Едва ли в Москве были иллюзии, что НАТО согласится принять юридически обязывающие гарантии своего нераспространения на Восток. И, тем более, вывести свою инфраструктуру с территории стран Восточной Европы. На нынешней стадии мы переводим игру в миттельшпиль.

Поэтому-то у всех экспертов и были такие когнитивные проблемы. Если мы понимаем, что эти предложения не будут приняты, тем не менее они выдвигаются. Значит, есть какой-то план. И план детально разработанный на тот случай, если эти предложения будут отвергнуты. И вот сейчас наступает момент истины, когда этот план должен быть представлен и реализован. Посмотрим, в чём он будет заключаться.

Андрей Кортунов в ожидании официального ответа в интервью для @fontankaspb разбирает риторику сторон противостояния, анализирует тональности высказываний и динамику рисков военного конфликта.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/interview/lyuboy-analiz-pokazyvaet-chto-voyna-rossii-nevygodna/

🇷🇺🇺🇦🇺🇸 Все последние дни и недели информационное пространство заполнено различного рода апокалиптическими прогнозами и сценариями развития событий вокруг Украины. Журналисты, эксперты и политики с серьезным видом рассуждают о неизбежности российско-украинской войны, о подготовке переворота в Киеве, о сокрушительном ответе Запада и даже о грядущем глобальном конфликте с применением ядерного оружия.

Игорь Иванов в статье для @rgrunews размышляет, для чего развязана вся эта информационная атака, кто может за ней стоять и кому она выгодна.

В России с громкими заявлениями обычно выступают те, кому начальство поручило пошуметь, либо те, кто действует на свой страх и риск для того, чтобы быть замеченными и оцененными высшим руководством. Никто из этих «говорящих голов», разумеется, ни в какие планы Кремля не посвящен, а просто на более высоком или более низком профессиональном уровне отрабатывает свой номер. В совокупности с тяжелыми последствиями, вызванными до сих пор до конца не преодоленной пандемией, развернутая воинствующая кампания способна серьезно деморализовать и травмировать российское общество. Какие могут быть последствия этого процесса, покажет время, но ничего хорошего от этой истерии ожидать явно не приходится. Сама мысль о войне против Украины или на Украине никак не тянет на новую национальную идею, это совсем не та платформа, на которой могло бы консолидироваться российское общество.

Надо признать, что на Украине есть немало сил, которые по разным причинам заинтересованы в нагнетании информационной истерии вокруг отношений с Россией. Они исходят из того, что роль безвинной жертвы кровожадного российского медведя может дать Украине только дивиденды. Логично предположить, что Киев и дальше будет стремиться делать все, чтобы подогревать напряженность на информационном пространстве.

Для Вашингтона и его евроатлантических союзников развернувшаяся кампания вокруг «неминуемой» российской агрессии на Украине тоже на руку. Она позволяет отвлекать внимание от собственных внутренних проблем. Позволяет сомкнуть ряды внутри архаичного Североатлантического блока. Фиксируя внимание на происходящих вокруг Украины событиях, Белый дом пытается бороться с распространенными в Европе представлениями о том, что атлантическое направление внешней политики США окончательно отходит на второй план в системе американских приоритетов, уступая место более важному для Вашингтона индо-тихоокеанскому направлению.

А есть ли силы, которые действительно могли бы быть заинтересованы не в пропагандистской, а реальной войне на Украине? Здесь картина выглядит иначе. Если отбросить мнения оголтелых фанатиков и профессиональных провокаторов, то выяснится, что настоящая война с применением современных видов вооружений, с бесчисленными жертвами и колоссальными разрушениями никому не нужна. От такой войны проиграют все: и Россия, и Запад, и Украина.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/budet-li-voyna/

🇮🇷🇷🇺 Иранский президент Эбрахим Раиси во время своего визита в Москву передал российской стороне проект соглашения о стратегическом сотрудничестве сроком на 20 лет. Еще в начале января 2022 г., когда шла подготовка к встрече двух президентов, посол Ирана в Москве Казем Джалали назвал этот контакт «поворотным моментом в исторических отношениях между двумя странами».

Что говорят о проекте соглашения в Иране, анализирует Полина Василенко @middleastguide.

Среди политических кругов Ирана нет единодушия относительно заключения соглашения с Россией. И причина опасений кроется не только в традиционном недоверии, которое на протяжении многих лет сопровождало ирано-российские отношения и даже подчеркивало их вынужденный характер, но и в сомнениях по поводу сохранения своего «независимого» статуса в рамках этого взаимодействия. Так, с одной стороны, «секретность» переданного проекта порождает ту же волну негодования, что ярко проявилась во время горячей фазы обсуждения 25-летнего стратегического соглашения с Китаем, подписанного в марте 2021 г. Ажиотаж вокруг ирано-китайского договора объяснялся именно страхом впадения в экономическую зависимость от Китая, что подогревалось просочившимися в публичное поле данными. Что же касается ирано-российского договора, то Россия вряд ли смогла бы позволить себе стать инвестором Ирана, учитывая ее ограниченные экономические возможности и существование конкурирующих отраслей, но это отнюдь не снимает подозрения о том, что администрация Э. Раиси может пойти на уступки российским партнерам, что, в свою очередь, может нанести удар по национальным интересам Ирана. Не остался в стороне и бывший президент Ирана Махмуд Ахмадинежад, который подчеркнул, что «любой контракт, скрытый от глаз нации, наносит ущерб стране и народу», а тайные сделки с Россией и Китаем — хуже, чем СВПД.

В отношениях между Тегераном и Москвой фактор «третьего лишнего» нередко заставлял усомниться в искренности партнера (здесь уместно вспомнить казус 2010 г., когда на фоне сближения с США Россия отказалась поставлять в Иран ЗРК С-300). В этой связи логичным выглядит тезис Э. Раиси, высказанный им во время выступления в Госдуме: «Чтобы обеспечивать наши двусторонние интересы, надо предотвратить проникновение третьих элементов во внутренние дела».

России и Ирану еще предстоит преодолеть препятствия, но с учетом того, что конструктивные отношения с Западом сегодня выглядят более недостижимыми, даже если предположить, что в обозримом будущем СВПД будет восстановлен, а санкции сняты, будь оно даже вынужденным, но самодостаточное и долгосрочное сотрудничество между этими двумя странами (и шире — трехстороннее сотрудничество с включением Китая) — не такое уж бесперспективное политическое вложение.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/vizit-prezidenta-irana-v-moskvu-strategicheskie-kolebaniya/

Американский ВПК: проблема концентрации и монополия на насилие

Американский капитализм давно ушел от идеализированных заветов Адама Смита. Современная американская экономическая модель — это модель экономики монополий. С конца 1990-х гг. более чем в 75% отраслей промышленности США наблюдается рост уровня т.н. "концентрации". Данная тенденция распространяется на все большую часть секторов, включая военную промышленность. На фоне усиливающегося американо-китайского противостояния сохранение потенциала для эффективного с экономической и технологической точки зрения военного производства становится стратегически важной задачей Америки. Однако растущая монополизация ставит под вопрос возможность адекватного поддержания американского ВПК. Более того, под вопросом стоит и субъект, определяющий т.н. Большую стратегию (Grand Strategy), а следовательно, и возможность адекватного, рационального реагирования на внешние вызовы.

На страницах @russaincouncil наш коллега Егор Спирин рассуждает об одной из центральных проблем для США в эпоху "столкновения великих держав".

Страх — естественная и даже полезная эмоция, тесно связанная с инстинктом самосохранения. Однако жизнь человека и тем более политика государства не могут управляться эмоциями, тем более негативными эмоциями, к числу которых и относится страх. Для того чтобы справиться со своими страхами, для начала надо пройти через их демистификацию. Иными словами, нужно рационализовать свои представления о предмете страха, уточнив, чего конкретно и почему именно мы боимся. Этот общий принцип «приручения страха» вполне применим и к нынешним российским опасениям по поводу расширения НАТО.

По всей видимости, реальные, а не мистические опасения связаны с перспективой продвижения военной инфраструктуры блока к российским границам. Напомним, что последнее расширение НАТО на восток произошло 18 лет назад, и непосредственных планов продолжить это расширение у альянса в данный момент не имеется. А вот военная инфраструктура может расползаться по европейскому континенту даже и без формального принятия в альянс новых членов. С другой стороны, если блоку почти невозможно дать России надежные юридические гарантии отказа от заложенного в Североатлантическом договоре принципа открытых дверей, то настаивать на юридически обязывающих гарантиях отказа от продвижения военной инфраструктуры НАТО к российским границам Москва не только может, но и должна.

Прецедент соглашения, ставящего пределы развитию военной инфраструктуры НАТО, — Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ). Хотя адаптированный вариант ДОВСЕ в итоге не был ратифицирован западными странами, все они де-факто в целом выполняли его положения. Понятно, что вернуться к ДОВСЕ в нынешних условиях уже невозможно, тем не менее этот опыт сохраняет свою ценность, и достижение договоренности о подписании в самые сжатые сроки какого-то ДОВСЕ-2 могло бы стать одной из стратегических задач российской внешней политики.

Перенос акцентов с противодействия пока не до конца оформившимся планам расширения НАТО на поиск конкретных вариантов ограничения инфраструктуры альянса в Европе нельзя считать уступкой России Западу. Это всего лишь наиболее рациональный и потенциально наиболее продуктивный вариант российской реакции на реальные угрозы ее безопасности.

Андрей Кортунов для @izvestia том, на чем должна фокусироваться новая концепция внешней политики страны.
https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/demistifikatsiya-strakha/

Вашингтон отказался принимать требования Москвы по юридически обязывающим гарантиям нерасширения НАТО, но обозначил готовность обсуждать отдельные вопросы — контроль над вооружениями и стратегическая стабильность. По всей видимости, очередной виток эскалации близится к развязке. Иван Тимофеев @sanctionsrisk в статье для @valdaiclub описывыает три сценария, по одному из которых в ближайшее время можно ожидать развития ситуации.

Первый сценарий — «Война»

В данном сценарии следует ожидать радикального слома отношений России и Запада, не сопоставимого ни с одним предшествующим кризисом. Он приведёт (а) к масштабным человеческим жертвам; (б) к серьёзному и долгосрочному экономическому кризису в России в результате западных санкций; (в) к значительной милитаризации Восточной Европы со стороны НАТО. Можно будет говорить о формировании принципиально нового порядка в Европе. Он будет базироваться на жёсткой конфронтации.

Второй сценарий — «Перманентное напряжение»

Сценарий радикально не меняет ситуацию в Европе. Отношения России и Запада остаются в режиме соперничества, но не переходят красных линий. Запад медленно наращивает санкционное давление, а также последовательно интегрирует Украину в своё пространство безопасности.

Третий сценарий — «Улыбаемся и машем»

В данном сценарии происходит частичная деэскалация ситуации по украинскому вопросу, хотя отношения соперничества с Западом сохраняются. Москва умело управляет таким соперничеством, способствуя, где это возможно, перегрузке Запада токсичными активами в виде «нахлебников» и «пламенных либералов». При этом сохраняет игру на всех досках глобальной повестки — от климата до контроля над вооружениями.

Главной задачей для Запада будет «утихомирить» Россию и вывести конкуренцию с ней в удобный для себя вялотекущий режим. Главной задачей для России — избежать избыточного перенапряжения и при этом не увязнуть в затратной для себя конфронтации, сохраняя и используя рычаги давления на Запад там, где того требуют собственные интересы.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/posle-otveta-iz-vashingtona-tri-stsenariya/

🇬🇧🙎🇷🇺Лиз Трасс - министр иностранных дел Великобритании - взбаламутила общественность угрозой новых санкций в отношении России. Особенно напрягают публику угрозы санкций в отношении российских банков, энергетических компаний и "олигархов".

Мы считаем, что паниковать по поводу заявлений г-жи Трасс не следует. Нужно иметь в виду следующее:

1. МИД Великобритании действительно может подготовить проект нового регламента о санкциях против России. Более того, он, по всей вероятности, уже это сделал. Данный регламент дополнит в таком случае уже существующий Регламент по России 2019 г. Напомним, что согласно рамочному закону SAMLA 2018 г., профильный министр может по своему усмотрению готовить регламенты о санкциях в отношении тех или иных стран или проблем (права человека, терроризм и т.п.). Некоторые из них требуют утверждения Парламентом.

2. Смысл нового регламента по России может состоять в том, чтобы расширить число аспектов, по которым возможно введения санкций в отношении РФ. П. 4, ст. 2 SAMLA обязывает Министра изложить цели предлагаемого регламента по санкциям. В существующем регламенте 2019 г. такой целью обозначено стимулирование России к прекращению дестабилизирующих действий в отношении Украины. Строго говоря, имеющегося регламента достаточно для того, чтобы реагировать на текущую ситуацию. Но, вполне возможно, МИД хочет зафиксировать и другие цели (аспекты), чтобы обладать большей гибкостью в реагировании на любые действия России в любой области.

3. Появление нового регламента будет означать возникновение полномочий исполнительной власти по применению санкций в связи с обозначенными целями (аспектами). Но оно никоем образом не говорит о том, когда именно будут применены эти полномочия. То есть появление регламента не означает автоматического введение санкций. Они используются по усмотрению властей.

4. В итоге имеем красивую комбинацию. Существует раскрученная в СМИ тема возможной российской "агрессии". Власти показывают, что они не дремлют и реагируют на проблему. Помимо отправки самолетов с оружием на Украину, готовятся и санкции. Они пока не применяются. Речь лишь о правовом механизме. Но в случае чего, применяться будут. Таким образом, правительство страхуется от обвинений в том, что оно сидело сложа руки. Наоборот, оно показывает себя деятельными и активным. Но реальные санкции в отношении конкретных лиц пока не вводит. К тому же, Великобритания показывает, что не отстает от США, грозит Москве, поддерживает Киев и т.д. по списку.

Иными словами, угрозы пока следует воспринимать как политическую хореографию. Ожидать конкретных санкций против конкретных банков, добывающих компаний и крупных бизнесменов без радикального изменения политической ситуаций (читай войны) пока вряд ли следует.

https://www.theguardian.com/politics/2022/jan/30/liz-truss-says-uk-will-introduce-tougher-sanctions-on-russia-this-week

⚫️ 30 января — одна из самых мрачных дат в современной истории, она ассоциируется с приходом к власти Адольфа Гитлера и с установлением нацистского режима в Германии. Это событие по умолчанию стараются обходить стороной — приуроченных к нему размышлений и публикаций гораздо меньше, чем к датам начала и завершения Второй мировой войны. Вместе с тем многие уроки этого события так и не получили должного осмысления. Можно согласиться с мнением российского социолога Сергея Кара-Мурзы о том, что до сих пор практически нет книг о фашизме в широком смысле — как о некоем проекте построения государства и общества, словно на эту тему наложено негласное табу. Вероятно, многие загадки национал-социализма и фашизма будут решены, если мы поищем истоки этих явлений в XIX в. и посмотрим на него в более широкой временной перспективе.

Алексей Фененко предлагает оригинальный взгляд на истоки Третьего Рейха.

Несколько тезисов:

🔲 Третий Рейх строило поколение, родившееся в последней четверти XIX в. — именно к нему принадлежали большинство и нацистских лидеров, и германского генералитета, и чиновничества. Тогда же стоит искать истоки их мировоззрения, жестокости и преступлений. XIX век был пиком колониализма. Идея превосходства белой расы над другими казалась европейцам второй половины XIX в. такой же естественной, как закаты и восходы; таким казалось европейцам конца позапрошлого века и право одного народа властвовать над другими.

🔲 Идеи господства одного народа над другим и даже частичного геноцида более «отсталых» народов — все это было естественным последствием века колониализма. Вовсе не случайно на страницах «Майн кампф» А. Гитлер ставил в пример немцам Британскую империю XIX в. Расовая теория национал-социализма стала лишь крайней и доведенной до радикализма идеологией предшествовавшего столетия.

🔲 К концу XIX в. Европа была уже насыщена расовыми теориями настолько, что сами европейцы делили друг друга на всевозможные расовые сорта и виды — биологические и исторические. Вот почему спустя полвека национал-социалистические учения о расах были восприняты в Западной Европе как нечто естественное — европейцы еще с середины XIX в. считали понятие расы частью существующей картины мира.

🔲 Размышляя о фашизме и национал-социализме, мы часто упускаем из виду, что эти явления победили в молодых по историческим меркам государствах. Наше сознание зачастую находится в плену романтической историографии XIX в., возводившей историю каждой страны и народа к далеким предкам. Мы привычно пишем «история Германии», «история Италии», «история Венгрии», «история Румынии», не задумываясь над тем, что эти страны условно появились только во второй половине XIX в. Новые государства были настолько новыми, что их элитам пришлось заниматься конструированием собственной истории.

🔲 Примечательный факт — большинство союзников Третьего Рейха были историческими «новоделами», возникшими в лучшем случае во второй половине XIX в. (Италия, Болгария, Румыния), а то и вовсе после Первой мировой войны (как, например, Финляндия или Венгрия). Все эти государства обрели устойчивую государственность в ее современном качестве только по итогам Второй мировой войны, а Германия — только в 1990 г. Болезненное чувство национального строительства накладывалось на имперские мечты, что делало эти нации ревизионистами по отношению к Венскому порядку.

🔲 Теоретики тоталитаризма традиционно подчеркивали связь нацизма с консервативным движением. Но именно прусская аристократия — основной носитель консервативных идей — была сторонником партнерства Германии и России как двух главных консервативных монархий мира. Немецкие же социалисты, считая себя авангардом прогрессивной Европы, призывали к жесткому противостоянию «русскому царизму». Нетрудно заметить, что внешнеполитическая программа НСДАП была изначально ближе именно радикальным социалистам, чем прусским консерваторам. Что если национал-социализм был в гораздо большей степени мутацией немецкого либерализма, чем консерватизма?

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/istoki-tretego-reykha/

🇺🇸🇷🇺 Вариант Карибского кризиса в отношениях России и США выглядит привлекательным для американской стороны. Сравнение с одним из самых популярных президентов в истории США может сыграть администрации Байдена на руку. Особенно в свете того, что Кеннеди был первым, и до избрания Байдена, единственным католиком на посту президента США.

Россия, в свою очередь, поднимает ставки выше, фактически требуя демонтировать саму модель однополюсного мироустройства. Условно назовем этот сценарий «Рейкьявик наоборот». А в более локальном выражении отношений Россия — США и вовсе напрашивается аналогия из гораздо более глубокого прошлого — стояние на Угре XVв.

Московское княжество тогда уже некоторое время вело независимую политику, но признать ее право на это «ордынский обком» был не готов и попытался силой привести взбунтовавшегося вассала к покорности. Оппоненты сошлись на реке Угре и принялись угрожать друг другу. Силы у регионального гегемона того времени в лице Большой Орды были еще внушительные, но они были отчаянно нужны на других направлениях, а легкой победы в конфликте с Москвой не предвиделось. В итоге стороны ограничились мелкими стычками и дипломатической пикировкой. С тем и разошлись. Формально ничья, а фактически победа Московского княжества и изменение статуса отношений в пользу Москвы явочным порядком — проигравшая сторона его не признала, но и оспорить уже не смогла. Конечно, такая стратегия всегда связана с высокими рисками перехода конфликта в горячую фазу, но и возможные выгоды весьма значительны. Однажды она позволила Москве добиться выгодных изменений посредством демонстрации возросшей военной мощи, избежав полномасштабных боевых действий. Остается надеяться, что и в этот раз расчет оправдается и мы сможем перейти к более устойчивой конфигурации международных отношений без кровопролития, которое обычно сопровождает смену политических эпох.

Борис Сарматов, автор @vatfor, объясняет, почему сегодняшнее обострение в отношениях России США больше похоже не на Карибский кризис, а на Стояние на Угре.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/columns/riacdigest/ne-karibskiy-krizis-a-stoyanie-na-ugre/

Верно, что война никому не нужна. Разве что Байдену, который ее упорно продолжает предсказывать, полагая, что мы там «увязнем» и в любом случае дадим повод ввести санкции, то есть если Украина и будет «потеряна», то не «без выстрела». Предсказывать войну на Украине — одно дело, а выверять на практике новый силовой баланс — другое. И в Вашингтоне, похоже, уверены, что все ограничится первым и до второго не дойдёт. Однако опыт показывает, что Кремль не склонен оправдывать ожидания западных столиц. Можно с уверенностью исходить из того, что если что и будет, то все кроме предсказываемого западными столицами.

В этом, как представляется, могут быть основания для оптимизма по части поисков дипломатического решения: для западных элит ничего не может быть хуже неизвестности. Преодолеть ее проще простого: надо вовлечь Москву в серьёзный разговор, и тогда Запад получит гарантированный мир в «постгероической» Европе и безопасность всех членов НАТО, США выйдут из украинской ловушки и смогут, раз им так этого хочется, сосредоточиться на Китае (чтобы убедиться, что сдерживать его уже поздно). Но разум, увы, редко торжествует в истории, которая прежде протащит через трагедии, фарс и абсурд.

Александр Крамаренко о кризисе сдерживания и ситуации вокруг Украины.
https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/ukraina-syr-s-soboy-v-myshelovke-ili-krizis-sderzhivaniya/

​​Россия на карте мира ИИ.
Место и перспектива трёх стран в мировой ИИ-гонке.
Еще пару лет назад был смысл в применении разнообразных рейтингов для оценки положения стран в мировой ИИ-гонке (см. (1)). Теперь это уже не так. Практические успехи глубокого обучения (основное направление развития современных ИИ-систем) привели к тому, что на это направлении развития ИИ теперь приходятся 95%+ всех денег и талантов. А это значит, что как минимум на ближайшую декаду, лидеры глубокого обучения будут лидерами мировой ИИ-гонки.

А в глубоком обучении, - как в беге. Выигрывает тот, у кого лучше физическая подготовка. Конечно, есть и другие факторы (спортивный дух, настрой, воля к победе, техника …). Но без исключительно хорошей физической подготовки в гонке не выиграть.

Эквивалентом физической подготовки в современном глубоком обучении является вычислительная мощность компьютера, на котором обучаются модели со все большим числом параметров. В крупнейшей на сегодня языковой модели transformer от Microsoft число параметров составляет 530 млрд. Насколько круто возросли требования к вычислительной мощности для таких моделей видно из этого графика (2).

В результате вычислительная мощность стала главным показателем потенциала роста величины и сложности новых все более совершенных моделей глубокого обучения. И это относится как к бизнесу компаний БигТеха, так и к академическим исследовательским центрам, а также к каждой стране в целом.

Для оценки вычислительной мощности для такого рода задач обучения сверхбольших моделей создан специальный тест HPL-AI (3). Но по этому тесту пока что оценена производительность лишь 19 высокопроизводительных вычислительных комплексов мира. Поэтому для более широкого и полного сравнения самых высокопроизводительных систем для ИИ пока продолжают использовать показатель скорости вычислений с плавающей точкой (Flop/s), как это принято в рейтинге ТОР500 (4).

И по этой оценке карта мира ИИ выглядит так, как на приложенном к посту рисунке.
Совокупная вычислительная мощность каждой из стран соответствует площади прямоугольников, в свою очередь разделенных на более мелкие прямоугольники, соответствующие вычислительной мощности отдельных высокопроизводительных систем.
• Россия обведена красным пунктиром (7 систем, самая мощная из них у Яндекса – 21,5 петафлопс (10^15 Flop/s)
• Китай обведен синим пунктиром (173 системы, самая мощная – 93 петафлопс – на 26% превышает производительность всех российских систем в ТОР500).
• США обведены желтым пунктиром (149 систем, самая мощная – 149 петафлопс –в 2 раза превышает производительность всех российских систем в ТОР500).

Таково сегодняшнее место России на карте мира ИИ.

А теперь о перспективе.
На этом рисунке (5) вычислительная мощность трёх новых суперкомпьютерных систем соответствует площади трёх прямоугольников:
• Желтый – это Китай: 25 января с.г. SenseTime запустил Artificial Intelligence Data Centre (AIDC) нового поколения SenseCore; его вычислительная мощность 3740 петафлопс (в 51 раз превышает производительность всех российских систем в ТОР500)
• Синий – это США: к 2023 году Facebook (Meta) доведет вычислительную мощность своего AI supercomputer RSC до 4900 петафлопс (в 67 раз превышает производительность всех российских систем в ТОР500)
• Красный – это Россия: к 2026 планируется создать суперкомпьютер на разрабатываемых сейчас отечественных процессорах «Эльбрус-32С» производительностью в 100 петафлопс.

#ИИ #HPC #Россия #Китай #США
1 2 3 4 5

🎙 Нереализованные амбиции и сохраняющийся потенциал: многоуровневый мир европейской дипломатии для России (ОБСЕ, Совет Европы, ПАСЕ) с Сергеем Уткиным.

В новом выпуске подкаста РСМД говорим о взаимоотношениях России с европейскими институтами — ОБСЕ и Совет Европы. Рассказываем, почему, несмотря на громкие заявления России о скором разрыве отношений с Европой, членство в данных организациях остается для нас важным и нужным. Кроме того, обсуждаем недавнее заседание ПАСЕ и объясняем, какое значение оно имеет для России. Наконец, выясняем, как кризис европейской интеграционной модели влияет на работу Совета Европы.
Ответить на все эти вопросы мы пригласили эксперта РСМД Сергея Уткина, руководителя группы стратегических оценок Центра ситуационного анализа ИМЭМО РАН.
Ведущая подкаста: Полина Чуприянова, программный референт РСМД.

Тайм-коды:
• 00:19 — Вступление (О чем выпуск?)
• 00:54 — ОБСЕ: есть ли необходимость в данной организации сегодня?
• 09:54 — Почему миссия ОБСЕ в Украине является объектом постоянной критики?
• 16:55 — В чем причина неудач ОБСЕ на постсоветском пространстве?
• 25:38 — Способствует ли Россия деятельности ОБСЕ или, наоборот, препятствует ей?
• 29:11 — Дипломатия парламентская и военная: что ближе России?
• 37:19 — Протесты Украины и Литвы в отношении российских полномочий в ПАСЕ: стоит ли обращать на них внимание?
• 41:03 — Победа «пророссийского» президента ПАСЕ: что это значит для России?
• 44:16 — Почему Россия продолжает находиться в юрисдикции ЕСПЧ и чем он полезен для нас?
• 51:13 — Будет ли реализация РСПЧ?
• 55:48 — Как может измениться роль Совета Европы в условиях кризиса европейской интеграции?

Слушайте подкаст РСМД на платформах (и не забудьте подписаться!):
— Soundcloud
— Spotify
— Apple Podcasts
— Вконтакте
— Google Подкасты
— Яндекс Музыка

Что же, вчера оказались слитыми тексты ответов США и НАТО на российские предложения в жанре гарантий безопасности, изложенные в известных проектах документов.

Прокомментировали историю и перспективы для соответствующей статьи Елены @DB_Channel_Ru Черненко: https://www.kommersant.ru/doc/5194797

Для читателей - более детальная версия:

Предложения, содержащиеся в "слитом" документе, безусловно интересны. Американская сторона, действительно, постаралась дать ответы с привязкой к конкретным пунктам предложенных Россией проектов документов, и это довольно-таки серьёзно отличается от ранее характерных "отписок", либо полного игнорирования инициатив Москвы.

Вместе с тем, это не означает, что надо безоговорочно на все соглашаться и бежать впереди паровоза. Процесс, фактически, только начался, и в ответ на эти контрпредложения, вероятно, последует очередное уточнение российского подхода.

При этом по основному "политическому" треку продвижек пока нет. С другой стороны, перевод дискуссии в плоскость разъяснений национальных позиций в контексте совместных заявлений под эгидой ОБСЕ предоставляет определённое пространство, да и время, для маневра как Вашингтону, так и Москве.

В целом постепенно формируется тренд на "рутинизацию" кризиса, однако деэскалация пока что не просматривается: стороны ждут, кто первый моргнет, и опасаются, что дипломатические процесс может быть дымовой завесой, причём как с одной, так и с другой стороны.

В то же время, даже такая ситуация, как представляется, не должна мешать технической проработке отдельных направлений и уточнения позиций для подготовки документов и решений, которые могут быть приняты по мере формирования политической воли к поиску развязок.

Самое главное, что хотелось бы увидеть во всех причастных столицах - это готовность серьёзно воспринимать озабоченности контрагента и искать пути "лечения болезни", а не её симптомов.

И, да, PSA: переводы документов из El Pais доступны у ТАСС и Ъ.

Когда в НАТО приняли решение о «первой волне» расширения блока (Польша, Венгрия, Чехия), в Москве этот шаг Североатлантического альянса стал предметом серьезных обсуждений с участием заинтересованных министерств и ведомств. Не вдаваясь в детали этих обсуждений, можно отметить, что в арсенале российской стороны оказалось не так-то много вариантов реакции на расширение. Предстояло либо вести сложную политическую борьбу с целью убедить западные государства в преимуществах открывавшейся тогда перед всеми уникальной возможности построения в Европе единого пространства безопасности без разделительных линий, либо отдать предпочтение политике жестких ультиматумов и односторонних мер с упором на военно-технические средства ответа на нежелательные для России действия блока.

По общему мнению, к военно-техническому варианту ответа Россия в тот момент готова не была ни в политическом, ни в экономическом, ни в военном отношениях, а попытка его реализации могла иметь самые тяжелые последствия для страны, переживавшей тогда глубокий внутриполитический и социальный кризис.

Историю нельзя писать с той даты, с которой тебе выгодно. Западные эксперты нередко пытаются представить дело таким образом, что все проблемы в отношениях между Россией и НАТО начались исключительно после военного конфликта в Южной Осетии в 2008 году и политического кризиса в Украине в 2014 году. Если бы этим событиям не предшествовала целенаправленная политика США и их союзников на разрушение складывавшихся хрупких основ отношений между Россией и НАТО, конфликтов на Южном Кавказе и вокруг Украины можно было избежать или, по крайней мере, можно было бы не допустить их перехода в военную фазу.

В результате этой недальновидной политики Вашингтона и союзников США Европа сейчас столкнулась с самым острым и опасным за последние десятилетия кризисом в области безопасности. А Россия опять оказалась перед лицом все того же вопроса, перед которым она уже стояла в середине 90-х годов прошлого столетия: каким образом реагировать на агрессивную и полностью одностороннюю политику НАТО.

Игорь Иванов, занимавший пост зам. министра иностранных дел России с 1994 по 1998 г. и возглавлявший МИД с 1998 по 2004 год, в статье для @rgrunews делится некоторыми фактами, которые имеют прямое отношение к нынешней ситуации, сложившейся между Москвой и Брюсселем.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/rossiya-nato-k-istorii-nyneshnego-krizisa/

Совет молодых ученых ИМЭМО РАН открывает приём заявок на ежегодную Международную конференцию молодых ученых.

Тема конференции:
«Теория и методология науки о международных отношениях».

Мероприятие состоится:
21-22 апреля 2022 г. в Москве в ИМЭМО РАН.

Срок приема заявок:
22 марта 2022 года

Прием заявок осуществляется через электронную форму
https://forms.yandex.ru/u/61f7b4bfe1f82603112f74b5/

Основное внимание в тезисах должно уделяться научному методу или теоретическому подходу, позволяющему решить поставленную автором научную задачу.

Подробнее о темах и условиях участия - https://www.imemo.ru/news/events/text/international-conference-for-young-researchers

🇪🇺🛰 На долю ЕС приходится треть мировой спутниковой промышленности, а по экспорту спутникового оборудования Евросоюз занимает второе место после США, оставаясь крупнейшим импортным рынком для самих Соединенных Штатов.

Бюджет космической программы ЕС существенно уступает расходам США, где бюджет НАСА только в 2020 г. составил 22,6 млрд долл., и КНР, где годовой бюджет гражданской космической программы за 2020 г., по консервативным оценкам, достиг 8,9 млрд долл. Расходы ЕС на космические программы в 2021 г. (1,9 млрд евро) лишь отдалённо приблизились к расходам России, которые в 2020 г. составили 2,7 млрд долл.

Однако, если прибавить к расходам ЕС бюджет Европейского космического агентства (6,49 млрд евро в 2021 г.; в 2022 г. расходы агентства составят 7,2 млрд евро) и расходы государств — членов ЕС и ЕКА на развитие космических технологий (около 11,5 млрд долл. за 2021 г. стран-лидеров), то расходы ЕС в космической отрасли в 2021 г. составят уже 20,9 млрд долл. или 18,4 млрд евро, т.е. займут уверенное второе место после расходов США.

Однако космическое измерение европейской интеграции по-прежнему остаётся малообсуждаемым в экспертной среде, где большее внимание уделяется национальными космическим программам в первую очередь США и КНР. ЕС, тем не менее, обладает значительными и даже уникальными компетенциями в области космических технологий, что в дальнейшем может поспособствовать обретению им автономного потенциала и в других областях. Но для этого Брюссель должен решить две взаимосвязанные задачи — создать прочную информационно-технологическую базу наряду с расширением спутникового флота и модернизацией космических носителей, а также добиться интеграции военных и гражданских элементов космической программы.

Никита Белухин о космическом измерении стратегической автономии ЕС.
https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/kosmicheskoe-izmerenie-strategicheskoy-avtonomii-es/

🇮🇹 Итальянцы не смогли найти вариант лучше, чем сохранить статус-кво, а по сути — заморозить ситуацию «до лучших времен». «Великие выборщики» не смогли предложить достойную замену 80-летнему Серджо Маттарелла, который не намеревался продолжать работу на посту президента Италии, но узнав о результатах ответил: «если это требуется, я здесь».

Переизбрание Серджо Маттареллы укрепляет правительство Марио Драги, и можно говорить о тандеме Драги-Маттарелла. Фоновым и во многом определяющим фактором является коронавирус — итальянское государство продолжает работать в режиме чрезвычайной ситуации. План восстановления и устойчивости экономики до 2026 г., разработанный М. Драги, остается дорожной картой развития страны на ближайшие годы.

На международной арене тандем Драги-Маттарелла выглядит убедительно и укрепляет позицию Италии в Европейском союзе. Реакция со стороны ЕС не заставила себя долго ждать, в своем поздравлении Урсула фон дер Ляйен добавила: «Италия может всегда рассчитывать на ЕС».

Однако неспособность предложить новую фигуру президента выявляет кризис в итальянской политике. При этом в парламенте формируются новые ad hoc коалиции и рождаются новые политические комбинации. Большой вопрос вызывает будущее партии «Движение пять звезд», которая остается неконтролируемой переменной итальянской политики, создавая альянсы то с М. Сальвини, то с Демократической партией. Возможно, проблема в том, что политическая система Италии находится сейчас на сломе двух республик, а большинство предложенных кандидатов в президенты несут в себе дух и символы Италии, которой больше нет.

Елена Маслова подводит итоги выборов президента Италии.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/dym-kvirinala-vybory-prezidenta-italii-2022/

Введение долгосрочного моратория на прием новых членов — это то, что НАТО может сделать. Это не потребует изменения учредительного договора Североатлантического альянса или каких-то там процессов ратификации в парламентах стран — членов блока. Здесь, конечно, можно спорить относительно сроков такого моратория, потому что если говорить о 20–25 годах, это, конечно, для Украины означает, по сути дела, никогда.

И, конечно, это вызовет очень большие протесты в Киеве и в Тбилиси. Но еще есть и второй фактор — даже если Украина в течение 20 лет или какого-то другого срока и не будет членом НАТО, это не означает, что ее территория не станет объектом освоения со стороны НАТО. Членство в альянсе важно для страны, которая на это членство претендует. Потому что это статья пятая, то есть защита в случае агрессии. А вот сам блок, может получить фактически те же права на территории Украины, не беря на себя обязательства по пятой статье.

То есть Соединенные Штаты и другие страны НАТО вполне могут размещать современное оружие, в том числе наступательное, на территории Украины, даже когда Украина не будет входить в состав альянса. Поэтому мораторий, это хорошо, но его мало. Нужно, чтобы мораторий был бы дополнен какими-то обязательствами в отношении сдержанности в военно-техническом сотрудничестве. То есть так, чтобы это военно-техническое сотрудничество не включало в себя поставки такого рода вооружений на Украину или создания такой военной инфраструктуры, которая будет вызывать законные озабоченности с российской стороны. Понятно, что и Россия тоже должна ввести какие-то ограничения на развертывание военной инфраструктуры вблизи украинской границы.

До следующего саммита НАТО в Мадриде, который пройдет этим летом, можно выйти на конкретные договоренности по гарантиям безопасности.

Андрей Кортунов для @rgrunews возможных договоренностях по мерам доверия между Россией и НАТО.
https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/vvedenie-moratoriya-na-priem-novykh-chlenov-to-chto-nato-mozhet-sdelat/

🇹🇷🇰🇿🇺🇿🇹🇲🇰🇬🇹🇯 Несмотря на видимую активизацию турецкой политики в Центральной Азии и амбициозность ее планов, а также существующий задел на развитие влияние страны в регионе, они во многом представляются гиперболизированными и не жизнеспособными в долгосрочной перспективе. Это, однако, не отрицает растущее значение страны для Центральной Азии в целом в контексте выстраивания стратегий третьих государств (РФ, КНР и др.).

Турция сегодня позиционирует себя в качестве лидера сразу в нескольких регионах мира, в том числе и в «тюркском мире», что подчеркивает глобальное значение страны как растущего центра силы в рамках многополярной международной системы и делает ее политику в ЦА более чем значимой. При этом стоит понимать, что несмотря на проявляемую активность и амбиции, данная политика имеет ряд особенностей, ставших ее ограничителями. Несмотря на то, что часто проводится параллель между действиями Турции в Центральной Азии сегодня и политикой «возврата» России на Ближний Восток с 2015 г., как в начале 1990-х гг., так и сегодня Турция остается второстепенным нерегиональным игроком в Центральной Азии. Это подтверждается ограниченностью действий страны в вопросах безопасности и ее неспособностью непосредственно вмешиваться в процесс урегулирования кризисных элементов, что в первую очередь является прерогативой РФ.

Именно поэтому, несмотря на активную риторику по вопросу военного сотрудничества, основной упор делается именно на те сферы, где ограничено влияние иных игроков. Так, например, речь идет о культуре и образовании, экономике, гуманитарной составляющей. Однако такого рода ориентация еще не говорит о ее успешности и эффективности, учитывая специфический характер проявления результатов нетрадиционных инструментов внешней политики. Более того, отсутствие успеха на пути «введения» региона под турецкое «предводительство» и превалирование двустороннего характера взаимодействия, основанного прежде всего на идеологии пантюркизма, также представляется ограничителем действий Турции. При этом фактическая эффективность существующей институциональной основы взаимодействия остается низкой. Наконец, пожалуй, один из главных моментов — это объективное отсутствие у Турции достаточных внутренних ресурсов (финансовых, военных, технологических и т. д.) в сравнении с иными нерегиональными акторами в Центральной Азии (прежде всего с Россией и Китаем). При этом до сих пор существует — хоть и намного менее выражено — многовекторность турецкого подхода к внешней политике.

Амбиции Турции в Центральноазиатском регионе анализируют Нубара Кулиева, Артемий Миронов и Григорий Лукьянов.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/politika-turtsii-v-tsa-obosnovany-li-ambitsii/

🔥Мать всех санкций⁉

Серьезный разговор о санкциях можно выстроить либо на анализе кейсов, либо опираясь на большой массив количественных данных.

Второй вариант встречается довольно редко - нужно вести базы данных, постоянно их обновлять и обрабатывать. Но такие разработки все-таки есть.

Во-первых, уникальные данные собираются "Интерфаксом" в рамках проекта X-Compliance.

Во-вторых, свои базы ведет Российский совет по международным делам (РСМД).

Мы решили объединить возможности обеих команд и посмотреть на санкционные риски с точки зрения данных X-Compliance и РСМД. В числе ключевых вопросов:

- О чем говорят данные? Совпадают ли наши оценки, в т.ч. с учетом того, что мы используем разные методы и подходы?
- Как меняется риск санкций и что конкретно это означает для российского бизнеса?
- К чему ведет текущее обострение отношений России и Запада с точки зрения санкций? Насколько вероятны очередные "санкции из ада" или "мать всех санкций"?
- Что делать бизнесу для контроля риска?

Эти и другие вопросы рассматриваем 16 февраля в 11.00 в рамках совместного семинара X-Compliance и РСМД.

Присоединяйтесь!

https://event.interfax.ru/m/fe9af421f694a69d