САМАРА И НАНСИ
Два центра модерна в провинциях России и Франции. Эти города объединяет кое-что большее, чем просто "братская" формулировка. В обоих работают уникальные для своих стран музеи. В столице Лотарингии – Музей Школы Нанси, художественного объединения мастеров ар-нуво. В Самаре – первый в России Музей модерна, который обустроился в историческом особняке семьи купцов Курлиных: #геопозиция –
И еще одна связочка Самары и Нанси. Декоративная, утонченная, из дорогого дерева. Посмотрите на кухонный гарнитур на первом фото. Работа Луи Можареля, признанного в мире гения ар-нуво. И картины писал, и керамическую посуду делал, и мебель проектировал. Точно таких мебельных гарнитуров – всего пять в мире. Три в частных коллекциях, а где остальные два, вы уже, наверное, догадались. В музее в Нанси и вот второй, самарский.
Для чистого погружения в атмосферу стиля, воссоединения двух национальных взглядов на него, можете одновременно гулять по залам самарского Музея модерна и включить виртуальную прогулку, например, по вилле самого Мажореля. У нас из Школы Нанси еще есть работа ее основателя – раздвижные столики Эмиля Галле, который сначала упражнялся в искусстве ар-нуво на своей стекольной фабрике, а потом – на мебельной.
Другие экспонаты музея уносят в богатый особняк на сто лет назад не меньше. Куда ни поверни голову. Что вниз в гостиной, где камин в стиле Гауди с сочетанием керамики и металла. Что вверх в будуаре Курлиной – там над дверным проемом характерное панно десюдепорт с тремя дубами. И вид-то какой через витраж! На католическую церковь. И не скажешь, что Самара.
Один из родоначальников ар-нуво Анри ван де Вельде говорил, что искусство преобразовывает нашу жизнь в быту. Меняет качество жизни в доме. Дааа, в таких особняках сомнений в этом не остаётся. А я все который год не выберу картину себе домой 😁
Два центра модерна в провинциях России и Франции. Эти города объединяет кое-что большее, чем просто "братская" формулировка. В обоих работают уникальные для своих стран музеи. В столице Лотарингии – Музей Школы Нанси, художественного объединения мастеров ар-нуво. В Самаре – первый в России Музей модерна, который обустроился в историческом особняке семьи купцов Курлиных: #геопозиция –
53.194209, 50.096238И еще одна связочка Самары и Нанси. Декоративная, утонченная, из дорогого дерева. Посмотрите на кухонный гарнитур на первом фото. Работа Луи Можареля, признанного в мире гения ар-нуво. И картины писал, и керамическую посуду делал, и мебель проектировал. Точно таких мебельных гарнитуров – всего пять в мире. Три в частных коллекциях, а где остальные два, вы уже, наверное, догадались. В музее в Нанси и вот второй, самарский.
Для чистого погружения в атмосферу стиля, воссоединения двух национальных взглядов на него, можете одновременно гулять по залам самарского Музея модерна и включить виртуальную прогулку, например, по вилле самого Мажореля. У нас из Школы Нанси еще есть работа ее основателя – раздвижные столики Эмиля Галле, который сначала упражнялся в искусстве ар-нуво на своей стекольной фабрике, а потом – на мебельной.
Другие экспонаты музея уносят в богатый особняк на сто лет назад не меньше. Куда ни поверни голову. Что вниз в гостиной, где камин в стиле Гауди с сочетанием керамики и металла. Что вверх в будуаре Курлиной – там над дверным проемом характерное панно десюдепорт с тремя дубами. И вид-то какой через витраж! На католическую церковь. И не скажешь, что Самара.
Один из родоначальников ар-нуво Анри ван де Вельде говорил, что искусство преобразовывает нашу жизнь в быту. Меняет качество жизни в доме. Дааа, в таких особняках сомнений в этом не остаётся. А я все который год не выберу картину себе домой 😁
Большой друг Пушкина, поэт Петр Вяземский называл нашим "маленьким Парижем" Пензу. Но сегодня, по-моему, под этот лестный эпитет больше подходит соседняя Самара. Такое впечатление сложилось во время моего "галлотура" как раз при переезде из одного города в другой.
Ни в коем случае ничего против Пензы не имею, но у Самары больше парижских черт. Или у Парижа – самарских 😀 Практически целые районы, как мы уже увидели, выстроены в декоративном, визуально привлекательном стиле. Некоторые дома – обычные жилые. Этой теме, кстати, посвящена выставка "Бремя модерна" в Музее модерна – как живут сегодня люди в архитектурных шедеврах начала XX века.
У Самары есть и своя доминанта, как Эйфелева башня в Париже, – это ракета-носитель "Союз". И свой величественный "Лувр" – художественный музей в солидном здании бывшего Волжско-Камского коммерческого банка: #геопозиция –
Пожурить город могу только за многочисленные провода и некоторую хаотичность облика в "обработке" современного бизнеса. На примере Москвы мы очень хорошо увидели, как отсутствие сплетений проводов над головой открывает архитектуру совсем иначе.
Но это краткие впечатления. Понимаю, что надо бы сделать отдельную серию в Самаре и области. Зажгите 🔥, если интересно.
Ни в коем случае ничего против Пензы не имею, но у Самары больше парижских черт. Или у Парижа – самарских 😀 Практически целые районы, как мы уже увидели, выстроены в декоративном, визуально привлекательном стиле. Некоторые дома – обычные жилые. Этой теме, кстати, посвящена выставка "Бремя модерна" в Музее модерна – как живут сегодня люди в архитектурных шедеврах начала XX века.
У Самары есть и своя доминанта, как Эйфелева башня в Париже, – это ракета-носитель "Союз". И свой величественный "Лувр" – художественный музей в солидном здании бывшего Волжско-Камского коммерческого банка: #геопозиция –
53.189454, 50.089873. Свой вариант Елисейских полей в виде приятной улицы Ленинградской. А такой набережной, как в Самаре, ни на какой Сене не найти. Да и вообще попробуй отыскать широкий, длинный и чистый песчаный пляж прямо в центре города-миллионника. В Самаре вот есть. Пожурить город могу только за многочисленные провода и некоторую хаотичность облика в "обработке" современного бизнеса. На примере Москвы мы очень хорошо увидели, как отсутствие сплетений проводов над головой открывает архитектуру совсем иначе.
Но это краткие впечатления. Понимаю, что надо бы сделать отдельную серию в Самаре и области. Зажгите 🔥, если интересно.
"ФРАНЦУЗСКИЙ ЗАМОК" НА УРАЛЕ
Да не просто на Урале, а в Челябинской области между Чебаркулем и Кыштымом. "Откуда?" – вижу в ваших глазах немой вопрос. Из Франции, вестимо 😁
Сейчас кому-то может показаться шуткой, что между Францией и Уралом много связей, но на самом деле русско-французское сотрудничество на границе Европы и Азии в XIX веке было очень даже масштабным. Труд, деньги или знания зарубежных специалистов использовали очень удачно. И если копнуть в историю Урала глубже хотя бы "Тагиииила" и "суровых челябинских мужиков", то эти французские следы найдутся даже в глухих местах. Или, как в данном случае, если копнуть землю в прямом смысле.
В начале прошлого века рядом с руслом реки Миасс начали добычу асбеста. Дело новое, довольно сложное и вредное. Первые годы разработка рудника "Холмистый" переходила из рук в руки. Применение "горного льна", как называли асбест, становилось все более широким. В рекламном буклете акционерного общества "Изолятор" (додумались же назвать) значится среди прочего и "снѣгъ для елокъ".
В итоге асбестовые рудники оказались у барона Жирара де Сукантона, потомка французов-эмигрантов. Он хорошо понимал асбестовое дело и, в отличие от многих других искателей "горной" удачи, вел в России разработку месторождений вплоть де революции. Владел в том числе предприятием, которое дошло до наших дней как "УралАсбест".
В советское время о руднике вспомнили, но возобновление добычи посчитали нецелесообразным. Слишком низкосортным оказался местный асбест по сравнению с другими. Поэтому никому не нужные остатки предприятия стали постепенно разрушаться. Скорее всего, именно по происхождению последних владельцев, потомков Жирара де Сукантона, северную вершину рудника стали официально называть Французской горкой. А остатки казармы и производственных зданий в народе получили прозвище "Французский замок". Мощную толщину оставшихся стен можно оценить и сегодня.
К счастью, несколько лет назад Французская горка стала объектом культурного наследия. Появились указатели и интересные информационные таблички. Можно пройти наверх по так называемому бремсбергу – уклону, по которому подъемными устройствами доставляли грузы. Посмотреть на затопленный разрез. Пройти по бывшей узкоколейной железной дороге. А кому нет дела до "заброшенно-промышленного" туризма – посидеть на остатках породы с видами на Ишкульский хребет Ильменских гор.
Добираемся так: через Новотагилку доезжаем вдоль реки Миасс по каменистой дороге до села Наилы. Вот здесь, например, оставляем машину: #геопозиция –
Да не просто на Урале, а в Челябинской области между Чебаркулем и Кыштымом. "Откуда?" – вижу в ваших глазах немой вопрос. Из Франции, вестимо 😁
Сейчас кому-то может показаться шуткой, что между Францией и Уралом много связей, но на самом деле русско-французское сотрудничество на границе Европы и Азии в XIX веке было очень даже масштабным. Труд, деньги или знания зарубежных специалистов использовали очень удачно. И если копнуть в историю Урала глубже хотя бы "Тагиииила" и "суровых челябинских мужиков", то эти французские следы найдутся даже в глухих местах. Или, как в данном случае, если копнуть землю в прямом смысле.
В начале прошлого века рядом с руслом реки Миасс начали добычу асбеста. Дело новое, довольно сложное и вредное. Первые годы разработка рудника "Холмистый" переходила из рук в руки. Применение "горного льна", как называли асбест, становилось все более широким. В рекламном буклете акционерного общества "Изолятор" (додумались же назвать) значится среди прочего и "снѣгъ для елокъ".
В итоге асбестовые рудники оказались у барона Жирара де Сукантона, потомка французов-эмигрантов. Он хорошо понимал асбестовое дело и, в отличие от многих других искателей "горной" удачи, вел в России разработку месторождений вплоть де революции. Владел в том числе предприятием, которое дошло до наших дней как "УралАсбест".
В советское время о руднике вспомнили, но возобновление добычи посчитали нецелесообразным. Слишком низкосортным оказался местный асбест по сравнению с другими. Поэтому никому не нужные остатки предприятия стали постепенно разрушаться. Скорее всего, именно по происхождению последних владельцев, потомков Жирара де Сукантона, северную вершину рудника стали официально называть Французской горкой. А остатки казармы и производственных зданий в народе получили прозвище "Французский замок". Мощную толщину оставшихся стен можно оценить и сегодня.
К счастью, несколько лет назад Французская горка стала объектом культурного наследия. Появились указатели и интересные информационные таблички. Можно пройти наверх по так называемому бремсбергу – уклону, по которому подъемными устройствами доставляли грузы. Посмотреть на затопленный разрез. Пройти по бывшей узкоколейной железной дороге. А кому нет дела до "заброшенно-промышленного" туризма – посидеть на остатках породы с видами на Ишкульский хребет Ильменских гор.
Добираемся так: через Новотагилку доезжаем вдоль реки Миасс по каменистой дороге до села Наилы. Вот здесь, например, оставляем машину: #геопозиция –
55.268735, 60.178685. Дальше – спокойный подъем со свежим уральским воздухом на 2-3 километра в одну сторону. Смотровая непосредственно с Французской горки на высоте 445 метров здесь: #геопозиция – 55.285724, 60.169238.