Forwarded from Издательство Самокат
Сегодня весь «Самокат» говорит только об одном.
В Питерский домик «Самоката» пришло уведомление – нас выселяют с Мончегорской. Пока все заняты приятными предновогодними хлопотами, мы остаемся на улице с нашими любимыми книгами и праздничными планами. Всего один день на переезд. Завтра.
❗️ В первую очередь, мы обращаемся к руководству Санкт-Петербурга и Комитету по управлению городским имуществом. И надеемся, что культурной столице не безразлична судьба одного из лучших книжных города от одного из главных независимых детских издательств в России.
Еще вчера мы делились рождественским приветом от Наташи, мы праздновали юбилей издательства, показывали наш уютный флигель, приглашали на новогодние мастерские. Да, мы делимся с вами всеми новостями. Сегодня, к сожалению, хороших новостей не будет.
▶️ Наш флигель стал для «Самоката» местом притяжения наших дорогих читателей, наполнился теплом и уютом, – и мы верим, что это это тепло гораздо больше любых стен (даже самых дорогих сердцу стен). Сейчас нам очень нужна ваша помощь.
🔵 Завтра наш домик на Мончегорской, 8Б будет открыт с 9:00, и все наши книги мы будем отдавать со скидкой –30%. Сейчас нам фактически некуда перевозить книги, и вы очень поддержите нас любой своей покупкой. Также по возможности просим забрать подтвержденные интернет-заказы.
🔵 Мы ищем волонтеров, которые помогут нам подготовить домик к переезду. О нашем домике заботятся всего две девушки – Наташа и Полина, и мы верим, что вы не оставите их одних в беде. Если вы готовы помочь, приходите на Мончегорскую с 13:00.
🔵 Мы в срочном порядке ищем подходящее складское помещение для временного хранения наших книг, у нас где-то около 250 коробок книг, мебель и техника.
🔵 И, разумеется, мы ищем новый приют для наших книжек. От 25 кв.м. для продаж и книжных встреч + техническое помещение. В историческом/культурном центре Петербурга.
✉️ Если у вас есть предложения и варианты, пишите, пожалуйста, в телеграм по номеру +7 (921) 809-85-19, Наташа и Полина на связи.
В Питерский домик «Самоката» пришло уведомление – нас выселяют с Мончегорской. Пока все заняты приятными предновогодними хлопотами, мы остаемся на улице с нашими любимыми книгами и праздничными планами. Всего один день на переезд. Завтра.
Еще вчера мы делились рождественским приветом от Наташи, мы праздновали юбилей издательства, показывали наш уютный флигель, приглашали на новогодние мастерские. Да, мы делимся с вами всеми новостями. Сегодня, к сожалению, хороших новостей не будет.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Вы там еще не устали от итогов года? Мы немножко да. Но поведение итогов — это важный закрывающий процесс. И мы хотели бы завершить этот год на оптимистичной ноте, а потому решили вспомнить то хорошее, что с нами произошло. Поэтому во втором итоговом материале попросили разных литературных критиков, обозревателей и блогеров — среди которых Галина Юзефович, Полина Бояркина, Наталья Ломыкина, Валерия Мартьянова, Максим Мамлыга и многие другие — рассказать о новых именах и проектах уходящего года.
Медиа, появившиеся в это непредсказуемое время, громкие литературные мероприятия в регионах, тамиздат и расширение литературной карты России — обо всем этом уже можно читать на нашем сайте и радоваться тому, какой плодотворный год выдался для книжного мира, несмотря ни на что.
#ремарки #итоги_года
Медиа, появившиеся в это непредсказуемое время, громкие литературные мероприятия в регионах, тамиздат и расширение литературной карты России — обо всем этом уже можно читать на нашем сайте и радоваться тому, какой плодотворный год выдался для книжного мира, несмотря ни на что.
#ремарки #итоги_года
Очередной год — в том числе книжный — подходит к концу. В финальном итоговом материале главный редактор журнала Полина Бояркина рассказала о том, каким выдался 2023-й для «Прочтения» и всего литературного мира.
Говорят, что бесконечно можно смотреть на огонь и воду, но еще — наблюдать за тем, как вокруг тебя вопреки всему зарождается что-то новое, как люди продолжают верить в то, что делают, отдавать себя даже тогда, когда сил остается не так уж и много, и находить в этом опору и поддержку.
В традиционном выпуске колонки — о том, как поддержка друг друга и вера в свое дело могут победить тьму, даже когда опускаются руки, а новые проекты и инициативы в сложные времена, кажется, рождаются с утроенной силой.
#ремарки #итоги_года
Говорят, что бесконечно можно смотреть на огонь и воду, но еще — наблюдать за тем, как вокруг тебя вопреки всему зарождается что-то новое, как люди продолжают верить в то, что делают, отдавать себя даже тогда, когда сил остается не так уж и много, и находить в этом опору и поддержку.
В традиционном выпуске колонки — о том, как поддержка друг друга и вера в свое дело могут победить тьму, даже когда опускаются руки, а новые проекты и инициативы в сложные времена, кажется, рождаются с утроенной силой.
#ремарки #итоги_года
В последних «Опытах» этого года — остроумная зарисовка о маркетинговых уловках и одновременно история о побеге из реальности, «слишком мрачной, чтобы хотеть в ней остаться». Впрочем, и фантазия, как показывает рассказ Полины Лехем, может разочаровать.
Ты вздохнула, втянулась, так пахнет Амазония, понятно. Идешь вперед, уверено ступая, нет страха — есть желание поесть. Вперед тебя бежит большая обезьяна, кричит, ты ей в ответ, но что-то непонятное. Она глядит в тебя, а ты ей вторишь. Она открыла рот, но звука не исходит. Сгибаешь руки в локти, из леса леопард выходит. И медленно тебя обходит. Уже становится страшней, он это чувствует, готовится напасть, ты съежилась, усиленно потеешь. Кто-то кричит, но это вдруг не ты.
Текст, в котором, как и у Кортасара, двоемирие приносит новые проблемы, а не спасает, — уже на нашем сайте.
#опыты
Ты вздохнула, втянулась, так пахнет Амазония, понятно. Идешь вперед, уверено ступая, нет страха — есть желание поесть. Вперед тебя бежит большая обезьяна, кричит, ты ей в ответ, но что-то непонятное. Она глядит в тебя, а ты ей вторишь. Она открыла рот, но звука не исходит. Сгибаешь руки в локти, из леса леопард выходит. И медленно тебя обходит. Уже становится страшней, он это чувствует, готовится напасть, ты съежилась, усиленно потеешь. Кто-то кричит, но это вдруг не ты.
Текст, в котором, как и у Кортасара, двоемирие приносит новые проблемы, а не спасает, — уже на нашем сайте.
#опыты
Друзья, мы возвращаемся с новогодних каникул и спешим рассказать вам о событиях этой недели!
Москвичи встретятся с Асей Володиной и Павлом Басинским, расспросят Надю Алексееву о ее новой книге, а также побывают на презентации и читке романа Алексея Варламова. Петербуржцы услышат новые стихотворения Аллы Горбуновой и обсудят «Дислексию» со Светланой Олонцевой. А тем, кто никак не сможет выбраться в оффлайн, мы советуем вебинар с Сашей Степановой о литературе young adult и дискуссию о современном герое со Светланой Павловой, Ариной Киселевой, Тамарой Бескрокой и Майей Кучерской.
А вы уже выбрали, куда пойдете на этой неделе? Поделитесь в комментариях!
Подробнее о литературных событиях января — в новом дайджесте «Прочтения».
#дайджест
Москвичи встретятся с Асей Володиной и Павлом Басинским, расспросят Надю Алексееву о ее новой книге, а также побывают на презентации и читке романа Алексея Варламова. Петербуржцы услышат новые стихотворения Аллы Горбуновой и обсудят «Дислексию» со Светланой Олонцевой. А тем, кто никак не сможет выбраться в оффлайн, мы советуем вебинар с Сашей Степановой о литературе young adult и дискуссию о современном герое со Светланой Павловой, Ариной Киселевой, Тамарой Бескрокой и Майей Кучерской.
А вы уже выбрали, куда пойдете на этой неделе? Поделитесь в комментариях!
Подробнее о литературных событиях января — в новом дайджесте «Прочтения».
#дайджест
Роуд-стори о современных Гензеле и Гретель, пряничный домик которых рушится прямо на глазах, — это «Аптечка номер 4». По словам издателей, повесть Булата Ханова «посвящена всем тем, кому выпадет жить в прекрасной России будущего, а также прошлым, нынешним и будущим эмигрантам», — тем, кому, как и героям, остается только бежать вперед, действуя не умом и сердцем, но силой убеждений.
На журналистском факультете господствовало ощущение, что мы впряглись — то ли из чувства долга, то ли по инерции — в длинную упряжку университетской науки и безуспешно топтались на месте, стараясь сдвинуть громадное нечто. Кто-то строил из себя породистого скакуна, кто-то прикидывался рабочей лошадкой, кто-то не утруждался самоидентификацией. Каждый притворялся, что пока не сдох.
Впряглись все, и все чувствовали себя одинокими. Преподы читали лекции, устаревшие в нулевые. Студенты конспектировали анемичные речи и готовили рефераты для отчетов, призванных поддержать иллюзию системной подготовки кадров.
Если бы мы учились иносказательно говорить о существенном, я бы держался за университет когтями и зубами, но мы обходили стороной все, до чего мог и желал дотянуться эзопов язык.
О скрытом содержании вывесок, упряжке университетской науки и «честной» журналистике — в отрывке на нашем сайте.
#отрывки
На журналистском факультете господствовало ощущение, что мы впряглись — то ли из чувства долга, то ли по инерции — в длинную упряжку университетской науки и безуспешно топтались на месте, стараясь сдвинуть громадное нечто. Кто-то строил из себя породистого скакуна, кто-то прикидывался рабочей лошадкой, кто-то не утруждался самоидентификацией. Каждый притворялся, что пока не сдох.
Впряглись все, и все чувствовали себя одинокими. Преподы читали лекции, устаревшие в нулевые. Студенты конспектировали анемичные речи и готовили рефераты для отчетов, призванных поддержать иллюзию системной подготовки кадров.
Если бы мы учились иносказательно говорить о существенном, я бы держался за университет когтями и зубами, но мы обходили стороной все, до чего мог и желал дотянуться эзопов язык.
О скрытом содержании вывесок, упряжке университетской науки и «честной» журналистике — в отрывке на нашем сайте.
#отрывки
Почти каждое столетие имеет свою историю ужасов. Особенно обширна она у XX века.
На его двадцатые-тридцатые годы пришлось юношество Виланда фон Тилла. Он видит перемены, происходящие в немецком обществе после Первой мировой войны, и вместе со своими сверстниками симпатизирует лидеру новой партии, которому совсем скоро предстоит возглавить страну. Это завязка романа Оксаны Кирилловой «Виланд» — первой части тетралогии «Тени прошлого».
По большому счету, художественные истории, которые мы читаем, только с виду разнятся, но все происходящее в них уже было и будет, и ничего нового человек выдумать не может. В этом смысле в моем тексте тоже ничего нового вы не найдете. Одни и те же идеи, одни и те же заблуждения, одни и те же ошибки, одна и та же боль, которую человек испытывал годами, десятилетиями, веками до описываемых событий. Как говорит один из моих героев про свои рассуждения: «Тут ничего нового нет, а, возможно, есть все, что нужно».
Главный редактор издательства «Альпина.Проза» Татьяна Соловьева поговорила с Оксаной Кирилловой о поисках исторической истины, работе с архивами, искуплении вины главного героя и нарастающей жестокости человека к человеку. Новый материал из серии интервью с молодыми писателями – уже на нашем сайте.
#интервью #молодые_авторы
На его двадцатые-тридцатые годы пришлось юношество Виланда фон Тилла. Он видит перемены, происходящие в немецком обществе после Первой мировой войны, и вместе со своими сверстниками симпатизирует лидеру новой партии, которому совсем скоро предстоит возглавить страну. Это завязка романа Оксаны Кирилловой «Виланд» — первой части тетралогии «Тени прошлого».
По большому счету, художественные истории, которые мы читаем, только с виду разнятся, но все происходящее в них уже было и будет, и ничего нового человек выдумать не может. В этом смысле в моем тексте тоже ничего нового вы не найдете. Одни и те же идеи, одни и те же заблуждения, одни и те же ошибки, одна и та же боль, которую человек испытывал годами, десятилетиями, веками до описываемых событий. Как говорит один из моих героев про свои рассуждения: «Тут ничего нового нет, а, возможно, есть все, что нужно».
Главный редактор издательства «Альпина.Проза» Татьяна Соловьева поговорила с Оксаной Кирилловой о поисках исторической истины, работе с архивами, искуплении вины главного героя и нарастающей жестокости человека к человеку. Новый материал из серии интервью с молодыми писателями – уже на нашем сайте.
#интервью #молодые_авторы
На каникулах мы, конечно же, много читали, и теперь с радостью возвращаемся к вам с рассказами о прочитанном. Вот, например, наш обозреватель Денис Лукьянов написал о новой книге Екатерины Звонцовой, назвав ее ни много ни мало «рождественским пряником со свинцовой дробью»! «Чудо, тайна и авторитет» — мрачный самобытный ретеллинг, объединивший в себе прозу Диккенса с произведениями русских классиков. Стилизуя текст под романы XIX века, авторка исследует вопросы гуманизма в духе Достоевского, помещая героев в Москву, дышащую атмосферой магического гоголе-тургеневского Петербурга.
Глазурь здесь — стилизованный под классические романы текст с вкраплением бесконечных цепочек родословных, статусов: кто в каких светских кругах вращается, кто в каком чиновничьем департаменте обитает. Но за всей этой, казалось бы, кружевной красотой, спрятана едкая начинка, которая многим может оказаться не по зубам.
О необходимости страдания на пути к счастью, трех рождественских духах и детективных элементах в романе — в рецензии на нашем сайте.
#рецензии
Глазурь здесь — стилизованный под классические романы текст с вкраплением бесконечных цепочек родословных, статусов: кто в каких светских кругах вращается, кто в каком чиновничьем департаменте обитает. Но за всей этой, казалось бы, кружевной красотой, спрятана едкая начинка, которая многим может оказаться не по зубам.
О необходимости страдания на пути к счастью, трех рождественских духах и детективных элементах в романе — в рецензии на нашем сайте.
#рецензии
Вероника, дочь знаменитого хирурга, живет в центре Москвы и мечтает об идеальных отношениях. Однажды она встречает Кирилла — не принца из «Тиндера», но с ним легко. Легко переспать, поговорить о Кафке — и напиться до беспамятства, да так, что потом и не вспомнишь помолвку, свадьбу и путешествие на Бали.
Кирилл по-прежнему лежал на полу без сознания. Он очнулся, сидя в ванне прямо под ледяным душем. Сережа стоял рядом и курил, стряхивая пепел в унитаз.
— Серега, — тихо произнес Кирилл.
— Живой, — улыбнулся Сережа. — Слава богу, ну и перепугал ты меня. Хорошо, что я был недалеко, резину менял. Давай-ка вставай, брат.
Сережа помог ему подняться и довел до кухни. Достал из рюкзака две бутылки пива и поставил на стол.
— На вот, выпей, приди в себя.
— Только две? — спросил Кирилл, открывая бутылку.
— Нет, ящик привез! Ты сколько уже тут торчишь?
— А Ника где? — первая бутылка, опустошенная одним длинным глотком, направилась под стол, не устояла и покатилась к батарее.
— Откуда я знаю, — отмахнулся Сережа. — Уехала, наверное. Я бы на ее месте тоже уехал. Кирюх, давай допивай, и поедем домой. Хочешь ко мне? Сонька у родителей на даче, выспишься, а завтра поедем на капельницу. Я уже договорился с тем же врачом — полежишь пару дней, прокапаешься и вернешься домой. Ну и вонь же тут!
Дебютный роман Яны Верзун — это история о зависимостях разного порядка: от одобрения матери и от числа на весах, но прежде всего — от алкоголя.
О столе, сервированном пустыми бутылками, боязни позвонить в скорую и Сереже, который всегда приедет, чтобы спасти, — в отрывке на нашем сайте.
#отрывки
Кирилл по-прежнему лежал на полу без сознания. Он очнулся, сидя в ванне прямо под ледяным душем. Сережа стоял рядом и курил, стряхивая пепел в унитаз.
— Серега, — тихо произнес Кирилл.
— Живой, — улыбнулся Сережа. — Слава богу, ну и перепугал ты меня. Хорошо, что я был недалеко, резину менял. Давай-ка вставай, брат.
Сережа помог ему подняться и довел до кухни. Достал из рюкзака две бутылки пива и поставил на стол.
— На вот, выпей, приди в себя.
— Только две? — спросил Кирилл, открывая бутылку.
— Нет, ящик привез! Ты сколько уже тут торчишь?
— А Ника где? — первая бутылка, опустошенная одним длинным глотком, направилась под стол, не устояла и покатилась к батарее.
— Откуда я знаю, — отмахнулся Сережа. — Уехала, наверное. Я бы на ее месте тоже уехал. Кирюх, давай допивай, и поедем домой. Хочешь ко мне? Сонька у родителей на даче, выспишься, а завтра поедем на капельницу. Я уже договорился с тем же врачом — полежишь пару дней, прокапаешься и вернешься домой. Ну и вонь же тут!
Дебютный роман Яны Верзун — это история о зависимостях разного порядка: от одобрения матери и от числа на весах, но прежде всего — от алкоголя.
О столе, сервированном пустыми бутылками, боязни позвонить в скорую и Сереже, который всегда приедет, чтобы спасти, — в отрывке на нашем сайте.
#отрывки
Отчужденность от мира ощущается сильнее, когда ты не такой, как все. Об этом не понаслышке знает героиня романа Виктории Ллойд-Барлоу «Маленькие птичьи сердца». У Сандей аутизм, а дочь Долли — самый близкий для нее человек — начинает отдаляться под влиянием других, более похожих не нее саму людей. Барлоу, опираясь на личный опыт, описывает жизнь женщины с РАС, стилистически точно передавая ее внутренний мир, отношения с близкими и с окружающей действительностью.
На примере своей героини Виктория Ллойд-Барлоу показывает, насколько несправедливо отношение общества к людям с аутизмом. И доказывает, что они способны жить среди нас — потому что практически ничем от нас не отличаются. Пусть они думают и чувствуют немного иначе, но так же, как и мы, умеют переживать, сочувствовать, любить. Они дорожат близкими, заботятся о них и бояться потерять. Им — как и нам — нужны те, кому можно довериться, и кому можно подарить часть себя.
О сложных переживаниях героев, развенчании мифов и реальности глазами особенного человека — в рецензии нашего обозревателя Марии Фадеевой.
#рецензии
На примере своей героини Виктория Ллойд-Барлоу показывает, насколько несправедливо отношение общества к людям с аутизмом. И доказывает, что они способны жить среди нас — потому что практически ничем от нас не отличаются. Пусть они думают и чувствуют немного иначе, но так же, как и мы, умеют переживать, сочувствовать, любить. Они дорожат близкими, заботятся о них и бояться потерять. Им — как и нам — нужны те, кому можно довериться, и кому можно подарить часть себя.
О сложных переживаниях героев, развенчании мифов и реальности глазами особенного человека — в рецензии нашего обозревателя Марии Фадеевой.
#рецензии
«Подборка Никиты Пирогова императивна. Сила голоса в ней действенно-заклинательна и не просто способна к изменению реальности, но настаивает на нем» — так пишет куратор рубрики Борис Кутенков.
Твое лицо любимое лицо
Так близко, трогаю я пальцем
Твою губу, и твои брови
И мне не страшно, мне не страшно
В первом выпуске «Опытов» этого года — уверенность в преображении мира и знание, что все не напрасно.
#опыты
Твое лицо любимое лицо
Так близко, трогаю я пальцем
Твою губу, и твои брови
И мне не страшно, мне не страшно
В первом выпуске «Опытов» этого года — уверенность в преображении мира и знание, что все не напрасно.
#опыты
Москвичи обсудят деколониальный взгляд на российскую архитектуру с автором книги «Купола, дворцы, ДК» и побеседуют с Шамилем Идиатуллиным. Начинающие авторы зададут вопросы Майе Кучерской и узнают о правилах приема заявок на участие в премии «Лицей». Мы же встретимся с Екатериной Манойло и посмотрим фильм об Иосифе Бродском. А еще отправимся на презентацию книги Кати Морозовой и послушаем чувственные рассказы современных писателей.
Подробнее о событиях этой недели — в обновленном дайджесте «Прочтения».
#дайджест
Подробнее о событиях этой недели — в обновленном дайджесте «Прочтения».
#дайджест