США - постиндустриальное общество с выраженным смещением приоритета в сторону инфотеха, финтеха, биотеха и научных исследований.
По крайней мере, данный вывод можно сделать, как на основе анализа структуры отраслей по добавленной стоимости, так и по структуре фонда оплаты труда.
В США рост зарплат на общенациональном уровне (а не в расчете на одного занятого) происходит в сфере услуг, который генерирует 80% в структуре роста общенационального фонда оплаты труда за последние три года и ¾ с 2009.
С 2009 примерно 40% от прироста всех доходов американских домохозяйств в сегменте ФОТ концентрируется в отраслях с высокой оплатой труда (с 2019 эта тенденция стала более выраженной), т.е. там, где оплата труда по меньшей мере на 20% выше средней по экономике.
Данная тенденция обуславливает интегральный рост платежеспособности американских потребителей, что и поддерживает потребительский спрос на высоком уровне. В 2000-2009 рост оплаты труда концентрировался в массовом сегменте низких и средних зарплат.
При этом доля государства снижается – в 2009-2011 доля государства в ФОТ была в среднем 21% от общенационального ФОТ, а в 2022 – 16.9%, т.е. в США вес частного сектора увеличивается, где присутствует достаточно выраженная динамика снижения доли промышленности и отраслей низких переделов и условного «старого» уклада.
Снижение доли промышленности обусловлено преимущественно повышением автоматизации производства, что при относительно высоком выловом выпуске промышленной продукции требует меньшего количества рабочей силы, занятой в промышленности.
Очевидно, что не весь труд можно автоматизировать и обслуживающий сегмент сферы услуг (индустрия культуры, спорта, развлечений, общепит, гостиницы и бытовые услуги) в совокупности достаточно стабильны, т.е. доля вышеуказанных отраслей сохраняется последние 10-15 лет примерно на одном уровне.
Растет доля здравоохранения, образования, науки и технологий, ИТ, бизнес услуг, управленческих и административных услуг, высокая устойчивость финсектора – вот в этих отраслях присутствует основной драйвер роста зарплат и именно в них концентрируется основной рост добавленной стоимости.
По крайней мере, данный вывод можно сделать, как на основе анализа структуры отраслей по добавленной стоимости, так и по структуре фонда оплаты труда.
В США рост зарплат на общенациональном уровне (а не в расчете на одного занятого) происходит в сфере услуг, который генерирует 80% в структуре роста общенационального фонда оплаты труда за последние три года и ¾ с 2009.
С 2009 примерно 40% от прироста всех доходов американских домохозяйств в сегменте ФОТ концентрируется в отраслях с высокой оплатой труда (с 2019 эта тенденция стала более выраженной), т.е. там, где оплата труда по меньшей мере на 20% выше средней по экономике.
Данная тенденция обуславливает интегральный рост платежеспособности американских потребителей, что и поддерживает потребительский спрос на высоком уровне. В 2000-2009 рост оплаты труда концентрировался в массовом сегменте низких и средних зарплат.
При этом доля государства снижается – в 2009-2011 доля государства в ФОТ была в среднем 21% от общенационального ФОТ, а в 2022 – 16.9%, т.е. в США вес частного сектора увеличивается, где присутствует достаточно выраженная динамика снижения доли промышленности и отраслей низких переделов и условного «старого» уклада.
Снижение доли промышленности обусловлено преимущественно повышением автоматизации производства, что при относительно высоком выловом выпуске промышленной продукции требует меньшего количества рабочей силы, занятой в промышленности.
Очевидно, что не весь труд можно автоматизировать и обслуживающий сегмент сферы услуг (индустрия культуры, спорта, развлечений, общепит, гостиницы и бытовые услуги) в совокупности достаточно стабильны, т.е. доля вышеуказанных отраслей сохраняется последние 10-15 лет примерно на одном уровне.
Растет доля здравоохранения, образования, науки и технологий, ИТ, бизнес услуг, управленческих и административных услуг, высокая устойчивость финсектора – вот в этих отраслях присутствует основной драйвер роста зарплат и именно в них концентрируется основной рост добавленной стоимости.
Корпоративные банкротства в США выходят на максимум с 2010 года, но касаются в основном малого, среднего бизнеса, до корпораций в S&P 500 волна банкротств еще не дошла. Процесс только набирает ход с явной тенденцией на эскалацию проблем.
Домохозяйства в США также начинают ощущать проблемы, но насколько? Фронтальный рост стоимости обслуживания долга неизбежно въедается в балансы экономических агентов (это вопрос времени).
Коэффициент обслуживания долга домохозяйств - представляет собой отношение общей суммы необходимых платежей по долгу домохозяйств к общему располагаемому доходу, как для ипотечного, так и для неипотечного долга.
Сумма необходимых платежей – это тело долга плюс процентные расходы. На коэффициент обслуживания долга влияют средневзвешенные процентные расходы, объем непогашенной задолженности, тип процентной ставки (в основном фиксированная ставка), оставшиеся срок до погашения.
На 2 кв 2023 было около 9.8% расходов на обслуживание долга от располагаемых доходов по данным ФРС, что сопоставимо со средними расходами в 2012-2019.
Речь идет о почти 5 трлн неипотечного долга, из которых 1.5 трлн – автокредиты, 1.8 трлн студенческий долг (1.5 трлн под федеральным правительством), а остальное долг по кредитным картам и необеспеченные нецелевые кредиты. Еще на домохозяйствах висит 13.3 трлн ипотечного долга.
По ипотечному долгу коэффициент обслуживания всего 4% по сравнению с максимумом 7.2% в 4кв07, а по неипотечному долгу – 5.83% по сравнению с максимумом 6.7% в 4 кв 2001, причем с 1кв22 изменения отсутствует.
Ставки по ипотечным кредитам фиксированные, а объем выдачи ипотечных кредитов с 4кв22 по 2кв23 был незначительным в объеме общей задолженности, чтобы повлиять на общие расходы.
После COVID действовал мораторий на выплаты по студенческим кредитам, который несколько раз продлевали, а отменен он был только с 1 октября 2023, что отразилось на неипотечном долге, т.к. студенческие кредиты формируют 1/3 от задолженности.
С 3кв23 будет ускоренный разгон обслуживания долга.
Домохозяйства в США также начинают ощущать проблемы, но насколько? Фронтальный рост стоимости обслуживания долга неизбежно въедается в балансы экономических агентов (это вопрос времени).
Коэффициент обслуживания долга домохозяйств - представляет собой отношение общей суммы необходимых платежей по долгу домохозяйств к общему располагаемому доходу, как для ипотечного, так и для неипотечного долга.
Сумма необходимых платежей – это тело долга плюс процентные расходы. На коэффициент обслуживания долга влияют средневзвешенные процентные расходы, объем непогашенной задолженности, тип процентной ставки (в основном фиксированная ставка), оставшиеся срок до погашения.
На 2 кв 2023 было около 9.8% расходов на обслуживание долга от располагаемых доходов по данным ФРС, что сопоставимо со средними расходами в 2012-2019.
Речь идет о почти 5 трлн неипотечного долга, из которых 1.5 трлн – автокредиты, 1.8 трлн студенческий долг (1.5 трлн под федеральным правительством), а остальное долг по кредитным картам и необеспеченные нецелевые кредиты. Еще на домохозяйствах висит 13.3 трлн ипотечного долга.
По ипотечному долгу коэффициент обслуживания всего 4% по сравнению с максимумом 7.2% в 4кв07, а по неипотечному долгу – 5.83% по сравнению с максимумом 6.7% в 4 кв 2001, причем с 1кв22 изменения отсутствует.
Ставки по ипотечным кредитам фиксированные, а объем выдачи ипотечных кредитов с 4кв22 по 2кв23 был незначительным в объеме общей задолженности, чтобы повлиять на общие расходы.
После COVID действовал мораторий на выплаты по студенческим кредитам, который несколько раз продлевали, а отменен он был только с 1 октября 2023, что отразилось на неипотечном долге, т.к. студенческие кредиты формируют 1/3 от задолженности.
С 3кв23 будет ускоренный разгон обслуживания долга.
Потенциал стимулирования потребительского спроса в США исчерпан. Рост стоимости обслуживания долгов является самым существенным ограничителем под дальнейший рост спроса.
На данный момент действует несколько ограничителей под дальнейший рост спроса:
• Низкая норма сбережений и практически обнуленный резерв избыточных сбережений, сформированных в 2020-2022;
• Высокий дефицит бюджета, который сковывает реализацию антикризисной стимулирующей политики в контексте поддержки доходов домохозяйств;
• Существенное торможение роста доходов, особенно по фонду оплаты труда, на траектории реализации кризисных процессов в экономике (снижение инвестиций, завершение структурной трансформации после COVID, охлаждение рынка труда);
• Снижение темпов кредитования практически до нуля с рисками реализации делевереджа (снижения долговой нагрузки домохозяйств), тогда как в 2021-2022 кредитование выступало важнейшим фактором поддержки избыточного потребления.
Несоответствие темпов роста доходов и расходов привело к образованию разрыва, который уже невозможно закрывать через снижение нормы сбережения, а теперь воздействует фактор роста расходов на обслуживание долгов, который сжимает доступный располагаемый финансовый ресурс под потребление.
Статистика за сентябрь 2023 показывает невероятный рост процентных расходов по неипотечному долгу, которые составляют 540 млрд по сравнению с 364 млрд годом ранее и 350 млрд перед COVID кризисом.
Номинальные доходы за это время сильно выросли, поэтому относительно доходов прирост существенный (2.65% относительно располагаемых доходов), но не рекордный (максимум был в ноябре 2000 – 3.1%).
Стоимость обслуживания долга на максимумах с февраля 2008, причем перенос процентных ставок в самом разгаре, т.е. дальнейший рост гарантирован.
В сравнении со средними процентными расходами в 2017-2019 рост практически на 1 п.п – кажется немного, но по историческим меркам рывок рекордный, а компенсирующего буфера уже не осталось.
Потребительский спрос в США начнет снижаться с начала 2024.
На данный момент действует несколько ограничителей под дальнейший рост спроса:
• Низкая норма сбережений и практически обнуленный резерв избыточных сбережений, сформированных в 2020-2022;
• Высокий дефицит бюджета, который сковывает реализацию антикризисной стимулирующей политики в контексте поддержки доходов домохозяйств;
• Существенное торможение роста доходов, особенно по фонду оплаты труда, на траектории реализации кризисных процессов в экономике (снижение инвестиций, завершение структурной трансформации после COVID, охлаждение рынка труда);
• Снижение темпов кредитования практически до нуля с рисками реализации делевереджа (снижения долговой нагрузки домохозяйств), тогда как в 2021-2022 кредитование выступало важнейшим фактором поддержки избыточного потребления.
Несоответствие темпов роста доходов и расходов привело к образованию разрыва, который уже невозможно закрывать через снижение нормы сбережения, а теперь воздействует фактор роста расходов на обслуживание долгов, который сжимает доступный располагаемый финансовый ресурс под потребление.
Статистика за сентябрь 2023 показывает невероятный рост процентных расходов по неипотечному долгу, которые составляют 540 млрд по сравнению с 364 млрд годом ранее и 350 млрд перед COVID кризисом.
Номинальные доходы за это время сильно выросли, поэтому относительно доходов прирост существенный (2.65% относительно располагаемых доходов), но не рекордный (максимум был в ноябре 2000 – 3.1%).
Стоимость обслуживания долга на максимумах с февраля 2008, причем перенос процентных ставок в самом разгаре, т.е. дальнейший рост гарантирован.
В сравнении со средними процентными расходами в 2017-2019 рост практически на 1 п.п – кажется немного, но по историческим меркам рывок рекордный, а компенсирующего буфера уже не осталось.
Потребительский спрос в США начнет снижаться с начала 2024.
Рекордные расходы федерального бюджета РФ в октябре (2.9 трлн руб) были сбалансированы рекордными доходами (3.4 трлн), что позволило вывести бюджет в профицит на 463 млрд.
За январь-октябрь доходы федерального бюджета составили 23.1 трлн руб, что на 4.4% выше прошлого года и на 13.1% выше 2021 за аналогичный период времени, где:
• Нефтегазовые доходы – 7.2 трлн или минус 26.3% г/г и минус 1.1% к 2021, а за октябрь 1.6 трлн – плюс 27.6% г/г и плюс 47.6% к 2021.
• Ненефтегазовые доходы – 15.9 трлн руб, что на 28.7% выше 2022 и на 21% выше 2021. Накопленная инфляция за два года составила 20.5%, т.е. в реальном выражении за два года изменение ненефтегазовых доходов в пределах нуля. За октябрь существенный рост на 55.4% г/г и плюс 24.1% к 2021 (чуть выше инфляции).
• Расходы – 24.3 трлн руб, что на 11.7% выше прошлого года и на 34.2% выше 2021, а в реальном выражении рост составляет 11.5% за два года. Расходы в октябре резко выросли на 29.4% г/г и плюс 58.5% в сравнении с 2021.
• Баланс бюджета – дефицит 1.2 трлн руб по сравнению с профицитом 0.35 трлн в 2022 и профицитом 2.3 трлн в 2021. Накопленный дефицит за 12 месяцев (ноябрь 2022-октябрь 2023) составляет 4.9 трлн vs дефицита 1.4 трлн годом ранее и дефицита 0.1 трлн в 2021.
Максимальный в истории годовой дефицит был в мае 2023 (8 трлн руб) и все шло к 10 трлн по итогам года, но с июня Минфин резко развернул бюджетную политику и начал «жестко экономить», пытаясь уместиться в изначальный план по бюджетной росписи. С июля по сентябрь расходы бюджета упали на 8% г/г и лишь на 11% выше 2021 – это с учетом военных расходов и возросших социальных расходов.
Хотя в январе-феврале 2023 было проавансировано около 2 трлн, в середине 2023 было понятно, что «рассыпается» план расходов в 29 трлн, учитывая существующие экономические и геополитические реалии. Новый план – 32.5 трлн, что ближе к реальности.
Резкий рост расходов в октябре привел к тому, что с июня по октября 2023 удалось вывести расходы в плюс 1.4% г/г и плюс 24.2% к 2021.
За январь-октябрь доходы федерального бюджета составили 23.1 трлн руб, что на 4.4% выше прошлого года и на 13.1% выше 2021 за аналогичный период времени, где:
• Нефтегазовые доходы – 7.2 трлн или минус 26.3% г/г и минус 1.1% к 2021, а за октябрь 1.6 трлн – плюс 27.6% г/г и плюс 47.6% к 2021.
• Ненефтегазовые доходы – 15.9 трлн руб, что на 28.7% выше 2022 и на 21% выше 2021. Накопленная инфляция за два года составила 20.5%, т.е. в реальном выражении за два года изменение ненефтегазовых доходов в пределах нуля. За октябрь существенный рост на 55.4% г/г и плюс 24.1% к 2021 (чуть выше инфляции).
• Расходы – 24.3 трлн руб, что на 11.7% выше прошлого года и на 34.2% выше 2021, а в реальном выражении рост составляет 11.5% за два года. Расходы в октябре резко выросли на 29.4% г/г и плюс 58.5% в сравнении с 2021.
• Баланс бюджета – дефицит 1.2 трлн руб по сравнению с профицитом 0.35 трлн в 2022 и профицитом 2.3 трлн в 2021. Накопленный дефицит за 12 месяцев (ноябрь 2022-октябрь 2023) составляет 4.9 трлн vs дефицита 1.4 трлн годом ранее и дефицита 0.1 трлн в 2021.
Максимальный в истории годовой дефицит был в мае 2023 (8 трлн руб) и все шло к 10 трлн по итогам года, но с июня Минфин резко развернул бюджетную политику и начал «жестко экономить», пытаясь уместиться в изначальный план по бюджетной росписи. С июля по сентябрь расходы бюджета упали на 8% г/г и лишь на 11% выше 2021 – это с учетом военных расходов и возросших социальных расходов.
Хотя в январе-феврале 2023 было проавансировано около 2 трлн, в середине 2023 было понятно, что «рассыпается» план расходов в 29 трлн, учитывая существующие экономические и геополитические реалии. Новый план – 32.5 трлн, что ближе к реальности.
Резкий рост расходов в октябре привел к тому, что с июня по октября 2023 удалось вывести расходы в плюс 1.4% г/г и плюс 24.2% к 2021.
Минфин России заложил 32.55 трлн руб расходов по итогам 2023, что выше первоначального плана на 3.5 трлн (29 трлн согласно ФЗ №466).
Фактические доходы в 2023 будут выше плановых доходов в 26.1 трлн руб, но насколько выше? За 10 месяцев уже собрали 23.1 трлн. В ноябре-декабре ожидается около 1.6 трлн нефтегазовых доходов при актуальных ценах на нефть и курсе рубля ниже 95 руб/долл.
Еще около 3.8 трлн руб всех прочих ненефтегазовых доходов (актуально, если в следующие 1.5 месяца не будет внезапного и мощного экономического или геополитического шока). Совокупные 28.5 трлн руб доходов по итогам 2023 vs 27.8 трлн в 2022 и 25.3 трлн в 2021 – вполне реалистичная оценка.
В этом сценарии нефтегазовые доходы по итогам 2023 будут 8.8 трлн руб vs 11.6 трлн в 2022 и 9.1 трлн в 2021. Ненефтегазовые доходы – 19.7 трлн руб в 2023 vs 16.2 трлн в 2022 и 2021.
Если Минфин выведет расходы к 32.5 трлн руб по итогам 2023, в ноябре-декабре будет потрачено 8.2 трлн руб по сравнению с 9.33 трлн в 2022 (минус 12% г/г) и 6.63 трлн в 2021 (+23% за два года, что сопоставимо с инфляцией). Для сравнения, годовые расходы в 2022 – 31.1 трлн, а в 2021 – 24.8 трлн.
Минфин дал по тормозам с расходами в июне и начал экономить с июля, хотя в октябре был неожиданный «выброс» расходов на 29.4% г/г. В целом, при указанном сценарии расходы во втором полугодии 2023 будут 17.6 трлн vs 18.6 трлн (минус 5.3% г/г) в 2022 и 14.3 трлн в 2021 (+23% за два года, что сопоставимо с инфляцией).
Таким образом, дефицит бюджета в 2023 стремится к 4 трлн руб vs дефицита 3.3 трлн в 2022 и профицита 0.5 трлн в 2021.
При потенциальных расходах 32.5 трлн, учитывая раздутый военный бюджет, фискальная политика умеренно жесткая. Ограничения госрасходов с июня-июля привели к остановке роста ВВП м/м с исключением сезонного фактора (промышленность стагнирует 4 месяца с июня).
Экономику держит ВПК, строительство и потребительский спрос, но по последним двум будет реализована негативная тенденция с начала 2024 из-за ужесточения ДКП.
Фактические доходы в 2023 будут выше плановых доходов в 26.1 трлн руб, но насколько выше? За 10 месяцев уже собрали 23.1 трлн. В ноябре-декабре ожидается около 1.6 трлн нефтегазовых доходов при актуальных ценах на нефть и курсе рубля ниже 95 руб/долл.
Еще около 3.8 трлн руб всех прочих ненефтегазовых доходов (актуально, если в следующие 1.5 месяца не будет внезапного и мощного экономического или геополитического шока). Совокупные 28.5 трлн руб доходов по итогам 2023 vs 27.8 трлн в 2022 и 25.3 трлн в 2021 – вполне реалистичная оценка.
В этом сценарии нефтегазовые доходы по итогам 2023 будут 8.8 трлн руб vs 11.6 трлн в 2022 и 9.1 трлн в 2021. Ненефтегазовые доходы – 19.7 трлн руб в 2023 vs 16.2 трлн в 2022 и 2021.
Если Минфин выведет расходы к 32.5 трлн руб по итогам 2023, в ноябре-декабре будет потрачено 8.2 трлн руб по сравнению с 9.33 трлн в 2022 (минус 12% г/г) и 6.63 трлн в 2021 (+23% за два года, что сопоставимо с инфляцией). Для сравнения, годовые расходы в 2022 – 31.1 трлн, а в 2021 – 24.8 трлн.
Минфин дал по тормозам с расходами в июне и начал экономить с июля, хотя в октябре был неожиданный «выброс» расходов на 29.4% г/г. В целом, при указанном сценарии расходы во втором полугодии 2023 будут 17.6 трлн vs 18.6 трлн (минус 5.3% г/г) в 2022 и 14.3 трлн в 2021 (+23% за два года, что сопоставимо с инфляцией).
Таким образом, дефицит бюджета в 2023 стремится к 4 трлн руб vs дефицита 3.3 трлн в 2022 и профицита 0.5 трлн в 2021.
При потенциальных расходах 32.5 трлн, учитывая раздутый военный бюджет, фискальная политика умеренно жесткая. Ограничения госрасходов с июня-июля привели к остановке роста ВВП м/м с исключением сезонного фактора (промышленность стагнирует 4 месяца с июня).
Экономику держит ВПК, строительство и потребительский спрос, но по последним двум будет реализована негативная тенденция с начала 2024 из-за ужесточения ДКП.
Имели ли вы валютные активы в СПБ Бирже на 3 ноября 2023?
Anonymous Poll
5%
Да, более 50% от ликвидных активов
2%
Да, от 30 до 50% от ликвидных активов
4%
Да, от 10 до 30% от ликвидных активов
8%
Да, но менее 10% от ликвидных активов
82%
Нет
В докладе о денежно-кредитной политике Банк России ожидает снижение ВВП в 4 квартале 2023, приводя достаточно консервативную оценку годового роста в диапазоне 2.2-2.7%.
Учитывая, что накопленный рост ВВП с января по сентябрь 2023 уже составил 2.8%, соответственно для реализации прогноза Банка России экономика России в 4 квартале 2023 может снизиться на 0.3% кв/кв с исключением сезонного фактора.
По оперативным данным за 3кв23 Центробанк положительно оценивает тенденции:
• Рост потребительской активности продолжается во всех крупных категориях;
• Инвестиционная активность – вблизи исторических максимумов;
• Ожидания предприятий улучшались в части как будущего выпуска, так и будущего спроса.
К середине 2023 выпуск, ориентированный на внутренний спрос, в целом превысил докризисный уровень конца 2021 года.
В то же время возможности расширения выпуска ограничены в силу недостатка факторов производства:
• Загрузка мощностей – вблизи исторических максимумов;
• Уровень безработицы достиг нового исторического минимума;
• Кредитование экономики может существенно замедлиться с октября 2023.
Расширение экономической активности в 2023 в значительной степени обеспечено внутренним спросом.
Вклад прироста частного потребления в прирост выпуска в 2023 находится вблизи максимума с 2015 и оценивается в 3кв23 в диапазоне 5.5-6.5% г/г. В 2024 с учетом более высоких ставок в экономике будут преобладать сберегательные настроения – потребление домашних хозяйств снизится на 1–2%.
Валовое накопление основного капитала по прогнозу ЦБ РФ по вкладу в прирост выпуска будет сопоставимо с высокими значениями 2021, а текущий уровень ВНОК рекордный за всю историю – на 25% выше, чем в 2019 и на 13% выше, чем в 2021. Заметный положительный вклад в выпуск продолжают вносить крупные инвестпроекты, главным образом компаний с госучастием.
В 2024 вклад инвестиций в рост выпуска будет несколько меньше – государственные инвестиции останутся высокими, в то время как частные инвестиции отреагируют на снижение спроса.
Учитывая, что накопленный рост ВВП с января по сентябрь 2023 уже составил 2.8%, соответственно для реализации прогноза Банка России экономика России в 4 квартале 2023 может снизиться на 0.3% кв/кв с исключением сезонного фактора.
По оперативным данным за 3кв23 Центробанк положительно оценивает тенденции:
• Рост потребительской активности продолжается во всех крупных категориях;
• Инвестиционная активность – вблизи исторических максимумов;
• Ожидания предприятий улучшались в части как будущего выпуска, так и будущего спроса.
К середине 2023 выпуск, ориентированный на внутренний спрос, в целом превысил докризисный уровень конца 2021 года.
В то же время возможности расширения выпуска ограничены в силу недостатка факторов производства:
• Загрузка мощностей – вблизи исторических максимумов;
• Уровень безработицы достиг нового исторического минимума;
• Кредитование экономики может существенно замедлиться с октября 2023.
Расширение экономической активности в 2023 в значительной степени обеспечено внутренним спросом.
Вклад прироста частного потребления в прирост выпуска в 2023 находится вблизи максимума с 2015 и оценивается в 3кв23 в диапазоне 5.5-6.5% г/г. В 2024 с учетом более высоких ставок в экономике будут преобладать сберегательные настроения – потребление домашних хозяйств снизится на 1–2%.
Валовое накопление основного капитала по прогнозу ЦБ РФ по вкладу в прирост выпуска будет сопоставимо с высокими значениями 2021, а текущий уровень ВНОК рекордный за всю историю – на 25% выше, чем в 2019 и на 13% выше, чем в 2021. Заметный положительный вклад в выпуск продолжают вносить крупные инвестпроекты, главным образом компаний с госучастием.
В 2024 вклад инвестиций в рост выпуска будет несколько меньше – государственные инвестиции останутся высокими, в то время как частные инвестиции отреагируют на снижение спроса.
Банк России ожидает пик годовой инфляции весной 2024 на уровне 8-9% со стабилизацией на максимумах до середины 2024, а инфляция начнет снижаться до целевой границе в 4% к концу 2024.
В обновленном прогнозе верхняя граница ИПЦ в декабре 2023 расширена до 7.5% (дек.23/дек.22), однако инфляционное давление может завершиться уже в 4кв23 на фоне увеличения сберегательной активности населения вследствие более высоких ставок и стабилизации курса рубля.
Справедливости ради, в условиях расширения ценового давления, прогнозы ЦБ по инфляции ранее никогда не попадали в цель из-за консервативных оценок.
В данный момент:
• Максимальный инфляционный импульс с апреля 2022 – свыше 12% SAAR за последние три месяца
• Ценовые ожидания бизнеса вблизи максимальных значений за все время (особенно торговля)
• Рост инфляционных ожиданий населения выше тренда
• Рост инфляционного давления по широкой номенклатуре товаров
• Устойчивая диспропорция внутреннего спроса и возможностей расширения выпуска
• Активный перенос валютных издержек.
Проинфляционные риски по мнению Банка России:
• Сохранение инфляционных ожиданий бизнеса и населения на повышенных уровнях, что может поддержать темпы кредитования и потребительскую активность;
• Усиление перегрева на рынке труда и отставание производительности труда от динамики реальных зарплат;
• Дополнительное смягчение бюджетной политики, что будет компенсировано жесткими финансовыми условиями со стороны ЦБ РФ;
• Влияние геополитической напряженности на условия внешней торговли, что сдерживает экспортный потенциал и повышает внешние издержки;
• Ухудшение перспектив роста мировой экономики и усиление волатильности на мировых финансовых рынках – макроэкономическое снижение спроса на российский экспорт и падение цен на ресурсы.
Деинфляционных факторов немного – нереалистичный сценарий роста российского экспорта, сырьевых цен, но более вероятное замедление кредитования и актуализация сберегательной модели российских потребителей на фоне стабилизации рубля.
В обновленном прогнозе верхняя граница ИПЦ в декабре 2023 расширена до 7.5% (дек.23/дек.22), однако инфляционное давление может завершиться уже в 4кв23 на фоне увеличения сберегательной активности населения вследствие более высоких ставок и стабилизации курса рубля.
Справедливости ради, в условиях расширения ценового давления, прогнозы ЦБ по инфляции ранее никогда не попадали в цель из-за консервативных оценок.
В данный момент:
• Максимальный инфляционный импульс с апреля 2022 – свыше 12% SAAR за последние три месяца
• Ценовые ожидания бизнеса вблизи максимальных значений за все время (особенно торговля)
• Рост инфляционных ожиданий населения выше тренда
• Рост инфляционного давления по широкой номенклатуре товаров
• Устойчивая диспропорция внутреннего спроса и возможностей расширения выпуска
• Активный перенос валютных издержек.
Проинфляционные риски по мнению Банка России:
• Сохранение инфляционных ожиданий бизнеса и населения на повышенных уровнях, что может поддержать темпы кредитования и потребительскую активность;
• Усиление перегрева на рынке труда и отставание производительности труда от динамики реальных зарплат;
• Дополнительное смягчение бюджетной политики, что будет компенсировано жесткими финансовыми условиями со стороны ЦБ РФ;
• Влияние геополитической напряженности на условия внешней торговли, что сдерживает экспортный потенциал и повышает внешние издержки;
• Ухудшение перспектив роста мировой экономики и усиление волатильности на мировых финансовых рынках – макроэкономическое снижение спроса на российский экспорт и падение цен на ресурсы.
Деинфляционных факторов немного – нереалистичный сценарий роста российского экспорта, сырьевых цен, но более вероятное замедление кредитования и актуализация сберегательной модели российских потребителей на фоне стабилизации рубля.
Серьезное торможение скорости роста денежной массы в России – 19.8% г/г в октябре по сравнению со среднегодовым темпом 24.5% в период с сентября 2022 по август 2023.
По историческим меркам темпы роста М2 достаточно приличные, но в сравнении с прошлым годом прирост вдвое менее интенсивный. С августа по октябрь 2023 прирост М2 составил 2.3 трлн по сравнению с 4.8 трлн в 2022 и 1.4 трлн в 2021.
А какая вообще норма роста денежной массы в России? Если не брать кризисные периоды (2008-2010, 2015-2016 и 2020) получается так: в 2011-2014 среднегодовой темп прироста был 12.1%, а с 2017 по 2019 всего 10.4% в среднем за год. В реальном выражении прирост был 4.2% (из-за более высокой инфляции в 2011-2014) и 6.8% соответственно.
С начала СВО (с 1 марта 2022) денежная масса М2 выросла на 36% или 24 трлн руб (!) или в среднем 20.2% годовых, а основной импульс роста начался с июля 2022.
С учетом инфляции рост на 17.6% или среднегодовой прирост 10.3%. Справедливо утверждение, что темпы прироста реальной М2 стали вдвое выше нормы.
В середине 2022 основной канал насыщения – это валютный канал, в том числе на траектории конвертации валютных депозитов в рублевые (на широкую денежную массу не влияет, но насыщает рублевую часть). С июня 2022 по май 2023 на полную мощность работал бюджетный канал, а с июля 2022 по сентябрь 2023 – кредитный канал.
Валютный канал не оказывает сейчас влияния, бюджетный канал деактивировался с июня 2023 (околонулевое изменение расходов г/г и накопленный профицит 1.7 трлн руб), а кредитный канал сломался в октябре.
В августе-сентябре был рекордный ажиотаж по выдачи кредитов с опережением графика в два раза из-за фронтального ужесточение ДКП (условий выдачи кредитов и рекордный рост процентной ставки). В октябре, видимо все. Денежная масса в октябре не изменилась по отношению к сентябрю.
Чтобы поддерживать среднеисторический темп в 12%, прирост М2 должен быть по 1 трлн в месяц, но видимо будет сильно ниже, а при разгоне инфляции – М2 в реальном выражении будет быстро сокращаться.
По историческим меркам темпы роста М2 достаточно приличные, но в сравнении с прошлым годом прирост вдвое менее интенсивный. С августа по октябрь 2023 прирост М2 составил 2.3 трлн по сравнению с 4.8 трлн в 2022 и 1.4 трлн в 2021.
А какая вообще норма роста денежной массы в России? Если не брать кризисные периоды (2008-2010, 2015-2016 и 2020) получается так: в 2011-2014 среднегодовой темп прироста был 12.1%, а с 2017 по 2019 всего 10.4% в среднем за год. В реальном выражении прирост был 4.2% (из-за более высокой инфляции в 2011-2014) и 6.8% соответственно.
С начала СВО (с 1 марта 2022) денежная масса М2 выросла на 36% или 24 трлн руб (!) или в среднем 20.2% годовых, а основной импульс роста начался с июля 2022.
С учетом инфляции рост на 17.6% или среднегодовой прирост 10.3%. Справедливо утверждение, что темпы прироста реальной М2 стали вдвое выше нормы.
В середине 2022 основной канал насыщения – это валютный канал, в том числе на траектории конвертации валютных депозитов в рублевые (на широкую денежную массу не влияет, но насыщает рублевую часть). С июня 2022 по май 2023 на полную мощность работал бюджетный канал, а с июля 2022 по сентябрь 2023 – кредитный канал.
Валютный канал не оказывает сейчас влияния, бюджетный канал деактивировался с июня 2023 (околонулевое изменение расходов г/г и накопленный профицит 1.7 трлн руб), а кредитный канал сломался в октябре.
В августе-сентябре был рекордный ажиотаж по выдачи кредитов с опережением графика в два раза из-за фронтального ужесточение ДКП (условий выдачи кредитов и рекордный рост процентной ставки). В октябре, видимо все. Денежная масса в октябре не изменилась по отношению к сентябрю.
Чтобы поддерживать среднеисторический темп в 12%, прирост М2 должен быть по 1 трлн в месяц, но видимо будет сильно ниже, а при разгоне инфляции – М2 в реальном выражении будет быстро сокращаться.
Свыше 1.5 трлн руб иностранных ценных бумаг и ПИФов было на счетах россиян перед второй волной санкций (блокировка активов СПБ биржи после внесения в SDN лист со стороны США) согласно данным ЦБ.
Речь идет исключительно об акциях – 1.25 трлн руб в акциях, минуя посредников, и 291 млрд руб через ПИФы инвестфондов, ориентированных на инвестиции в акции нерезидентов (самые крупные были у Тинькофф). Еще 730 млрд в долговых бумагах нерезидентов. Итого в иностранных ценных бумаг около 2.3 трлн руб или 23.6 млрд долл по курсу на 1 октября (последние отчетные данные).
Нет информации, какая часть была заблокирована в первой волне санкций (февраль-март 2022), а какая часть контрольным выстрелом заблочена после 2 ноября.
В январе 2021 было 1.2 трлн в акциях, 355 млрд в ПИФах и 1 трлн руб в облигациях, т.е. почти 2.6 трлн руб или 33 млрд долл - 30% было реализовано прямым через рыночную продажи или косвенным образом через внебиржевой рынок.
Есть еще котируемые акции российских резидентов (165 млрд руб) и паи инвестфондов, ориентированные на акции резидентов в инвалюте (67 млрд руб), плюс еще 1.4 трлн в валютных долговых бумагах резидентов. Однако, санкции касаются обращающихся через российский контур ценных бумаг иностранных эмитентов.
В дополнении к фондовым активам, в распоряжении российских домохозяйств имеются 228 млрд руб кэша в инвалюте на брокерских счетах, 7.3 трлн руб депозитов в иностранных банках (vs 2.4 трлн в январе 2021), 4.1 трлн депозитов в российских банках и 9.3 трлн наличности в инвалюте.
В совокупности валютные активы - 24.8 трлн руб или $255 млрд, что сопоставимо с январем 2021 ($259 млрд), т.е. девалютизация не происходит, но меняется структура.
Валютные депозиты в иностранных банках выросли на $45 млрд с начала СВО, а в российских банках сократились на $47 млрд, наличка выросла на $10 млрд, но не меняется с апреля 2022.
В итоге без валютных депозитов в иностранных банках активы снизились до минимума с сентября 2019, главным образом за счет депозитов в российских банках.
Речь идет исключительно об акциях – 1.25 трлн руб в акциях, минуя посредников, и 291 млрд руб через ПИФы инвестфондов, ориентированных на инвестиции в акции нерезидентов (самые крупные были у Тинькофф). Еще 730 млрд в долговых бумагах нерезидентов. Итого в иностранных ценных бумаг около 2.3 трлн руб или 23.6 млрд долл по курсу на 1 октября (последние отчетные данные).
Нет информации, какая часть была заблокирована в первой волне санкций (февраль-март 2022), а какая часть контрольным выстрелом заблочена после 2 ноября.
В январе 2021 было 1.2 трлн в акциях, 355 млрд в ПИФах и 1 трлн руб в облигациях, т.е. почти 2.6 трлн руб или 33 млрд долл - 30% было реализовано прямым через рыночную продажи или косвенным образом через внебиржевой рынок.
Есть еще котируемые акции российских резидентов (165 млрд руб) и паи инвестфондов, ориентированные на акции резидентов в инвалюте (67 млрд руб), плюс еще 1.4 трлн в валютных долговых бумагах резидентов. Однако, санкции касаются обращающихся через российский контур ценных бумаг иностранных эмитентов.
В дополнении к фондовым активам, в распоряжении российских домохозяйств имеются 228 млрд руб кэша в инвалюте на брокерских счетах, 7.3 трлн руб депозитов в иностранных банках (vs 2.4 трлн в январе 2021), 4.1 трлн депозитов в российских банках и 9.3 трлн наличности в инвалюте.
В совокупности валютные активы - 24.8 трлн руб или $255 млрд, что сопоставимо с январем 2021 ($259 млрд), т.е. девалютизация не происходит, но меняется структура.
Валютные депозиты в иностранных банках выросли на $45 млрд с начала СВО, а в российских банках сократились на $47 млрд, наличка выросла на $10 млрд, но не меняется с апреля 2022.
В итоге без валютных депозитов в иностранных банках активы снизились до минимума с сентября 2019, главным образом за счет депозитов в российских банках.
С начала СВО было распределено 15.6 трлн руб национальных сбережений российских домохозяйств, 11.4 трлн руб из которых осело в наличности (5 трлн руб ) и депозитах (6.4 трлн руб). Все последующие данные приведены в рублях.
В рублевой наличности – 3.9 трлн и еще 1.1 трлн в валютной наличности. Денежные потоки в депозитах положительные – 6.9 трлн в рублевых депозитах (5.8 трлн оформили с начала 2023), но отрицательный поток в валютных депозитах среди российских банков – 3.5 трлн, который был практически полностью компенсирован выводом в валютных депозиты в иностранных банках – 3 трлн.
Любопытно, что иностранные акции и паи нерезидентов начали пользоваться спросом после первой волны санкций, когда геополитическая конфигурация уже была всем известна – чистые покупки (положительный денежный или в данном случае вывод капитала) составил 170 млрд руб за январь-сентябрь 2023. С начала СВО баланс отрицательный – минус 54 млрд из-за продажи иностранных акций в марте-апреле 2022. Никакого масштабного вывода не было.
Также интересно, что основной поток в облигации (любые эмитенты, в том числе иностранные) был с января по июль 2023, тогда как в августе-сентябре, когда ставки выросли – значительных покупок не было (в пределах нуля).
В акции и паи российских резидентов с начала СВО было распределено 2.2 трлн, где практически весь поток был в 2022 (около 80% от указанной суммы), что противоречит реальным тенденциям на рынке и информации от биржи и брокеров.
Активность клиентов на рынке акций начала расти с марта 2023 и достигла пика в августе 2023, где и были основные покупки широкого круга участников, но ЦБ не видит эти тенденции и считает, что 1.7 трлн распределили в 2022 на низких оборотах в условиях подавленного сентимента и негативной рыночной конъюнктуры.
Это абсурдное заключение, но тем не менее следует фиксировать официальную статистику, даже если она противоречит здравой логике.
В рублевой наличности – 3.9 трлн и еще 1.1 трлн в валютной наличности. Денежные потоки в депозитах положительные – 6.9 трлн в рублевых депозитах (5.8 трлн оформили с начала 2023), но отрицательный поток в валютных депозитах среди российских банков – 3.5 трлн, который был практически полностью компенсирован выводом в валютных депозиты в иностранных банках – 3 трлн.
Любопытно, что иностранные акции и паи нерезидентов начали пользоваться спросом после первой волны санкций, когда геополитическая конфигурация уже была всем известна – чистые покупки (положительный денежный или в данном случае вывод капитала) составил 170 млрд руб за январь-сентябрь 2023. С начала СВО баланс отрицательный – минус 54 млрд из-за продажи иностранных акций в марте-апреле 2022. Никакого масштабного вывода не было.
Также интересно, что основной поток в облигации (любые эмитенты, в том числе иностранные) был с января по июль 2023, тогда как в августе-сентябре, когда ставки выросли – значительных покупок не было (в пределах нуля).
В акции и паи российских резидентов с начала СВО было распределено 2.2 трлн, где практически весь поток был в 2022 (около 80% от указанной суммы), что противоречит реальным тенденциям на рынке и информации от биржи и брокеров.
Активность клиентов на рынке акций начала расти с марта 2023 и достигла пика в августе 2023, где и были основные покупки широкого круга участников, но ЦБ не видит эти тенденции и считает, что 1.7 трлн распределили в 2022 на низких оборотах в условиях подавленного сентимента и негативной рыночной конъюнктуры.
Это абсурдное заключение, но тем не менее следует фиксировать официальную статистику, даже если она противоречит здравой логике.
Юанизация валютного рынка России немного сбавляет темп. В структуре оборота торгов на валютном рынке России по состоянию на октябрь около 48% приходится на валютные пары, связанные с юанем – с июля доля не меняется.
В начале 2022 доля юаня на биржевом валютном рынке была около нуля процентов, в начале 2023 – 30-35% и прослеживаются две фазы экспансии – с июня по октябрь 2022 и с февраля по июль 2023.
На внебиржевом рынке доля юаня 30% и практически не меняется с 1кв23 по сравнению с 0-1% в начале 2022 и 20-22% в начале 2023.
Оборот торгов на валютном рынке всеми валютными парами очень высокий – 32.9 трлн руб за месяц, где спот рынок - 11.4 трлн, своп и форварды – 21.5 трлн. Общий оборот в октябре 2022 - 14.8 трлн, а в октябре 2021 – 25 трлн.
Близкая к рекорду активность была в феврале 2022 – 34.9 трлн, т.е. валютный рынок полностью восстановился.
Растет доля юаня в экспорте – 32% в сентябре 2023 по сравнению с 0% в январе 2022 и 14% в январе 2023, причем доля в экспорте продолжает увеличиваться, т.к в мае-июне доля юаня была около четверти.
Доля юаня в импорте – 37% и относительно стабильна с июля по сравнению с 4% в январе 2022 и 20% в январе 2023.
Прочие валюты незначительны в торговом обороте и в валютных торгах – в пределах статпогрешности. Сейчас экспорт в долларах и евро составляет $5 млрд (в среднем с июня по сентябрь) без существенных изменений с июня по сравнению с $40-43 млрд в январе-феврале 2022, а импорт – $7.5 млрд с тенденцией на снижение vs $17 млрд в начале 2022.
В обороте торгов юанем физлица практически не представлены. За последние полгода основные продажи юаня реализуют СЗКО, как провайдеры экспортеров, нефинансовые организации и Банк России, а со стороны покупателей – прочие банки на 90% и немного нерезидентов.
Доля валют нейтральных стран (в основном юань) в структуре валютных депозитов физлиц всего 17% vs 12% в начале 2023 – без изменения последние три месяца.
С другой стороны, валюты нейтральных стран у юрлиц достигли почти половины vs 25% в начале 2023 и 2% в январе 2022.
В начале 2022 доля юаня на биржевом валютном рынке была около нуля процентов, в начале 2023 – 30-35% и прослеживаются две фазы экспансии – с июня по октябрь 2022 и с февраля по июль 2023.
На внебиржевом рынке доля юаня 30% и практически не меняется с 1кв23 по сравнению с 0-1% в начале 2022 и 20-22% в начале 2023.
Оборот торгов на валютном рынке всеми валютными парами очень высокий – 32.9 трлн руб за месяц, где спот рынок - 11.4 трлн, своп и форварды – 21.5 трлн. Общий оборот в октябре 2022 - 14.8 трлн, а в октябре 2021 – 25 трлн.
Близкая к рекорду активность была в феврале 2022 – 34.9 трлн, т.е. валютный рынок полностью восстановился.
Растет доля юаня в экспорте – 32% в сентябре 2023 по сравнению с 0% в январе 2022 и 14% в январе 2023, причем доля в экспорте продолжает увеличиваться, т.к в мае-июне доля юаня была около четверти.
Доля юаня в импорте – 37% и относительно стабильна с июля по сравнению с 4% в январе 2022 и 20% в январе 2023.
Прочие валюты незначительны в торговом обороте и в валютных торгах – в пределах статпогрешности. Сейчас экспорт в долларах и евро составляет $5 млрд (в среднем с июня по сентябрь) без существенных изменений с июня по сравнению с $40-43 млрд в январе-феврале 2022, а импорт – $7.5 млрд с тенденцией на снижение vs $17 млрд в начале 2022.
В обороте торгов юанем физлица практически не представлены. За последние полгода основные продажи юаня реализуют СЗКО, как провайдеры экспортеров, нефинансовые организации и Банк России, а со стороны покупателей – прочие банки на 90% и немного нерезидентов.
Доля валют нейтральных стран (в основном юань) в структуре валютных депозитов физлиц всего 17% vs 12% в начале 2023 – без изменения последние три месяца.
С другой стороны, валюты нейтральных стран у юрлиц достигли почти половины vs 25% в начале 2023 и 2% в январе 2022.