В ситуации с Грузией надо поступать по-евразийски - с учетом географии и истории.
Во-первых, грузинским элитам указать на их место.
Во-вторых, грузинский народ надо сепарировать на "наших" и "чужих".

Для этого лучше всего вводить политическую практику 18-19 веков.
Не надо прямых контактов между Москвой и Тбилиси. В качестве регионального центра по взаимоотношениям с Грузией определить Владикавказ. И посадить там спецпредставителя с полномочиями от МИДа, Минэкономразвития и части спецслужб.
Пускай грузины во Владикавказе визы оформляют, делегации туда же пусть отправляют если хотят переговоры вести, фирмы грузинские, которые хотят работать с Россией - только через Осетию.
И в канцелярии спецпредставителя по работе с Грузией чтоб в основном осетины работали.
Так все само по себе и разрулится через 10-15 лет, выйдя на приемлемый уровень сотрудничества.

Грузинский синдром ПАСЕ

То, что РФ возвращают в ПАСЕ, потому что очень надо взносы - знаковое явление.
Наши западноевропейские коллеги ничем не отличаются от грузинских.
И те, и другие хотят сохранить привычный образ жизни - желательно за счет России.
Ради этого можно немного прикрутить градус русофобии - так, совсем чуть-чуть на полкапельки. Чтобы глупые русские снова начали оплачивать "праздник жизни".
Самое печальное, что внутри России есть люди и силы, которые готовы подыгрывать и лоббировать такую политику - что улучшение "отношений с Тбилиси", что возвращение в ПАСЕ.
Хотя лучший метод был сформулирован пару тысяч лет назад - "Рим предателям не платит".
Поэтому переговоры вести можно. И делегации возвращать тоже. Но исключительно бесплатно. Иначе через пару лет снова начнут открыто гадить.

Основа белорусского суверенитета — Россия 

Владимир Путин посетил закрытие Вторых Европейских игр в Минске. Для белорусской стороны визит Путина важен, потому что этот чемпионат власти рассматривали как демонстрацию успехов и использовали для улучшения имиджа республики. Присутствие на открытии Европейских игр главы российского правительства, а на закрытии президента России — знак того, что Минск был, есть и всегда будет главным и приоритетным союзником для Москвы.

Такой уровень символической поддержки крайне важен в контексте углубления интеграции, к которой готовятся обе стороны. Поэтому имеет смысл разобраться в самой сути модернизации российско-белорусских отношений.

Начавшаяся дискуссия среди экспертов СОНАР-2050 относительно углубления интеграции рано или поздно упирается в вопрос о «суверенитете». Проблема «союза и суверенитета» — ключевая проблема на всех уровнях. 
Среди белорусских элит уже развиваются фобии относительно «суверенитета» — внутри республики на этой теме спекулируют как прозападные, так и националистические круги. В России по отношению к национальному суверенитету РБ сформировались две радикально-противоположные позиции: от слияния до полной независимости государств. 
Борьба этих двух крайностей является главной причиной медленности реальной интеграции: вместо того чтобы внедрять реалистичную модель сближения народов и государств, ведутся бесконечные дискуссии.
Единственный рабочий путь интеграции России и Белоруссии схож с путём Евросоюза — с многолетними переговорами и согласованиями, созданием общей бюрократии, сращиванием капиталов и политических систем. Часть экономического и политического суверенитета, естественно, будет делегирована. Вопрос: куда и как именно будет делегирован этот суверенитет.   
С моей точки зрения, истинный белорусский суверенитет всегда был обеспечен Россией в её разных исторических формах. Разделы Речи Посполитой XVIII века, остановившие процесс униатизации православной крестьянской и полонизации городской идентичностей, были обеспечены Россией.
Аналогично был гарантирован белорусский суверенитет в 1939 году — во время освобождения западно-белорусских земель из-под влияния Польши и присоединения их к БССР. В 1991 году возникновение и развитие Республики Беларусь тоже оказалось результатом гарантий России — начиная от зонтика безопасности и заканчивая льготным доступом к необъятным ресурсам и рынку. 
Собственно, трагедия третьей славянской республики — Украины — заключается в том, что местные элиты не поняли главного: истинный суверенитет обеспечивается за счёт тесных форм интеграции с Россией, а не в борьбе с ней.
Поэтому истинная дискуссия о политическом будущем России и Белоруссии кроется в вопросе о суверенитете. То, что белорусский может быть обеспечен Россией и только Россией, — аксиома. А вот каким будет у белорусов союз с Россией — это теорема, которую предстоит доказать. 
Если для России вопрос союза с Белоруссией является важным, но не критичным вопросом, то для Белоруссии вопрос союза с Россией является вопросом сохранения себя. Поэтому Минску пора определиться, насколько глубоко Белоруссия готова стать Россией, а Москве надо обозначить, какие выгоды получат белорусские элиты и наши народы.
Важно, что Москва с Минском проводят инвентаризацию экономических отношений. Стали понятны как объём поддержки белорусской экономики со стороны России, так и глубина кооперации наших предприятий.
Второй важный аспект — рост количества контактов президентов России и Белоруссии в последние годы. Наши политические системы архитектурно схожи, поэтому до тех пор, пока не возникнет совместных государственных институтов, первым лицам придётся решать многие вопросы вручную. 
Поэтому, обсуждая будущее России и Белоруссии, надо выводить за скобки вопрос о суверенитете — из-за спекулятивности этого вопроса. Россия по умолчанию является гарантом белорусского суверенитета, а Белоруссии предстоит объяснить, чем она может усилить суверенитет России.

Семен Уралов, шеф-редактор СОНАР-2050

https://www.sonar2050.org/publications/osnova-belorusskogo-suvereniteta--rossiya/

Восстановление публичной коммуникации между Украиной и Россией с помощью телемостов - нужное решение. Технологически и идеологически верное.

Пара десятков подобных проектов на протяжении полугода - и большинству граждан будет очевидно, что вражда искусственная и накачивается "кровожадными кликушами" (тм), которые находятся в абсолютном меньшинстве.

Только надо максимально наращивать коммуникацию между регионами, потому как наиболее политизирована как раз ось Москва-Киев.
Нужны постоянные мосты "Одесса-Санкт-Петербург", "Харьков - Новосибирск", "Запорожье-Челябинск", "Херсон-Краснодар" итд итп. Вплоть до малых городов.

И всего через год мы не узнаем российско-украинское медиапространство.

Необходимо маргинализовать упоротых упырей - сначала в медиа, а затем, глядишь, и политическая реальность начнет форматироваться.

Самый яркий белорусский политический обозреватель Артем Шрайбман, в прошлом году повысивший квалификацию в Лондоне, продавливает идею обострения российско-белорусских отношений.
Вместо того, чтобы подсказать Минску как лучше лоббировать позицию в переговорах с Москвой - продвигает тему неизбежности конфликта. Это технология "самосбывающегося прогноза" - чем больше говоришь о конфликте под видом прогноза, тем быстрее его приближаешь.
Технология древняя, но действенная. Простым, но рабочим вещам учат в Лондоне. Молодец, Артем. Продолжай в том же духе.

https://yangx.top/shraibman/127

Реванш правнуков Брежнева

По результатам выборов в украинский парламент вывод один - "днепропетровским" впервые за 28 лет украинской "независимости" удалось взять всю власть без остатка. Последний раз такое получалось у "днепропетровских" в рамках СССР группе товарищей во главе с Леонидом Брежневым.

"Донецких" окончательно вывели из высшей лиги украинской политики. Остались только частно-экономические интересы "донецких" вроде облэнерго и металлургических заводов. Но и этим придётся делиться.

Днепропетровские финансово-промышленные группы Приват (фронтмен Коломойский, политическая личина - Слуга Народа), Интерпайп (фронтмен Пинчук, политическая личина - Голос) и группа Юлии Тимошенко могут даже менять конституцию при желании.
Вашингтону и Брюсселю будет намного проще работать с "днепропетровскими" в силу понятности их интересов и мотиваций. Ферросплавы, банкинг, трубы и сталь - по всем этим позициям можно открыть зелёный свет на глобальных рынках.
А вот Москве будет сложно в силу того, что никаких рычагов влияния на "днепропетровских" у неё нет. Можно договариваться, но кроме скидок на газ, полезных металлургическому лобби, предложить нечего. Поэтому Москве придется продолжать поддерживать мятежные республики Донбасса и привлекать украинских граждан на ПМЖ в РФ.

В общем: у "днепропетровских" — чистая игра, Вашингтон с Брюсселем - при своих, Москва - пас и хорошая мина при плохой игре.

Мировые войны - учиться у США и Китая

80 лет назад - в 1939 году - начался второй акт глобальной войны, в ходе которой были доведены до совершенства технологии тотального вовлечения граждан в конфликт государств. 30 лет назад - в 1989 году - мы проиграли в Холодной войне, когда демонтировали однопартийно-монопольную политическую систему. Именно с первых многопартийных выборов 1989 года и начался крах единой страны - дальше союзная государственность посыпалась, как у поляков во времена разделов Речи Посполитой.

Если в 19 веке войны были уделом профессионалов, то Первая и Вторая мировые, а также Холодная показали, что отсидеться невозможно. Отмобилизуют всех - от ночного сторожа на стоянке до поварихи в детсаду.
Единственным победителем во Второй мировой стали США, потому как особо не участвовали в ней. Также как из Холодной войны победителем вышел Китай. И это есть главный урок, который следует перенять.
Сейчас разворачивается новый глобальный конфликт - на этот раз между США и Китаем. А если глубже, то между Евроатлантикой и Юго-Восточной Азией.
Возникает вопрос: "Что делать России в текущей ситуации?" Похоже, лучшим выходом будет тактика невмешательства до последнего. Вести себя надо также, как вели США в мировых войнах, а Китай в Холодной. Необходимо выстраивать двусторонние отношения с обоими конфликтующими сторонами, не ввязываясь ни в один из формирующихся глобальных альянсов. Параллельно максимально закрывая границы и обеспечивая безопасность внутри.
Единственная проблемная зона - постсоветское пространство, которое является периферийным продолжением России. Во всех без исключения республиках усиливается влияние и Вашингтона, и Пекина. У России нет ресурсов, чтобы выстраивать собственный глобальный альянс не в ущерб себе. Поэтому на постсоветском пространстве надо играть на противоречиях между Вашингтоном и Пекином, извлекая максимум выгод для себя.
В глобальном конфликте 21 века не надо участвовать ни при каких условиях. И самое главное - не вестись на попытки задеть "имперскую гордость великороссов" о том, что Россия кому-то что-то должна.
Россия должна сохранить себя и войти в игру в наиболее выгодный момент. Тогда есть шансы. Иначе - перенапряжение и крах под влиянием внутренних противоречий, которых предостаточно.

Болтон уехал, а осадочек остался

Интересный сюжет разворачивается вокруг турне американского топ-чиновника Болтона по Восточной Европе. Если с визитами в Киев, Кишинев и Варшаву цели США понятны, то вот с белорусами произошел показательный случай.
В Варшаве Болтон провел переговоры с Госсекретарем белорусского Совбеза. Причем даже не двустороннюю встречу, а с участием украинских и польских коллег аналогичного уровня.
В Москве подобная встреча, конечно же, вызвала реакцию. Глава комитета по международным делам Совета Федерации Константин Косачев увидел встречу так: «Переставил бы логику изложения: «Болтон доволен переговорами, поскольку по их итогам Польша, Украина и Белоруссия теперь обеспокоены вопросом региональной стабильности и намерены укрепить свою безопасность». Читай — против России. И вместе с США»
По факту мы никогда не узнаем, о чем говорил Болтон с белорусскими топ-чиновниками из сферы безопасности. Также по факту нет ничего плохого или хорошего в подобных встречах. Белорусская сторона имеет право проводить любые консультации с кем угодно – суверенитет на то и суверенитет, чтобы распоряжаться им по собственному разумению.
Однако, сейчас важно то, как была отработана встреча.
Итак, мы узнали о ней из блога самого Болтона. Официальной информации от государственных источников не было. По белорусской традиции медиа-обслуга государева молчала, а потом бросилась объяснять, что все совсем не так, как вы могли подумать.
В это время агенты влияния США, Польши и Британии внутри самой Белоруссии – эксперты, НКО, интернет-издания и гражданские активисты - хором ответили: «Все именно так, как сказал Болтон».
Получается, что государство сам факт подобной встречи планировало замолчать, что в 21 веке сделать крайне сложно. США руками Болтона в очередной раз преподали нам урок того, что один пост в твиттере важнее усилий десятков пресс-служб, которые будут часами писать тексты и согласовывать.
Более всего проиграл российско-белорусский союз, потому как с помощью простейших медиа-технологий был понижен градус доверия. Реакция главы профильного комитета Совета Федерации тому лучшее подтверждение. Раз один из союзников пытается что-то скрыть в информационном пространстве - это дает широкое поле для интерпретаций. На втором шаге интерпретация становится уже политическим фактом. На третьем шаге забудут где факт, а где интерпретация.
Если белорусская сторона не научится работать с политической повесткой и интерпретацией, то переговоры с Москвой будут носить очень непростой характер. Потому как доверие будет снижаться. Как это будет происходить мы смогли увидеть на примере спецоперации, проведенной Болтоном с помощью одного поста в твиттере.

Казахстан-2019: полезный опыт технологий транзита власти

В Казахстане прошел ряд событий, которые показывают траекторию дальнейшей трансформации политической системы, которая сейчас находится в транзитном периоде.
Во-первых, Дарига Назарбаева переизбралась на пост председателя сената. То есть семья первого президента продолжает контролировать законодательную ветвь власти напрямую.
Во-вторых, новый президент Токаев выступил со своим первым посланием. Среди множества тезисов, некоторые имеют отношение к процессу транзита власти.
«Продолжить процесс партийного строительства» и «на реформу МВД будет направлено 173 млрд. тенге в течение трех следующих лет» - вот посылы Токаева.
Похоже, власть намерена держать под контролем внутриэлитные дискуссии в рамках партийной системы, не давая им выйти наружу. «Основные проблемы, волнующие наше общество, должны обсуждаться и находить своё решение именно в Парламенте и в рамках гражданского диалога, но не на улицах», заявил Токаев.
В 2018-2019 годах в разных регионах Казахстана проходило много митингов и акций протеста. Все они достаточно эффективно пресекались, как на силовом уровне, так и с помощью технологий создания информационного вакуума – когда отключались большинство мессенджеров и соцсетей.
Сама партийная система Казахстана очень похожа на российскую: номинально многопартийная, а фактически партия власти остается единственной и безальтернативной. Поэтому «развитие партийной системы» в кланово-бюрократическом государстве может означать модерацию внутриэлитной коммуникации, которая неизбежно будет обретать острые формы в момент транзита власти. Партия власти будет выполнять функцию закрытого клуба, а развитие парламентаризма выльется в уравновешивание групп влияния.
Значительное увеличение финансирования МВД означает, что гарантами безопасности транзита должны стать «силовики», которым достанется большая часть бюджетных ресурсов. Что особенно важно на фоне анонсированного Токаевым сокращения 25% бюджетников и сотрудников госпредприятий до 2024 года.
Также интересно, что Токаев анонсировал усиление работы «Национальной комиссии по модернизации», которая и должна стать двигателем процессов трансформации. Учитывая, что в июне и июле 2019 года в данной комиссии прошли кадровые изменения, то вероятно именно ей предстоит стать субъектом трансформации политической системы.
Для Москвы и Минска опыт Казахстана становится все более и более полезным, потому как показывает не только реальную практику транзита власти, но и его институциональное оформление.

Последний рубеж на пути к «днепропетровской» монополии

Голосование за снятие депутатской неприкосновенности украинским парламентом говорит нам о том, что украинская политическая система завершает 20-летний цикл трансформации. Впереди маячит одноклановая политэкономическая система без публичной конкуренции, которой все годы независимости так гордились украинцы.
Приведение украинского парламента к повиновению без снятия неприкосновенности было невозможно. Это понял еще Леонид Кучма – для этого проводился референдум в 2000 году, где одним из вопросов было лишение парламентариев иммунитета.
Однако, в последующие 20 лет парламент стал местом конкуренции украинских ФПГ, в ходе которой оформилось два центра влияния – «донецкие» и «днепропетровские». Гражданская война 2014 года была использована «днепропетровскими» для того, чтобы уничтожить влияние «донецких», подорвав финансовую, ресурсную и электоральную базу. Понятно, что изначально целью было только отстранение от власти монопольного альянса Янукович-Ахметов, но русская партия в Крыму и на Донбассе спутала все карты «днепропетровским». Президент Порошенко стал компромиссной фигурой в 2014 году, который вместо того чтобы сформировать альянс с «днепропетровскими» попытался обрести субъекность. За что и поплатился карьерой, а вскоре по всей видимости лишится активов, а может и свободы. В 2019 году «днепропетровские» заняли все ключевые позиции в политической системе выдвиженцами, воспитанниками и фаворитами. Лишение депутатов неприкосновенности было необходимо для того, чтобы завершить этот процесс и закрыть возможности возникновения альтернативных групп влияния.
Для понимания новой модели украинской власти достаточно посмотреть на кадровый состав нового украинского правительства и администрации (офиса) президента Зеленского. Политические посты номинально принадлежат клиентелле «днепропетровской» олигархии и прозападным НКОшникам. Реальная же власть находится за пределами государственных институтов.
Первый украинский Майдан был союзом разных украинских ФПГ и прозападного кандидата Ющенко против «донецких». Второй Майдан был открытым бунтом «днепропетровских» против монополии «донецких» под внешнеполитическими гарантиями ЕС и США.
Теперь вся полнота реальной власти у «днепропетровских». Государство ослаблено, политические фигуры несамостоятельны, парламент кастрирован. Единственным относительно суверенным игроком остается глава МВД Арсен Аваков, который контролирует значительную часть легального и нелегального силового ресурса. Однако, его влияние обеспечено государственным постом министра. Поэтому Аваков является хоть и влиятельным, но администратором, а не акционером нового украинского государства.
На что будет похожа новая Украина? Скорее всего на Молдову периода всевластия Влада Плахотнюка. Впереди нас ждет ликвидация остатков экономического и политического влияния «донецких», перекрытие финансовых ресурсов группам Порошенко и Медведчука-Бойко. Последней возможностью для создания альтернативного центра власти оставался украинский парламент. Но 3 сентября вместе с лишением депутатской неприкосновенности эта возможность закрылась. Власть на Украине монополизирована – дальше начнется процесс монополизации собственности. Изюминкой станет анонсированная продажа земли, в ходе которой под «днеропетровскими» оформится вассальная прослойка влиятельных неофеодалов, которые будут легально владеть землей и управлять людьми, живущими на ней.
Последний раз попытку монополизации делали «донецкие» в 2010 году, когда они, скупив и запугав парламент, сделали Януковича всесильным президентом. Тогда казалось, что эта конфигурация будет вечной. В 2019 году «днепропетровские», похоже, учли ошибки конкурентов.

Защита китайских инвестиций

Экономическая логика диктует китайским инвесторам и их партийной «крыше» понимание необходимости создания собственных сетей влияния на постсоветском пространстве.

Последние несколько дней в Казахстане усиливаются протесты против 55 китайских инвестиционных проектов на сумму около 27 миллиардов долларов. Граждане выходят на улицы, обеспокоенные как экспансией, так и экологическими угрозами.
Протесты пока что больше похожи на митинги, чем на забастовки, но их сетевой и долгоиграющий характер виден по медиа-следу.
Посол Китая в Казахстане даже вышел в публичное пространство и начал откровенно возмущаться. «Те высказывания и мысли, которые были озвучены на этих митингах, они такие наивные, смешные, что ставят под сомнение компетентность и профессионализм правительственных органов Казахстана», цитируют посла Чжао Сяо.
Похоже, китайские товарищи не понимают, что ровно в этом и заключается технология – связать национальные власти с китайскими инвестициями. Поэтому «высказывания мысли, озвученные на митингах», ни разу не наивные, а нацеленные в центр политического дискурса любой постсоветской республики – как раз профессионализм правительственных органов граждане оценивают крайне невысоко.
Пока что Китай наступает на те же грабли, по которым привыкла ходить Москва на постсоветском пространстве, двигаясь в элитарной стратегии: «договоримся с начальниками, а они все обеспечат на месте».
Белорусская история с аккумуляторным заводом под Брестом показала нам, что местные начальники готовы привлекать, но не всегда хотят защищать китайские инвестиции. Бресткий протест за полтора года превратился в политическое движение, после чего власть завод фактически закрыла, отозвав результаты экологической экспертизы и арестовав местного партнера китайских инвесторов.
В Белоруссии медиа-сопровождение протеста против китайского инвестпроекта обеспечивали западные сети влияния – блогеры, Радио Свобода, Настоящее время, Белсат, правозащитники, гражданские активисты и т.д.
В Казахстане ситуация очень похожа – медиа-сопровождением занимаются те же структуры, что и в Белоруссии. Политическая кампания базируется на китаефобии, которая традиционна для Центральной Азии, а с другой стороны апеллирует к некомпетентности чиновников и неспособности власти реализовать индустриальные проекты самостоятельно.
Думаю, что антикитайские настроения на постсоветском пространстве – растущий тренд, который родит новых политических лидеров популистского толка. Учитывая антиэлитарную волну, которая охватывает постепенно весь мир, то антикитайский тренд через 3-5 лет в некоторых республиках даже может стать центральным. Потому как самообновления элит не предвидится, а США будут в рост антикитайских настроений серьезно вкладывать.
По всей видимости, у Пекина нет другого выхода, кроме как создавать собственные сети влияния и работать с массовым сознанием, экспертами, лоббистами и ЛОМами. Потому что надежды на местных начальников немного. Они в первую очередь будут заботится о собственной карьере и только потом о китайских инвестициях.
Экономический тренд ближайшего десятилетия понятен – цена рабочей силы в самом Китае растет и ресурсы эффективнее добывать и первично перерабатывать за границей. Китай постепенно становится страной, где остается инновационная и сборочная добавленная стоимость, а низшие переделы производства можно делегировать менее развитым государствам. Китайский капитал сегодня ведет себя также, как вели себя американские и японские инвесторы в 70-80 годах в прибрежных провинциях Китая.
Поэтому экономическая логика диктует китайским инвесторам и их партийной «крыше» понимание необходимости создания собственных сетей влияния, которые схлестнутся с американскими и британскими сетями.
Нас ждут эпические битвы «Голоса Америки» против «Голоса Китая» в борьбе за настроения граждан Казахстана, Киргизии, Белоруссии и Таджикистана. Через десять лет политическая повестка будет совсем другой. И наконец-то тема «угроз со стороны России» уйдет на второй план.

Путин демонстративно встретился с Медведчуком на Восточном экономическом форуме.
Москва прямо показывает Киеву с кем готова вести переговоры. Кого бы Зеленский не назначал на какие посты - говорить готовы только с Медведчуком по политическим и, возможно, с Бойко по экономическим вопросам.

"Днепропетровским" в условиях монополизации, естественно, никакие посредники не нужны. Думаю, что бизнес-платформе и парламентариям политической силы Медведчука предстоят тяжёлые испытания. Вспоминая манеру поведения "днепропетровских" в родном регионе и в корпоративных конфликтах, можно прогнозировать что давление будет тотальное и крайне дерзкое.

Между равноправием и равновыгодой

Главное экономическое противоречие союза Москвы и Минска

До конца 2019 года между Москвой и Минском должна начаться углубленная интеграция. Белорусская сторона настаивает на исключительно экономическом характере союза, выдвигая принцип равноправия. 
Премьер-министр РБ Румас даже выдал емкую формулу: "Две страны - один рынок". Министр экономического развития России Орешкин в недавнем интервью ТАСС тоже говорил о равноправии.
Однако, если отбросить в сторону риторику, то становится понятно главное противоречие, которое вот уже несколько лет тормозит процесс углубления нашего союза.

Итак, выгоды белорусской стороны от равноправного (читай – беспрепятственного) захода на российский внутренний рынок очевидны. Только Москва и Петербург представляют из себя ёмкий потребительский рынок в 3 раза больше белорусского. И это при небольшом транспортном плече в 700-800 км. В случае с Москвой рынок не только емкий, но еще и премиальный.
А вот к белорусскому внутреннему рынку есть много вопросов. Согласно последним данным Бестата "54,7% белорусов имеют располагаемые ресурсы менее 500 рублей в месяц.
Ресурсами в 400 и меньше рублей в месяц располагает 32,6% населения страны". 
400 белорусских рублей это чуть больше 12 000 российских. То есть треть внутреннего рынка республики на уровне не самых развитых регионов России. 
С такими доходами граждане вряд ли могут позволить себе что-то кроме еды и коммунальных услуг. А на рынке продовольствия российские компании не смогут составить конкуренции белорусским. Рынок коммунальных услуг в РБ тоже является госмонополией. Интересным остается рынок ГСМ – автотранспорт у белорусов развит – но и на этом рынке ситуация, близкая к госмонополии.
В белорусской экономике относительно премиальным рынком является только Минск - да и он не сравнится с московским или питерским – около 2 миллионов потребителей. 
Поэтому в экономической интеграции Москве придется искать новые возможности для наших компаний. Потому что простое открытие рынка не даст никакого эффекта. Российским компаниям нужно попадать на уровень госзакупок и гарантированных контрактов с белорусскими госпредприятиями и крупными концернами. Только там для России может быть выгодна формула "две страны - один рынок". А рынок госкомпаний можно открыть только с помощью политических решений – указами президента и распоряжениями правительства. Все что связано с государственным бизнесом у белорусов тоже очень зарегулировано.
Получается, что Минску выгодна «равноправная» интеграция, а нам нужна «равновыгодная». И это есть главное противоречие нашего экономического союза. Компромисс можно найти где-то посередине.
В общем, нужно все очень хорошо подсчитать и нам, и белорусам прежде чем углублять экономическую интеграцию. Чтобы потом не было разговоров о том, что кто-то кого-то кормит или ущемляет.

Белорусский президент Александр Лукашенко заявил, что Минск прорабатывает возможности поставок нефти из Польши и Прибалтики.

Нефтегазовая сфера - болевая точка союзных отношений. Минск хочет получать свою долю нефтегазовой ренты. Москва считает, что в обмен на сверхдоходы от ренты должны быть предложены аналогичные проекты. Минск пока что ничего предложить не может.

Поэтому альтернативные источники нефти и газа, пожалуй, одно из лучших решений.
Снимет практически все напряжения в отношениях.

Аудиоверсия подкаста «Чистота понимания».

Тема выпуска: Днепропетровская область России.

С военно-политическим обозревателем Алексеем Васильевым подробно обсудили ключевую роль Днепропетровской области в истории и современной политике Украины.

Мы поговорили о том, как исторические процессы и социальные изменения в регионе влияют на его современное восприятие и значение. Почему именно Днепропетровск является сердцем украинства, а также – какие вызовы и перспективы стоят перед регионом в контексте текущих событий.

*В подкасте упоминаются: Коломойский И., Филатов Б., Трепова Д., Вовк Н., Ярош Д. – внесенные Росфинмониторингом в перечень террористов и экстремистов; Литвин Б., Ходорковский М. – включен в реестр иностранных агентов Минюста РФ; Ахметов Р. – признан членом экстремистского объединения; Азов, Правый сектор, Кракен – организации признанные террористическими и экстремистскими, запрещены в РФ; Рух, УПА, ОУН – формирования признанные экстремистскими и запрещены в РФ

Видео • vk | youtube | telegram

#Чистота_понимания | #ЧП | #ВПФ

В Казахстане всерьез обеспокоились протестами и антикитайскими настроениями.
В ответ власть включает точечные репрессии на фоне примирительной риторики.
В официальной пропаганде приводятся примеры, что предприятий с российским капиталом в несколько раз больше, чем с китайским и что китайских рабочих совсем немного.

Мой прогноз - не сработает. Единственный выход - разоблачение сетей влияния (вскрытие той самой "пятой колонны", которой как бы нет) и проведение индустриализации за собственные, а не иностранные средства. Пока что архитекторы и исполнители антикитайской кампании попадают в нерв национальной мифологии и опережают государство в сфере медиа-технологий. Протест можно загнать внутрь с помощью репрессий, но риторику лучше менять. Иначе, повторится ситуация позднего СССР - когда верхи не могут дать ответы, актуальные текущей повестке.

Почему «днепропетровские» будут выходить из Минских соглашений

Макрон пытается вывести Францию в позицию главного посредника между Россией и Украиной. Сразу после обмена состоялся разговор с Путиным. Позиция Путина непреклонна – только Минские соглашения и только по «формуле Штайнмайера».
Для тех, кто подзабыл – если выполнять Минские соглашения по алгоритму, известному как «формула Штайнмайера», то Киеву сначала придется провести полную амнистию, затем изменив конституцию начать мягкую федерализацию, обеспечив автономией не только Донбасс, но и потенциально другие регионы. И только потом он получит контроль над границей.
«Формула Штайнмайера» идет в разрез с концепцией монополизации власти, которую сейчас внедряют «днепропетровские». Сам Зеленский может и не против выполнения Минских соглашений, но акционерам «днепропетровской» монополии нужна вся полнота власти – от кабмина до местной власти, от облсовета до главы райадминистрации.
Поэтому политэкономические интересы диктуют «днепропетровским» необходимость выхода из Минских соглашений если не формального, то фактического. Думаю, что официальный Киев будет искать возможности для компромисса с Москвой на двусторонней основе, чтобы не нести ответственности за «формулу», которая досталась Зеленскому в наследство от Порошенко.
Либо монополия, либо Минские соглашения по «формуле Штайнмайера». Третьего не дано. И Макрон тут никак не поможет.

Системный сбой целей

Почему России необходима прагматизация во всех союзных проектах

Премьер-министры России и Беларуси, наконец-то, подписали рамочный документ об углублении экономической интеграции. Правда он пока что закрытый – обещают опубличить в ближайшее время. К проекту интеграции будет прилагаться еще около 30 «дорожных карт». В общем, самое интересное только начинается, потому как каждая «дорожная карта» станет полем битвы российских и белорусских лоббистов и чиновников, потому что за каждым значимым пунктом будут стоять миллионы, а иногда и миллиарды.

По большому счету подобный план углубления российско-белорусской интеграции должен был появиться еще 20 лет назад – как только подписали договор о создании Союзного государства.
Проблема медлительности и неповоротливости всех союзов, которые Россия пытается собрать вокруг себя кроется в нашей непрагматичности. Наши союзники вполне знают, что хотят от нас - кому-то нужен нефтегазовый дисконт, кому-то доступ на рынок, кому-то ядерный зонтик, кому-то транзит.
Что нужно России - Москва зачастую сформулировать не может. Пока не было Северного и Южного потоков - нужен был транзит. Но и этот интимный вопрос решался с местными элитами напрямую безо всяких союзов.
Теперь же получается, что политическая воля для форсирования союзной интеграции есть, а сформулированных экономических целей - нет. Поэтому все наши экономические союзы получаются не союзами, а лоббистскими площадками для двусторонних отношений. Единственная сфера, где проведена прагматизация целей – военная интеграция. Поэтому в вопросах военно-технического сотрудничества у России нет особых противоречий с основными союзниками.
Думаю, что эта невнятность продолжится до тех пор, пока в Москве не проведут прагматизацию экономических целей - что и в какой республике конкретно необходимо, какие ресурсы для этого нужны и сколько миллиардов это принесёт на выходе. В отношении союзной интеграции нужен такой же подход, как к налоговой реформе – прагматично и с пониманием, что это приносит госбюджету.
Если не проделать подобный труд, то национальные республиканские элиты будут считать, что Москва должна под видом интеграции инвестировать в лояльность из гуманитарных и метафизических соображений: из-за имперских фантомных болей, геополитических амбиций, для поддержания имиджа, из исторических соображений и т.д.
Пока не будет проведена внутрироссийская прагматизация и постановка политэкономических, а не метафизических целей, то все союзы вокруг России будет ждать грустная судьба "чемоданов без ручки", которые нести тяжело, а бросить жалко.
Надеюсь, что углубление российско-белорусского союза сдвинет с места разговоры о Союзе в сторону прагматизации, которая в дальнейшем необходима ЕАЭС и ОДКБ. Белорусские лоббисты и чиновники люди прагматичные и понимающие национальные интересы - чему нашим стоит учиться у белорусов. Такой подход сделает наш союз только сильнее и взаимовыгоднее.

"Казахстан и Киргизия обвинили Россию в том, что она фактически квотирует экспорт их угля на Украину. Эти страны поставляют свой уголь транзитом через Россию, которая с июня поставляет уголь в страну только по специальным разрешениям. В Минэкономики РФ считают проблему надуманной, утверждая, что Казахстан все равно не вывозит даже согласованные объемы. Спор может закончиться началом формального расследования против России в Евразийской экономической комиссии"

Первые проблески #прагматизации, которая так необходима России.
До тех пор, пока действуют ю санкции - транзит через Россию в направлении украинского рынка должны осуществлять только российские компании. Чтобы добавленная стоимость от транзита компенсировала потери от украинских санкций и издержки от российских дотаций Донбассу, который не может нормально поставлять уголь на рынки Украины.
Да, наши союзники будут возмущаться, что это противоречит евразийской интеграции. Верно, противоречит. Но ЕАЭС создавался в условиях, когда не было санкционных издержек. Поэтому новая реальность - новые правила.
Другой вопрос, что #прагматизация должна быть открытой и максимально дружелюбной. Ничего личного, только приоритет экономических интересов.

Дональд Трамп уволил советника по нацбезопасности Болтона сразу после его турне по Восточной Европе.
Похоже, шансы на "большую сделку" и раздел сфер влияния с Россией увеличиваются.
Очень не нужен Вашингтону потенциальный союз Москвы и Пекина.

Экспорт российской политической модели

Почему в России внутренняя политика более конкурентная и эффективная, чем мы о ней думаем

После каждых выборов мы привыкли ругать отечественную политическую модель и часто по делу. Мол, российская система и манипулятивна, и зарегулирована, и несправедлива. Однако, наша внутренняя политика – результат постсоветской эволюции, поэтому ее надо сравнивать не с западноевропейскими моделями, а с тем, что сформировалось по соседству.

Вы можете представить, чтобы, например, в Карагандинской области Казахстана аким (губернатор) и маслихат (областная дума) контролировался не партией «Нур Отан», а оппозицией? В Хабаровском крае это политическая реальность – там партией власти на всех уровнях стал ЛДПР.
Могут ли кандидаты от компартии Беларуси победить на выборах «согласованных» кандидатов от власти в городской совет Минска? В Москве, как показали последние выборы, так произошло на многих округах.
Возможны ли вообще в Казахстане и Беларуси выборы мэров и губернаторов даже в «ручном» формате?

На постсоветском пространстве сформировалось две политические крайности – автократии и парламентские республики. Автократии (Казахстан, Беларусь) более устойчивы. Однако, так как публичной конкуренции там нет, то политическую роль оппозиции начинают выполнять западные сети влияния (НКО, медиа, общественные активисты).
Парламентские республики (Армения, Киргизия, Молдова, Грузия) разлагаются как государства: не могут десятилетиями выйти из политического кризиса и массово теряют граждан, которые разбегаются по всему миру.
Похоже, что в России сформировалась наиболее устойчивая модель. Будучи автократической на президентском уровне она устойчива к внешним вызовам. Наличие публичной конкуренции внутри не позволяет иностранным сетям влияния подменять собой оппозицию. Российским оппозиционерам не надо искать ресурсы в польском посольстве и в фондах Сороса/USAID для того, чтобы бросить вызов партии власти. Отечественный капитал может поддерживать парламентскую оппозицию, но при этом автократическая вертикаль выставляет красные флажки для политических инвестиций.

Российская политическая модель формировалась под влиянием позитивных и негативных примеров наших соседей и сегодня является одновременно устойчивой и конкурентно-публичной. Теперь она вполне пригодна для экспорта на постсоветском пространстве. Армении, Молдове и Киргизии не помешало бы внедрить автократические принципы. Беларуси и Казахстану не помешала бы легальная публичная конкуренция вне иностранных сетей влияния.

То, что мы часто и по делу ругаем российскую модель – очень правильно. Ровно это и обеспечивает ее развитие. Как только уверуем в непогрешимость – скатимся в непубличную автократию и станем уязвимы для западных сетей влияния.
Поэтому необходимо адекватно описать отечественную модель и выделить те элементы, которые способны органично прижиться у наших союзников, обеспечив России десятилетия спокойствия на границах.