Идея теологизации политического дискурса (Говорун и Чапнин+Шишков) является грубой подменой политической теологии, то есть, решения политических вопросов в теологическом духе. Это постсекулярный гибрид, явление постмодернистской квазирелигиозности. Такая теологизация имеет несколько целей:
Поместить Церковь в рамки секулярного политико-идеологического спектра;
Заставить Церковь занять ультраправый сектор в этом спектре (ср., например, сотрудничество греко-католических и раскольнических групп с запрещённым в России украинским «Правым сектором»);
Секуляризировать Церковь, вменив ей на уровне теоретического базиса секулярные политические понятия и категории.
В этой многоуровневой логике формируется религиозно-политическая секуляристская ересь, вызывающая симптомы духовного пленения у части священства.
Этот процесс ведёт к политической секуляризации церковной проповеди, а теология превращается в религиозную политологию, не связанную с христианством, как не связаны с ним и другие идеи неолиберального ницшеанства.
Поместить Церковь в рамки секулярного политико-идеологического спектра;
Заставить Церковь занять ультраправый сектор в этом спектре (ср., например, сотрудничество греко-католических и раскольнических групп с запрещённым в России украинским «Правым сектором»);
Секуляризировать Церковь, вменив ей на уровне теоретического базиса секулярные политические понятия и категории.
В этой многоуровневой логике формируется религиозно-политическая секуляристская ересь, вызывающая симптомы духовного пленения у части священства.
Этот процесс ведёт к политической секуляризации церковной проповеди, а теология превращается в религиозную политологию, не связанную с христианством, как не связаны с ним и другие идеи неолиберального ницшеанства.
Мир после спецоперации. Размышляем. 1
Семантика социального входит в концепт традиции. Социальная справедливость и традиция — две стороны одного целого — оказались трагически разделены в России накануне 1917 года. Но теперь конститутивное для русской культуры чувство социальной справедливости, прежде отданное на откуп одной лишь левой политике, занимает место в общей логике традиции. Что такое общество социал-традиции (оно же большое общество)? Это общество взаимной ответственности. Такое общество предполагает нерасторжимый исторический договор будущих поколений и поколений предшествующих. Каждое поколение имеет голос в рамках этого исторического консенсуса. Только в этом случае у нации возникает историческая миссия — необходимое условие её выживания.
Семантика социального входит в концепт традиции. Социальная справедливость и традиция — две стороны одного целого — оказались трагически разделены в России накануне 1917 года. Но теперь конститутивное для русской культуры чувство социальной справедливости, прежде отданное на откуп одной лишь левой политике, занимает место в общей логике традиции. Что такое общество социал-традиции (оно же большое общество)? Это общество взаимной ответственности. Такое общество предполагает нерасторжимый исторический договор будущих поколений и поколений предшествующих. Каждое поколение имеет голос в рамках этого исторического консенсуса. Только в этом случае у нации возникает историческая миссия — необходимое условие её выживания.
Мир после спецоперации. Размышляем. 2
Трактовка политических прав и свобод, которую Церкви предлагают принять и переписать языком библейских понятий и символов, имеет отнюдь не библейское, но языческое, древнеримское происхождение. Связано это и с влиянием на секулярный республиканизм античных правовых кодексов, и с различными целевыми установками христианского и нехристианского сознания.
Языческая трактовка свободы и права – это, в конечном счёте, идея легитимизации упорядоченного, минимизированного, "разумного" насилия и якобы неизбежного социального неравенства. Это своеобразная плата за успехи цивилизации. Цивилизационное понимание свободы предполагает козла отпущения. Комплекс языческих жертвоприношений лишь сублимируется и окультуривается секулярным республиканизмом и его пониманием свободы. Кто-то должен за эту свободу заплатить. Исторически это означает поражение в правах для париев цивилизованного мира: рабов, варваров, колонизированных племён, носителей "тоталитарного сознания" – например, белорусского социального большинства. И эта "римская болезнь" в очередной раз навязывается Церкви.
Но для христианина нет "легитимного" и "нелегитимного" насилия. В библейском понимании свобода есть не улучшение нравов, но полная автономия по отношению к языческому социуму, будь то египетскому, вавилонскому, римскому, трансгендерному. Не "расширение свобод" (как всегда, не для всех), а выход из царства греха. Это принципиальное различие не позволяет христианину возводить внеморальную свободу в ранг важнейшей моральной ценности.
Христианская свобода – это выбор между добром и злом, а не выбор своих интересов в ущерб интересам "политически незрелых" и "пассивных" сограждан, как пытается это представить эрзац-оппозиция. Христианская и римская парадигмы свободы принципиально различны и не сводимы друг к другу.
Церковь просвещает, но не стремится насильно цивилизовать кого-то или подменить проблему добра и зла проблемой какого-нибудь "устойчивого развития". Церковь защищает гонимых за правду Христову, социально угнетённых, но не благополучных и политически ангажированных активистов: этот спор политических субъектов промеж собой не её спор. Церковь не "исправляет" политическую систему, но живёт по собственной нравственной системе. В этом её иммунитет против "римской болезни".
Трактовка политических прав и свобод, которую Церкви предлагают принять и переписать языком библейских понятий и символов, имеет отнюдь не библейское, но языческое, древнеримское происхождение. Связано это и с влиянием на секулярный республиканизм античных правовых кодексов, и с различными целевыми установками христианского и нехристианского сознания.
Языческая трактовка свободы и права – это, в конечном счёте, идея легитимизации упорядоченного, минимизированного, "разумного" насилия и якобы неизбежного социального неравенства. Это своеобразная плата за успехи цивилизации. Цивилизационное понимание свободы предполагает козла отпущения. Комплекс языческих жертвоприношений лишь сублимируется и окультуривается секулярным республиканизмом и его пониманием свободы. Кто-то должен за эту свободу заплатить. Исторически это означает поражение в правах для париев цивилизованного мира: рабов, варваров, колонизированных племён, носителей "тоталитарного сознания" – например, белорусского социального большинства. И эта "римская болезнь" в очередной раз навязывается Церкви.
Но для христианина нет "легитимного" и "нелегитимного" насилия. В библейском понимании свобода есть не улучшение нравов, но полная автономия по отношению к языческому социуму, будь то египетскому, вавилонскому, римскому, трансгендерному. Не "расширение свобод" (как всегда, не для всех), а выход из царства греха. Это принципиальное различие не позволяет христианину возводить внеморальную свободу в ранг важнейшей моральной ценности.
Христианская свобода – это выбор между добром и злом, а не выбор своих интересов в ущерб интересам "политически незрелых" и "пассивных" сограждан, как пытается это представить эрзац-оппозиция. Христианская и римская парадигмы свободы принципиально различны и не сводимы друг к другу.
Церковь просвещает, но не стремится насильно цивилизовать кого-то или подменить проблему добра и зла проблемой какого-нибудь "устойчивого развития". Церковь защищает гонимых за правду Христову, социально угнетённых, но не благополучных и политически ангажированных активистов: этот спор политических субъектов промеж собой не её спор. Церковь не "исправляет" политическую систему, но живёт по собственной нравственной системе. В этом её иммунитет против "римской болезни".
Мир после спецоперации. Размышляем. 3
Церковное двоеверие.
Жанр гражданских протестов в наше утилитарное время подвержен оптимизации и монетизации и подчиняется логике эффективного менеджмента.
Лидеры и среднее звено оппозиции – это профессиональная группа, работающая с такими социальными стратами как радикальная часть среднего класса, студенчество. В рамках этой деятельности конфликты с органами правопорядка – не внезапно возникший конфликт, а рутинные рабочие технологии, возможные аресты – профессиональные риски. Случаи неудавшихся госпереворотов (ex. Москва 2012, Минск 2020 и проч.) некорректно переводить в нравственную и религиозную плоскость. Правозащитный дискурс в силу профессионализации "протестных" технологий не может служить набором нравственных критериев, хотя этот нарочито "наивный" взгляд на вещи усиленно продвигается либерал-православным священством. Но при переносе религиозных процедур на поле политики православная экклезиология неизбежно трансформируется по протестантской модели.
Разумеется, Церковь может влиять на политику и общество, но она подходит к этим вопросам с собственной повесткой и собственными, евангельскими и святоотеческими критериями, а не принимает в себя секулярный теоретический базис. Коротко говоря, Писание и патристическое наследие отнюдь не становятся при этом неким "Ветхим Заветом" по отношении к "Декларации прав человека". Поскольку секулярные правовые и идеологические доктрины – это отступление от христианского мировоззрения и, как мы знаем, все трагедии ХХ века, мировые войны и революции, подпитывались именно секулярными идеологиями.
Уминский, Говорун, Кураев, Мещеринов, Першин, Сеньчуков и еще три десятка известных действующих и заштатных патриархийных клириков, приняв новую, религиозную политологию, встают в один ряд с вождями секулярной оппозиции. С этого момента секуляристская ложь становится ложью либерального священника. Наряду с православием он теперь исповедует и активно распространяет вокруг себя гражданскую религию узкой социальной группы – компрадорской части среднего класса и змагарских правых ультрас.
Так возникает феномен церковного двоеверия.
Церковное двоеверие.
Жанр гражданских протестов в наше утилитарное время подвержен оптимизации и монетизации и подчиняется логике эффективного менеджмента.
Лидеры и среднее звено оппозиции – это профессиональная группа, работающая с такими социальными стратами как радикальная часть среднего класса, студенчество. В рамках этой деятельности конфликты с органами правопорядка – не внезапно возникший конфликт, а рутинные рабочие технологии, возможные аресты – профессиональные риски. Случаи неудавшихся госпереворотов (ex. Москва 2012, Минск 2020 и проч.) некорректно переводить в нравственную и религиозную плоскость. Правозащитный дискурс в силу профессионализации "протестных" технологий не может служить набором нравственных критериев, хотя этот нарочито "наивный" взгляд на вещи усиленно продвигается либерал-православным священством. Но при переносе религиозных процедур на поле политики православная экклезиология неизбежно трансформируется по протестантской модели.
Разумеется, Церковь может влиять на политику и общество, но она подходит к этим вопросам с собственной повесткой и собственными, евангельскими и святоотеческими критериями, а не принимает в себя секулярный теоретический базис. Коротко говоря, Писание и патристическое наследие отнюдь не становятся при этом неким "Ветхим Заветом" по отношении к "Декларации прав человека". Поскольку секулярные правовые и идеологические доктрины – это отступление от христианского мировоззрения и, как мы знаем, все трагедии ХХ века, мировые войны и революции, подпитывались именно секулярными идеологиями.
Уминский, Говорун, Кураев, Мещеринов, Першин, Сеньчуков и еще три десятка известных действующих и заштатных патриархийных клириков, приняв новую, религиозную политологию, встают в один ряд с вождями секулярной оппозиции. С этого момента секуляристская ложь становится ложью либерального священника. Наряду с православием он теперь исповедует и активно распространяет вокруг себя гражданскую религию узкой социальной группы – компрадорской части среднего класса и змагарских правых ультрас.
Так возникает феномен церковного двоеверия.
Великолепный московский театр «Сфера» под угрозой закрытия. Один из немногих русских театров, на спектакли которых я всегда рекомендовал ходить семьями. Режиссер - Александр Коршунов. Нужно помочь.
https://www.change.org/p/%D0%BD%D0%B5-%D0%B4%D0%BE%D0%BF%D1%83%D1%81%D1%82%D0%B8%D1%82%D1%8C-%D1%83%D0%BD%D0%B8%D1%87%D1%82%D0%BE%D0%B6%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D1%8F-%D1%82%D0%B5%D0%B0%D1%82%D1%80%D0%B0-%D1%81%D1%84%D0%B5%D1%80%D0%B0
https://www.change.org/p/%D0%BD%D0%B5-%D0%B4%D0%BE%D0%BF%D1%83%D1%81%D1%82%D0%B8%D1%82%D1%8C-%D1%83%D0%BD%D0%B8%D1%87%D1%82%D0%BE%D0%B6%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D1%8F-%D1%82%D0%B5%D0%B0%D1%82%D1%80%D0%B0-%D1%81%D1%84%D0%B5%D1%80%D0%B0
Мир после спецоперации. Размышляем. 4
Революционная сакральность
Важной чертой риторики майданизированного либерал-православного духовенства является банализация понятия "революция". Этим словом стремятся называть любые уличные протесты, любое несогласие с действующей властью. Разумеется, далеко не всякий политический конфликт может быть назван революционным без риска девальвировать само это понятие. Но сознание церковных оппозиционеров действительно пропитано революционным нигилизмом, причудливо сочетающимся с моральным смыслом евангельских заповедей. Эта гибридная стилистика перекликается с ораторскими выступлениями французских революционеров, любивших называть Христа "добрым санкюлотом", а Троицу – "Верховным Существом".
Идея революции, скрывающаяся за такими благозвучными эвфемизмами, как, например, "сменяемость власти", обладает особого рода сакральностью. Это сакральность без Бога, сакральность хаоса, притягивающего своей непредсказуемостью подобно морской стихии. Впрочем, этот магнетизм имеет вполне прозаический и утилитарный смысл. Как известно, глобальный капитализм развивается за счёт консервации отсталости мировых окраин. На окраинах он поддерживает более архаичные социальные уклады, чем в мировом "ядре". Наилучшим инструментом для дестабилизации и архаизации являются революционные практики. Поэтому "революция" превращается в культурный институт, протестная деятельность профессионализируется и становится манипулятивным инструментом фиктивной демократии. Всё это позволяет глобальным элитам обеспечивать десуверенизацию мировой периферии. Как это происходит, хорошо видно на примере Украины.
При обстоятельном анализе участия либерального духовенства в политическом противостоянии просматривается идея "морально обоснованной" революционности как культурной кальки богоизбранности. Такого рода калькирование характерно для постбогословия церковного либерализма, которое активно проникает в церковную академическую среду православных поместных церквей.
Революционная сакральность
Важной чертой риторики майданизированного либерал-православного духовенства является банализация понятия "революция". Этим словом стремятся называть любые уличные протесты, любое несогласие с действующей властью. Разумеется, далеко не всякий политический конфликт может быть назван революционным без риска девальвировать само это понятие. Но сознание церковных оппозиционеров действительно пропитано революционным нигилизмом, причудливо сочетающимся с моральным смыслом евангельских заповедей. Эта гибридная стилистика перекликается с ораторскими выступлениями французских революционеров, любивших называть Христа "добрым санкюлотом", а Троицу – "Верховным Существом".
Идея революции, скрывающаяся за такими благозвучными эвфемизмами, как, например, "сменяемость власти", обладает особого рода сакральностью. Это сакральность без Бога, сакральность хаоса, притягивающего своей непредсказуемостью подобно морской стихии. Впрочем, этот магнетизм имеет вполне прозаический и утилитарный смысл. Как известно, глобальный капитализм развивается за счёт консервации отсталости мировых окраин. На окраинах он поддерживает более архаичные социальные уклады, чем в мировом "ядре". Наилучшим инструментом для дестабилизации и архаизации являются революционные практики. Поэтому "революция" превращается в культурный институт, протестная деятельность профессионализируется и становится манипулятивным инструментом фиктивной демократии. Всё это позволяет глобальным элитам обеспечивать десуверенизацию мировой периферии. Как это происходит, хорошо видно на примере Украины.
При обстоятельном анализе участия либерального духовенства в политическом противостоянии просматривается идея "морально обоснованной" революционности как культурной кальки богоизбранности. Такого рода калькирование характерно для постбогословия церковного либерализма, которое активно проникает в церковную академическую среду православных поместных церквей.
Для «пятой колонны» нет ничего страшнее, чем лишиться бюджетных денег. Надо, наконец, переориентировать государственный бюджет с поддержки западников на поддержку традиционалистов.
В образовании надо лишить господдержки сторонников болонской системы. Отменить болонскую реформу, признать её ошибочной. Вернуть образованию традиционную функцию с учётом новых технологий.
В науке – избавиться от западной зависимости и увеличить поддержку самостоятельно мыслящих учёных.
В медиа сделать ставку на национально мыслящие кадры. Произвести масштабную ротацию кадров в госСМИ. Поддержать и открывать новые медиапроекты традиционалистов – передачи, телеканалы.
Вот что подразумевается под самоочищением.
Не уничтожение кого-то, а создание условий для национальных сил.
В каждой гуманитарной отрасли – куда ни глянь – талантливые, патриотичные молодые люди находятся на обочине. В то время пока «деловые люди» решают свои дела в личных интересах.
Государству же сейчас очень нужны те, кто готов ему служить верой и правдой. Надо положиться на них, отказавшись от услуг «эффективных менеджеров».
Кадровый вопрос – наиважнейший при самоочищении от пятой колонны.
https://www.youtube.com/watch?v=nK6ElOtWNCw
В образовании надо лишить господдержки сторонников болонской системы. Отменить болонскую реформу, признать её ошибочной. Вернуть образованию традиционную функцию с учётом новых технологий.
В науке – избавиться от западной зависимости и увеличить поддержку самостоятельно мыслящих учёных.
В медиа сделать ставку на национально мыслящие кадры. Произвести масштабную ротацию кадров в госСМИ. Поддержать и открывать новые медиапроекты традиционалистов – передачи, телеканалы.
Вот что подразумевается под самоочищением.
Не уничтожение кого-то, а создание условий для национальных сил.
В каждой гуманитарной отрасли – куда ни глянь – талантливые, патриотичные молодые люди находятся на обочине. В то время пока «деловые люди» решают свои дела в личных интересах.
Государству же сейчас очень нужны те, кто готов ему служить верой и правдой. Надо положиться на них, отказавшись от услуг «эффективных менеджеров».
Кадровый вопрос – наиважнейший при самоочищении от пятой колонны.
https://www.youtube.com/watch?v=nK6ElOtWNCw
YouTube
Щипков 218. «Пятая колонна»
Пугачева и проч.
Великими эстрадными певцами я бы назвал Ольгу Воронец и Владимира Трошина, а не Пугачеву и Кобзона. В эстраде, как и в иных областях искусства, существовали и существуют лоббистские группы, которые, преследуя либо политические, либо меркантильные, либо иные цели, назначают «великой» ту или иную фигуру, затушёвывая другую. Именно – назначают. Вспомните и сравните, например, плоского Магомаева и глубинного Штоколова, приблатненного Утёсова и гражданственного Бернеса…
Мы боремся с фальсификацией истории. Почему бы не посмотреть с той же точки зрения и на историю русской песни. Пора выходить из искусственно созданного мифологического мира. Пора расставить и эти имена в соответствии с их реальным талантом и реальным вкладом в русскую культуру. А что касается гражданской позиции, то она является неотъемлемой частью таланта. Тот, кто утверждает обратное – сознательно лжет.
Великими эстрадными певцами я бы назвал Ольгу Воронец и Владимира Трошина, а не Пугачеву и Кобзона. В эстраде, как и в иных областях искусства, существовали и существуют лоббистские группы, которые, преследуя либо политические, либо меркантильные, либо иные цели, назначают «великой» ту или иную фигуру, затушёвывая другую. Именно – назначают. Вспомните и сравните, например, плоского Магомаева и глубинного Штоколова, приблатненного Утёсова и гражданственного Бернеса…
Мы боремся с фальсификацией истории. Почему бы не посмотреть с той же точки зрения и на историю русской песни. Пора выходить из искусственно созданного мифологического мира. Пора расставить и эти имена в соответствии с их реальным талантом и реальным вкладом в русскую культуру. А что касается гражданской позиции, то она является неотъемлемой частью таланта. Тот, кто утверждает обратное – сознательно лжет.
Мир после спецоперации. Размышляем. 5
Кто будет контролировать институт цензуры.
Выражение «ввести цензуру» - лишено смысла. Её невозможно «ввести», она ниоткуда не появляется и никогда никуда не исчезает.
На самом деле за дискуссией о допустимости цензуры прячется торг о ее границах - «вот это запрещать можно, а это нельзя». Спор идет не о цензуре как таковой, а о том, кто будет определять правила цензурного режима. Это борьба за дефиниции, за право быть их носителем. Спор идет о контроле над институтом цензуры
Подцензурные объекты становятся предметом договоренностей заинтересованных субъектов. Такие договоренности достигаются посредством торга и конфронтации. Именно по этой причине, либералы сопровождают борьбу за право цензурировать публичными заявлениями об отстаивании «фундаментальных прав и свобод». Они намеренно погружают эту борьбу в контекст спора о «сакральных» ценностях, чтобы использовать широкую публику как политический ресурс в этой борьбе.
Подлинная цензура — это не исключение из публичного пространства отдельно взятой информации, но право определять, что запрещать, а что не запрещать.
Цензура сама по себе не плоха и не хороша, это рабочий инструмент, который не подлежит оценке. Оцениванию подлежит объект цензуры, то есть, набор того, что именно цензурируется.
Не имеет никакого смысла спорить о том, есть ли цензура зло или благо, это все равно, что спорить о погоде.
Следует понять, как работает современная цензура, забрать её в свои руки и не бояться применять этот инструмент для защиты традиционных ценностей как фундамента общественной и государственной стабильности.
Кто будет контролировать институт цензуры.
Выражение «ввести цензуру» - лишено смысла. Её невозможно «ввести», она ниоткуда не появляется и никогда никуда не исчезает.
На самом деле за дискуссией о допустимости цензуры прячется торг о ее границах - «вот это запрещать можно, а это нельзя». Спор идет не о цензуре как таковой, а о том, кто будет определять правила цензурного режима. Это борьба за дефиниции, за право быть их носителем. Спор идет о контроле над институтом цензуры
Подцензурные объекты становятся предметом договоренностей заинтересованных субъектов. Такие договоренности достигаются посредством торга и конфронтации. Именно по этой причине, либералы сопровождают борьбу за право цензурировать публичными заявлениями об отстаивании «фундаментальных прав и свобод». Они намеренно погружают эту борьбу в контекст спора о «сакральных» ценностях, чтобы использовать широкую публику как политический ресурс в этой борьбе.
Подлинная цензура — это не исключение из публичного пространства отдельно взятой информации, но право определять, что запрещать, а что не запрещать.
Цензура сама по себе не плоха и не хороша, это рабочий инструмент, который не подлежит оценке. Оцениванию подлежит объект цензуры, то есть, набор того, что именно цензурируется.
Не имеет никакого смысла спорить о том, есть ли цензура зло или благо, это все равно, что спорить о погоде.
Следует понять, как работает современная цензура, забрать её в свои руки и не бояться применять этот инструмент для защиты традиционных ценностей как фундамента общественной и государственной стабильности.
Читайте свежий номер журнала «Ортодоксия». Тема номера — «Православная Белоруссия».
Журнал «Ортодоксия» учреждён «Русской экспертной школой» в 2020 году как издание, в котором публикуются наиболее актуальные и значимые исследования, связанные с историей и современностью мирового православия, особое внимание уделяется Русской православной церкви.
Концепция журнала исходит из того, что православие является одной из крупнейших христианских конфессий, играющих значительную роль в ряде стран и оказывающих влияние на международные процессы в целом. В последние годы в России и в отдельных регионах мира наблюдается рост общественных дискуссий, в которых звучит голос представителей православия или которые прямо или косвенно затрагивают православную тематику.
Журнал создан как междисциплинарный. Он сконцентрирован на идейных аспектах (теологических, философских) и социальных процессах в разные исторические периоды и в современной жизни православия.
https://www.journal-orthodoxia.ru/jour
Журнал «Ортодоксия» учреждён «Русской экспертной школой» в 2020 году как издание, в котором публикуются наиболее актуальные и значимые исследования, связанные с историей и современностью мирового православия, особое внимание уделяется Русской православной церкви.
Концепция журнала исходит из того, что православие является одной из крупнейших христианских конфессий, играющих значительную роль в ряде стран и оказывающих влияние на международные процессы в целом. В последние годы в России и в отдельных регионах мира наблюдается рост общественных дискуссий, в которых звучит голос представителей православия или которые прямо или косвенно затрагивают православную тематику.
Журнал создан как междисциплинарный. Он сконцентрирован на идейных аспектах (теологических, философских) и социальных процессах в разные исторические периоды и в современной жизни православия.
https://www.journal-orthodoxia.ru/jour
www.journal-orthodoxia.ru
Ортодоксия
Научный рецензируемый журнал "Ортодоксия"
«Русский мир и майданное богословие»
Программа «Щипков», выпуск 217
Александр Щипков анализирует феномен «теологической войны», развязанной против России, в рамках которой была опубликована «Декларация об учении «о русском мире», в которой концепция русского мира называется богословской «ересью». Автором идейной декларации против Русского мира стал Кирилл Говорун, сторонник идей ультраправого националистического толка, автор концепции «майданного богословия», ставшего идеологическим обоснованием государственного переворота на Украине в 2014 году. Аналитик полагает, что основная идея «майданного богословия» заключается в том, что человек может спастись и обрести Царство Божие, занимаясь политической революционной деятельностью, а не стремясь к духовному преображению.
Щипков считает, что в основу «Декларации» легли размытые формулировки, которые не способны доказать «еретичность» Русского мира, поскольку Русский мир - это не богословский, а культурно-исторический феномен, такой же, как арабский мир или финно-угорский мир. Результатом этой интеллектуальной подмены (лжи) становится попытка встроить политические задачи в рамки сравнительного богословия. Щипков уверен, что авторы и подписанты «Декларации» скатываются к русофобии и занимаются разжиганием религиозной войны.
https://www.youtube.com/watch?v=ptBVBkZux7Y
Программа «Щипков», выпуск 217
Александр Щипков анализирует феномен «теологической войны», развязанной против России, в рамках которой была опубликована «Декларация об учении «о русском мире», в которой концепция русского мира называется богословской «ересью». Автором идейной декларации против Русского мира стал Кирилл Говорун, сторонник идей ультраправого националистического толка, автор концепции «майданного богословия», ставшего идеологическим обоснованием государственного переворота на Украине в 2014 году. Аналитик полагает, что основная идея «майданного богословия» заключается в том, что человек может спастись и обрести Царство Божие, занимаясь политической революционной деятельностью, а не стремясь к духовному преображению.
Щипков считает, что в основу «Декларации» легли размытые формулировки, которые не способны доказать «еретичность» Русского мира, поскольку Русский мир - это не богословский, а культурно-исторический феномен, такой же, как арабский мир или финно-угорский мир. Результатом этой интеллектуальной подмены (лжи) становится попытка встроить политические задачи в рамки сравнительного богословия. Щипков уверен, что авторы и подписанты «Декларации» скатываются к русофобии и занимаются разжиганием религиозной войны.
https://www.youtube.com/watch?v=ptBVBkZux7Y
YouTube
Щипков 219. «Русский мир и майданное богословие»
Мир после спецоперации. Размышляем. 6
Самоочищение от предателей, которое анонсировал Президент России, подразумевает отнюдь не репрессии инакомыслящих, но возвращение национальному большинству России права голоса и права на решение своей исторической судьбы.
Высказывания президента Владимира Путина о «пятой колонне» и о самоочищении общества от предателей, произнесённые 16 марта 2022 года, не прошли незамеченными. Они вызвали в либеральной среде поток дежурной политической софистики и страшилок на тему «повторения репрессий 1930-х». У среднестатистического россиянина этот приевшийся звукоряд давно не вызывает никакой реакции кроме легкого удивления.
Совершенно очевидно, что ни большевистские репрессивные практики, ни стиль принятия решений сталинского периода не имеют отношения к современной России. На самом деле либерально-олигархические группы, разгоняющие постановочную «истерику» в подконтрольных СМИ и сетевых ресурсах это прекрасно понимают, и именно этим обстоятельством объясняется их активность.
Настоящая опасность не грозит «внутренней оппозиции», открыто поддерживающей неонацизм. Беда грозит народу России, который вновь может оказаться жертвой предательства национальных интересов.
Война с украинско-американским неонацизмом - это одновременно и холодная война российского народа с компрадорами и глобалистами в собственной стране. Их идеология тождественна бандеровской. Она тоже включает в себя отрицание Русского Мира как культурного пространства и русских как исторического субъекта, это репрессивная по отношению к нам, русским, модель идеологии.
Поэтому денацификация Украины невозможна без параллельной денацификации России. Такая внутренняя денацификация предполагает методичное устранение представителей «пятой колонны» из российской публичной сферы невоенными средствами.
Самоочищение от предателей, которое анонсировал Президент России, подразумевает отнюдь не репрессии инакомыслящих, но возвращение национальному большинству России права голоса и права на решение своей исторической судьбы.
Высказывания президента Владимира Путина о «пятой колонне» и о самоочищении общества от предателей, произнесённые 16 марта 2022 года, не прошли незамеченными. Они вызвали в либеральной среде поток дежурной политической софистики и страшилок на тему «повторения репрессий 1930-х». У среднестатистического россиянина этот приевшийся звукоряд давно не вызывает никакой реакции кроме легкого удивления.
Совершенно очевидно, что ни большевистские репрессивные практики, ни стиль принятия решений сталинского периода не имеют отношения к современной России. На самом деле либерально-олигархические группы, разгоняющие постановочную «истерику» в подконтрольных СМИ и сетевых ресурсах это прекрасно понимают, и именно этим обстоятельством объясняется их активность.
Настоящая опасность не грозит «внутренней оппозиции», открыто поддерживающей неонацизм. Беда грозит народу России, который вновь может оказаться жертвой предательства национальных интересов.
Война с украинско-американским неонацизмом - это одновременно и холодная война российского народа с компрадорами и глобалистами в собственной стране. Их идеология тождественна бандеровской. Она тоже включает в себя отрицание Русского Мира как культурного пространства и русских как исторического субъекта, это репрессивная по отношению к нам, русским, модель идеологии.
Поэтому денацификация Украины невозможна без параллельной денацификации России. Такая внутренняя денацификация предполагает методичное устранение представителей «пятой колонны» из российской публичной сферы невоенными средствами.
Мир после спецоперации. Размышляем. 7
«Пятая колонна» - это не наивные инакомыслящие. Это активная и организованная группа лиц, дислоцированная на самых разных уровнях российского общества и стремящаяся уменьшить шансы российского народа на политическое выживание.
Технология управления с помощью коллаборационизма, явного и скрытого предательства, была отработана еще гитлеровским рейхом и его американскими преемниками. В рамках этой практики значительная часть членов НСДАП впоследствии заняла ключевые места в госучреждениях по обе стороны разделённой Германии.
Неолиберальный политикум США на протяжении всего послевоенного времени усердно выращивал свою группу влияния в СССР. Благодаря этой группе после отказа от коммунизма мы получили «в нагрузку» крах государственности, запрет на национальную идеологию, разрушение производственной инфраструктуры, колониальную экономику, вывоз капитала, ограничение эмиссии, запрет на рублевые инвестиции, разрушение национального образования и национальных научных школ, невиданное давление протестантизма на православную богословскую школу, а ваххабизма – на исламскую.
Эти последствия до сих пор не преодолены.
«Пятая колонна» - это не наивные инакомыслящие. Это активная и организованная группа лиц, дислоцированная на самых разных уровнях российского общества и стремящаяся уменьшить шансы российского народа на политическое выживание.
Технология управления с помощью коллаборационизма, явного и скрытого предательства, была отработана еще гитлеровским рейхом и его американскими преемниками. В рамках этой практики значительная часть членов НСДАП впоследствии заняла ключевые места в госучреждениях по обе стороны разделённой Германии.
Неолиберальный политикум США на протяжении всего послевоенного времени усердно выращивал свою группу влияния в СССР. Благодаря этой группе после отказа от коммунизма мы получили «в нагрузку» крах государственности, запрет на национальную идеологию, разрушение производственной инфраструктуры, колониальную экономику, вывоз капитала, ограничение эмиссии, запрет на рублевые инвестиции, разрушение национального образования и национальных научных школ, невиданное давление протестантизма на православную богословскую школу, а ваххабизма – на исламскую.
Эти последствия до сих пор не преодолены.
Сенатор Маргарита Павлова предложила перенести бюджетные средства, привязанные к карте МИР (зарплаты бюджетников и пенсии), из Сбербанка в Промсвязьбанк, который не связан с обращением средств на свободном рынке (поскольку осуществляет операции по оборонзаказу). Таким образом зарплаты бюджетников не будут подвергаться санкционным и иным рискам. Хороший пример государственного мышления.
Предлагаю поставить в Москве памятник графу Александру Христофоровичу Бенкендорфу, выдающемуся российскому государственному деятелю. В 2022 году ему исполняется 240 лет.
Защитник о. Корфу - организовал там партизанское движение; герой 1812 года – многочисленные прорывы, переправы, рейды в тылы французов; блестящий дипломат – постоянно курсировал между Парижем, Веной и Петербургом; основатель одной из первых в России служб обеспечения безопасности государства; лично во время знаменитого петербургского наводнения в течение суток спасал горожан, тонущих в ледяной воде Невы.
Про Бенкендорфа нужно снять исторический многосерийный сериал – настолько его жизнь показательна, поучительна, разнообразна и полна приключений.
Пора вернуть имя этого замечательного человека в русскую историю на подобающее ему место.
Защитник о. Корфу - организовал там партизанское движение; герой 1812 года – многочисленные прорывы, переправы, рейды в тылы французов; блестящий дипломат – постоянно курсировал между Парижем, Веной и Петербургом; основатель одной из первых в России служб обеспечения безопасности государства; лично во время знаменитого петербургского наводнения в течение суток спасал горожан, тонущих в ледяной воде Невы.
Про Бенкендорфа нужно снять исторический многосерийный сериал – настолько его жизнь показательна, поучительна, разнообразна и полна приключений.
Пора вернуть имя этого замечательного человека в русскую историю на подобающее ему место.
Мир после спецоперации. Размышляем. 8
Усилия «пятой колонны» ярко проявляются на уровне идеологии. Всё ещё действует негласное табу на формулирование национальной повестки, порой компрадорскими группами контролируются даже патриотические медийные площадки и их контент. До сих пор не признано геноцидом уничтожение мирного русского населения Австрией в 1914 году, Германией после 1941-го года и Украиной после 2014-го года.
Все эти лакуны созданы для того, чтобы затруднить национальную идеологическую мобилизацию российского общества.
Нет сомнений в том, что фактор коллаборационизма активно используется в рамках объявленной нам экономической войны. Об этом ясно свидетельствует блокирование сотен миллиардов российских золотовалютных резервов в западных банках.
В начале нынешнего украинского кризиса Запад явно рассчитывал на госпереворот в Москве, который, как предполагалось, мог быть совершен руками представителей российского олигархата. Олигархат активно побуждали к этому с помощью санкций и ареста счетов. Но эти расчеты не оправдались: на Западе недооценили самостоятельность фигуры Владимира Путина, который принимает политические решения как суверен при поддержке лидеров законодательной и исполнительной властей, силовых ведомств.
Меду тем, действия «пятой колонны» не ограничиваются попытками совершения госпереворота, они направлены на подрыв дееспособности государства и единства страны. Мы видим это, наблюдая реальное положение дел во многих сферах – от гражданской авиации до культурных проектов. Нередко предательство оказывается не самоцелью, а результатом корыстных мотиваций. Если в сознании человека доминирует меркантилистский принцип, если бизнес игнорирует свой долг перед обществом, это рано или поздно приводит к предательству. Если же интересы русского общества и чувство солидарности со своим народом оказываются в приоритете, тогда формируется стратегическое мышление и бизнесмен или чиновник действует в интересах своих соотечественников и единоверцев.
Усилия «пятой колонны» ярко проявляются на уровне идеологии. Всё ещё действует негласное табу на формулирование национальной повестки, порой компрадорскими группами контролируются даже патриотические медийные площадки и их контент. До сих пор не признано геноцидом уничтожение мирного русского населения Австрией в 1914 году, Германией после 1941-го года и Украиной после 2014-го года.
Все эти лакуны созданы для того, чтобы затруднить национальную идеологическую мобилизацию российского общества.
Нет сомнений в том, что фактор коллаборационизма активно используется в рамках объявленной нам экономической войны. Об этом ясно свидетельствует блокирование сотен миллиардов российских золотовалютных резервов в западных банках.
В начале нынешнего украинского кризиса Запад явно рассчитывал на госпереворот в Москве, который, как предполагалось, мог быть совершен руками представителей российского олигархата. Олигархат активно побуждали к этому с помощью санкций и ареста счетов. Но эти расчеты не оправдались: на Западе недооценили самостоятельность фигуры Владимира Путина, который принимает политические решения как суверен при поддержке лидеров законодательной и исполнительной властей, силовых ведомств.
Меду тем, действия «пятой колонны» не ограничиваются попытками совершения госпереворота, они направлены на подрыв дееспособности государства и единства страны. Мы видим это, наблюдая реальное положение дел во многих сферах – от гражданской авиации до культурных проектов. Нередко предательство оказывается не самоцелью, а результатом корыстных мотиваций. Если в сознании человека доминирует меркантилистский принцип, если бизнес игнорирует свой долг перед обществом, это рано или поздно приводит к предательству. Если же интересы русского общества и чувство солидарности со своим народом оказываются в приоритете, тогда формируется стратегическое мышление и бизнесмен или чиновник действует в интересах своих соотечественников и единоверцев.
Мир после спецоперации. Размышляем. 9
Вот яркий пример коллаборационизма в культурной сфере. Накануне российской спецоперации на Украине группа культурных деятелей провела свою «спецоперацию» против проекта Указа Президента о защите традиционных ценностей и заблокировали его. Тем самым был нанесён мощный удар по армии и стране. Причем произошло это, повторим, всего за несколько дней до судьбоносных событий - в тот самый момент, когда всему народу требовалась поддержка деятелей культуры.
Российским писателям, режиссерам, поэтам, музыкантам следует воспевать подвиги российских героев-антифашистов, выступать перед солдатами на передовой и в госпиталях. Но хорошо известная часть самопровозглашенной «творческой элиты» встала на путь предательства. Они забыли о том, что предателей не любят нигде. По некоему странному совпадению, кое-кого из этих людей стремятся сегодня назначить главными патриотами. Таков ближайший результат блокирования проекта Указа президента о защите традиционных ценностей. Перед нами яркий пример срыва движения России по пути культурного суверенитета.
Но еще не поздно исправить ситуацию. Подписание Президентом данного Указа (напомню, что он инициирован Совбезом) явится мощнейшим толчком для творческого вдохновения национально мыслящего культурного слоя. А пока необходимо признать, что реализацией патриотической политической пропаганды в условиях проведения спецоперации занимается та самая либеральная «партия», которая контролирует большую часть российского медийного пространства. Попросту говоря, писать о любви к Родине поручено тем, кто эту Родину не любит и презирает. Поручать пятой колонне бороться с пятой колонной бессмысленно. Они не родят Блантера и Исаковского, они родят Урганта и Моргенштерна…
Вот яркий пример коллаборационизма в культурной сфере. Накануне российской спецоперации на Украине группа культурных деятелей провела свою «спецоперацию» против проекта Указа Президента о защите традиционных ценностей и заблокировали его. Тем самым был нанесён мощный удар по армии и стране. Причем произошло это, повторим, всего за несколько дней до судьбоносных событий - в тот самый момент, когда всему народу требовалась поддержка деятелей культуры.
Российским писателям, режиссерам, поэтам, музыкантам следует воспевать подвиги российских героев-антифашистов, выступать перед солдатами на передовой и в госпиталях. Но хорошо известная часть самопровозглашенной «творческой элиты» встала на путь предательства. Они забыли о том, что предателей не любят нигде. По некоему странному совпадению, кое-кого из этих людей стремятся сегодня назначить главными патриотами. Таков ближайший результат блокирования проекта Указа президента о защите традиционных ценностей. Перед нами яркий пример срыва движения России по пути культурного суверенитета.
Но еще не поздно исправить ситуацию. Подписание Президентом данного Указа (напомню, что он инициирован Совбезом) явится мощнейшим толчком для творческого вдохновения национально мыслящего культурного слоя. А пока необходимо признать, что реализацией патриотической политической пропаганды в условиях проведения спецоперации занимается та самая либеральная «партия», которая контролирует большую часть российского медийного пространства. Попросту говоря, писать о любви к Родине поручено тем, кто эту Родину не любит и презирает. Поручать пятой колонне бороться с пятой колонной бессмысленно. Они не родят Блантера и Исаковского, они родят Урганта и Моргенштерна…