В своё время много читал про коллаборационизм и пропаганду гитлеровской Германии на оккупированных территориях СССР и не только. Всегда мысленно спотыкался на апелляциях пропаганды к темам свободы/освобождения. Всё-таки Третий рейх – это про что угодно, но только не про свободу личности и уважение государства к оной.

Сегодня времена другие, конечно, более мягкие (и шелковистые). Вместе с тем наличествуют и авторитарные личности, и соответствующие данным личностям политические теории и практики. И я, сталкиваясь в их нарративах со словом «свобода», опять мысленно спотыкаюсь и даже поёживаюсь. Даже в весьма далёких от наших просторов формулировках вроде «Нигер (Габон, Буркина-Фасо, whatever) будет свободным!», если таковые исходят от авторитарных личностей, всегда чувствуется что-то такое… глубоко несвободное.

Когда я был маленьким, я очень хотел танк. Думал, вот как вырасту, обязательно куплю себе танк. Как мальчишка вообще может обойтись без танка? Когда повзрослел, понятное дело, осознал, что проблем с танком куча (взять хотя бы траты на содержание), а какой-то добавленной стоимости эта махина не несёт. Да и вряд ли владение танком у нас законно. Лучшим решением в таком случае было бы продать танк или, ещё лучше, его изначально не покупать, а потратить деньги на что-то полезное.

Три из четырёх социологически выявляемых образов прекрасной России будущего, о которых говорит Валерий Фёдоров (ВЦИОМ), не противоречат друг другу и вполне себе сводимы к некоторому общему знаменателю: «Комфортная Россия», «Техно-гаджет-будущее» и «Справедливая Россия» (в хорошем смысле слова). Вместе с тем четвёртый вариант – «Великая Россия» (не самое удачное название, исходя из вкладываемого смысла) – прямо противоположен этой тройке.

Смотрю малоизвестный советский фильм «Специальный корреспондент» (1985), а там у отрицательного героя-бюрократа внезапно оказывается поло Lacoste. Думал, это намёк на порочащие связи с фарцовщиками, но ближе к концу фильма герой между делом говорит, что был в Италии.

В 2016 г. с надеждой следили за президентскими выборами в США, а в 2023 г. - за парламентскими в Словакии. В Словакии, Карл!

Дважды в сутки даже остановившиеся часы…

Следует чётко разделять политологию, в т.ч. теорию международных отношений, и международную адвокатуру. «Наш Левиафан прав» — это про адвокатуру, где клиент прав в любом случае, а ваш интерес – не в истине, а только и исключительно в оправдании клиента. Адвокатура – весьма полезный навык, кто же спорит, «лучше звоните Солу» и всё такое прочее. Но к политической науке подобная практика отношения не имеет.

Интересно, а какой ваш максимально неблаговидный поступок можно правдоподобно списать на "провокацию ЦЫПСО" и, так сказать, get away with murder? Или пределов вообще нет - как у бесконечных воображаемых право-левых троцкистско-бухаринских заговоров известной эпохи?

А если серьёзно, то это ведь не первый случай, когда вполне себе русские люди – правда, отягощённые авторитарным прочтением патриотизма, – считают правильным в качестве положительной ролевой модели предлагать нашим соотечественникам формы поведения, явно идущие вразрез что с (культурной) русскостью, что с гуманизмом, что с модерностью, что с секулярностью, что с Нагорной проповедью.

Я вам одну вещь скажу, только вы не обижайтесь. Международное сообщество пока ещё не выработало мер, которые бы быстро, эффективно и безболезненно для простых граждан возвращали те государства, чьё поведение не нравится оному сообществу, в единый строй. Со времён окончания Великой войны и создания Лиги наций об этом думают, экспериментируют, но далеко не всегда получается. А с относительно большими и сильными государствами вообще никогда не получалось пока что. Говорят, мол, санкции малоэффективны и нелепы. Возможно. А что тогда эффективно и лепо, если вот серьёзно говорить?

Спекуляции на тему того, когда конкретно Россия совершила поворот не туда, дело приятное. 1993 год здесь тоже часто фигурирует - наряду и с более поздними, и с гораздо более ранними датами. Это всё, конечно, недоказуемо, но вот живой парламент, отражающий реальные общественно-политические настроения, был бы сегодня весьма кстати.

И снится нам не рокот космодрома,
Не эта ледяная синева,
А снится нам разделение властей, независимые суды, конкурентные выборы, конституционные права и свободы, пространство публичной дискуссии, гуманистические и просвещенческие ценности, достижение общего блага (республика), а также, само собой, трава, трава у дома –
Зелёная, зелёная трава.

«Навальный взял бы Киев за три дня?», – спрашивает «иноагент» Олег Кашин у «иноагента» Александра Невзорова. Вот это я понимаю. А кто неиронично ругает постмодернизм, просто не умеет его правильно готовить.

Когда глупость начинают неиронично и официально называть «расизмом» и «неонацизмом», то тем самым абсурдизируют и обесценивают эти понятия.

Давным-давно слышал от приятеля такое мнение, что классический русско-советский рок в постсоветский период впал в идейно-художественный кризис. Всё, мол, из-за того, что это ведь по умолчанию была музыка протеста против несвободы, а после падения СССР наступила демократия и, собственно, исчезло то, против чего протестовали. Такое мнение имеет право на существование. Тем более, что, на мой вкус, у того же зрелого Бориса Гребенщикова наиболее интересная музыка пошла как раз с новой протестной волны: «Соль» (2014), «Время N» (2018) и «Знак Огня» (2020). Новейший четырёхпесенный сингл БГ «Богрукиног» тоже зело хорош. В частности, первая композиция – акустическая «Не стой над душой, мама».

А ведь БГ в песне «Минск, Пинск и Северодвинск» со своего нового мини-альбома внезапно сформулировал motto постмодернистских почвенников: «Ешь землю, ой люли-люли…»

«Невыносимо не то, как это наводнение мира неандертальцами случилось. Невыносимо то, что это стадо неандертальцев требует от немногих ещё полноценных людей тоже стать неандертальцами, а за отказ угрожает физическим уничтожением».

Это цитата из дневников Фридриха Рек-Маллечевена за сентябрь 1938 г. Рек-Маллечевен – немецкий писатель, журналист и аристократ, который не принял нацизм, исходя, можно так сказать, из антропологических и эстетических соображений: это что за свино необразованное нами теперь правит? Он вёл дневники с мая 1936 г. по октябрь 1944 г. В декабре писатель был арестован по доносу одного бдительного гражданина: публично высказывал сомнения в полной и окончательной победе Германии или что-то в таком духе. В январе 1945 г. его забрали в Дахау. В концлагере Рек-Маллечевен и сгинул уже в феврале – то ли от тифа, то ли был расстрелян. А дневники, удачно им припрятанные и не найденные при обыске, были впервые опубликованы уже через два года после окончания войны. Теперь вот и до нас дошли.

Всё-таки большой мир, как они его себе представляют, - он многополярный или натоцентричный? Или, может, многополярный, но при этом натоцентричный? Диалектика.

Умеет Фёдор Лукьянов в постиронию. Впрочем, чем ещё спасаться?

И всё-таки не зря известные джентльмены испытывают такую фобию в отношении техники Apple. Apple действительно угнетает русских людей, по крайней мере в моём лице. По утрам я бегаю трусцой восьмикилометровый маршрут. По его окончании, однако, мои Apple Watch стандартно сообщают мне, какой я молодец, что пробежал пять километров. Неоколониализм!

В конечном итоге все мы лёд под ногами майора...