Такие дела — приходите послушать.

В лекции мы расскажем об истории развития методологии мониторинга социальных эффектов, основных концептуализациях, которые связаны с понятием "социального эффекта" (social impact), опишем саму методологию в ее основных чертах, приведем несколько примеров использования этой методологии, проанализируем то, чем методология SIA может быть полезна для бизнеса, а также продемонстрируем основные направления критики SIA, которые в ХХ и ХХI веке активнее всего разрабатывались в рамках анти- и пост-девелопменталистского дискурса.

Всё так.

"Труд познает себя. Производственные интервью"

Что думают люди разных профессий о своей работе? Об этом они рассказывают сами на страницах этого сборника. Это одновременно и полевое антропологическое исследование, и хроника борьбы трудящихся за свои права.Собранные в книге материалы, полученные методом индивидуального глубокого интервью, представляют несомненный интерес как для нового поколения отечетственных ученых, так и для всех, кому не безразлична ситуация в российском обществе.

Стоит 600 рублей, заказать можно через @napilnik_bot

Ровно 10 лет назад, 21 августа 2014 года, я купил вот эту книжку. А потом дал кому-то почитать. Признавайтесь, пожалуйста, кто заиграл.

Вчера с дорогой коллегой Варварой Гречухиной прочитали лекцию про методологию оценки социальных эффектов, которые возникают в результате имплементации разнообразных проектов развития. В целом, подход можно охарактеризовать лозунгом его практиков: "Doing Social Impact Assessment is good business and good for business". Как говорится, "всё так". Как с этим быть и что делать — можно будет послушать, когда появится видео, мы там рассказали. Но сейчас не об этом. Сейчас о другом.

В тусовке, которая занимается SIA, есть такой авторитетный мужчина, Фрэнк Ванклай. Ванклай написал вообще все про SIA — востребованный, наверное, специалист. И вот у него есть очередная обзорная статья, где он пишет о том, как, в числе прочего, в ХХI веке выглядит этика подхода. Как мы с вами помним, как только кто-то начинает с умным видом вещать про этику — это значит (в 100 случаях из 100), что вас хотят наебать ввести в заблуждение. Но тут еще интереснее.

Ванклай перечисляет этические основания SIA следующим образом: надо, говорит он, очень аккуратно обращаться с собираемыми данными, они сензитивные; надо быть научно добросовестными, обязательно; надо непременно уважать локальные культуры, а также растворенные в этих культурах альтернативные космологии и эпистемологии. Следовать Целям устойчивого развития ООН. Соблюдать права человека. Способствовать эмпаурменту и эмансипации. И так далее.

И через три строчки задается важным для всякого проектировщика вопросом: а вот, говорит он, надо вам, например, проложить газовую трубу по тем территориям, где живут какие-нибудь традиционные люди. Ну или там осушить болото. Или воздвигнуть креативный кластер. Надо же, наверное, традиционных людей отселить, верно? На время или навсегда. Потому что очень нужно проложить трубу, а они там со своими космологиями сидят. Ну и что делать?

Ясно, что делать — писать в статье раздел под названием "Вызовы для SIA в ХХI веке". И рассуждать о том, как правильно извиняться в такой ситуации. Потому что трубу-то все равно проложат, куда вы денетесь. Но все неравнодушные граждане должны этически задуматься над вопросом о том, что делать, например, с кладбищами? Как их переносить? А просто могилы? Алтари? Священные деревья и камни?

Или вот еще важный вопрос — а как устроить "resettlement" для тех нематериальных сущностей, которые не связаны с какими-то материальными объектами? Духи предков? Призраки? Мелкие бесы, полезные в традиционном хозяйстве?

В общем, много еще вопросов стоит перед научной этикой в ХХI веке, много. Не на одну карьеру хватит.

Коричневый поворот в антропологии! Необходимо подаваться

Прерываем наши каникулы ради важного сообщения. До 13 октября принимаем заявки на конференцию «Anthropoopology: Brown Studies и нечистотный поворот».

- История экскрементов является ровесницей истории людей, а особое отношение к испражнениям стало причиной обильного использования их в культуре: от средневековых карнавалов до средства пропаганды — в маргиналиях и политических карикатурах, от поговорок до туалетного юмора, от ритуального применения и перформансов Джи-Джи Аллена до разговоров с гастроэнтерологом.

- Несмотря на акцент на антропологии в названии, нас интересует широкий диапазон гуманитарных дисциплин: история, философия, искусствоведение, литературоведение и другие. Как нечистоты фигурировали в тех или иных контекстах социальной жизни людей? Как эволюционировало восприятие запаха с средневековья до настоящего времени? Как происходит взаимодействие с нечистотами сегодня? Все это нас интересует как ресурс междисциплинарной дискуссии. 

Конференция состоится 1 ноября. Для участия заполните Яндекс-форму и приложите к ней тезисы доклада в 300-500 слов, список литературы к тезисам приветствуется.

У коллег родился юмор: предлагают свою параллельную конференцию про твердые отходы назвать "Не такое говно, как в ЕУ".

Вот это я понимаю научная жизнь, бурлит!

Таганская ферментационная компания одобряет отказ от ускорения, развитие низких технологий и практик слабой мысли в культуре.

Оказывается, в нашумевшей конференции ЕУ про какашки нельзя участвовать никому, кроме студентов и независимых исследователей. Почему так — понять невозможно, но делать нечего. Придется всем старым хрычам с аффилиациями кряхтеть тут, на просторах самого свободного мессенджера им. П. Дурова. Ко всему прочему, под рукой есть один сюжет про твердые бытовые отходы, который я не могу обойти вниманием.

Восьмого августа был день альпинизма. Накануне дорогой друг Дмитрий Казаков прислал новость следующего содержания:

Дроны начнут помогать туристам на Эвересте. Непал решил заменить часть шерп китайскими грузовыми БПЛА FlyCart 30, которые смогут перевозить вещи и собирать мусор. Власти надеются, этот шаг сократит число жертв во время восхождений на вершину.

Я насторожился — обычно попытки прижать традиционные промыслы шерпов и высотных носильщиков в Непале кончаются плохо: эти люди зарабатывают для экономики слишком много денег, а их профсоюз является одной из серьезнейших политических сил в стране. Но потом вспомнил историю, которая меня успокоила.

Есть такой дядька, Кен Кэмлер. Он американский врач, микрохирург, который в какой-то момент своей блестящей карьеры выгорел и решил, что очень хочет в горы. И он там оказался. А потом написал замечательную книжку "Доктор на Эвересте", всем советую. Я купил ее в Катманду и недавно перечитал.

Доктор — он и на Эвересте доктор; рассказывает о всяком, в том числе о гигиене. И про устройство полевого туалета в базлаге, и про то, как однажды альпинистам запретили там пИсать. Не в смысле совсем запретили, а предложили делать это где угодно на горе, но только не в туалете. Потому что бюрократы в очередной раз придумали бороться за чистоту Джомолунгмы, в связи с чем шерпам стали платить отдельные деньги за вывоз отходов вниз — в Катманду.

Схема такая: при устройстве туалета системы "очко" в базовом лагере теперь полагалось не просто выкапывать яму, а такую яму, в которую войдет бочка оговоренных размеров. Размеры — такие, чтобы ее можно было прикрепить на яка. Потом шерпа с караваном яков, которые везут какашки в бочках, спускается в Катманду, и там получает деньги за вес привезенных отходов. Поэтому в бочку нельзя мочиться: деньги за какашки непальские власти были платить готовы, а вот за мочу — уже нет. Никакой экологии моча не мешает.

В туалете базлага повесили объявление: не писайте внутрь, только какайте. Альпинисты, естественно, проигнорировали; тем более, что запрет распространялся исключительно на приезжих: непальцы могли справлять нужду где угодно. Бюрократы прислали проверяющего; тот, не будь дурак, все время, пока был на горе, проспал в медицинской палатке Кэмлера — действительно проверять, кто в туалете только какает, а кто еще и писает, — это абсурд даже по местным меркам. Караваны яков перестали спускаться с горы порожняком. Шерпы опять заработали кучу денег.

Но все же, обмен дерьма на деньги — это слишком большая благотворительность, чтобы продолжаться вечно. В какой-то момент лавочку прикрыли. Виной тому то ли здравый смысл, то ли вскрывшееся мошенничество с мочой, то ли кучи отходов на улицах Катманду, куда содержимое бочек и вываливалось за неимением инфраструктуры для переработки какашек.

Так что мораль такая: шерпы незаменимы, число жертв на вершине Эвереста — величина, прямо связанная с туристическим траффиком, а дроны, я думаю, просто никуда не долетят. За камнепадом, как мы помним, ревёт камнепад — особенно, если летящие камни пущены меткой рукой горного носильщика.

Обо всем этом, а также многом другом, что связано с какашками и гигиеной в зоне смерти, вы не узнаете на конференции в ЕУ 1 ноября 2024 года.

Я, кстати, против всяких ожиданий очень люблю Берарди

А вот и еще один долгожданный продукт наших трудов - новая книга, которую мы издали на Запасном Аэродроме - Франко Берарди ТРЕТЬЕ БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ. Две замечательные книги Франко "Бифо" Берарди недавно были изданы по-русски - обе меня очень и очень порадовали. Иначе и быть не могло. Берарди - основатель Радио Аличе и близкий друг Феликса Гваттари. Так что его мысль прекрасно замешана на психоанализе и шизоанализе. Книга, которую мы издали, вышла в Verso в 2021 году и новые формации бессознательного производятся не только семиокапитализмом, но и вирусной эпохой. Что происходит с бессознательным сегодня? Читайте новую книгу Берарди. Аиша уже читает