#словоРАН – Иная сторона прорыва

Резкие суждения, острые формулировки и масса поводов задуматься – в интервью академика Роберта Нигматулина.

Виноваты и мы, учёные. Тихо сидим, молчим, пытаемся не вмешиваться ни во что, оправдываясь тем, что это политика и мы в ней не специалисты. Виновато и руководство страны. Общество и руководство страны должны понимать, что стратегию страны должны разрабатывать не чиновники, а высшие лица совместно с учёными. А если руководители не опираются на науку – это верный признак того, что они наделают принципиальных ошибок.

В экономике преобладают непрофессионалы.

Всякое может быть, учёные не святые. Но зачем месяцами вести следствие и месяцами держать людей в тюрьме, мучить их?

В наших условиях президент несёт ответственность за [чиновников], что может создать нестабильность в обществе. Чтобы этого не произошло, во-первых, необходима ответственность назначенных министров перед парламентом и другими представительными органами. Во-вторых, необходима система действенной критики высших чиновников со стороны общества. Только при этих условиях государственная власть устойчива в историческом масштабе. А я за устойчивость критикуемой власти.

Когда я начинаю говорить что-то поперёк общего славословия, мне говорят, что я всё очерняю. Нет! Это вы враги нашей власти! Те, которые всё хвалят и не прислушиваются к критике.

Знаете, я не хочу [Андрея Фурсенко] критиковать. <…> Я уважаю Андрея Александровича, он мой коллега по науке и здравый человек. Я бы не хотел всё сваливать на него. Наверное, надо было бы ему более активно отстаивать интересы науки. Но приближённость к власти людей меняет. У нас все, кто во власти или около неё, боятся ставить коренные вопросы и говорить о провалах.

У нас во власти люди, наверное, не глупые, раз достигли таких высот. Но они же начинают ратовать за то, в чём вообще мало что понимают. Вот и довели наше народное образование по американским лекалам до плачевного. Получается – всю эту ересь придумывают те, кто дорвался до власти и на этом основании считает, что умнее академиков. А академики сидят тихие и смирные.

Мы так воспитаны десятилетиями. Наш народ привык робеть перед властью. Нам действительно очень тяжело прийти к руководителю государства и сказать ему прямо о наболевшем. Это очень тяжело, когда тебе надо что-то попросить и даже выпросить. Ты всегда боишься сказать что-то лишнее, потому что это может сказаться на твоей корпорации, на твоих коллегах, за которых ты отвечаешь. Это наш цивилизационный русский недостаток, сформировавшийся за ХХ век. Мы боимся критиковать власть. Вся Европа и Америка критикуют. А у нас всегда первые лица почти святые. А на самом деле они должны быть заинтересованы в правде без прикрас и славословий.

Когда ослабевает государство, ослабевает и наука. При советской власти, несмотря на все репрессии и страшные жертвы, страна росла, власть усиливалась. Росла мощь, и учёные поддерживались, была поддержка науки. За счёт научных достижений власть ещё больше усиливалась, причём в созидательном направлении. Это взаимосвязанные процессы. Сильная наука – сильная власть для созидания. Слабая власть – слабая наука.

Науку нужно уважать и любить. Наука – это искусственное создание, как домашнее растение. Если вы не будете его поливать и ухаживать, оно зачахнет. Если государственный деятель жалуется, что от науки нет пользы, значит, он никуда не годен. Наука может быть эффективной. Надо, во-первых, в неё вкладывать ресурсы и, во-вторых, настоятельно обращаться к ней за ответами на важнейшие вопросы. Только тогда от науки может быть отдача.

Пусть правительство критикует нас. Пусть критикует наш президиум. Но оно же ничего не критикует! Оно просто нас не слушает.

Так что на главный вопрос нашей беседы «кто виноват?» ответ такой. Виноваты мы, учёные, потому что сидим тихо и миримся с происходящим, и виноваты власть, руководители государства. Нам всем нужно меняться. <…> И совместно поднимать нашу цивилизацию, укреплять нашу экономику и технологический суверенитет.

Коллеги из Института образования НИУ ВШЭ отмечают “высокую региональную дифференциацию высшего образования”. Иными словами, возможности для абитуриентов как бы равны, но неоднородны. ”Эффект Матфея” в образовании выглядит именно так: основная доля магистрантов сконцентрирована всего в 45 вузах и всего в нескольких регионах.

Уже можно говорить о том, что сложилась “группа риска”: регионы, где общая неблагоприятная экономическая ситуация наложилась на потерю интереса к местному высшему образованию. Лидирующие позиции по привлечению лучших абитуриентов держат несколько субъектов,- “регионы-магниты”, - в их числе Москва, Санкт-Петербург, Томская область, Татарстан. А вот сокращение доступности высшего образования (для населения в возрасте 17-25 лет) зафиксировано в 64 регионах – то есть на большей части территории страны.
Регионам пора включаться и заняться созданием условий для доступности и востребованности местных вузов.

Уважаемый Владимир Легойда @vladimirlegoyda "копнул" одну из главных скорых стратегических проблем для высшей школы, о которой сегодня почти никто не говорит.

В России более 700 вузов.
Около 100 из них станут победителями в отборе ведущих университетов по линии Минобрнауки (Приоритет 2030, бывшая "ПСАЛ") и получат чёткую траекторию развития - будут укрепять исследовательскую компоненту или станут опорой для подготовки кадров для своего региона (в кооперации с бизнесом, при особой поддержке губернатора). Ещё 20-30 университетов уже вошли в элиту - их уважают не только в России, но и за рубежом. Это вузы прямого подчинения Правительству РФ, часть федеральных университетов, часть участников проекта "5-100" и отраслевые гранды типа МГИМО или Сеченовки. Ещё около 20 университетов "осмыслены" через попадание в консорциумы, которые продвигают главы регионов и госкорпорации. В первую очередь, это участники НОЦ мирового уровня. Есть ещё очень небольшая группа особых вузов с проработанной концепцией развития. Например, Сколтех, Европейский университет или Иннополис. Итого - 150-160 университетов, чьи студенты и преподаватели с гордостью обоснуют вам почему их вуз это Университет с большой буквы.

Но это меньше четверти от числа вузов в России. Более 550 университетов де- факто сегодня функционируют без генеральной стратегии развития. Ранее одним из решений для вузов-средняков была программа опорных вузов Минобрнауки, но она закончилась.

Я не раз обсуждал с руководителями Минобрнауки эту отложенную задачу - "средние" вузы нуждаются в менторстве, в программе развития, в "смыслах" от учредителя. В противном случае они начнут терять лучшие кадры, доверие абитуриентов, поддержку губернаторов, партнёров и будут деградировать.
С первого дня работы Министра Валерия Фалькова я поддерживаю его работу и горжусь успехами Минобрнауки, но нужно честно признать - для "обычных", не брендовых вузов, сегодня нужна внятная программа развития, с учётов вызовов пандемии covid-19, иначе они скоро начнут тянуть всю систему высшей школы вниз.

Этот вопрос я обсуждал с многими архитекторами и методологами системы образования - такими как Андрей Волков , Исак Фрумин, Дмитрий Песков, Роберт Уразов, ректоры топ-университетов и т.д. У коллег разные мнения, но общее понимание существующей проблемы.

Очень хочется, чтобы в рамках реализации Нацпроекта "Наука и университеты", отдельных федпроектов НП "Образование" и "Цифровая экономика" эта проблема в новом, 2021 году, была обсуждена и "докручена".
Обилие вспомогательных инструментов от АСИ или АНО "Россия - страна возможностей" упростит задачу, а существующие центры компенции (от МШУ "Сколково" и Инобра Вышки до НОП) помогут методически.

И вот тогда проблема идентичности университетов в широком смысле, поднятая Владимиром Романовичем, может быть полностью решена.

https://yangx.top/karaulny/248651

Очень важный акцент. Университет не может плодотворно развиваться без внятной стратегии развития, без целей, определённых учредителем. И, кстати, «попадание в международные рейтинги» точно не может быть такой целью. Разве что, одним из результатов, в случае правильно реализуемой стратегии.

https://yangx.top/szhenov/1102

Фондовая перестройка – еще раз о «за» и «против»

В «Независимой газете» вышла статья Ирины Дежиной (д.э.н., в.н.с. Института Гайдара), которая содержит обобщение звучащих в научном и экспертном сообществе аргументов за и против реформы институтов развития в науке, которая предусматривает присоединение РФФИ к РНФ.

Аргументы за слияние фондов на базе РНФ

1. Устранение дублирования (сейчас у фондов есть похожие конкурсы), оптимизация административного аппарата.

2. Упрощение администрирования бюджетных затрат на науку.

3. Нацеленность на качественный результат – именно РНФ добился большого прогресса в наращивании числа публикаций в международных базах данных (правда, выдвигая достаточно жесткие требования как к научным заделам, так и обязательствам по написанию статей).

4. Логично присоединение фонда с сокращающимся бюджетом к фонду с растущими ассигнованиями из госбюджета.

5. Выстраивание единой политики грантовой поддержки (своего рода бесшовность); например, победитель молодежного конкурса затем по понятным процедурам может обращаться уже за поддержкой в рамках «взрослых» конкурсов.

В перечисленных доводах очевидно спорным можно назвать только первый. Дублирование программ фондов если и есть, то незначительное, так как функционал РФФИ и РНФ был жестко разделен и их целевая ориентация разная.

Далее, оптимизации административного аппарата может и не произойти. Исследования опыта слияний и поглощений, например в университетской среде, показывают, что нередко они дают обратный эффект, а именно – приводят к росту административного аппарата.

Может возникнуть и сомнение насчет того, действительно ли качество научных результатов выше в РНФ.

Аргументы против слияния фондов

1. Сохранение разнообразия (во всех развитых научных державах есть многообразие научных фондов). Монополизм приведет к волюнтаризму в политике фонда, поскольку она ограничена взглядами членов правления и экспертного совета, их пониманием перспектив развития той или иной области знания. Как следствие будут, например, поддерживаться проекты, которые «ближе и угоднее руководству и сотрудникам фонда».

2. Нормативно-правовые соображения: РФФИ – прямой получатель бюджетных средств, РНФ не является бюджетной организацией. При присоединении РФФИ к РНФ в стране не останется ни одного государственного научного фонда. Здесь, правда, есть одно «но»: РНФ создан по инициативе президента страны, его деятельность регулируется отдельным федеральным законом; такой особый статус дает на данный момент больше плюсов, чем минусов.

3. Недопущение усиления расслоения: в случае единственного фонда гранты еще больше будут сконцентрированы в ведущих организациях, и пострадают в первую очередь региональные исследователи, в том числе потому, что пропадет поддерживающий и создающий среду конкурс «а».

4. Важность сохранения посевного финансирования на апробацию идей, развитие которых не обязательно приводит к публикациям в «нужных» изданиях (тот же конкурс «а»).

5. Необходимость поддержки, как минимум на прежнем уровне, социогуманитарных наук. Здесь есть прецедент, связанный с историей РФФИ и Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ). [Когда РГНФ вернули в РФФИ] суммарное бюджетное финансирование фактически не изменилось, однако внутреннее перераспределение внутри РФФИ произошло, и социогуманитарный блок не оказался в выигрыше. Соответственно есть опасность повторения этого опыта при присоединении РФФИ к РНФ. Тем более что общественные и гуманитарные науки не дают существенного вклада в результативность при измерении ее по базе данных Web of Science, как это делает РНФ.

Но стоит резюмировать: решение уже принято, и теперь пора опустить копья и конструктивно работать.

Подробнее: https://www.ng.ru/science/2020-12-22/9_8046_fund.html

ЦАДИ для МАДИ

Инжиниринговые центры – хорошо зарекомендовавший себя механизм преодоления «долины смерти» между исследованиями и производством. Именно подобные центры составляют важный элемент инновационных поясов университетов – а в частности, выступают одними из главных бенефициаров создания ИНТЦ (технологических долин).

В рамках четкой нацпроектной ориентации программных мероприятий на синтез науки-образования-бизнеса инжиниринговые центры особенно нужны, в том числе – для запуска на их основе и при их активном участии более масштабных форматов (например, научно-образовательных центров).

Из 65 заявок в последней волне конкурса было определено 11 победителей. Гранты рассчитаны на 3 года (2021-2023). Заметим, что максимальный размер господдержки составляет 300 млн руб., к которым операторы инжиниринговых центров обязуются привлечь внебюджетное финансирование – максимум до 130 млн руб.

Подобный масштаб свидетельствует о серьезной «заряженности» центров на решение широкого спектра задач – от стимулирования технологического предпринимательства до привлечения коммерческих контрактов для университетов, от выстраивания крепких отношений с бизнесом до интеграции с другими институциональными форматами.

Разобраться в том, что такое инжиниринговые центры в реальности – лучше всего на примере одного из них.

МАДИ получит грант в размере 241 миллиона рублей на создание центра. Реализация проекта начнется в январе.

Компетенции Центра автомобильно-дорожного инжиниринга затронут:
- цифровые интеллектуальные технологии в машиностроении;
- машиностроение для лесопромышленного, сельскохозяйственного и строительно-дорожного комплекса;
- транспортное машиностроение;
- интеллектуальное проектирование уникальных транспортных объектов и систем, в том числе, для климатических условий Арктики.

Основной специализацией ЦАДИ станет внедрение цифровых технологий при разработке инновационных изделий и их систем в перечисленных отраслях промышленности. Центр займется внедрением передовых цифровых технологий в виде взаимосвязанного комплекса инжиниринговых и образовательных услуг для крупных заказчиков, которые, в рамках своих научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработок получат и выдающийся технический результат, и инженерные кадры.

Высокий спрос на услуги ЦАДИ обусловлен тем, что в настоящее время сложились предпосылки для активного развития инжиниринга и создания инновационной отечественной продукции в транспортном машиностроении, автомобилестроении и машиностроении для дорожно-строительного комплекса – эти отрасли являются ведущими и крупнейшими в российской экономике.

На данном примере мы видим, что инжиниринговые центры становятся сквозными институтами, развитие которых охватывает несколько приоритетов Стратегии научно-технологического развития. В случае с МАДИ – это и цифровизация, и новые технологии в машиностроении, и транспортная связанность территории страны. Отдельный сюжет – Арктика, которой, по словам президента Владимира Путина, будет прирастать Россия. Очевидно, что без транспорта и дорог никакое освоение пространства практически невозможно.

Отметим, что для самого МАДИ получение инжинирингового центра – логичное развитие его активных контактов с ключевыми игроками транспортной отрасли: от КАМАЗА до Дептранса Москвы.

Подробнее: новость на сайте МАДИ, протокол отбора.

СТАНКИН-Италия: технологии машиностроения

Словосочетание «российско-итальянское сотрудничество» чаще вызывает в памяти туризм, быстрые автомобили и пищевую промышленность. Однако, Италия – крупный центр машиностроения. На территории именно этой страны делают некоторые компоненты для крупнейших научных проектов России.

Более 10 лет в МГТУ «СТАНКИН» работает Лаборатория технологий изготовления и контроля режущего инструмента Российско-итальянского технологического центра обучения в области машиностроения и металлообработки. Создана она в качестве образовательной площадки для обучения студентов, переподготовки и повышения квалификации специалистов российских машиностроительных предприятий на современном итальянском оборудовании. Это площадка экспериментальная – для отработки новых технологий, а также информационно-аналитическая – по сбору, анализу и распространению информации о потребностях российского рынка и предложениях итальянских компаний в области машиностроительных технологий.

Приоритетным технологическим направлением работы лаборатории является производство современного металлорежущего инструмента.

Уже 7 лет Российско-итальянский центр принимает участие в организации ежегодных мероприятий в рамках международной программы Italian Machine Tool Technology Award: студенты и молодые ученые СТАНКИНа посещают крупнейшие предприятия машиностроительной отрасли, а также ведущие научно-образовательные организации Италии.

В рамках студенческого конкурса «Лучший инновационный проект в области металлообработки» студенты Станкина посетили всемирно известную машиностроительную выставку EMO Milano. А учащиеся Миланского политехнического университета прошла стажировку в МГТУ «СТАНКИН».

С итальянскими партнерами также реализуются научные проекты. Например, совместный российско-итальянский проект Российского фонда фундаментальных исследований и Национального исследовательского совета Италии, посвященный передовым решениям для роботизированной механообработки.

Проведение практических семинаров стало доброй традицией лаборатории и итальянского партнера. Представители ведущего производителя высокотехнологической инструментальной оснастки d'Andrea провели для студентов и сотрудников «СТАНКИНа» семинар, посвященный концепции гибкого производства с использованием современного станочного оборудования и инструментальной оснастки. В свою очередь, научные сотрудники миланского Института промышленных систем и технологий современного машиностроения организовали серию семинаров по практическому внедрению концепции Индустрии 4.0 в машиностроении, передовым разработкам в области промышленной робототехники и станкоинструментальной промышленности.

Елена Катаева, ректор МГТУ «СТАНКИН», прокомментировала специально для НОП: «Ряд научных и образовательных проектов, выполненных МГТУ «СТАНКИН» совместно с Агентством по продвижению внешнеэкономической деятельности итальянских компаний (ИЧЕ, ICE) при содействии Ассоциации итальянских производителей станков, роботов и средств автоматизации UCIMU – SISTEMI PER PRODURRE (УЧИМУ – СИСТЕМИ ПЕР ПРОДУРРЕ), позволяет говорить о крепком, плодотворном и успешном Российско-итальянском сотрудничестве, которое остается приоритетным направлением международной деятельности нашего университета».

В рамках финала проекта Sprint Up, организованного Департаментом предпринимательства и инновационного развития города Москвы, уже через 10 минут, в 14:30, начнётся Панельная дискуссия о развитиии молодёжного предпринимательства в вузах.

В разговоре примут участие ректоры университетов, представители бизнеса и победители конкурса Sprint Up.

Модераторы дискуссии:

Евгений Сжёнов, научный руководитель ЭАЦ "Научно-образовательная политика"
Дмитрий Гужеля, руководитель департамента АНО "Россия -страна возможностей"
Николай Бажитов, директор Института молодёжной политики.

https://vk.com/video-199962688_456239025

2021 год - Год науки и технологий (В. Путин)

Владимир Путин поручил МГУ (ректор – Виктор Садовничий) подключиться к решению в масштабах всей страны задач по обобщению практик развития цифрового потенциала вузов, сочетанию различных форм обучения и образовательных технологий. На их базе нужно сформулировать предложения об успешных подходах к совмещению удаленных форматов с практической и исследовательской работой.

Виктор Садовничий (ректор МГУ) в качестве основного результата работы университета за последние годы в очередной раз обозначил проект «Ноев ковчег». Он, конечно, очень важный и значимый. Однако, с 2015 года у ведущего университета страны должны быть и иные результаты экстра-класса.

Технологическая долина - не воробей

Особый акцент во вступительном слове на попечительском совете МГУ президент Владимир Путин сделал на технологической долине «Воробьевы горы». Он напомнил, что история проекта идет с 2013 года. Несмотря на то, что это был пилотный проект и приходилось «распутывать узлы», как считает глава государства, все условия для реализации проекта созданы – нужно обеспечивать качественное наполнение работы.

«Воробьевы горы» - это во многом проект «старой гвардии» научной политики. Не случайно президент озвучил, что Андрей Фурсенко не раз говорил о проекте ИНТЦ.

Владимир Путин подчеркнул – есть возможность запустить основное ядро технологической долины в течение 1,5-2 лет. Он отметил, что Правительство Москвы активно участвует в реализации проекта – выделило 10 млрд руб. на строительство кластера «Ломоносов» - стартовой площадки ИНТЦ.

Отдельно президент подчеркнул – строительство нужно начинать с лабораторий и исследовательских площадок, а не административных зданий. В этих словах и отражение особого контроля со стороны государства, и внимание к науке, образованию и инновациям. В принципе, этот сигнал был не столько Виктору Садовничему (имея в виду административные здания), сколько мэру Москвы Сергею Собянину – дабы не вышло так, что жилые кварталы и коммерческие объекты построены, а лаборатории на стадии котлована.

Срок реализации проекта ИНТЦ четко обозначен Владимиром Путиным – он должен быть полностью развернут к 275-летию МГУ (это 2030 год).

В связи с «Воробьевыми горами» важны два замечания. Первое – глава государства не слишком доволен пробуксовками проекта ИНТЦ. Уже сформировано несколько других «технологических долин», потому у московской есть все шансы потерять статус пилотной, а следовательно – и центра компетенций в данном вопросе.

Особенно важно, что неформальным куратором всего проекта «Воробьевы горы» (а также и МГУ) является Екатерина Тихонова (глава «Иннопрактики»). Именно она отвечает за бесшовность и бесконфликтность трансфера власти в ведущем вузе страны, который проходит, несмотря на продление срока полномочий Виктора Садовничего.

Тема междисциплинарности, озвученная Виктором Садовничим как прорывная идея, на самом деле давно уже вошла в список требований «по умолчанию» для эффективного развития университетов и научных институтов.

Два важных направления работы МГУ в области научно-образовательной политики.

Первое – суперкомпьютерное. В нем Виктор Садовничий пытаемся максимально сконцентрировать административные функции в своих руках. Он попросил Владимира Путина помочь с модернизацией суперкомпьютера МГУ. По этому вектору также идет серьезное взаимодействие с силовым блоком – данная тематика отнесена к вопросам обороны.

Второе – региональное. Флагманский проект – «Вернадский». Он, по словам ректора МГУ, направлен на повышение роли университетов в научно-технологическом и социально-экономическом развитии региона. Создано 18 консорциумов, 10 соглашений подписано, в понедельник будет оформлено сотрудничество с Чечней.

В словах Виктора Садовничего очевидно тесное сплетение МГУ и Российского союза ректоров, председателем которого является ректор. Виктор Антонович пытается максимально выделить эту работу в рамках масштабной «эвакуации» в дистант. Несмотря на значительный вклад площадки РСР, все же на передовой находились иные форматы – например, совещания Минобонауки и знаменитые уже «вебинары», которые в первый период пандемии помогли обеспечить бесшовность перехода на дистает.

Однако, уникальные возможности Российского союза ректоров (а следовательно – и МГУ) действительно являются критически значимыми для более спокойного анализа – выявления лучших практик и узких мест, формулирования рекомендаций. Это та задача, которую перед Виктором Садовничим поставил президент.

Научная аспирантура – за шаг до защиты

Продолжается процесс перевода аспирантуры на научные рельсы. Уже функционирует грантовая научная аспирантура через РФФИ, в которой есть четкие обязательства по публикациям и защите.

Однако, вся аспирантура также должна перейти от «третьей ступени» высшего образования в научное пространство. В Госдуме сейчас рассматривается законопроект, посвященный этой теме. В среду прошло второе чтение.

Основное изменение – теперь для успешного прохождения итоговой аттестации аспирант должен выйти на защиту либо как минимум пройти предзащиту. Таким образом, аспирантура вновь напрямую увязана с процедурой соискания степени кандидата наука.

Напомним, в настоящий момент действует весьма нелогичная система, в которой аспирантура считается еще одной ступенью высшего образования – по ее итогам защищаться необязательно, но нужно сделать научный доклад. В итоге аспирант получает квалификацию «преподаватель-исследователь». Есть еще один серьезный нюанс – эти доклады было необходимо выкладывать в базу данных, на которую опирается Антиплагиат. Следовательно, аспирантом приходилось, по сути, переписывать одно и то же, но разными словами, если они хотели использовать наработанные массивы текста.

Всему этому скоро придет конец. Также отменяются ФГОС и аккредитация для аспирантуры – их заменят федеральные государственные требования. Подготовка кадров в аспирантуре будет вестись по специальностям, по которым присваиваются ученые степени.

Законопроект предусматривает для высшей страты вузов (МГУ, СПбГУ, федеральные и национальные исследовательские университеты, а также организации по отдельному списку) право самостоятельного определения требований к аспирантуре, которые не должны быть ниже федеральных.

Это положение напрямую связано с правом самостоятельного присуждения ученых степеней, которые имеют ряд университетов и научных институтов. Теперь система примет законченный вид.

Аспирантура является основным каналом привлечения молодежи в сектор исследований и разработок, кузницей кадров для научных институтов, научных и научно-образовательных центров. Именно поэтому был инициирован отмен очевидно неудачного решения по «третьей ступени» образования. Аспирантура – это однозначно наука. И именно по этому вектору можно достичь самых серьёзных позитивных изменений по привлечению в неё молодежи.

Подробнее: https://tass.ru/obschestvo/10332091