Продолжаю выкладывать рождественские стихотворения. Это было написано в далеком 1989 году,

ВОЛХВЫ

В конце месяца — снегопад,
день ото дня город становится белее,
волхвы уже вернулись назад,
они никого не нашли в Иудее.

— Здесь Царь, здесь! — говорят они,
заглядывают в подворотни,
спускаются в убежища и полуподвалы,
где как звезды горят глаза кошек,
и дни проходят незаметно,
шелестом мокрой штукатурки
отвечая на каждую молитву.

Волхвы ползают по теплым трубам,
месят ногами подвальную жижу,
но вместо Христа-младенца
находят пьяных бомжей.
А звезда ослепляет словно
ручной милицейский фонарик,
и кажется — дети в подвале играют...
Дети играют.

А это было написано в прошлом году перед Рождеством

Дворник ломом стучит по льду,
высекает звезду,
сгребает лопатой лучи,
и снова как дятел стучит,

дворник, чёрный как ночь,
убирает с дороги снег,
посёлок давно уже спит,
а он всё скребет и стучит.

Дорога уходит во тьму,
но было виденье ему,
что не снег рассыпая, а свет,
он звездой над дорогой встаёт,

свет заходит в сарай и в дом,
свет становится молоком,
что дитя, пробудившись, пьёт,
и на улице тает лёд.

Петербургская зарисовка


Мимо завода патронного,
мимо Винного городка,
мимо Чухонской деревни,
течёт Смоленка-река.

На берегу под корнями деревьев,
на старом матрасе нищий спит,
он был царем и шёл за звездой,
но после взрыва атолла Бикини,
его прошлое скрыла водой
Смоленка-река,

Блаженная Ксения в красной кофте -
кровь на разорванных облаках,
вчера был шторм, вода ещё высока:
словно киты плывут по воде дома
мимо Винного городка,
мимо старого кладбища,
мимо чухонской деревни,
мимо завода патронного…

«И объяли меня воды до самой души» -
во чреве града кита молится Иона.
Радужные колюшки, колючие рыбки
непригодные для еды,
столь же угодны Господу, как и он.
Течёт Смоленка-река,
плакучие ивы у самой воды
вечный кладут поклон…

мимо деревни чухонской,
мимо завода патронного,
мимо винного городка,
несёт Смоленка река
лодку с младенцем
в тёмных своих руках.

Одно из моих любимых стихотворений Станислава Красовицкого. Скопировал с "45 параллели"
Белоснежный сад
 
А летят по небу гуси да кричат,
в красном небе гуси дикие кричат,
сами розовые, красные до пят.
А одна не гусыня –
белоснежный сад.
А внизу, сшибая гоп на галоп,
бьётся Игорева рать прямо в лоб.
Сами розовые, красные до пят,
бьются Игоревы войски
да кричат:
«У татраков оторвать да поймать.
Тртацких девок целоком полонять.
Тртачки розовые, красные до пят,
а тртацкая царица –
белоснежный сад».
 
Дорогой ты мой Ивашка-дурачок,
я ещё с ума не спятил, но молчок.
Я пишу тебе сдалёка, дорогой,
и скажу тебе, что мир сейчас другой.
Я сижу порой на выставке один,
с древнерусския пишу стихи картин.
А в окошке от Москвы до Костромы
всё меняется, меняемся и мы.
Всё краснеет, кровавеет всё подряд.
Но ещё в душе белеет
белоснежный сад.

 

Какая-то производственная тема – в прошлом году про цензора на фабрике говорящих игрушек писал,
теперь вот...

НОЧНАЯ СМЕНА

Он работает на предприятии,
производящем продукты,
о которых, чем меньше знаешь,
тем лучше спишь,
его задача обслуживать станки,
переводить макет изделия,
разработанный инженерами в «автокаде»,
в понятный станку EdgeCAM,
и смотреть как
вытачиваются детали,
но далеко его мысли:
где-то летом, в какой-то Анталии,
и вдруг под ногами тень мелькает —
неужели здесь крысы?

Он стряхивает сны на кафельный пол —
нельзя возвращаться
в турецкое лето,
тянется ночная смена,
и чертеж необходимой детали
висит на зкране,
где плещется море,
сын навстречу бежит,
импортированнй из «автокада» в «EКАМ»...
— Жену ты уже выточил, —
спрашивает начальник —
какую ты использовал сталь?
А может ты сам уже там?
Давай возвращайся,
пока вновь не запели сирены!

И он приходит домой со смены:
в коридоре темно
дети ещё крепко спят,
им вставать через час,
старшей — в школу,
младшему — в детский сад.
Он проходит на кухню,
Целует жену,
что вышла его встречать,
выпивает сто грамм,
смотрит в окно, где сплошная тьма,
и, не дождавшись, пока встанут дети,
падает спать,
восход не скоро – зима.

Вот что написал Арсен! Все правда. Добавлю лишь, что книга толстая — чуть не дотягивает до 600 страниц, и стихи в ней из книг 2014-2024гг. + совсем новые.

За книгой поэта Дмитрия Григорьева «Принцип легкой руки» (СПб.: Алетейя, 2025) можно поехать в Минск и купить ее там за 49 белорусских рублей. Если вам лень добираться до Минска, а до Москвы легче и привычней, то в «Фаланстере» вы сможете приобрести ее за 1200 р. Но если и до Москвы вам не доехать, то уж до магазина «Подписные издания» на Литейном проспекте в Петербурге вы наверняка добредете. Правда придется выложить за книгу почти 1600 р. А ежели вы убежденный домосед и из дома вообще не выходите, то на сайте «Тройка» этот поэтический фолиант продается за какие-то символические 69 $.
Но не спешите расставаться с белорусскими тугриками и американскими баксами!
Не переплачивайте за книгу в рублях!
30 января 2025 г. на творческом вечере Дмитрия Анатольевича Григорьева в «Старой Вене» (СПб., Гороховая, 8; мини-отель «Старая Вена»; начало в 19.00) у вас будет уникальная возможность купить «Принцип легкой руки» по издательской цене, да еще и с автографом автора.

Вот что написал Арсен! 🔝Все правда. Добавлю лишь, что книга толстая — чуть не дотягивает до 600 страниц, и стихи в ней из книг 2014-2024гг. + совсем новые. Кое-что прочту в Старой Вене 30 января.