🇨🇱✊ ¡El pueblo unido jamás será vencido!

🪶 Автор: Иоанн

Вчерашний день отметился для левых трагичным памятным событием. 51 год назад в Республике Чили был совершён реакционный военный переворот, в результате которого власть захватил ультраправый генерал Аугусто Пиночет, а президент-социалист Сальвадор Альенде покончил с собой при штурме дворца Ла Монеда.

Именно с 11 сентября 1973 года принято отсчитывать начало того неолиберального эксперимента, который совсем скоро в виде структурного гегемонистского проекта распространится на весь остальной мир. Пиночетовская Чили станет первым заповедником свободного рынка, в полной мере испытавшим на себе действие экономических рецептов знаменитого общества Мон Пелерин. Здесь нет особого смысла говорить о тех ужасающих «контрреформах», проводимых хунтой Пиночета при активной поддержке США и международных финансовых организаций. Гораздо важнее для нас обосновать наследие президента Альенде, показать актуальность его опыта в контексте сегодняшнего дня, а также выделить ряд уроков, которые могли бы усвоить современные левые.

Придя к власти в 1970-м году, чилийское правительство народного единства провозгласило курс на радикальное социалистическое реформирование через институты буржуазной демократии. Отнюдь не случайно историк Платошкин выбрал для своей книги о перевороте 1973 года меткий подзаголовок «прерванная модернизация». Сальвадор Альенде входил в круг тех амбициозных людей, которые хотели выйти за границы капитализма, минуя революционный террор и отдавая предпочтение планомерному наращиванию социальных гарантий, глобальной конвергенции, демократического участия и технологического переоснащения.

Левые акселерационисты Ник Срничек и Алекс Уильямс, говоря в своём манифесте об актуальном посткапиталистическом опыте, приводят в пример интереснейший проект «Киберсин» (Cybersyn), который должен был стать сердцем чилийской модернизации:

Проект подразумевал превращение кибернетики из системы контроля, за что она часто подвергалась критике, в инфраструктуру демократического социализма. «Киберсин» был создан не для всемогущего центрального правительства, находящегося снаружи производственных процессов, а как внутренний и лишь частичный регулятор имеющихся экономических потоков. «Киберсин» должен был дать рабочим право голоса при планировании, а фабрикам — возможность самоуправления, и одновременно рационализировать экономику страны.

И хотя этот проект так и остался незавершённым по вине ряда западных стран, отказавшихся продать Чили современную компьютерную технику, он представлял из себя важную веху того экономического эгалитаризма, к которому искренне стремился Альенде, считая его главным компонентом будущего социалистического общества.

Борис Кагарлицкий* как-то назвал допиночетовскую Чили «кентавром», поскольку этой стране приходилось сочетать латиноамериканскую зависимую экономику с европейским по духу обществом. Уровень неравенства здесь был не столь вопиющим, а при президентстве Альенде даже сокращался. Но с приходом к власти военной диктатуры этот показатель демонстрировал стремительный рост, который лучше всего подтверждали трущобы, появившиеся на окраинах Сантьяго и Вальпараисо. Уровень промышленного производства, существовавший при Альенде, так и вовсе был превзойден лишь к середине 1980-х гг.

Рефлексируя переворот 1973 года, международное левое движение выдвигало разные гипотезы о причинах произошедшей трагедии. Однако здесь нам необходимо отметить всего лишь два важных урока: 1) господствующие институты, через которые может на первых этапах проводиться социалистическая политика, совсем скоро становятся преградой для последней, а потому нуждаются в преодолении; 2) культурная гегемония завоёвывается гигантской работой, которая отнюдь не исключает прямого предательства и полной капитуляции всего позитивного проекта. Эти первоочередные выводы предостерегают нас от ошибок и предубеждений, но самое главное — позволяют не повторить того кровавого поражения, с которым столкнулась чилийская «революция сверху».

*признан Минюстом РФ иноагентом.