"Никакой Сумской области в Украине просто не существует. Сегодня утром город Сумы был переименован в город Степан (соответственно, область теперь именуется Степанівська).

Русские нагло врут о какой-то несуществующей Сумской области и о своих войсках в ней."

Журналист: Кажется, мы уже месяцами и неделями задаём один и тот же вопрос: когда же наступит тот самый двухнедельный срок, который всё время сдвигается?

Тэмми Брюс: На самом деле он не сдвигается. Думаю, у нас есть заявление — как от президента, так и недавно от госсекретаря — о том, что это не надолго.

Это не стандартная процедура, которая может продолжаться месяцами или годами. У нас есть определённые стандарты и контрольные точки, которые должны быть достигнуты. Напомним, президент Трамп — бизнесмен.

Он действует с чёткой целью, и наступает момент, когда эту цель необходимо достичь, особенно если каждый день может означать разницу между жизнью и смертью. Это, безусловно, очень серьёзно, и к этому относятся соответствующе.

Но также в ходе переговоров происходит и прогресс — ведь переговоры идут 24/7. Нужно иметь возможность двигаться вперёд, и ситуация может меняться.

Происходит ли прогресс? Могу сказать, что президент, очевидно, сохраняет надежду. Он человек с оптимистичным взглядом на вещи. Но на прошлой неделе мы видели в его постах на Truth Social крайне резкое разочарование в президенте Путине. Он думал, что знает этого человека и что тот изменился.

Сейчас же мы видим действия России — ракетные и артиллерийские удары, в результате которых гибнут мирные жители, несмотря на заявленные переговоры. А мы судим по действиям, а не словам — и это вызывает обеспокоенность.

Но сейчас, в рамках переговоров и дипломатических усилий, о которых я не могу подробно говорить, президент чётко и публично заявляет, что, по его мнению, появилась новая структура, новый временной ориентир, по которому можно будет понять, серьёзны ли намерения сторон. И исходя из этого будут приниматься решения.

Но всё это должно решаться между сторонами — между Украиной и Россией. Мы помогли им сесть за стол переговоров, дали понять, что от них требуется, но дальше — это уже их ответственность.