В Инктобер хочу писать "Всё очень плохо, мой светик". Но сегодня вышел фф по "Следу". Прикладываю волшебные темы от Кати Звонцовой 🖤

~

В колонках играет «Моя нервная». Тихонов слышит песню впервые, но ошибиться нельзя: отрешённый голос, отрывистый беспокойный ритм.

Рогозину он замечает, когда та оказывается совсем рядом.

— Ту девочку Аня зовут, — через силу произносит он.

Полковник всё ещё в вечернем платье; ей невероятно идёт, с распущенными волосами она выглядит моложе — вот только усталость всё равно выдаёт возраст. Но если не приглядываться, в этом сумрачном мягком свете она кажется совершенной. Впрочем, Тихонову она кажется такой всегда.

— Аня, — хрипло повторяет он.
— Я знаю, — отвечает Рогозина и накидывает ему на плечи свой пиджак. В в финале этого поганого печального дня, за столиком посреди ада, можно вообразить, будто она обнимает его: шёлк пахнет её духами, подкладка из вискозы хранит тепло её плеч.

Тихонов сглатывает. Рогозина садится напротив.

— Галина Николаевна, почему?..

#райтобер

А вот и выпуск «Анализируй этно»: Яга Обыда и Моу-Нямы :) Мы записали его на прошлой неделе в Пскове, во время фестиваля "Книжная яблоня". Огромное спасибо писательнице Александре Агафоновой и ведущей Ольге Миронович: говорить о фольклоре в их компании было очень круто! И, конечно, горячее спасибо Светлане Ефимовой, благодаря которой попала и на фестиваль, и на псковское радио.

Тут ещё и часть расшифровки есть.

~

Предлагаем вашему вниманию видеотрансляцию программы «Анализируй этно», которая в эти минуты начинается в эфире радио «ПЛН FM» (102.6 FM).

На этот раз ведущая Ольга Миронович предлагает поговорить о литературном фестивале «Книжная яблоня», этническом фэнтези и ответить на вопрос, кто такие Яга Обыда и Моу-Нямы.

Разобраться в этом помогут сегодняшние гости студии - шеф-редактор издательства PressPass, специалист по фольклору Дальнего Востока и Севера Александра Агафонова и писатель, автор произведений в жанрах мистика и фэнтези Дарина Стрельченко.

#Азаоколицейтьма

👀 Файлы из переписок с редакторами: по "Всему злу земному" и по "Не бойся меня".

Прямо как с дипломом: миллион версий, и то тут не все. С каким же удовольствием я всё это удалю, когда книги выйдут... 🤣

#Всёзлоземное
#Небойсяменя

Говорят, дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих. Я, кажется, ни то ни другое, ибо не учусь ни на чужих, ни на своих. На подходе моя седьмая книга — фолк-фэнтези "Всё зло земное", ретеллинг "Царевны-лягушки". Жду я его? Очень! Вкладывалась я в него? Ещё как! Люблю я его? Конечно!

И вместе с тем...

Как подумаю, что надо будет начинать работу с блогерами, надо будет куда-то что-то рассылать, как-то продвигать, всем этим заниматься... И такая тоска, аж скулы сводит 🍋

Чем дольше я в книжном мире, тем отчётливей понимаю две вещи:
а) без нетворкинга и продвижения в 99,99% случаев никуда;
б) я ненавижу продвижение.

Но всё равно, пока книга готовилась, пока я собирала отзывы бета-ридеров, пока мучилась с саморедактурой, пока мы занимались редактурой с литредом мечты Екатериной Звонцовой, пока были бесконечные корректуры и работа с художниками, пока прекрасный "Питер" готовил книгу к печати, пока я вычитывала финальный макет в метро, в автобусе, по дороге в Никола-Ленивец, во все свободные минутки в минувшем сумасшедшем сентябре, — всё это время можно было притворяться, что выход книги ещё не скоро, и вся эта катавасия с продвижением — тоже. Можно было притворяться, что случится чудо, и всё сложится само по себе.

Но сегодня выложили анонс, и отодвигать больше некуда. Потому что книга выйдет совсем скоро. И я как автор должна её поддержать, и это моя забота, работа, печаль и радость.

А у меня вообще нет сил. И это та самая ошибка, на которой я никак не могу выучиться. Уже сколько раз совершила — и вот опять: подхожу к выходу книги пустой, усталой и унылой. Потому что до этого старалась выложиться на максимум по всем сопутствующим вещам, нетворкингу, ярмаркам, фестивалям, вебинарам, курсам...

Но того юного задора, как был с "Землями семи имён" или "Зарядом воображения", уже нет, — старею, видимо. И как оно всё будет... Кто знает. Моя зачётка уже достаточно хороша, но всё ещё не такова, чтобы работать на меня. Думаю, я закончила примерно третий курс. В универе зачётка начала работать на меня этак с пятого. Ну, значит, тащим дальше :)

И вот он, анонс и предзаказ прекрасного "Всего зла земного": мрачной кружевной сказки, которую мне так хотелось прочесть в детстве и которую я написала сама для себя. Нам туда — в тёмный лес вокруг Крапивы-Града, в царский дворец и заснеженную Серебряную, в тихие поля Тени и тревожную Сахарную слободку.

Я пишу это, и у меня мурашки, потому что я правда написала книгу для самой себя — до того мне в ней круто. Для себя и для сестры: "Всё зло земное" во многом сплетено из наших давних разговоров, любимых песен, иллюстраций и книг.

Это такой кайф всё-таки — быть писателем 💔❤️

#Всёзлоземное

#случайвтранспорте

В метро компания мальчишек лет по тринадцать визжит, веселится. Выходим на одной станции. Один из мальчиков швыряет пакет с орехами на скамейку, орехи — веером врассыпную. Мальчишки ржут, убегают.

Я: режим «Слабоумие и отвага» включён. Хватаю одного за плечо и говорю: убирай.

Опустим подробности. Согласился, если отпущу. Отпустила. Была уверена, что убежит. Нет, не убежал, начал убирать. Вместе собрали рассыпанный миндаль (вот жалко, а! Дорогущий же!).

Друзья пацана стояли поодаль, снимали и ржали.

Вот так вот: если ты не идёшь в Тикток, Тикток идёт к тебе. Надо было ввернуть пару слов про «Всё зло земное».

🌊 Андрей собирался к отмели раза три в следующие недели: доходил до пляжа, кружил по сырому песку — зарядили дожди, по утрам песок покрывали крошки и иголки инея, — бродил вдоль следов ночных контрабанд. Но ни разу так и не осмелился дойти до места. Впрочем, этого бы и не получилось: там стояла высокая вода, студёная, почти колодезная.

Ему больше не вспоминалась мать, не думалось о детстве. Он пытался понять, чем был вызван тот приступ; пытался воскресить картинки так же ярко. Пытался решить для себя, было ли то, что произошло, правдой, или ему привиделось.

После встречи с русалкой он несколько дней пролежал в жару, а когда в температурном бреду снова привиделась русалка, только теперь уже на столе в кухне, —вызвал Скорую. Что-то вкололи, прописали жаропонижающее. Он выполнял указания механически, как в тумане, — а может, не выполнял. Он плохо помнил весь этот месяц, даже после болезни, даже когда вернулся в институт.

Сидел на парах, кажется, даже записывал и жевал что-то. Но из головы не выходила русалка. И руки всё ещё жгло от прикосновений к гладкой коже, к серебряной в лунном свете чешуе, а во рту всё никак не проходил мыльный горьковатый вкус. Тогда, перед приездом Скорой, он лежал в кровати, глядя в потолок, и думал в полубреду, что наверняка таков на вкус русалочий поцелуй. Он говорил что-то медикам, пытался объяснить, что с ним, почему он так заболел, но его не понимали; он думал, дело в том, что изо рта вместо слов вырываются мыльные пузыри.

Он пришёл к отмели через месяц — поздним вечером, переплывающим в ночь.

Далеко на линии горизонта на рейде качались лодки. Обычные рыбаки: ловили треску и камбалу, пока не встал лёд. В волнах поблёскивала луна. Чёрное пустое небо стояло над городом и над морем, как стеклянный колпак.

…Он встретил русалку где-то здесь. Ориентиров не было, но он знал: где-то здесь.
Андрей опустился на песок, крепче затянул шарф. Обхватил себя руками, грея кисти подмышками. Всмотрелся в море. В ушах шептались волны, накатывали и уходили, прочие звуки растворялись и переставали существовать, будто рядом не было Архирецка, не было поблизости рыбаков и чешуйников, не было припозднившихся бегунов на границе пляжа и города. Только он и море. Море, которым когда-нибудь станет всё.

Взгляд расслабился и блуждал по тьме с редкими красными и жёлтыми огоньками. Андрей моргнул, смаргивая песок. Когда открыл глаза — на него смотрела русалка.

#Всёоченьплохомойсветик
#райтобер