Парагвайские казаки. 84 года назад немцы проиграли войну русским...в Южной Америке.
22 января 1936 года Парагвай и Боливия подписали первый пункт мирного договора, положив конец кровавой Чакской войне. Но до сих пор мало кому в России известно, какую роль в этом конфликте сыграла храбрость русских офицеров.
…Отставному обер-лейтенанту имперской армии («райхсхеер») Вольфу Остлингу не везло с самого утра. Крепость уже не хватало сил удерживать: три четверти людей из его роты погибли, обстрел не прекращался ни днём, ни ночью. Когда враг пошёл в атаку, распевая во всё горло песню – Остлингу показалось, что он сходит с ума. Немец прислушался – но нет, ошибиться было невозможно. Та самая мелодия, «Прощание славянки», знакомая по окопам Восточного фронта – только на этот раз её исполняли на испанском языке. У Остлинга сдали нервы. Схватив револьвер, он выбежал из форта навстречу атакующим. Русского офицера Вольф вычислил сразу – даже загоревшие, они сильно отличались от малорослых парагвайцев. Оба выстрелили одновременно, каждый попал противнику в грудь. Обер-лейтенанта Остлинга индейцы добили штыками, а есаул Донского казачьего войска Василий Орефьев-Серебряков скончался на руках у солдат, успев произнести – «Сегодня хороший день, чтобы умереть!». На следующее утро (29 сентября 1932 года) крепость Бокерон пала. Это – лишь один из эпизодов 1932-1935 годов, когда на полях так называемой «Чакской войны» друг против друга воевали российские и германские офицеры. Действуя под управлением белогвардейцев, парагвайская армия наголову разгромила боливийские войска, возглавляемые элитой кайзеровской Германии.
«Сожрём русских»
…В 1932 году противоречия по поводу предположительно богатого нефтью Чакского региона вылились в ожесточённые бои между двумя южноамериканскими странами – Боливией и Парагваем. Традиционно, боливийскую армию тренировали немцы – высшие офицеры, эмигрировавшие после поражения Германии в Первой мировой войне. Советниками там служили даже соратники Гитлера, как лидер «штурмовых отрядов» СА Эрнст Рем. Войсками Боливии командовал генерал-майор Ганс Кундт, воевавший против России на Восточном фронте, танковыми бригадами «заведовал» нацист Ахим фон Крис, а в целом у боливийцев военными делами занимались 120 офицеров армии Вильгельма II. Боливийские солдаты носили «кайзеровскую» форму – с «шишаками» на касках, обучались по прусскому образцу, и едва страна заявила претензии Парагваю, Ганс Кундт сказал – «Мы не станем миндальничать, сожрём русских молниеносно». Почему именно русских? Кундт знал, кому именно бросает вызов. В соседнем Парагвае на службе состояли 80 офицеров бывшей Российской империи, включая начальника местного Генштаба, деникинского генерала Ивана Беляева и чиновника Министерства обороны, «врангелевца» Николая Эрна. Один казачий полковник командовал дивизией, ещё двенадцать – полками, сорок - батальонами. Кундт планировал «блицкриг» и завершение операции за 2-3 месяца – ведь, в отличие от оснащённой новейшим оружием Боливии, защитники Парагвая являли собой плохо организованное, не имевшее опыта ополчение: поначалу не было даже сапог, и большинство парагвайцев отправились на фронт босиком.
Разгром «блицкрига»
…Главный парадокс ситуации – все враги (и русские, и немцы) ранее уже сражались друг против друга в 1914-1917 гг. на полях России, и поэтому хорошо знали боевой стиль противника. Германские военспецы надеялись на броневики и превосходство в живой силе (на каждого парагвайского солдата пришлось по три боливийских), русские были одержимы местью «рассчитаться с фрицами» за Первую мировую. Действительно, первоначально боливийцы углубились далеко на территорию Парагвая, но тут же возникли проблемы: партизаны под руководством русских перерезали пути снабжения, и солдаты начали голодать. ПВО Парагвая (их создал с нуля «белый» капитан Сергей Щетинин) успешно уничтожали вражеские самолёты, вскоре оставив Боливию без авиации. Озверев от неудач, 20 января 1933 года генерал Кундт послал всю армию на штурм города Нанава, из коего открывалась дорога на столицу Парагвая Асунсьон.
22 января 1936 года Парагвай и Боливия подписали первый пункт мирного договора, положив конец кровавой Чакской войне. Но до сих пор мало кому в России известно, какую роль в этом конфликте сыграла храбрость русских офицеров.
…Отставному обер-лейтенанту имперской армии («райхсхеер») Вольфу Остлингу не везло с самого утра. Крепость уже не хватало сил удерживать: три четверти людей из его роты погибли, обстрел не прекращался ни днём, ни ночью. Когда враг пошёл в атаку, распевая во всё горло песню – Остлингу показалось, что он сходит с ума. Немец прислушался – но нет, ошибиться было невозможно. Та самая мелодия, «Прощание славянки», знакомая по окопам Восточного фронта – только на этот раз её исполняли на испанском языке. У Остлинга сдали нервы. Схватив револьвер, он выбежал из форта навстречу атакующим. Русского офицера Вольф вычислил сразу – даже загоревшие, они сильно отличались от малорослых парагвайцев. Оба выстрелили одновременно, каждый попал противнику в грудь. Обер-лейтенанта Остлинга индейцы добили штыками, а есаул Донского казачьего войска Василий Орефьев-Серебряков скончался на руках у солдат, успев произнести – «Сегодня хороший день, чтобы умереть!». На следующее утро (29 сентября 1932 года) крепость Бокерон пала. Это – лишь один из эпизодов 1932-1935 годов, когда на полях так называемой «Чакской войны» друг против друга воевали российские и германские офицеры. Действуя под управлением белогвардейцев, парагвайская армия наголову разгромила боливийские войска, возглавляемые элитой кайзеровской Германии.
«Сожрём русских»
…В 1932 году противоречия по поводу предположительно богатого нефтью Чакского региона вылились в ожесточённые бои между двумя южноамериканскими странами – Боливией и Парагваем. Традиционно, боливийскую армию тренировали немцы – высшие офицеры, эмигрировавшие после поражения Германии в Первой мировой войне. Советниками там служили даже соратники Гитлера, как лидер «штурмовых отрядов» СА Эрнст Рем. Войсками Боливии командовал генерал-майор Ганс Кундт, воевавший против России на Восточном фронте, танковыми бригадами «заведовал» нацист Ахим фон Крис, а в целом у боливийцев военными делами занимались 120 офицеров армии Вильгельма II. Боливийские солдаты носили «кайзеровскую» форму – с «шишаками» на касках, обучались по прусскому образцу, и едва страна заявила претензии Парагваю, Ганс Кундт сказал – «Мы не станем миндальничать, сожрём русских молниеносно». Почему именно русских? Кундт знал, кому именно бросает вызов. В соседнем Парагвае на службе состояли 80 офицеров бывшей Российской империи, включая начальника местного Генштаба, деникинского генерала Ивана Беляева и чиновника Министерства обороны, «врангелевца» Николая Эрна. Один казачий полковник командовал дивизией, ещё двенадцать – полками, сорок - батальонами. Кундт планировал «блицкриг» и завершение операции за 2-3 месяца – ведь, в отличие от оснащённой новейшим оружием Боливии, защитники Парагвая являли собой плохо организованное, не имевшее опыта ополчение: поначалу не было даже сапог, и большинство парагвайцев отправились на фронт босиком.
Разгром «блицкрига»
…Главный парадокс ситуации – все враги (и русские, и немцы) ранее уже сражались друг против друга в 1914-1917 гг. на полях России, и поэтому хорошо знали боевой стиль противника. Германские военспецы надеялись на броневики и превосходство в живой силе (на каждого парагвайского солдата пришлось по три боливийских), русские были одержимы местью «рассчитаться с фрицами» за Первую мировую. Действительно, первоначально боливийцы углубились далеко на территорию Парагвая, но тут же возникли проблемы: партизаны под руководством русских перерезали пути снабжения, и солдаты начали голодать. ПВО Парагвая (их создал с нуля «белый» капитан Сергей Щетинин) успешно уничтожали вражеские самолёты, вскоре оставив Боливию без авиации. Озверев от неудач, 20 января 1933 года генерал Кундт послал всю армию на штурм города Нанава, из коего открывалась дорога на столицу Парагвая Асунсьон.
И разразился ад…влёгкую просчитав тактику немцев, Беляев и Эрн заранее окружили Нанаву минными полями с колючей проволокой, вырыли окопы, возвели доты с пулемётами. Кундт бросал истекающие кровью батальоны в лобовые атаки, и потери были огромны. Не помогла даже бронетехника Ахима фон Криза – обученные русскими фронтовиками (в частности – братьями Оранжереевыми) спецотряды парагвайцев успешно жгли танки из засад. За неделю боливийская армия потеряла 2 000 человек, парагвайцы – всего 249, второй штурм в июле постигла такая же неудача. После столь ужасного разгрома Ганса Кундта отправили в отставку, и вскоре российские командиры объявили о наступлении. В битве у Кампо-Виа (4-11 декабря 1933 года) в окружение попали две боливийские дивизии, 10 000 человек было убито и взято в плен. Через год схожее побоище произошло у города Эль-Кармен: немецкие советники, бросив «подшефных», в панике бежали. К 1935 году боливийская армия перестала существовать.
«Они как сумасшедшие»
…В той далёкой войне погибло шесть офицеров из России. Это упомянутый есаул Орефьев-Серебряков, закрывший своей грудью амбразуру дота капитан Борис Касьянов, уроженец Москвы Николай Гольдшмидт, гусар Виктор Корнилович, ротмистр Сергей Салазкин, казачий хорунжий Василий Малютин. В честь каждого из героев названа улица в Асунсьоне – этой чести удостоился и капитан Николай Блинов, спасший от снайпера офицера-парагвайца, и получивший тяжелое ранение. Генерал Иван Беляев в 1941-1945 гг. поддерживал СССР в войне с нацистской Германией, собирая деньги на помощь фронту. Он умер в 1957 году, и в Парагвае был объявлен трёхдневный траур. У гроба стоял в почётном карауле президент республики, а в похоронах приняли участие сотни тысяч людей, включая военных – одетых в форму, напоминавшую мундиры русских казаков…
…Бывший главком армии Боливии Ганс Кунд, озлобленный и обиженный, вернулся в Германию. Он успел отметиться в интервью газетам, оправдываясь – ему весьма непривычно, что белоэмигранты разбили «лучшие военные таланты Германии». «Так не должно быть, - удивлялся Кундт. – Всё указывало на нашу победу, а мы проиграли: русские вели себя в бою, словно сумасшедшие». Адольф Гитлер, видимо, не заметил растерянных слов опытного военного времён кайзера. Иначе сразу бы осознал – с Россией воевать нельзя…
Стащил у Zotov
«Они как сумасшедшие»
…В той далёкой войне погибло шесть офицеров из России. Это упомянутый есаул Орефьев-Серебряков, закрывший своей грудью амбразуру дота капитан Борис Касьянов, уроженец Москвы Николай Гольдшмидт, гусар Виктор Корнилович, ротмистр Сергей Салазкин, казачий хорунжий Василий Малютин. В честь каждого из героев названа улица в Асунсьоне – этой чести удостоился и капитан Николай Блинов, спасший от снайпера офицера-парагвайца, и получивший тяжелое ранение. Генерал Иван Беляев в 1941-1945 гг. поддерживал СССР в войне с нацистской Германией, собирая деньги на помощь фронту. Он умер в 1957 году, и в Парагвае был объявлен трёхдневный траур. У гроба стоял в почётном карауле президент республики, а в похоронах приняли участие сотни тысяч людей, включая военных – одетых в форму, напоминавшую мундиры русских казаков…
…Бывший главком армии Боливии Ганс Кунд, озлобленный и обиженный, вернулся в Германию. Он успел отметиться в интервью газетам, оправдываясь – ему весьма непривычно, что белоэмигранты разбили «лучшие военные таланты Германии». «Так не должно быть, - удивлялся Кундт. – Всё указывало на нашу победу, а мы проиграли: русские вели себя в бою, словно сумасшедшие». Адольф Гитлер, видимо, не заметил растерянных слов опытного военного времён кайзера. Иначе сразу бы осознал – с Россией воевать нельзя…
Стащил у Zotov
Жил-был как-то раз гауптштурмфюрер СС Зигмунд Рашер. Собственно говоря, тогда было в принципе вокруг до хера всяких гауптштурмфюреров - и СС, и СД, и даже СА, но этот сумел запомниться изрядно, ибо жестоко наебал нацистское руководство на шоколаде.
Родился он в Мюнхене в семье врача, и сам хотел стать врачом, причем прославиться. "Я буду знаменитым доктором, - объяснял Зигмунд друзьям. - А вы сидите и хуй сосите, всё понятно?". Друзья огорчались, но не вякали, ибо Зигмунд вступил в НСДАП и делал там карьеру, а также завел себе не хухры-мухры, а крутую любовницу: певицу Каролину Диль - аж на 16 лет старше. Он хотел жениться, но Гиммлер разрешения не давал - а по закону рейха, одобрение брака рейхсфюрером было обязательно для всех членов СС. А то мало ли, невеста приплод принести в таком возрасте не сможет, это ж позор на всю честную Германию. Тогда Рашер заделал певице ребенка - даже доказать, что он не только член СС, а и его собственный член тоже там состоит и стоит, причём неплохо. Затем второго ребёнка. Гиммлер заценил, как семейная пара превратилась в охуевших от нацизма кроликов, и сказал - хайль, женитесь.
Рашер женился. Отец был против, но Зигмунд обвинил родного папу во вредительстве, и послал в концлагерь Дахау. "Вот воспитал уебка, - мрачно прокомментировал папа. - Мало порол я тя в детстве". Собрался и поехал в Дахау. А рейхсфюрер умилился с новой образцовой семьи рейха. И слал им дефицитные фрукты и крайне дорогой шоколад. Пусть, дескать, жрут и еще детей рожают. Рашер объявил себя революционером в области деторождения - мол, он сделает так, что все женщины в рейхе и в 50 лет станут рожать детей как нефиг делать. Гиммлер радостно послал ему ещё шоколаду.
Рашера отправили работать в Дахау, и там он ставил опыты над людьми, как долго те могут жить в ледяной воде и на снегу. Жили они недолго, и после опытов половина умирала (за один опыт погибало сто человек), но гауптштурмфюрер не отчаивался, и обещал положить всех узников на алтарь науки. У него родился третий ребенок. Дом вконец завалили шоколадом. Все уже не знали, куда его девать, и жрали из последних сил.
Лафа закончилась в одночасье. В 1944 году жену Рашера задержали на вокзале Мюнхена при попытке похитить младенца - при осмотре оказалось, что она имитировала четвертую беременность, привязав к животу подушку. Разразился скандал. Выяснили, что все трое детей Рашера и Диль - это младенцы, родившиеся в концлагерях, которых тот отобрал у матерей и выдавал за собственных детей. "Отдай шоколад, сука! "- взревел Гиммлер. - Я все прощу!". "Нету, блядь, - грустно сказал Рашер. - Скушали весь, герр рейхсфюрер. Зубы ужас как болят. Вы, по случаю, стоматолога хорошего в СС не посоветуете?".
За "обман доверия партии и германского народа", а также за расхищение национал-социалистической собственности в виде шоколада Рашера отправили в Бухенвальд, а потом в Дахау, где содержали в карцере на одной баланде. Его жену послали в концлагерь Равенсбрюк - там осенью 1944-го она была повешена за попытку побега. Самого же Рашера, как "опасного преступника", за день до освобождения Дахау американцами (26 апреля 1945 года) собрались казнить через расстрел.
"Да вы охуели, что ли?! - взмолился Рашер. - Я же тут у вас работал совсем недавно. У меня какие показатели были! Производительность труда! Перевыполнение плана. А вы меня к стенке! Где вы такого ценного сотрудника найдете?". "Сейчас кризис, весь СС ужасно на Восточном фронте сокращают, - вздохнул комендант Дахау. - Даже выходного пособия в виде баланды дать не можем: по рейху сплошь урезания бюджетов и увольнения целыми дивизиями. Говорят, через 4 дня самого фюрера, уволят, русские в Берлине. Прощай, братец".
И расстреляли Рашера к свиньям, как врага рейха. А через меньше чем 2 недели и сам рейх накрылся медным тазом. Который, как свидетельствуют, даже шоколада не содержал.
А мораль тут такова: сладкое вредно. Не жрал бы столько шоколада, глядишь, соображал бы лучше. Мозги от сладкого слиплись. Хотя Рашер нацистская сволочь. Хуй с ним, не жалко.
Опять у Зотова того самого
Родился он в Мюнхене в семье врача, и сам хотел стать врачом, причем прославиться. "Я буду знаменитым доктором, - объяснял Зигмунд друзьям. - А вы сидите и хуй сосите, всё понятно?". Друзья огорчались, но не вякали, ибо Зигмунд вступил в НСДАП и делал там карьеру, а также завел себе не хухры-мухры, а крутую любовницу: певицу Каролину Диль - аж на 16 лет старше. Он хотел жениться, но Гиммлер разрешения не давал - а по закону рейха, одобрение брака рейхсфюрером было обязательно для всех членов СС. А то мало ли, невеста приплод принести в таком возрасте не сможет, это ж позор на всю честную Германию. Тогда Рашер заделал певице ребенка - даже доказать, что он не только член СС, а и его собственный член тоже там состоит и стоит, причём неплохо. Затем второго ребёнка. Гиммлер заценил, как семейная пара превратилась в охуевших от нацизма кроликов, и сказал - хайль, женитесь.
Рашер женился. Отец был против, но Зигмунд обвинил родного папу во вредительстве, и послал в концлагерь Дахау. "Вот воспитал уебка, - мрачно прокомментировал папа. - Мало порол я тя в детстве". Собрался и поехал в Дахау. А рейхсфюрер умилился с новой образцовой семьи рейха. И слал им дефицитные фрукты и крайне дорогой шоколад. Пусть, дескать, жрут и еще детей рожают. Рашер объявил себя революционером в области деторождения - мол, он сделает так, что все женщины в рейхе и в 50 лет станут рожать детей как нефиг делать. Гиммлер радостно послал ему ещё шоколаду.
Рашера отправили работать в Дахау, и там он ставил опыты над людьми, как долго те могут жить в ледяной воде и на снегу. Жили они недолго, и после опытов половина умирала (за один опыт погибало сто человек), но гауптштурмфюрер не отчаивался, и обещал положить всех узников на алтарь науки. У него родился третий ребенок. Дом вконец завалили шоколадом. Все уже не знали, куда его девать, и жрали из последних сил.
Лафа закончилась в одночасье. В 1944 году жену Рашера задержали на вокзале Мюнхена при попытке похитить младенца - при осмотре оказалось, что она имитировала четвертую беременность, привязав к животу подушку. Разразился скандал. Выяснили, что все трое детей Рашера и Диль - это младенцы, родившиеся в концлагерях, которых тот отобрал у матерей и выдавал за собственных детей. "Отдай шоколад, сука! "- взревел Гиммлер. - Я все прощу!". "Нету, блядь, - грустно сказал Рашер. - Скушали весь, герр рейхсфюрер. Зубы ужас как болят. Вы, по случаю, стоматолога хорошего в СС не посоветуете?".
За "обман доверия партии и германского народа", а также за расхищение национал-социалистической собственности в виде шоколада Рашера отправили в Бухенвальд, а потом в Дахау, где содержали в карцере на одной баланде. Его жену послали в концлагерь Равенсбрюк - там осенью 1944-го она была повешена за попытку побега. Самого же Рашера, как "опасного преступника", за день до освобождения Дахау американцами (26 апреля 1945 года) собрались казнить через расстрел.
"Да вы охуели, что ли?! - взмолился Рашер. - Я же тут у вас работал совсем недавно. У меня какие показатели были! Производительность труда! Перевыполнение плана. А вы меня к стенке! Где вы такого ценного сотрудника найдете?". "Сейчас кризис, весь СС ужасно на Восточном фронте сокращают, - вздохнул комендант Дахау. - Даже выходного пособия в виде баланды дать не можем: по рейху сплошь урезания бюджетов и увольнения целыми дивизиями. Говорят, через 4 дня самого фюрера, уволят, русские в Берлине. Прощай, братец".
И расстреляли Рашера к свиньям, как врага рейха. А через меньше чем 2 недели и сам рейх накрылся медным тазом. Который, как свидетельствуют, даже шоколада не содержал.
А мораль тут такова: сладкое вредно. Не жрал бы столько шоколада, глядишь, соображал бы лучше. Мозги от сладкого слиплись. Хотя Рашер нацистская сволочь. Хуй с ним, не жалко.
Опять у Зотова того самого
Forwarded from Сербский Дивергент
Дорогие друзья. Держим вас в курсе последних событий. Прошу обратить внимание на ШЛЕМЫ, так как этот вопрос на данный момент все обходят стороной. Ну и не стоит верить золоту который медью блестит. Так же по ссылке вы передейте в группу ВК и там будет намного больше пруфов. Если есть вопросы задавайте @srpska_liniju
https://telegra.ph/Dima-Ratnik-naebal-06-05
https://telegra.ph/Dima-Ratnik-naebal-06-05
Telegraph
Приключения Продавца Халатов
Пролог Здравствуйте, уважаемые подписчики и гости, милитаристы, фрилансеры, страйкболисты и прочие ребята, кто крутится в теме снаряги, СИБЗ и всего, что связано с военным делом. Сегодняшняя тема поста будет особенной, так как мы поговорим не просто про снарягу…
Два года назад мы встречали чемпионат мира по футболу! Я пахал как вол! Я стоял в перекрытиях, организовывал деятельность своей конторы, судился с гайцами за мигалки на машинах ЦОДД и Дорожного патруля, жил на телефоне и просыпался от каждого звонка! Никто это не оценил! Это было как Ржевская наступательная операция! Которую ВВП только недавно вывел на новый уровень дискуссии!
Как раньше было? Тебя называли мужиком за 30. А так, ты по сути мужик к 40! И как долго быть перспективным и толковым?
Ближайшее будущее. Курортный рай в юго-восточной Азии. Очередной переворот, туристы из СНГ, ждём борты из России. Рядом с гражданским аэропортом появляются ребята из музыкального коллектива, последний борт должен вывезти семью. Надо прикрыть отход и ты такой подходишь и просишь пулемет, аптечку, пару гранат и рацию! Где служил, спрашивают? Отвечаешь, что админ в Сербском дивергенте! 😂😂😂
Панини из ГАИ! С Днём! За ваши ноги и нервы! Как бы обыватели не трещали, но правильных мужчин среди вас много! За семью и понимание! Я как человек, у которого даже сейчас несколько полковников в отставке, понимаю вас и низко кланяюсь!
Взгляд москвича, проживающего сейчас в старинном русском городе в нескольких часах от Столицы, на события по Карабаху на улицах Москвы: где же они, московские бритоголовые, олдовые и новые?!!!
Веду ребёнка за руку в ресторане. За соседним столиком сидит семья с мерзкой шавкой. Мелкий напугался. Вспомнил мем с музыкантами и кувалдой! Сказал ему, чтоб не боялся, вместе пса угомоним!
ВИТЯ С НАШЕГО ДВОРА
Во дворе его уважали – за немногословие, доброжелательность и хорошие рабочие руки. Когда он возвращался с работы, доминошники кричали из-за стола:
- Витя, иди с нами, тут «рыба» намечается, надо разбомбить, да стол не удержит!
Он подходил, пробовал стол за угол, под одобрительные смешки игроков. Раньше стол действительно шатался, жильцы писали в ЖЭК, но оттуда отвечали, что нет материалов на ремонт, нужно закладывать в смету на будущее. Однажды в субботу Витя вышел во двор с ящиком инструментов, а подходящие доски нашлись тут же за гаражами.
С тех пор – доминошники довольны. И даже их постоянные оппоненты, – бабуси с внуками возле песочницы, – довольны тоже. Доделав тогда стол, Витя заодно приладил оторванные куски жести на крыше «грибка» от дождя.
Песок перестал мокнуть, а внуки – мочить ноги и пачкать лишний раз свою нехитрую дворовую одежонку. Уж, какая есть, но жалко и такую – застирается, быстро пойдет на выброс. Время небогатое, выкроить из семейного бюджета лишнюю копейку для многих пока проблема. Партия и правительство немало делают для советского народа, но пока – имеются кое-где недочеты. Вот, нужно засучивать рукава, не ждать у моря погоды.
Витю благодарили, даже предлагали «поставить бутылку за труды». Он только махнул рукой, отговорился, что завтра с утра на работу. Настаивать не стали, здесь все понимали, работа – святое дело, – репутация добывается годами, а смазать ее – одним плевком.
Витя работал на «ЗИЛе», получал по пятому разряду за слесарку и числился на хорошем счету. Это тоже знали, завод большой, но слухами полнится земля, у нас ничего не скроешь от народа.
Еще был случай, во двор зачастила плохая компания. Заявлялись под вечер на лавочки, пили пиво, появлялась гитара, начинались матерки и громкие песни.
Сначала хулиганов стыдили, но тех было не пронять.
Потом пожаловались участковому. Тот приходил, но компания успевала спрятать пиво и обещала больше не чудить. Участковый хмурился, назидательно рассказывал о моральном Кодексе строителя коммунизма, – те слушали и кивали, соглашались. Когда уходил, все повторялось опять.
Однажды так же сидели, орали свои нецензурные песни. Возвращался Витя с работы, сказал:
- Парни, здесь дети гуляют, вы бы шли, куда, подобру-поздорову…
Ему ответили матом, мол, «семеро одного не боятся». А если будет настаивать, объяснят по-другому.
Витя настоял, двоих увезла «Скорая», пятеро убежали сами, побросав ножи на землю.
Опять приходил участковый, хмурился, собирал объяснения от свидетелей.
Весь двор встал за Витю, участковый услышал много неприятного в личный адрес. Сказали: «Вот, кабы тогда не жевал сопли, парню не пришлось бы теперь лезть с голыми руками на пику! А мог и погибнуть – через тебя, говоруна и оглоеда!..»
Позже Витю вызвали в отделение милиции, вручили почетную грамоту и предложили вступить в народную дружину.
Витя опять отговорился – много работы, часто приходится ездить во всякие командировки, налаживать оборудование у заказчика.
Работа у нас на первом месте, понятно каждому. И семье нужно уделять какое-то время. Семья – ячейка советского общества. Витю еще раз похвалили, поставили всем в пример и отпустили домой под аплодисменты зала районных активистов.
***
Дома жена сообщала:
- Звонили тебе с работы. Опять командировка, наверное, оборудование у заказчика…
Витя садился, набирал номер через коммутатор. Уточнял, сколько есть времени, чтобы собраться. Потом сажал на колено трехлетнюю дочь, подбрасывал «по кочкам», говорил:
- Вот, Машуха, ехать надо опять. Я тебе конфет привезу оттуда. Вкусные, за уши будет не оторвать.
Наскоро ужинал и уходил с рюкзаком на автобус до метро. Там еще одна пересадка – и уже на месте.
***
Шли годы, двор жил своей жизнью. Рождались дети, уходили старики, доминошники все так же яростно забивали «козла», молотя костяшками по столу, который когда-то наладил Витя. Сам он, кстати, давно уже переехал с семьей в другой район, дали на работе новую квартиру, подошла очередь «на расширение».
Во дворе его уважали – за немногословие, доброжелательность и хорошие рабочие руки. Когда он возвращался с работы, доминошники кричали из-за стола:
- Витя, иди с нами, тут «рыба» намечается, надо разбомбить, да стол не удержит!
Он подходил, пробовал стол за угол, под одобрительные смешки игроков. Раньше стол действительно шатался, жильцы писали в ЖЭК, но оттуда отвечали, что нет материалов на ремонт, нужно закладывать в смету на будущее. Однажды в субботу Витя вышел во двор с ящиком инструментов, а подходящие доски нашлись тут же за гаражами.
С тех пор – доминошники довольны. И даже их постоянные оппоненты, – бабуси с внуками возле песочницы, – довольны тоже. Доделав тогда стол, Витя заодно приладил оторванные куски жести на крыше «грибка» от дождя.
Песок перестал мокнуть, а внуки – мочить ноги и пачкать лишний раз свою нехитрую дворовую одежонку. Уж, какая есть, но жалко и такую – застирается, быстро пойдет на выброс. Время небогатое, выкроить из семейного бюджета лишнюю копейку для многих пока проблема. Партия и правительство немало делают для советского народа, но пока – имеются кое-где недочеты. Вот, нужно засучивать рукава, не ждать у моря погоды.
Витю благодарили, даже предлагали «поставить бутылку за труды». Он только махнул рукой, отговорился, что завтра с утра на работу. Настаивать не стали, здесь все понимали, работа – святое дело, – репутация добывается годами, а смазать ее – одним плевком.
Витя работал на «ЗИЛе», получал по пятому разряду за слесарку и числился на хорошем счету. Это тоже знали, завод большой, но слухами полнится земля, у нас ничего не скроешь от народа.
Еще был случай, во двор зачастила плохая компания. Заявлялись под вечер на лавочки, пили пиво, появлялась гитара, начинались матерки и громкие песни.
Сначала хулиганов стыдили, но тех было не пронять.
Потом пожаловались участковому. Тот приходил, но компания успевала спрятать пиво и обещала больше не чудить. Участковый хмурился, назидательно рассказывал о моральном Кодексе строителя коммунизма, – те слушали и кивали, соглашались. Когда уходил, все повторялось опять.
Однажды так же сидели, орали свои нецензурные песни. Возвращался Витя с работы, сказал:
- Парни, здесь дети гуляют, вы бы шли, куда, подобру-поздорову…
Ему ответили матом, мол, «семеро одного не боятся». А если будет настаивать, объяснят по-другому.
Витя настоял, двоих увезла «Скорая», пятеро убежали сами, побросав ножи на землю.
Опять приходил участковый, хмурился, собирал объяснения от свидетелей.
Весь двор встал за Витю, участковый услышал много неприятного в личный адрес. Сказали: «Вот, кабы тогда не жевал сопли, парню не пришлось бы теперь лезть с голыми руками на пику! А мог и погибнуть – через тебя, говоруна и оглоеда!..»
Позже Витю вызвали в отделение милиции, вручили почетную грамоту и предложили вступить в народную дружину.
Витя опять отговорился – много работы, часто приходится ездить во всякие командировки, налаживать оборудование у заказчика.
Работа у нас на первом месте, понятно каждому. И семье нужно уделять какое-то время. Семья – ячейка советского общества. Витю еще раз похвалили, поставили всем в пример и отпустили домой под аплодисменты зала районных активистов.
***
Дома жена сообщала:
- Звонили тебе с работы. Опять командировка, наверное, оборудование у заказчика…
Витя садился, набирал номер через коммутатор. Уточнял, сколько есть времени, чтобы собраться. Потом сажал на колено трехлетнюю дочь, подбрасывал «по кочкам», говорил:
- Вот, Машуха, ехать надо опять. Я тебе конфет привезу оттуда. Вкусные, за уши будет не оторвать.
Наскоро ужинал и уходил с рюкзаком на автобус до метро. Там еще одна пересадка – и уже на месте.
***
Шли годы, двор жил своей жизнью. Рождались дети, уходили старики, доминошники все так же яростно забивали «козла», молотя костяшками по столу, который когда-то наладил Витя. Сам он, кстати, давно уже переехал с семьей в другой район, дали на работе новую квартиру, подошла очередь «на расширение».