ТАГАНРОГ КАК РОДИНА САМОХОДНОЙ АРТИЛЛЕРИИ, ОРУДИЙНОЙ БАШНИ, МОНИТОРА И ЭКРАНОПЛАНА

Завод "Красный Котельщик" (конечно же, изначально под другим названием) основал в 1896 году бельгийский инженер Альберт Нев, к тому времени работавший наёмным директором завода под Льежем. Из названия следует, что основной продукцией "Котельщика" должны были стать паровые котлы. Однако уже к началу революции производство разогналось так, что делались здесь самые разные тяжёлые металлоконструкции что для шахт и меткомбинатов Донбасса, что для трубопроводов и нефтезаводов Кавказа.

Но самые, пожалуй, необычные изделия выходили из этих цехов в Гражданскую войну, когда Таганрог стал военной, а стало быть фактической, столицей деникинского Белого Юга.

Тут можно вспомнить как в 1855 году азовские мели, мешавшие британской эскадре подойти к Таганрогу на выстрел, навели англосаксов (через наспех сделанный боевой плот с орудием в редуте) на изобретение судна-монитора и орудийной башни, без которой последние полтора века немыслимы военные корабли. Или - про авиазавод, сделавший Таганрог советской столицей гидросамолётов и родиной первого экраноплана Роберта Бартини. Однако этим вклад Несостоявшегося Петербурга в техническую историю не ограничивается: Таганрог - ещё и родина самоходной артиллерии!

Гражданскую войну сложно представить без тачанок и бронепоездов, но не стоит забывать, что первый гусеничный трактор, сконструированный в 19 веке в Балаково, именовался там "вагон на бесконечном рельсе". В 1919 году на заводе Нельф-Вильде (как к началу войны назывался "Красный Котельщик") деникинцы наладили производство бронетракторов: к гусеничным машинам "Буллок-Ломбард" приваривались стальные щиты и 120-миллиметровые корабельные пушки Канэ.

Тут, впрочем, можно оговориться, что уже в 1917 году на поля Первой Мировой вышли британские "пушконосцы" Mark I, но они создавались именно как транспорт: броня защищала экипаж, а пушка хоть и могла стрелять прямо с платформы, просто ставилась на неё для перевозки через зону обстрела.

Деникинские бронетрактора стали первыми бронемашинами с неразделимыми шасси и орудием. Сколько их тут построили - неизвестно, но точно не менее двух, захваченных позже красными. Те вскоре утилизировали этих бронекентавров, и даже сфотографированы они были так, что пушка видна на одной фотографии, а трактор - на другой.

Ну а "Красный Котельщик" был перезапущен в 1925 году под нынешним названием, и даже знаменитый завод котлов в Подольске - лишь плод его эвакуации в войну. Нынешнее заводоуправление построено после войны вместо разрушенного тогда конструктивистского. И по нему легко понять, что именно "Красный Котельщик" в середине ХХ века воспринимался как главный завод Таганрога.

САМЫЙ СТРАННЫЙ КВАРТАЛ В РОССИИ

Названия Богудония происходит от имени Александра Боудона, одного из основателей близлежащего рыбзавода. Но местные его не помнят: их Богудония - то ли Богомданная, то ли вовсе "Бог, Дон и я".

Так называлась рыбацкая слободка близ самого центра Таганрога, когда-то выросшая на крутом обрыве и с годами превратившаяся в гнездо браконьеров. Главное, пожалуй, её свойство - полная открытость морю и закрытость берегу. Даже просто найти проход туда - уже непростая задача, а в прошлом жители ставили караулы, следившие, чтоб чужаки не проникали в их мирок.

Один таганрожец рассказывал мне про одноклассника с Богудонии, у которого однажды случилось побывать в гостях. Там мальчика накормили осетриной и чёрной икрой, запросто как хлебом и маслом, но даже родному сыну строго запрещали выносить деликатес во внешний мир. Именно осетром, тогда не редким в дельте Дона, и жила слобода, ну а милиция... что милиция? Богудонцы знали, в какую воду прятать концы, а обладатели фуражек - в каком доме забрать баклагу икорки.

Браконьерской идиллия продолжалась всю советскую эпоху, а потом на Азове случилась драма, мне хорошо знакомая по Дальнему Востоку: в лихие 1990-е оголодавший народ за несколько лет вычерпал богатства моря. Уловы оскудели, квоты упали, рыбнадзор стал вреднее. Вдобавок, без ухода и обслуживания разрушилась волнозащитная стенка, и Богудонию начали хлестать шторма, смывая целые дома со склона. 2000-е принесли много куда более лёгких способов прожить, и мир Богудонии начал рушиться.

Старики Богудонии рассудили "будь что будет" и цепляются за свою рыбацкую жизнь в безнадёге и безразличии. Молодёжь стремится наверх, ходит на работу в офисы, и лишь побаивается, не смоет ли дом очередным штормом. Власти сочли, что Богудонию дешевле расселить, чем обустроить.

А пока что в район, куда ещё не так давно опасно было соваться, потянулись авторские экскурсии. Лестницу, по которой мы спускались, периодически курочит некий местный житель, пытающийся обратить время вспять - говорят, когда-то туристы неосторожно продавили днище его лодки, и с тех пор он пытается их задержать.

Лесенка привела нас в трёхмерный лабиринт улочек шириной в размах рук меж неприступных заборов и задраенных наглухо окон. Подъехать к Богудонии трудно, въехать в неё - невозможно вообще. Провода и даже трубы висят как лианы. Дома Богуднии в основном ХХ века, но есть и несколько старых хат, причём, внезапно, с фахверком. Некоторые расписывает по своей инициативе местная пенсионерка Валентина Кононова.

Богудония очень маленькая: в высоту простирается как бы не больше, чем в ширину, и чтобы обойти её всю, с избытком хватит получаса. Сперва мы поднялись к бывшей 1-й Надгорной улице (здесь ворота в большой мир для богудонцев), а потом вновь спустились на Азов.

У моря - жутковато-причудливый фасад, напоминающий колонию рыбаков в мире постапокалипсиса. Такой вид создают шторма, и куски кирпича у воды могли остаться от смытого дома. Те же шторма заваливают берег сетями, сорванными на браконьерских делянках. Но богудонцы пока ещё терпят угрозу - она ведь лишь плата за то, чтоб на заднем дворе иметь целое море!

Весьма занятные наблюдения про тбилисских релокантов:
https://yangx.top/varandej1/2242