(Начало выше.)
Всё это настолько страшно и проклято, что про это старались забыть даже прожжёные коммунисты, явно не отличавшиеся мягкосердечием.
Тот самый Брежнев, с которым у нынешних апологетов советского связаны хорошие воспоминания – вспоминать о своём личном участии в коллективизации на Урале не любил настолько, что в Свердловске не выходил никогда, сколько бы раз не проезжал проездом (он любил ездить по стране на поезде). И даже расписание составлял так, чтобы его поезд проходил Свердловск ночью.
А ведь он уже начинал там строить карьеру... был кандидатом в члены партии. Но сбежал в Москву простым студентом, а затем вернулся в родной Днепродзержинск и начал всё в нуля. Явно это всё не случайно.
Да что там Брежнев – "ненастоящий коммунист". По мемурам Черчилля, в войну сам Сталин в частном разговоре именно коллективизацию называл самым сложным из всего, что делала советская власть с самого своего возникновения. Что бы он не вкладывал в понятие "сложным".
Кончился тот страшный заход единственно возможным образом: массовым голодомором 1932-33. Теперь уже не только для раскулаченных, а и для простой массы бывших середняков (да и бедняков тоже).
Скотину уже забили, последние запасы уже забрали хлебозаготовители. На грани выживания люди теряли последние остатки самоуважения и были готовы уже на всё. Ну, или умирали.
В городах было чуточку получше. Хотя бы карточки. У кого оставались с времён 1920-х, казавшихся теперь невероятно сытыми, хоть какие-то золото и драгоценности – несли в Торгсин, чтобы обменять на еду. Ценности старого мира уничтожались буквально – переплавлялись. Новый мир получал золото для обеспечения американских кредитов на индустриализацию – ведь Колыма ещё не раскрутилась, а цены на зерно упали из-за Великой Депрессии.
Сама индустриализация шла ни шатко ни валко. Более-менее нормально запускались только проекты, начатые ещё при НЭПе. Или построенные американцами совсем уж под ключ.
Но полдела запустить – нужно ещё чтобы продукция имела практическую ценность. Первый хоть немного получившийся трактор Сталинградского тракторного завода весь путь до Москвы аврально пытались заставить к партсъезду хотя бы завестись. Кое-как смогли, но потом завод ещё года два не мог наладить выпуск не брака. Ситуация для того периода типичная. И далеко не все проекты завершились успехом даже и к середине 30-х.
Повезло ещё, что на тот момент далеко не все квалифицированные кадры расстреляли. Даже, наверное, меньшинство. А то американцы вскоре уехали в ужасе, а ситуацию надо было как-то спасать.
Тогда-то и появился лозунг – "кадры решают всё". А политика партии начала склоняться в сторону здравого смысла.
Впрочем, то был долгий-долгий путь. Пройти который до конца компартия так и не смогла. С какого-то момента совсем перестав понимать что делает – и тем более что делала в прошлом – за идеологическим начётничеством. Когда любые костыли и ошибки раннего периода стали восприниматься сакральной необходимостью: "так делали великие древние".
И уж тем более это так для тех фанатов СССР, что даже брежневского СССР толком не застали. Особенно рождённые в 70-х. Тут в телеге такие не столь заметны – хотя и то постоянно всякие прилепинцы пробивают очередное дно – но стоит зайти ВК...
Судя по всему, это реально массовая аудитория. И она меня, честно говоря, пугает. Ведь бумеры и деды постарше, у которых есть хотя бы более-менее разносторонний опыт, не вечны. А между ними и нами (точнее, рождёнными в 80-е, они как-то хорошо получились, хотя не все) – вот эти. Да и в наших поколениях так-то хз какие настроения реально доминируют.
Всё это настолько страшно и проклято, что про это старались забыть даже прожжёные коммунисты, явно не отличавшиеся мягкосердечием.
Тот самый Брежнев, с которым у нынешних апологетов советского связаны хорошие воспоминания – вспоминать о своём личном участии в коллективизации на Урале не любил настолько, что в Свердловске не выходил никогда, сколько бы раз не проезжал проездом (он любил ездить по стране на поезде). И даже расписание составлял так, чтобы его поезд проходил Свердловск ночью.
А ведь он уже начинал там строить карьеру... был кандидатом в члены партии. Но сбежал в Москву простым студентом, а затем вернулся в родной Днепродзержинск и начал всё в нуля. Явно это всё не случайно.
Да что там Брежнев – "ненастоящий коммунист". По мемурам Черчилля, в войну сам Сталин в частном разговоре именно коллективизацию называл самым сложным из всего, что делала советская власть с самого своего возникновения. Что бы он не вкладывал в понятие "сложным".
Кончился тот страшный заход единственно возможным образом: массовым голодомором 1932-33. Теперь уже не только для раскулаченных, а и для простой массы бывших середняков (да и бедняков тоже).
Скотину уже забили, последние запасы уже забрали хлебозаготовители. На грани выживания люди теряли последние остатки самоуважения и были готовы уже на всё. Ну, или умирали.
В городах было чуточку получше. Хотя бы карточки. У кого оставались с времён 1920-х, казавшихся теперь невероятно сытыми, хоть какие-то золото и драгоценности – несли в Торгсин, чтобы обменять на еду. Ценности старого мира уничтожались буквально – переплавлялись. Новый мир получал золото для обеспечения американских кредитов на индустриализацию – ведь Колыма ещё не раскрутилась, а цены на зерно упали из-за Великой Депрессии.
Сама индустриализация шла ни шатко ни валко. Более-менее нормально запускались только проекты, начатые ещё при НЭПе. Или построенные американцами совсем уж под ключ.
Но полдела запустить – нужно ещё чтобы продукция имела практическую ценность. Первый хоть немного получившийся трактор Сталинградского тракторного завода весь путь до Москвы аврально пытались заставить к партсъезду хотя бы завестись. Кое-как смогли, но потом завод ещё года два не мог наладить выпуск не брака. Ситуация для того периода типичная. И далеко не все проекты завершились успехом даже и к середине 30-х.
Повезло ещё, что на тот момент далеко не все квалифицированные кадры расстреляли. Даже, наверное, меньшинство. А то американцы вскоре уехали в ужасе, а ситуацию надо было как-то спасать.
Тогда-то и появился лозунг – "кадры решают всё". А политика партии начала склоняться в сторону здравого смысла.
Впрочем, то был долгий-долгий путь. Пройти который до конца компартия так и не смогла. С какого-то момента совсем перестав понимать что делает – и тем более что делала в прошлом – за идеологическим начётничеством. Когда любые костыли и ошибки раннего периода стали восприниматься сакральной необходимостью: "так делали великие древние".
И уж тем более это так для тех фанатов СССР, что даже брежневского СССР толком не застали. Особенно рождённые в 70-х. Тут в телеге такие не столь заметны – хотя и то постоянно всякие прилепинцы пробивают очередное дно – но стоит зайти ВК...
Судя по всему, это реально массовая аудитория. И она меня, честно говоря, пугает. Ведь бумеры и деды постарше, у которых есть хотя бы более-менее разносторонний опыт, не вечны. А между ними и нами (точнее, рождёнными в 80-е, они как-то хорошо получились, хотя не все) – вот эти. Да и в наших поколениях так-то хз какие настроения реально доминируют.
Примерно полувеком ранее -- такая граница сформировалась к концу правления Екатерины 2 и двигалась поначалу не очень активно (см. годы у кавказских линий), т.к. это и так был огромный сдвиг, до Екатерины граница по сути шла по Волго-Дону* и далее на запад до Днепра без большей части Новороссии:
* -- да и на Волго-Доне наши закрепились лишь при Анне Иоанновне, изолированно: огромные территории Нижнего Поволжья выше Волго-Дона впервые заселились при Екатерине же, и численность Войска Донского росла со смешных 60 тысяч в 1720-е до 200 тыс. (+ 100 тыс. неказаков) к концу 18 века.
В 1897 в Области Войска Донского население будет уже 2,5 ляма... а ведь ещё в первой половине 17 века там всего-то 20 тысяч казаков было, меньше Артёмовского!
* -- да и на Волго-Доне наши закрепились лишь при Анне Иоанновне, изолированно: огромные территории Нижнего Поволжья выше Волго-Дона впервые заселились при Екатерине же, и численность Войска Донского росла со смешных 60 тысяч в 1720-е до 200 тыс. (+ 100 тыс. неказаков) к концу 18 века.
В 1897 в Области Войска Донского население будет уже 2,5 ляма... а ведь ещё в первой половине 17 века там всего-то 20 тысяч казаков было, меньше Артёмовского!
Вот как раз Кавказ (уже не только западный) первой половины 18 века, до Екатерины:
(Граница насыпана щедро, но по факту там жили своей жизнью лишь слабо связанные с основной Россией и малочисленные терские казаки. А что-то похожее на цивилизацию начиналось точно не южнее Волго-Дона. А сколь либо плотно населённое -- вообще по уровню гдет Воронеж - Липецк - Тамбов - Пенза - Сызрань)
(Граница насыпана щедро, но по факту там жили своей жизнью лишь слабо связанные с основной Россией и малочисленные терские казаки. А что-то похожее на цивилизацию начиналось точно не южнее Волго-Дона. А сколь либо плотно населённое -- вообще по уровню гдет Воронеж - Липецк - Тамбов - Пенза - Сызрань)
Вот ещё Кавказ 18 века, но уже ближе к концу (точно не ранее 1780-х, т.к. уже есть Константиногорск -- будущий Пятигорск):
А это первая четверть 19 века, времена Пушкина (уже есть Кисловодск, а Констаниногорская крепость ещё не растворилась в Пятигорске):