🚩 Славой Жижек:

Когда Хайдеггер говорит о технике, он систематически игнорирует всю область современной «политической» экономии, хотя современная техника не только эмпирически, но и в самом своем понятии укоренена в динамике рыночного порождения прибавочной стоимости. Основной принцип, который подталкивает неумолимое движение современной производительности, является не техническим, а экономическим: именно рынок и товарный принцип прибавочной стоимости обрекает капитализм на безумную динамику постоянного революционизирования самого себя. Поэтому динамику современности невозможно по-настоящему понять без того, что Маркс называл «критикой политической экономии». И это неведение «отчужденной» политической экономии вовсе не невинно в политическом отношении: как опять-таки заметил де Бестеги, Хайдеггер разделяет такое неведение с фашизмом, основной мечтой которого была как раз возможность «одомашнивания» современной техники и промышленности, повторного вписывания их в структуру нового «домашнего хозяйства» органического государства/общности. И что, если Хайдеггер также упускает тот факт, что появление самого греческого полиса, этой открытой площади, на которой собирается общность для совместного обсуждения и принятия решений по общим вопросам, уже является результатом такого смещения, сведения ойкоса к элементу более широкого, всеобъемлющего порядка? Подлинная историческая ирония состоит здесь в том, что, сосредотачиваясь на подлинном принятии исторической судьбы, Хайдеггер не замечает, что господство анонимных рыночных сил переживается как новая версия древней Судьбы: как не раз уже заявляли Маркс и Гегель, в современности Судьба все чаще проявляется в виде непроницаемого и капризного социально-экономического процесса - коллективный результат деятельности людей противостоит им в виде чуждой Судьбы.

🎄Новогодние скидки на moloko plus!!!

Привет, это Паша Никулин, и у меня новости. В конце этого года мы заключили договоры о доставке со СДЭК (уже работает) и «Почтой России» (в процессе подключения). Это значит, что стоимость доставки будет рассчитываться отдельно, а цена альманахов, мерча и книг снизится. Мы уже немного сбросили цены, а как только все заработает полноценно, пересчитаем цены на товары.

Пока же мы дарим вам всем в честь нашего грядущего восьмилетия промокод на 8% 2024PROMO. Действует до конца года!

Но и это не все! До конца года также в корзине действует динамическая скидка на товары. Как она работает? Если вы положите в корзину два товара, то получите скидку 2%. Если три — 4%. Если 4 — 6% и так далее, пока не наберете 10%.

🔔Динамическая скидка суммируется с промокодом! Это значит, что в декабре вы можете добить скидку до 18%!

Вперед, за покупками!

🎅☃️❄️

C наступающим, так сказать 🎄🎄🎄

📕 6⃣6⃣6⃣6⃣

👴👴👴 Славой Жижек:

...если акты революционного насилия были для Ленина «работой любви» в строгом кьеркегоровском смысле слова, в чем же тогда состоит их отличие от «военного дзена»? Есть только один последовательный ответ: дело не в том, что, в отличие от японской военной агрессии, революционное насилие «на самом деле» стремится установить ненасильственную гармонию; наоборот, подлинно революционное освобождение куда более тесно связано с насилием - насилие как таковое (насильственный жест отказа, проведения различия, установления разделительной линии) освобождает. Свобода - это не блаженно-нейтральное состояние гармонии и равновесия, а сам насильственный акт, который нарушает такое равновесие. Буддистское (или индуистское, если на то пошло) всеобъемлющее сострадание должно быть противопоставлено христианской нетерпимой, насильственной Любви. Буддистская позиция - это, в конечном счете, позиция равнодушия, подавления всех страстей, которые стремятся установить различие, тогда как христианская любовь - это сильная страсть к внесению Различия, разрыва в порядок бытия, наделения привилегированным положением и возвышения одного объекта за счет других

🏴‍☠️🏴‍☠️🏴‍☠️ Славой Жижек:

Как, опять-таки, отмечал де Бестеги , проблема состоит не столько в «молчании Хайдеггера» о Холокосте, сколько в том, что это молчание не было полным, что Хайдеггер дважды нарушил его способом, который его проясняет. Оба раза Хайдеггер сводил Холокост к примеру более широкой, общей исторической тенденции: в письме к Маркузе 1946 года он утверждал, что то, что произошло с евреями при нацизме, происходит теперь с немцами, изгнанными из Восточной Европы, с той лишь разницей, что мы теперь знаем об этом, а немцы не знали о том, что делали нацисты с евреями; в эссе «Постав» 1950 года он ставит производство трупов в лагерях в один ряд с механизированным сельским хозяйством и производством водородных бомб, объявляя их выражением одной и той же установки технического «постава». Нацисты делали с евреями то, что Советы делали со всеми людьми, сводя их к «рабочей силе», технически доступному материалу, который можно безжалостно использовать, а затем выбросить.

(Проблема в том, что Холокост как раз НЕЛЬЗЯ представлять в таком ключе: с экономической или технической точки зрения тотальной мобилизации ресурсов, он был явно «иррациональным» - представители промышленности и армии постоянно протестовали против СС, поскольку Холокост был гигантской тратой драгоценных людских, экономических и военных ресурсов, уничтожая миллионы рабочих рук, которые можно было использовать гораздо более продуктивно!)

Вообще нужно быть очень осторожными с хайдеггеровскими обобщениями и скрытыми исключениями: когда он определяет «внутреннее величие» нацизма как столкновение современного человека с сущностью техники, нужно помнить, что он НИКОГДА не приписывал такого «внутреннего величия» американскому капитализму или советскому коммунизму. Проблема внешне нейтрального и универсального хайдеггеровского представления о современной технике состоит в том, что оно втайне отдает преимущество одной из трех его главных социальных актуализаций.

❤️ ❤️ ❤️Славой Жижек:

Первое, что нужно заметить по поводу сталинистского дискурса, - это его заразительность: в отличие от фашизма, (почти) все любят насмешливо имитировать его, использовать его язык в различных политических контекстах и т. д. И это еще не все: в прошлом десятилетии мы наблюдали в большинстве посткоммунистических стран процесс изобретения коммунистической традиции. Коммунистическое прошлое воссоздается как культурный феномен и образ жизни, а продукты, которые десятки лет тому назад казались жалкой копией западной «подлинной вещи» (восточные версии «колы», лосьонов для рук, низкокачественных холодильников и стиральных машин, популярной музыки...), не только вспоминаются с нежностью и иногда даже выставляются в музеях - иногда они даже вновь с успехом выходят на рынок (как лосьон для рук Florena в ГДР). Политический аспект коммунистического прошлого - со всем, что было в нем хорошего и плохого (от мечты об освобождении до сталинистского террора), - стирается, подменяется повседневными объектами, которые вызывают образ простой и скромной, но потому более счастливой, сытой и довольной жизни, нежели подавляющая динамика капитализма. Процесс создания новых национальных государств после распада коммунистических «империй», таким образом, следует логике того, что применительно к возникновению капитализма Маркс описал как главенство формального подведения средств производства под капитал перед материальным подведением: общество сначала формально подводилось под категорию национального государства и только затем разрабатывалось его идеологическое содержание (фабрикация традиции, на которой основывалось это национальное государство).