Хотя российский бизнес проделал большую работу по достаточно успешной адаптации к санкциям, существует ряд проблем и факторов, которые ограничат маржинальность российского бизнеса в среднесрочной перспективе, что может снизить объем дивидендов.
Далее по мотивам обзора финстабильности от Центробанка РФ:
▪️ Рост налоговой нагрузки
Новые поправки в Налоговый кодекс, принятые в конце 2022, предполагают существенное увеличение налоговой нагрузки на компании в 2023–2025. Наибольший рост налоговой нагрузки ожидается для компаний сектора добычи и переработки природного газа.
Рост НДПИ для всех производителей природного газа, а также рост ставки налога на прибыль для производителей сжиженного природного газа (СПГ) с 20 до 34%.
Кроме того, для организаций – собственников объектов Единой системы газоснабжения сумма НДПИ увеличивается на 50 млрд руб ежемесячно (для Газпрома).
Поправки в Налоговый кодекс также предполагают увеличение налоговой нагрузки на компании нефтедобывающего сектора через корректировку расчета НДПИ на нефть и корректировку выплат по демпферу.
Оценочный объем изъятия в рамках налоговых инициатив составляет 3.6 трлн за три года, из которых 2.3 трлн на сектор добычи и переработки газа и 1.3 трлн на нефть и нефтепродукты.
Дополнительно в I кв 2023 временно была увеличена ставка НДПИ на все виды угля, кроме бурого – оценочный эффект до 30 млрд руб за 1 кв 2023.
Одновременно планируется ввести дополнительный разовый платеж в бюджет со стороны компаний с чистой доналоговой прибылью за 2021–2022 выше 1 млрд руб, за исключением компаний нефтегазового, угольного секторов и малого и среднего предпринимательства (МСП). Оценочный объем изъятия не менее 300 млрд руб.
▪️ Рост дисбалансов по дебиторской задолженности
Увеличение сроков и объемов отсрочки платежей у компаний-экспортеров от иностранных контрагентов, что приводит к разрыву между фактической отгрузкой экспортных товаров и расчетом за них. Товар поставлен, оплата не произведена.
Отсрочка платежей приводит к ограничению возможности использования инструментов торгового финансирования и повышает потребности компаний в финансировании со стороны российских банков.
Ситуация усугубляется постоянным ухудшением корреспондентских связей в валютах недружественных стран.
▪️ Рост издержек бизнеса
В связи с изменением географии экспорта на фоне введенных санкционных ограничений российские компании несут незапланированные затраты, связанные с освоением новых рынков сбыта. К таким расходам, в частности, следует отнести затраты на маркетинг и рекламу, поиск новых поставщиков и партнеров, налаживание новых цепочек транспортировки продукции и финансовое сопровождение из-за обрушений коммуникаций через SWIFT.
▪️ Разрыв технологической кооперации
Приобретение иностранной собственности не является панацеей, т.к. заметная часть приобретаемых иностранных компаний характеризуется бизнес моделью, которая незначительно зависит от зарубежных технологий, сырья, оборудования и комплектующих, что не позволяет реализовать бесшовное замещение иностранных компаний из недружественных стран в отсутствии технологий, лицензий, патентов и прав на товарные знаки.
Также существуют проблемы с инвестиционным импортом и дефицитом комплектующих - сложная промышленная продукция и оборудование, требующая уникальной интеграции в производственной процесс, не допускающее «пиратство».
▪️ Рост логистических издержек
Например, при полной переориентации экспорта черных металлов на восточное направление тарифное расстояние увеличится с 1.6 тыс км до 7.9 тыс км.
С учетом новых железнодорожных тарифов на перевозку и увеличения протяженности транспортного плеча доля транспортных расходов металлургов от конечной стоимости продукции выросла примерно на 30 п.п., до 40%, в 2022 году. Для металлургов расходы на фрахт в 2022 увеличились в 2–2.5 раза.
Затраты на перевозку с/х продукции из регионов Юга России и Поволжья до порта Новороссийска, через который осуществляется основной экспорт российского зерна, выросли в среднем на 37% г/г.
ЦБ не приводит данных по росту издержек для нефтегаза.
Далее по мотивам обзора финстабильности от Центробанка РФ:
▪️ Рост налоговой нагрузки
Новые поправки в Налоговый кодекс, принятые в конце 2022, предполагают существенное увеличение налоговой нагрузки на компании в 2023–2025. Наибольший рост налоговой нагрузки ожидается для компаний сектора добычи и переработки природного газа.
Рост НДПИ для всех производителей природного газа, а также рост ставки налога на прибыль для производителей сжиженного природного газа (СПГ) с 20 до 34%.
Кроме того, для организаций – собственников объектов Единой системы газоснабжения сумма НДПИ увеличивается на 50 млрд руб ежемесячно (для Газпрома).
Поправки в Налоговый кодекс также предполагают увеличение налоговой нагрузки на компании нефтедобывающего сектора через корректировку расчета НДПИ на нефть и корректировку выплат по демпферу.
Оценочный объем изъятия в рамках налоговых инициатив составляет 3.6 трлн за три года, из которых 2.3 трлн на сектор добычи и переработки газа и 1.3 трлн на нефть и нефтепродукты.
Дополнительно в I кв 2023 временно была увеличена ставка НДПИ на все виды угля, кроме бурого – оценочный эффект до 30 млрд руб за 1 кв 2023.
Одновременно планируется ввести дополнительный разовый платеж в бюджет со стороны компаний с чистой доналоговой прибылью за 2021–2022 выше 1 млрд руб, за исключением компаний нефтегазового, угольного секторов и малого и среднего предпринимательства (МСП). Оценочный объем изъятия не менее 300 млрд руб.
▪️ Рост дисбалансов по дебиторской задолженности
Увеличение сроков и объемов отсрочки платежей у компаний-экспортеров от иностранных контрагентов, что приводит к разрыву между фактической отгрузкой экспортных товаров и расчетом за них. Товар поставлен, оплата не произведена.
Отсрочка платежей приводит к ограничению возможности использования инструментов торгового финансирования и повышает потребности компаний в финансировании со стороны российских банков.
Ситуация усугубляется постоянным ухудшением корреспондентских связей в валютах недружественных стран.
▪️ Рост издержек бизнеса
В связи с изменением географии экспорта на фоне введенных санкционных ограничений российские компании несут незапланированные затраты, связанные с освоением новых рынков сбыта. К таким расходам, в частности, следует отнести затраты на маркетинг и рекламу, поиск новых поставщиков и партнеров, налаживание новых цепочек транспортировки продукции и финансовое сопровождение из-за обрушений коммуникаций через SWIFT.
▪️ Разрыв технологической кооперации
Приобретение иностранной собственности не является панацеей, т.к. заметная часть приобретаемых иностранных компаний характеризуется бизнес моделью, которая незначительно зависит от зарубежных технологий, сырья, оборудования и комплектующих, что не позволяет реализовать бесшовное замещение иностранных компаний из недружественных стран в отсутствии технологий, лицензий, патентов и прав на товарные знаки.
Также существуют проблемы с инвестиционным импортом и дефицитом комплектующих - сложная промышленная продукция и оборудование, требующая уникальной интеграции в производственной процесс, не допускающее «пиратство».
▪️ Рост логистических издержек
Например, при полной переориентации экспорта черных металлов на восточное направление тарифное расстояние увеличится с 1.6 тыс км до 7.9 тыс км.
С учетом новых железнодорожных тарифов на перевозку и увеличения протяженности транспортного плеча доля транспортных расходов металлургов от конечной стоимости продукции выросла примерно на 30 п.п., до 40%, в 2022 году. Для металлургов расходы на фрахт в 2022 увеличились в 2–2.5 раза.
Затраты на перевозку с/х продукции из регионов Юга России и Поволжья до порта Новороссийска, через который осуществляется основной экспорт российского зерна, выросли в среднем на 37% г/г.
ЦБ не приводит данных по росту издержек для нефтегаза.
Фонд оплаты труда в США вырос на 20% с декабря 2019 по апрель 2023, однако, основной рост произошел с апреля 2021 – плюс 15%, где наибольшая интенсивность была с апреля 2021 по март 2022, когда годовые темпы превышали 10%. В настоящий момент годовой прирост составляет около 5% по номиналу.
К марту 2022 двухлетние темпы роста ФОТ превышали 20% - максимальный темпы с 1981 в период высокой инфляции в США.
Фонд оплаты труда представляет собой выплаты зарплат, премий и бонусов в денежном выражении с учетом взносов в фонд социального страхования для всей официальной рабочей силы на территории США.
ФОТ сейчас составляет 14.1 трлн долл в год или 62.3% от всех валовых доходов американских домохозяйств – этот показатель полезен для оценки нагрузки бизнеса.
Однако, без учета взносов в различные фонды соц.страхования объем зарплат и премий оценивается в 11.6 трлн долл или примерно 74-75 тыс долларов в год на одного занятого без учета налога на доход.
Скорость роста ФОТа была настолько значительной, что удалось компенсировать весь накопленный инфляционный импульс за 3 года. С учетом инфляции изменение ФОТа с декабря 2019 составляет плюс 3.2%, но с середины 2021 без изменения.
Текущий ФОТ на апрель 2023 соответствует средним показателям в период с июля 2021 по март 2022, т.е. наиболее агрессивный инфляционный импульс удалось переварить.
Все это и обуславливает достаточно сильный потребительский спрос, который не только не падает, но даже продолжает расти.
По уровню негативного воздействия инфляционный кризис 2021-2023 сопоставим с кризисом 2001-2003 (наибольшее снижение 1.2% г/г в реальном выражении), т.е текущий урон незначительный в контексте доходов.
Более масштабное снижение наблюдалось в ноябре 1970 (минус 1.6%), феврале 1975 (минус 4%), июне 1980 (минус 4.4%), апреле 1991 (минус 2.5%) и в ноябре 2009 (минус 5%).
Драйвером роста ФОТа является дефицит рабочих кадров, высокий запас маржи бизнеса и смещение структуры занятости в высококвалифицированные профессии.
К марту 2022 двухлетние темпы роста ФОТ превышали 20% - максимальный темпы с 1981 в период высокой инфляции в США.
Фонд оплаты труда представляет собой выплаты зарплат, премий и бонусов в денежном выражении с учетом взносов в фонд социального страхования для всей официальной рабочей силы на территории США.
ФОТ сейчас составляет 14.1 трлн долл в год или 62.3% от всех валовых доходов американских домохозяйств – этот показатель полезен для оценки нагрузки бизнеса.
Однако, без учета взносов в различные фонды соц.страхования объем зарплат и премий оценивается в 11.6 трлн долл или примерно 74-75 тыс долларов в год на одного занятого без учета налога на доход.
Скорость роста ФОТа была настолько значительной, что удалось компенсировать весь накопленный инфляционный импульс за 3 года. С учетом инфляции изменение ФОТа с декабря 2019 составляет плюс 3.2%, но с середины 2021 без изменения.
Текущий ФОТ на апрель 2023 соответствует средним показателям в период с июля 2021 по март 2022, т.е. наиболее агрессивный инфляционный импульс удалось переварить.
Все это и обуславливает достаточно сильный потребительский спрос, который не только не падает, но даже продолжает расти.
По уровню негативного воздействия инфляционный кризис 2021-2023 сопоставим с кризисом 2001-2003 (наибольшее снижение 1.2% г/г в реальном выражении), т.е текущий урон незначительный в контексте доходов.
Более масштабное снижение наблюдалось в ноябре 1970 (минус 1.6%), феврале 1975 (минус 4%), июне 1980 (минус 4.4%), апреле 1991 (минус 2.5%) и в ноябре 2009 (минус 5%).
Драйвером роста ФОТа является дефицит рабочих кадров, высокий запас маржи бизнеса и смещение структуры занятости в высококвалифицированные профессии.
Годовые располагаемые доходы на душу населения в США составляют 59 тыс долл в год на апрель 2023 с учетом младенцев, пенсионеров, безработных, недееспособных и лиц в местах не столь отдаленных.
Располагаемые доходы учитывают все поступления в пользу населения на национальном уровне – зарплаты, премии и бонусы, предпринимательские доходы, доходы от материальной собственности (аренда и роялти), доходы от финансовой собственности (проценты по депозитам и облигациям, дивиденды), все виды государственной поддержки и субсидий за вычетом всех видов сборов и налогов в пользу государства.
Располагаемые доходы – то, что население получает на руки после исполнения обязательств перед государством. Выходит, что средняя американская семья из четырех человек имеет располагаемый доход из всех источников около 236 тыс долл в год.
Расходы на товары и услуги составляют 54.6 тыс долл в год на душу населения и соответственно норма сбережений формируется на уровне 4.4 тыс долл в год на человека.
С учетом инфляции располагаемые доходы американских домохозяйств на душу населения не изменились с декабря 2019 (в пределах стат.погрешности около нуля), а с июля 2022 по апрель 2023 наблюдается рост на 3.3% в реальном выражении, который преимущественно связан с налоговым маневрами и ростом доходов от собственности финансовой и материальной.
За 40 месяцев (с декабря 2019 по апрель 2023) нулевое изменение реальных располагаемых доходов на душу населения – хорошо это или плохо? За этот период был сильнейший инфляционный импульс за 42 года и резкое сжатие антиковидных программ государства, как наиболее существенные негативные факторы воздействия на доходы, но пока устояли.
Расходы на товары и услуги в реальном выражении на душу населения формально показали новый исторический максимум в апреле 2023, т.е. спрос остается очень сильным.
С декабря 2019 изменение расходов несущественное – всего плюс 5.2%, но вернулись к тренду 2010-2019. Ресурс – истощение сбережений с 8.7% до 4.3%, снижение налогов и кредитование.
Располагаемые доходы учитывают все поступления в пользу населения на национальном уровне – зарплаты, премии и бонусы, предпринимательские доходы, доходы от материальной собственности (аренда и роялти), доходы от финансовой собственности (проценты по депозитам и облигациям, дивиденды), все виды государственной поддержки и субсидий за вычетом всех видов сборов и налогов в пользу государства.
Располагаемые доходы – то, что население получает на руки после исполнения обязательств перед государством. Выходит, что средняя американская семья из четырех человек имеет располагаемый доход из всех источников около 236 тыс долл в год.
Расходы на товары и услуги составляют 54.6 тыс долл в год на душу населения и соответственно норма сбережений формируется на уровне 4.4 тыс долл в год на человека.
С учетом инфляции располагаемые доходы американских домохозяйств на душу населения не изменились с декабря 2019 (в пределах стат.погрешности около нуля), а с июля 2022 по апрель 2023 наблюдается рост на 3.3% в реальном выражении, который преимущественно связан с налоговым маневрами и ростом доходов от собственности финансовой и материальной.
За 40 месяцев (с декабря 2019 по апрель 2023) нулевое изменение реальных располагаемых доходов на душу населения – хорошо это или плохо? За этот период был сильнейший инфляционный импульс за 42 года и резкое сжатие антиковидных программ государства, как наиболее существенные негативные факторы воздействия на доходы, но пока устояли.
Расходы на товары и услуги в реальном выражении на душу населения формально показали новый исторический максимум в апреле 2023, т.е. спрос остается очень сильным.
С декабря 2019 изменение расходов несущественное – всего плюс 5.2%, но вернулись к тренду 2010-2019. Ресурс – истощение сбережений с 8.7% до 4.3%, снижение налогов и кредитование.
Расходы на товары и услуги в США установили новый максимум в реальном выражении, как на национальном уровне, так и в расчете на душу населения. Относительно декабря 2019 прогресс незначительный – рост на 5%, но они все же выросли, почему?
▪️Около 5.2 п.п. в поддержку расходов оказывает норма сбережений, которая снизилась с 8.8 до 3.6% в среднем за 2019 и за последние 12 месяцев, а если оценивать 4 кв 2019 с последние тремя месяцами (февраль-апрель 2023) сбережения снизились на 4.4 п.п с 8.7 до 4.3%.
▪️Фактор кредитования формировал в 2021-2022 около 1.5 п.п дополнительного спроса, но с сентября 2022 темпы кредитования физлиц резко снижаются с тенденцией на сокращение с марта 2023, т.е. фактор кредитования не может выступать поддержкой в новой реальности.
▪️Государство, как обычно спасает. Чистая господдержка населения увеличилась на 2.8 п.п относительно доходов населения с сентября 2022 по апрель 2023.
Чистая господдержка считается, как совокупный объем всех адресных государственных программ в пользу населения минус все то, что государство изымает с населения (все виды налогов и сборов и в этот раз пересчитал с учетом взносов в государственный фонд социального страхования от денежного потока в фонде оплаты труда).
Чистая господдержка населения показывает меру жесткости фискальной политики относительно населения. От достаточно жесткой политики с февраля по август 2022 снова начали смягчать, но не сильно.
Текущая фискальная политика соответствует средним значениям с 2013 по 2019, но около ¾ от прироста реальных располагаемых доходов населения за последние 9 месяцев было связано с налоговыми маневрами государства, поэтому государство снова в деле и спасает потребительский спрос от обрушения.
Учитывая силу потребительского спроса, (который интегрально преимущественно стагнирует, но все еще высок), инфляционный фон продолжится, что помешает ФРС смягчать ДКП.
▪️Около 5.2 п.п. в поддержку расходов оказывает норма сбережений, которая снизилась с 8.8 до 3.6% в среднем за 2019 и за последние 12 месяцев, а если оценивать 4 кв 2019 с последние тремя месяцами (февраль-апрель 2023) сбережения снизились на 4.4 п.п с 8.7 до 4.3%.
▪️Фактор кредитования формировал в 2021-2022 около 1.5 п.п дополнительного спроса, но с сентября 2022 темпы кредитования физлиц резко снижаются с тенденцией на сокращение с марта 2023, т.е. фактор кредитования не может выступать поддержкой в новой реальности.
▪️Государство, как обычно спасает. Чистая господдержка населения увеличилась на 2.8 п.п относительно доходов населения с сентября 2022 по апрель 2023.
Чистая господдержка считается, как совокупный объем всех адресных государственных программ в пользу населения минус все то, что государство изымает с населения (все виды налогов и сборов и в этот раз пересчитал с учетом взносов в государственный фонд социального страхования от денежного потока в фонде оплаты труда).
Чистая господдержка населения показывает меру жесткости фискальной политики относительно населения. От достаточно жесткой политики с февраля по август 2022 снова начали смягчать, но не сильно.
Текущая фискальная политика соответствует средним значениям с 2013 по 2019, но около ¾ от прироста реальных располагаемых доходов населения за последние 9 месяцев было связано с налоговыми маневрами государства, поэтому государство снова в деле и спасает потребительский спрос от обрушения.
Учитывая силу потребительского спроса, (который интегрально преимущественно стагнирует, но все еще высок), инфляционный фон продолжится, что помешает ФРС смягчать ДКП.
После поднятия лимита по долгу ожидаются масштабные размещения Минфина США на открытом рынке, которые могут составить до 2 трлн долл с июня по декабрь 2023, где 1.2 трлн может уйти на текущее финансирование дефицита бюджета и до 800 млрд на пополнение обнуленной кэш позиции.
Сколько выйдет на самом деле зависит от рыночных условий, которые не являются достаточно стабильными. В любом случае, объем размещений будет значительным и высокоинтенсивным.
Здесь следует понимать, что изъятая ликвидность с рынка в пользу трежерис – это нераспределенные денежные потоки в акции или в корпоративные облигации.
Будут ли размещения трежерис успешными? С точки зрения объема выкупа заявленного предложения – да, т.к. непокрытый объем предложения со стороны частных и внешних инвесторов будет распределен среди институциональных групп в сегменте первичных дилеров.
Гарантии успешности размещения трежерис исполняют первичные дилеры, а это значит использование последнего рубежа обороны в виде избыточной ликвидности на счетах у крупнейших банков и инвестиционных банков.
Баланс избыточной ликвидности будет рассмотрен отдельно, но общий содержательный вывод заключается в том, что по мере роста кредитования и инвестиций в ценные бумаги за последние два года, запас избыточного кэша сократился до 1.2-1.4 трлн среди крупнейших банков и инвестиционных фондов.
Размещения трежерис должны пройти без явных сбоев, но стресс на систему может быть сильнейшим в истории.
Даже, если чистые размещения составят 1.5 трлн, а продажи активов с баланса ФРС составит половину от запланированного – это свыше 1.75 трлн, что станет сильнейшей нагрузкой на долларовую систему за 6 месяцев.
Как видно на графиках, когда чистые заимствования за 6 месяцев превышали 1 трлн долл, в этот момент ФРС всегда проводила выкуп активов: 2008-2009, вторая половина 2020 и 1 кв 2022, что нивелировало нагрузку на систему.
Операции Минфина США и ФРС в совокупности лишь дважды в истории превышали 1 трлн – 4 кв 2008 и 3 кв 2020, а сейчас могут влупить 1.7-2.5 трлн.
Сколько выйдет на самом деле зависит от рыночных условий, которые не являются достаточно стабильными. В любом случае, объем размещений будет значительным и высокоинтенсивным.
Здесь следует понимать, что изъятая ликвидность с рынка в пользу трежерис – это нераспределенные денежные потоки в акции или в корпоративные облигации.
Будут ли размещения трежерис успешными? С точки зрения объема выкупа заявленного предложения – да, т.к. непокрытый объем предложения со стороны частных и внешних инвесторов будет распределен среди институциональных групп в сегменте первичных дилеров.
Гарантии успешности размещения трежерис исполняют первичные дилеры, а это значит использование последнего рубежа обороны в виде избыточной ликвидности на счетах у крупнейших банков и инвестиционных банков.
Баланс избыточной ликвидности будет рассмотрен отдельно, но общий содержательный вывод заключается в том, что по мере роста кредитования и инвестиций в ценные бумаги за последние два года, запас избыточного кэша сократился до 1.2-1.4 трлн среди крупнейших банков и инвестиционных фондов.
Размещения трежерис должны пройти без явных сбоев, но стресс на систему может быть сильнейшим в истории.
Даже, если чистые размещения составят 1.5 трлн, а продажи активов с баланса ФРС составит половину от запланированного – это свыше 1.75 трлн, что станет сильнейшей нагрузкой на долларовую систему за 6 месяцев.
Как видно на графиках, когда чистые заимствования за 6 месяцев превышали 1 трлн долл, в этот момент ФРС всегда проводила выкуп активов: 2008-2009, вторая половина 2020 и 1 кв 2022, что нивелировало нагрузку на систему.
Операции Минфина США и ФРС в совокупности лишь дважды в истории превышали 1 трлн – 4 кв 2008 и 3 кв 2020, а сейчас могут влупить 1.7-2.5 трлн.
Серьезное ухудшение корпоративных прибылей в США. Чистая прибыль (после выплаты налогов на прибыль) корпоративного сектора в США снизилась на 7.8% за год в реальном выражении по состоянию на 1 кв 2023, а снижение от максимума в 3 кв 2021 составляет уже 14%.
Не считая COVID кризиса, который реализовался стремительно по V-образной траектории, текущая тенденция по прибыли имеет лишь один ближайший аналог – кризис 2008-2009.
В абсолютном выражении прибыль в 1 кв 2023 соответствует 4 кв 2017 - 1 кв 2018, т.е. откатились на 5 лет назад. В сравнении со средней чистой прибылью в реальном выражении в период с 2010 по 2017 прибыль к настоящему моменту выросла всего лишь на 10%.
Чистая маржа прибыли снизилась с 12.4% в 3 кв 2021 до 10.6% в 1 кв 2023, что соответствует началу 2010 и лишь немного выше минимума в 2015 (10%).
Исторически рост рынка акций был устойчив на траектории роста чистой маржинальности, как например с 2016 по 2019 или с 2020 по 2021. Сейчас маржинальность снижается и продолжит снижаться по нескольким причинам: существенный рост промежуточных издержек (особенно трансграничных на поставки импортной промежуточной продукции), рост фонда оплаты труда, рост налоговой нагрузки.
Хотя сам по себе американский бизнес достаточно эффективный в контексте генерации прибыли, но внутренние и внешние издержки стали слишком высоки, а спрос стагнирует. В 2021 на фоне растущего постковидного спроса бизнес достаточно успешно сбросил инфляционные риски на потребителей и клиентов, разгоняя цены и маржу, но теперь подобный маневр не удастся. Спрос истощен.
Корпоративные налоги из операционной прибыли составляют около 17%, что заметно выше 12-14%, которые наблюдались в период трамповских налоговых преференций в 2017-2020, но несравнимо ниже 25-27%, которые были до кризиса 2008 и уже тем более 50 лет назад (33-37%).
Снижение налоговой нагрузки с 2007 – как один из главных ресурсов для необоснованное высоких дивидендов и байбека, что приводило к росту акций. Сейчас бьют по тормозам – еще один сильный негатив для рынка.
Не считая COVID кризиса, который реализовался стремительно по V-образной траектории, текущая тенденция по прибыли имеет лишь один ближайший аналог – кризис 2008-2009.
В абсолютном выражении прибыль в 1 кв 2023 соответствует 4 кв 2017 - 1 кв 2018, т.е. откатились на 5 лет назад. В сравнении со средней чистой прибылью в реальном выражении в период с 2010 по 2017 прибыль к настоящему моменту выросла всего лишь на 10%.
Чистая маржа прибыли снизилась с 12.4% в 3 кв 2021 до 10.6% в 1 кв 2023, что соответствует началу 2010 и лишь немного выше минимума в 2015 (10%).
Исторически рост рынка акций был устойчив на траектории роста чистой маржинальности, как например с 2016 по 2019 или с 2020 по 2021. Сейчас маржинальность снижается и продолжит снижаться по нескольким причинам: существенный рост промежуточных издержек (особенно трансграничных на поставки импортной промежуточной продукции), рост фонда оплаты труда, рост налоговой нагрузки.
Хотя сам по себе американский бизнес достаточно эффективный в контексте генерации прибыли, но внутренние и внешние издержки стали слишком высоки, а спрос стагнирует. В 2021 на фоне растущего постковидного спроса бизнес достаточно успешно сбросил инфляционные риски на потребителей и клиентов, разгоняя цены и маржу, но теперь подобный маневр не удастся. Спрос истощен.
Корпоративные налоги из операционной прибыли составляют около 17%, что заметно выше 12-14%, которые наблюдались в период трамповских налоговых преференций в 2017-2020, но несравнимо ниже 25-27%, которые были до кризиса 2008 и уже тем более 50 лет назад (33-37%).
Снижение налоговой нагрузки с 2007 – как один из главных ресурсов для необоснованное высоких дивидендов и байбека, что приводило к росту акций. Сейчас бьют по тормозам – еще один сильный негатив для рынка.
Центробанк РФ опасается роста инфляции и готов действовать превентивно, т.е. повышать процентные ставки быстрее, чем происходит ускорение роста цен и рост инфляционных ожиданий.
Одним из базовых рисков инфляции в 2023 является растущий потребительский спрос на фоне улучшения потребительских настроений, относительно сильных реальных доходов и высоких накопленных сбережений в период разрыва между низким спросом и устойчивыми доходами в 2022.
Центробанк не придает никакого значения текущей низкой инфляции по историческим меркам (2.5% годовых на середину мая) и оценивает актуальное инфляционное давление в рамках таргета на уровне 4%.
Причинами низкой инфляции были временные факторы из-за эффекта базы динамичного разгона цен в феврале-апреле 2022, крепкий рубль с мая по декабрь 2022, позволивший сформировать запасы по выгодному курсу и высокий урожай, воздействующий на продовольствие.
Центробанк считает неизбежным усиление инфляции к концу года из-за ослабления рубля (лаг переноса цен составляет 2-8 месяцев в отсутствии спекулятивных факторов), исчерпания запасов импортной продукции при крепком рубле в 2022, усиления потребительского спроса и эффекта базы дефляционного периода мая-сентября 2022.
Хотя ЦБ не приводит ожидаемой границы рост инфляции под конец года, было бы разумно ставить на диапазон 8-9% г/г к декабрю 2023 при условии, если потребительский спрос действительно раскочегарится.
Здесь достаточно очевидная логика: создать и масштабировать производство потребительского назначения внутри РФ невозможно – нет технологий и рабочей силы, т.к. значительный ресурс рабочей силы замкнут на структуры Минобороны и ВПК.
Значит импорт из Китая или параллельный импорт через третьи страны.
При базе курса 60 руб за долл во втором полугодии 2022, текущий курс может дать, как минимум 5 п.п. инфляции при высокой зависимости товарной розницы от импорта.
При ограниченной номенклатуре доступных товаров (особенно по авто), избыточный спрос может создать ощутимый инфляционный импульс.
Одним из базовых рисков инфляции в 2023 является растущий потребительский спрос на фоне улучшения потребительских настроений, относительно сильных реальных доходов и высоких накопленных сбережений в период разрыва между низким спросом и устойчивыми доходами в 2022.
Центробанк не придает никакого значения текущей низкой инфляции по историческим меркам (2.5% годовых на середину мая) и оценивает актуальное инфляционное давление в рамках таргета на уровне 4%.
Причинами низкой инфляции были временные факторы из-за эффекта базы динамичного разгона цен в феврале-апреле 2022, крепкий рубль с мая по декабрь 2022, позволивший сформировать запасы по выгодному курсу и высокий урожай, воздействующий на продовольствие.
Центробанк считает неизбежным усиление инфляции к концу года из-за ослабления рубля (лаг переноса цен составляет 2-8 месяцев в отсутствии спекулятивных факторов), исчерпания запасов импортной продукции при крепком рубле в 2022, усиления потребительского спроса и эффекта базы дефляционного периода мая-сентября 2022.
Хотя ЦБ не приводит ожидаемой границы рост инфляции под конец года, было бы разумно ставить на диапазон 8-9% г/г к декабрю 2023 при условии, если потребительский спрос действительно раскочегарится.
Здесь достаточно очевидная логика: создать и масштабировать производство потребительского назначения внутри РФ невозможно – нет технологий и рабочей силы, т.к. значительный ресурс рабочей силы замкнут на структуры Минобороны и ВПК.
Значит импорт из Китая или параллельный импорт через третьи страны.
При базе курса 60 руб за долл во втором полугодии 2022, текущий курс может дать, как минимум 5 п.п. инфляции при высокой зависимости товарной розницы от импорта.
При ограниченной номенклатуре доступных товаров (особенно по авто), избыточный спрос может создать ощутимый инфляционный импульс.
Устойчивость инвестиций в России многих удивила, особенно Центробанк РФ, т.к год назад ЦБ прогнозировал коллапс инвестиций на 20%, что было бы более масштабным снижением, чем в 2009 (минус 14%) и на уровне разрушительных 90-х, но нет, даже выросли и растут в 2023.
Есть несколько рабочих гипотез (Центробанк привел три, а я расширил до шести):
▪️Гособоронзаказ и госинвестиции в рамках нетипичной для России контрциклической политики.
▪️Замещение участия иностранного бизнеса, что требует необходимых инвестиций на адаптацию производственных, логистических и прочих бизнес процессов.
▪️Вынужденная санкционная трансформация действующего бизнеса и внеплановая интеграция в новые производственные и торговые связи, в том числе с участием новых поставщиков оборудования, что требует, операционных инвестиций в иной конфигурации межотраслевых связей.
▪️Ускоренная амортизация из-за менее технологических и менее производительных замещающих комплектующих и оборудования из дружественных стран.
▪️Ускоренное импортозамещение в некоторых отраслях преимущественно в пищевой промышленности, первичной нефтехимии и в текстильном производстве.
▪️Высокая норма загрузки производственных мощностей и низкая удельная способность к масштабированию вынуждает форсировать инвестиции, т.к. спрос поддерживается, как государством, так и бизнесом по мере освобождения ниш после ухода иностранных компаний.
Что препятствует наращиванию инвестиций (по собственным наблюдениям)?
▪️Критический дефицит кадров, как рабочего, так и квалифицированного уровня:
▪️Отсутствие технологии и передовой науки в сегменте практической реализации конкурентноспособной продукции средних, высоких и высших передов коммерческого и потребительского назначения.
▪️Низкая производственная емкость и межотраслевая связанность, не позволяющая удовлетворить спрос по широкому спектру отраслей (грубо говоря, нет соответствующих производств).
▪️Высокая геополитическая неопределенность.
▪️Неравномерный доступ к фондированию и достаточно дорогой долгосрочный финансовый ресурс.
Есть несколько рабочих гипотез (Центробанк привел три, а я расширил до шести):
▪️Гособоронзаказ и госинвестиции в рамках нетипичной для России контрциклической политики.
▪️Замещение участия иностранного бизнеса, что требует необходимых инвестиций на адаптацию производственных, логистических и прочих бизнес процессов.
▪️Вынужденная санкционная трансформация действующего бизнеса и внеплановая интеграция в новые производственные и торговые связи, в том числе с участием новых поставщиков оборудования, что требует, операционных инвестиций в иной конфигурации межотраслевых связей.
▪️Ускоренная амортизация из-за менее технологических и менее производительных замещающих комплектующих и оборудования из дружественных стран.
▪️Ускоренное импортозамещение в некоторых отраслях преимущественно в пищевой промышленности, первичной нефтехимии и в текстильном производстве.
▪️Высокая норма загрузки производственных мощностей и низкая удельная способность к масштабированию вынуждает форсировать инвестиции, т.к. спрос поддерживается, как государством, так и бизнесом по мере освобождения ниш после ухода иностранных компаний.
Что препятствует наращиванию инвестиций (по собственным наблюдениям)?
▪️Критический дефицит кадров, как рабочего, так и квалифицированного уровня:
▪️Отсутствие технологии и передовой науки в сегменте практической реализации конкурентноспособной продукции средних, высоких и высших передов коммерческого и потребительского назначения.
▪️Низкая производственная емкость и межотраслевая связанность, не позволяющая удовлетворить спрос по широкому спектру отраслей (грубо говоря, нет соответствующих производств).
▪️Высокая геополитическая неопределенность.
▪️Неравномерный доступ к фондированию и достаточно дорогой долгосрочный финансовый ресурс.
Все российские публичные компании с 1 октября 2022 по 1 октября 2023 выплатили или выплатят 4.05 трлн дивидендов, несмотря на отсутствие выплат по ведущим металлургам. Объем выплат по предварительным собственным расчетам на основе дивидендных планов после опубликования вчера намерений Роснефти.
С 1 октября 2022 по 31 мая 2023 всего выплачено 3.2 трлн, а впереди выплаты на 840 млрд.
По закрытию на 30 мая дивидендная доналоговая доходность всего рынка около 10% - это весьма достойная доходность не только в контексте тяжелых геополитических и корпоративных обстоятельств, но и в сравнении с альтернативными инструментами – депозиты в среднем дают 6.7-7.3%, ОФЗ от 7.5 до 11%, рублевые корпоративные облигации крупнейших компаний от 8 до 13%.
94% от всех дивидендных выплат рынка сконцентрированы всего у 10 компаний: Газпром (1.2 трлн), Сбербанк (565 млрд), Лукойл (481 млрд), Роснефть (407 млрд), Газпром нефть (389 млрд), Новатэк (321 млрд), Татнефть (157 млрд), Фосагро (152 млрд), МТС (69 млрд) и Полюс (59 млрд).
Проблема заключается в том, что это, вероятно, последние крупные дивиденды на российском рынке.
Подобные рекордные выплаты стали возможными в аномальных условиях первого полугодия 2022, сформировавшего высокую базу прибыли, когда произошел ценовой гэп и основной маржинальный европейский рынок был еще доступен.
С второго полугодия 2022 происходит перестройка логистики, поиск новых контрагентов, масштабные замещающие и долгосрочные инвестиции в рамках адаптации к иным производственным и торговым связям, существенно возросла стоимость логистики и транспортное плечо, снижающее пропускную способность российского экспорта.
Масштабно рухнули цены на сырье, хотя это было частично компенсировано ослаблением рубля. В дополнение к этому значительная часть российского экспорта поставляется с существенным дисконтом к мировым сырьевым бенчмаркам, индексы по которым лежат на двухлетних минимумах.
Растет фонд оплаты труда из-за дефицита кадров и промежуточные издержки из-за дефицита инвестиционного импорта.
Не до жиру, быть бы живым - падение доходов при росте расходов, что может быть еще хуже?
Сейчас крупнейшие российские компании, особенно в нефтегазе и в металлургии не публикуют МСФО отчеты, но по обрывочным данным обвал рентабельности с второго полугодия 2022 более, чем ощутимый.
Например, Газпром закончил второе полугодие с убытком в 1.2 трлн по сравнению с прибылью в 2.4 трлн в первом полугодии, хотя связан с маневрами по НДПИ, но даже безналогового фактора баланс около нуля. Почти в 6 раз упала прибыль у ГМК Норникель за второе полугодие, в 8.5 раз падение прибыли у Полюса, даже вдвое у Фосагро, но на 35% выросла прибыль у Татнефти.
Успешный кейс Татнефти не стоит экстраполировать на все нефтегазовые компании, но разумно ожидать падения прибыли по всем компаниям в 2-3 раза (это будет очень хорошим сценарием), что может снизить дивиденды в разы, т.к. база прибыли за 2023 будет очень плохой.
Следовательно, дивдоходность 3-5% в следующем году при потенциале роста депозитных и долговых ставок делает рынок очень дорогим, даже по текущим ценам.
С 1 октября 2022 по 31 мая 2023 всего выплачено 3.2 трлн, а впереди выплаты на 840 млрд.
По закрытию на 30 мая дивидендная доналоговая доходность всего рынка около 10% - это весьма достойная доходность не только в контексте тяжелых геополитических и корпоративных обстоятельств, но и в сравнении с альтернативными инструментами – депозиты в среднем дают 6.7-7.3%, ОФЗ от 7.5 до 11%, рублевые корпоративные облигации крупнейших компаний от 8 до 13%.
94% от всех дивидендных выплат рынка сконцентрированы всего у 10 компаний: Газпром (1.2 трлн), Сбербанк (565 млрд), Лукойл (481 млрд), Роснефть (407 млрд), Газпром нефть (389 млрд), Новатэк (321 млрд), Татнефть (157 млрд), Фосагро (152 млрд), МТС (69 млрд) и Полюс (59 млрд).
Проблема заключается в том, что это, вероятно, последние крупные дивиденды на российском рынке.
Подобные рекордные выплаты стали возможными в аномальных условиях первого полугодия 2022, сформировавшего высокую базу прибыли, когда произошел ценовой гэп и основной маржинальный европейский рынок был еще доступен.
С второго полугодия 2022 происходит перестройка логистики, поиск новых контрагентов, масштабные замещающие и долгосрочные инвестиции в рамках адаптации к иным производственным и торговым связям, существенно возросла стоимость логистики и транспортное плечо, снижающее пропускную способность российского экспорта.
Масштабно рухнули цены на сырье, хотя это было частично компенсировано ослаблением рубля. В дополнение к этому значительная часть российского экспорта поставляется с существенным дисконтом к мировым сырьевым бенчмаркам, индексы по которым лежат на двухлетних минимумах.
Растет фонд оплаты труда из-за дефицита кадров и промежуточные издержки из-за дефицита инвестиционного импорта.
Не до жиру, быть бы живым - падение доходов при росте расходов, что может быть еще хуже?
Сейчас крупнейшие российские компании, особенно в нефтегазе и в металлургии не публикуют МСФО отчеты, но по обрывочным данным обвал рентабельности с второго полугодия 2022 более, чем ощутимый.
Например, Газпром закончил второе полугодие с убытком в 1.2 трлн по сравнению с прибылью в 2.4 трлн в первом полугодии, хотя связан с маневрами по НДПИ, но даже безналогового фактора баланс около нуля. Почти в 6 раз упала прибыль у ГМК Норникель за второе полугодие, в 8.5 раз падение прибыли у Полюса, даже вдвое у Фосагро, но на 35% выросла прибыль у Татнефти.
Успешный кейс Татнефти не стоит экстраполировать на все нефтегазовые компании, но разумно ожидать падения прибыли по всем компаниям в 2-3 раза (это будет очень хорошим сценарием), что может снизить дивиденды в разы, т.к. база прибыли за 2023 будет очень плохой.
Следовательно, дивдоходность 3-5% в следующем году при потенциале роста депозитных и долговых ставок делает рынок очень дорогим, даже по текущим ценам.
Китаю удалось избежать импорта внешних издержек, предотвратив разгон инфляции. Если в развитых странах пиковые темпы инфляции достигали или превышали двузначные значения, в Китае лишь в моменте в 3 кв 2022 инфляция достигала 3%, а сейчас инфляционный тренд нисходящей с возможностью перехода в дефляцию летом 2023.
Помимо монетарных факторов, есть три причины. Во-первых, стандартный кризис перепроизводства, создавший высокий свободный буфер неиспользованных мощностей, когда на протяжении десятилетий высокоинтенсивный рост промышленного производства и затем сферы услуг с достаточно высокой интенсивностью и уровнем производительности создали навес предложения.
На фоне замедления экспорта товаров преимущественно в развитые страны с 3 кв 2022 происходит гиперконцентрация товарной массы на внутреннем рынке, что и создает выраженную дезинфляционную направленность.
Внешние издержки на сырье достаточно ограничено повлияли на потребительские цены в 2022 и также оказывают дезинфляционное воздействие в 2023 по мере резкого снижения сырья. Однако, избыток предложения доминирует в иерархии приоритетов.
Во-вторых, меняется паттерн потребительских расходов особенно после трехлетнего издевательства с жесткими антиковидными мерами в Китае. Торговля сильно смещается в онлайн и цифровые услуги, интенсивность снижается, а структура расходов меняется, становясь менее разнообразной по номенклатуре.
В-третьих, снижается платежеспособный спрос по мере замедления темпов роста доходов населения на национальном уровне, что связано, как с замедлением экономики, так и с ограничением классового трансферта, т.е с переходом рабочих из одной доходной группы в другую. Это связано со сформированной и достаточно монолитной структурой экономики, где отраслевая трансформация преимущественно заморожена или происходит достаточно медленно.
На фоне снижения темпов роста экспорта и существенных проблем с внутренним спросом остается единственный резерв – госрасходы и инвестиции, но с ними проблема из-за высокого дефицита бюджета.
Помимо монетарных факторов, есть три причины. Во-первых, стандартный кризис перепроизводства, создавший высокий свободный буфер неиспользованных мощностей, когда на протяжении десятилетий высокоинтенсивный рост промышленного производства и затем сферы услуг с достаточно высокой интенсивностью и уровнем производительности создали навес предложения.
На фоне замедления экспорта товаров преимущественно в развитые страны с 3 кв 2022 происходит гиперконцентрация товарной массы на внутреннем рынке, что и создает выраженную дезинфляционную направленность.
Внешние издержки на сырье достаточно ограничено повлияли на потребительские цены в 2022 и также оказывают дезинфляционное воздействие в 2023 по мере резкого снижения сырья. Однако, избыток предложения доминирует в иерархии приоритетов.
Во-вторых, меняется паттерн потребительских расходов особенно после трехлетнего издевательства с жесткими антиковидными мерами в Китае. Торговля сильно смещается в онлайн и цифровые услуги, интенсивность снижается, а структура расходов меняется, становясь менее разнообразной по номенклатуре.
В-третьих, снижается платежеспособный спрос по мере замедления темпов роста доходов населения на национальном уровне, что связано, как с замедлением экономики, так и с ограничением классового трансферта, т.е с переходом рабочих из одной доходной группы в другую. Это связано со сформированной и достаточно монолитной структурой экономики, где отраслевая трансформация преимущественно заморожена или происходит достаточно медленно.
На фоне снижения темпов роста экспорта и существенных проблем с внутренним спросом остается единственный резерв – госрасходы и инвестиции, но с ними проблема из-за высокого дефицита бюджета.
Экономическое развитие Китае споткнулось, мощного и уверенного выхода из антиковидных блокировок не произошло, хотя существовали основания считать иначе.
Предполагалось, что после сдавленного потребительского спроса и рекордных накопленных сбережений китайских домашних хозяйств произойдет сильнейший экономический импульс, но реальность оказалась другой.
Пассажирский трафик действительно вырос почти в 4 раза от минимумов 2022, достигая докризисных уровней 2019, а по 12-месячной средней трафик соответствует 2014-2015, но единственным каналом распределения отложенного спроса и рекордных сбережений населения оказались услуги, где наиболее перспективные направления – туризм, культура, досуг и развлечения.
Однако, активность в сфере услуг лишь на траектории компенсации ковидного провала 2020-2022, тогда как товарный сегмент практически не изменился с 2019 с учетом инфляции. Номинальные потребительские расходы выросли на 18.4% г/г в апреле, но исключительно из-за эффекта базы 2022, когда весной прошлого года были наиболее жесткие блокировки.
Если с 2010 по 2019 типичные темпы роста розничного спроса составляли 5-8% в реальном выражении, а с 2019 по 2023 накопленное изменение близко к нулю, т.е. происходит фундаментальная трансформация в экономике Китая. Низкий спрос и переизбыток предложения оказывает дефляционное воздействие.
Вышедшие данные по производственной активности сегодня подчеркивают наличие существенных проблем в промышленности Китая, тогда как сфера услуг на положительной траектории из-за компенсации антиковидной заморозки спроса на услуги.
Учитывая сильную взаимосвязь мировых цен на сырье (энергия, металлы, сельхозпродукция) и производственной активности Китая, давление на сырье будет продолжено.
Китай еще подкашивает падение спроса в развитых странах, что выражается в замедлении экспорта и снижение экспортного сегмента промышленности.
V-образного выхода Китая не произошло, модель развития очевидно меняется, что усугубляется долговыми проблемами.
Предполагалось, что после сдавленного потребительского спроса и рекордных накопленных сбережений китайских домашних хозяйств произойдет сильнейший экономический импульс, но реальность оказалась другой.
Пассажирский трафик действительно вырос почти в 4 раза от минимумов 2022, достигая докризисных уровней 2019, а по 12-месячной средней трафик соответствует 2014-2015, но единственным каналом распределения отложенного спроса и рекордных сбережений населения оказались услуги, где наиболее перспективные направления – туризм, культура, досуг и развлечения.
Однако, активность в сфере услуг лишь на траектории компенсации ковидного провала 2020-2022, тогда как товарный сегмент практически не изменился с 2019 с учетом инфляции. Номинальные потребительские расходы выросли на 18.4% г/г в апреле, но исключительно из-за эффекта базы 2022, когда весной прошлого года были наиболее жесткие блокировки.
Если с 2010 по 2019 типичные темпы роста розничного спроса составляли 5-8% в реальном выражении, а с 2019 по 2023 накопленное изменение близко к нулю, т.е. происходит фундаментальная трансформация в экономике Китая. Низкий спрос и переизбыток предложения оказывает дефляционное воздействие.
Вышедшие данные по производственной активности сегодня подчеркивают наличие существенных проблем в промышленности Китая, тогда как сфера услуг на положительной траектории из-за компенсации антиковидной заморозки спроса на услуги.
Учитывая сильную взаимосвязь мировых цен на сырье (энергия, металлы, сельхозпродукция) и производственной активности Китая, давление на сырье будет продолжено.
Китай еще подкашивает падение спроса в развитых странах, что выражается в замедлении экспорта и снижение экспортного сегмента промышленности.
V-образного выхода Китая не произошло, модель развития очевидно меняется, что усугубляется долговыми проблемами.
Промышленное производство в России выросло на 5.1% за год из-за эффекта базы апреля прошлого года (в тот момент на промышленность пришелся основной удар), за январь-апрель рост на 0.6%, а по отношению к апрелю 2021 рост на 2.1%, т.е сейчас лучший апрель в истории. За 4 года промышленность выросла на 6.2%, преодолев последствия COVID-кризиса и санкционного удара в 2022.
С мая 2022 по апрель 2023 промышленное производство снизилось на 1.5%, но подобное сравнение уже стало нерепрезентативным, т.к. период мая 2021-апрель 2022 затрагивает новую нормальность.
В устойчивый рост российская промышленность перешла с сентября 2022 и в апреле 2023 промышленность превзошла максимум декабря 2021 с учетом сезонного сглаживания, а по скользящей средней за 12 месяцев на 1.7% ниже максимума, сформированного с апреля 2021 по март 2022.
▪️Добыча полезных ископаемых выросла на 3.2% за год, на 0.4% выше апреля 2021, но за 4 года снизилась на 2.2%. Добыча нефти, газа и услуги связанные с обслуживанием добычи, составляют свыше 78% в структуре добычи полезных ископаемых.
Росстат не публикую статистику нефти, но каким образом сектор «добыча полезных ископаемых» вырос на 3.2% г/г, если добыча природного газа рухнула на 15.6% за год, а добыча газа с учетом нефтяного попутного и СПГ сократилась на 12.5%?! Чтобы компенсировать обвал добычи газа, извлечение нефти должно было вырасти, как минимум на 6-7%, учитывая слабые показатели других видов добычи полезных ископаемых. Достаточно абсурдные данные по индексу.
▪️Обрабатывающее производство за год выросло на 7.8%, полностью преодолев санкционный удар, за два года – плюс 4.2%, а за 4 года – рост на 13.3%! Подробности о драйверах роста в следующем материале.
▪️Обеспечение энергией, газом, паром и кондиционирование снизилось на 1.3% г/г, за два года – рост на 0.7%, за 4 года – рост на 4.3%.
▪️Водоснабжение, водоотведение, вывоз мусора, утилизация отходов – падение на 1.2% г/г, значительное снижение на 8.2% за 2 года и рост на 5.8% с апреля 2019.
С мая 2022 по апрель 2023 промышленное производство снизилось на 1.5%, но подобное сравнение уже стало нерепрезентативным, т.к. период мая 2021-апрель 2022 затрагивает новую нормальность.
В устойчивый рост российская промышленность перешла с сентября 2022 и в апреле 2023 промышленность превзошла максимум декабря 2021 с учетом сезонного сглаживания, а по скользящей средней за 12 месяцев на 1.7% ниже максимума, сформированного с апреля 2021 по март 2022.
▪️Добыча полезных ископаемых выросла на 3.2% за год, на 0.4% выше апреля 2021, но за 4 года снизилась на 2.2%. Добыча нефти, газа и услуги связанные с обслуживанием добычи, составляют свыше 78% в структуре добычи полезных ископаемых.
Росстат не публикую статистику нефти, но каким образом сектор «добыча полезных ископаемых» вырос на 3.2% г/г, если добыча природного газа рухнула на 15.6% за год, а добыча газа с учетом нефтяного попутного и СПГ сократилась на 12.5%?! Чтобы компенсировать обвал добычи газа, извлечение нефти должно было вырасти, как минимум на 6-7%, учитывая слабые показатели других видов добычи полезных ископаемых. Достаточно абсурдные данные по индексу.
▪️Обрабатывающее производство за год выросло на 7.8%, полностью преодолев санкционный удар, за два года – плюс 4.2%, а за 4 года – рост на 13.3%! Подробности о драйверах роста в следующем материале.
▪️Обеспечение энергией, газом, паром и кондиционирование снизилось на 1.3% г/г, за два года – рост на 0.7%, за 4 года – рост на 4.3%.
▪️Водоснабжение, водоотведение, вывоз мусора, утилизация отходов – падение на 1.2% г/г, значительное снижение на 8.2% за 2 года и рост на 5.8% с апреля 2019.
Не все отрасли промышленного производства России вышли из кризиса.
Добыча прочих полезных ископаемых снизилась на 12.6% г/г, деревообрабатывающее производство – минус 9.8% г/г, полиграфическая деятельность – минус 15.1%, совсем плохи дела в производстве лекарств и медицинских материалов – минус 9.8% (с октября посыпались на 17% за полугодие, хотя в 2021 и первой половине 2022 были драйвером роста).
Ремонт и монтаж оборудования – минус 4.9% г/г, а производство машин и оборудования (станки и оборудование, комбайны, трактора, бульдозеры, строительная техника, прочие специализированные машины для промышленного и коммерческого использования) – здесь непрерывное снижение с ежемесячным ухудшением – уже минус 17.5% г/г.
В лидерах роста отрасли, прямо или косвенно завязанные на ВПК. Производство готовых металлических изделий, кроме машин и оборудования (сюда включаются патроны и боеприпасы) выросло на 30% г/г и почти на 40% за два года.
Производство электрического оборудования – плюс 29.3% г/г и 17.7% за два года. Производство автотранспортных средств выросло на 27%, но исключительно за счет эффекта базы, т.к. к апрелю 2021 обвал в два раза.
Производство компьютеров, электронных и оптических изделий растет на 23.6% г/г и 30.5% соответственно, а производство прочих транспортных средств и оборудования (ЖД составы и локомотивы, самолеты, суда и сюда Росстат должен включать бронетехнику, но учитывает ли?) растет на 11.8% г/г и лишь 5.7% за два года.
По последнему прогресса не видно, либо скрывают информацию, либо дела оставляют желать лучшего со сложным транспортным оборудованием.
В таблице и на графиках наглядно показана дифференциация развития российской промышленности, где основной триггер роста концентрируется в гособоронзаказе, тогда как прочая промышленность интегрально балансирует в нуле, если оценивать динамику за два года или за четыре года.
Из положительного следует отметить, что с сентября-октября промышленность растет, а с начала 2023 более видимый разгон, обусловленный работой ВПК.
Добыча прочих полезных ископаемых снизилась на 12.6% г/г, деревообрабатывающее производство – минус 9.8% г/г, полиграфическая деятельность – минус 15.1%, совсем плохи дела в производстве лекарств и медицинских материалов – минус 9.8% (с октября посыпались на 17% за полугодие, хотя в 2021 и первой половине 2022 были драйвером роста).
Ремонт и монтаж оборудования – минус 4.9% г/г, а производство машин и оборудования (станки и оборудование, комбайны, трактора, бульдозеры, строительная техника, прочие специализированные машины для промышленного и коммерческого использования) – здесь непрерывное снижение с ежемесячным ухудшением – уже минус 17.5% г/г.
В лидерах роста отрасли, прямо или косвенно завязанные на ВПК. Производство готовых металлических изделий, кроме машин и оборудования (сюда включаются патроны и боеприпасы) выросло на 30% г/г и почти на 40% за два года.
Производство электрического оборудования – плюс 29.3% г/г и 17.7% за два года. Производство автотранспортных средств выросло на 27%, но исключительно за счет эффекта базы, т.к. к апрелю 2021 обвал в два раза.
Производство компьютеров, электронных и оптических изделий растет на 23.6% г/г и 30.5% соответственно, а производство прочих транспортных средств и оборудования (ЖД составы и локомотивы, самолеты, суда и сюда Росстат должен включать бронетехнику, но учитывает ли?) растет на 11.8% г/г и лишь 5.7% за два года.
По последнему прогресса не видно, либо скрывают информацию, либо дела оставляют желать лучшего со сложным транспортным оборудованием.
В таблице и на графиках наглядно показана дифференциация развития российской промышленности, где основной триггер роста концентрируется в гособоронзаказе, тогда как прочая промышленность интегрально балансирует в нуле, если оценивать динамику за два года или за четыре года.
Из положительного следует отметить, что с сентября-октября промышленность растет, а с начала 2023 более видимый разгон, обусловленный работой ВПК.