НАС ДЕЛАЮТ БЕЗУМЦАМИ

Диссоциативное расстройство идентичности — это, если говорить просто, раздвоение личности. Вечная история доктора Джекила и мистера Хайда. Только обыденнее.

Мы же с вами существуем в раздвоенном обществе. И наблюдаем общество с диссоциативным расстройством идентичности.

Одни говорят и пишут: враг отброшен из Курской области, враг убегает, враг потерпел неудачу, врага вытеснили к границе. Всё это приправлено победными нарративами о том, что враг будет разбит. С другой стороны, нам говорят: взяты в плен солдаты-срочники, враг прёт и не собирается сдаваться, Россия утратила 430 кв км, город Суджа разгромлен.

Всё это на фоне «очень глупых и неумелых укров», которые меж тем два с половиной года ведут войну, а теперь вообще захватили часть Курской области.

Что будет с тем, кто потребляет эти очень разные, прямо противоположные нарративы и столь противоречивую информацию? Он неизбежно начнёт сходить с ума, сперва незаметно, а после явно. Так кто здесь безумен?

Первая проблема заключается в том, что нам врут и боятся правды. Вторая проблема — в том, что во многом из-за этого забыто само понятие правды и достоверности. И, наконец, третья проблема состоит в том, что медиасреда стала чем-то вроде рейв-вечеринки, где ищут эмоции и только эмоции. И стараются получить их любым путём. Ищут нужные посты в телеграм-каналах, как таблеточки для настроения.

Это раздвоенная и оттого вдвойне опасная реальность, контроль за которой утрачен, может быть, безвозвратно. А если нет, не безвозвратно, то пора уже, наконец, приводить её в порядок, к общему знаменателю.

Всё просто, на самом деле: есть проблема — и её надо решать, а не плодить сущности.

Платон Беседин, специально для Verum Regnum

Ереван срезал очередной угол на пути к окончательному демонтажу отношений с Россией. В новом армянском учебнике для 8 класса присоединение Восточной Армении к Российской империи в 1828 году зовется аннексией. 

Рерайт, можно сказать, по живому — Туркманчайский договор, о котором идет речь в главе 6.1, был подписан по итогам русско-персидской войны (1826-1828 гг.).

Фактически русские «оккупанты» вытащили армян из-под персидского и турецкого гнета и не дали раствориться уникальной национальной идентичности, которая существует по сей день.

То, что не удалось Каджарскому Ирану в 19 веке, доделывают нынешние члены команды Никола Пашиняна — сплошь агенты турецкого и западного влияния.

Например, министр образования, науки, культуры и спорта республики Жанна Андреасян, благодаря которой армянским школьникам теперь будут рассказывать об аннексии Восточной Армении Россией — птенец одного из гнезд Сороса.

До 2018 года Андреасян работала с образовательным фондом «Boon». Последний получал от структур радикального глобалиста гранты на продвижение в РА терпимости к представителям ЛГБТ-сообщества, укрепление прав религиозных меньшинств и прочую демократическую повестку.

Непосредственно по линии деструктивной деятельности в образовании министр оскандаливалась и раньше — например, она предлагала заменить школьные учебники истории на новую литературу, без акцентов на вражде с турками и геноциде армян. Дело кончилось митингами у здания Минкульта.

Другой передовик переплавки армянской истории — Лилит Мкртчян — засела в комиссии при Минобразовании. При том, что эта женщина обучалась в университете им. Гумбольдта в Берлине, а после — сотрудничала с инициативой Европейского союза по армянско-турецкому примирению, сейчас она занимается разработкой госстандартов армянского образования.

Таких прозападных и протурецких внедренцев в армянском правительстве и его окружении масса. В компании этих людей команда Пашиняна и продолжает тащить страну по печальному пути Украины — с насаждением русофобии и выборочной корректировкой истории. Одна надежда — на адекватную часть армянского общества, на плечи которой ложится противостояние украинизации страны.

Подчеркнем — этот закон кратно увеличивает «серую» зону в ВС РФ в отношениях между военнослужащими и офицерами, полицией и пр. По сути, на этом какая-либо законность в этих отношениях кончается, остается один дикий произвол. Зачем нам такая армия? Они там совсем, что ли, оборзели? Похоже: «да, мы охуели и горды этим», — как бы говорит нам начальство.