Вот сколько раз верил в эту ерунду и пытался «формулировать запрос» — ничего ни разу не сбылось. И, наоборот, все знаковые события в моей жизни — это какой-то нежданный подгон от судьбы. Когда отчаяние уже подступает и руки опускаются, раз — и что-то происходит.

Так что, Олег, как там у вас с Кононенко говорится, сам соси.

Вернусь к больше месяца назад прерванной мысли.

Вернуло меня к ней идутбелоеснеженье хороших людей с плохим литературным вкусом и строчка из знакового стихотворения (одного из знаковых) недавно ушедшего Евтушенко — «Её Пушкина, Стеньку, и её стариков».

Ну, стариков — ладно. Человек был под влиянием, урбанизация для многих из их поколения была страшной трагедией, патриархальность была в чести. Но вот как туда вписались Пушкин со Стенькой?

По Стеньке понятно — герой авторской песни конца XIX века, всю дорогу ложно выдаваемой за фольклорную; ну а Пушкин, типа, как борец с самодержавием (единственный возможный в совке образ).

Короче, любил я признаваемую интеллигенцию (Пушкина), Стеньку (марксистско-ленинский протопролетариат) и «стариков» (героев деревенской прозы).

Ну, старики образ собирательный, Пушкиным кто только не спекулировал, а вот с Разиным интересно.

Его восстание традиционно связывают с Соборным уложением, но при этом оно проходило в обстановке раскола и — хотя сам Разин самозванцем не был — в его войске были и ложный Никон, и ложный царевич (вместо умершего во младенчестве брата будущего Петра I).

Ну и вот эта вот популярная в последние годы теория, что Разин был турецкий шпион.

Тут ничего ни с чем не бьётся. Более того, всё запутывают реальные турецкие некрасовцы.

Которые старообрядцы и которые +500 к конспирологии.

Постепенно всё разберём.

Вообще-то не Криденс, а Криденс Клирвотер Ревайвал

В общем, да, но и причина этого банальна и она не в Путине, а в том, что феодализм, в принципе, достаточно естественное состояние общества, он, так сказать, более близок к биологии.

Дух свободы — это ведь, в первую очередь, дух предпринимательства. Началась эра географических открытий, пошло ограбление колоний, и феодалам начали противостоять купцы, которые по могуществу смогли противостоять им на равных, просто их могущество подкреплялось не тогдашним государственным аппаратом, а деньгами.

В итоге, Ост-Индская компания содержала собственную армию, полицию, и даже печатала собственные деньги, будучи параллельным государством.

Промышленная революция, а никакая не эпоха Просвещения расчленила феодальный труп. Люди поняли, что воевать столетнюю войну уже хватит, и начали договариваться о национальных государствах. Тут появились деньги и на творцов Ренессанса, которым заказ делает не феодал своей милостью, а рыночный покупатель голосует кошельком.

В этом смысле Россия, где таксисты требуют у государства защиты от Убера, а бизнесмен по-прежнему упырь и кровопийца, органично воспроизводит феодальную модель. Государство ДОЛЖНО ЗАБОТИТЬСЯ. «А коммерсанты все эти — на простых людях наживаются, кровопийцы».

Обладая опытом достаточно длительного проживания и в Москве, и в Европе, наблюдаю сейчас ситуацию изнутри Руси. Не то, чтобы она идеальная, но просвет виден, и просвет явно 1) поколенческий (всё-таки, совок это сильный яд, но дети подросли, и они хорошие) и 2) придёт явно не от выскодуховной и образованной части населения (у неё психология наёмных работников потому что).

Начал смотреть интервью Навального Дудю, про которое все говорят (полностью пока не успеваю, может, завтра досмотрю). Не могу понять одного.

Навальный по-прежнему сидит на позиции «Я приду к власти и всех вас посажу».

Или он не хочет реально прийти к власти (потому что ну кто ему даст на таких условиях прийти?), или реально думает, что всё само развалится.

Странная стратегия.

Писал в Фейсбуке в 2013:

20 апреля 2013 г. · Moscow, Москва ·
Приходилось слышать от экспатов это вот: в России не вызывает никакого удивления ситуация, когда утром человек в пиджаке и галстуке показывает презентацию с большими нулями, а вечером надевает косуху и ужирается в рок-баре.

У протестантов с этим всё понятно: в рай попадают только богатые, а богат тот, кто хорошо работает, поэтому, поскольку земная жизнь это лишь подготовка к вечности, через всю неё проходит тема твоей работы. Вице-президент компании и с детьми завтракает, как другие вице-президенты, и пятничный досуг проводит, как полагается вице-президенту. Новый сосед без труда поймёт, что это вице-президент, увидев жену, детей и машину.

У нас гораздо большая свобода выбора ролей, и поведение человека во внерабочее время всегда почва для дискуссий — где граница, как быть, если в рабочей ситуации человек прекрасен, а после работы пьяный на мопеде въезжает в витрины и попадает в интернет. Общественное мнение в России с гораздо большей вероятностью, чем западное, склонится к тому, что если это действительно никому не мешает, то это личное дело, к облику организации никак не относящееся и никак его не порочащее. «Он же не на службе это сделал».

В этом смысле интересно, как взаимоотношения двух людей могут меняться в рабочей и в неформальной обстановке; в пятничном угаре, например, случайно встретившись на концерте любимой группы, тот же вице-президент и стажёр из дальнего отдела могут на равных нажраться и обнимаясь прыгать у сцены, но на работе оба вновь восстановят дистанцию, и это будет совершенно бесспорно для окружающих даже с моральной точки зрения — это не лицемерие, а просто смена спектакля, и актёр, который в «Гамлете» продолжает играть Яго, просто мудак и портит нахуй весь театр. А вовсе не борец с лицемерием.

Здесь, соответственно, у меня получаются два наблюдения, локальное и глобальное.

Локальное касается феномена «русского корпоратива». Изначально корпоративная вечеринка должна поддерживать ценности компании и сплочать коллектив вокруг места работы. Это прекрасно работает в сознании протестанта, где работа определяет твою грядущую вечность, но совершенно не работает здесь: человек, который не разделяет спектакли, это или лицемер, или идиот, у которого в жизни больше ничего нет. Поэтому корпоратив превращается в оргию, в классический европейский карнавал, где на конвенциональном уровне временно стираются иерархические рамки, все позволяют себе лишнее, вступают в предосудительные в обычной ситуации отношения между собой, а потом «делают вид, что ничего не было». Хотя на самом деле не делают вид, а просто такова природа ритуала: границы были стёрты временно, и правила никакие не нарушены. Положено блевать на ковролин, положено ебаться в кладовке, роняя швабры, положено обхватить в охапку строгого главбуха и потащить на танец, положено чокнуться и выпить на брудершафт с главным врагом. Это ритуал, он играет свою роль. Дионисийское безумие, культ хорошего урожая, октоберфест. Всё это, конечно, для экспата, чаще всего, полный пиздец. Как же так. Где же рамки? Да, границы и должны немного стираться, но надо быть в рамках! Нет, говорит ему русский, не надо. Рамку в жопу себе вставь. И чтоб края поострее были.

(про глобальное обещал потом рассказать, но вот прошло 4 года, а так и не собрался)

Нарушение (не нарушение, конечно, а трансформация, или, если угодно, перетасовка) социальных ролей — это то, что лежит в основе теории социальных сетей. То есть автор термина, этот вот скандинав (не помню фамилию, лень гуглить) вдруг обнаружил, что директор банка и уборщица в этом же банке 5 дней в неделю находятся в одних социальных отношениях, а 1 день в неделю она регент в церковном хоре, а он желает в нём петь, и отношения меняются.

Когда я это читал, для меня это было очень понятно. Каждый вечер мы в конце девяностых выходили гулять с собаками, и там кого только не было. И по полу, и по возрасту, и по соц. положению. Никогда и нигде этот состав не мог бы собраться, если бы не необходимость выгуливать собак (и все о чём-то общались на протяжении нескольких лет, и до сих пор я встречаю этих людей и у нас есть повод поздороваться и спросить как дела, хотя нас ничего не связываает — кроме как годы совместных вынужденных вечеров в прошлом)

Так вот, это речь про долговременные и сложно обусловленные институции (собаки в перемешанном постсоветском пространстве, филателия, местная церковь, инвалидность, секс-девиации, фан-клуб поп-звезды).

А пьяный корпоратив — это имитация. Все сделали вид и наутро забыли.

Такой корень в степени сто из концепции Бахтина.

(Я имею в виду знаменитое предисловие Бахтина к книге о Рабле)

Ах, да, ну какие варвары. Ведь у них же есть сам великий Абай Кунанбаев! Это как Тарас Шевченко, только в ебанутой шапке и с бородой.