Восемнадцатого.
Я еду восемнадцатого. Уже скоро.

Когда плеснёт, в ночи светлея,
вода — парное молоко —
шагнуть в истоме: по колени,
по пояс… глубже… глубоко.
И значит, будет вдох глубоким.
Плыви. За скалами, маня,
посмотрят влажно, волооко
случайной яхты два огня.
То меха водорослей бурых
порой касается нога,
то в облаках — пятнистых шкурах —
блеснули месяца рога.
И льют, чтоб утолить печали,
дорогу млечную сосцы,
и ходят косяком кефали,
звенят цикадой бубенцы
и шелестит инжир столетний...
Стекает в море Млечный путь,
томится этой ночью летней.
И млеть в ней, плакать и тонуть.
18 июля 2016

Такие времена.
Обостряется слух, и поэтическое слово резонирует с чувствами читателей, как никогда за текущее столетие.
А сознательно зажимающие уши изо всех сил пытаются спорить со временем и с приливом.
Лена Заславская отвечает из Луганска.
👇👇👇

Прочитала статью «Поэзия, знай свое место» Владимира Козлова на Просодии. Хорошая статья. Умная. Помните, как у Честертона, мир делится на «людей, поэтов и умников», поэтому это ответ поэта – умнику.

Также это ответ поэта из «очень лояльного окружения» Захара Прилепина. Читаю Захара давно, лично знаю с 2014 года, когда в Луганск еще не ездил никто, или почти никто. Читаю, знаю, благодарна. В том числе, и за гуманитарную помощь неимущим студентам нашего вуза в то время, когда еда в Луганске была по талонам. Кстати, Владимир, а вы знаете, что такое еда по талонам? Думаю, да, из книг!

Странно читать, что «культура заражается идеологией». Культура уже давно хронически болеет идеологией, и не только в России. Просто у нас, из «лояльного окружения» Захара Прилепина, и у вас, идеологии разные.

Читать далее – https://telegra.ph/KOZLOV-VPERED-K-NEDOSTUPNYM-VERSHINAM-07-16

Никогда не сбудется моя мечта: познакомиться с Евгением Мокиным лично и сказать ему, что так не пишет больше никто. Рассказать, как мне дороги его стихи.
Царствие небесное и любви вечной. Непреходящей.

🐝🐝🐝

Разворачивается – нет, не дискуссия даже – острый разговор о том, пустят ли еще раз поэтов и музыкантов с их патриотической гражданской позицией в большой телевизор. В связи с частным случаем – отпуском (или закрытием, как опасаются) программы «РЭБ» на Первом.

Страшную вещь скажу, только вы не обижайтесь. А это совершенно не важно – пустят или нет, закрылась или нет. Программа была маленьким частным случаем проникновения другой культуры в медиа. В пятнышках частных случаев, случайных флуктуаций все и останется. Пока, во всяком случае, иного развития ситуации не стоит ожидать.

У культуры с гражданской позицией нет ничего прочного, системного, своего. Она – чернавка и Золушка. Нет медиа, нет школ, нет образовательной традиции, нет поддержки. Ни частной, ни государственной, как ни странно. Не странно.

Кто самый уважаемый человек в той, большой культуре? А инвестор, финансист, спонсор проектов. Затем – продюсеры, которые умеют договариваться с источниками денег и привлекать классных исполнителей задач. И только потом уже – собственно имена, творцы, деятели. Их положение уникально, но они – не самостоятельные игроки, за редчайшим исключением – тех, кто умеет не только творить, но и продюсировать самого себя, а потом других.

За звездами, за именами и творцами, рядом с ними, вместе с ними идет креативная армия, большие и многочисленные команды специалистов, которые умеют в продакшн, любой – сценарии, редактура, видео, пиар, телевидение. Пехота культуры.

Система обладает разветвленной сетью институций – тут тебе и творческие мастерские, курсы, резиденции, тут тебе и образовательные проекты, как государственные, так и частные, тут тебе и фестивали, конкурсные площадки, система премий, в разных областях.

Система включает и культурный и околокультурный бизнес – издательства, киностудии, промоутерские компании, студии звука, подкастерские, пиар-агентства и рекламные агентства, бюро культурных проектов, дизайн-бюро и так далее, и тому подобное.

Медиа о культуре и медиа в принципе – это уже вершина айсберга, то, что видно невооруженным глазом любому неспециалисту. Но медиа отрабатывает только то, что создано, одобрено, легитимизировано системой культуры.

Важнейшая кровеносная часть системы – личные, профессиональные, дружеские связи. Личные статусы участников системы – тут он член отборочной комиссии министерства, там он – в составе частной премии, здесь он – куратор резиденции – чрезвычайно важны. Если таких людей много – а их не просто много, их подавляющее большинство, – то система работает. Ей не надо управлять из Кремля, из Вашингтона, или с Николиной горы. Она все сделает сама. Она самоорганизуется. Она умеет, как рой пчел, быть разумной - поддерживать полезное системе, кормить полезное системе, изгонять опасное для системы, набрасываться на врага системы и жалить его до потери пульса, репутации и даже жизни.

Примеры приводить не буду, вы сами их приведете множество, иногда и из собственной жизни и творческой биографии.

Поэты на экране Первого – это несистемная вещь, могут оставить, могут отменить – все на волю случая. Никто и никак на это не может повлиять. Но и за этими приглашениями не стоит ничего индустриального, а должно быть наоборот, в идеале. Поэт – на Первом, а за ним – целый паровоз поддерживающих системных действий, событий, институтов. И убери его с Первого, он появится на НТВ. Или на «Культуре». Или на «России». Убери с телевидения, он появится в кино. Убери из кино, ему дадут театр. Вот так работает системный подход в культуре. И вы все это видели и видите, но только на других примерах. На примерах тех, кто кидает сейчас в лицо вам и мне обличительные посты и речи. На примерах успешных и востребованных людей системы. Которые вынуждены сейчас покидать титульные места, но всегда есть возможность вернуться – потому что ничего не изменилось. Монолит стоит, работает.

Это еще не все

🐝🐝🐝

🐝🐝🐝

Что делать? (Со всем этим) Ну тут у каждого свой выбор. Тот, кто хочет успеха здесь и сейчас, пытается все же установить отношения с влиятельными представителями этой мощной и вездесущей культурной грибницы. Не ссориться, не задевать, хвалить, защищать от рассерженных патриотов, помогать, проникать внутрь тусовочки. Пост, комментарий, участие в мероприятиях, похвала, статья объективная как бы, включение личных контактов - наверное, в каких-то случаях это работает. Но системно – уверена – нет. Я вот вижу, что как ни бей челом перед известной критической глыбой, но хвалить она будет только одного писателя, да и то – называя слугой зла. Система не идет на компромиссы, потому что знает: дай одному, дай двум – прорвут плотину. И всех их сметет. Запрос на новые имена в культуре назрел и перезрел и поэтому компромиссом уже не обойтись. Значит, надо сдерживать всеми силами. Глядишь, и СВО закончится, и успокоение произойдет. А ребята все тут, на местах и работают.

Второй вариант – это другая система. Когда у поэта есть и место в эфире Первого, и своя мастерская в Вышке, и свой поток в резиденции в Переделкино, куда он собирает молодых, и участие как эксперта в поэтической редакции крупного издательства, и кинопродюсеры стучатся в дверь – хотели бы купить права на несколько стихов для нового фильма, а потом поэт поедет выставку открывать в Доме Писателей в Коктебеле – стихотворений и картин, а потом запрется где-то в деревне и поработает, наконец, а то в сентябре ему участвовать в культурной программе восстановления Донбасса, почту атакуют менеджеры из профильного комитета Госдумы и требуют ответить на множество вопросов. Как вы понимаете, это совсем другая система, совсем другая пирамида иерархий и другое направление потоков финансирования культуры. Да и задачи – другие.

Я – за второй вариант. Потому что он меняет все. И он интересный. Дышать в нем можно, а не задыхаться и не воевать за хоть малый проект, созданный вопреки системе, за хронометраж в 1 минуту эфира в программе РЭБ.
Но я – всего лишь скромная блогерша, не более 10 тысяч подписчиков).
Даю идеи и бросаю их в воду. Авось, приплывут в порт пяти морей – Москву.

🐝🐝🐝

Почему перепубликовываю чужие рассуждения?
Свои мысли на тему даже не бралась упорядочивать, придавать им форму законченных (на момент) высказываний, но, видимо, придётся. На то у меня будут сутки в лишним в поезде.

Владимир Скобцов когда-то написал это стихотворение, посвятив его Юнне Мориц.

ПОЭТ
Ю.М.

Не приключилась бы беда
на стыке времени земного.
Уходит век, ну что ж такого?
Уйдут поэты — что тогда?

Поэта слово не пустяк,
неважно, сладко или горько,
поэт писать обязан, только
не столько сколько, сколько как.

Не спи, поэт, гори, звезда,
как соучастник тайны чуда,
слова приходят ниоткуда,
в стихи слагаясь навсегда.

Чтоб жизнь не стоила пятак,
тебе начертано незримо:
писать, как жить, необходимо
неважно — сколько, важно — как.

Молва людская, как беда,
найдёт тебя всегда и всюду,
поэт приходит не отсюда,
поэт не требует суда.

И только осень верный знак,
что время подводить итоги
и тот, кто ждёт в конце дороги,
не спросит: сколько? Спросит: как?

Песню на его стихи сделали Ольга и Алексей Черемисовы. Не могу найти в сети отдельно аудиотрек, поэтому выкладываю запись той встречи, на которой услышала её впервые, осенью шестнадцатого года.
https://www.youtube.com/watch?v=ABDmBCDIrMw&t=2s

Евгений Мокин

Дождик
Мы бежали и дождик шёл,
Подвернулось остановиться.
Нам за столиком хорошо:
Дышишь ты и слегка дымится
Эта мокрая,
мёртвая
птица –
Зонтик, выпотрошенный дождём.


Любовь
Совсем не скушно рядом посидеть,
Свернуть лицо в заманчивые пальцы,
Живым вернуться в дом и
отвердеть
Под лунным – в ромбик
детским одеяльцем.

На полке – пыль.
Стихи на поводу…
Ронять следы,
минуя маму,
тапки,
Смотреть на бесполезную луну,
Выдумывать её
походку,
запахи…


* * *
Сегодня мне не можется:
Два камушка в груди.
Один стучит – тревожится,
Другой печёт,
нудит.

Они болят, как знают.
Прижму,
а вдруг – растают.

Потом пойду по улице
По камушкам –
сутулиться.


Конец света
У нас тут дождь.
А обещали многого:
Горячий пепел, серу и снега.

Нам помахал какой-то белый в окна,
Ему какой-то чёрный помогал.


Экклезиаст

1.
Не плод упал – а
ямочка в земле
Останется, когда плода в помине…
Прижмись лицом,
пока в пыли.
И нет
Тебя ни в мраморе,
ни в обожженной глине.


2.
Примерно то же думал Соломон.
Садил сады.
В садах звенели птицы.
И сад детьми как птицами был полон
И женщины тяжёлые ресницы
Как косы расплетали поутру.

Плоды не падали.
В котлах кипела ртуть:
Варилось золото для куполов и брам
И глину жжёную –
Фундаментом под Храм.

Город
Не смей меня жалеть.
Я покурю в сторонке.
Нам жить и околеть
В проклятом городе.

А может, будет весть?
Вестей я ждать замаялся…
Кто там? —
опять Донецк —
По наши сны повадился.

Евгений Мокин на «Кораблёвнике»
(если даже ссылка и была, пусть будет, гвоздями приколотить, попасть по пальцу себе и вскрикнуть)
http://korablevnik.org.ru/1073.html

Вчера написала эмоциональную заметку о маленькой лжи, перерастающей в большую подмену. Сейчас постараюсь объяснить спокойнее.
Меня очень тревожит практика, когда входной билет человека в широкую известность, как правило, стоит ему смирения с некоторой о себе неправдой.
Вот, например, ярлык "поэты Донбасса", который медийщики моментально приклеили и Караулову, который москвич и на Донбассе не был ни разу, и Пелевину, который из Питера и на Донбассе бывал наездами, и даже Мельникову, который вообще в глухой русской деревне живёт. Да, те кто знаком с контекстом понимает что "поэты Донбасса" это типа образ, но основная масса народу сначала воспринимает это буквально, а когда рано или поздно узнает детали, чувствует себя обманутой.
При этом никто из вышеперечисленных не стал писать стихи хуже от того, что родился где родился и живёт там где живёт. Более того - для стихов зачастую нужна некоторая дистанция. Лучшее стихотворение о боях за Мариуполь, по моему мнению, написал Мельников, а не кто-то из тех, кто там в это время бывал.

Теперь поясню о том, как работает этот медийный механизм на одном красочном примере. На примере Захара Прилепина, который человек настолько медийный, что ему уже ничего в этом смысле не страшно.
У Захара реально романная биография - служба в ОМОНе, командировки в Чечню, нацбольский активизм, в конце-концов - дом с кучей зверья и четверо детей. И Донбасс ещё. Тут ничего придумывать не надо было. Придумывать - только портить. Так ведь испортили!
Скольким приличным людям в своё время мне приходилось объяснять, что Прилепин нигде не говорил и не писал, что он - главный защитник русского Донбасса? Очень и очень многим.
Этот образ в своё время ему сформировали мои коллеги-журналисты. Помню, в мае семнадцатого мы ехали с Захаром и его "личкой" в машине, за час примерно пути ему позвонили трижды, с трёх разных телеканалов, с просьбой поснимать как он, значит, защищает Донбасс. Чуть ли не в одиночку.
Впоследствии этот образ вышел боком ему, а не тем, кто его формировал.
Эта ситуация напоминает детскую игру, когда ребёнок надувает пузырь из жевательной резинки. Рано или поздно пузырь лопается и жевачка прилипает к физиономии, потом её долго приходится отдирать. Выглядит нелепо.
Разница со взрослой ситуацией в том, что пузырь этот за человека зачастую надувают другие. А вот с хлопьями резинки на морде стоит в итоге он.

Мне буквально физически неприятно от того, что подлинную драму и подлинное величие происходящего сейчас многие медийщики пытаются подредактировать в голливудском стиле. Чтоб если герой - то выходит из огня, всё вокруг рвётся и бабахает.
Настоящий героизм выглядит совсем иначе. Иногда героизм - это возить людям хлеб, потом - годами служить водителем в войсках, а при взятии Мариуполя сделать из строя шаг вперёд и вызваться тащить верёвку двести метров под огнём противника. Это реальный случай, реальная история человека, его зовут Алексей, позывной "Увар", я о нём писала.
А иногда героизм - это годами сидеть в деревне на бобах, топить печку и писать великолепные стихи. И написать лучшие стихи про взятие Мариуполя, ни разу там не побывав.
Такие стихи, которые прочтёт боец с позывным Увар и скажет - да он молодец, этот мужик! Прям за душу берёт.
И ничего, получается, придумывать не надо. Никаких комиксов Марвел. Лишнее.

Вести из Севастополя.

Сегодня в Морской библиотеке состоялось заседание Военно-научного общества ЧФ, на котором С. П. Горбачев —председатель Союза журналистов Севастополя, руководитель проекта представил трейлер документально-публицистического фильма "Флотораздел: Сохранить ЧФ для России!"
Этот проект Севастопольской регионального отделения Союза журналистов России вошёл в число победителей первого грантового конкурса Президентского фонда культурных инициатив. Режиссер фильма — Алексей Григорьев, продюсер — Сергей Ракитин.

Три часа идёт фильм. Кликайте по названию: ссылка на запись с прикреплённым фильмом в Вк, в группе Морской библиотеки

Хахаха. Прошлая жизнь приветливо машет из-за горизонта.
Как же, как же. У этих птичек самые сильные испуги и самые бетонные полы. Упомянутый повод для стресса не более чем повод, да и стресс опосредованный, как причинно-следственная связь у секретарши: диван от шефа выносят — значит, меня увольняют!
Бюджеты, кормящие creative industry, прости Господи, из каких краёв? А сетевые агентства, оккупировавшие страну аккурат после кризиса 1998 года? То-то же.

Тревожность сотрудников креативной индустрии выросла, в том числе из-за событий на Украине

🔹Сильнее всего выгорают специалисты по рекламе (64%), сотрудники СМИ (53%) и PR-специалисты (48%).
При этом опыт работы никак не влияет на вероятность выгореть: сильный стресс испытывают как начинающие сотрудники, так и с опытом работы.
Пиарщики, работающие на стороне компании, выгорают чаще, чем сотрудники агентств – 50% и 42% соответственно.

🔹Причины, по которым выгорают специалисты креативной индустрии:
- обесценивание их усилий со стороны руководства (47,5%)
- переработки (45,8%)
- финансовая нестабильность в компании (28,3%)
- прессинг со стороны руководства (25,8%)
- необходимость работы с негативной информационной повесткой (23,3%)
- общение с клиентами (19,2%)
- общение с коллегами (10%).

🔹61,7% специалистов креативной индустрии говорят, что на фоне событий на Украине у них повысился уровень тревожности, 35% стали более раздражительными, 26,7% стало сложнее концентрироваться на рабочих задачах.

Источник

@theglasnaroda

И хотя на этот раз я путешествовала в Крым не самолётом, вспоминаю текст о пути по воздуху.

Я научилась спать и в самолётах,
но не до сна. Очнись и посмотри:
ты как дыра. Чернеющее что-то,
а по границе - яркий свет зари.
Мне путь домой по воздуху не длинен,
хоть дожила до сумрачной поры,
когда пилот обходит Украину,
чтоб над проливом вырулить на Крым.
Ты флагом так трясла, как синим небом
и спелостью подсолнухов внизу,
что и радары становились слепы,
и птицы с неба падали в грозу,
и заморозок шёл над головами
подсолнухов, ростки к земле клоня.
И флаг твой почернел и окровавел:
смешался с хаки. Цвет перелинял.
Как раньше сбила «Ту», так сбила «Боинг».
И над тобою прекратился свет.
Ведь бог - он выше нас. Но не с тобою,
не с буковиной пущенных ракет.
Трясись, визжи и кутай в тряпку плечи,
противная и сердцу, и уму,
пропащая, как авиадиспетчер.
Не сторож боле брату своему?
Так не тянись за газом или хлебом,
спасателя не жди или врача.
Над Украиной - проклятое небо,
кромешное, как маска палача.

#без_просвета

Обещала афишу.
В субботу увидимся, севастопольцы.

Скоро. Я скоро. Чуть-чуть осталось потерпеть

Почувствуешь каждым нервом
и волоском:
томительный день истёк —
а ведь только начат…
Рыбьим скелетиком с краю
на блюде морском
овальном
белеет фрегат и его три мачты.

Закат по воде чешуёй словно жар горит,
и след Черномора на пирсе
ещё не высох,
и ветер ему доносит: богатыри
посеяли булавы
на каштанах и кипарисах.

Смыкаются море с небом, как мидия.
Дай ещё!
Всего-то и было сказки — укус,
а казалась длинной.
Но лето созрело
ворсистым персиком и течёт
сквозь пальцы,
и мякоть отходит от косточки,
от сердцевины.