8 августа отмечает день рождения Светлана Савицкая – первая женщина-космонавт, вышедшая в открытый космос.

Единственная женщина дважды Герой Советского Союза.

Плеть.

Как говорится "Быстро поднятое не считается упавшим"

Плеть

Смотрите, какая страшная история в Волгограде: там в больнице ребенок, чью мать лишили прав. Ребенок заперт в палатк, как в клетке, его не моют, не ухаживают и даже, простите, в туалет, он ходит на пол и сам(!) убирает.

Мамочки, увидевшие эту жуть, заставили отпереть ребенка, искупали, убрали, но ведь потом он останется в этой клетке.

Где у нас соцзащита, детский омбудсмен местный, прокуратура????

https://www.instagram.com/p/CSR-TxTIy1x/?utm_medium=copy_link

Неправильных феминисток они разоблачили, теперь вот за неправильных попов взялись))) #специалистыширокогопрофиля

Во-первых, в РПЦ нет согласия по ключевым вопросам даже в соседних храмах. Есть общие предписания, есть практика, есть мнения. И сам факт того, что православный сановник общается публично и на доступном людям языке, а не бубнит как заведённый что-то невнятное через "иже есть паки херувимы" для всей церкви несёт пользу.

Во-вторых, давайте прикинем сколько людей привлекли к православию и таким образом скрепили Русь Владлен Татарский и Игорь Димитриев, а сколько "еретик" Павел Островский?

Но это ерунда, конечно. То ли дело смех. Тут аргументы бессильны))

Не то чтобы я люблю каких-то священников, но не могу пройти мимо этого очаровательного подхода))

Плеть

Существует стереотип, что отношение к материнству было неизменным испокон веков, что это нечто естественное и общее для всех женщин. На самом деле и представления о материнстве, и повседневная жизнь матерей кардинально менялись со временем.

#материнство

России исследователей, которые занимаются этой областью, мало. Среди них — Наталья Мицюк, доктор исторических наук, доцент Смоленского государственного медицинского университета. Она уже много лет пишет об истории материнства в России, фокусируясь на дореволюционном периоде и дворянских семьях. «Через это можно хорошо увидеть другие исторические процессы — например, как менялась политика в разных государствах, как выстраивались институты подавления и контроля граждан, как развивалось представление о теле и медицина».

Работа Натальи Мицюк с дневниками, медицинскими статьями и другими источниками показала: до середины XIX века развитого способа говорить о материнстве в России просто не существовало — ни в медицине, ни в литературе, ни в публичном поле.

«В крестьянской среде материнство особо не обсуждалось, его женщины совмещали с постоянной тяжелой работой — говорит Наталья. — У русских дворян идеалов материнства тоже долго не было. Вспомним произведения Александра Пушкина, посвященные няне, а не матери. Няня там возникает не случайно — это было типично для высшего класса: женщина рожала ребенка, и на этом ее предназначение заканчивалось, детьми занимались няни, гувернантки, слуги. Или образ Анны Карениной у Толстого и ее отношения с детьми: женщины тех лет были такими воздушными надушенными дамами, которые лишь изредка заглядывали в детскую».

Кормить грудью долгое время считалось в высших кругах чем-то низменным, животным.

Лишь с развитием медицинского подхода к беременности и родам практика стала меняться: врачи начали настаивать на том, чтобы женщины сами выкармливали детей молоком, говорили, что это полезно и важно, размышляли о близости матери и ребенка.

Тут важно и то, что женщины ходили в корсетах и из-за них возникало много проблем со здоровьем. Поэтому в классической литературе XIX века мы не найдем идиллического образа кормящей матери, это скорее исключение.

При этом девушки в XIX веке очень мало знали о своем теле и сексуальности — в сравнении с теми же мужчинами. Многие верили, что беременность может наступить от поцелуя. В одном из дневников Наталья Мицюк нашла описание тревог молодой женщины, которая ехала в поезде и в вагоне сидела рядом с мужчиной. Она искренне боялась, что забеременела после этого. Понятно, что реальная сексуальная жизнь и роды были для женщин полной неожиданностью и зачастую очень тяжелым опытом. Под влиянием этих страхов или из желания реализоваться они в XIX веке вполне могли отказываться от детей вообще: чайлдфри на деле практика не такая уж новая.

Материнство в советский период сложно охарактеризовать в целом. Более чем за 70 лет советского строя политика и представления не раз кардинально менялись, подчеркивает Ольга Исупова, социолог, старший научный сотрудник Института демографии Высшей школы экономики. У каждого десятилетия была своя повестка и свои идеи о материнстве.

«В 1920-е годы важной фигурой во всех этих дискуссиях была феминистка Александра Коллонтай, — рассказывает Ольга Исупова. –Она считала, что материнство порабощает женщину, поэтому нужно ее от этого освободить, сделать так, чтобы материнство не было интенсивным, не поглощало всю жизнь и время. Именно тогда появилась идея, что женщина имеет право отказаться от ребенка в роддоме, если она сама не может его воспитывать, и закон, который это позволял. Тогда же разрешили аборты. Появилась целая идеология: материнство — не главное в жизни женщины, оно даже может мешать ей работать на благо народа, потому что у женщин должны быть свободные руки. Идея о том, что материнство — это все же важно, возникла в СССР только в 1930-е годы, то есть в сталинское время, причем не в самое раннее. Поворот был внезапным».

Заговорили о том, что женщины могут «и на трактор, и на завод, и стрелять, и самолеты водить»

Продолжение в следующем посте.

Плеть

Часть 2

Но рожать и вести хозяйство они тоже должны (идеология так называемой редоместикации — возвращения женщин домой, в хозяйство). При этом стремления, чтобы женщина полностью вернулась домой, не было. На государственном уровне провозглашалось, что она должна успевать делать всё: и работать, и ухаживать за семьей. Именно тогда сложилась система так называемого двойного бремени, или двойной нагрузки у советских женщин, когда они должны были заниматься и оплачиваемой, и неоплачиваемой работой, и последней практически в одиночку. Все это превозносилось как вид женского героизма.

Ощущения, которые испытывает советская женщина, сочетающая сразу несколько ролей, идеально описывает повесть советской писательницы Натальи Баранской «Неделя как неделя», напечатанная в 1969 году. В этой повести 26-летняя Ольга Воронкова вынуждена совмещать работу инженера, заботу о двоих детях, домашние дела и обязательные занятия по политинформации на работе. Ей приходится отдавать детей в ясли, в садик, но там их обижают воспитательницы, они постоянно болеют.

Баранская подверглась остракизму со стороны «партийных критиков»: ее обвиняли в «бытовщине», в том, что она не хочет писать о героизме и в своих повестях и рассказах возвеличивает «маленького человека» — ничем не примечательного, бесталанного, полного страха. На самом деле Баранская просто пыталась рассказывать о проблемах женщин, которые не считались достаточно важными и заслуживающими внимания ни в обществе, ни во власти.

В советское время при всей сложности положения женщины от нее не требовалось все свое время посвящать ребенку, говорит Ольга Исупова. Если почитать биографии героических женщин конца 1930-х — начала 1940-х, то можно увидеть, что они часто оставляли детей родственникам, в учреждениях, и это считалось нормальным поступком.
Воспитание детей было делом коллективным, его можно было перепоручить другим, например государству. Существовали круглосуточные ясли, ими активно пользовались, отдавая в них детей уже с двухмесячного возраста.

Идея, что с ребенком нужно заниматься, поддерживать связь, постоянно брать его на руки была еще не так развита. Тут важно отметить, что на протяжении почти всего советского периода женщинам был доступен только декретный отпуск, введенный в первые годы существования советской власти. Отпуска по уходу за ребенком не существовало до 1981 года. Большую часть существования советского строя женщинам предоставляли отпуск только за несколько недель до родов (от шести до десяти в разное время) и несколько после.

Женщинам приходилось рано выходить на работу, и они проводили там всё свое время.

Наталья Мицюк добавляет, что советская история уникальна не только тем, в каком положении оказались женщины. Дело в том, что для освобождения женщин большинство обязанностей отца было решено переложить на государство. «Советское государство заняло место отца в семье, при этом реальные отцы остались не у дел: в идеологии практически не было разговора о том, каким должен быть отец, что он должен делать, как себя вести»

Ольга Исупова считает, что современные представления о материнстве базируются, с одной стороны, на отрицании советского опыта, а с другой стороны, те, кто его отрицает, даже не представляют, в какой степени они на нем стоят. «То, что ты отрицаешь, обычно сильно определяет тебя», — говорит она. Хотя есть и свои особенности. Например, только в постсоветское время у нас распространилась так называемая модель интенсивного материнства.

Интенсивное материнство — это когда женщина думает обо всём. Сегодня от женщин ждут, что они будут «профессионально» ухаживать за детьми (профессионализация материнства), читать литературу по педагогике и воспитанию, делать с детьми уроки и повторно проходить школьную программу, водить на кружки и вовлекаться во внеклассную жизнь.

Такая сконцентрированность материнства на женщине сказывается на ее финансовом положении, независимости, ведь ее почти невозможно сочетать с полноценной занятостью.

#материнство

Плеть

Вот ведь интересно наблюдать, как православные священники показывают себя вменяемыми уравновешенными людьми, на резком контрасте с православными специалистами, определяющими попов в еретики и толоконные лбы просто ну потому что хочется.

Пожалуй, у РПЦ не всё потеряно, вопреки деятельности скрепных энтузиастов.

Плеть

Всё разнообразие женского мира на канале Плеть.

На общем фоне "русского вопроса" выглядит как революция:

https://yangx.top/vv_volodin/143

Про правозащиту в России это прям в самое сердечко.

В правозащите, как и во всем, есть свои тренды, видимо, из-за следования им слова "правозащитник" и "адвокат" у нас в стране это почти ругательство.

С другой стороны, знаете, возможно благодаря этому очевидному и несправедливому отношению к русским и, вообще, тем людям страны, кто действительно нуждается в защите своих прав (я о женщинах и детях, естественно) возникнет противодействие, направленное в нужную сторону.

Теперь-то, наконец, всем становится ясно, что никакие многонацианальные вопросы не бывают решены раз и навсегда и благополучие и безопасность законопослушных русских и россиян в России и за рубежом это поле для непрерывной, последовательной и целенаправленной деятельности.

Там, глядишь, и до женщин очередь дойдет #ктоочем


Плеть

Тут, в Сирии, принято усаживать женщин в кузове со скотом, даже если в кабине есть места рядом с водителем. Мужчины, как правило, в арабских камисах с комфортом едут под кондиционером и с музыкой.

Но с приходом к власти в регионе РПК (или победой революции, как вам угодно), появилось правило: женщины ездят всегда на передних сидениях.

Конечно, люди правила нарушают. При объяснении своей позиции путаются. Уповают на волю Аллаха. Что-то мямлят про «нечистоты» женщин: например, мужчина перед молитвой не может трогать женщину. Если потрогал, то скорее мыть руки. Куда уж ехать вместе в кабине!

В это же время рассерженные эмансипированные РПК женщины с автоматами играют в шашечки на дорогах и дерзят на контрольно-пропускных пунктах при проверке документов. У них бога нет, спасаются как-то сами.

Вот такая культурная пропасть. Овраг, бездна.

https://www.instagram.com/p/CSRfC0Lj_Lg/?utm_medium=copy_link

Женщина, выжившая после взрыва ядерной бомбы в Нагасаки, 1945 год

Плеть

Просыпаемся, сексисты сами себя не выбесят.

Плеть

С удивлением узнала, что женская среда ещё не изжила вот это вечное "я с детства больше с мальчиками, с девочками не интересно и сейчас вот с мужчинами больше дружу".

Посыл понятен: мужчины - хорошо, женщины - так себе.
Быть, якобы, принятой (что там за принятие ещё тоже вопрос) мужским сообществом считается доблестью и знаком качества и ради того, чтоб мальчики дружили, даже повзрослевшие девочки готовы отказаться от чего-то важного для себя. Почему?

Внутренняя и горизонтальная мизогиния, а это именно они, это состояние, с которым сталкивается каждая женщина в нашей культурной среде. Кто-то из него выходит, кто-то нет.

Ну, во-первых, очевидно, что наше общество пронизано установками о том, что всё мужское это хорошее, качественное и ценное. А женское это глупости всякие и примитив.

Во-вторых, львиная доля всего ресурсного находится у мужчин – физическая сила, возможности и доступ к высоким заработкам, правоохранительные функции, власть.

В-третьих, я думаю, имеет место так же то, что в психологии называется "присоединение к агрессору" – когда реальная или потенциальная жертва агрессии таким образом пытается обезопасить себя, высказывая одобрение источнику опасности, пытаясь перейти из объектов применения силы в стан защищённых этой силой.
Та же схема, кстати, срабатывает у любителей порассуждать "какие кавказцы и прочие молодцы, как они круто объединяются, чтоб нарушить закон и причинить вред другим людям".


Так же, как все могли заметить, способность женщин к консолидации друг с другом максимально купируется с самого детства – "женской дружбы не бывает", "всё хорошо до первого парня" и тому подобное. Взамен взращивается мужецентризм и конкуренция.
Для контраста подаётся, конечно же, мужская солидарность и святая нерушимая дружба из песни про Алёшку, хотя при объективном наблюдении становится очевидно, что мир отношений мужчин между собой далёк от рисуемого идеала и, в целом, всё у них там как у всех людей – по разному.

Что сказать в качестве резюме?

Относитесь с пониманием к себе и другим женщинам, мы все находимся на разных этапах своего развития и в разных жизненных обстоятельствах.

Плеть

Как удивительно наблюдать возвращение в сферу международного конфликта средневекового пешего врага.

Вся международная дипломатия, ядерное сдерживание, боевые дроны и сверхмощная артиллерия не решают проблем и на помощь снова приходят старые добрые стены и рвы.

Из-за того, что эта защита всё таки не от воинов, а от беженцев происходящее всё больше похоже на смесь древних битв за города и современных фильмов про зомбиапокалипсис.

Плеть