На ресурсах правоохранителей появилась информация об участии в массовых беспорядках 17 января в Баймаке двух коммунистов.

Первый - Игорь Борисов, депутат от КПРФ в Учалинском районе. Он уже получил штраф в размере 15 тысяч рублей.

Вопрос о привлечении к ответственности второго коммуниста, Раиса Хафизова, первого секретаря Учалинского райгоркома КПРФ, пишут в Оперсводках, пока что рассматривается. Однако по нашей информации вопрос о привлечении уже решён - от наказания не уйдет никто.

Вероятно, что Хафизов, который является членом ТИК Учалинского района с правом решающего голоса, в ближайшее время лишится своих полномочий. Также ходят разговоры о лишении Борисова депутатского мандата.

Это должно стать понятным сигналом для депутатов и государственных служащих о том, что заигрываться с темой экстремизма, сепаратизма и несистемного протеста нельзя.

СПЧ Башкирии в свете информации о нарушении прав человека в отношении Дима Давлеткильдина, одного из участников беспорядков в Баймаке, посетили больницу, в которой он находится.

Напомним, что ранее в сети появилась информация о том, что Давлеткильдин находится в тяжелом состоянии, вызванном переломом позвоночника и другими травмами, якобы нанесенными ему сотрудниками ОМОНа при задержании. Также адвокат Г. Яппаров сообщал, что Давлеткильдин в связи с переломом позвоночника нуждается в специальном корсете, доступ к которому в медицинском учреждении намеренно не предоставляется.

Тем не менее, эта информация не была подкреплена объективными данными. На сегодня известно, что по заключению врачебной комиссии Давлеткильдин не нуждается в стационарном лечении, а "тяжелое состояние" больного - не более, чем вброс некомпетентного в медицинских вопросах адвоката Яппарова. От услуг последнего, кстати, родственники Давлеткильдина уже отказались - наверное, не стоит объяснять, почему.

Более того, Давлеткильдин консультирован узкими специалистами гражданской медицины, включая нейрохирурга. Они рекомендовали активисту ограничить тяжелую нагрузку, а также принимать стандартные обезболивающие при болях. "Перелом позвоночника" также оказался фейком - у пациента диагностированы переломы двух маленьких поперечных отростков позвоночных костей, которые не оказывают влияния на состояние спинного мозга и т.д. Сам Давлеткильдин заявил, что до баймакских событий его кости были целыми, а переломы вызваны действиями ОМОНа. По данному заявлению члены СПЧ обратились в прокуратуру РБ с просьбой провести проверку.

Среди инфомаргиналов Башкортостана до сих пор вне фокуса правоохранительных органов остается Ольга Комлева. В настоящий момент в статусе журналиста издания-иноагента RusNews она распространяет дезинформацию о событиях в Баймаке. Кроме того, из-под ее пера выходят опусы, в которых придается положительная окраска действиям протестующих в том же Баймаке, вроде "пенсионерка пиз**т силовика", "с разворота ху*рит по щиту" и т.д.

Городская сумасшедшая в свое время вызывала "на дуэль" сотрудников уфимской полиции, подавала в суд на власти за радиоактивные осадки, заявляла о постоянной слежке за ней спецслужб и т.д. Все это не помешало, вероятно, даже поспособствовало тому, что она стала лучшей активисткой "штаба Навального в Уфе" (признаны экстремистскими и запрещены в России), а в какой-то период даже замещала на должности руководителя этого экстремистского сообщества Лилию Чанышеву (внесена в перечень террористов и экстремистов).

Многочисленные штрафы за организацию и участие в несанкционированных акциях в Башкортостане, включая иски от МВД в 4 миллиона рублей, которые суд обязал ее выплатить, ничему Комлеву не научили. Сегодня в отличие от корреспондентов СМИ-иноагентов, удаленно пытающихся брать интервью у участников и родственников участников баймакских событий, Комлева, что называется, активно "работает в полях", снабжая провокационное издание RusNews необходимой ангажированной информацией.

Интересно, что родстенники и адвокаты задержанных в чате "Сборы на адвоката" после общения с Комлевой просят удалить ее из "списка журналистов", с которыми стоит общаться относительно баймакских событий (в итоге ее и удалили). Для людей, которые столкнулись (неожиданно) с последствиями участия в массовых беспорядках, просто неуместна и неприятна дополнительная протестная идеологизация экс-активистом и экс-руководителем экстремистского сообщества "штабы Навального" их деятельности. Штабистке же наоборот — только это и нужно.

О том, что главная задача кураторов башкирских активистов - это создание кризисной ситуации в общественном пространстве Башкортостана, говорит наблюдаемая в последние дни информационная кампания, направленная против рабочей группы СПЧ Башкирии. Маргиналы вроде И. Юмагулова, И. Байгускарова, Р. Габбасова призывают задержанных и их родственников по "баймакскому делу" отказываться от бесплатной юридической помощи членов Совета по правам человека.

Ежедневно появляется информация о новых задержанных, а вместе с ними - просьбы их родственников оказать финансовую помощь не только для оплаты услуг адвокатов, но и на бытовые расходы. В большей степени участниками беспорядков в Баймаке были мужчины и молодые парни, купившиеся на провокации Ф. Алчинова - сейчас они являются фигурантами уголовных дел, а их жены, дети и возрастные родители соответственно остались без (иногда единственного) кормильца в семье. Об этом красочно говорят видеообращения, на которые не взглянешь без слез.

При этом необходимо понимать, что расследование произошедшего у баймакского суда преступления находится под контролем Главного управления СК России - это означает, что в рамках оперативно-розыскной деятельности должен быть установлен в буквальном смысле каждый участник беспорядков. По официальной версии таковых было до 1,8 тысяч человек. Техническая возможность для этого есть: это видеозаписи с камер наблюдения на здании суда, с квадрокоптеров, с видеокамер самих протестующих и сотрудников полиции.

Но если учесть, что на сегодня по некоторым подсчетам работа проведена лишь по 350-500 участникам событий (которых легче всего было идентифицировать), можно понять, что весь процесс затянется минимум на 6-12 месяцев. То есть, количество нуждающихся в квалифицированной юридической помощи людей на протяжении этого времени будет постоянно расти: откуда деревенским и сельским жителям взять 150-500 тысяч рублей на оплату охуевших от такого счастья адвокатов?

В отличие от нормальных общественников, башкирские блогеры, либеральные СМИ и всякие "Народные правительства" Д. Гундоровой и Р. Рахимовой не создали ни одного фонда или счёта, который бы был призван помочь родственникам жертв провокации Ф. Алчинова. А единственная структура, которая реально бесплатно помогает участникам антиправительственных акций - СПЧ при Главе РБ. И что бы там не транслировали "лидеры мнений", материальные издержки от участия в авантюре Алчинова и его кураторов для простого народа - лучшая, хоть и очень больная прививка от будущих глупых поступков, а вместе с тем от поддержки таких "лидеров".

"Аксакалы" башкирского народа. К посту ниже.

С 14 по 16 февраля 2011 года в Башкортостане по указу Рустэма Хамитова отмечались Дни Заки Валиди, приуроченные к 120-летию башкирского национального деятеля. На праздник выделялись средства не только из республиканской казны: Президент Башкортостана рекомендовал администрациям районов и городов оказывать содейтсвие, а государственные СМИ в эти дни публиковали материалы о "видном ученом-тюркологе". А сам Хамитов высказывался против нападков на Валиди.

Культ личности Заки Валиди Тогана, как справедливо отмечают историки-ученые (например, М. Кульшарипов, А. Юлдашбаев), пришелся на 80-90-е годы 20-го столетия в условиях политики гласности и демократизации страны. До этого момента "валидовщина" деятелями КПСС официально осуждалась. Правда в своих работах современные историки делали нажим на то, что осуждение это было связано с нежеланием центральной власти лишний раз подчеркивать Башкирскую автономию. Однако это могло быть связано с нежеланием другого рода: нежеланием напоминать башкортостанцам, что у истоков их республики стоял пособник нацистов.

Не будем углубляться в биографию Заки Валиди, напомним лишь промежуток с 1935 по 1939 годы, когда видный тюрколог официально работал и преподавал в университетах Германского Рейха. Это период расцвета правления НСДАП, а Валиди в это время был своим среди нацистской интеллигенции. Позже из стенограмм судебных процессов стало известно, что Валидов организовал тайное националистическое общество для основания "Великого Турецкого союза" - возможное лишь после поражения в войне и развала СССР. Эти моменты доктор исторических наук, профессор М. Кульшарипов в своих работах обходил стороной.

Возможно потому что Кульшарипов, как и множество других деятелей в Башкортостане того времени, обслуживал интересы правящей элиты под руководством М. Рахимова. Для политики "башкиризации" монументальная башкирская личность, с которой началась Башкирская автономия - базовый и необходимый социальный миф - пишем без иронии, именно необходимый. При этом отрицать роль З. Валиди в становлении такой автономии - просто глупо. Но еще глупее - отрицать связь Валидова с нацистами! Какой бы горькой не была правда, но современный Башкортостан обязан своим началом тому, кто связал свою жизнь с нацистами.

Сегодня кажется глупым, что идеологи времен "рахимовщины" не учли долгосрочные перспективы искажения истории. Но нужно понимать, что всё это происходило в условиях монополии на информацию и образование: люди были уверенны, что они высекают скрижали, альтернатива которым просто невозможна.

Поэтому Кульшарипов, выступающий в роли "аксакала" и "интеллигенции" башкирского народа с защитой Ф. Алчинова, вызывает у знающих людей улыбку: переписать историю второй раз профессор Кульшарипов не сможет.

Диссидентские масс-медиа активно разгоняют страшилки по поводу «надвигающейся эпидемии массового доносительства» в России: во многом это связано с желанием очернить государство, а, отчасти, вызвано элементарной неграмотностью спикеров этого ряда.
Показательно, что зачастую под доносами понимают открытые проявления жалоб граждан. Строго говоря, донос как способом анонимного информирования власти о чей-то противоправной деятельности является таковым только тогда, когда есть личные мотивы, возможность получения материального вознаграждения (например, за счет потенциальной жертвы) и анонимность. Если же граждане проявляют искреннее недовольство, например, контентом или деятельностью того или иного ЛОМа, и выражают его в той или иной форме – это, часто, не донос, а выражение их гражданской позиции. В этом вопросе не стоит все окрашивать черными красками и рассуждать в духе несистемщиков и прочих либералов, об отвратительности т.н. доносов. Показательно, что в т.н. западных демократиях доносительство легализовано и расцветает, однако те же несистемщики и диссиденты этого предпочитают не замечать или же рассуждают в логике «вы не понимаете, это другое».
Негативное отношение к жалобам и доносам кристаллизовалось в структурах российского социума в 1990-е гг., когда значительная часть общества (если не большинство) не хотела отождествлять себя с государством в силу его слабости и экономической неэффективности. В периоды, когда идентификация своей личности с государством растет (как сейчас) увеличивается и гражданская активность части социума. Наиболее это заметно по усилению позиции патриотов в российском обществе, которое имеет самые разнообразные выражения и, в конечном счете, претендует на формирование ключевых идеологических конструкций в России.
При этом доносы, в том числе и по темам ЛГБТ пропаганды и, особенно, СВО, имеют значительный потенциал поляризации общества. По этой и другим причинам ожидать придания этому явлению сверхмассовости не стоит, хотя заметно как некоторые известные ЛОМы и околовластные группы, действительно, пытаются искусственно сформировать «культуру доносов» в российском обществе. По большому счету, это явление носит избыточный, потенциально опасный и даже деструктивный характер. В условиях базового консенсуса общества и власти нужны практики для укрепления этой конструкции, а не чистки и поиски «внутренних врагов» путем провоцирования массовых социальных конфликтов, и ненависти граждан друг к другу.

Дилара Гундорова. К посту ниже.

Ровно месяц назад в Баймаке прошла первая крупная акция в поддержку Ф. Алчинова, осужденного на 4 года колонии общего режима по статье о разжигании межнациональной розни. Некоторые публичные лица, которые поддерживали Алчинова и протестовавших, по мере утихания шума меняют свои позиции неприятным для активиста образом.

Ярче всех смену мнения демонстрирует Д. Гундорова, заявившая ранее о намерении избраться на осенних выборах главой Башкортостана, соответственно, вставшая на путь жесткой оппозиции Р. Хабирову. Если изначально ее отношение к протестовавшим и к Алчинову можно было назвать лояльным, как к жертвам режима (и лично Р. Хабирова), то сегодня она поступательно критикует не только акции в поддержку осужденного активиста, но и находящихся в СИЗО его сторонников. По ее словам, люди нарушили закон, за что справедливо оказались под катком правосудия.

Такое явно искусственное дистанцирование "башкирки" от истории главного башкирского активиста вызвало даже у самых ярых критиков власти вопросы. Известно, что Д. Гундорова является креатурой Р. Рахимовой (и других так называемых контрэлит). Последние согласуют тактику и стратегию "избирательной компании", о начале которой Гундорова уже не раз заявляла. Несмотря на то, что Рахимова публично поддерживает Алчинова, на деле позитивной перспективы от дальнейшего использования "баймакского дела" для формирования имиджа "башкирки" Гундоровой кураторы протеста не видят. Почему так?

Ответ - высокое отождествление Гундоровой в глазах общественности с экстремизмом. "Баймакское дело" как "народные волнения" имело широкий резонанс в диссидентских медиа, и "команда Гундоровой" пыталась оседлать эту волну. Однако выяснилось, что официальная версия в долгосрочной перспектике является более основательной и признается местной общественностью, а информационные ресурсы Рахимовой не способны на это повлиять как с качественной, так и с количественной сторон. Поэтому отступление Гундоровой на официальные позиции, согласно которым в республике имели место быть инспирированные извне проявления экстремимза и сепаратизма, оказалось наименее болезненным.

Стоит отдать должное политтехнолагам Р. Хабирова. Его образы "сильная личность" и "борец" в течение месяца были значительно укреплены перед будущей избирательной компанией. Бескомпромиссность и последовательность в его позициях относительно любых проявлений экстремизма расширили не только базы личностно и политически ориентированных его сторонников, но и наэлектризовали в нужном направлении взоры тех, кто еще сомневается. Важно и то, что Р. Хабиров прошёл этот месяц без оглядки на лающих мосек: Хабиров говорит только о судьбе Башкортостана, остальные говорят о Хабирове.

Динамика закрытых социологических замеров в оставшиеся до президентских выборов недели будет характеризоваться возрастающей интенсивностью. Фиксация результатов динамики этого временного отрезка может оказать влияние на контуры грядущего весеннего губернаторопада, однако пока большинство глав регионов сохраняют достаточно высокие рейтинги и не допускают роста антирейтингов.
Анализ закрытой социологии и текущий контекст позиционирования руководителей регионов показывают, что наибольшие сложности с ростом рейтингов испытывают главы Коми, Кабардино-Балкарии, Карелии, Дагестана и отчасти Удмуртии. Среди губернаторов слабые позиции у руководителя Алтайского, Забайкальского краев, а также Новосибирской, Тверской, Астраханской областей и ряда других. Структура социального недовольства в этих регионах выше среднего, а рейтинги доверия главам регионов невысоки. Во многом это связано со сложившейся репутацией и публичным имиджем губернаторов, а также неэффективным решением социально-экономических проблем. Плюс в ряде регионов (Коми, Новосибирская область, Карелия) можно говорить об активных контрэлитах, которые создают существенные сложности для глав этих регионов. Еще один фактор – значительная дистанция между региональной властью и простыми гражданами. Нежелание глав регионов ездить на региональную периферию и блокировки жалобщиков в аккаунтах губернаторов в соцсетях и Telegram формируют дистанцию между региональной властью и гражданами, что в преддверии выборов главы государства является неблагоприятным фактором.
Большинство из вышеперечисленных глав регионов вряд ли своей активностью смогут помочь усилить текущий уровень лоялизма в регионах. В целом же спекуляции относительно превышения антирейтингов губернаторов над рейтингами не имеют под собой оснований. Даже самый скромный результат по рейтингу доверия у губернаторов сейчас на уровне 45-50%, а пиковые значения характеризуются цифрами в 75-78%. Губернаторы, по инерции, продолжают испытывать на себе блага патриотического консенсуса общества и власти. За последние почти два года среднестатистический рейтинг губернаторов вырос на 10-12 процентных пунктов, что очень много.
В то же время, социология отчетливо показывает, что эффективность работы губернаторского корпуса дальше будет оцениваться гражданами не только по их вкладу в СВО и помощи добровольцам, мобилизованным и другим военным, а также их семьям. Этот параметр остается инвариантным для политики глав регионов, однако фокус-группы в мегаполисах и крупных городах показывает, что в структуре запросов социума к власти сейчас приоритетную роль играют вопросы сдерживания инфляции, ЖКХ и здравоохранения, а также решение локальных проблем. Именно по этим сферам граждане ожидают эффективных действий со стороны губернаторского корпуса. При этом текущая динамика роста антирейтингов окажет влияние на принятие решений о ротации губернаторов, однако пока ситуация складывается в пользу не слишком интенсивного губернаторопада этой весной.

Сергей Жуков. К посту ниже.

Смерть А. Навального (внесен в список экстремистов и террористов) фиксирует его, давно состоявшийся, переход из псевдосубьектного состояния оппозиционного политика в обьектное: теперь несистемная оппозиция и диссиденты попытаются его иконизировать, однако это глубоко периферийная тема с точки зрения властно-управленческих механизмов российской власти.
Попытки иконизации, например, В. Жириновского, которые предпринимает после его смерти ЛДПР оказывают лишь сегментарный и временный эффект на его сторонников. В перспективе нескольких лет угасание этого эффекта в случае с Навальным – неминуемо.
Очевидно, что несистемная оппозиция и диссиденты уже пытаются сделать из него икону и готовы предложить его «политическое наследие» Ю. Навальной, однако далеко не факт, что она захочет испытать на себе горький опыт С. Тихановской в кратно усиленном масштабе. Тем не менее, их уже состоявшаяся встреча показывает, что именно этот сценарий предлагают западные кураторы навальнистов.
Расследование обстоятельств смерти Навального еще предстоит провести: вопрос требует времени и медицинских исследований.
Полноценные политические выводы стоит делать после результатов экспертизы, а не до них.
На этом фоне голословные обвинения диссидентов и даже западных политиков (в том числе и фактических руководителей государств) лишь усиливают линию противостояния с российским руководством.
Характерно, что среди диссидентов царит уныние: например, иноагент Г. Каспаров в сердцах, фактически, обвинил Д. Байдена в том, что он не может жестко отреагировать на смерть Навального и «наказать» Кремль.
Между тем, очевидно, что заинтересованности в смерти Навального, тем более, в настоящий момент у руководства страны не было.
Кураторы внутренней политики выбрали сценарий проведения легитимных выборов и в этом плане фигура Б. Надеждина и обстоятельства вокруг нее – весьма показательны.
Переоценивать значение акции «голосования в полдень» и прочих диссидентских выходок не стоит: они никак не могли повлиять на судьбу Навального. Характерно, что, находясь в заключении ему все это время позволялось передавать политические послания и обращения к своим сторонникам – а перекрыть этот канал было очень просто.
При этом версия с избыточным давлением некоторых сотрудников ФСИН в данном случае исключать не стоит.
Для этого требуется серьезные служебные расследования, и они будут проведены. Функционирование политической системы в России должно осуществляться в рамках оптимального баланса между собственно политической и силовой составляющей.
Тем более, что легитимность нынешней власти и, прежде всего, Путина основывается на серьезном авторитете и рейтинге. Нет никаких оснований колебать этот баланс действиями, которые могут быть восприняты частью социума как репрессивные или нелегитимные.