Вчера в ходе государственного визита Президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева в Душанбе было подписано 16 новых документов, венцом которых является Договор о союзнических отношениях между Республикой Таджикистан и Республикой Казахстан.
В рамках государственного визита главы Казахстана в Таджикистан был проведен ряд мероприятий, в частности: Дни казахстанского кино в Таджикистане, Форум женщин, Форум молодежи, Конференция ученых, Дни культуры Казахстана в Таджикистане, церемония открытия бюста казахского поэта и философа Абая Кунанбаева, а также Бизнес-форум, на полях которого бизнес-сообщество обеих стран подписали коммерческие контракты и договора на сумму $1,2 млрд. Таким образом, открывается новая страница в таджикско-казахстанских межгосударственных отношениях.
Товарооборот между Таджикистаном и Казахстаном по итогам 2023 года составил свыше $1,1 млрд, а в ближайшей перспективе стороны намерены довести объем взаимной торговли до $2 млрд.
Для справки: Таджикистан подписал документы о стратегическом партнерстве с Китаем (2013), Казахстаном (2015), Туркменистаном (2017), Узбекистаном (2018), Беларусью (2019), Азербайджаном (2024) и Пакистаном (2024). В свою очередь, между Таджикистаном и Россией (1999), Узбекистаном (2024) и Казахстаном (2024) подписаны документы о союзническом взаимодействии.
https://yangx.top/rizoyon
В рамках государственного визита главы Казахстана в Таджикистан был проведен ряд мероприятий, в частности: Дни казахстанского кино в Таджикистане, Форум женщин, Форум молодежи, Конференция ученых, Дни культуры Казахстана в Таджикистане, церемония открытия бюста казахского поэта и философа Абая Кунанбаева, а также Бизнес-форум, на полях которого бизнес-сообщество обеих стран подписали коммерческие контракты и договора на сумму $1,2 млрд. Таким образом, открывается новая страница в таджикско-казахстанских межгосударственных отношениях.
Товарооборот между Таджикистаном и Казахстаном по итогам 2023 года составил свыше $1,1 млрд, а в ближайшей перспективе стороны намерены довести объем взаимной торговли до $2 млрд.
Для справки: Таджикистан подписал документы о стратегическом партнерстве с Китаем (2013), Казахстаном (2015), Туркменистаном (2017), Узбекистаном (2018), Беларусью (2019), Азербайджаном (2024) и Пакистаном (2024). В свою очередь, между Таджикистаном и Россией (1999), Узбекистаном (2024) и Казахстаном (2024) подписаны документы о союзническом взаимодействии.
https://yangx.top/rizoyon
Вышел новый выпуск нашего подкаста «В фокусе геополитики»!
В прошлой неделе 22-23 августа 2024 года Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев посетил с государственным визитом Душанбе, где провел переговоры с Президентом Таджикистана Эмомали Рахмоном. По итогам встречи главы государств подписали «Договор о союзнических отношениях между Республикой Таджикистан и Республикой Казахстан.
В этом выпуске подкаста зарубежной службы радио «Овози тоҷик» обсуждаются основные результаты государственного визита главы Казахстана в Таджикистан и перспективы расширения сотрудничества Душанбе и Астаны в ближайшем будущем.
Гость подкаста – Булат Ауелбаев, главный эксперт Казахстанского института стратегических исследований при Президенте Республики Казахстан, г. Алматы, Казахстан.
Ссылка на YouTube: https://www.youtube.com/watch?v=CXix4BJwMDc
https://yangx.top/rizoyon
В прошлой неделе 22-23 августа 2024 года Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев посетил с государственным визитом Душанбе, где провел переговоры с Президентом Таджикистана Эмомали Рахмоном. По итогам встречи главы государств подписали «Договор о союзнических отношениях между Республикой Таджикистан и Республикой Казахстан.
В этом выпуске подкаста зарубежной службы радио «Овози тоҷик» обсуждаются основные результаты государственного визита главы Казахстана в Таджикистан и перспективы расширения сотрудничества Душанбе и Астаны в ближайшем будущем.
Гость подкаста – Булат Ауелбаев, главный эксперт Казахстанского института стратегических исследований при Президенте Республики Казахстан, г. Алматы, Казахстан.
Ссылка на YouTube: https://www.youtube.com/watch?v=CXix4BJwMDc
https://yangx.top/rizoyon
YouTube
Перспективы расширения сотрудничества Таджикистана и Казахстана
Вышел новый выпуск нашего подкаста «В фокусе геополитики»!
В прошлой неделе 22-23 августа 2024 года Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев посетил с государственным визитом Душанбе, где провел переговоры с Президентом Таджикистана Эмомали Рахмоном. По…
В прошлой неделе 22-23 августа 2024 года Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев посетил с государственным визитом Душанбе, где провел переговоры с Президентом Таджикистана Эмомали Рахмоном. По…
Влияние «фактора Талибан» на новые риски и вызовы радикализации и экстремизма в регионе Центральной Азии
Введение. Возвращение Талибана к власти в августе 2021 года усилило опасения относительно роста угроз от экстремистских и террористических группировок в Центральной Азии. Возникли новые риски и вызовы, требующие эффективного ответа.
Исторический контекст и актуальность проблемы. После распада СССР страны Центральной Азии столкнулись с политической нестабильностью, экономическими трудностями и социальными потрясениями, что сделало регион уязвимым перед лицом экстремистских группировок. Поддержка исламистских групп со стороны Талибана в 1990-х годах способствовала эскалации конфликтов, как это показала гражданская война в Таджикистане.
Влияние Талибана на Центральную Азию
1. Усиление радикализации и вербовки: Талибан пропагандирует радикальные идеи, которые могут найти отклик среди мусульманского населения региона, особенно среди уязвимых групп.
2. Активизация экстремистских сетей: Афганистан, под контролем Талибана, становится притягательным местом для иностранных боевиков, включая граждан Центральной Азии, что создает условия для вербовки и подготовки новых боевиков.
3. Идеологическое влияние и пропаганда: Талибан активно использует свои успехи для продвижения идеи создания исламского государства, особенно в приграничных регионах.
4. Усиление террористической угрозы: Исторически тесные связи Талибана с террористическими организациями, такими как «Аль-Каида», вызывают опасения о возможных атаках в регионе.
5. Поток мигрантов и беженцев: Нестабильность в Афганистане может привести к увеличению потока беженцев в Центральную Азию, создавая дополнительные социально-экономические проблемы и повышая риск радикализации.
Использование Талибан фактора активизации ИГ Хорасан
1. Талибан использует угрозу ИГ-Хорасан для укрепления своего влияния, балансируя между борьбой с этой группировкой и поддержанием определённого уровня хаоса. Это позволяет Талибану позиционировать себя как стабилизирующую силу, защищающую от более радикальных элементов, и добиваться международного признания.
2. Угрозу ИГ-Хорасан они используют для дискредитации правительств Центральной Азии, указывая на их неспособность бороться с терроризмом.
3. Манипулируя международным сообществом, Талибан требует признания, помощи и снятия санкций, представляя себя как «меньшее из зол», необходимое для сдерживания экстремизма в регионе.
Заключение. «Фактор Талибан» представляет собой значительную угрозу для безопасности и стабильности в Центральной Азии, усиливая радикализацию и создавая новые вызовы в борьбе с экстремизмом. Для эффективного противодействия этим угрозам необходимо региональное сотрудничество, инвестиции в образование и социально-экономическое развитие, а также взвешенный подход к международному взаимодействию.
Рекомендации
1. Экономическое и гуманитарное сотрудничество: оказывать гуманитарную помощь афганскому народу через нейтральные каналы, избегая легитимации Талибана.
2. Усиление регионального сотрудничества: развивать механизмы внутрирегионального обмена информацией и координации мер безопасности.
3. Противодействие радикализации: усилить просвещение и профилактику, направленную на молодежь, включив программы критического мышления, медиаграмотности и толерантности.
4. Укрепление социально-экономической стабильности: разрабатывать программы экономического развития для уменьшения привлекательности радикальных группировок.
Автор: Рустам Азизи
Тезисы выступления на Международной конференции «Афганистан под властью Талибан – реакция соседних стран и великих держав», организованной Университетом мировой экономики и дипломатии и Представительством Фонда Розы Люксембург в Центральной Азии, 27.08.2024, г. Ташкент, Узбекистан
https://yangx.top/rizoyon
Введение. Возвращение Талибана к власти в августе 2021 года усилило опасения относительно роста угроз от экстремистских и террористических группировок в Центральной Азии. Возникли новые риски и вызовы, требующие эффективного ответа.
Исторический контекст и актуальность проблемы. После распада СССР страны Центральной Азии столкнулись с политической нестабильностью, экономическими трудностями и социальными потрясениями, что сделало регион уязвимым перед лицом экстремистских группировок. Поддержка исламистских групп со стороны Талибана в 1990-х годах способствовала эскалации конфликтов, как это показала гражданская война в Таджикистане.
Влияние Талибана на Центральную Азию
1. Усиление радикализации и вербовки: Талибан пропагандирует радикальные идеи, которые могут найти отклик среди мусульманского населения региона, особенно среди уязвимых групп.
2. Активизация экстремистских сетей: Афганистан, под контролем Талибана, становится притягательным местом для иностранных боевиков, включая граждан Центральной Азии, что создает условия для вербовки и подготовки новых боевиков.
3. Идеологическое влияние и пропаганда: Талибан активно использует свои успехи для продвижения идеи создания исламского государства, особенно в приграничных регионах.
4. Усиление террористической угрозы: Исторически тесные связи Талибана с террористическими организациями, такими как «Аль-Каида», вызывают опасения о возможных атаках в регионе.
5. Поток мигрантов и беженцев: Нестабильность в Афганистане может привести к увеличению потока беженцев в Центральную Азию, создавая дополнительные социально-экономические проблемы и повышая риск радикализации.
Использование Талибан фактора активизации ИГ Хорасан
1. Талибан использует угрозу ИГ-Хорасан для укрепления своего влияния, балансируя между борьбой с этой группировкой и поддержанием определённого уровня хаоса. Это позволяет Талибану позиционировать себя как стабилизирующую силу, защищающую от более радикальных элементов, и добиваться международного признания.
2. Угрозу ИГ-Хорасан они используют для дискредитации правительств Центральной Азии, указывая на их неспособность бороться с терроризмом.
3. Манипулируя международным сообществом, Талибан требует признания, помощи и снятия санкций, представляя себя как «меньшее из зол», необходимое для сдерживания экстремизма в регионе.
Заключение. «Фактор Талибан» представляет собой значительную угрозу для безопасности и стабильности в Центральной Азии, усиливая радикализацию и создавая новые вызовы в борьбе с экстремизмом. Для эффективного противодействия этим угрозам необходимо региональное сотрудничество, инвестиции в образование и социально-экономическое развитие, а также взвешенный подход к международному взаимодействию.
Рекомендации
1. Экономическое и гуманитарное сотрудничество: оказывать гуманитарную помощь афганскому народу через нейтральные каналы, избегая легитимации Талибана.
2. Усиление регионального сотрудничества: развивать механизмы внутрирегионального обмена информацией и координации мер безопасности.
3. Противодействие радикализации: усилить просвещение и профилактику, направленную на молодежь, включив программы критического мышления, медиаграмотности и толерантности.
4. Укрепление социально-экономической стабильности: разрабатывать программы экономического развития для уменьшения привлекательности радикальных группировок.
Автор: Рустам Азизи
Тезисы выступления на Международной конференции «Афганистан под властью Талибан – реакция соседних стран и великих держав», организованной Университетом мировой экономики и дипломатии и Представительством Фонда Розы Люксембург в Центральной Азии, 27.08.2024, г. Ташкент, Узбекистан
https://yangx.top/rizoyon
Сегодня появилась информация, что Кыргызстан исключил Талибан из списка запрещенных организаций.
Что это означает для стран Центральной Азии и для Талибан?
Ничего.
Потому что страны региона используют формулу международного сообщества: "не признаем, но сотрудничаем".
В долгосрочной перспективе заигрывания с организацией, которая считается террористической и сегодня захватила власть в Афганистане может имет весьма негативные последствия.
Похоже, что сейчас не все этим обеспокоены. Им все равно, что в глазах собственного населения "разрушают" годами выстроенный нарратив о противодействии экстремизму и терроризму.
https://yangx.top/rizoyon
Что это означает для стран Центральной Азии и для Талибан?
Ничего.
Потому что страны региона используют формулу международного сообщества: "не признаем, но сотрудничаем".
В долгосрочной перспективе заигрывания с организацией, которая считается террористической и сегодня захватила власть в Афганистане может имет весьма негативные последствия.
Похоже, что сейчас не все этим обеспокоены. Им все равно, что в глазах собственного населения "разрушают" годами выстроенный нарратив о противодействии экстремизму и терроризму.
https://yangx.top/rizoyon
Telegram
Sherali Rizoyon | شیرعلی رضایان
Авторский канал Шерали Ризоёна о внешней политике Таджикистана, процессах в Центральной Азии, влиянии Афганистана на Центральную Азию. Взгляд и оценки исследователя из Душанбе.
Для связи: @rizoyonsh или [email protected]
Для связи: @rizoyonsh или [email protected]
"Талибану нужно помочь в борьбе с террористическими организациями в Афганистане" - очень часто можно услышать этот абсурд.
Было бы так смешно, если бы не было так грустно((
https://yangx.top/rizoyon
Было бы так смешно, если бы не было так грустно((
https://yangx.top/rizoyon
Forwarded from Ojetov
Завершились предвыборные дебаты Харрис - Трамп.
На мой взгляд, Харрис держалась очень хорошо, не терялась на фоне экспрессивного Трампа. Трамп вел себя менее агрессивно, чем можно было бы предположить.
Тем не менее, весь первый раунд дебатов то тут, то там всплывали взаимные обвинения во лжи. Трампа самого несколько раз ведущие уличили во лжи. Например, он говорил о том, что в Спрингфилде, штат Огайо, люди жаловались на то что их домашних животных кто-то ест. Быстрый звонок в тамошний муниципалитет, и Трампа представляют доказательства его неправоты
Другая линия взаимных обвинений: оба находились во власти, Трамп, как Президент, Харрис, как Вице, но нет результатов работы.
По тем вопросам, которые были обсуждены:
- аборты - Харрис за их легализацию, обвиняет Трампа в том, что он продвинул трёх своих людей в Верховный суд в бытность Президентом и продавил запрет. Трамп отвечает тезисно, что этого хочет народ Америки.
- мигранты и программа депортации - Харрис говорит о своем обширном прокурорском опыте, обвиняет Трампа, что он в бытность Президентом завернул через Конгресс их законопроект по мигрантам. Трамп отвечает, что начнет массовую борьбу с мигрантами, преступлениями и транснациональным бандитизмом. Тут ведущий вновь его продавливает, мол, по данным ФБР преступность наоборот снижается. Говоря о массовой депортации, Трамп не говорит как, он говорит, что сделает это очень быстро.
- международные дела - Харрис говорит, что все мировые лидеры смеются над Трампом. Не все, отвечает Дональд, вот Виктор Орбан, считает, что он наводит ужас на Китай и Россию, Иран и КНДР. А вот Харрис ненавидит евреев, даже не встретилась с Нетанъяху, когда тот был в Конгрессе, да и Путин ее на той неделе поддержал.
В целом, Трамп апеллирует ко страху, говоря о грядущей Третьей Мировой Войне, Америка становится failing nation, и необходимости введения жёстких протекционистских мер против Китая и Мексики.
Харрис же апеллирует к более позитивным стрункам души, говоря, что надо перевернуть страницу и двигаться дальше, развивая инфраструктуру, МСБ и доступное жилье.
Из общих тезисов: оба кандидата обращаются к простым рабочим, мужчинам и женщинам Америки.
Общее впечатление, риторика Харрис нацеленная на будущее выглядит более привлекательно, чем общие тезисы Трампа. Но опять же, суть кампании Трампа в том, что она максимальна понятна простым американцам, он не обещает новых инвестиций, он обещает бороться с угрозами здесь и сейчас.
На мой взгляд, Харрис держалась очень хорошо, не терялась на фоне экспрессивного Трампа. Трамп вел себя менее агрессивно, чем можно было бы предположить.
Тем не менее, весь первый раунд дебатов то тут, то там всплывали взаимные обвинения во лжи. Трампа самого несколько раз ведущие уличили во лжи. Например, он говорил о том, что в Спрингфилде, штат Огайо, люди жаловались на то что их домашних животных кто-то ест. Быстрый звонок в тамошний муниципалитет, и Трампа представляют доказательства его неправоты
Другая линия взаимных обвинений: оба находились во власти, Трамп, как Президент, Харрис, как Вице, но нет результатов работы.
По тем вопросам, которые были обсуждены:
- аборты - Харрис за их легализацию, обвиняет Трампа в том, что он продвинул трёх своих людей в Верховный суд в бытность Президентом и продавил запрет. Трамп отвечает тезисно, что этого хочет народ Америки.
- мигранты и программа депортации - Харрис говорит о своем обширном прокурорском опыте, обвиняет Трампа, что он в бытность Президентом завернул через Конгресс их законопроект по мигрантам. Трамп отвечает, что начнет массовую борьбу с мигрантами, преступлениями и транснациональным бандитизмом. Тут ведущий вновь его продавливает, мол, по данным ФБР преступность наоборот снижается. Говоря о массовой депортации, Трамп не говорит как, он говорит, что сделает это очень быстро.
- международные дела - Харрис говорит, что все мировые лидеры смеются над Трампом. Не все, отвечает Дональд, вот Виктор Орбан, считает, что он наводит ужас на Китай и Россию, Иран и КНДР. А вот Харрис ненавидит евреев, даже не встретилась с Нетанъяху, когда тот был в Конгрессе, да и Путин ее на той неделе поддержал.
В целом, Трамп апеллирует ко страху, говоря о грядущей Третьей Мировой Войне, Америка становится failing nation, и необходимости введения жёстких протекционистских мер против Китая и Мексики.
Харрис же апеллирует к более позитивным стрункам души, говоря, что надо перевернуть страницу и двигаться дальше, развивая инфраструктуру, МСБ и доступное жилье.
Из общих тезисов: оба кандидата обращаются к простым рабочим, мужчинам и женщинам Америки.
Общее впечатление, риторика Харрис нацеленная на будущее выглядит более привлекательно, чем общие тезисы Трампа. Но опять же, суть кампании Трампа в том, что она максимальна понятна простым американцам, он не обещает новых инвестиций, он обещает бороться с угрозами здесь и сейчас.
Этим летом я был в двухнедельной поездке в США. Вернувшись домой, начал писать путевые заметки на таджикском языке и привел основные тезисы наших встреч с американскими исследователями.
Полагаю, что три раздела, а именно о подходе США к глобальному сдерживанию Китая; о политике США в отношении Центральной Азии; и о сотрудничестве между Таджикистаном и США, заслуживают прочтения. По возможности буду переводить на русский язык и публиковать здесь. Оригинал на таджикском языке можно прочитать здесь.
Кстати, Google очень хорошо переводит с таджикского на русский язык.
https://yangx.top/rizoyon
Полагаю, что три раздела, а именно о подходе США к глобальному сдерживанию Китая; о политике США в отношении Центральной Азии; и о сотрудничестве между Таджикистаном и США, заслуживают прочтения. По возможности буду переводить на русский язык и публиковать здесь. Оригинал на таджикском языке можно прочитать здесь.
Кстати, Google очень хорошо переводит с таджикского на русский язык.
https://yangx.top/rizoyon
Forwarded from "Stateyka".uz
Пакистанская газета Express Tribune пишет: «…после вывода войск США из Афганистана в августе 2021 года динамика безопасности в регионе претерпели фундаментальную трансформацию».
Быстрый захват Кабула талибами не только положил конец двадцатилетнему вмешательству США, но и открыл дверь к новым проблемам во внутренних и внешних отношениях Афганистана, особенно в борьбе с терроризмом.
Аль-Каида, ИГИЛ-Хорасан, другие МТО играют важную роль в формировании ландшафта постоккупационного Афганистана. Способность талибов противостоять этим группировкам - важный фактор региональной стабильности и международных стратегий борьбы с терроризмом.
Само «Движение Талибан» не монолитно, состоит из нескольких фракций с разными взглядами на то, как строить государство, международные отношения и как взаимодействовать с различными МТО.
Некоторые структуры талибов продолжают поддерживать тесные связи с Аль-Каедой, другими МТО. Их оппоненты считают, что сотрудничество с МТО вредит движению в его международной легитимности. Эти внутренние разногласия мешают Талибану разработать последовательную и эффективную стратегию борьбы с терроризмом.
Международное сообщество находится перед трудным выбором: как правильно взаимодействовать с Талибаном и бороться с продолжающейся угрозой терроризма из Афганистана. Пока регион сталкивается с этими сложностями, будущее Афганистана, как основного источника терроризма остается неопределенным.
Газета «Аль-Марсад» считает: «Тирания, которую начало ИГИЛ-Хорасан, будет не чем иным, как разрушением и поражением.
Бойцы ИГИЛ-Хорасан должны признать, что их путь — это не что иное, как провал, и у них нет никакой надежды на будущее.
Злое и черное явление внутри этой МТО не оставило места для её выживания, разрушило все мосты, по которым можно было безопасно вернуться к мирной жизни.
Система и политика, не имеющие устойчивых убеждений, народной и религиозной поддержки, обречены на провал.
Быстрый захват Кабула талибами не только положил конец двадцатилетнему вмешательству США, но и открыл дверь к новым проблемам во внутренних и внешних отношениях Афганистана, особенно в борьбе с терроризмом.
Аль-Каида, ИГИЛ-Хорасан, другие МТО играют важную роль в формировании ландшафта постоккупационного Афганистана. Способность талибов противостоять этим группировкам - важный фактор региональной стабильности и международных стратегий борьбы с терроризмом.
Само «Движение Талибан» не монолитно, состоит из нескольких фракций с разными взглядами на то, как строить государство, международные отношения и как взаимодействовать с различными МТО.
Некоторые структуры талибов продолжают поддерживать тесные связи с Аль-Каедой, другими МТО. Их оппоненты считают, что сотрудничество с МТО вредит движению в его международной легитимности. Эти внутренние разногласия мешают Талибану разработать последовательную и эффективную стратегию борьбы с терроризмом.
Международное сообщество находится перед трудным выбором: как правильно взаимодействовать с Талибаном и бороться с продолжающейся угрозой терроризма из Афганистана. Пока регион сталкивается с этими сложностями, будущее Афганистана, как основного источника терроризма остается неопределенным.
Газета «Аль-Марсад» считает: «Тирания, которую начало ИГИЛ-Хорасан, будет не чем иным, как разрушением и поражением.
Бойцы ИГИЛ-Хорасан должны признать, что их путь — это не что иное, как провал, и у них нет никакой надежды на будущее.
Злое и черное явление внутри этой МТО не оставило места для её выживания, разрушило все мосты, по которым можно было безопасно вернуться к мирной жизни.
Система и политика, не имеющие устойчивых убеждений, народной и религиозной поддержки, обречены на провал.
Forwarded from Aqorda 🇰🇿
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
О реакции стран Центральной Азии на ирано-израильский кризис
По просьбе Сухроба Зиё, корреспондента персидской службы BBC написал свои ответы на следующие вопросы: 1) Если начнётся война между Ираном и Израилем, какой будет позиция стран Центральной Азии и какую сторону они поддержат? 2) Какие факторы могут оказать влияние на позицию стран региона?
Статья под названием «Страны Центральной Азии перед трилеммой: Иран, Израиль или нейтралитет? (کشورهای آسیای مرکزی بر سر سهراهی: ایران، اسرائیل یا بیطرفی؟)» была опубликована на сайте персидской службы BBC вечером 4 октября. Далее привожу свои комментарии на русском языке:
Во-первых, «необъявленная война» между Ираном и Израилем продолжается уже многие годы. В связи с этой ситуацией крупные державы, региональные игроки и страны мирового сообщества сформировали свои устойчивые подходы к ситуации на Ближнем Востоке.
Во-вторых, страны Центральной Азии на протяжении всего периода своей независимости всегда выражали обеспокоенность ухудшением ситуации на Ближнем Востоке. Государства нашего региона призывают обе стороны к сдержанности, стремлению к миру и терпению, считая необходимым для мирного разрешения ситуации принимать меры на основе норм международного права и решений Совета Безопасности ООН. Такой подход свидетельствует о том, что страны Центральной Азии открыто не поддерживают ни одну из сторон конфликта и придерживаются нейтралитета.
В-третьих, Иран и Израиль не обладают значительным влиянием в Центральной Азии. Их региональные стратегии реализуются в основном через союзников, что в определённой степени можно охарактеризовать «аутсорсинг». Такой подход Ирана и Израиля прекрасно понимают в Центральной Азии.
В-четвёртых, в отличие от официальных позиций стран, сообщество Центральной Азии, учитывая влияние религиозного фактора, может быть склонно к поддержке Ирана в текущей кризисной обстановке. Это связано с ситуацией, наблюдаемой в Палестине за последний год. Наблюдение показывают, что часть сообщества стран Центральной Азии имеет не очень положительное отношение к Израилю.
В-пятых, вероятно на позиции стран Центральной Азии окажут влияние державы, вовлечённые в ближневосточный конфликт. Однако отношения государств Центральной Азии к российско-украинской войне показывают, что страны региона не хотят «жертвовать» своими национальными интересами ради геополитических амбиций воюющих сторон.
В заключение, вероятность войны между Ираном и Израилем крайне мала, и текущая напряжённость, скорее всего, сохранится на ближайшую перспективу. В случае начала войны, Центральноазиатские страны скорее всего будут придерживаться нейтралитета и призовут стороны к сдержанности. В нынешних условиях открытая поддержка любой из сторон может сформировать множество рисков и вызовов для внешней политики стран Центральной Азии.
https://yangx.top/rizoyon
По просьбе Сухроба Зиё, корреспондента персидской службы BBC написал свои ответы на следующие вопросы: 1) Если начнётся война между Ираном и Израилем, какой будет позиция стран Центральной Азии и какую сторону они поддержат? 2) Какие факторы могут оказать влияние на позицию стран региона?
Статья под названием «Страны Центральной Азии перед трилеммой: Иран, Израиль или нейтралитет? (کشورهای آسیای مرکزی بر سر سهراهی: ایران، اسرائیل یا بیطرفی؟)» была опубликована на сайте персидской службы BBC вечером 4 октября. Далее привожу свои комментарии на русском языке:
Во-первых, «необъявленная война» между Ираном и Израилем продолжается уже многие годы. В связи с этой ситуацией крупные державы, региональные игроки и страны мирового сообщества сформировали свои устойчивые подходы к ситуации на Ближнем Востоке.
Во-вторых, страны Центральной Азии на протяжении всего периода своей независимости всегда выражали обеспокоенность ухудшением ситуации на Ближнем Востоке. Государства нашего региона призывают обе стороны к сдержанности, стремлению к миру и терпению, считая необходимым для мирного разрешения ситуации принимать меры на основе норм международного права и решений Совета Безопасности ООН. Такой подход свидетельствует о том, что страны Центральной Азии открыто не поддерживают ни одну из сторон конфликта и придерживаются нейтралитета.
В-третьих, Иран и Израиль не обладают значительным влиянием в Центральной Азии. Их региональные стратегии реализуются в основном через союзников, что в определённой степени можно охарактеризовать «аутсорсинг». Такой подход Ирана и Израиля прекрасно понимают в Центральной Азии.
В-четвёртых, в отличие от официальных позиций стран, сообщество Центральной Азии, учитывая влияние религиозного фактора, может быть склонно к поддержке Ирана в текущей кризисной обстановке. Это связано с ситуацией, наблюдаемой в Палестине за последний год. Наблюдение показывают, что часть сообщества стран Центральной Азии имеет не очень положительное отношение к Израилю.
В-пятых, вероятно на позиции стран Центральной Азии окажут влияние державы, вовлечённые в ближневосточный конфликт. Однако отношения государств Центральной Азии к российско-украинской войне показывают, что страны региона не хотят «жертвовать» своими национальными интересами ради геополитических амбиций воюющих сторон.
В заключение, вероятность войны между Ираном и Израилем крайне мала, и текущая напряжённость, скорее всего, сохранится на ближайшую перспективу. В случае начала войны, Центральноазиатские страны скорее всего будут придерживаться нейтралитета и призовут стороны к сдержанности. В нынешних условиях открытая поддержка любой из сторон может сформировать множество рисков и вызовов для внешней политики стран Центральной Азии.
https://yangx.top/rizoyon
BBC News فارسی
کشورهای آسیای مرکزی بر سر سهراهی: ایران، اسرائیل یا بیطرفی؟
با شدت گرفتن اختلاف بین اسرائیل و ایران کشورهای آسیای میانه موضع بیطرفی اتخاذ کرده و از حمایت از یکی از دو سوی این درگیری خودداری ورزیده اند.
О высказываниях российского депутата Матвеева
✍️ Автор: Шохин Самади
Ознакомился с недавними высказываниями депутата Государственной Думы России Михаила Матвеева относительно преподавания “Истории” в общеобразовательных школах Таджикистана.
Прежде всего хотелось бы, чтобы по таким темам высказывались ученые, историки и представители министерства просвещения.
Со своей стороны посоветовал бы господину Матвееву почитать учебник “История России” (под редакцией Н. М. Арсентьева, А. А. Данилова, Левандовского А. А.), часть 1, для 9 классов, который, кстати, рекомендован к преподаванию для учеников российских учебных заведений со стороны ответственного органа России. Пусть обратит внимание на страницы 154 и 155 данного учебника.
Что касается так называемого «геноцида» в 90-х годах прошлого века в Таджикистане, о котором также высказался господин Матвеев, хотел бы сказать следующее: это настоящее разжигание межнациональной вражды и розни, чему должна быть дана правовая оценка со стороны соответствующих органов России и Таджикистана.
В действительности же неудивительно слышать такого рода высказывания от человека, который прославился своей таджикофобией и мигрантофобией. Цель одна - играть на чувствах своих «доверчивых» избирателей.
Кстати, МИД Таджикистана обратился с просьбой к нашему Парламенту, чтобы в ходе предстоящего таджикско-российского межпарламентского форума в Душанбе, был затронут вопрос таджикофобских высказываний данного российского парламентария.
Ничего хорошего, кроме ущерба таджикско-российскому стратегическому партнерству и союзничеству, такие высказывания не приносят
Источник
https://yangx.top/rizoyon
✍️ Автор: Шохин Самади
Ознакомился с недавними высказываниями депутата Государственной Думы России Михаила Матвеева относительно преподавания “Истории” в общеобразовательных школах Таджикистана.
Прежде всего хотелось бы, чтобы по таким темам высказывались ученые, историки и представители министерства просвещения.
Со своей стороны посоветовал бы господину Матвееву почитать учебник “История России” (под редакцией Н. М. Арсентьева, А. А. Данилова, Левандовского А. А.), часть 1, для 9 классов, который, кстати, рекомендован к преподаванию для учеников российских учебных заведений со стороны ответственного органа России. Пусть обратит внимание на страницы 154 и 155 данного учебника.
Что касается так называемого «геноцида» в 90-х годах прошлого века в Таджикистане, о котором также высказался господин Матвеев, хотел бы сказать следующее: это настоящее разжигание межнациональной вражды и розни, чему должна быть дана правовая оценка со стороны соответствующих органов России и Таджикистана.
В действительности же неудивительно слышать такого рода высказывания от человека, который прославился своей таджикофобией и мигрантофобией. Цель одна - играть на чувствах своих «доверчивых» избирателей.
Кстати, МИД Таджикистана обратился с просьбой к нашему Парламенту, чтобы в ходе предстоящего таджикско-российского межпарламентского форума в Душанбе, был затронут вопрос таджикофобских высказываний данного российского парламентария.
Ничего хорошего, кроме ущерба таджикско-российскому стратегическому партнерству и союзничеству, такие высказывания не приносят
Источник
https://yangx.top/rizoyon
Как вы знаете, в сотрудничестве с зарубежной службой радио «Овози тоҷик» я веду подкаст «В фокусе: геополитика». В связи с тем, что ситуация на Ближнем Востоке развивается по драматическому сценарию, становится крайне важно обсудить подходы ключевых сторон, вовлечённых в кризис.
Сегодня начну делиться текстом выпуска от 9 июля 2024 года, в котором вместе с Косимом Бекмухаммадом, политическим обозревателем из Таджикистана, мы обсудили современную внешнюю политику Ирана в связке с итогами президентских выборов в этой стране.
Обратите внимание, что этот выпуск был записан три месяца назад, однако, мнения и оценки уважаемого Косима Бекмухаммада остаются актуальными и по сей день.
Ниже предлагаю вашему вниманию ознакомиться с текстом, которым буду делиться поэтапно. Полную версию подкаста можно послушать по этой ссылке.
https://yangx.top/rizoyon
Сегодня начну делиться текстом выпуска от 9 июля 2024 года, в котором вместе с Косимом Бекмухаммадом, политическим обозревателем из Таджикистана, мы обсудили современную внешнюю политику Ирана в связке с итогами президентских выборов в этой стране.
Обратите внимание, что этот выпуск был записан три месяца назад, однако, мнения и оценки уважаемого Косима Бекмухаммада остаются актуальными и по сей день.
Ниже предлагаю вашему вниманию ознакомиться с текстом, которым буду делиться поэтапно. Полную версию подкаста можно послушать по этой ссылке.
https://yangx.top/rizoyon
Современная внешняя политика Ирана (Часть I)
Выпуск подкаста «В фокусе: геополитика» от 9 июля 2024 года.
Ведущий: Шерали Ризоён
Гость: Косим Бекмухаммад, политический обозреватель из Таджикистана
Полную версию подкаста можно послушать по этой ссылке.
***
Шерали Ризоён: Давайте начнём нашу беседу о сегодняшних внешнеполитических приоритетах Ирана.
Косим Бекмухаммад: На мой взгляд, нужно начать с того, что в феврале 2019 года Верховный Лидер Ирана в своём послании по случаю сороковой годовщины Победы исламской Революции объявил о начале второго этапа Революции. Наряду с основополагающими вопросами внутренней политики было уделено большое внимание внешнеполитическим задачам и интересам страны. Во внешней политике лидером Ирана было заявлено, что она основана на трёх принципах: первое — достоинство (иззат), второе – мудрость (хикмат), и третье – целесообразность (маслихат). В то же время внешняя политика опираются на два главных и непременных фундамента: невмешательство Ирана в дела других стран и недопущение вмешательства других стран во внутренние дела Ирана.
Конечно, исходя из задач, стоящих сегодня перед страной, некоторые позиции во внешней политике пересматриваются. В принципе, в последние годы обозначены три главных направления:
Первое, круг соседних стран;
Второе, страны, движущиеся в совместном направлении с Ираном; и
Третье, исламские страны.
При последнем погибшем в авиакатастрофе президенте Ирана Саиде Ибрахиме Раиси в отношениях Ирана с зарубежными странами обозначились три основных принципа:
- сбалансированная внешняя политика;
- динамичная дипломатия; и
- рациональное взаимодействие.
В сбалансированной внешней политике приоритетом были отношения с соседями и подход, называющийся «Взгляд на Восток». Динамичная дипломатия больше всего подразумевала активную экономическую дипломатию Ирана. Что касается третьего принципа, то есть рационального взаимодействия, то здесь имелось в виду взаимодействие со всеми частями света.
Эти внешнеполитические приоритеты Ирана, скорее всего, при новом президенте будут сохраняться. Однако, исходя из предвыборных обещаний Масуда Пизишкияна, избранного президента, не исключено усиление третьего принципа, то есть рационального взаимодействия, включающего в себя взаимодействие со всеми частями света, в том числе и с некоторыми западными странами.
Шерали Ризоён: Спасибо. На ваш взгляд в чём заключается динамичная экономическая политика Ирана, в том числе иранская стратегия «Взгляд на Восток». Как можно понимать эту иранскую стратегию?
Косим Бекмухаммад: Эта стратегия направлена на улучшение международного положения Ирана через установление прагматических отношений со странами Востока. Конечно, эта стратегия отсутствует в письменной форме, и нет единого понимания о том, какие страны она охватывает. Однако преобладает такая точка зрения, что стратегия подразумевает усиление отношений с Востоком в противовес Западному вектору, преследуемому президентом-реформатором Хасаном Рухани. То есть это не только попытка сохранения баланса в отношениях с Востоком и Западом, но и придание большего приоритета взаимодействиям в политической, экономической, торговой, коммуникационной, культурной и прочих сферах с восточными странами.
На мой взгляд, Тегеран уверен, что ему легче удастся использовать возможности сотрудничества в указанных областях с восточными и азиатскими странами, чем с западными, с которыми у Ирана очень серьёзные проблемы. Разумеется, такой подход не означает неприятие Запада либо желание полностью отвернуться от него. На самом деле, в жесточайших санкционных условиях Ирану удаётся лучше реализовать свои интересы на восточном направлении, чем на западном.
Продолжение следует...
https://yangx.top/rizoyon
Выпуск подкаста «В фокусе: геополитика» от 9 июля 2024 года.
Ведущий: Шерали Ризоён
Гость: Косим Бекмухаммад, политический обозреватель из Таджикистана
Полную версию подкаста можно послушать по этой ссылке.
***
Шерали Ризоён: Давайте начнём нашу беседу о сегодняшних внешнеполитических приоритетах Ирана.
Косим Бекмухаммад: На мой взгляд, нужно начать с того, что в феврале 2019 года Верховный Лидер Ирана в своём послании по случаю сороковой годовщины Победы исламской Революции объявил о начале второго этапа Революции. Наряду с основополагающими вопросами внутренней политики было уделено большое внимание внешнеполитическим задачам и интересам страны. Во внешней политике лидером Ирана было заявлено, что она основана на трёх принципах: первое — достоинство (иззат), второе – мудрость (хикмат), и третье – целесообразность (маслихат). В то же время внешняя политика опираются на два главных и непременных фундамента: невмешательство Ирана в дела других стран и недопущение вмешательства других стран во внутренние дела Ирана.
Конечно, исходя из задач, стоящих сегодня перед страной, некоторые позиции во внешней политике пересматриваются. В принципе, в последние годы обозначены три главных направления:
Первое, круг соседних стран;
Второе, страны, движущиеся в совместном направлении с Ираном; и
Третье, исламские страны.
При последнем погибшем в авиакатастрофе президенте Ирана Саиде Ибрахиме Раиси в отношениях Ирана с зарубежными странами обозначились три основных принципа:
- сбалансированная внешняя политика;
- динамичная дипломатия; и
- рациональное взаимодействие.
В сбалансированной внешней политике приоритетом были отношения с соседями и подход, называющийся «Взгляд на Восток». Динамичная дипломатия больше всего подразумевала активную экономическую дипломатию Ирана. Что касается третьего принципа, то есть рационального взаимодействия, то здесь имелось в виду взаимодействие со всеми частями света.
Эти внешнеполитические приоритеты Ирана, скорее всего, при новом президенте будут сохраняться. Однако, исходя из предвыборных обещаний Масуда Пизишкияна, избранного президента, не исключено усиление третьего принципа, то есть рационального взаимодействия, включающего в себя взаимодействие со всеми частями света, в том числе и с некоторыми западными странами.
Шерали Ризоён: Спасибо. На ваш взгляд в чём заключается динамичная экономическая политика Ирана, в том числе иранская стратегия «Взгляд на Восток». Как можно понимать эту иранскую стратегию?
Косим Бекмухаммад: Эта стратегия направлена на улучшение международного положения Ирана через установление прагматических отношений со странами Востока. Конечно, эта стратегия отсутствует в письменной форме, и нет единого понимания о том, какие страны она охватывает. Однако преобладает такая точка зрения, что стратегия подразумевает усиление отношений с Востоком в противовес Западному вектору, преследуемому президентом-реформатором Хасаном Рухани. То есть это не только попытка сохранения баланса в отношениях с Востоком и Западом, но и придание большего приоритета взаимодействиям в политической, экономической, торговой, коммуникационной, культурной и прочих сферах с восточными странами.
На мой взгляд, Тегеран уверен, что ему легче удастся использовать возможности сотрудничества в указанных областях с восточными и азиатскими странами, чем с западными, с которыми у Ирана очень серьёзные проблемы. Разумеется, такой подход не означает неприятие Запада либо желание полностью отвернуться от него. На самом деле, в жесточайших санкционных условиях Ирану удаётся лучше реализовать свои интересы на восточном направлении, чем на западном.
Продолжение следует...
https://yangx.top/rizoyon
YouTube
Современная внешняя политика Ирана
Зарубежная служба радио «Овози тоҷик» представляет вашему вниманию программу “В фокусе геополитики” с Шерали Ризоёном, в которой обсуждается современная внешняя политика Ирана в связи с результатами президентских выборов в этой стране. Гость подкаста – Косим…
Саммит СНГ в Москве: что сказал наш Президент
✍️ Автор: Ахмад Саидмуродзода, начальник Управления стран СНГ МИД Таджикистана
С 1 января 2025 года Таджикистан будет осуществлять председательские функции в СНГ.
Президент Таджикистана представил сегодня в Кремле приоритеты нашего предстоящего председательства.
1. Председательство будет вестись на основе принципов преемственности и УВАЖИТЕЛЬНОГО ОТНОШЕНИЯ К МНЕНИЮ КАЖДОГО государства-участника.
2. В качестве новаторской идеи будет ЗАПУЩЕНО ОБСУЖДЕНИЕ ВОПРОСА О СОВЕРШЕНСТВОВАНИИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СОДРУЖЕСТВА. В этой связи в Таджикистане пройдут специальные консультации по разработке предложений для возможного принятия решения по данному вопросу на очередном душанбинском саммите.
3. В политическом измерении будет продолжена работа по ПРОДВИЖЕНИЮ КОНСТРУКТИВНОГО ИМИДЖА СНГ НА МИРОВОЙ АРЕНЕ. При этом важное место будет уделено расширению связей Содружества с ООН и такими региональными объединениями, как ШОС, ОДКБ и ЕАЭС, в том числе путём проведения серии совместных мероприятий по конкретным тематикам в Душанбе, Нью-Йорке и Пекине.
4. В экономическом плане усилия будут направлены на разработку комплексного Плана мероприятий по реализации второго этапа Стратегии экономического развития СНГ на период до 2030 года. Будет вынесено на подписание в ходе заседания Совета глав правительств СНГ в мае следующего года в Таджикистане СОГЛАШЕНИЯ О СОТРУДНИЧЕСТВЕ В РАЗВИТИИ ОТРАСЛЕЙ ТЯЖЕЛОГО МАШИНОСТРОЕНИЯ.
5. Таджикистан предложит партнёрам принять на очередном саммите СПЕЦИАЛЬНОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ ГЛАВ ГОСУДАРСТВ ПО ТЕМАТИКЕ ЗАЩИТЫ ЛЕДНИКОВ.
6. Будет предоставлена площадка в Таджикистане для проведения одного из значимых гуманитарных мероприятий – Форума творческой и научной интеллигенции.
7. Таджикистан активизирует дискуссию по РАЗВИТИЮ НОРМАТИВНО-ПРАВОВОЙ БАЗЫ В СФЕРЕ МИГРАЦИИ И ТРУДОВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ. В этой связи будут возобновлены переговоры по дальнейшему согласованию проектов Концепции поэтапного формирования общего рынка труда и РЕГУЛИРОВАНИЮ МИГРАЦИИ РАБОЧЕЙ СИЛЫ, Соглашения о взаимном признании документов трудовых мигрантов и других документов, которые долгое время находятся на стадии обсуждения.
8. Особое место будет иметь знаменательная дата - 80-я годовщина ПОБЕДЫ В ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ.На основе одобренного главами государств Плана будут запланированы мероприятия, направленные на СОХРАНЕНИЕ ОБЩЕЙ ПАМЯТИ, ВОСПИТАНИЕ ПАТРИОТИЗМА И ФОРМИРОВАНИЕ ЧУВСТВА ГОРДОСТИ за героические подвиги наших предков.
9. В сфере безопасности деятельность Антитеррористического центра СНГ и Бюро по координации борьбы с организованной преступностью будет акцентирована на ПРОБЛЕМАТИКУ ЮЖНЫХ РУБЕЖЕЙ СНГ.
10. Концепция председательства и развернутый План мероприятий будут представлены в декабре этого года.
11. Сопредседателями таджикского председательства станут Россия и Туркменистан.
12. Очередной саммит СНГ Президент предложил провести 10 ОКТЯБРЯ 2025 ГОДА В ДУШАНБЕ.
Источник
https://yangx.top/rizoyon
✍️ Автор: Ахмад Саидмуродзода, начальник Управления стран СНГ МИД Таджикистана
С 1 января 2025 года Таджикистан будет осуществлять председательские функции в СНГ.
Президент Таджикистана представил сегодня в Кремле приоритеты нашего предстоящего председательства.
1. Председательство будет вестись на основе принципов преемственности и УВАЖИТЕЛЬНОГО ОТНОШЕНИЯ К МНЕНИЮ КАЖДОГО государства-участника.
2. В качестве новаторской идеи будет ЗАПУЩЕНО ОБСУЖДЕНИЕ ВОПРОСА О СОВЕРШЕНСТВОВАНИИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СОДРУЖЕСТВА. В этой связи в Таджикистане пройдут специальные консультации по разработке предложений для возможного принятия решения по данному вопросу на очередном душанбинском саммите.
3. В политическом измерении будет продолжена работа по ПРОДВИЖЕНИЮ КОНСТРУКТИВНОГО ИМИДЖА СНГ НА МИРОВОЙ АРЕНЕ. При этом важное место будет уделено расширению связей Содружества с ООН и такими региональными объединениями, как ШОС, ОДКБ и ЕАЭС, в том числе путём проведения серии совместных мероприятий по конкретным тематикам в Душанбе, Нью-Йорке и Пекине.
4. В экономическом плане усилия будут направлены на разработку комплексного Плана мероприятий по реализации второго этапа Стратегии экономического развития СНГ на период до 2030 года. Будет вынесено на подписание в ходе заседания Совета глав правительств СНГ в мае следующего года в Таджикистане СОГЛАШЕНИЯ О СОТРУДНИЧЕСТВЕ В РАЗВИТИИ ОТРАСЛЕЙ ТЯЖЕЛОГО МАШИНОСТРОЕНИЯ.
5. Таджикистан предложит партнёрам принять на очередном саммите СПЕЦИАЛЬНОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ ГЛАВ ГОСУДАРСТВ ПО ТЕМАТИКЕ ЗАЩИТЫ ЛЕДНИКОВ.
6. Будет предоставлена площадка в Таджикистане для проведения одного из значимых гуманитарных мероприятий – Форума творческой и научной интеллигенции.
7. Таджикистан активизирует дискуссию по РАЗВИТИЮ НОРМАТИВНО-ПРАВОВОЙ БАЗЫ В СФЕРЕ МИГРАЦИИ И ТРУДОВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ. В этой связи будут возобновлены переговоры по дальнейшему согласованию проектов Концепции поэтапного формирования общего рынка труда и РЕГУЛИРОВАНИЮ МИГРАЦИИ РАБОЧЕЙ СИЛЫ, Соглашения о взаимном признании документов трудовых мигрантов и других документов, которые долгое время находятся на стадии обсуждения.
8. Особое место будет иметь знаменательная дата - 80-я годовщина ПОБЕДЫ В ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ.На основе одобренного главами государств Плана будут запланированы мероприятия, направленные на СОХРАНЕНИЕ ОБЩЕЙ ПАМЯТИ, ВОСПИТАНИЕ ПАТРИОТИЗМА И ФОРМИРОВАНИЕ ЧУВСТВА ГОРДОСТИ за героические подвиги наших предков.
9. В сфере безопасности деятельность Антитеррористического центра СНГ и Бюро по координации борьбы с организованной преступностью будет акцентирована на ПРОБЛЕМАТИКУ ЮЖНЫХ РУБЕЖЕЙ СНГ.
10. Концепция председательства и развернутый План мероприятий будут представлены в декабре этого года.
11. Сопредседателями таджикского председательства станут Россия и Туркменистан.
12. Очередной саммит СНГ Президент предложил провести 10 ОКТЯБРЯ 2025 ГОДА В ДУШАНБЕ.
Источник
https://yangx.top/rizoyon
Современная внешняя политика Ирана (Часть II)
Выпуск подкаста «В фокусе: геополитика» от 9 июля 2024 года.
Ведущий: Шерали Ризоён
Гость: Косим Бекмухаммад, политический обозреватель из Таджикистана
Полную версию подкаста можно послушать по этой ссылке.
***
Шерали Ризоён: Есть ли такое понимание, как стратегическая глубина внешней политики Ирана? Иран является соседом Центральной Азии, можем ли мы говорить о том, что у Ирана свой собственный подход по отношению к центральноазиатским странам? В целом, какое место занимают во внешнеполитической повестке Ирана пять стран Центральной Азии? С кем Иран больше намерен взаимодействовать и как бы Вы это охарактеризовали по приоритетности?
Косим Бекмухаммад: Разумеется, Иран имеет свой подход, свою стратегию по отношению к нашему региону. Однако, в отличие от ряда стран, это не сформулировано в виде отдельного документа, где были бы указаны приоритетные цели и задачи внешней политики Ирана в Центральной Азии. Конечно, Иран по ряду причин всегда был заметным игроком в Центральной Азии. Однако усилению его позиций в регионе на протяжении многих лет мешали западные санкции.
Дело в том, что Запад всегда внимательно следит за сотрудничеством Ирана со всеми странами нашего региона. На встречах с политическими элитами нашего региона, представители Запада деликатно, а иногда и напрямую напоминают, что активный диалог с Ираном может навредить их отношениям с Западом. Тем не менее, страны региона, на мой взгляд, понимают, что сотрудничество с Ираном даёт им дополнительные возможности диверсифицировать свои внешние связи.
Иран как один из важных маршрутов транзита товаров на мировые рынки привлекает внимание стран Центральной Азии. Однако по указанной выше причине на протяжении больше трёх десятилетий отношения между Ираном и нашим регионом не стали масштабными и определяющими. Если бы не это, Иран, опираясь на своё культурно-историческое влияние, современные достижения в научно-образовательной, технологической, экономической, медицинской и прочих сферах, мог бы играть важную роль в Центральной Азии.
Разумеется, есть и другой фактор. Центральная Азия – это один из немногочисленных регионов, где Иран строго учитывает интересы России и не считает усиление влияния Китая противоречащим собственным интересам. Другими словами, активное присутствие этих держав в регионе делает его для Тегерана более предсказуемым и безопасным. Иран считает, что, когда два важных игрока, два члена Совбеза – Россия и Китай – будут активно присутствовать в Центральной Азии, его основным интересам в этом регионе не будет серьёзных угроз.
Возможно, в будущем стратегия Ирана по отношению к Центральной Азии будет меняться. Но пока, на мой взгляд, остаётся такой, какая есть. Можно сказать, что в целом Иран не заинтересован в расширении присутствия США, Израиля и западных стран в Центральной Азии, поскольку опасается, что возможности региона будут использованы против него.
Что касается части вопроса по отношениям между странами нашего региона, то до недавних времён Казахстан занимал главное место в сотрудничестве Ирана с нашим регионом, т.е. Казахстан был главным торговым партнёром. Однако за последние годы уровень взаимной торговли заметно снизился. Товарооборот между Ираном и Узбекистаном, в отличие от Казахстана, из года в год увеличивается и сейчас составляет порядка 500 млн долларов.
Однако самые высокие показатели относятся к ирано-туркменским отношениям. По сообщению Государственного комитета Туркменистана по статистике, товарооборот между двумя странами за прошлый год составил 2 млрд 100 млн долларов. С Таджикистаном также торговый оборот Ирана увеличивается. К примеру, 3-4 года тому назад было менее 100 млн, а в прошлом году товарооборот между Душанбе и Тегераном составил более 270 миллионов долларов. Самый низкий уровень товарооборота в регионе у Ирана с Кыргызстаном — 66 млн долларов.
Продолжение следует...
https://yangx.top/rizoyon
Выпуск подкаста «В фокусе: геополитика» от 9 июля 2024 года.
Ведущий: Шерали Ризоён
Гость: Косим Бекмухаммад, политический обозреватель из Таджикистана
Полную версию подкаста можно послушать по этой ссылке.
***
Шерали Ризоён: Есть ли такое понимание, как стратегическая глубина внешней политики Ирана? Иран является соседом Центральной Азии, можем ли мы говорить о том, что у Ирана свой собственный подход по отношению к центральноазиатским странам? В целом, какое место занимают во внешнеполитической повестке Ирана пять стран Центральной Азии? С кем Иран больше намерен взаимодействовать и как бы Вы это охарактеризовали по приоритетности?
Косим Бекмухаммад: Разумеется, Иран имеет свой подход, свою стратегию по отношению к нашему региону. Однако, в отличие от ряда стран, это не сформулировано в виде отдельного документа, где были бы указаны приоритетные цели и задачи внешней политики Ирана в Центральной Азии. Конечно, Иран по ряду причин всегда был заметным игроком в Центральной Азии. Однако усилению его позиций в регионе на протяжении многих лет мешали западные санкции.
Дело в том, что Запад всегда внимательно следит за сотрудничеством Ирана со всеми странами нашего региона. На встречах с политическими элитами нашего региона, представители Запада деликатно, а иногда и напрямую напоминают, что активный диалог с Ираном может навредить их отношениям с Западом. Тем не менее, страны региона, на мой взгляд, понимают, что сотрудничество с Ираном даёт им дополнительные возможности диверсифицировать свои внешние связи.
Иран как один из важных маршрутов транзита товаров на мировые рынки привлекает внимание стран Центральной Азии. Однако по указанной выше причине на протяжении больше трёх десятилетий отношения между Ираном и нашим регионом не стали масштабными и определяющими. Если бы не это, Иран, опираясь на своё культурно-историческое влияние, современные достижения в научно-образовательной, технологической, экономической, медицинской и прочих сферах, мог бы играть важную роль в Центральной Азии.
Разумеется, есть и другой фактор. Центральная Азия – это один из немногочисленных регионов, где Иран строго учитывает интересы России и не считает усиление влияния Китая противоречащим собственным интересам. Другими словами, активное присутствие этих держав в регионе делает его для Тегерана более предсказуемым и безопасным. Иран считает, что, когда два важных игрока, два члена Совбеза – Россия и Китай – будут активно присутствовать в Центральной Азии, его основным интересам в этом регионе не будет серьёзных угроз.
Возможно, в будущем стратегия Ирана по отношению к Центральной Азии будет меняться. Но пока, на мой взгляд, остаётся такой, какая есть. Можно сказать, что в целом Иран не заинтересован в расширении присутствия США, Израиля и западных стран в Центральной Азии, поскольку опасается, что возможности региона будут использованы против него.
Что касается части вопроса по отношениям между странами нашего региона, то до недавних времён Казахстан занимал главное место в сотрудничестве Ирана с нашим регионом, т.е. Казахстан был главным торговым партнёром. Однако за последние годы уровень взаимной торговли заметно снизился. Товарооборот между Ираном и Узбекистаном, в отличие от Казахстана, из года в год увеличивается и сейчас составляет порядка 500 млн долларов.
Однако самые высокие показатели относятся к ирано-туркменским отношениям. По сообщению Государственного комитета Туркменистана по статистике, товарооборот между двумя странами за прошлый год составил 2 млрд 100 млн долларов. С Таджикистаном также торговый оборот Ирана увеличивается. К примеру, 3-4 года тому назад было менее 100 млн, а в прошлом году товарооборот между Душанбе и Тегераном составил более 270 миллионов долларов. Самый низкий уровень товарооборота в регионе у Ирана с Кыргызстаном — 66 млн долларов.
Продолжение следует...
https://yangx.top/rizoyon
Современная внешняя политика Ирана (Часть III)
Выпуск подкаста «В фокусе: геополитика» от 9 июля 2024 года.
Ведущий: Шерали Ризоён
Гость: Косим Бекмухаммад, политический обозреватель из Таджикистана
Полную версию подкаста можно послушать по этой ссылке.
***
Шерали Ризоён: Вы упомянули о транзитных возможностях Ирана по выходу стран Центральной Азии к тёплым морям. Мы сегодня видим, что для государств Центральной Азии формируются два альтернативных маршрута: это выход к порту Чабахар в Иране и выход к портам Гвадар и Карачи в Пакистане. В этом ключе, что намерен сделать Иран, чтобы направление в сторону Чабахара было приоритетным для стран Центральной Азии?
Косим Бекмухаммад: В этом плане Иран принимает активные действия. У Ирана по ряду причин, в первую очередь из-за санкций, есть проблемы с финансированием строительства необходимой инфраструктуры в порту Чабахар. Осталось достроить железную дорогу. До конца этого года по иранскому календарю, т.е. до Навруза следующего года, железную дорогу Иран должен достроить. В этом случае железнодорожное сообщение между нашим регионом и Ираном до порта Чабахар будет обеспечено. То есть доставка товаров в оба направления станет возможной и для Ирана, и для стран Центральной Азии в направлении Чабахара и в остальные точки мира.
Дело в том, что территория Ирана с точки зрения транспортировки и транзита товаров является в регионе наиболее безопасной по сравнению с Афганистаном, т.е., с альтернативной железной дорогой через Афганистан в Пакистан. Если железная дорога будет достроена, я думаю, что это направление для Центральной Азии получит большее значение. Наши страны будут использовать это направление, потому что этот порт, поскольку там работает Индия, не подлежит пока ещё санкциям. И думаю, что этой возможностью должны будут воспользоваться страны Центральной Азии.
Шерали Ризоён: Наблюдение и анализ доступных публикаций показывают, что о центральноазиатской политике Ирана больше пишут региональные противники и партнёры Тегерана. В нашем регионе не замечаем активного присутствия аналитических структур, экспертов и исследователей Ирана, которые создают иранский нарратив о взаимоотношениях Тегерана с государствами нашего региона. На ваш взгляд, с чем это связано?
Косим Бекмухаммад: Если сравнить ситуацию, к примеру, с тем, что есть на Ближнем Востоке, с тем, что есть в отношениях Ирана с западным миром, довольно мало пишется о политике Ирана в Центральной Азии. Касательно вопроса о том, почему о центральноазиатской политике Ирана больше пишут региональные противники? Дело в том, что региональные противники Ирана акцентируют медийное внимание на так называемом усилении позиций Тегерана и его негативных последствиях для религиозной безопасности стран региона. С одной стороны, они хотят убавить желание местных элит сотрудничать с Ираном, а с другой - побудить свои правительства к активному присутствию в Центральной Азии. Некоторые из этих действий осуществляются при поддержке соответствующих западных и восточных центров, которые воспринимают Иран как страну-противника. И для этого всегда найдется финансирование.
Партнеры Ирана и его центральноазиатской политики пишут, на мой взгляд, потому, что хотят видеть Иран более активным в тех сферах, которые представляют больший интерес. Это прежде всего экономика, торговля, транспорт, инвестиции, новые технологии, научные достижения Ирана и так далее.
Продолжение следует...
https://yangx.top/rizoyon
Выпуск подкаста «В фокусе: геополитика» от 9 июля 2024 года.
Ведущий: Шерали Ризоён
Гость: Косим Бекмухаммад, политический обозреватель из Таджикистана
Полную версию подкаста можно послушать по этой ссылке.
***
Шерали Ризоён: Вы упомянули о транзитных возможностях Ирана по выходу стран Центральной Азии к тёплым морям. Мы сегодня видим, что для государств Центральной Азии формируются два альтернативных маршрута: это выход к порту Чабахар в Иране и выход к портам Гвадар и Карачи в Пакистане. В этом ключе, что намерен сделать Иран, чтобы направление в сторону Чабахара было приоритетным для стран Центральной Азии?
Косим Бекмухаммад: В этом плане Иран принимает активные действия. У Ирана по ряду причин, в первую очередь из-за санкций, есть проблемы с финансированием строительства необходимой инфраструктуры в порту Чабахар. Осталось достроить железную дорогу. До конца этого года по иранскому календарю, т.е. до Навруза следующего года, железную дорогу Иран должен достроить. В этом случае железнодорожное сообщение между нашим регионом и Ираном до порта Чабахар будет обеспечено. То есть доставка товаров в оба направления станет возможной и для Ирана, и для стран Центральной Азии в направлении Чабахара и в остальные точки мира.
Дело в том, что территория Ирана с точки зрения транспортировки и транзита товаров является в регионе наиболее безопасной по сравнению с Афганистаном, т.е., с альтернативной железной дорогой через Афганистан в Пакистан. Если железная дорога будет достроена, я думаю, что это направление для Центральной Азии получит большее значение. Наши страны будут использовать это направление, потому что этот порт, поскольку там работает Индия, не подлежит пока ещё санкциям. И думаю, что этой возможностью должны будут воспользоваться страны Центральной Азии.
Шерали Ризоён: Наблюдение и анализ доступных публикаций показывают, что о центральноазиатской политике Ирана больше пишут региональные противники и партнёры Тегерана. В нашем регионе не замечаем активного присутствия аналитических структур, экспертов и исследователей Ирана, которые создают иранский нарратив о взаимоотношениях Тегерана с государствами нашего региона. На ваш взгляд, с чем это связано?
Косим Бекмухаммад: Если сравнить ситуацию, к примеру, с тем, что есть на Ближнем Востоке, с тем, что есть в отношениях Ирана с западным миром, довольно мало пишется о политике Ирана в Центральной Азии. Касательно вопроса о том, почему о центральноазиатской политике Ирана больше пишут региональные противники? Дело в том, что региональные противники Ирана акцентируют медийное внимание на так называемом усилении позиций Тегерана и его негативных последствиях для религиозной безопасности стран региона. С одной стороны, они хотят убавить желание местных элит сотрудничать с Ираном, а с другой - побудить свои правительства к активному присутствию в Центральной Азии. Некоторые из этих действий осуществляются при поддержке соответствующих западных и восточных центров, которые воспринимают Иран как страну-противника. И для этого всегда найдется финансирование.
Партнеры Ирана и его центральноазиатской политики пишут, на мой взгляд, потому, что хотят видеть Иран более активным в тех сферах, которые представляют больший интерес. Это прежде всего экономика, торговля, транспорт, инвестиции, новые технологии, научные достижения Ирана и так далее.
Продолжение следует...
https://yangx.top/rizoyon
Чем мне запомнился устод Пластун?
В отличие от многих сегодняшних представителей постсоветских "востоковедов", без знания фарси считающих себя "крупными" специалистами и экспертами по Афганистану и Ирану, Владимир Никитович прекрасно говорил на фарси, иногда переходил с тегеранского на кабульский фарси.
В октябре 2012 года Фонд поддержки публичной дипломатии имени Горчакова запустил свою первую школу по Центральной Азии. Я был в числе участников этой Школы и, к нашему великому счастью, Владимир Никитович провел несколько сессий по анализу ситуации в Афганистане, а также влиянию Афганистана на ситуацию в странах Центральной Азии.
Что отличало устода Пластуна от других спикеров Школы?
Прежде всего, манера речи, особенно образы и смыслы, которые он использовал для выражения своих мыслей. В моем понимании (молодого участника из Таджикистана, которому было 25 лет) он выступал в роли персидского мудреца, который, не навязывая свою интерпретацию, предлагает слушателю задуматься над тем, о чем он говорит. Для обоснования своих мыслей устод Пластун часто использовал стихи великих персидских поэтов, что было нетрадиционно и увлекательно.
В перерывах мы часто общались на фарси, и я понял, что он любит стихи Саади и Хафиза Шерази. Мне тогда показалось, что хотя он и говорил по-русски, но больше всего использовал персидские образы. В моем воображении устод Пластун остается именно таким.
Худованд Устодро раҳмат ва ҷояшонро ҷаннат кунад.
خداوند استاد را غریق رحمت کند !
https://yangx.top/rizoyon
В отличие от многих сегодняшних представителей постсоветских "востоковедов", без знания фарси считающих себя "крупными" специалистами и экспертами по Афганистану и Ирану, Владимир Никитович прекрасно говорил на фарси, иногда переходил с тегеранского на кабульский фарси.
В октябре 2012 года Фонд поддержки публичной дипломатии имени Горчакова запустил свою первую школу по Центральной Азии. Я был в числе участников этой Школы и, к нашему великому счастью, Владимир Никитович провел несколько сессий по анализу ситуации в Афганистане, а также влиянию Афганистана на ситуацию в странах Центральной Азии.
Что отличало устода Пластуна от других спикеров Школы?
Прежде всего, манера речи, особенно образы и смыслы, которые он использовал для выражения своих мыслей. В моем понимании (молодого участника из Таджикистана, которому было 25 лет) он выступал в роли персидского мудреца, который, не навязывая свою интерпретацию, предлагает слушателю задуматься над тем, о чем он говорит. Для обоснования своих мыслей устод Пластун часто использовал стихи великих персидских поэтов, что было нетрадиционно и увлекательно.
В перерывах мы часто общались на фарси, и я понял, что он любит стихи Саади и Хафиза Шерази. Мне тогда показалось, что хотя он и говорил по-русски, но больше всего использовал персидские образы. В моем воображении устод Пластун остается именно таким.
Худованд Устодро раҳмат ва ҷояшонро ҷаннат кунад.
خداوند استاد را غریق رحمت کند !
https://yangx.top/rizoyon
Современная внешняя политика Ирана (Часть IV)
Выпуск подкаста «В фокусе: геополитика» от 9 июля 2024 года.
Ведущий: Шерали Ризоён
Гость: Косим Бекмухаммад, политический обозреватель из Таджикистана
Полную версию подкаста можно послушать по этой ссылке.
***
Шерали Ризоён: Продолжая эту тему, хотел бы сказать, что на сегодня про центральноазиатскую политику Ирана создано большое количество так называемого «аналитического мусора». К примеру, некоторые эксперты из нашего региона проводят параллели между турецким подходом в отношении четырех тюркоязычных стран и подходом Ирана по отношению к Таджикистану, в то время, когда этнолингвистический фактор не играет решающей роли. Для Ирана в сфере торгово-экономических отношений Таджикистан менее привлекателен. Согласны ли Вы с созданием такого рода продуктов – параллелей между политикой Турции и Ирана именно по этнолингвистическому нарративу?
Косим Бекмухаммад: В аналитических кругах Ирана превалирует мнение, что война на Украине подготовила хорошую почву для реализации долгожданных интересов Турции на Кавказе и в Центральной Азии. К этому вопросу более чувствительно относятся представители интеллигенции Ирана. По их мнению, усиление позиций Турции на Кавказе создает хорошую почву для её активной деятельности в Центральной Азии не только в торгово-экономической сфере. Турция становится одним из важных партнеров-поставщиков военной техники, особенно беспилотников, для большинства стран нашего региона.
Иранские эксперты придерживаются мнения, что их страна также могла бы играть существенную роль в нашем регионе, и для этого у неё есть большие возможности. Однако они уверены, что основу сближения со странами Центральной Азии должны составить совместные интересы, прежде всего экономические. Другими словами, они считают, что акцентирование только на этнической и языковой общности и создание на этой основе каких-то национальных структур в конечном итоге не даст долгосрочных результатов, и период спада обязательно наступит. Поэтому можно сказать, что Иран не сторонник создания наднациональных структур, основанных на расовой и языковой общности.
С этой точки зрения, постановка вопроса о возможности создания такой структуры между Ираном и Таджикистаном на сегодня, на мой взгляд, является безосновательной по ряду причин, которые касаются политических структур двух стран и их внешнеполитических приоритетов.
Шерали Ризоён: Сегодня более десяти стран, причём дальних стран, которые не граничат с государствами Центральной Азии, создали свой собственный формат С5+1. Почему до сих пор у Тегерана нет собственного формата "Иран плюс Центральная Азия"? На ваш взгляд, с чем это связано?
Косим Бекмухаммад: На мой взгляд, это связано с тем, что на сегодня интересы Ирана в Центральной Азии обеспечиваются его внешнеполитическими партнерами, прежде всего Россией и Китаем. В нашем регионе это прежде всего касается сферы безопасности. Иран считает, что присутствие таких важных игроков, как Россия и Китай, в Центральной Азии не даст противникам Ирана использовать Центральную Азию как базу или трамплин для оказания негативного, деструктивного влияния на ситуацию в Иране.
О необходимости создания формата 5+1, насколько я знаю, в экспертных кругах Ирана вопрос давно обсуждается. По моей информации, через дипломатические каналы также были попытки согласовать этот вопрос со странами нашего региона, но пока решить его положительно не удается. Некоторые страны считают, что делать такой шаг пока преждевременно.
Продолжение следует...
https://yangx.top/rizoyon
Выпуск подкаста «В фокусе: геополитика» от 9 июля 2024 года.
Ведущий: Шерали Ризоён
Гость: Косим Бекмухаммад, политический обозреватель из Таджикистана
Полную версию подкаста можно послушать по этой ссылке.
***
Шерали Ризоён: Продолжая эту тему, хотел бы сказать, что на сегодня про центральноазиатскую политику Ирана создано большое количество так называемого «аналитического мусора». К примеру, некоторые эксперты из нашего региона проводят параллели между турецким подходом в отношении четырех тюркоязычных стран и подходом Ирана по отношению к Таджикистану, в то время, когда этнолингвистический фактор не играет решающей роли. Для Ирана в сфере торгово-экономических отношений Таджикистан менее привлекателен. Согласны ли Вы с созданием такого рода продуктов – параллелей между политикой Турции и Ирана именно по этнолингвистическому нарративу?
Косим Бекмухаммад: В аналитических кругах Ирана превалирует мнение, что война на Украине подготовила хорошую почву для реализации долгожданных интересов Турции на Кавказе и в Центральной Азии. К этому вопросу более чувствительно относятся представители интеллигенции Ирана. По их мнению, усиление позиций Турции на Кавказе создает хорошую почву для её активной деятельности в Центральной Азии не только в торгово-экономической сфере. Турция становится одним из важных партнеров-поставщиков военной техники, особенно беспилотников, для большинства стран нашего региона.
Иранские эксперты придерживаются мнения, что их страна также могла бы играть существенную роль в нашем регионе, и для этого у неё есть большие возможности. Однако они уверены, что основу сближения со странами Центральной Азии должны составить совместные интересы, прежде всего экономические. Другими словами, они считают, что акцентирование только на этнической и языковой общности и создание на этой основе каких-то национальных структур в конечном итоге не даст долгосрочных результатов, и период спада обязательно наступит. Поэтому можно сказать, что Иран не сторонник создания наднациональных структур, основанных на расовой и языковой общности.
С этой точки зрения, постановка вопроса о возможности создания такой структуры между Ираном и Таджикистаном на сегодня, на мой взгляд, является безосновательной по ряду причин, которые касаются политических структур двух стран и их внешнеполитических приоритетов.
Шерали Ризоён: Сегодня более десяти стран, причём дальних стран, которые не граничат с государствами Центральной Азии, создали свой собственный формат С5+1. Почему до сих пор у Тегерана нет собственного формата "Иран плюс Центральная Азия"? На ваш взгляд, с чем это связано?
Косим Бекмухаммад: На мой взгляд, это связано с тем, что на сегодня интересы Ирана в Центральной Азии обеспечиваются его внешнеполитическими партнерами, прежде всего Россией и Китаем. В нашем регионе это прежде всего касается сферы безопасности. Иран считает, что присутствие таких важных игроков, как Россия и Китай, в Центральной Азии не даст противникам Ирана использовать Центральную Азию как базу или трамплин для оказания негативного, деструктивного влияния на ситуацию в Иране.
О необходимости создания формата 5+1, насколько я знаю, в экспертных кругах Ирана вопрос давно обсуждается. По моей информации, через дипломатические каналы также были попытки согласовать этот вопрос со странами нашего региона, но пока решить его положительно не удается. Некоторые страны считают, что делать такой шаг пока преждевременно.
Продолжение следует...
https://yangx.top/rizoyon
Современная внешняя политика Ирана (Часть V)
Выпуск подкаста «В фокусе: геополитика» от 9 июля 2024 года.
Ведущий: Шерали Ризоён
Гость: Косим Бекмухаммад, политический обозреватель из Таджикистана
Полную версию подкаста можно послушать по этой ссылке.
***
Шерали Ризоён: На ваш взгляд, какую роль Иран и страны Центральной Азии могут сыграть в налаживании добрососедских отношений с Афганистаном?
Косим Бекмухаммад: Подход Ирана в отношении ситуации в Афганистане в основном соответствует позициям стран региона, но главные мотивы различаются. Когда талибы впервые пришли к власти, Иран помогал Северному Альянсу. С появлением США и НАТО в качестве противников Ирана в Афганистане ситуация стала иной. Иран хотел, чтобы западный военный контингент покинул Афганистан, но, чтобы это делалось ответственно и с выполнением обязательств, взятых на себя по итогам переговоров в Дохе.
Однако внезапный вывод западных войск из Афганистана поставил Иран перед очень чувствительной реальностью. Многие в Иране просили свое правительство принять меры против талибов и не вступать с ними в взаимодействие. Тегеран применил другой подход и начал взаимодействовать с талибами. Почему это произошло? На мой сугубо личный взгляд, это произошло по той причине, что если бы между Тегераном и талибами сохранились напряжённые отношения, тогда Иран мог бы втянуться во внутренний афганский конфликт, что означало бы погружение в серьёзное болото. При возникновении такой ситуации, при поддержке извне, в самом Иране могли разгореться беспорядки и уличные протесты, что серьёзно поставило бы под угрозу его безопасность. Поэтому Тегеран посчитал взаимодействие с талибами наименее затратным. Такой подход несовместим с реальными целями Ирана в Афганистане, но с точки зрения вышеупомянутых интересов, Иран считает такую ситуацию пока терпимой. Возможно, с нормализацией ситуации в Афганистане внимание Ирана к этим факторам усилится.
Что касается взаимодействия Ирана со странами Центральной Азии по Афганистану, на мой взгляд, Иран не полноценный сторонник того, чтобы страны нашего региона наладили самые тесные отношения с талибами. Потому что, если это произойдёт, возможности маневрирования для Ирана будут ограничены. Поэтому Иран хочет, чтобы отношения стран Центральной Азии с талибами велись, так сказать, дозировано, в тех мерах, которые будут отвечать не только интересам каждой отдельно взятой страны региона, но в целом интересам безопасности и мира в большом регионе Азии.
Шерали Ризоён: Как Вы оцениваете состояние таджикско-иранских отношений?
Косим Бекмухаммад: Сегодня отношения между Таджикистаном и Ираном находятся на подъёме. За последние несколько лет уровень торгового обмена увеличился, уже второй год превышает цифру в 250 млн долларов. В других областях также улучшилось сотрудничество. Учитывая опыт более чем трёх десятилетий двусторонних отношений, Иран должен понять, что укрепление торгово-экономических отношений больше всего принесёт пользу сторонам и будет приветствоваться не только руководителями, но и народом Таджикистана. Помимо торгово-экономического сотрудничества, инвестиции Ирана и особенно поставки его передовых технологий имеют большое значение и станут ярким доказательством реальной дружбы и братства между двумя странами.
Шерали Ризоён: Каким Вы видите таджикско-иранские отношения в ближайшей перспективе?
Косим Бекмухаммад: Я считаю, что Таджикистан в центральноазиатском направлении внешней политики Ирана займёт видное место. В Иране понимают роль Таджикистана в усилении собственной позиции в регионе, поэтому независимо от того, кто будет президентом, отношения между двумя странами не будут претерпевать серьёзные изменения. Это, на мой взгляд, должно произойти и при президентстве Масуда Пизишкияна.
Шерали Ризоён: Огромное вам спасибо за участие в нашей программе.
https://yangx.top/rizoyon
Выпуск подкаста «В фокусе: геополитика» от 9 июля 2024 года.
Ведущий: Шерали Ризоён
Гость: Косим Бекмухаммад, политический обозреватель из Таджикистана
Полную версию подкаста можно послушать по этой ссылке.
***
Шерали Ризоён: На ваш взгляд, какую роль Иран и страны Центральной Азии могут сыграть в налаживании добрососедских отношений с Афганистаном?
Косим Бекмухаммад: Подход Ирана в отношении ситуации в Афганистане в основном соответствует позициям стран региона, но главные мотивы различаются. Когда талибы впервые пришли к власти, Иран помогал Северному Альянсу. С появлением США и НАТО в качестве противников Ирана в Афганистане ситуация стала иной. Иран хотел, чтобы западный военный контингент покинул Афганистан, но, чтобы это делалось ответственно и с выполнением обязательств, взятых на себя по итогам переговоров в Дохе.
Однако внезапный вывод западных войск из Афганистана поставил Иран перед очень чувствительной реальностью. Многие в Иране просили свое правительство принять меры против талибов и не вступать с ними в взаимодействие. Тегеран применил другой подход и начал взаимодействовать с талибами. Почему это произошло? На мой сугубо личный взгляд, это произошло по той причине, что если бы между Тегераном и талибами сохранились напряжённые отношения, тогда Иран мог бы втянуться во внутренний афганский конфликт, что означало бы погружение в серьёзное болото. При возникновении такой ситуации, при поддержке извне, в самом Иране могли разгореться беспорядки и уличные протесты, что серьёзно поставило бы под угрозу его безопасность. Поэтому Тегеран посчитал взаимодействие с талибами наименее затратным. Такой подход несовместим с реальными целями Ирана в Афганистане, но с точки зрения вышеупомянутых интересов, Иран считает такую ситуацию пока терпимой. Возможно, с нормализацией ситуации в Афганистане внимание Ирана к этим факторам усилится.
Что касается взаимодействия Ирана со странами Центральной Азии по Афганистану, на мой взгляд, Иран не полноценный сторонник того, чтобы страны нашего региона наладили самые тесные отношения с талибами. Потому что, если это произойдёт, возможности маневрирования для Ирана будут ограничены. Поэтому Иран хочет, чтобы отношения стран Центральной Азии с талибами велись, так сказать, дозировано, в тех мерах, которые будут отвечать не только интересам каждой отдельно взятой страны региона, но в целом интересам безопасности и мира в большом регионе Азии.
Шерали Ризоён: Как Вы оцениваете состояние таджикско-иранских отношений?
Косим Бекмухаммад: Сегодня отношения между Таджикистаном и Ираном находятся на подъёме. За последние несколько лет уровень торгового обмена увеличился, уже второй год превышает цифру в 250 млн долларов. В других областях также улучшилось сотрудничество. Учитывая опыт более чем трёх десятилетий двусторонних отношений, Иран должен понять, что укрепление торгово-экономических отношений больше всего принесёт пользу сторонам и будет приветствоваться не только руководителями, но и народом Таджикистана. Помимо торгово-экономического сотрудничества, инвестиции Ирана и особенно поставки его передовых технологий имеют большое значение и станут ярким доказательством реальной дружбы и братства между двумя странами.
Шерали Ризоён: Каким Вы видите таджикско-иранские отношения в ближайшей перспективе?
Косим Бекмухаммад: Я считаю, что Таджикистан в центральноазиатском направлении внешней политики Ирана займёт видное место. В Иране понимают роль Таджикистана в усилении собственной позиции в регионе, поэтому независимо от того, кто будет президентом, отношения между двумя странами не будут претерпевать серьёзные изменения. Это, на мой взгляд, должно произойти и при президентстве Масуда Пизишкияна.
Шерали Ризоён: Огромное вам спасибо за участие в нашей программе.
https://yangx.top/rizoyon