Камон, гайз.
Навальный агитирует за ту явку, которую ему скажут. И если сегодня он агитирует за высокую явку, значит, сегодня это выгодно его кураторам - очевидно.
Ясно, что в этот раз явка будет беспрецеденто высокой. А столичный парламент заполнится оппозиционерами всех мастей.
#Раковапозвонит
Навальный агитирует за ту явку, которую ему скажут. И если сегодня он агитирует за высокую явку, значит, сегодня это выгодно его кураторам - очевидно.
Ясно, что в этот раз явка будет беспрецеденто высокой. А столичный парламент заполнится оппозиционерами всех мастей.
#Раковапозвонит
Хорошая статья "Ведомостей".
Из-за объёма публикацию пришлось разделить:
Политолог Николай Петров о формировании неономенклатурной системы
Уинстону Черчиллю приписывают фразу: «Сталин принял Россию с сохой, а оставил с атомной бомбой». Владимир Путин принял Россию с далеко не совершенными демократией, федерализмом, местным самоуправлением, частным бизнесом, и по истечении 20 лет и $3,5 трлн, вырученных за продажу сырья, страна сегодня выглядит политической пустыней с деградировавшими институтами, элитой и обществом. И если институты как рамку можно будет отстроить за годы, то практики, культуру – за десятилетия.
С путинской элитой связано множество мифов, и главный из них – то, что она, эта элита, есть. На самом деле ее нет, и не по причине обычного пуристского отношения к качеству человеческого материала («разве можно этих людей назвать элитой?»), а из вполне рациональных соображений. В современной российской политической системе управленцы лишь персонифицируют должности, с утратой которых они теряют и влияние. Вспомним Сергея Иванова, которого перед отставкой летом 2016 г. с поста главы администрации президента эксперты считали вторым по влиятельности политиком страны, а через пару месяцев числили уже в шестом десятке, или сменившего его Антона Вайно, которого до назначения мало кто знал, а сейчас включают в первую пятерку по влиятельности. Это похоже на советскую систему, только вместо партийной номенклатуры в нашем персоналистском режиме номенклатура президентская. Многие другие мифы – о милитократии, о том, что Путин «своих» не сдает ни при каких обстоятельствах, о неизбежном кризисе в результате залповой смены поколений и др. – частично или полностью развенчала сама жизнь.
Из-за объёма публикацию пришлось разделить:
Политолог Николай Петров о формировании неономенклатурной системы
Уинстону Черчиллю приписывают фразу: «Сталин принял Россию с сохой, а оставил с атомной бомбой». Владимир Путин принял Россию с далеко не совершенными демократией, федерализмом, местным самоуправлением, частным бизнесом, и по истечении 20 лет и $3,5 трлн, вырученных за продажу сырья, страна сегодня выглядит политической пустыней с деградировавшими институтами, элитой и обществом. И если институты как рамку можно будет отстроить за годы, то практики, культуру – за десятилетия.
С путинской элитой связано множество мифов, и главный из них – то, что она, эта элита, есть. На самом деле ее нет, и не по причине обычного пуристского отношения к качеству человеческого материала («разве можно этих людей назвать элитой?»), а из вполне рациональных соображений. В современной российской политической системе управленцы лишь персонифицируют должности, с утратой которых они теряют и влияние. Вспомним Сергея Иванова, которого перед отставкой летом 2016 г. с поста главы администрации президента эксперты считали вторым по влиятельности политиком страны, а через пару месяцев числили уже в шестом десятке, или сменившего его Антона Вайно, которого до назначения мало кто знал, а сейчас включают в первую пятерку по влиятельности. Это похоже на советскую систему, только вместо партийной номенклатуры в нашем персоналистском режиме номенклатура президентская. Многие другие мифы – о милитократии, о том, что Путин «своих» не сдает ни при каких обстоятельствах, о неизбежном кризисе в результате залповой смены поколений и др. – частично или полностью развенчала сама жизнь.
2) Устройство
Состав правящих элит, если сравнивать его с 2000 г., претерпел существенные изменения. Не меньшие, если не большие изменения претерпела внутренняя организация элит. Изменение устройства российской элиты отражается в том числе и сменой моделей, его описывающих. Если поначалу это были «башни Кремля», акцентирующие внимание на совместных бизнес-проектах, в которых на заре своей карьеры участвовали различные представители правящей элиты в 1990-е, то затем стали развиваться идеи «планетной системы» с Путиным в качестве солнца и тремя внутренними орбитами (партнеров, младших партнеров и «верных слуг»), по которым вращаются представители элиты, время от времени формируя ситуативные союзы. Несколько лет назад возникла и начала развиваться модель «путинского политбюро» с десятком наиболее влиятельных представителей элиты в качестве полноправных членов, имеющих свои клиентелы среди «членов ЦК». Примерно в то же время концептуализируется и модель «бизнес-корпорации Россия и Ко» с акционерами и менеджерами в составе топ-элиты, где Путин играет роль одновременно гендиректора и председателя совета директоров. Согласно этой модели все серьезные решения принимаются акционерами, входящими в ближний круг и не занимающими часто государственных постов, а высокопоставленные менеджеры лишь их реализуют. Наконец, самая свежая модель «царского двора» разделяет глав корпораций, имеющих собственный подконтрольный им ресурс, и «ближних бояр», главный ресурс которых – близость к лидеру. Все эти модели скорее взаимодополняющие, чем взаимоисключающие, хотя последовательность их появления отражает перемены в устройстве российской элиты. При этом важно, что все они, кроме, пожалуй, самой ранней модели башен, отражают ключевую, центральную роль лидера, которую невозможно воспроизвести в постпутинском устройстве российского мира. Впрочем, недавнее исследование случаев передачи власти в постсоветском пространстве, проведенное Кириллом Роговым с коллегами, показало, что и персоналистские автократические режимы, как, например, в Туркмении или Узбекистане, сравнительно легко адаптируются к выпадению ключевого, казалось бы, звена и замене лидера.
Состав правящих элит, если сравнивать его с 2000 г., претерпел существенные изменения. Не меньшие, если не большие изменения претерпела внутренняя организация элит. Изменение устройства российской элиты отражается в том числе и сменой моделей, его описывающих. Если поначалу это были «башни Кремля», акцентирующие внимание на совместных бизнес-проектах, в которых на заре своей карьеры участвовали различные представители правящей элиты в 1990-е, то затем стали развиваться идеи «планетной системы» с Путиным в качестве солнца и тремя внутренними орбитами (партнеров, младших партнеров и «верных слуг»), по которым вращаются представители элиты, время от времени формируя ситуативные союзы. Несколько лет назад возникла и начала развиваться модель «путинского политбюро» с десятком наиболее влиятельных представителей элиты в качестве полноправных членов, имеющих свои клиентелы среди «членов ЦК». Примерно в то же время концептуализируется и модель «бизнес-корпорации Россия и Ко» с акционерами и менеджерами в составе топ-элиты, где Путин играет роль одновременно гендиректора и председателя совета директоров. Согласно этой модели все серьезные решения принимаются акционерами, входящими в ближний круг и не занимающими часто государственных постов, а высокопоставленные менеджеры лишь их реализуют. Наконец, самая свежая модель «царского двора» разделяет глав корпораций, имеющих собственный подконтрольный им ресурс, и «ближних бояр», главный ресурс которых – близость к лидеру. Все эти модели скорее взаимодополняющие, чем взаимоисключающие, хотя последовательность их появления отражает перемены в устройстве российской элиты. При этом важно, что все они, кроме, пожалуй, самой ранней модели башен, отражают ключевую, центральную роль лидера, которую невозможно воспроизвести в постпутинском устройстве российского мира. Впрочем, недавнее исследование случаев передачи власти в постсоветском пространстве, проведенное Кириллом Роговым с коллегами, показало, что и персоналистские автократические режимы, как, например, в Туркмении или Узбекистане, сравнительно легко адаптируются к выпадению ключевого, казалось бы, звена и замене лидера.
3) Эволюция
Эволюция элиты – ее устройства и состава – во многом определяется эволюцией режима. Не вдаваясь в рассуждения по поводу гибридности или авторитарности сегодняшнего российского режима, обратим внимание на такое его измерение, как наличие относительно автономных акторов, их роль. Если в 1990-е Россию можно было определить как квазифедерацию регионов, то уже в 2000 г. был взят курс на демонтаж этой модели, и страна постепенно превратилась к квазифедерацию корпораций. Именно корпорации, причем самые разные, от силовых (ФСО, Минобороны и др.), до госкорпораций (РЖД и др.) или бизнес-корпораций, сконцентрировав в своих руках разнообразные ресурсы – административные, финансовые, политические и даже силовые – стали своего рода государствами в государстве. Это продолжалось до начала 2010-х, когда началась декорпоративизация, или, в терминах патрональной политики Генри Хейла, слияние множества частных патрональных пирамид в единую общую. Механизма здесь два: первый – радикальная замена укорененного руководства корпораций, как правило, на людей снизу или «со стороны» (Минобороны, ФСО, ФТС); второй – разделение административно-силового ресурса и ресурсов политического, финансового и др. (ФСО, «Роснефть», ФСБ). На смену квазифедерализму – сначала региональному, потом корпоративному – приходит централистский унитаризм, заметными чертами которого в последнее время стали назначения госчиновников ранга замминистра и руководителей департаментов федерального правительства главами регионов. В условиях не столько производительной, сколько распределительной экономики такая схема, в принципе, может какое-то время работать, другое дело, что наряду с универсализмом взаимозаменяемых винтиков в роли менеджеров она предполагает снижение самостоятельности во всех звеньях управления, жесткий контроль сверху и усиление авторитаризма.
2014-й – год «великого перелома» с серьезной трансформацией режима, когда главной становится новая легитимность вождя, которая распространяется не снизу вверх, как прежняя электоральная, а сверху вниз, и относительно самостоятельная элита практически исчезает – она больше не нужна для обеспечения голосов на выборах. Сверхвысокая популярность лидера заменяет собой электоральную легитимность: задачи, которые сегодня Кремль ставит на выборах, – утвердить заранее заданный результат, проведя все максимально незаметно и бесконфликтно. Политические машины сначала регионов, а потом и корпораций заменяет единая государственная машина. Лидер становится гораздо менее зависим от элиты, а она, наоборот, более зависима от него и гораздо менее – от граждан, которые перестают быть непосредственным источником легитимности. В отношении элиты, которая все более и более приобретает черты номенклатуры, начинаются масштабные чистки и репрессии (заметим, что потребности в репрессиях против элит «для острастки», чтобы предотвратить возможность раскола, и технические возможности в виде деклараций чиновников о доходах и собственности появились у Кремля раньше, а политические возможности – с закрытием системы и снижением роль элит в 2014 г.).
Сегодня, когда ресурс посткрымского синдрома полностью выработан и вождистская легитимность уже небесспорна, система должна либо укреплять базис – восстанавливать сверхлегитимность, что вряд ли возможно, – либо перестраивать надстройку, с тем чтобы последняя соответствовала ослабевшему базису. В посткрымском режиме, с одной стороны, объективно резко возросла роль силовых элит, особенно поначалу, а с другой – была существенно ограничена их самостоятельность, их роль стала более инструментальной. В результате роль силовиков в обычной жизни усилилась, а в системе власти уменьшилась. Это при том, что повестка сегодня – и внутри-, и внешнеполитическая – определяется, прежде всего, силовыми соображениями, в то время как соображения экономические, дипломатические и др. вторичны.
Эволюция элиты – ее устройства и состава – во многом определяется эволюцией режима. Не вдаваясь в рассуждения по поводу гибридности или авторитарности сегодняшнего российского режима, обратим внимание на такое его измерение, как наличие относительно автономных акторов, их роль. Если в 1990-е Россию можно было определить как квазифедерацию регионов, то уже в 2000 г. был взят курс на демонтаж этой модели, и страна постепенно превратилась к квазифедерацию корпораций. Именно корпорации, причем самые разные, от силовых (ФСО, Минобороны и др.), до госкорпораций (РЖД и др.) или бизнес-корпораций, сконцентрировав в своих руках разнообразные ресурсы – административные, финансовые, политические и даже силовые – стали своего рода государствами в государстве. Это продолжалось до начала 2010-х, когда началась декорпоративизация, или, в терминах патрональной политики Генри Хейла, слияние множества частных патрональных пирамид в единую общую. Механизма здесь два: первый – радикальная замена укорененного руководства корпораций, как правило, на людей снизу или «со стороны» (Минобороны, ФСО, ФТС); второй – разделение административно-силового ресурса и ресурсов политического, финансового и др. (ФСО, «Роснефть», ФСБ). На смену квазифедерализму – сначала региональному, потом корпоративному – приходит централистский унитаризм, заметными чертами которого в последнее время стали назначения госчиновников ранга замминистра и руководителей департаментов федерального правительства главами регионов. В условиях не столько производительной, сколько распределительной экономики такая схема, в принципе, может какое-то время работать, другое дело, что наряду с универсализмом взаимозаменяемых винтиков в роли менеджеров она предполагает снижение самостоятельности во всех звеньях управления, жесткий контроль сверху и усиление авторитаризма.
2014-й – год «великого перелома» с серьезной трансформацией режима, когда главной становится новая легитимность вождя, которая распространяется не снизу вверх, как прежняя электоральная, а сверху вниз, и относительно самостоятельная элита практически исчезает – она больше не нужна для обеспечения голосов на выборах. Сверхвысокая популярность лидера заменяет собой электоральную легитимность: задачи, которые сегодня Кремль ставит на выборах, – утвердить заранее заданный результат, проведя все максимально незаметно и бесконфликтно. Политические машины сначала регионов, а потом и корпораций заменяет единая государственная машина. Лидер становится гораздо менее зависим от элиты, а она, наоборот, более зависима от него и гораздо менее – от граждан, которые перестают быть непосредственным источником легитимности. В отношении элиты, которая все более и более приобретает черты номенклатуры, начинаются масштабные чистки и репрессии (заметим, что потребности в репрессиях против элит «для острастки», чтобы предотвратить возможность раскола, и технические возможности в виде деклараций чиновников о доходах и собственности появились у Кремля раньше, а политические возможности – с закрытием системы и снижением роль элит в 2014 г.).
Сегодня, когда ресурс посткрымского синдрома полностью выработан и вождистская легитимность уже небесспорна, система должна либо укреплять базис – восстанавливать сверхлегитимность, что вряд ли возможно, – либо перестраивать надстройку, с тем чтобы последняя соответствовала ослабевшему базису. В посткрымском режиме, с одной стороны, объективно резко возросла роль силовых элит, особенно поначалу, а с другой – была существенно ограничена их самостоятельность, их роль стала более инструментальной. В результате роль силовиков в обычной жизни усилилась, а в системе власти уменьшилась. Это при том, что повестка сегодня – и внутри-, и внешнеполитическая – определяется, прежде всего, силовыми соображениями, в то время как соображения экономические, дипломатические и др. вторичны.
4) Система
Итак, в России к настоящему времени сложилась неономенклатурная система, которая во многом определяет ситуацию с правящей элитой, делая ее принципиально отличной от того, что было 20 лет назад. Основные ее черты: главенствующее положение должности, не личности; необязательность внешних/общих правил при жесткости правил внутренних; требование лояльности системе, послушания вышестоящему, обеспечиваемое предоставлением или ограничением доступа к номенклатурным благам и привилегиям; наличие двух несущих вертикалей – партийно-административной и чекистской; примат лояльности над эффективностью с гарантией непонижения статуса при условии лояльности; репрессии против целевых элитных групп.
Сам термин «неономенклатурная» предполагает известные отличия нашей системы от классической номенклатурной, выстроенной в сталинское время. Да, последние 20 лет ряд элементов номенклатурной системы был восстановлен (включая горизонтальные ротации чиновников – поначалу в пределах ведомственных вертикалей; две несущие вертикали; закрытость; репрессии; легитимность изнутри), но помимо того у системы появились и свои особенности, связанные, прежде всего, с приспособлением ее к рыночным и выборным реалиям. Это и вертикаль «Большого президента» вместо парткомов, и механизмы изъятия/сохранения в системе активов, их перераспределения, и два забора, обеспечивающих закрытость системы вовне: внутренний и внешний.
Итак, в России к настоящему времени сложилась неономенклатурная система, которая во многом определяет ситуацию с правящей элитой, делая ее принципиально отличной от того, что было 20 лет назад. Основные ее черты: главенствующее положение должности, не личности; необязательность внешних/общих правил при жесткости правил внутренних; требование лояльности системе, послушания вышестоящему, обеспечиваемое предоставлением или ограничением доступа к номенклатурным благам и привилегиям; наличие двух несущих вертикалей – партийно-административной и чекистской; примат лояльности над эффективностью с гарантией непонижения статуса при условии лояльности; репрессии против целевых элитных групп.
Сам термин «неономенклатурная» предполагает известные отличия нашей системы от классической номенклатурной, выстроенной в сталинское время. Да, последние 20 лет ряд элементов номенклатурной системы был восстановлен (включая горизонтальные ротации чиновников – поначалу в пределах ведомственных вертикалей; две несущие вертикали; закрытость; репрессии; легитимность изнутри), но помимо того у системы появились и свои особенности, связанные, прежде всего, с приспособлением ее к рыночным и выборным реалиям. Это и вертикаль «Большого президента» вместо парткомов, и механизмы изъятия/сохранения в системе активов, их перераспределения, и два забора, обеспечивающих закрытость системы вовне: внутренний и внешний.
5) Репрессии
Спираль репрессий против элиты – систематических, демонстративных, политически мотивированных выборочных наказаний, служащих целям устрашения/усиления контроля за элитами, – стала раскручиваться с 2012 г. на фоне опасений цветных революций и раскола элит, подготовки к жесткой конфронтации с Западом. Спираль, с одной стороны, расширяется, а с другой – сжимается вокруг высшей элиты: репрессии все чаще затрагивают тех, кто считался неприкосновенным, тех «своих», которым все, а остальным – закон, но закон не сам по себе, а в руках своих же. В ходе развертывания спирали репрессий происходит расширение уязвимых групп и резкое сокращение круга «друзьям все». В 2018 г. уголовные дела были возбуждены против полутора десятков высокопоставленных федеральных и четырех десятков высокопоставленных региональных чиновников. Этот уровень, который можно определить как порядка 1,5–2% от численности высшего слоя правящей элиты, остается почти неизменным. Растут лишь число осужденных и сроки наказаний. Нет никаких оснований считать, что в ближайшем будущем произойдет ослабление репрессий, скорее сохранение нынешнего их масштаба или даже усиление.
Осуществляемые главным образом под флагом борьбы с коррупцией репрессии стали опорным механизмом новой системы. Они выполняют целый ряд функций, включая устрашение элит; поддержание относительной управленческой эффективности; радикальное обновление руководства корпораций; перераспределение активов от одних групп элиты к другим; ответ на популистский запрос со стороны граждан.
Заметим, что неономенклатурная система, с одной стороны, позволяет покупать лояльность элит, обеспечивая их благами, например квартирами и земельными участками по внутренним ценам, нормам и порядкам, расходящимся с внешними, в том числе и с нормами закона, а с другой – позволяет именно за это в любой момент наказать любого представителя системы.
Результат репрессий в отношении элиты – подрыв доверия к политическим элитам как институту со стороны общества, падение социального капитала и рост разобщенности элит, исключающие не только возможность организованного их сопротивления, но любую мобилизацию вообще, в том числе для реализации задач, которые ставит верховная власть. О том, что это реальный фактор политической трансформации, а не просто умозрительные соображения, говорят проигрыши кандидатов власти на региональных выборах сентября 2018 г. как раз в тех регионах, где последнее время осуществлялись масштабные контрэлитные репрессии: Приморском и Хабаровском крае, Хакасии, Владимирской области.
Спираль репрессий против элиты – систематических, демонстративных, политически мотивированных выборочных наказаний, служащих целям устрашения/усиления контроля за элитами, – стала раскручиваться с 2012 г. на фоне опасений цветных революций и раскола элит, подготовки к жесткой конфронтации с Западом. Спираль, с одной стороны, расширяется, а с другой – сжимается вокруг высшей элиты: репрессии все чаще затрагивают тех, кто считался неприкосновенным, тех «своих», которым все, а остальным – закон, но закон не сам по себе, а в руках своих же. В ходе развертывания спирали репрессий происходит расширение уязвимых групп и резкое сокращение круга «друзьям все». В 2018 г. уголовные дела были возбуждены против полутора десятков высокопоставленных федеральных и четырех десятков высокопоставленных региональных чиновников. Этот уровень, который можно определить как порядка 1,5–2% от численности высшего слоя правящей элиты, остается почти неизменным. Растут лишь число осужденных и сроки наказаний. Нет никаких оснований считать, что в ближайшем будущем произойдет ослабление репрессий, скорее сохранение нынешнего их масштаба или даже усиление.
Осуществляемые главным образом под флагом борьбы с коррупцией репрессии стали опорным механизмом новой системы. Они выполняют целый ряд функций, включая устрашение элит; поддержание относительной управленческой эффективности; радикальное обновление руководства корпораций; перераспределение активов от одних групп элиты к другим; ответ на популистский запрос со стороны граждан.
Заметим, что неономенклатурная система, с одной стороны, позволяет покупать лояльность элит, обеспечивая их благами, например квартирами и земельными участками по внутренним ценам, нормам и порядкам, расходящимся с внешними, в том числе и с нормами закона, а с другой – позволяет именно за это в любой момент наказать любого представителя системы.
Результат репрессий в отношении элиты – подрыв доверия к политическим элитам как институту со стороны общества, падение социального капитала и рост разобщенности элит, исключающие не только возможность организованного их сопротивления, но любую мобилизацию вообще, в том числе для реализации задач, которые ставит верховная власть. О том, что это реальный фактор политической трансформации, а не просто умозрительные соображения, говорят проигрыши кандидатов власти на региональных выборах сентября 2018 г. как раз в тех регионах, где последнее время осуществлялись масштабные контрэлитные репрессии: Приморском и Хабаровском крае, Хакасии, Владимирской области.
6) Регионы
Одно время, когда политическое и бизнес-пространство в центре уже сильно сократилось и жестко организовалось под контролем Кремля, казалось, что базой для формирования новых элит могут служить регионы. На практике этого не произошло, потому что ситуации в регионах и центре быстро выровнялись, выровнялось и качество элит. При этом до сих пор в ряде регионов политика более конкурентна и разделение властей менее имитационно, чем на уровне страны в целом, в силу как множественности вертикалей, так и того, что для упрочения контроля над регионами Москва использует разные рычаги.
В 2000 г. главы субъектов обладали практически всей полнотой контроля над элитой в регионе, включая как собственно региональную, так и формально федеральную ее части. Единственным исключением была фигура начальника УФСБ. Выведение федералов из-под контроля губернатора осуществлялось постепенно, заняло много лет и до сих пор еще не везде закончено. Сначала это были полпреды президента в регионе, главы УВД/МВД, прокуроры, потом судьи. В конце концов и глава региона стал не столько высшим представителем регэлиты в центре, сколько высшим представителем центра в регионе. Вслед за отделением федералов в регионе от собственно регионалов после некоторого периода их мирного сосуществования примерно с 2014 г. началось жесткое их противостояние, приведшее к подавлению регэлит и, по сути, к переходу ко внешнему управлению регионами. Кульминацией стал 2018 год с массовой чисткой губернаторского корпуса и всей региональной элиты, продолжившейся и в этом году. До этого почти тотально были зачищены мэры региональных столиц, из которых сегодня лишь несколько избираются напрямую. Одновременно с сокращением политической самостоятельности региональной элиты шел процесс лишения ее финансовой базы в рамках перевода бюджетов на казначейское исполнение. Последние несколько лет аналогичные подходы применяются и в отношении этнических регионов, в том числе республик Северного Кавказа. Полностью перетряхнув и подчинив себе элиту на региональном и муниципальном уровнях, Кремль разрушил и базу для ее воспроизводства в виде выборов и самоуправления, подорвав тем самым базу воспроизводства элиты вообще.
Одно время, когда политическое и бизнес-пространство в центре уже сильно сократилось и жестко организовалось под контролем Кремля, казалось, что базой для формирования новых элит могут служить регионы. На практике этого не произошло, потому что ситуации в регионах и центре быстро выровнялись, выровнялось и качество элит. При этом до сих пор в ряде регионов политика более конкурентна и разделение властей менее имитационно, чем на уровне страны в целом, в силу как множественности вертикалей, так и того, что для упрочения контроля над регионами Москва использует разные рычаги.
В 2000 г. главы субъектов обладали практически всей полнотой контроля над элитой в регионе, включая как собственно региональную, так и формально федеральную ее части. Единственным исключением была фигура начальника УФСБ. Выведение федералов из-под контроля губернатора осуществлялось постепенно, заняло много лет и до сих пор еще не везде закончено. Сначала это были полпреды президента в регионе, главы УВД/МВД, прокуроры, потом судьи. В конце концов и глава региона стал не столько высшим представителем регэлиты в центре, сколько высшим представителем центра в регионе. Вслед за отделением федералов в регионе от собственно регионалов после некоторого периода их мирного сосуществования примерно с 2014 г. началось жесткое их противостояние, приведшее к подавлению регэлит и, по сути, к переходу ко внешнему управлению регионами. Кульминацией стал 2018 год с массовой чисткой губернаторского корпуса и всей региональной элиты, продолжившейся и в этом году. До этого почти тотально были зачищены мэры региональных столиц, из которых сегодня лишь несколько избираются напрямую. Одновременно с сокращением политической самостоятельности региональной элиты шел процесс лишения ее финансовой базы в рамках перевода бюджетов на казначейское исполнение. Последние несколько лет аналогичные подходы применяются и в отношении этнических регионов, в том числе республик Северного Кавказа. Полностью перетряхнув и подчинив себе элиту на региональном и муниципальном уровнях, Кремль разрушил и базу для ее воспроизводства в виде выборов и самоуправления, подорвав тем самым базу воспроизводства элиты вообще.
7) Воспроизводство
Уже в середине путинского правления остро встала проблема воспроизводства элиты. В условиях резкого сокращения пространства публичной политики и исчерпания резервов, накопленных в 1990-е, скамейка запасных для кадровых назначений резко сократилась. Надо было что-то делать, но что? В 2008 г. был запущен проект «кадровый резерв». Его суть поначалу состояла в том, что эксперты, отобранные главой администрации президента, составили каждый свой список наиболее перспективных управленцев в возрасте до 50 лет, который был как-то сведен воедино, став сотней президентского кадрового резерва. Численный состав президентского резерва был потом увеличен, а задача составления кадровых резервов была спущена регионам и корпорациям. К составлению списков была подключена впоследствии и «Единая Россия». По большому счету проект не пошел, да и не мог пойти в силу целого ряда причин: субъективности и непрозрачности отбора на всех этапах, упора на отбор, а не на подготовку кадров, отсутствия мотивации у корпораций и регионов отрывать от себя лучших и др. Впрочем, главной причиной был кланово-сетевой характер элиты, начисто отвергавший идею назначения на важный пост абстрактного управленца «со стороны». В этом смысле высокие и ранние назначения детей соратников Путина и соратников соратников гораздо более естественны для системы. Дети путинской элиты, или, как некоторые их называют, «принцы», есть уже не только на вторых-третьих ролях, которые можно было рассматривать как синекуру, но среди глав регионов, крупных госкорпораций, федеральных министерств и ведомств. Это, с одной стороны, сочетание «золотых парашютов» их отцам, как правило, ушедшим в отставку, с заложничеством, а с другой – путь к дальнейшей деградации системы.
Герман Греф, большой поклонник системной подготовки управленцев, проводил школы для управленцев разного статуса на базе Университета Сбербанка. В 2017 г. с приходом в Кремль «системного кадровика» Сергея Кириенко был запущен масштабный проект «Лидеры России», в котором приняло участие около 200 000 человек. Этот проект предполагает уже не только массовый эшелонированный отбор, но и обучение, причем на верхнем уровне индивидуальное, с наставниками. Впрочем, что получилось на выходе, видно из десятков новоназначенных губернаторов, при всей своей натасканности на решение прикладных задач напоминающих деревянных солдат Урфина Джюса. Их называют молодыми технократами, но это скорее управленцы, сделавшие карьеру в какой-то корпорации и после «курса молодого бойца» брошенные на регионы, как в свое время сталинские «двадцатипятитысячники». Мотивированные соображениями личной карьеры, никак не связанной с регионом временного пребывания, такие назначенцы в большинстве своем не могут быть ни эффективными губернаторами-менеджерами, ни тем более губернаторами-политиками.
Итак, подводя итоги, можно констатировать почти полную замену политической элиты номенклатурой и исчезновение базы ее воспроизводства; атомизацию политического класса и утрату им субъектности. Все это справедливо и для федерального, и для регионального, и для местного уровней. Наибольшие риски для системы это представляет в отношении регионов, которые рассматриваются Кремлем как подразделения большой корпорации с вытекающей отсюда возможностью произвольно переставлять управленцев с региона на регион.
Кремль как будто понимает опасности, связанные как со старением, так и с чрезмерным укоренением, окукливанием управленческой элиты, и особенно активно с 2014 г. проводит ее обновление – на уровне корпораций, включая силовые, и регионов. Проблема в том, что это проводится в ручном режиме, не системно и, как представляется, не может решить проблему на сколько-нибудь длительную перспективу. Более того, новое поколение псевдотехнократической лоялистской элиты, скорее всего, будет не только неспособно справиться с ситуацией при возникновении кризисов, но и само будет в ряде случаев их причиной.
Уже в середине путинского правления остро встала проблема воспроизводства элиты. В условиях резкого сокращения пространства публичной политики и исчерпания резервов, накопленных в 1990-е, скамейка запасных для кадровых назначений резко сократилась. Надо было что-то делать, но что? В 2008 г. был запущен проект «кадровый резерв». Его суть поначалу состояла в том, что эксперты, отобранные главой администрации президента, составили каждый свой список наиболее перспективных управленцев в возрасте до 50 лет, который был как-то сведен воедино, став сотней президентского кадрового резерва. Численный состав президентского резерва был потом увеличен, а задача составления кадровых резервов была спущена регионам и корпорациям. К составлению списков была подключена впоследствии и «Единая Россия». По большому счету проект не пошел, да и не мог пойти в силу целого ряда причин: субъективности и непрозрачности отбора на всех этапах, упора на отбор, а не на подготовку кадров, отсутствия мотивации у корпораций и регионов отрывать от себя лучших и др. Впрочем, главной причиной был кланово-сетевой характер элиты, начисто отвергавший идею назначения на важный пост абстрактного управленца «со стороны». В этом смысле высокие и ранние назначения детей соратников Путина и соратников соратников гораздо более естественны для системы. Дети путинской элиты, или, как некоторые их называют, «принцы», есть уже не только на вторых-третьих ролях, которые можно было рассматривать как синекуру, но среди глав регионов, крупных госкорпораций, федеральных министерств и ведомств. Это, с одной стороны, сочетание «золотых парашютов» их отцам, как правило, ушедшим в отставку, с заложничеством, а с другой – путь к дальнейшей деградации системы.
Герман Греф, большой поклонник системной подготовки управленцев, проводил школы для управленцев разного статуса на базе Университета Сбербанка. В 2017 г. с приходом в Кремль «системного кадровика» Сергея Кириенко был запущен масштабный проект «Лидеры России», в котором приняло участие около 200 000 человек. Этот проект предполагает уже не только массовый эшелонированный отбор, но и обучение, причем на верхнем уровне индивидуальное, с наставниками. Впрочем, что получилось на выходе, видно из десятков новоназначенных губернаторов, при всей своей натасканности на решение прикладных задач напоминающих деревянных солдат Урфина Джюса. Их называют молодыми технократами, но это скорее управленцы, сделавшие карьеру в какой-то корпорации и после «курса молодого бойца» брошенные на регионы, как в свое время сталинские «двадцатипятитысячники». Мотивированные соображениями личной карьеры, никак не связанной с регионом временного пребывания, такие назначенцы в большинстве своем не могут быть ни эффективными губернаторами-менеджерами, ни тем более губернаторами-политиками.
Итак, подводя итоги, можно констатировать почти полную замену политической элиты номенклатурой и исчезновение базы ее воспроизводства; атомизацию политического класса и утрату им субъектности. Все это справедливо и для федерального, и для регионального, и для местного уровней. Наибольшие риски для системы это представляет в отношении регионов, которые рассматриваются Кремлем как подразделения большой корпорации с вытекающей отсюда возможностью произвольно переставлять управленцев с региона на регион.
Кремль как будто понимает опасности, связанные как со старением, так и с чрезмерным укоренением, окукливанием управленческой элиты, и особенно активно с 2014 г. проводит ее обновление – на уровне корпораций, включая силовые, и регионов. Проблема в том, что это проводится в ручном режиме, не системно и, как представляется, не может решить проблему на сколько-нибудь длительную перспективу. Более того, новое поколение псевдотехнократической лоялистской элиты, скорее всего, будет не только неспособно справиться с ситуацией при возникновении кризисов, но и само будет в ряде случаев их причиной.
Siloviki
Желание рядовыми полицейскими добиться квартир от государства - это желание добиться оплаты за оказанные государству услуги. Со временем осознание себя как единственной опоры режима только усилится, что, естественно, повлечет за собой пополнение списка желаний - волшебная лампа многоразового пользования.
Всякое единение - зло. Для избежания коопераций уже внутри силовых ведомств, идет разделение сотрудников.
После московских митингов siloviki формируются в качестве социально-порицаемой касты.
Маски на лицах полицейских - открытое, по сути, противопоставление себя закону. Диссонанс мыслительных образов у полицейских - как дополнительное очко в формирующуюся эмоциональную нестабильность.
Результат: сейчас рядовые правоохранители - это атомные ядра изотопов силовых ведомств, находящиеся под разнородным излучением, готовые в любой момент принять форму распада.
#Раковапозвонит
Желание рядовыми полицейскими добиться квартир от государства - это желание добиться оплаты за оказанные государству услуги. Со временем осознание себя как единственной опоры режима только усилится, что, естественно, повлечет за собой пополнение списка желаний - волшебная лампа многоразового пользования.
Всякое единение - зло. Для избежания коопераций уже внутри силовых ведомств, идет разделение сотрудников.
После московских митингов siloviki формируются в качестве социально-порицаемой касты.
Маски на лицах полицейских - открытое, по сути, противопоставление себя закону. Диссонанс мыслительных образов у полицейских - как дополнительное очко в формирующуюся эмоциональную нестабильность.
Результат: сейчас рядовые правоохранители - это атомные ядра изотопов силовых ведомств, находящиеся под разнородным излучением, готовые в любой момент принять форму распада.
#Раковапозвонит
Если “своя «верифицированная молодежь»” - это люди типа Леси Рябцевой и Миши Конева, то это, конечно, провал.
https://yangx.top/kremlebezBashennik/8691
https://yangx.top/kremlebezBashennik/8691
Telegram
Кремлёвский безБашенник
Дополним вчерашний пост Незыгаря по поводу партийной реформы и реформы политической системы России.
Поскольку «ЕР» - это фактически уже мертвая партия, которая держится на административном ресурсе (согласно имеющимся в распоряжении спецслужб закрытым социологическим…
Поскольку «ЕР» - это фактически уже мертвая партия, которая держится на административном ресурсе (согласно имеющимся в распоряжении спецслужб закрытым социологическим…
Сегодня стало известно, что ФСБ начала проверку подрядчиков Московской объединенной энергетической компании (МОЭК). В частности, ее интересуют контракты, заключенные в 2016–2017гг. с «МК Энергоспецстрой». При этом основным заказчиком компании (“МК Энергоспецстрой”) является государственное унитарное предприятие “Мосэкострой”, которое напрямую аффилировано со строительным департаментом города Москвы. Таким образом, корректней было бы написать, что ФСБ начало проверку подрядчиков московской мэрии.
#Раковапозвонит
https://www.rbc.ru/society/16/08/2019/5d546b5e9a794753ef3e6c8d
#Раковапозвонит
https://www.rbc.ru/society/16/08/2019/5d546b5e9a794753ef3e6c8d
РБК
ФСБ начала проверку подрядчика МОЭК
ФСБ проверяет контракты Московской объединенной энергетической компании с подрядчиком по строительству теплотрасс, в том числе в технопарке «Нагатино ЗиЛ»
Forwarded from цветы для володи (jazz_vera)
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
извините
Forwarded from Кровавая барыня
Пока все обсуждают «умное голосование», я считаю что единственный правильный шаг , высмеюващий действительность это «безумное голосование»! И представляю вашему вниманию самых странных кандидатов этой гонки. Сделайте свой выбор и пусть Дума содрогнётся! https://zen.yandex.ru/media/id/5bcd8d765d3a3100ab5cb994/ih-zaregistrirovali-samye-strannye-kandidaty-v-mosgordumu-5d585cd76f5f6f00ad271970
Яндекс Дзен
Их зарегистрировали: самые странные кандидаты в Мосгордуму
Пока все обсуждают "умное голосование", я считаю, что единственный правильный шаг, высмеивающий действительность - это "безумное голосование"! И представляю вашему вниманию самых странных кандидатов из этой гонки. Сделай свой выбор, и пусть Мосгордума содрогнется!
В одном моменте Екатерина Шульман случайно или намерено ошибается, говоря, что мобилизация общества в Москве была невозможна действиями извне. Но это возможно, Екатерина Михайловна. Цифровые технологии и вообще медиа дали человеку не только возможность узнавать и быть узнанным - но, что главное, сократили расстояние для передачи мыслей и породили безграничные возможности для манипуляций.
Манипуляция человеческим сознанием сделала возможным постиндустриальную революцию с ее экономикой услуг, социальная модель которой предусматривает освобождение мыслей резидента от нагромождения сложных нарративов. Бесконечное Развлечение. Люди как ресурс для других людей.
Демократия и все эти человеческие права нужны государству не для галочки верификации, а для аккумулирования качественного человеческого материала на своей территории. Нам еще кажется, что шансы на победу есть, но мы уже выпали из гонки. Ядерная война - это возможность не догнать, а, обнулив, уравнять мир.
Мы оказались пленниками нами же созданных фантомов. И здесь в пору задуматься о том, какой из миров более реален: физический или иллюзорный.
Екатерина Михайловна, если подобные мысли до сих пор не приходили Вам в голову, то, возможно, Вам стоит подписаться на наш канал.
#Раковапозвонит
https://www.youtube.com/watch?v=R2RU7Xg_KQE
Манипуляция человеческим сознанием сделала возможным постиндустриальную революцию с ее экономикой услуг, социальная модель которой предусматривает освобождение мыслей резидента от нагромождения сложных нарративов. Бесконечное Развлечение. Люди как ресурс для других людей.
Демократия и все эти человеческие права нужны государству не для галочки верификации, а для аккумулирования качественного человеческого материала на своей территории. Нам еще кажется, что шансы на победу есть, но мы уже выпали из гонки. Ядерная война - это возможность не догнать, а, обнулив, уравнять мир.
Мы оказались пленниками нами же созданных фантомов. И здесь в пору задуматься о том, какой из миров более реален: физический или иллюзорный.
Екатерина Михайловна, если подобные мысли до сих пор не приходили Вам в голову, то, возможно, Вам стоит подписаться на наш канал.
#Раковапозвонит
https://www.youtube.com/watch?v=R2RU7Xg_KQE
YouTube
4 фактора фальстарта: Интервью znak.com
Съемка 14.08.2019. Финальный текстовый материал: https://www.znak.com/2019-08-15/ekaterina_shulman_o_krizise_vlasti_torzhestve_silovikov_politicheskih_repressiyah_i_mitingah_v_moskv
Таймкоды в первом комментарии
Политический кризис последних 5 недель. Потери…
Таймкоды в первом комментарии
Политический кризис последних 5 недель. Потери…
Forwarded from Медиатехнолог
Странно, что мало кто заметил, как Москва-24 сменила дизайн на цвета канала Навального.
Собрали для вас мнения о митинге КПРФ в Москве в субботу и о перспективах партии:
Зюганов в роли пожарного на подтяжках размывает протест. КПРФ: договариваемся с 96-ого года.
https://yangx.top/staraya/3346
Размышление-предупреждение. КПРФ как агент Госдепа.
https://www.facebook.com/100003320634337/posts/2354752481312083?s=100000041951841&sfns=mo
КПРФ не способна создать повестку.
https://yangx.top/metodi4ka/3215
Шулика грезит о выносе Ленина из Мавзолея.
https://yangx.top/kshulika/7586
Дмитрий Дризе из Коммерсанта пытается разглядеть интригу в происходящем.
https://yangx.top/kfm936/872
Откровенно смешные рассуждения Обухова.
https://yangx.top/obuhovpro/2421
КПРФ - виртуальная партия.
https://yangx.top/russica2/19082
Честный пост о коммунистах как о партии без ресурса репутации, которых от дефолта отделяет лишь безальтернативность российской политики.
https://yangx.top/kremlebezBashennik/8711
У Марата Баширова откровенно хорошая аналитика чередуется с откровенно плохой. Это пример плохой аналитики.
https://yangx.top/politjoystic/10163
КПРФ теряет политическое влияние.
https://yangx.top/olen_nn/843
МВД показала цифры митинга больше, чем Белый счетчик. Как еще лучше подчеркнуть аффилированность к системе?
https://yangx.top/okolopovestka/214
Зюганов в роли пожарного на подтяжках размывает протест. КПРФ: договариваемся с 96-ого года.
https://yangx.top/staraya/3346
Размышление-предупреждение. КПРФ как агент Госдепа.
https://www.facebook.com/100003320634337/posts/2354752481312083?s=100000041951841&sfns=mo
КПРФ не способна создать повестку.
https://yangx.top/metodi4ka/3215
Шулика грезит о выносе Ленина из Мавзолея.
https://yangx.top/kshulika/7586
Дмитрий Дризе из Коммерсанта пытается разглядеть интригу в происходящем.
https://yangx.top/kfm936/872
Откровенно смешные рассуждения Обухова.
https://yangx.top/obuhovpro/2421
КПРФ - виртуальная партия.
https://yangx.top/russica2/19082
Честный пост о коммунистах как о партии без ресурса репутации, которых от дефолта отделяет лишь безальтернативность российской политики.
https://yangx.top/kremlebezBashennik/8711
У Марата Баширова откровенно хорошая аналитика чередуется с откровенно плохой. Это пример плохой аналитики.
https://yangx.top/politjoystic/10163
КПРФ теряет политическое влияние.
https://yangx.top/olen_nn/843
МВД показала цифры митинга больше, чем Белый счетчик. Как еще лучше подчеркнуть аффилированность к системе?
https://yangx.top/okolopovestka/214
Telegram
Старая площадь
4 тысячи у КПРФ в Москве. Что это было и зачем? Забрать на себя протестное голосование. Скорее сыграли напротив. Кто пойдёт голосовать за партию, всегда позиционирующийся уличной, собирающей в Питере 200 человек, а в Москве, уступая либералам в десять-пятнадцать…
Forwarded from Политрук LLM 3.0уОуО
На пилильщицу Сергунину реально смахивает, наберите в гугле.
Конечно, вряд ли ли это было во внешнем ТЗ. Зато могло попасться во внутреннем, адресованном криэйтрами подрядчика его собственному дизайн-отделу.
Просто предвыборные тендеры ЦИК, МГИК и наружного сопровождения мэрии Москвы раз за разом много лет выигрывает Группа "ИМА". Там умеют и любят тонко льстить дорогому Заказчику, и вообще умеют в тонкоту.
Именно ИМА (созданное еще в СССР околоЦКшное "Информационное Молодежное Агентство", в 90-м стремительно превратившееся в кооператив) подарило стране газету "СПИД-Инфо", Ольгу Романову (ныне "Русь сидящая"), коррумпировало Григория Ъ-Ревзина кураторством биеннале в Италии, издало книги Митьков с предисловием БГ, заразило нацию навязчивым мотивчиком "Совы нежные уй-юй", и всякое-всякое такое.
Широкая общественность могла бы помнить ИМА по трио "едоков в кокошниках с ЧМФ" (все как миленькие репостили, не догадываясь, что это не случайная семья смешных полных людей, –– а брат, невестка и сын А.К. Гнатюка, главы старейшего и самого креативного пиар-холдинга страны, и кокошник в качестве мерча чемпионата придумали именно их сотрудники, и на все ленты фото попали отнюдь не самотёком, и с самоиронией там всё просто супер).
Конечно, в ИМА могли догадаться подластиться к Сергуниной таким хитрым образом. Совершенно в их духе. Другой разговор, что после всего, что Сергунина сделала с самими выборами, наружка эта смотрится не как изящный комплимент, а как тонкий троллинг.
Конечно, вряд ли ли это было во внешнем ТЗ. Зато могло попасться во внутреннем, адресованном криэйтрами подрядчика его собственному дизайн-отделу.
Просто предвыборные тендеры ЦИК, МГИК и наружного сопровождения мэрии Москвы раз за разом много лет выигрывает Группа "ИМА". Там умеют и любят тонко льстить дорогому Заказчику, и вообще умеют в тонкоту.
Именно ИМА (созданное еще в СССР околоЦКшное "Информационное Молодежное Агентство", в 90-м стремительно превратившееся в кооператив) подарило стране газету "СПИД-Инфо", Ольгу Романову (ныне "Русь сидящая"), коррумпировало Григория Ъ-Ревзина кураторством биеннале в Италии, издало книги Митьков с предисловием БГ, заразило нацию навязчивым мотивчиком "Совы нежные уй-юй", и всякое-всякое такое.
Широкая общественность могла бы помнить ИМА по трио "едоков в кокошниках с ЧМФ" (все как миленькие репостили, не догадываясь, что это не случайная семья смешных полных людей, –– а брат, невестка и сын А.К. Гнатюка, главы старейшего и самого креативного пиар-холдинга страны, и кокошник в качестве мерча чемпионата придумали именно их сотрудники, и на все ленты фото попали отнюдь не самотёком, и с самоиронией там всё просто супер).
Конечно, в ИМА могли догадаться подластиться к Сергуниной таким хитрым образом. Совершенно в их духе. Другой разговор, что после всего, что Сергунина сделала с самими выборами, наружка эта смотрится не как изящный комплимент, а как тонкий троллинг.
Telegram
Выборный
Нам пишут, что по условиям ТЗ во всех московских АПМ есть «пасхалка» - все женщины в них несут черты лица одной из сотрудниц боссов столичной мэрии. Ой 🤷🏻♂️🤷🏼♀️
Forwarded from Бойлерная
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Депутат МГД от КПРФ - Елена Шувалова не раз обвиняла других депутатов в том, что они «представляют интересы капитала».
Сама коммунистка постоянно говорит о том, что защищает простых людей и никогда не оставит свой московский округ.
«Простые люди» - Пранкеры Лексус и Вован решили проверить утверждения товарища Шуваловой и, представившись представителями врио губернатора Санкт- Петербурга Беглова, пригласили ее возглавить предвыборный штаб коммуниста Бортко в Питере.
За пять миллионов рублей в месяц, Шувалова согласилась бросит свой московский округ, наплавать на интересы простых людей и уехать в «колыбель революции».
Первым классом Сапсана.
Сама коммунистка постоянно говорит о том, что защищает простых людей и никогда не оставит свой московский округ.
«Простые люди» - Пранкеры Лексус и Вован решили проверить утверждения товарища Шуваловой и, представившись представителями врио губернатора Санкт- Петербурга Беглова, пригласили ее возглавить предвыборный штаб коммуниста Бортко в Питере.
За пять миллионов рублей в месяц, Шувалова согласилась бросит свой московский округ, наплавать на интересы простых людей и уехать в «колыбель революции».
Первым классом Сапсана.
Все, что надо знать о коммунистах.
Политическая карьера Шуваловой закончена.
Политическая карьера Шуваловой закончена.