Побег, поняла Гермиона, скорее всего, был роскошью, которую она не могла себе позволить. Главная её цель — умереть быстро. Эту возможность стоило хорошо обдумать.

Он был просто хулиганом, заражённым «болезнью превосходства крови», за которую отвечали другие. Теперь она ненавидела его. За то, кем он стал. За то, что он сделал.

Целитель Страуд прислала нам пакет инструкций. Кто бы знал, что к Грязнокровке полагаются инструкции? Так удобно, не правда.

Знакомый дьявол был лучше, чем дьявол, которого ты не знаешь.

В другой жизни, — подумала она, — я могла бы заниматься украшением выпечки.

Казалось невозможным, что ему было всего двадцать четыре года. Никто в таком юном возрасте не должен смотреть на мир глазами, в глубине которых пряталась подобная ледяная ярость. Гермиона видела много лиц, на которые война наложила свой отпечаток, но Малфой был особенным случаем. Он «всегда безупречно держал себя в руках, и только в его глазах бушевал шторм, словно в них таилась глубина и мощь океана.

Я пытался уснуть, но ты думаешь слишком громко.

Зависимость - это болезнь. Ее нельзя излечить. Ее нужно контролировать.

Когда бог мертвых дарит вам жизнь, за это невозможно отплатить.

Уважение способно построить империю. Доверие способно сделать ее нерушимой. Любовь способна сделать ее вечной.

Ни одна душа ещё не исцелилась, пребывая в размышлениях о прошлом.

Любовь- эгоистичная причина вернуть мертвого к жизни.

Жизнь там, наверху, очень тяжела, Аид, и иногда сама жизнь уже становиться достаточной карой. Смертным нужна надежда, а не угроза наказания.

Просто мы не можем быть в ответе за всех, кто остановился в своем развитии.

Когда внутри у тебя что-то вспыхивает по отношению к человеку, то это происходит не потому, что у него белые волосы и голубые глаза. Это чувство безусловное, фактически на уровне рефлексов. Ты видишь его и запоминаешь. Твой мозг запоминает твою на него реакцию, химическую реакцию. А потом уже ты видишь и цвет волос, и цвет глаз, и фигуру, и одежду.

Молодой, бледный, с идеально уложенными назад светлыми волосами. Я бы назвала его ангелом гнева. Именно гнев кипел в его огромных глазах и гипнотизировал меня, привлекая к нему все внимание.

Кажется, я стала знаменитость в первый же день. Я, мечтающая быть невидимкой, не привлекать к себе внимания и иметь возможность полностью сосредоточиться на учебе. У жизни злое чувство юмора.

Она показала, что женщина - это не только смазливое личико. Это ещё и характер, стремления, гордость и иногда, как в её случае, ярое желание вписать себя в историю.

Луна в сердцах - в улыбках солнце.

Почему так получается, что только в конце жизни мы понимаем ценность каждого мгновения. Почему мы так долго ждем и только тогда, когда времени остается совсем мало, начинаем стремиться к тому, о чем мечтали? Почему не делаем этого раньше, когда у нас столько времени? Почему не смотрим на самых любимых так, словно видим их в последний раз? Какой яркой, какой насыщенной была бы жизнь. Жизнь, проживаемая по-настоящему.

Иногда жизнь идет не так, как тебе хотелось бы.

Мое молчание было таким же громким, как и крик.

Музыка всегда служила мне лучшим лекарством.

Жизнь - это только большое приключение.
Приключение, чтобы радоваться и любить всем сердцем, прежде чем отправиться в другое, самое большое приключение из всех.

Я уже вплетена в ткань твоей души...

Она была вишнёвый лепестком, бабочкой…. падающей звездой…. она была идеальной... её жизнь была короткой…. но она была моей.

Моя бабушка всегда говорила, что небеса выглядят так, как ты хочешь.

На фоне его смуглого тела она казалась первой снежинкой, опустившейся на прелую осеннюю листву.

В горящих диким огнем дымчатых глазах отразилось все разом: тонны ненависти, ярости, шока, восхищения и одно обещание черной, как душа павшего с трона Дьявола, вспышкой: «Я убью тебя. Я, мать твою, тебя убью».

Он так естественно держался в этом пекле, словно и впрямь Люцифер, вернувшийся в ад к своим демонам, торжественно встречающим повелителя.

У тебя самые обычные голубые глаза… но почему, когда я в них смотрю, вижу цвета, которых не существует в природе?

Кто бы знал, что Дьяволу достаточно одного приказа не убивать на потеху толпе, чтобы его душа оказалась в плену у маленькой пташки.

Весь день я думал о том, как тебя убить. А потом — какая ты оказалась на вкус. Представлял, как ты трепещешь в моих руках, хнычешь, просишь пощады. И это оказалось лучше, чем любая месть и любая игра.

Моя маленькая госпожа… Я бы так хотел сейчас пообещать тебе отгонять все страшные сны.