Я хуею, что у этих женщин в кафе в голове. Мне бы блять их проблемы с депрессией от невозможности выбрать путь своего личностного роста и развития личного бренда.

Я просто сижу такой в сторонке и думаю: это вы ещё не знаете, что такое ПТСР и панические атаки, когда тебе кажется, что по тебе хуярит пулемет в центре Москвы.

А личный тренер говорит якроволосой, что она вдохновляет развивать личный бренд и вести блог за деньги.

Я конечно деньги не платил, но на пару постов она меня вдохновила.

Я, когда первый раз стрелял с РПГ, забыл крикнуть "Выстрел". После выстрела я посмотрел на инструктора и спросил: "Я попал?". Он шевелил губами, но я не ничего не слышал. Меня нихуево оглушило в ноль. Я скучаю по этому состоянияю, потому что мои наушники сели, а тренер личностного роста в кожанных штанишках объясняет ярковолосой анимешнице как успешно вести телеграм канал и продвигать личный бренд.

ОНА ПРОДАЛА ЕЙ КУРС БЛЯТЬ ПО ПРОДВИЖЕНИЮ ТЕЛЕГРАМ КАНАЛА ДЛЯ АНИМЕШНИКОВ И ТЕПЕРЬ ПРОМЫВАЕТ МОЗГИ ЕЁ ПОДРУГЕ, ААААА, АСТАНАВИТЕСЬ, ЭТО ЗАРАЗНО

Следующим постом должно был стать каминг-аут, что я купил курс по личностному росту и продвижению личного бренда в телеграме, но нет. Мы с Лехой ЦСКА знаем своё УТП.

Тезисы вчерашнего дня:

— Военкорство — хуйня для петухов душнил. Драйв прошёл, пришли официалы с цензурой и отработкой негатива в сторону власти, все панки ушли воевать. Если хочешь быть трушным гонзо журналистом, а не штампованным военкором чей сюжет никто не запомнит, — иди воюй.

— Будучи военкором нельзя реально прочувствовать на себе войну и написать хоть что-то, чтобы тебе не ответили «не твоё собачье дело».

— Специальная военная операция идёт по плану Гражданской обороны: винтовка — это праздник, всё летит в пизду.

— Единственный плюс СВО в том, что находясь в условиях реального выживания часть русского народа становится настоящей нацией со своим гражданским обществом. Но до сих пор русская нация остаётся без своего государства.

— Умение помогать друг другу и объединяться на основе горизонтальных связей — это куда важнее, чем взятие каких-то населенных пунктов с названиями, которые никто до этого не слышал.

— Даже если ты ветеран боевых действий, то после трёх атомных поджопников в московской Настоишной тебе понадобится первая помощь и срочная эвакуация домой по форме 200. (Я выпил два и осознал насколько это решение было фундаментально неверным)

— Ветераны своих не бросают. Даже если один слишком пьян, чтобы ходить, а второй ходить не может из-за ранения, то, помогая друг другу, они способны пройти любые препятствия. Взаимопомощь и солидарность даже в таких маленьких шажках помогут выжить нам в это неспокойное время.

Если кого-то задевают высказанные в канале мысли, то напомню принципы канала:

1) Все истории — выдуманные с развлекательной целью. Любые совпадения с реальностью случайны.

2) Никакой объективности, только личные переживания.

3) Жанр канала — Русский быдло-блоггинг.

4) Никакой цензуры кроме УК РФ.

5) Мат есть, потому что — потому.

Вообще странно воспринимать серьезно тезисы из явно развлекательного поста, но почему военкорство сдулось?

Понятное дело, что это не вина самих военкоров. Просто в очередной раз система выплюнула из себя что-то живое, заменив всё управляемыми роботами из официала. Каменные лица, партийная речь и прочие атрибуты газеты Правда.

В начале СВО военкорство открыла для широкой публики войну, тем самым, пробудив общество ото сна безучастия. Появились новые герои, их трагедии и драмы. В России наконец массово узнали о Донбассе, хотя далеко не все категории населения приняли военкорское виденье.

Сначала военкор воплощал в себе многие роли: источник новостей, гуманитарщик, военный аналитик, защитник прав военных и, простите, эксперт по всем вопросам.

Такой получается герой нашего времени, который за все хорошее, против всего плохого и за Россию.

Но затем мир Донбасса стал открыт слишком большому количеству людей. Буквально каждый при минимальных усилиях мог стать военкором. Их расплодилось огромное множество.

Авторский стиль начал исчезать в потоке штампованных сюжетов. Военные раскачали свои каналы и начали выдавать контент и аналитику на голову выше военкора.

Со временем военкоры стали иметь какое-то политическое влияние, потому что снимать сюжеты о войне у которой есть только путь, но нет цели, довольно трудно.

С этим политическим влиянием начало заигрывать АП, то приближая, то отдаляя военкорских звёзд. То это выходцы из низов и правдорубы, то потенциальные фигуранты уголовных дел.

Затем военкорство всё больше начало играть роль штатной военной пропаганды. Плохое делаем хорошим, хорошее ахуенным. На фоне явной потери стратегической инициативы это выглядело тупо.

В итоге, постепенно военкоры в качестве толко военкоров оказались никому не нужны. Голос и авторитет в медиа давно ушёл от военкоров, а их начальство добило остатки медиа авторитета невозможными условиями работы на конвейер о победах в ходе перегруппировок.

По итогу, военкоры делают неинтересный контент, а поддержка СВО летит вниз со скоростью, превышающей продажи финок ЛГБТ.

Военкорство давно уже не новый рок и не голос низов. Это уже прошлое.

Хороший текст о том, чем должна быть империя.

Но у патриотов есть включённое в дискурс противоречие:

«У нас империя, мы защищаем РФ» и «У РФ нет идеи, мы не придумали ещё, что предложить, но обязательно родим эту самую Русскую идею».

В итоге смысл империи в том, чтобы продвигать какое-то новое виденье мира, закон и мораль, но у РФ всего этого нет и никто не собирается этого делать.

Тогда по формальной логике РФ — не империя, а фактически конечно идеи продвигаются, но они настолько стремные, что никто не хочет объединить их в идеологическую систему.

Проблема патриотов в России, как и моя в том числе некоторое время, что в действительности вместо защиты империи патриоты защищают и продвигают симулякр. То есть оболочку без содержания. РФ похожа на империю, но ей ни разу не является.

И если раньше на эту «мелочь» можно было закрывать глаза, то сейчас этот баг РФ плодит несчастье в виде погибших солдат на лобовых штурмах и трагедий русских людей, чьи города стираются в ноль.

В ходе СВО у российской армии не образовалось единого образа. Армия Ислама Кадырова, конкистадоры Пригожина, ополченцы Донбасса и бюрократическая система МО РФ несут совершенно разные образы и моральные системы. Порой абсолютно противоположные.

Реальный русский мир на местах для новых жителей России — это разрушенный Мариуполь, Северодонецк, Попасная и прочие русские города, которые начинают отстраивать узбеки и таджики, едва понимающие русский.

РФ не экспортирует русский закон и порядок, не создаёт общественных институтов и культурных норм. Кто угодно использует РФ, чтобы нести свои порядки: от чеченцев до системных либералов, но не русские.

Ни у кого из патриотов не стоит целью сформулировать русский закон, все свои усилия патриоты тратят на то, чтобы защищать и восхвалять империю, которая должна его нести. Форма стоит выше содержания.

Но РФ ничего не несёт кроме своего, мягко говоря, неэффективного и неповоротливого метода управления с полным неуважением к человеку. Все направления за которые бралось государство проседают.

СВО открыло множество инициативных людей на местах, как когда-то из народа выходили люди в 2014 году. Но РФ их не признаёт, считая их очень справедливо, чем-то совершенно чужеродным для себя.

Реальная империя начнётся тогда, когда у русской идеи будут четко определены общественные институты и технологии управления при помощи которых можно успешно решать с минимальными потерями такие проблемы как уничтожение украинской государственности, возрождение промышленного потенциала и восстановление статуса России на международном поле.

И конечно будет реальная политическая сила, чтобы использовать русскую идею для улучшения жизни, а не до сведения её к выживанию.

На самом деле, корень всех проблем я вижу в двух вещах:

1) Мы плохо понимаем глобальный мир в котором живём.

История Европы, Азии и Америки второй половины XX века практически игнорируется в общеобразовательной программе и тем более в формате доступного для масс научпопа. В нашем медиа поле отсутствует дискуссия о том, как сформировался текущий миропорядок и постсоветская государственность, этот пробел заменяется нездоровой фиксации на советской и имперской истории. Из непонимания глобального мира проистекает непонимание страны в которой мы живем. Никто не хочет препарировать и изучать РФ не как мифическую России, которую все любят, а как не очень эффективную форму государственности с кучей косяков, которые плодят несчастье.

2) Мы плохо понимаем как создавать и двигаться в будущее.

Из первой проблемы вытекает вторая. Если и существуют какие-то образы будущего в актуальной культурной среде, то они из раза в раз предлагают нам повторить опыт прошлого. Создаётся миф золотого века СССР или РИ, который был утерян из-за происков врагов. Вся интеллектуальная деятельность вместо анализа настоящего и поиска решения для будущего сводится к отстаиванию своего проекта Золотого века. Кому-то принципиально важно на уровне смысла жизни доказать, что Золотой век — это СССР, а кому-то РИ. Вместо дискуссии по поводу решения текущих проблем, вся интеллектуальная работа сводится до исторических споров и борьбы интерпретаций за самую правдивую политику памяти о том или ином периоде.

На самом деле, эти вопросы заботят меня очень давно и их решение я лично для себя считаю намного более важными, чем срач об актуалке или истории про то, как я ебал-воевал.

#РоссПизделись в чате

Вокруг чего формировать идеологию? Она должна либо устраивать всех, что невозможно, ибо получится какой-то политический постмодернизм, который и имеем сейчас, либо придётся навязать её силой тем, кому не нравится, что тоже влечёт за собой некоторые проблемы. Ну и что важнее, власти во время сво критические проблемы решать не хочет, а уж попытаться выстроить идеологию, так это для них непосильная задача.

Власть – это понятие относительное. Сегодня власть представляют одни люди, а завтра могут быть другие. У текущих властьимущих нет идеологии, но она есть у контрэлиты, которая в теории может перехватить ключевые ресурсы государственной машины.

На самом деле, лучше всего идеология формируется вокруг политической силы, которая стремится к культурной, экономической и политической экспансии.

Сейчас РФ — это площадка борьбы нескольких проектов, как впрочем, и любое нетоталитарное государство.

В рамках СВО самые сильные проекты у Пригожина и Кадырова. Оба имеют политическую силу, культурный образ в медиа и систему ценностей, которые существуют на надежной экономической инфраструктуре.

У Кадырова — это конечно ислам, который продвигается среди русских добровольцев в Ахмате.

У Пригожина — кодекс чести патриота в Вагнере, там кстати довольно сильная внутренняя идеология и зачатки своего мировоззрения, которое транслируется через фильмы и публичную деятельность Пригожина.

Ещё свой проект реальной идеологии есть у Собянина, который можно наблюдать на примере градостроительства Москвы.

Все остальное — интеллектуальная дрочь для бедных. Без политической силы и проектов в реальном мире идеология — это пустая болтовня.

Возможно, что никто из вышеперечисленных не победит со своим идеологическим проектом, но у них он есть и они теоритически могут его расширить на просторы всей РФ. Победит тот проект, чей руководитель захватит больше политических, экономических и культурных ресурсов.

Когда есть рабочая модель управление куда проще сформулировать ценности и скрепы идеологии в отличии от ситуации, когда есть скрепы, но нет модели управления как у Дугина, например.

Реальная идеология проявляется на практике, добиваясь влияния в политической борьбе. И не факт, что это борьба будет на выборах: история знает массу примеров, когда идеологические проекты побеждали альтернативными способами.

Вагнер — это крайне интересный феномен как политический, так и культурный.

Мне доводилось работать со многими людьми у кого за плечами контракт в Вагнере, я даже общался с человеком из самой первой группы Дмитрия Уткина с которой всё началось.

У Льва Гумилёва в его теории этногенеза новые культуры начинаются с маленьких групп, которые имеют отличный от других жизненные ценности и мировоззрение, позволяющее им в перспективе сформировать цивилизацию.

Яркий пример — христианские общины. Из маленькой группы людей, а по факту ряда сектантских организаций, 2000 лет назад выросла новая цивилизация, захватившая практически весь мир и установившая новый миропорядок. Позже революционные кружки марксистов изменили ход истории.

Вряд ли конечно вагнеровцы способны на такое, но стоит признать, что они в своих рядах воспитали новый тип русского человека.

Группа Вагнера впитала в себя традиции русских элитных подразделений, дух революционного ополчения 2014-го года и авантюризм безликих воинов-добровольцев, которые готовы воевать в интересах России в любых странах и точках земного шара. Сегодня это аналог рыцарского ордена в 21 веке.

Их внутренняя организация больше похожа на военную демократию, а пассионарность и желание к экспансии на несколько голов выше, чем в регулярной армии.

Вагнер забирает в свои ряды не только зеков, но и многих молодых авантюристов, идейных ополченцев Донбасса и бойцов элитных подразделений ВС РФ, которые устали от бюрократии и отвратительного отношения со стороны государства.

Если государственные организации верят в систему, назначают людей в зависимости от лояльности к системе (нужно обучение в вузе, хорошие рекомендации в МВД), то в Вагнере смотрят только на твой личных результат в ходе боевых действий.

Революционный принцип в действии: Вчера ты маргинал, которого выкинула система, а сегодня командир и герой.

Да, на практике вообще далеко все не идеально как в любой армии, но базовые основы управления и ценности бойцов отличаются от принятых в РФ.

Вагнеровцы буквально могут убить того, кто им мешает воевать вне зависимости от национальности и должности. Они воспитывают в бойцах хищников и выдавливают психологию жертв.

Вагнер как феномен показывает, что такое идеология. Идеология меняет мышление лично каждого по отдельности и логику управления организации, которую они формируют.

Вагнер — это одни из немногих в России, кто философствует молотком.

Многие задаются вопросом: «Что делать?»

Война меня многому научила, где-то даже заставила провести ревизию и переоценку ценностей.

Когда рядом смерть и ты очень легко можешь умереть, начинаешь невольно задумываться а как и для чего ты жил, чтобы волноваться за свою тушку.

Так вот, что я точно понял в условиях выживания — это не надо полагаться на государство. У меня никогда не было веры в российскую систему и её способность что-то решать, но теперь у меня появилось очень много подтверждающего эти слова жизненного опыта.

Никто вам не поможет, никакое государство не обласкает отеческой заботой.

В случае пиздеца надеяться надо только на себя и своих близких, а ещё не унывать. Когда ты унываешь, у тебя опускаются руки, если в обычное время ты от своей лени теряешь перспективы в будущем, то в случае пиздеца — жизнь.

Чтобы не унывать надо научиться ценить то, что ты имеешь сейчас.

Опыт войны — это в первую очередь опыт лишения. Сегодня у тебя есть кров над головой, а завтра его нет. Могут исчезнуть близкие, друзья, здоровье.

Поэтому в моменте нужно уметь получать счастье от того, что уже есть сейчас и ценить тех, кто вас окружает.

И самое главное стоит уяснить, что ты можешь контролировать, а что нет.

Когда в наш дом стреляли из танка, то я никак не мог повлиять на траекторию снаряда и спрятаться куда-то. Я просто принимал судьбу и надеялся, что следующий приход не станет для нас смертельными.

Необязательно вы попадёте под танк, но все кризисы для обычных людей проявляются в том, что на вас давят внешние силы, разрушающие все вокруг, на которые вы ну никак не можете повлиять.

Так что ответ на первоначальный вопрос простой: не отчаиваетесь, окружайте себя надежными людьми, которым вы доверяете, и вместе с ними преодолевайте трудности, которые на вас выпадут.

Солидарность, взаимопомощь и низовая самоорганизация.

Эти принципы помогут не только во время войны, но и в том мире, который наступит после.

Чей Рим

В моей Новгородской лекции был момент, вызвавший удивление и в зале, и среди онлайн-комментаторов. Это когда я сказал, что вопрос между нами и ними не в том, «чей Крым», а в том, «чей Рим», и речь тут вовсе не о нынешней столице Итальянской Республики.

У Гиббона в первых главах его «Истории упадка Римской империи» есть такой пассаж — Рим был ценен не только своими размерами, ведь русский царь сейчас владеет даже бОльшими пространствами, чем когда-то римские цезари, но это не делает его равным им ни в каком смысле. Кроме понятной-привычной британской русофобии, в этой формуле содержится важный доктринальный принцип. Гиббон далее разворачивает идею: Рим — это ещё и дороги, водопроводы, но главное — правовая система, дающая гражданам и их собственности невероятный уровень защищённости и тем самым свободы. Потому что свобода — это поняли ещё греческие законодатели в своих полисах — не есть отсутствие государственной тирании: тирания рока и беззащитности вне охраняемого «периметра» куда страшнее. Свобода — это одно из наиболее сложных, дорогих и труднодостижимых завоеваний и установлений цивилизации, а слово «Рим» для всякого человека европейской культуры носит ещё и буквально тот смысл, который мы сейчас вкладываем в слово «цивилизация».

Мне неинтересны идущие сейчас с новой силой в нашей «тусовочке» споры условных «красных» с «белыми», «советских» с «царскими». На известном уровне абстракции и то, и другое — разные версии одного и того же «романовского» проекта, и чуткий М.Волошин не зря ещё в начале 20-х отчеканил — «великий Пётр был первый большевик». И Романовы до Петра, и Романовы после Петра, и большевики после Романовых, и даже правящая ныне (пока в составе всего лишь двух с половиной монархов) династия Ельцинидов после большевиков, при всём различии их стратегий, имели одну общую «большую стратегию» — я бы её назвал по-умному стратегией «инкрементальной вестернизации». А если более человеческим языком — взять с Запада всё то, что нам нужно и чего у нас нет, и при этом умудриться остаться собой, не превратившись в их колонию.

При Михаиле, Алексее, Фёдоре и Софье это был преимущественно польско-украинский вектор заимствований, начиная с Петра и далее — англо-голландский, начиная с Александра I — французский, с Ленина — немецко-австрийский, а после 1945 и до наших дней — американский. «Остаться собой» тоже понималось по-разному — в XVII веке это определялось через роль центра мирового православия, в XVIII — через военно-административную самостоятельность и имперскую мощь, в XIX сюда добавился «культурный суверенитет» и роль центра «мировой контрреволюции», начиная с 1917-го — наоборот, роль «пьемонта» мировой революции, а после Ялты-Потсдама-Нюрнберга роль «страны-миродержца», ядерно-сырьевого «полюса силы», пусть и на паях с заклятыми друзьями-«атлантистами». Но всё это детали, в главном ничего не изменилось аж с 1613-го: мы берём частями у них разные их практики и даже теории, инсталлируем у себя в причудливых сочетаниях, но всякий раз пытаемся отделить нужные нам зёрна от губительных для нас плевел; хотя что именно считать зёрнами, а что плевелами — тут подходы время от времени, да, меняются.

Новость нынешнего момента, пожалуй, в том, что пропорция зёрен и плевел сейчас такова, что некоторые горячие головы доходят до ревизии всей «романовской» парадигмы как таковой. Но если двигаться в эту сторону, разворот будет превосходить по масштабу и глубине даже 1917-й. И да, первое, что мы выясним на этом пути — придётся «импортозамещать» ни много ни мало весь цивилизационный фундамент, плиты для которого мы оптом завозили оттуда последние несколько веков.

Чадаев пишет о том же, о чем и я, но только на уровень выше в силу возраста и большего управленческого и жизненного опыта.

Россия — это Другая Европа

У меня нет проблемы с образом будущего для России. Свою позицию для себя я сформулировал, хотя и недостаточно хорошо, чтобы успешно продвигать и реализовывать во вне. Это моя цель на ближайшее будущее.

Для меня Россия — это европейская страна, которая развивается и действует в геополитическом пространстве Азии.

Наш культурный фундамент для модернизации — это современные западные технологии управления, европейское учение о разуме и гуманизме на базе греческой философии и христианской морали. За счёт азиатских капиталов, ресурсов Сибири и геополитических союзов с развивающимися странами (Индия, Иран, Китай).

Русская идея без базы европейского классического образования — это дремучее оправдание тирании Царя. Русское государство без западных технологий управления — это патерналистская нищая империя. Русская власть без отстаивания национальных интересов русского народа — это ползучая исламизация и превращение русских в многонациональную массу.

Все достижения русской культуры от архитектуры и до литературы с философией были сделаны людьми, которые находились в европейском культурном поле с соответствующем образованием.

Успешные патриоты современной России как системные, так и несистемные имеют вестернизированный бэкграунд.

Дугин и Лимонов в 90-х были чистейшими западниками от внешнего вида до образа мысли. Но в отличие от либералов они не выпячивали свою европейскость, а действовали в поле актуальном для русских культурном поле и отстаивали интересы русского национального сообщества.

Нынешние успешные проекты РФ все основаны на опыте Запада, но не слепо скопированы, а именно адаптированы. ЧВК Вагнер в начале своего пути вдохновлялся американскими ЧВК, но обошёл их. Мэрия Москвы смотрела на европейские и вестернизированные азиатские города (Сингапур, Гонконг), но сделала лучше.

Русское будущее — это актуальное западное образование и изучение отечественного опыта адаптации с целью защиты и процветания русского народа и культуры в азиатском геополитическом пространстве в союзе с Новой Азией (Китай, Индия, Иран).

Мой братишка Лёха ЦСКА в телевизоре!

Его канал: https://yangx.top/CSKA1989NB

Поиск революционного класса — так себе идея. Пушто строится на классовом подходе в деиндустриализированном обществе победившего постмодерна. Искать революционный класс — значит добровольно обрекать себя на хождение по потолку.

Правильнее рассуждать про революционный субъект, коим сейчас выступают сетевые сообщества. Питекантропы не зря чувствуют угрозу со стороны компуктеров и интернета, запрещают сраного Никоглая и заводят дела на блогеров — это только начало.

Сетевые сообщества (хоть либеральные, хоть патриотические), в отличие от РФ имеют целевую аудиторию, некую систему взглядов, ценностей и «боли». Пока эта боль находится внутри сообществ — она есть ресентимент (классовый, национальный, либеральный). Но после обвала государственности эта ущемлённость станет пассионарным топливом — выделяющим огромное количество неуправляемых реакций, которые кому-то придётся сонаправлять и гармонизировать по Гумилеву.

Так что революционный патриотический субъект — русский ресентимент, с которым пока что никто даже не начинал работать.

У меня кстати прогресс. Начал разрабатывать колено: полностью пока не получается, больно в конце. Пробую ходить без ортеза в наколеннике и фиксаторе стопы.

Мышцы ослабли, ходить могу недолго, если переборщить, то начинаю чувствовать, как внутри всё «шатается». В этот момент кажется, что колено выгибается в обратную сторону и иногда вбок. То же самое было на бз, только тогда нельзя было остановиться и приходилось продолжать, несмотря на боль, хруст и это ощущение.

Резкие движения не делаю, больно да и страшно сделать хуже. Хожу очень медленно.

Хочется скорее прийти в норму. Психологически очень трудно ощущать себя не вполне здоровым так долго, да и я люблю активный образ жизни.

Самое стремное сейчас ступеньки — это реально мой криптонит. Нагрузки на колено, чтобы подниматься по лестнице, смогу давать нескоро. Бегать и прыгать получится вообще через несколько месяцев. Но я тренируюсь по мере возможностей, чтобы приблизить этот момент.

Если сохраню такой ритм выздоровления, то обойдусь в феврале без операции. Если мрт будет плохим, то считай все начнётся сначала и опять госпитализация и месяцы без движений.

Начал пробовать для своих проектов обращаться к фрилансерам.

Очень много смешных откликов получаю от самых разных людей со всей России.

Но этот парень из Дербента сделал этот день, лол.

Забавно как Пригожин захотел взять на понт человека, который не зассал устроить вооруженное восстание в соседнем государстве группой в 50 человек.

Жду Игоря Иваныча, показывающего джамбо, на фронте!