Инфляционный кризис наиболее ярко проявляется в структуре спроса на товары и услуги.
Что произошло в 2020? Локдауны, взбесившиеся печатный станок и вертолетные деньги в неограниченном масштабе, моратория на банкротства, запрет или ограничения на увольнение персонала, адресные субсидии пострадавшим секторам, чтобы исключить обвал доходов.
В условиях локдаунов сфера услуг была принудительно заблокирована, поэтому у населения сформировался избыточный навес сбережений, который ранее распределялась на сферу услуг, плюс к этому совокупные доходы почти не упали (были компенсированы бизнесом и/или правительством).
Весь этот избыточный навес сбережений в зависимости от категории домохозяйств и уровня благосостояния был выброшен в экономику – произошёл резкий рост цен на недвижимость, выросли акции, криптовалюта, вырос спрос на финансовые суррогаты и различные сомнительные финансовые продукты, но также огромный навес ликвидности был выброшен в товары.
Товары – это то, что было доступно к покупкам в условиях локдаунов через службы доставки и то, что имело способность к масштабированию (запустить автоматизированную конвейерную линию несколько проще, чем поставить в строй условные 1000 цирюльников или 1000 аниматоров).
Также товары можно покупать в Китае. Вот, собственно эта шарманка и закрутилась. Импорт из Китая резко вырос в США, торговый баланс ушел в рекордный дефицит и тут возникла другая проблема. Весь этот необеспеченный спрос невозможно реализовать.
Производство, склады и логистика не были оптимизированы под 20% резкий рост спроса. Образовался дефицит, цены выросли.
На графиках расходов американских домохозяйств по группам товаров хорошо видно, как был распределен спрос в товары и услуги, где товары необоснованно выросли почти на 20%, тогда как услуги только сейчас восстановились.
Услуги сложно масштабировать и услуги завязаны на предложение конкретных трудовых ресурсов, которые не могут и не хотят работать. Отсюда и инфляция рванула, чтобы нормализовать, спрос необходимо грохнуть минимум на 8-10%.
Что произошло в 2020? Локдауны, взбесившиеся печатный станок и вертолетные деньги в неограниченном масштабе, моратория на банкротства, запрет или ограничения на увольнение персонала, адресные субсидии пострадавшим секторам, чтобы исключить обвал доходов.
В условиях локдаунов сфера услуг была принудительно заблокирована, поэтому у населения сформировался избыточный навес сбережений, который ранее распределялась на сферу услуг, плюс к этому совокупные доходы почти не упали (были компенсированы бизнесом и/или правительством).
Весь этот избыточный навес сбережений в зависимости от категории домохозяйств и уровня благосостояния был выброшен в экономику – произошёл резкий рост цен на недвижимость, выросли акции, криптовалюта, вырос спрос на финансовые суррогаты и различные сомнительные финансовые продукты, но также огромный навес ликвидности был выброшен в товары.
Товары – это то, что было доступно к покупкам в условиях локдаунов через службы доставки и то, что имело способность к масштабированию (запустить автоматизированную конвейерную линию несколько проще, чем поставить в строй условные 1000 цирюльников или 1000 аниматоров).
Также товары можно покупать в Китае. Вот, собственно эта шарманка и закрутилась. Импорт из Китая резко вырос в США, торговый баланс ушел в рекордный дефицит и тут возникла другая проблема. Весь этот необеспеченный спрос невозможно реализовать.
Производство, склады и логистика не были оптимизированы под 20% резкий рост спроса. Образовался дефицит, цены выросли.
На графиках расходов американских домохозяйств по группам товаров хорошо видно, как был распределен спрос в товары и услуги, где товары необоснованно выросли почти на 20%, тогда как услуги только сейчас восстановились.
Услуги сложно масштабировать и услуги завязаны на предложение конкретных трудовых ресурсов, которые не могут и не хотят работать. Отсюда и инфляция рванула, чтобы нормализовать, спрос необходимо грохнуть минимум на 8-10%.
Разрыв баланса у ФРС. С сентября ФРС несет колоссальные убытки – по 6-8 млрд долларов каждую неделю! Что за чертовщина происходит?
За многие годы монетарного безрассудства на балансе ФРС скопились ценные бумаги – трежерис в объеме 5.6 трлн и ипотечные MBS в объеме в 2.68 трлн, в совокупности почти 8.3 трлн. Весьма значительный портфель и по этим активам ФРС получает купонный доход.
Но также ФРС платит за депозиты и избыточные резервы, которые банки, брокеры и дилеры хранят на счета ФРС, в том числе операции РЕПО.
Исторически так сложилось, что проценты, которые ФРС получает от активов больше, чем выплаты по обязательствам. Перечисляется на счета Минфина вся прибыль, полученная от инвестиционной деятельности ФРС минус операционные расходы на функционирование Резервных банков в составе ФРС.
За последние 6 лет ФРС генерировала сотни миллиардов долларов, которые перечисляла в Минфин США. 2016 – 91.4 млрд долл прибыли, 2017 – 79 млрд, 2018- 62.9 млрд, 2019 – 55.5 млрд, 2020 – 92.8 млрд и в 2021 – 104.7 млрд.
Минфин платить проценты ФРС и в конечном результате ФРС возвращает эти деньги обратно за вычетом расходов по обязательствам и операционной деятельности. Беспроцентный долг – прекрасно!
Эта схема работала, пока ставки нулевые. Но что-то сломалось, а что? Обязательства представлены в денежных инструментах, где ставки фиксированные, тогда как по активам купонные платежи не меняются в режиме реального времени, т.к. долг не по плавающим ставкам и преимущественно долгосрочный. Купонные платежи актуализируются по высоким ставкам на траектории рефинансирования, но не раньше.
Чем выше ФРС будет поднимать ставки – тем масштабнее будут убытки, т.к. обязательства по которым платятся проценты свыше 6 трлн долл. За последние 4 недели убытки уже 18.5 млрд долл!
Что изменится? Многие СМИ и аналитики ошибаются. ФРС платит прибыль Минфину США, но не требует компенсации убытков, поэтому нет нагрузки на бюджет. Разница в том, что следующие выплаты Минфину будут только после компенсации убытков и выхода в ноль.
За многие годы монетарного безрассудства на балансе ФРС скопились ценные бумаги – трежерис в объеме 5.6 трлн и ипотечные MBS в объеме в 2.68 трлн, в совокупности почти 8.3 трлн. Весьма значительный портфель и по этим активам ФРС получает купонный доход.
Но также ФРС платит за депозиты и избыточные резервы, которые банки, брокеры и дилеры хранят на счета ФРС, в том числе операции РЕПО.
Исторически так сложилось, что проценты, которые ФРС получает от активов больше, чем выплаты по обязательствам. Перечисляется на счета Минфина вся прибыль, полученная от инвестиционной деятельности ФРС минус операционные расходы на функционирование Резервных банков в составе ФРС.
За последние 6 лет ФРС генерировала сотни миллиардов долларов, которые перечисляла в Минфин США. 2016 – 91.4 млрд долл прибыли, 2017 – 79 млрд, 2018- 62.9 млрд, 2019 – 55.5 млрд, 2020 – 92.8 млрд и в 2021 – 104.7 млрд.
Минфин платить проценты ФРС и в конечном результате ФРС возвращает эти деньги обратно за вычетом расходов по обязательствам и операционной деятельности. Беспроцентный долг – прекрасно!
Эта схема работала, пока ставки нулевые. Но что-то сломалось, а что? Обязательства представлены в денежных инструментах, где ставки фиксированные, тогда как по активам купонные платежи не меняются в режиме реального времени, т.к. долг не по плавающим ставкам и преимущественно долгосрочный. Купонные платежи актуализируются по высоким ставкам на траектории рефинансирования, но не раньше.
Чем выше ФРС будет поднимать ставки – тем масштабнее будут убытки, т.к. обязательства по которым платятся проценты свыше 6 трлн долл. За последние 4 недели убытки уже 18.5 млрд долл!
Что изменится? Многие СМИ и аналитики ошибаются. ФРС платит прибыль Минфину США, но не требует компенсации убытков, поэтому нет нагрузки на бюджет. Разница в том, что следующие выплаты Минфину будут только после компенсации убытков и выхода в ноль.
Ничего хорошего для рынков в следующие два месяца не ожидается, если исходить из официальных планов Минфина США по заимствованиям на 4 квартал 2022.
В течение квартала с октября по декабрь 2022 года Казначейство рассчитывает занять 550 млрд долл в виде чистого рыночного долга, предполагая, что остаток денежных средств на конец декабря составит 700 млрд.
С 1 октября по 28 октября включительно объем чистых рыночных заимствований составил всего 56 млрд по всем видам трежерис и векселей, т.е. занять еще планируется около полу триллиона долларов, что невероятно много.
Тогда как дефицит составил 70 млрд, соответственно финансирование кассового разрыва происходило за счет снижения кэш позиции на 14 млрд долл.
Основные расходы приходятся на последний день октября, поэтому месяц еще не закрыт, но данные будут только завтра.
На 28 октября кэш Минфина США составляет 621 млрд, соответственно к декабрю они собираются увеличить кэш позицию еще на 79 млрд до плановых 700 млрд.
Ноябрь-декабрь достаточно напряженный для бюджета. Например, дефицит бюджета за ноябрь-декабрь в 2019 составил 222 млрд, в 2020 – 288 млрд, а в 2021 – 212 млрд.
Вероятно, в этом году планируют оформить почти 400 млрд дефицита до конца года. К этом есть предпосылки, т.к. 3 квартал вышел рекордный по дефициту бюджета. Экономика сыпется, прибыль бизнеса снижается, придется опять врубить печатный станок, чтобы спрос не рухнул в пол, тем более после выбора в Конгресс обычно пускаются во все тяжкие.
Что может охладить их пыл? Инфляция, отсутствующий спрос на долги в условиях рекордно отрицательных реальных ставок, но и плюс ко всему они почти уперлись в лимит по долгу. На 28 октября 2022 долг составляет 31192 млрд (из которых рыночный долг 24.4 трлн) при лимите по долгу 31381 млрд, т.е занимать им менее 200 млрд.
Подковерная возня и цирк с конями вокруг лимита по госдолгу обычно весьма продолжительные, поэтому сомневаюсь, что уложатся до конца года, как по лимиту, так и по планам заимствования в пол триллиона. Учитывая продажи ФРС – будет жарко!
В течение квартала с октября по декабрь 2022 года Казначейство рассчитывает занять 550 млрд долл в виде чистого рыночного долга, предполагая, что остаток денежных средств на конец декабря составит 700 млрд.
С 1 октября по 28 октября включительно объем чистых рыночных заимствований составил всего 56 млрд по всем видам трежерис и векселей, т.е. занять еще планируется около полу триллиона долларов, что невероятно много.
Тогда как дефицит составил 70 млрд, соответственно финансирование кассового разрыва происходило за счет снижения кэш позиции на 14 млрд долл.
Основные расходы приходятся на последний день октября, поэтому месяц еще не закрыт, но данные будут только завтра.
На 28 октября кэш Минфина США составляет 621 млрд, соответственно к декабрю они собираются увеличить кэш позицию еще на 79 млрд до плановых 700 млрд.
Ноябрь-декабрь достаточно напряженный для бюджета. Например, дефицит бюджета за ноябрь-декабрь в 2019 составил 222 млрд, в 2020 – 288 млрд, а в 2021 – 212 млрд.
Вероятно, в этом году планируют оформить почти 400 млрд дефицита до конца года. К этом есть предпосылки, т.к. 3 квартал вышел рекордный по дефициту бюджета. Экономика сыпется, прибыль бизнеса снижается, придется опять врубить печатный станок, чтобы спрос не рухнул в пол, тем более после выбора в Конгресс обычно пускаются во все тяжкие.
Что может охладить их пыл? Инфляция, отсутствующий спрос на долги в условиях рекордно отрицательных реальных ставок, но и плюс ко всему они почти уперлись в лимит по долгу. На 28 октября 2022 долг составляет 31192 млрд (из которых рыночный долг 24.4 трлн) при лимите по долгу 31381 млрд, т.е занимать им менее 200 млрд.
Подковерная возня и цирк с конями вокруг лимита по госдолгу обычно весьма продолжительные, поэтому сомневаюсь, что уложатся до конца года, как по лимиту, так и по планам заимствования в пол триллиона. Учитывая продажи ФРС – будет жарко!
Мобилизационная экономика в действии? Безналичная рублевая денежная масса (М2) в реальном выражении растет максимальными темпами за 10 лет – 13.1% г/г по состоянию на сентябрь 2022. В структуре прироста безналичной денежной массы депозиты юрлиц внесли основной вклад – 12.6 п.п. из 13.1% годового прироста.
Депозиты юрлиц растут максимальными темпами с восстановительного импульса 2010 года – невероятные 30% в реальном выражении, но в 2010 они восстанавливались на низкой базе 2009 года – тогда было падение на 23% г/г. На этот раз рост денежной массы происходит на высокой базе 2021, поэтому правильнее сравнивать с 2007 годом.
Подобный рост денежной массы юрлиц ранее соответствовал росту ВВП на 5-7% , поэтому с точки зрения экономики – это хороший сигнал.
Источником прироста денежной массы в подобном объеме являются кредиты юрлицам, данные по которым будут опубликованы ЦБ РФ в середине ноября в агрегированном виде. Банковская статистика сейчас крайне усеченная, поэтому нет возможности произвести отраслевую разбивку, чтобы оценить сектор, который являются драйвером роста.
Но, с высокой вероятностью, речь идет о секторах экономики прямо или косвенно, завязанные на ВПК, а кредиты выдаются, либо с госгарантиями (по всей видимости через госбанки), либо в квазигосударственных компаниях, либо напрямую субсидируемые государством. Это замечание справедливо, учитывая тенденции и настрой в частном бизнесе вне госзаказов.
Импульс, беспрецедентный. Чтобы оценить масштаб - по номиналу за август и сентябрь рублевая денежная масса выросла на рекордные 4.3 трлн руб (за два месяца!). Почему точка отсчета взята с августа? Потому что основной импульс роста начался с конца июля и продолжается, как минимум, до сентября.
Инфляции нет, потому что рост денежной массы не среди населения, а среди юрлиц, причем юрлиц, с высокой вероятностью, завязанных на ВПК. Детали ЦБ РФ не раскрывает по понятным причинам.
Депозиты юрлиц растут максимальными темпами с восстановительного импульса 2010 года – невероятные 30% в реальном выражении, но в 2010 они восстанавливались на низкой базе 2009 года – тогда было падение на 23% г/г. На этот раз рост денежной массы происходит на высокой базе 2021, поэтому правильнее сравнивать с 2007 годом.
Подобный рост денежной массы юрлиц ранее соответствовал росту ВВП на 5-7% , поэтому с точки зрения экономики – это хороший сигнал.
Источником прироста денежной массы в подобном объеме являются кредиты юрлицам, данные по которым будут опубликованы ЦБ РФ в середине ноября в агрегированном виде. Банковская статистика сейчас крайне усеченная, поэтому нет возможности произвести отраслевую разбивку, чтобы оценить сектор, который являются драйвером роста.
Но, с высокой вероятностью, речь идет о секторах экономики прямо или косвенно, завязанные на ВПК, а кредиты выдаются, либо с госгарантиями (по всей видимости через госбанки), либо в квазигосударственных компаниях, либо напрямую субсидируемые государством. Это замечание справедливо, учитывая тенденции и настрой в частном бизнесе вне госзаказов.
Импульс, беспрецедентный. Чтобы оценить масштаб - по номиналу за август и сентябрь рублевая денежная масса выросла на рекордные 4.3 трлн руб (за два месяца!). Почему точка отсчета взята с августа? Потому что основной импульс роста начался с конца июля и продолжается, как минимум, до сентября.
Инфляции нет, потому что рост денежной массы не среди населения, а среди юрлиц, причем юрлиц, с высокой вероятностью, завязанных на ВПК. Детали ЦБ РФ не раскрывает по понятным причинам.
Переход к возобновляемым источникам энергии как то не заладился в Европе, а потребление газа и угля только растет в 2022, несмотря на абсурдно высокие цены. Причина дефицита в провале генерации электричества атомными станциями на 84 ТВт-ч и гидроэлектростанциями на 63 ТВт-ч с января по сентябрь 2022 в сравнении с январем-сентябрем 2021 по странам Европы (расчеты Bruegel.org).
В итоге в структуре генерации электроэнергии газ, как источник принес 26 ТВт-ч в 2022 году в сравнении с 2021, ветрогенерация – 31.5 ТВт-ч, солнечная генерация – 35.1 ТВт-ч, а уголь больше всего – 38.4 ТВт-ч.
Сильные летние засухи привели к снижению производства электроэнергии ГЭС в особенности в Италии (минус 13 ТВт-ч) и в Испании (минус 11 ТВт-ч). Основной вклад в снижение выработки электроэнергии АЭС во Франции (минус 60 ТВт-ч) из-за последовательного и безумного отказа от АЭС. С 2015 по 2021 производство на французских АЭС сократилось на 15% и продолжает активно снижаться в 2022.
Необходимость в компенсации нагрузки в сети подтолкнули Францию и Италию к резкому увеличению спроса на газ и уголь, которые стали основным источником энергии в структуре компенсации выпадающих генерирующих мощностей.
В Германии иначе – там компенсация идет практически полностью за счет угля. В июле 2022 года правительство Германии создало «газозамещающий резерв» общей мощностью 10.6 ГВт. В конце сентября 2022 года правительство приняло новые правила, позволяющие повторно активировать выведенные из эксплуатации угольные мощности, а RWE объявила о вводе в эксплуатацию трех угольных установок мощностью 300 МВт.
До энергетического кризиса электроэнергия, вырабатываемая угольными электростанциями, сократилась более чем на 40% в странах ЕС и Великобритании с 2015 года. Теперь все меняется и возвращаются в «условный 19 век».
Интересно, что «грязный уголь» страны ЕС рассматривают, как возможность вытеснения российского газа с потенциалом замещения до 50 млрд куб.м газа в год. В итоге спрос на уголь в ЕС вырос на 12% - максимальный прирост с 1955 года!
В итоге в структуре генерации электроэнергии газ, как источник принес 26 ТВт-ч в 2022 году в сравнении с 2021, ветрогенерация – 31.5 ТВт-ч, солнечная генерация – 35.1 ТВт-ч, а уголь больше всего – 38.4 ТВт-ч.
Сильные летние засухи привели к снижению производства электроэнергии ГЭС в особенности в Италии (минус 13 ТВт-ч) и в Испании (минус 11 ТВт-ч). Основной вклад в снижение выработки электроэнергии АЭС во Франции (минус 60 ТВт-ч) из-за последовательного и безумного отказа от АЭС. С 2015 по 2021 производство на французских АЭС сократилось на 15% и продолжает активно снижаться в 2022.
Необходимость в компенсации нагрузки в сети подтолкнули Францию и Италию к резкому увеличению спроса на газ и уголь, которые стали основным источником энергии в структуре компенсации выпадающих генерирующих мощностей.
В Германии иначе – там компенсация идет практически полностью за счет угля. В июле 2022 года правительство Германии создало «газозамещающий резерв» общей мощностью 10.6 ГВт. В конце сентября 2022 года правительство приняло новые правила, позволяющие повторно активировать выведенные из эксплуатации угольные мощности, а RWE объявила о вводе в эксплуатацию трех угольных установок мощностью 300 МВт.
До энергетического кризиса электроэнергия, вырабатываемая угольными электростанциями, сократилась более чем на 40% в странах ЕС и Великобритании с 2015 года. Теперь все меняется и возвращаются в «условный 19 век».
Интересно, что «грязный уголь» страны ЕС рассматривают, как возможность вытеснения российского газа с потенциалом замещения до 50 млрд куб.м газа в год. В итоге спрос на уголь в ЕС вырос на 12% - максимальный прирост с 1955 года!
Страны Европы активно компенсируют энергетический кризис из собственного кармана. С сентября 2021 по октябрь 2022 совокупные расходы европейских стран составили 674 млрд евро в рамках прямой государственной поддержки (Bruegel). Здесь не учитываются непокрытые издержки бизнеса и населения, которые, как минимум сопоставимы, т.е. цена энергетического кризиса уже ощутимо превышает 1 трлн евро.
Лидерами по государственной поддержке являются: Германия – 264 млрд евро (7.4% от ВВП), Великобритания – 97 млрд (3.5% от ВВП), Франция – 71.6 млрд (2.9% ВВП), Италия – 62.6 млрд (3.5% ВВП), Испания – 38.5 млрд (3.2% ВВП), Польша – 12.4 млрд (2.2% ВВП), Нидерланды (5.2% ВВП).
В чем заключается поддержка? Снижение энергетических акцизов и прочих налогов, связанных с энергией, предоставление субсидируемых кредитов промышленным и коммунальным компаниям, расходы на национализацию и покрытие убытков системообразующих банкротов, заморозка тарифов за госсчет, адресная поддержка населения в виде дотаций, компенсация цен на газ и топливо свыше определенного порога.
Германия использует маневр компенсации издержек с пороговым ограничением до 70-80% от потребления газа и электричества от уровня 2021, чтобы стимулировать сокращение использования энергоресурсов. Если потребление выше 80% от уровня 2021, то цены рыночные.
Комплекс мер поддержки беспрецедентен и значительно превышает все то, что было ранее (особенно в 70-е года).
Относительная устойчивость европейской экономики обусловлена масштабной компенсацией энергетических издержек за счет правительств стран Европы, однако ценой роста госдолга и ограничения способности для компенсации кризисных процессов в будущем. Госдолги находятся на критическом уровне, что сужает пространство маневров для покрытия ущерба от долгового кризиса, который начинается по мере роста ставок в Европе и США.
Европейская экономика сейчас крайне уязвима, т.к. господдержка не может быть перманентной, а проблемы структурные и долгосрочные, поэтому 2023 год начинается в условиях наивысшей дестабилизации.
Лидерами по государственной поддержке являются: Германия – 264 млрд евро (7.4% от ВВП), Великобритания – 97 млрд (3.5% от ВВП), Франция – 71.6 млрд (2.9% ВВП), Италия – 62.6 млрд (3.5% ВВП), Испания – 38.5 млрд (3.2% ВВП), Польша – 12.4 млрд (2.2% ВВП), Нидерланды (5.2% ВВП).
В чем заключается поддержка? Снижение энергетических акцизов и прочих налогов, связанных с энергией, предоставление субсидируемых кредитов промышленным и коммунальным компаниям, расходы на национализацию и покрытие убытков системообразующих банкротов, заморозка тарифов за госсчет, адресная поддержка населения в виде дотаций, компенсация цен на газ и топливо свыше определенного порога.
Германия использует маневр компенсации издержек с пороговым ограничением до 70-80% от потребления газа и электричества от уровня 2021, чтобы стимулировать сокращение использования энергоресурсов. Если потребление выше 80% от уровня 2021, то цены рыночные.
Комплекс мер поддержки беспрецедентен и значительно превышает все то, что было ранее (особенно в 70-е года).
Относительная устойчивость европейской экономики обусловлена масштабной компенсацией энергетических издержек за счет правительств стран Европы, однако ценой роста госдолга и ограничения способности для компенсации кризисных процессов в будущем. Госдолги находятся на критическом уровне, что сужает пространство маневров для покрытия ущерба от долгового кризиса, который начинается по мере роста ставок в Европе и США.
Европейская экономика сейчас крайне уязвима, т.к. господдержка не может быть перманентной, а проблемы структурные и долгосрочные, поэтому 2023 год начинается в условиях наивысшей дестабилизации.
Существенные структурные трансформации в инвестиционной политике в США. После COVID локдаунов практически одномоментно спрос на коммерческую и промышленную недвижимость резко рухнул – почти на 16% за 2 квартала. Но с тех пор никакого восстановления не было и более того – обвал ускоряется с 3 кв 2021, когда инвестиции в коммерческую недвижимость упали еще на 13%.
Таким образом, с 4 кв 2019 по 3 кв 2022 спрос на коммерческую и индустриальную недвижимость обвалился на 28% - это почти сопоставимо с кризисом 2009, когда от верхней до низшей точки падение составляло 35%.
С 1 кв 2022 посыпался спрос на жилую недвижимость, где покупки домов в реальном выражении, исключая ценовой фактор, вернулись к четырехлетней средней 2016-2019, но есть все признаки надвигающей бури в рынке недвижимости.
Одновременно с этим, стремительно растут инвестиции в интеллектуальную собственность – ПО, исследования и разработки, патенты и т.д. С 4 кв 2019 спрос вырос на 23%, причем разрыв между коммерческой недвижимостью достиг трех раз, тогда как еще в 2008 инвестиции в интеллектуальную собственность были ниже, чем в «материальный мир».
Вот именно поэтому технологический сектор так распух за последние 5 лет, т.к. все, что связано с ростом и инвестициями было сосредоточено в техно-секторе.
Инвестиции в оборудование (компьютеры, дата центры, промышленное, транспортное и любое другое оборудование, участвующее в бизнес и производственных процессах) преимущественно стагнирует – рост в пределах точности счета (всего 3% с 2019), причем весь рост исключительно за счет цифровой компоненты – компьютеры, дата центры и все, что связано с электроникой.
За последние 15 лет США прочно встали на путь погружения в цифровой мир, тогда как материальная экономика отходит на второй план. Поэтому с каждым годом все менее актуальной становится недвижимость (особенно коммерческая). Нет смысла, когда все больше компаний переходят на удаленку, процессы автоматизируются и переходят в условную мета-вселенную.
Таким образом, с 4 кв 2019 по 3 кв 2022 спрос на коммерческую и индустриальную недвижимость обвалился на 28% - это почти сопоставимо с кризисом 2009, когда от верхней до низшей точки падение составляло 35%.
С 1 кв 2022 посыпался спрос на жилую недвижимость, где покупки домов в реальном выражении, исключая ценовой фактор, вернулись к четырехлетней средней 2016-2019, но есть все признаки надвигающей бури в рынке недвижимости.
Одновременно с этим, стремительно растут инвестиции в интеллектуальную собственность – ПО, исследования и разработки, патенты и т.д. С 4 кв 2019 спрос вырос на 23%, причем разрыв между коммерческой недвижимостью достиг трех раз, тогда как еще в 2008 инвестиции в интеллектуальную собственность были ниже, чем в «материальный мир».
Вот именно поэтому технологический сектор так распух за последние 5 лет, т.к. все, что связано с ростом и инвестициями было сосредоточено в техно-секторе.
Инвестиции в оборудование (компьютеры, дата центры, промышленное, транспортное и любое другое оборудование, участвующее в бизнес и производственных процессах) преимущественно стагнирует – рост в пределах точности счета (всего 3% с 2019), причем весь рост исключительно за счет цифровой компоненты – компьютеры, дата центры и все, что связано с электроникой.
За последние 15 лет США прочно встали на путь погружения в цифровой мир, тогда как материальная экономика отходит на второй план. Поэтому с каждым годом все менее актуальной становится недвижимость (особенно коммерческая). Нет смысла, когда все больше компаний переходят на удаленку, процессы автоматизируются и переходят в условную мета-вселенную.
Долговой рынок в США находится в фазе максимального сжатия в современной истории – это не может остаться незамеченным с точки зрения макроэкономической устойчивости и балансов экономических агентов.
▪️Баланс корпоративных облигаций (нефинансовые компании) с учетом инфляции сокращается в темпах 7.5% г/г на 2 кв 2022, что обновило антирекорд 1 кв 1980 (минус 7.4%). Это тенденция была неоднократно описана и здесь нет никакого улучшения вплоть до сегодняшнего момента. Компании компенсируют дефицит облигационного финансирования через наращивание долга в кредитах.
▪️Трежерис сокращаются на 1.3% г/г на 2 кв 2022 – это наиболее интенсивное сжатие баланса в реальном выражении с 4 кв 2001, но разница есть – 20 лет назад у США был профицит бюджета, а сейчас дефицит в 1.4 трлн за год и рекордный третий квартал по дефициту бюджет в истории. Балансировка происходит за счет накопленной кэш позиции, которая составляет около 600 млрд долл.
▪️Баланс муниципальных облигаций снижается в темпах 7.5% г/г с учетом инфляции, что является максимальным сжатием в истории данного рынка, переписав антирекорд 3 кв 1995 (минус 7.2%). В отличие от долга федерального правительства (трежерис), муниципальные облигации отрезаны от прямого финансирования первичных дилеров, ликвидность рынка сокращается более 10 лет и с 2021 этот сегмент долгового рынка практически мертв.
▪️Баланс MBS и агентских бумаг снижается на 1% во 2 кв 2022 - максимальное сокращение с 1 кв 2013. Процесс расщепления этого рынка только начался. Есть две негативные долгосрочные тенденции. Рынок недвижимости пребывает в режиме свободного падения и наибольшего коллапса с 2008 года, ипотечного кредитование начало сжиматься активно с июля, ускоряясь с сентября. Все худшее еще впереди, кризис в этом сегменте только начинается.
В итоге долговой рынок нефинансового сектора в режиме максимального сжатия с середины 70-х годов! Минус 2.5% г/г с учетом инфляции на 2 кв 2022, а учитывая что процесс делевереджа только начался, дальше будет еще хуже.
▪️Баланс корпоративных облигаций (нефинансовые компании) с учетом инфляции сокращается в темпах 7.5% г/г на 2 кв 2022, что обновило антирекорд 1 кв 1980 (минус 7.4%). Это тенденция была неоднократно описана и здесь нет никакого улучшения вплоть до сегодняшнего момента. Компании компенсируют дефицит облигационного финансирования через наращивание долга в кредитах.
▪️Трежерис сокращаются на 1.3% г/г на 2 кв 2022 – это наиболее интенсивное сжатие баланса в реальном выражении с 4 кв 2001, но разница есть – 20 лет назад у США был профицит бюджета, а сейчас дефицит в 1.4 трлн за год и рекордный третий квартал по дефициту бюджет в истории. Балансировка происходит за счет накопленной кэш позиции, которая составляет около 600 млрд долл.
▪️Баланс муниципальных облигаций снижается в темпах 7.5% г/г с учетом инфляции, что является максимальным сжатием в истории данного рынка, переписав антирекорд 3 кв 1995 (минус 7.2%). В отличие от долга федерального правительства (трежерис), муниципальные облигации отрезаны от прямого финансирования первичных дилеров, ликвидность рынка сокращается более 10 лет и с 2021 этот сегмент долгового рынка практически мертв.
▪️Баланс MBS и агентских бумаг снижается на 1% во 2 кв 2022 - максимальное сокращение с 1 кв 2013. Процесс расщепления этого рынка только начался. Есть две негативные долгосрочные тенденции. Рынок недвижимости пребывает в режиме свободного падения и наибольшего коллапса с 2008 года, ипотечного кредитование начало сжиматься активно с июля, ускоряясь с сентября. Все худшее еще впереди, кризис в этом сегменте только начинается.
В итоге долговой рынок нефинансового сектора в режиме максимального сжатия с середины 70-х годов! Минус 2.5% г/г с учетом инфляции на 2 кв 2022, а учитывая что процесс делевереджа только начался, дальше будет еще хуже.
Почему фондовый рынок обречен в условиях высокой инфляции и при деструктивных событиях на долговых рынках? Дефицит ресурсов обуславливает иерархию приоритетов.
Исторически так сложилось, что потоки в акции имеют отрицательную корреляцию с потоками в долговой рынок. Если в акции приток денежных средств – значит из облигаций отток, справедливо и наоборот.
После COVID локдаунов в акциях были сосредоточены рекордные накопленные потоки от физлиц за всю историю, как в абсолютном, так и в относительном выражении. Одновременно с этим был рекордный вывод средств из долговых рынков. Но это не было проблемой, т.к. всю чистую эмиссию облигаций скупали центральные банки.
По существу, спрос частного сектора был вообще индифферентен, т.к. объем вертолетной ликвидности был настолько значительным, что с перехлестом перекрывал любой дефицит финансирования.
Все изменилось, когда печатный станок отключили и более того, даже предпринимают осторожные попытки продаж. Это не было бы столь острой проблемой, если не рекордно отрицательные реальные ставки, которые блокируют денежные потоки в облигации.
По состоянию на 2 кв 2022 баланс долгового рынка нефинансового сектора сокращается на рекордные 2.6% г/г, что сопоставимо с серединой 70-х, но вместе с этим, кредиты не сокращаются, а балансируют около нуля (с попытками роста по корпоративным кредитам). Это подчеркивает, что бизнес использует кредиты, как балансирующий инструмент в условиях критического дефицита спроса на облигации.
Вообще, сжатие долгового рынка при росте (или балансировке около нуля) кредитного рынка – это очень редкое событие, которое в столь явном виде проявилось впервые!
К 2 кв 2022 видно, что из акций сформировался отток средств физических лиц, тогда как в облигациях приток. Создание непривлекательных условий на фондовом рынке - это именно то, что способно поддержать выживаемость долгового рынка в текущих реалиях.
Поэтому не стоит рассчитывать на «стратегический» рост рынка до тех пор, пока не будет решена инфляционная и долговая проблема.
Исторически так сложилось, что потоки в акции имеют отрицательную корреляцию с потоками в долговой рынок. Если в акции приток денежных средств – значит из облигаций отток, справедливо и наоборот.
После COVID локдаунов в акциях были сосредоточены рекордные накопленные потоки от физлиц за всю историю, как в абсолютном, так и в относительном выражении. Одновременно с этим был рекордный вывод средств из долговых рынков. Но это не было проблемой, т.к. всю чистую эмиссию облигаций скупали центральные банки.
По существу, спрос частного сектора был вообще индифферентен, т.к. объем вертолетной ликвидности был настолько значительным, что с перехлестом перекрывал любой дефицит финансирования.
Все изменилось, когда печатный станок отключили и более того, даже предпринимают осторожные попытки продаж. Это не было бы столь острой проблемой, если не рекордно отрицательные реальные ставки, которые блокируют денежные потоки в облигации.
По состоянию на 2 кв 2022 баланс долгового рынка нефинансового сектора сокращается на рекордные 2.6% г/г, что сопоставимо с серединой 70-х, но вместе с этим, кредиты не сокращаются, а балансируют около нуля (с попытками роста по корпоративным кредитам). Это подчеркивает, что бизнес использует кредиты, как балансирующий инструмент в условиях критического дефицита спроса на облигации.
Вообще, сжатие долгового рынка при росте (или балансировке около нуля) кредитного рынка – это очень редкое событие, которое в столь явном виде проявилось впервые!
К 2 кв 2022 видно, что из акций сформировался отток средств физических лиц, тогда как в облигациях приток. Создание непривлекательных условий на фондовом рынке - это именно то, что способно поддержать выживаемость долгового рынка в текущих реалиях.
Поэтому не стоит рассчитывать на «стратегический» рост рынка до тех пор, пока не будет решена инфляционная и долговая проблема.
Погрузка на ЖД транспорте в России снизилась в октябре на 3% г/г и на 3.6% за первые 10 месяцев 2022 в сравнении с прошлым годом. Для грузоперевозок кризис 2022 примерно сопоставим с 2020 и с 2015-2016, но в 5 раз лучше, чем 2009, когда за первые 10 месяцев 2009 грузоперевозки сократились на 19%!
Грузооборот за октябрь 2022 года снизился по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 3.6%, что негативный сигнал, учитывая увеличение транспортного плеча с европейского на азиатское направление.
Железными дорогами погружено:
• каменного угля – 291.7 млн тонн (-5.7% к январю-октябрю 2021 года);
• кокса – 8,6 млн тонн (-13.2%);
• нефти и нефтепродуктов – 178.6 млн тонн (без динамики);
• руды железной и марганцевой – 96.6 млн тонн (-3.6%);
• черных металлов – 55.8 млн тонн (-1.6%);
• лома черных металлов – 11.3 млн тонн (-17.5%);
• химических и минеральных удобрений – 50.4 млн тонн (-6.2%);
• цемента – 21.9 млн тонн (-4.3%);
• лесных грузов – 27 млн тонн (-24%);
• зерна – 18.7 млн тонн (-8.6%);
• строительных грузов – 113.3 млн тонн (+4.9%);
• руды цветной и серного сырья – 15.3 млн тонн (-7.9%);
• химикатов и соды – 19 млн тонн (-5.4%);
• промышленного сырья и формовочных материалов – 26.4 млн тонн (-10.3%);
• остальных, в том числе грузов в контейнерах – 93,6 млн тонн (+2.3%).
Статистика нейтральная с немного негативным уклоном, приняв во внимание вынужденную переориентацию потоков на Азию, интегральные показатели снижаются.
Грузооборот за октябрь 2022 года снизился по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 3.6%, что негативный сигнал, учитывая увеличение транспортного плеча с европейского на азиатское направление.
Железными дорогами погружено:
• каменного угля – 291.7 млн тонн (-5.7% к январю-октябрю 2021 года);
• кокса – 8,6 млн тонн (-13.2%);
• нефти и нефтепродуктов – 178.6 млн тонн (без динамики);
• руды железной и марганцевой – 96.6 млн тонн (-3.6%);
• черных металлов – 55.8 млн тонн (-1.6%);
• лома черных металлов – 11.3 млн тонн (-17.5%);
• химических и минеральных удобрений – 50.4 млн тонн (-6.2%);
• цемента – 21.9 млн тонн (-4.3%);
• лесных грузов – 27 млн тонн (-24%);
• зерна – 18.7 млн тонн (-8.6%);
• строительных грузов – 113.3 млн тонн (+4.9%);
• руды цветной и серного сырья – 15.3 млн тонн (-7.9%);
• химикатов и соды – 19 млн тонн (-5.4%);
• промышленного сырья и формовочных материалов – 26.4 млн тонн (-10.3%);
• остальных, в том числе грузов в контейнерах – 93,6 млн тонн (+2.3%).
Статистика нейтральная с немного негативным уклоном, приняв во внимание вынужденную переориентацию потоков на Азию, интегральные показатели снижаются.
Промышленный сектор ведущих стран Запада перешел в режим «свободного падения». Объем производства в Еврозоне продолжал падать в октябре, расширяя текущую негативную последовательность из непрерывного снижения с июня, а точка перелома произошла в феврале 2022.
▪️Падающий спрос был ключевым фактором снижения предложения. Покупательская активность падала самыми быстрыми темпами с разрушительного мая 2020 в момент агрессивных COVID локдаунов.
▪️Новые заказы падают максимальными темпами с 2009 года, что отражает глубину потенциального кризиса – производство отвечает на динамику новых заказов с лагом в три месяца.
▪️Компании отмечают рекордное инфляционное давление и стремительный рост операционных расходов – действуют, как внешние, так и внутренние ценовые факторы. В структуре совокупного роста расходов, цены на энергию являются основными.
▪️Цепочки поставок стабилизировались, а внешний ценовой импульс ослабевает, связанные с сырьевыми издержками, - это один из признаков того, что спрос и заказы снижаются, но внутренние издержки растут, т.к. инфляция становится фронтальной.
▪️Рост производства выше совокупного спроса связан с работой компаний на склад, т.к. учитывая печальный опыт 2020-2021 многие компании существенно трансформировали свою производственную политику и складские запасы так, чтобы исключить сбои в снабжении и цепочках поставок.
▪️Работа на склад вскрывают другую проблему – кризис перепроизводства (от экстремально низких товарных запасов 2020 перешли в экстремально высоким запасам 2022). В 2023 это приведет к избыточной остановке производства.
▪️Бизнес отмечает существенное снижение экспортного спроса на уровне 2009 из-за геополитической неопределенности, глобального ужесточения монетарной политики, падения инвестиционной активности и слабого потребительского спроса.
▪️Бизнес сократил закупки сырья до самого низкого уровня с мая 2020.
Есть существенные риски углубления кризиса, т.к. инфляционный кризис расширяется долговым кризисом по мере ужесточения ДКП ведущими Центробанками мира.
▪️Падающий спрос был ключевым фактором снижения предложения. Покупательская активность падала самыми быстрыми темпами с разрушительного мая 2020 в момент агрессивных COVID локдаунов.
▪️Новые заказы падают максимальными темпами с 2009 года, что отражает глубину потенциального кризиса – производство отвечает на динамику новых заказов с лагом в три месяца.
▪️Компании отмечают рекордное инфляционное давление и стремительный рост операционных расходов – действуют, как внешние, так и внутренние ценовые факторы. В структуре совокупного роста расходов, цены на энергию являются основными.
▪️Цепочки поставок стабилизировались, а внешний ценовой импульс ослабевает, связанные с сырьевыми издержками, - это один из признаков того, что спрос и заказы снижаются, но внутренние издержки растут, т.к. инфляция становится фронтальной.
▪️Рост производства выше совокупного спроса связан с работой компаний на склад, т.к. учитывая печальный опыт 2020-2021 многие компании существенно трансформировали свою производственную политику и складские запасы так, чтобы исключить сбои в снабжении и цепочках поставок.
▪️Работа на склад вскрывают другую проблему – кризис перепроизводства (от экстремально низких товарных запасов 2020 перешли в экстремально высоким запасам 2022). В 2023 это приведет к избыточной остановке производства.
▪️Бизнес отмечает существенное снижение экспортного спроса на уровне 2009 из-за геополитической неопределенности, глобального ужесточения монетарной политики, падения инвестиционной активности и слабого потребительского спроса.
▪️Бизнес сократил закупки сырья до самого низкого уровня с мая 2020.
Есть существенные риски углубления кризиса, т.к. инфляционный кризис расширяется долговым кризисом по мере ужесточения ДКП ведущими Центробанками мира.
Октябрь 2022 стал самым успешным месяцем с ноября 2020 для американского рынка акций, но доступ к капиталу для компаний заблокирован. Весь рост фиктивный, бумажный, а конъюнктура по размещениям акций, как была отвратительной, так и осталась.
Все это показывает глубинные проблемы в финансовой системе, поэтому, несмотря на массу технических факторов, которые на стороне восходящей динамики рынка, фундаментально – позиции все еще слабы.
IPO в США с января по октябрь 2022 составили всего 8.3 млрд по сравнению с 130.3 млрд в прошлом году – это самое сильное падение год к году за всю историю. В 2021 от сверхпозитивной и абсолютно неадекватной конъюнктуры произошла полная инверсия к разрушительно - негативной конъюнктуре в 2022.
Размещения всех типов акций с учетом SPO составили 81.9 млрд за первые 10 месяцев 2022 против 375 млрд в 2021. Нет никакой положительной динамики, несмотря на незначительное улучшение условий на финансовых рынках в октябре.
В абсолютном выражении размещения IPO, вероятно, станут самыми низкими с 1993 года, а с учетом SPO с 1995-1996, тогда как если нормировать объем размещений с учетом инфляции – минимум за 40 лет, а если с учетом емкости финансовой системы (денежная масса и капитализация увеличились кратно) – минимум за черт знает сколько лет. Статистика не покрывает такую глубину выборки.
Это характеризуется тотальным разгромом рынка капитала. Стоит ли говорить, что это самым негативным образом отразится на инвестиционных условиях в экономике, что в дальнейшем ослабит объем выпуска, операционные показатели и занятость?
ФРС постарается быть чуть более осторожной на пресс-конференции по итогам заседания 2 ноября. Экономическая боль проявляется все отчетливее.
Все это показывает глубинные проблемы в финансовой системе, поэтому, несмотря на массу технических факторов, которые на стороне восходящей динамики рынка, фундаментально – позиции все еще слабы.
IPO в США с января по октябрь 2022 составили всего 8.3 млрд по сравнению с 130.3 млрд в прошлом году – это самое сильное падение год к году за всю историю. В 2021 от сверхпозитивной и абсолютно неадекватной конъюнктуры произошла полная инверсия к разрушительно - негативной конъюнктуре в 2022.
Размещения всех типов акций с учетом SPO составили 81.9 млрд за первые 10 месяцев 2022 против 375 млрд в 2021. Нет никакой положительной динамики, несмотря на незначительное улучшение условий на финансовых рынках в октябре.
В абсолютном выражении размещения IPO, вероятно, станут самыми низкими с 1993 года, а с учетом SPO с 1995-1996, тогда как если нормировать объем размещений с учетом инфляции – минимум за 40 лет, а если с учетом емкости финансовой системы (денежная масса и капитализация увеличились кратно) – минимум за черт знает сколько лет. Статистика не покрывает такую глубину выборки.
Это характеризуется тотальным разгромом рынка капитала. Стоит ли говорить, что это самым негативным образом отразится на инвестиционных условиях в экономике, что в дальнейшем ослабит объем выпуска, операционные показатели и занятость?
ФРС постарается быть чуть более осторожной на пресс-конференции по итогам заседания 2 ноября. Экономическая боль проявляется все отчетливее.
Потеря контроля. Не удалось…
Сказочник Пауэлл из ФРС на протяжении 2020-2021 каждый раз «заклинал» рынок, на каждом заседании создавая ложные иллюзии контроля. Это привело к надуванию пузырей и существенной дестабилизации системы на всех уровнях, что прямым образом проявляется в сильнейшем сжатии долгового рынка за всю историю.
2022 начался с попытки нажать на тормоза … легонько так, без фанатизма. Но с каждым месяцем все отчетливее проявлялись признаки утраты контроля над инфляции и с мая 2022 ФРС начала жечь напалмом, буквально выжигая и уничтожая капитализацию пузырей на рынке активов.
Ранее осторожная и крайне консервативная структура ФРС начала агрессивный цикл ужесточения денежно-кредитной политики. В начале мая первое резкое повышение на 0.5 п.п, в середине июля уже на 0.75 п.п. до 1.7%, далее 27 июля еще раз повышение на 0.75 п.п до 2.5%., 21 сентября ФРС в третий раз делает экстремальный шаг ужесточения на 0.75 п.п. до 3.25%. Наконец, 2 ноября уже четвертое ужесточение с ростом ставки до 4% - максимальный уровень с января 2008.
Это было полностью ожидаемо рынком, но как было ранее сказано – вся интрига в дальнейших действиях. Вот здесь неопределенность. Пауэлл на этот раз так мастерски лавировал, что ожидания по процентным ставкам практически не изменились с вчерашнего дня. Рынок на 14 декабря почти поровну ставит на 4.5% - 52% вероятность и 4.75% - 43% вероятность.
Если кратко, то Пауэлл сказал наиболее важное – ФРС не будет смягчать политику до тех пор, пока инфляция не снизится достаточно, чтобы соответствовать цели ФРС, при этом ФРС помнит исторический опыт и будет остерегаться раннего смягчения.
Нет признаков снижения инфляции, а макроэкономические показатели достаточно сильные и не стабилизировались в контексте нормализации спроса и предложения.
Соответственно, ФРС имеет целеполагание и будет вгонять экономику в рецессию до тех пор, пока кто нибудь из системообразующий структур не триггернет и не повалится. Именно радикальное изменение финансовых условий - есть та красная черта, которая позволит ФРС отбросить планы по ужесточения, что прямо указано в протоколе заседания.
Рефлексия относительно капитализации фондового рынка отложена на второй плане в иерархии приоритетов, а для ФРС сейчас самое важное сохранить доверие к денежно-кредитной политике и в денежную систему, что позволит сохранять коммуникационное окно с рынком и налаженные каналы трансмиссии ДКП в финансовую систему.
При этом Пауэлл намекал, что с декабря может быть открыто окно для снижения темпов ужесточения, которые беспрецедентны по историческим масштабам. Именно эта надежда не позволила убить фондовый рынок в моменте.
Сказочник Пауэлл из ФРС на протяжении 2020-2021 каждый раз «заклинал» рынок, на каждом заседании создавая ложные иллюзии контроля. Это привело к надуванию пузырей и существенной дестабилизации системы на всех уровнях, что прямым образом проявляется в сильнейшем сжатии долгового рынка за всю историю.
2022 начался с попытки нажать на тормоза … легонько так, без фанатизма. Но с каждым месяцем все отчетливее проявлялись признаки утраты контроля над инфляции и с мая 2022 ФРС начала жечь напалмом, буквально выжигая и уничтожая капитализацию пузырей на рынке активов.
Ранее осторожная и крайне консервативная структура ФРС начала агрессивный цикл ужесточения денежно-кредитной политики. В начале мая первое резкое повышение на 0.5 п.п, в середине июля уже на 0.75 п.п. до 1.7%, далее 27 июля еще раз повышение на 0.75 п.п до 2.5%., 21 сентября ФРС в третий раз делает экстремальный шаг ужесточения на 0.75 п.п. до 3.25%. Наконец, 2 ноября уже четвертое ужесточение с ростом ставки до 4% - максимальный уровень с января 2008.
Это было полностью ожидаемо рынком, но как было ранее сказано – вся интрига в дальнейших действиях. Вот здесь неопределенность. Пауэлл на этот раз так мастерски лавировал, что ожидания по процентным ставкам практически не изменились с вчерашнего дня. Рынок на 14 декабря почти поровну ставит на 4.5% - 52% вероятность и 4.75% - 43% вероятность.
Если кратко, то Пауэлл сказал наиболее важное – ФРС не будет смягчать политику до тех пор, пока инфляция не снизится достаточно, чтобы соответствовать цели ФРС, при этом ФРС помнит исторический опыт и будет остерегаться раннего смягчения.
Нет признаков снижения инфляции, а макроэкономические показатели достаточно сильные и не стабилизировались в контексте нормализации спроса и предложения.
Соответственно, ФРС имеет целеполагание и будет вгонять экономику в рецессию до тех пор, пока кто нибудь из системообразующий структур не триггернет и не повалится. Именно радикальное изменение финансовых условий - есть та красная черта, которая позволит ФРС отбросить планы по ужесточения, что прямо указано в протоколе заседания.
Рефлексия относительно капитализации фондового рынка отложена на второй плане в иерархии приоритетов, а для ФРС сейчас самое важное сохранить доверие к денежно-кредитной политике и в денежную систему, что позволит сохранять коммуникационное окно с рынком и налаженные каналы трансмиссии ДКП в финансовую систему.
При этом Пауэлл намекал, что с декабря может быть открыто окно для снижения темпов ужесточения, которые беспрецедентны по историческим масштабам. Именно эта надежда не позволила убить фондовый рынок в моменте.
О чем говорил Пауэлл на пресс-конференции после заседания ФРС? На этот раз Пауэлл был необычно более содержательным, чем его обычное словоблудие с ехидным троллингом с попытками самоуспокоения и рефлексией.
Это заседание важное, т.к. немного более отчетливее проявляет вектор действий ФРС.
Ниже представлены ключевые выдержи в моем переводе с незначительными правками для сохранения последовательной нити повествования.
▪️Инфляционные ожидания под контролем (имеют тенденцию к снижению последние три месяца), но чем дольше продолжается высокая инфляция, тем больше вероятность того, что ожидания более высокой инфляции укоренятся.
▪️Таргет по инфляции неизменен и остается на уровне 2%. ФРС намерена выполнять свои обязательства по возвращению инфляции к цели.
▪️ФРС будет предпринимать решительные шаги для нормализации спроса в соответствии с предложением.
▪️Ключевой задачей является стабилизация инфляционных ожиданий, снижения фактической инфляции.
▪️Финансовые условия значительно ужесточились и это находит свое отражение в наиболее уязвимых секторах, таких как недвижимость.
▪️Потребуется время, чтобы в полной мере ощутить влияние монетарных ограничений (особенно на инфляцию).
▪️Дальнейшие действия будут зависеть от совокупности поступающих данных. ФРС будет учитывать совокупный эффект от ужесточения ДКП и задержки (лаг) в трансмиссии денежно-кредитной политики на экономическую активность и финансовую стабильность.
▪️ДКП сначала влияет на финансовые условия, потом оказывает влияние на экономическую активность и финансовую стабильность и уже на третьем этапе влияет непосредственно на саму инфляцию. Этот лаг может быть существенным, но важно отметить, что финансовые условия действуют с опережением до непосредственных действия со стороны ФРС. Таким образом, трансмиссия ДКП в современных условиях более быстрая, чем в 80-х годах.
▪️Будет разумно замедлить темпы ужесточения ДКП тогда, когда процентная ставка станет «достаточно ограничительной», чтобы направить инфляцию к таргету в 2%. Существует значительная неопределенность вокруг этого уровня процентной ставки и у ФРС нет понимания, где находится этот «ограничительный уровень».
▪️Конечный уровень процентных ставок будет выше, чем ожидалось ранее (21 сентября).
▪️Снижение инфляции, скорее всего, потребует длительного периода роста экономики ниже тренда и деградации условий на рынке труда.
▪️Исторические данные предостерегают от преждевременного ослабления ДКП. ФРС будет придерживаться курса ужесточения до тех пор, пока инфляция не вернется к таргету.
▪️Нет универсального бенчмарка, по которому будет понятно, что наступил триггер для остановки цикла ужесточения ДКП. Снижение инфляции в нескольких отчетах по инфляции не будут поводом для пересмотра ДКП. ФРС будет использовать комплекс финансовых и макроэкономических индикаторов, чтобы удостовериться в том, что инфляция на устойчивом пути к таргету.
Продолжение следует...
Это заседание важное, т.к. немного более отчетливее проявляет вектор действий ФРС.
Ниже представлены ключевые выдержи в моем переводе с незначительными правками для сохранения последовательной нити повествования.
▪️Инфляционные ожидания под контролем (имеют тенденцию к снижению последние три месяца), но чем дольше продолжается высокая инфляция, тем больше вероятность того, что ожидания более высокой инфляции укоренятся.
▪️Таргет по инфляции неизменен и остается на уровне 2%. ФРС намерена выполнять свои обязательства по возвращению инфляции к цели.
▪️ФРС будет предпринимать решительные шаги для нормализации спроса в соответствии с предложением.
▪️Ключевой задачей является стабилизация инфляционных ожиданий, снижения фактической инфляции.
▪️Финансовые условия значительно ужесточились и это находит свое отражение в наиболее уязвимых секторах, таких как недвижимость.
▪️Потребуется время, чтобы в полной мере ощутить влияние монетарных ограничений (особенно на инфляцию).
▪️Дальнейшие действия будут зависеть от совокупности поступающих данных. ФРС будет учитывать совокупный эффект от ужесточения ДКП и задержки (лаг) в трансмиссии денежно-кредитной политики на экономическую активность и финансовую стабильность.
▪️ДКП сначала влияет на финансовые условия, потом оказывает влияние на экономическую активность и финансовую стабильность и уже на третьем этапе влияет непосредственно на саму инфляцию. Этот лаг может быть существенным, но важно отметить, что финансовые условия действуют с опережением до непосредственных действия со стороны ФРС. Таким образом, трансмиссия ДКП в современных условиях более быстрая, чем в 80-х годах.
▪️Будет разумно замедлить темпы ужесточения ДКП тогда, когда процентная ставка станет «достаточно ограничительной», чтобы направить инфляцию к таргету в 2%. Существует значительная неопределенность вокруг этого уровня процентной ставки и у ФРС нет понимания, где находится этот «ограничительный уровень».
▪️Конечный уровень процентных ставок будет выше, чем ожидалось ранее (21 сентября).
▪️Снижение инфляции, скорее всего, потребует длительного периода роста экономики ниже тренда и деградации условий на рынке труда.
▪️Исторические данные предостерегают от преждевременного ослабления ДКП. ФРС будет придерживаться курса ужесточения до тех пор, пока инфляция не вернется к таргету.
▪️Нет универсального бенчмарка, по которому будет понятно, что наступил триггер для остановки цикла ужесточения ДКП. Снижение инфляции в нескольких отчетах по инфляции не будут поводом для пересмотра ДКП. ФРС будет использовать комплекс финансовых и макроэкономических индикаторов, чтобы удостовериться в том, что инфляция на устойчивом пути к таргету.
Продолжение следует...