Forwarded from РИА Новости
❗️Минобороны РФ опубликовало указание Минздрава Украины об уничтожении патогенов и акты уничтожения в полтавской и харьковской биолабораториях
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
На Дерибасовской хорошая погода
Какой выбрать режим огня. Часть 1
Есть три режима огня – одиночный, очередями и автоматический, т.е. до полного израсходования патронов. Если скорострельность АК-74 составляет 600 в/мин, то при таком режиме стрельбы магазин в 30 патронов окажется пустым через 3 секунды.
При непрерывном огне увеличивается импульс отдачи, а значит снижается точность. И чем больше расстояние, тем больше рассеивание. Поэтому на большой расстояние автоматический огонь вести бессмысленно.
Непрерывный огонь может пригодится на максимально коротких дистанциях в следующих случаях:
1) Стрельба по-сомалийски (по-арабски). Т.е. когда знаем/предполагаем, что в укрытии/за укрытием (комната, кустарник) находится цель, то для стрельбы высовываем только автомат на вытянутых руках, а сами остаемся в укрытии.
2) Для прикрытия действий взаимодействующей подгруппы или товарища по боевой двойке/тройке/четверке. Если ему/им нужно для перемещения или занятия более выгодного рубежа больше, чем 3 секунды, то меняем 30-патронный магазин на 45-рядный от РПК (тогда появляется уже 4,5 сек) или бросаем гранату и ведем автоматический огонь (теперь у нас 8-9 сек).
3) Для создания высокой плотности огня на узком участке фронта, т.е. при прорыве. Фронт – не обязательно широкое поле. Фронтом может быть и комната, через которую можно, например, прорваться к подвалу и уйти через потайной ход. Или выгодный участок местности, прорвавшись через который можно выйти из окружения.
То есть автоматический огонь предпочтительнее в общевойсковом бою (или на спецоперации, ставшей, по сути, общевойсковой), когда необходимо создать плотность огня, работать на подавление, изнурение или компенсировать ошибки при изготовке и прицеливании.
В условиях спецопераций нередко помимо преступников есть и заложники, которые не должны пострадать. Поэтому на таких дистанциях огонь ведется одиночными или спаренными выстрелами. Дистанции при освобождении заложников небольшие - 2-10 м для пистолета и 50-100 м для автомата.
Есть три режима огня – одиночный, очередями и автоматический, т.е. до полного израсходования патронов. Если скорострельность АК-74 составляет 600 в/мин, то при таком режиме стрельбы магазин в 30 патронов окажется пустым через 3 секунды.
При непрерывном огне увеличивается импульс отдачи, а значит снижается точность. И чем больше расстояние, тем больше рассеивание. Поэтому на большой расстояние автоматический огонь вести бессмысленно.
Непрерывный огонь может пригодится на максимально коротких дистанциях в следующих случаях:
1) Стрельба по-сомалийски (по-арабски). Т.е. когда знаем/предполагаем, что в укрытии/за укрытием (комната, кустарник) находится цель, то для стрельбы высовываем только автомат на вытянутых руках, а сами остаемся в укрытии.
2) Для прикрытия действий взаимодействующей подгруппы или товарища по боевой двойке/тройке/четверке. Если ему/им нужно для перемещения или занятия более выгодного рубежа больше, чем 3 секунды, то меняем 30-патронный магазин на 45-рядный от РПК (тогда появляется уже 4,5 сек) или бросаем гранату и ведем автоматический огонь (теперь у нас 8-9 сек).
3) Для создания высокой плотности огня на узком участке фронта, т.е. при прорыве. Фронт – не обязательно широкое поле. Фронтом может быть и комната, через которую можно, например, прорваться к подвалу и уйти через потайной ход. Или выгодный участок местности, прорвавшись через который можно выйти из окружения.
То есть автоматический огонь предпочтительнее в общевойсковом бою (или на спецоперации, ставшей, по сути, общевойсковой), когда необходимо создать плотность огня, работать на подавление, изнурение или компенсировать ошибки при изготовке и прицеливании.
В условиях спецопераций нередко помимо преступников есть и заложники, которые не должны пострадать. Поэтому на таких дистанциях огонь ведется одиночными или спаренными выстрелами. Дистанции при освобождении заложников небольшие - 2-10 м для пистолета и 50-100 м для автомата.
Как выбрать режим огня. Часть2.
Огонь на поражение и на подавление
По степени наносимого противнику поражения из стрелкового оружия могут применяться огонь на уничтожение и огонь на подавление цели.
Огонь на уничтожение цели заключается в нанесении ей такого поражения, при котором она полностью теряет свою боеспособность. Уничтожение цели достигается при вероятности поражения цели (математическом ожидании числа пораженных фигур), равной не менее 80 %.
Огонь на подавление цели заключается в нанесении ей такого поражения, которое временно лишае т ее боеспособности, ограничивает или воспрещает маневр и нарушает управление. Подавление цели достигается при вероятности поражения цели (математическом ожидании числа пораженных фигур), равной не менее 50 %.
В бою нужно оценивать реально достигаемый огнем эффект - уничтожение группы/подразделения противника или подавление его огневых средств и лишение возможности совершить маневр. Нельзя смешивать подавление противника и частичную утрату им боеспособности.
Если, предположим, у противника выбито 20 или 30% личного состава, это еще не значит, что он не сможет вести эффективный огонь, а соответственно противник может быть не подавлен, хотя снижение его боеспособности очевидно.
В большинстве ситуаций для конкретного огневого средства огнем на уничтожение можно считать лишь стрельбу на малых для данного вида оружия дистанциях: 50—70 метров для автоматов, 100 метров для пулеметов.
Для артиллерии же эта дистанция измеряется в сотнях метров, но не в километрах. То есть это такое расстояние, когда пуля или снаряд практически не могут промахнуться, попасть мимо цели. И лишь только длительное и/или сосредоточенное ведение огня на больших дистанциях может сделать стрельбу из данного вида оружия огнем на уничтожение.
Приводимые в наставлениях цифры дальности эффективного огня можно брать в расчет только в случаях, когда противник находится на идеально простреливаемой и наблюдаемой местности, то есть в условиях — мишень на стрельбище. На средних и дальних для данного вида оружия дистанциях эффектом от стрельбы по большей части будет только подавление противника.
Если тактическая ситуация говорит, что подавлением противника воспользоваться нельзя или оно бессмысленно и не даст никакого тактического эффекта, лучше огонь вообще не вести, либо вести редкий беспокоящий огонь.
Последний даже не подавляет противника, хотя несколько сковывает его действия. То же правило, изложенное с точки зрения попавшего под обстрел: если противник ведет огонь на подавление, но очевидно не сможет воспользоваться его эффектом, то на такой огонь можно не отвечать.
На беспокоящий огонь попавшему под обстрел также можно не отвечать. Обстрел этот относительно безвреден и ответ на него лишь выдаст местоположение наших огневых средств противнику, а значительного влияния на бой не окажет. Рекомендуется отвечать только на эффективный огонь противника.
На непонимании разницы между огнем на подавление и огнем на уничтожение строится один из «неуставных» видов боя — боя на истощение боезапаса противника.
Суть в следующем. Одна из сторон, которая имеет больше боеприпасов или лучшую систему боепитания, ведет огонь по противнику с дальности, когда ответный огонь противника не сможет выполнить задачи по уничтожению нападающих. Противника заманивают на ведение полноценного огневого боя.
Психологически, ответить хочется огнем той же интенсивности. Если это удается, противник начинает быстро расходовать боеприпасы и делает это до тех пор, пока боезапас его не иссякнет. И только после этого сторона с лучшим боепитанием осуществляет сближение и уничтожает практически беспомощного противника.
Нередко, только после того, как боезапас близок к исчерпанию, противник пытается выйти из боя (прорваться из окружения, отойти). Сторона с лучшим боепитанием пытается использовать эту попытку для уничтожения противника. В ситуации, когда атакующий имеет явные преимущества в боеприпасах, правильнее отвечать интенсивным огнем только непосредственно на атаку занимаемой позиции, в остальное время вести редкий беспокоящий огонь.
Огонь на поражение и на подавление
По степени наносимого противнику поражения из стрелкового оружия могут применяться огонь на уничтожение и огонь на подавление цели.
Огонь на уничтожение цели заключается в нанесении ей такого поражения, при котором она полностью теряет свою боеспособность. Уничтожение цели достигается при вероятности поражения цели (математическом ожидании числа пораженных фигур), равной не менее 80 %.
Огонь на подавление цели заключается в нанесении ей такого поражения, которое временно лишае т ее боеспособности, ограничивает или воспрещает маневр и нарушает управление. Подавление цели достигается при вероятности поражения цели (математическом ожидании числа пораженных фигур), равной не менее 50 %.
В бою нужно оценивать реально достигаемый огнем эффект - уничтожение группы/подразделения противника или подавление его огневых средств и лишение возможности совершить маневр. Нельзя смешивать подавление противника и частичную утрату им боеспособности.
Если, предположим, у противника выбито 20 или 30% личного состава, это еще не значит, что он не сможет вести эффективный огонь, а соответственно противник может быть не подавлен, хотя снижение его боеспособности очевидно.
В большинстве ситуаций для конкретного огневого средства огнем на уничтожение можно считать лишь стрельбу на малых для данного вида оружия дистанциях: 50—70 метров для автоматов, 100 метров для пулеметов.
Для артиллерии же эта дистанция измеряется в сотнях метров, но не в километрах. То есть это такое расстояние, когда пуля или снаряд практически не могут промахнуться, попасть мимо цели. И лишь только длительное и/или сосредоточенное ведение огня на больших дистанциях может сделать стрельбу из данного вида оружия огнем на уничтожение.
Приводимые в наставлениях цифры дальности эффективного огня можно брать в расчет только в случаях, когда противник находится на идеально простреливаемой и наблюдаемой местности, то есть в условиях — мишень на стрельбище. На средних и дальних для данного вида оружия дистанциях эффектом от стрельбы по большей части будет только подавление противника.
Если тактическая ситуация говорит, что подавлением противника воспользоваться нельзя или оно бессмысленно и не даст никакого тактического эффекта, лучше огонь вообще не вести, либо вести редкий беспокоящий огонь.
Последний даже не подавляет противника, хотя несколько сковывает его действия. То же правило, изложенное с точки зрения попавшего под обстрел: если противник ведет огонь на подавление, но очевидно не сможет воспользоваться его эффектом, то на такой огонь можно не отвечать.
На беспокоящий огонь попавшему под обстрел также можно не отвечать. Обстрел этот относительно безвреден и ответ на него лишь выдаст местоположение наших огневых средств противнику, а значительного влияния на бой не окажет. Рекомендуется отвечать только на эффективный огонь противника.
На непонимании разницы между огнем на подавление и огнем на уничтожение строится один из «неуставных» видов боя — боя на истощение боезапаса противника.
Суть в следующем. Одна из сторон, которая имеет больше боеприпасов или лучшую систему боепитания, ведет огонь по противнику с дальности, когда ответный огонь противника не сможет выполнить задачи по уничтожению нападающих. Противника заманивают на ведение полноценного огневого боя.
Психологически, ответить хочется огнем той же интенсивности. Если это удается, противник начинает быстро расходовать боеприпасы и делает это до тех пор, пока боезапас его не иссякнет. И только после этого сторона с лучшим боепитанием осуществляет сближение и уничтожает практически беспомощного противника.
Нередко, только после того, как боезапас близок к исчерпанию, противник пытается выйти из боя (прорваться из окружения, отойти). Сторона с лучшим боепитанием пытается использовать эту попытку для уничтожения противника. В ситуации, когда атакующий имеет явные преимущества в боеприпасах, правильнее отвечать интенсивным огнем только непосредственно на атаку занимаемой позиции, в остальное время вести редкий беспокоящий огонь.
С подачи Игоря Димитриева пошла разгоняться история с планами Киева по разработке ядерного оружия, чем и был вызван экстренный сценарий военной операции.
Эта версия не отрицает катастрофического уровня подготовки наших вооруженных сил, но много объясняет.
На самом деле косвенные признаки такого плана были.
Во–первых, резко пропал с радаров Харьковский физико-технический институт и другие научные центры, занимающейся атомной проблематикой.
Особенно это стало видно в последние два года.
Украина стала зачищать информационное поле, найти что-либо по работе институтов стало невозможно.
Научно–промышленная база, чтобы теоретически сделать атомный заряд у Украины была.
Не было только центрифуги для обогащения урана, но эти технологии могли Украине передать или помочь с производством.
Что, видимо и произошло.
Собственные ядерные материалы на Украине имеются.
Все было в порядке и со средствами доставки. Путин говорил про «Точку–У», но это все ерунда.
Украина поставляла на коммерческий рынок компоненты и готовые изделия в виде жидкотопливых ракет, например всем известный «Зенит» в различных модификациях или «Днепр», которые проектировал и производил «Южмаш» и КБ "Южное".
Все это МБР–ы, которые переделали под коммерческих рынок космических перевозок.
Заявление Зеленского о выходе из Будапештского меморандума было первым этапом легализации результатов работ, которые велись на Украине.
Результат уже точно был, иначе в таком громком политическом шаге не было бы смысла.
Поэтому военная операция была начата немедленно.
Но это предположения – нужна факты.
Если Россия предоставит фактические данные о подготовке Украиной ядерного оружия при активной помощи США и Британии это может перевернуть всю международную ситуацию.
Быть соучастниками в деле тайного создания ядерного оружия неадекватным режимом никому не захочется и это же выступит железным мотивом в объяснении решения России. @genshab
Эта версия не отрицает катастрофического уровня подготовки наших вооруженных сил, но много объясняет.
На самом деле косвенные признаки такого плана были.
Во–первых, резко пропал с радаров Харьковский физико-технический институт и другие научные центры, занимающейся атомной проблематикой.
Особенно это стало видно в последние два года.
Украина стала зачищать информационное поле, найти что-либо по работе институтов стало невозможно.
Научно–промышленная база, чтобы теоретически сделать атомный заряд у Украины была.
Не было только центрифуги для обогащения урана, но эти технологии могли Украине передать или помочь с производством.
Что, видимо и произошло.
Собственные ядерные материалы на Украине имеются.
Все было в порядке и со средствами доставки. Путин говорил про «Точку–У», но это все ерунда.
Украина поставляла на коммерческий рынок компоненты и готовые изделия в виде жидкотопливых ракет, например всем известный «Зенит» в различных модификациях или «Днепр», которые проектировал и производил «Южмаш» и КБ "Южное".
Все это МБР–ы, которые переделали под коммерческих рынок космических перевозок.
Заявление Зеленского о выходе из Будапештского меморандума было первым этапом легализации результатов работ, которые велись на Украине.
Результат уже точно был, иначе в таком громком политическом шаге не было бы смысла.
Поэтому военная операция была начата немедленно.
Но это предположения – нужна факты.
Если Россия предоставит фактические данные о подготовке Украиной ядерного оружия при активной помощи США и Британии это может перевернуть всю международную ситуацию.
Быть соучастниками в деле тайного создания ядерного оружия неадекватным режимом никому не захочется и это же выступит железным мотивом в объяснении решения России. @genshab
Telegram
Димитриев
Сняли ограничения по публикациям на эту тему после захвата Запорожской АЭС. Подробнее тут
Для кого-то март выдался весьма насыщенным: бармалеи, VIPы, вооружение из США, Мелкобритании, Турции, Канады и других «неравнодушных» стран