> Глава 1: Кто я такой?
💀 Вагнер. 2022-2023. "Бахмутская мясорубка", "Марш справедливости", Беларусь… Это не просто набор названий, это этапы моего личного ада и, возможно, моего очищения. В "Вагнере" я научился выживать, видел предел человеческих возможностей, и предел человеческой жестокости.
Я был частью чего-то огромного, чувствовал себя незаменимой деталью в этой машине. Ахмат, Группа "Каштана", Курская область… Это новый этап. Здесь я чувствую себя иначе. Здесь я – не просто номер, а боец, у которого есть цель, есть товарищи, есть чувство принадлежности к чему-то большему, чем просто выживание. Этот канал – это не просто хроника событий, это история моего превращения, моего роста, моего пути от безликого солдата до человека, который понимает, за что он сражается. Здесь я буду делиться не только фактами, но и своими чувствами, своими мыслями, своим опытом. Это история о том, что было, и о том, как пишется новая история нашей страны сегодня – история, в которой я играю свою роль🇷🇺
Позывной "ТАХИН" - Подписаться🇷🇺
Я был частью чего-то огромного, чувствовал себя незаменимой деталью в этой машине. Ахмат, Группа "Каштана", Курская область… Это новый этап. Здесь я чувствую себя иначе. Здесь я – не просто номер, а боец, у которого есть цель, есть товарищи, есть чувство принадлежности к чему-то большему, чем просто выживание. Этот канал – это не просто хроника событий, это история моего превращения, моего роста, моего пути от безликого солдата до человека, который понимает, за что он сражается. Здесь я буду делиться не только фактами, но и своими чувствами, своими мыслями, своим опытом. Это история о том, что было, и о том, как пишется новая история нашей страны сегодня – история, в которой я играю свою роль
Позывной "ТАХИН" - Подписаться
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
> Сентябрь 2022-го.
Вагон скрипел, как старая телега, каждый скрип отдавался в моей голове, словно удар молотка по наковальне. Семь лет. Семь лет – это не просто цифра, это бесконечная цепь дней, пронизанных холодом и безысходностью. Саратов встретил меня ледяным ветром и еще более ледяными лужами. Я смотрел на них, на этот тонкий слой льда, и чувствовал, как этот холод проникает в самую душу. Знаменитый в узких кругах
"Зэк FM" – шум, сплетни, пустые слова, которые не могли заглушить глухой гул отчаяния внутри. Семь лет… И вдруг – слух о Пригожине, о легендарном ЧВК "Вагнер". Война. Я откинулся на жесткую скамейку, закурил, дымящаяся сигарета казалась единственным теплом в этом ледяном мире. Бред? Возможно. Но в этом бреду была искра, маленькая, но яркая, искра надежды. На что? Я не знал. Но она была.
Вагон скрипел, как старая телега, каждый скрип отдавался в моей голове, словно удар молотка по наковальне. Семь лет. Семь лет – это не просто цифра, это бесконечная цепь дней, пронизанных холодом и безысходностью. Саратов встретил меня ледяным ветром и еще более ледяными лужами. Я смотрел на них, на этот тонкий слой льда, и чувствовал, как этот холод проникает в самую душу. Знаменитый в узких кругах
"Зэк FM" – шум, сплетни, пустые слова, которые не могли заглушить глухой гул отчаяния внутри. Семь лет… И вдруг – слух о Пригожине, о легендарном ЧВК "Вагнер". Война. Я откинулся на жесткую скамейку, закурил, дымящаяся сигарета казалась единственным теплом в этом ледяном мире. Бред? Возможно. Но в этом бреду была искра, маленькая, но яркая, искра надежды. На что? Я не знал. Но она была.
> Горький кофе еще не выветрился из рта, а уже почувствовал что-то неладное. Обычный утренний строй на работу в промзону превратился в хаос. За десять минут колония будто взорвалась. Слухи проносились с быстротой лесного пожара: "Пригожин! Едет!" Не верилось. Сердце колотилось в груди, будто хотело вырваться на волю. Переживания? Да, были переживания. Перед неизвестностью, перед тем, что ждет за стенами этой тюрьмы. Но было и что-то еще. Что-то более сильное. Это была надежда. Тонкая, хрупкая, но надежда. Надежда на изменение. На выход.
Футбольное поле. Толпа. Лица, искаженные ожиданием. Даже из карцеров вывели. Каждый решал свою судьбу. Я смотрел на них, на их лицо, и видел свой собственный страх, свой собственный выбор. Сомнения грызли меня, но глубоко внутри я уже решил. Семь лет за решеткой… и вот он, шанс.
Рёв вертолетных винтов разорвал воздух. Земля дрожала под ногами. И вот он. Пригожин. Вышел из-за угла, как призрак. Тишина. Глубокая, давящая тишина. Даже птицы замолчали. Я смотрел на него, и в моей голове проносились мысли, как бешеные лошади. Страх? Конечно. Страх смерти, страх неизвестности. Но было и что-то еще. Что-то более сильное. Это было решение. Решительное, бескомпромиссное. Его слова плыли над толпой, словно волны. Я слушал, впитывая каждое слово, каждую интонацию. "Вопросы есть?" – прозвучало его предложение. И в этот момент я понял: вопросов нет. Никаких. Только решение. Я уезжаю. Туда, откуда, скорее всего, не вернусь. На войну. В Украину.
Футбольное поле. Толпа. Лица, искаженные ожиданием. Даже из карцеров вывели. Каждый решал свою судьбу. Я смотрел на них, на их лицо, и видел свой собственный страх, свой собственный выбор. Сомнения грызли меня, но глубоко внутри я уже решил. Семь лет за решеткой… и вот он, шанс.
Рёв вертолетных винтов разорвал воздух. Земля дрожала под ногами. И вот он. Пригожин. Вышел из-за угла, как призрак. Тишина. Глубокая, давящая тишина. Даже птицы замолчали. Я смотрел на него, и в моей голове проносились мысли, как бешеные лошади. Страх? Конечно. Страх смерти, страх неизвестности. Но было и что-то еще. Что-то более сильное. Это было решение. Решительное, бескомпромиссное. Его слова плыли над толпой, словно волны. Я слушал, впитывая каждое слово, каждую интонацию. "Вопросы есть?" – прозвучало его предложение. И в этот момент я понял: вопросов нет. Никаких. Только решение. Я уезжаю. Туда, откуда, скорее всего, не вернусь. На войну. В Украину.
День отправки:
> Три дня. Три бесконечных дня. Время растянулось, словно резинка, готовая лопнуть от напряжения. Каждый скрип досок, каждый шаг надзирателя отдавались в моей душе эхом. Наконец, день отправки. Взгляды сотрудников колонии… в них я увидел не только уважение, но и что-то еще. Сочувствие? Или безразличие к нашей судьбе? Начальник колонии произнес свои последние слова, и они прозвучали как приговор: "Обратной дороги нет". Я оглянулся. Лица моих товарищей были искажены смесью страха и надежды. Я увидел мгновение сомнения в их глазах, но мое решение было непоколебимо.
> Холодный воздух ударил в лицо, как пощечина. Свобода? Это было больше похоже на приговор. В специальном автобусе я чувствовал как внутри меня кипела смесь волнения и ужаса. Темнота за окном была не просто отсутствием света. Это была пустота будущего, полная неопределенности.
> Ил-76. Грохот двигателей. Запах керосина. Я сидел, сдавленный напряжением, окруженный своими товарищами, каждый из которых нес свой груз страха и надежды. Два дня назад я засыпал в своей камере, а теперь… я летел на войну. В Украину. В составе ЧВК "Вагнер".
> "Как же так получилось?" — спросил я себя, пытаясь осознать, что происходит. В голове крутились образы: жизнь в колонии, серые стены, рутинные дни, и тут — свобода, но с ней приходит и ненависть, и страх. Я знал, что это решение не просто шаг вперед, это был прыжок в неизвестность. Что я найду там, в этом мире, полном конфликтов и боли?
> Взлет самолета выбил меня из раздумий. Я почувствовал, как давление поднимается, и с ним — моя тревога. Ощущение свободы, которое должно было быть сладким, оказалось горьким. Я не знал, что ждет меня впереди, но одно я понял: это — мой последний шанс, и я должен использовать его на полную катушку.
> Три дня. Три бесконечных дня. Время растянулось, словно резинка, готовая лопнуть от напряжения. Каждый скрип досок, каждый шаг надзирателя отдавались в моей душе эхом. Наконец, день отправки. Взгляды сотрудников колонии… в них я увидел не только уважение, но и что-то еще. Сочувствие? Или безразличие к нашей судьбе? Начальник колонии произнес свои последние слова, и они прозвучали как приговор: "Обратной дороги нет". Я оглянулся. Лица моих товарищей были искажены смесью страха и надежды. Я увидел мгновение сомнения в их глазах, но мое решение было непоколебимо.
> Холодный воздух ударил в лицо, как пощечина. Свобода? Это было больше похоже на приговор. В специальном автобусе я чувствовал как внутри меня кипела смесь волнения и ужаса. Темнота за окном была не просто отсутствием света. Это была пустота будущего, полная неопределенности.
> Ил-76. Грохот двигателей. Запах керосина. Я сидел, сдавленный напряжением, окруженный своими товарищами, каждый из которых нес свой груз страха и надежды. Два дня назад я засыпал в своей камере, а теперь… я летел на войну. В Украину. В составе ЧВК "Вагнер".
> "Как же так получилось?" — спросил я себя, пытаясь осознать, что происходит. В голове крутились образы: жизнь в колонии, серые стены, рутинные дни, и тут — свобода, но с ней приходит и ненависть, и страх. Я знал, что это решение не просто шаг вперед, это был прыжок в неизвестность. Что я найду там, в этом мире, полном конфликтов и боли?
> Взлет самолета выбил меня из раздумий. Я почувствовал, как давление поднимается, и с ним — моя тревога. Ощущение свободы, которое должно было быть сладким, оказалось горьким. Я не знал, что ждет меня впереди, но одно я понял: это — мой последний шанс, и я должен использовать его на полную катушку.
Мир вокруг меня изменился.
> Спустя около часа после взлёта самолёт наконец приземлился. Задняя часть борта открылась, и меня ослепил яркий солнечный свет. В лицо ударил сильный ветер, как будто сам воздух шептал мне: "Ты свободен!" Я оглянулся вокруг и увидел настоящую свободу — не ту, о которой мечтал в тёмной камере, а живую, настоящую, полную возможностей и опасностей. В этот миг все мои страхи и сомнения улетучились, уступив место странному восторгу.
> К нам подкатил автобус, и мы, словно стадо овец, начали грузиться в него. Я не мог отвести взгляд от того, что происходило за окном: с одной стороны здания заходили заключённые, а с другой — выходили, уже облачённые в военные формы, расцветки мультикам. Большие баулы, полные необходимого снаряжения, придавали им уверенности и сил. Я чувствовал, как внутри меня закипает желание — желание стать частью этой новой реальности.
> Когда настала моя очередь, я сбросил с себя чёрную тюремную робу, которую носил так долго, и оделся как подобает современному воину. Я ощущал, как каждый элемент снаряжения наполнял меня силой и решимостью. Я вышел из здания, и мир вокруг меня изменился. Я стал другим человеком, готовым встретить всё, что ждало меня впереди.
> После того как все закончили с переодеванием, нас построили и повели к вертолёту, который должен был доставить нас в зону боевых действий. Внутри меня заколебался страх, когда вертолёт начал подниматься в воздух. Я чувствовал, как холодок пробегает по коже, но старался не позволить страху завладеть моими мыслями. Я сосредоточился на том, что предстоящая операция — это шанс, возможность доказать себе, что я не просто жертва обстоятельств.
> Перелёт, к счастью, оказался недолгим, или, возможно, просто так мне казалось в этом напряжённом состоянии. Вскоре, в моменте, который мог бы стать кульминацией любого боевика, мы выпрыгнули из вертолёта, и ветер с силой ударил в лицо. Под гул лопастей я бежал к стоящему Уралу, а внутри меня раздавался громкий голос: "Вот он, момент, ради которого ты ждал так долго!"
> Так началось моё путешествие в зоне проведения специальной военной операции. Я знал, что впереди ждут испытания, но теперь это были не просто испытания — это была возможность стать тем, кем я всегда мечтал быть. И в этот момент я почувствовал, как мир вокруг меня наполняется новыми красками, а моя душа — решимостью и смелостью.
> Спустя около часа после взлёта самолёт наконец приземлился. Задняя часть борта открылась, и меня ослепил яркий солнечный свет. В лицо ударил сильный ветер, как будто сам воздух шептал мне: "Ты свободен!" Я оглянулся вокруг и увидел настоящую свободу — не ту, о которой мечтал в тёмной камере, а живую, настоящую, полную возможностей и опасностей. В этот миг все мои страхи и сомнения улетучились, уступив место странному восторгу.
> К нам подкатил автобус, и мы, словно стадо овец, начали грузиться в него. Я не мог отвести взгляд от того, что происходило за окном: с одной стороны здания заходили заключённые, а с другой — выходили, уже облачённые в военные формы, расцветки мультикам. Большие баулы, полные необходимого снаряжения, придавали им уверенности и сил. Я чувствовал, как внутри меня закипает желание — желание стать частью этой новой реальности.
> Когда настала моя очередь, я сбросил с себя чёрную тюремную робу, которую носил так долго, и оделся как подобает современному воину. Я ощущал, как каждый элемент снаряжения наполнял меня силой и решимостью. Я вышел из здания, и мир вокруг меня изменился. Я стал другим человеком, готовым встретить всё, что ждало меня впереди.
> После того как все закончили с переодеванием, нас построили и повели к вертолёту, который должен был доставить нас в зону боевых действий. Внутри меня заколебался страх, когда вертолёт начал подниматься в воздух. Я чувствовал, как холодок пробегает по коже, но старался не позволить страху завладеть моими мыслями. Я сосредоточился на том, что предстоящая операция — это шанс, возможность доказать себе, что я не просто жертва обстоятельств.
> Перелёт, к счастью, оказался недолгим, или, возможно, просто так мне казалось в этом напряжённом состоянии. Вскоре, в моменте, который мог бы стать кульминацией любого боевика, мы выпрыгнули из вертолёта, и ветер с силой ударил в лицо. Под гул лопастей я бежал к стоящему Уралу, а внутри меня раздавался громкий голос: "Вот он, момент, ради которого ты ждал так долго!"
> Так началось моё путешествие в зоне проведения специальной военной операции. Я знал, что впереди ждут испытания, но теперь это были не просто испытания — это была возможность стать тем, кем я всегда мечтал быть. И в этот момент я почувствовал, как мир вокруг меня наполняется новыми красками, а моя душа — решимостью и смелостью.
Детский лагерь "Дружба"
> Сентябрьское солнце с трудом пробивалось сквозь тяжелые тучи, освещая лишь грязь и лужи под колесами Урала. Воздух был сырой, холодный, пропитанный запахом мокрого грунта и чего-то еще… чего-то металлического, что напоминало о близящейся войне. Урал остановился. Перед нами располагался бывший детский лагерь "Дружба" – ирония судьбы, заключенная в этом названии, резала уши. "Дружба" – с таким же цинизмом, как и все остальное вокруг.
> Выгрузка прошла молниеносно, как и все в этом месте. Никаких лишних слов, только команды, отдающиеся резким шепотом. Строй. Холодный пол столовой бил по ногам, словно напоминая о жестокой реальности. И вот он – ритуал опознания. Раздевание до пояса в этом холодном помещении происходило в мертвенной тишине, прерываемой лишь щелчками фотоаппарата. Каждое движение было наполнено напряжением, каждый взгляд – предчувствием гибели. Мы все понимали: эти фотографии – последний шанс для наших родных узнать нас в случае гибели. Разорванные в клочья тела… мысль пронзила меня острой иглой.
> Я стоял перед парнем за компьютером, чувствуя на себе его холодный, безразличный взгляд. Он был похож на машину, выполняющую свою работу. Его слова были коротки и жестки, как приговор: "- Вот твой жетон. "Бурзум". Запиши, а то забудешь". "Бурзум". Мое новое имя. Мое новое начало. Или конец?
> Сентябрьское солнце с трудом пробивалось сквозь тяжелые тучи, освещая лишь грязь и лужи под колесами Урала. Воздух был сырой, холодный, пропитанный запахом мокрого грунта и чего-то еще… чего-то металлического, что напоминало о близящейся войне. Урал остановился. Перед нами располагался бывший детский лагерь "Дружба" – ирония судьбы, заключенная в этом названии, резала уши. "Дружба" – с таким же цинизмом, как и все остальное вокруг.
> Выгрузка прошла молниеносно, как и все в этом месте. Никаких лишних слов, только команды, отдающиеся резким шепотом. Строй. Холодный пол столовой бил по ногам, словно напоминая о жестокой реальности. И вот он – ритуал опознания. Раздевание до пояса в этом холодном помещении происходило в мертвенной тишине, прерываемой лишь щелчками фотоаппарата. Каждое движение было наполнено напряжением, каждый взгляд – предчувствием гибели. Мы все понимали: эти фотографии – последний шанс для наших родных узнать нас в случае гибели. Разорванные в клочья тела… мысль пронзила меня острой иглой.
> Я стоял перед парнем за компьютером, чувствуя на себе его холодный, безразличный взгляд. Он был похож на машину, выполняющую свою работу. Его слова были коротки и жестки, как приговор: "- Вот твой жетон. "Бурзум". Запиши, а то забудешь". "Бурзум". Мое новое имя. Мое новое начало. Или конец?
5 ШО 💀
> День за днем сливался в единое целое, погружая меня в мир, где каждое мгновение было наполнено испытаниями и борьбой. Подъём в 6 утра, резкий звук сигнализации, который заставлял сердце колотиться в унисон с ритмом моих шагов. Бег по утреннему лесу, где свежий воздух наполнял легкие, а мысли уносились далеко от реальности, лишь бы забыть о предстоящих изнурительных тренировках по боевой подготовке.
> Каждая секунда в этом аду становилась проверкой на прочность. Жесточайшие испытания закалки характера, тактическая подготовка, отбой в полночь — это был не просто распорядок, а настоящая проверка на выживание. Инструкторы, те самые ветераны, пережившие три-четыре войны, смотрели на нас с пустыми, как бездна, глазами. Их взгляды были полны не только опыта, но и тени тех, кто не вернулся с поля боя.
> Время пролетало незаметно, и я жадно впитывал каждое слово, каждую инструкцию, словно это были мантры, способные спасти жизнь. Каждый урок был как кусочек головоломки, который мы должны были собрать, чтобы понять, как выжить в этом безумном мире.
> Наконец, настал момент разделения на штурмовые отряды. Волнение нарастало, как буря перед грозой. Инструктор начал называть позывные, и с каждым произнесенным именем моё сердце стучало всё быстрее. И вот, когда он произнес "5 ШО", я понял — я попал в знаменитый 5 Штурмовой Отряд.
> Нашим командиром был человек с позывным "Салем". Встреча с ним оставила меня в полном шоке. Он выглядел так, словно сам был частью войны, а не просто командиром. Его глубоко запавшие глаза излучали тревогу, смешанную с решимостью, и в этот момент я осознал, что каждое его слово будет как меч, способный разрубить любые преграды.
> Салем начал рассказывать о своих прошлых операциях, о том, как на грани жизни и смерти он принимал решения, которые определяли судьбы не только его, но и его команды. Я почувствовал, как адреналин наполняет меня, и напряжение в воздухе стало почти осязаемым. Я понимал, что впереди нас ждет нечто большее, чем просто тренировки — нас ждет настоящая война, где каждое мгновение будет решающим.
> С этими мыслями я взглянул на своих товарищей по отряду. Мы были не просто группой, мы были командой, и каждый из нас понимал, что от нас зависит не только наша судьба, но и жизнь друг друга. В этот момент я понял, что это только начало нашего пути, и впереди нас ждут испытания, которые изменят нас навсегда.
> День за днем сливался в единое целое, погружая меня в мир, где каждое мгновение было наполнено испытаниями и борьбой. Подъём в 6 утра, резкий звук сигнализации, который заставлял сердце колотиться в унисон с ритмом моих шагов. Бег по утреннему лесу, где свежий воздух наполнял легкие, а мысли уносились далеко от реальности, лишь бы забыть о предстоящих изнурительных тренировках по боевой подготовке.
> Каждая секунда в этом аду становилась проверкой на прочность. Жесточайшие испытания закалки характера, тактическая подготовка, отбой в полночь — это был не просто распорядок, а настоящая проверка на выживание. Инструкторы, те самые ветераны, пережившие три-четыре войны, смотрели на нас с пустыми, как бездна, глазами. Их взгляды были полны не только опыта, но и тени тех, кто не вернулся с поля боя.
> Время пролетало незаметно, и я жадно впитывал каждое слово, каждую инструкцию, словно это были мантры, способные спасти жизнь. Каждый урок был как кусочек головоломки, который мы должны были собрать, чтобы понять, как выжить в этом безумном мире.
> Наконец, настал момент разделения на штурмовые отряды. Волнение нарастало, как буря перед грозой. Инструктор начал называть позывные, и с каждым произнесенным именем моё сердце стучало всё быстрее. И вот, когда он произнес "5 ШО", я понял — я попал в знаменитый 5 Штурмовой Отряд.
> Нашим командиром был человек с позывным "Салем". Встреча с ним оставила меня в полном шоке. Он выглядел так, словно сам был частью войны, а не просто командиром. Его глубоко запавшие глаза излучали тревогу, смешанную с решимостью, и в этот момент я осознал, что каждое его слово будет как меч, способный разрубить любые преграды.
> Салем начал рассказывать о своих прошлых операциях, о том, как на грани жизни и смерти он принимал решения, которые определяли судьбы не только его, но и его команды. Я почувствовал, как адреналин наполняет меня, и напряжение в воздухе стало почти осязаемым. Я понимал, что впереди нас ждет нечто большее, чем просто тренировки — нас ждет настоящая война, где каждое мгновение будет решающим.
> С этими мыслями я взглянул на своих товарищей по отряду. Мы были не просто группой, мы были командой, и каждый из нас понимал, что от нас зависит не только наша судьба, но и жизнь друг друга. В этот момент я понял, что это только начало нашего пути, и впереди нас ждут испытания, которые изменят нас навсегда.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Золотая монета ЧВК "Вагнер"
> Солнце жгло спину, пыль щипала глаза. Еще один день бесконечных тренировок. Мы были измождены до предела: три часа сна, тридцать минут на еду, и потом снова – бесконечный круговорот упражнений, отработок, и изнурительной физической нагрузки. Мы были живыми трупами, двигающимися по инерции. И вдруг – построение. Приехал командир 5 ШО "Салем". Его фигура выделялась на фоне пыльного поля, словно статуя среди развалин. Он окинул нас быстрым, пронизывающим взглядом, и я увидел в его глазах отражение нашего изнеможения. "Я вижу, что вам тяжело, парни! Не переживайте! Завтра будет хуже!" – его слова прозвучали как жестокая шутка, но в них была и доля правды. Я улыбнулся, потому что другого выхода не было.
> И вот он – момент награждения. Наш инструктор, человек-легенда, вышел из строя. Салем крепко пожал ему руку, вручая золотую монету ЧВК "Вагнер" – высшую награду, символ героизма и отваги. Он бросился в бой один на один с танком… сжег его… вытащил раненых… Я представлял себе эту сцену, и в моей душе кипела смесь восхищения и страха. Тренировки подходили к концу. Передовая. Скоро я отправлюсь туда. Скоро я буду совершать свои подвиги. Эта мысль пронзила меня насквозь, словно острая игла. Страх и завораживающее ожидание переплелись во мне, создавая ужасающий, но в то же время притягательный коктейль.
> Солнце жгло спину, пыль щипала глаза. Еще один день бесконечных тренировок. Мы были измождены до предела: три часа сна, тридцать минут на еду, и потом снова – бесконечный круговорот упражнений, отработок, и изнурительной физической нагрузки. Мы были живыми трупами, двигающимися по инерции. И вдруг – построение. Приехал командир 5 ШО "Салем". Его фигура выделялась на фоне пыльного поля, словно статуя среди развалин. Он окинул нас быстрым, пронизывающим взглядом, и я увидел в его глазах отражение нашего изнеможения. "Я вижу, что вам тяжело, парни! Не переживайте! Завтра будет хуже!" – его слова прозвучали как жестокая шутка, но в них была и доля правды. Я улыбнулся, потому что другого выхода не было.
> И вот он – момент награждения. Наш инструктор, человек-легенда, вышел из строя. Салем крепко пожал ему руку, вручая золотую монету ЧВК "Вагнер" – высшую награду, символ героизма и отваги. Он бросился в бой один на один с танком… сжег его… вытащил раненых… Я представлял себе эту сцену, и в моей душе кипела смесь восхищения и страха. Тренировки подходили к концу. Передовая. Скоро я отправлюсь туда. Скоро я буду совершать свои подвиги. Эта мысль пронзила меня насквозь, словно острая игла. Страх и завораживающее ожидание переплелись во мне, создавая ужасающий, но в то же время притягательный коктейль.
Доброе утро, бойцы! 👋
Продолжение моей истории уже в работе, и скоро вы увидите новые захватывающие главы! 🔥 А пока канал нуждается в вашей поддержке! 💪 Если у вас есть Telegram Premium, пожалуйста, проголосуйте за канал.
https://yangx.top/boost/tahinofficial
Спасибо за поддержку! ❤️
Продолжение моей истории уже в работе, и скоро вы увидите новые захватывающие главы! 🔥 А пока канал нуждается в вашей поддержке! 💪 Если у вас есть Telegram Premium, пожалуйста, проголосуйте за канал.
https://yangx.top/boost/tahinofficial
Спасибо за поддержку! ❤️
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Мой друг
> Саша Новосёлов. "Новосёл". "Баряба". Имя, погоняло, позывной. Три ипостаси одного человека, моего друга, моего боевого товарища. Мы познакомились в адских стенах колонии строгого режима. Шестнадцать лет. Шестнадцать лет за решеткой для двадцатитрёхлетнего парня. Пять лет он уже отсидел, когда мы встретились. Одиночество, отчуждение, предательство… все отвернулись от него, кроме матери. А он все равно улыбался. Его улыбка была как противоядие от всего того ада, в котором мы оказались.
> Он был солнцем в том мрачном месте. И когда мы вместе записались в "Вагнер", я знал, что нашел настоящего друга. На тренировках он был неутомим. Помню, как он нес меня на руках, когда я надрывал ноги. Улыбался, шутил… Его мечта была проста и жестока: подорвать вражеский танк. Решимости и смелости ему было не занять. Я не сомневался, что он это сделает.
> Первый боевой выход… Где-то в районе Бахмута, разруха, кровь, смерть… Их группу разбомбили. "Баряба" оказал помощь каждому оставшемуся в живых. Дополз до последнего раненого и спросил: "Ты как, брат? Помощь нужна?" И в этот момент… взрыв. За спиной. Сильный, ужасающий взрыв. Разорванное тело… куски плоти… "Я был весь покрыт кусочками его тела", – сказал ранений товарищ. Баряба прошептал из последних сил "Мне очень больно". Саша упал замертво. Мой друг. Мой первый друг. Герой, не успевший совершить свой подвиг. Покойся с миром. А я… я остался с этой невыносимой болью, с чувством вины, с вопросом, который будет преследовать меня всегда: зачем
> Саша Новосёлов. "Новосёл". "Баряба". Имя, погоняло, позывной. Три ипостаси одного человека, моего друга, моего боевого товарища. Мы познакомились в адских стенах колонии строгого режима. Шестнадцать лет. Шестнадцать лет за решеткой для двадцатитрёхлетнего парня. Пять лет он уже отсидел, когда мы встретились. Одиночество, отчуждение, предательство… все отвернулись от него, кроме матери. А он все равно улыбался. Его улыбка была как противоядие от всего того ада, в котором мы оказались.
> Он был солнцем в том мрачном месте. И когда мы вместе записались в "Вагнер", я знал, что нашел настоящего друга. На тренировках он был неутомим. Помню, как он нес меня на руках, когда я надрывал ноги. Улыбался, шутил… Его мечта была проста и жестока: подорвать вражеский танк. Решимости и смелости ему было не занять. Я не сомневался, что он это сделает.
> Первый боевой выход… Где-то в районе Бахмута, разруха, кровь, смерть… Их группу разбомбили. "Баряба" оказал помощь каждому оставшемуся в живых. Дополз до последнего раненого и спросил: "Ты как, брат? Помощь нужна?" И в этот момент… взрыв. За спиной. Сильный, ужасающий взрыв. Разорванное тело… куски плоти… "Я был весь покрыт кусочками его тела", – сказал ранений товарищ. Баряба прошептал из последних сил "Мне очень больно". Саша упал замертво. Мой друг. Мой первый друг. Герой, не успевший совершить свой подвиг. Покойся с миром. А я… я остался с этой невыносимой болью, с чувством вины, с вопросом, который будет преследовать меня всегда: зачем
Приветствую всех! 👋
Уже завтра вас ждёт что-то особенное — я готовлю большой и захватывающий материал, который точно не оставит вас равнодушными. Немного терпения, и я обязательно порадую вас чем-то интересным 🙌.
Кроме того, мне очень важна ваша поддержка. Пожалуйста, проголосуйте за наш канал — вместе мы сделаем его ещё более увлекательным и интересным! 😊
https://yangx.top/boost/tahinofficial
Спасибо, что вы с нами!
Уже завтра вас ждёт что-то особенное — я готовлю большой и захватывающий материал, который точно не оставит вас равнодушными. Немного терпения, и я обязательно порадую вас чем-то интересным 🙌.
Кроме того, мне очень важна ваша поддержка. Пожалуйста, проголосуйте за наш канал — вместе мы сделаем его ещё более увлекательным и интересным! 😊
https://yangx.top/boost/tahinofficial
Спасибо, что вы с нами!