Набитое в курском приграничье за трое суток - 945 рыл, 102 единицы бронетехники - позволяет судить с большой долей уверенности, что в нахрюк за эти дни брошено от бригады, и это осторожная оценка совсем снизу. Причем кадры отборные, мотивированные и подготовленные, которые у чубатых сейчас в гораздо большем дефиците, чем наловленное по улицам и одетое в камуфляж стадо.

Еще и еще раз: изо всех сил держим кулаки, чтобы не останавливались гнать резервы и дальше. Сжигать их текущими темпами - брать взаймы у совсем недалекого будущего под такой процент, что дальний родственник Шейлока откуда-нибудь из Умани обзавидовался бы.

Многие источники утверждают, что в курском приграничье орудуют подразделения 80-й чубатой бригады. Львовской. Насквозь бандеровской. Йододефицитной. Потомственных сифилитиков в шестом-седьмом поколении - эту милую региональную особенность Галиции даже советская власть до конца не извела.

Позапрошлой осенью подсвинки именно этой бригады совершили массовый расстрел наших пленных к востоку от Оскола.

Если информация о присутствии бригады в раскручиваюшейся для хохлов мясорубке верна, надеюсь, что она доведена до нашего личного состава. Чтобы ни одно отродье свиноматок не успело добежать обратно до границы ни при каких обстоятельствах.

Отражение нахрюка на Курскую область имеет важный аспект, который в моем поле зрения никем еще не освещался. Тыловое обеспечение сил вторжения.

Уже более или менее очевидно, что счет этим силам идет на тысячи рыл, возимый боезапас которых (даже если упростить вопрос тылового обеспечения до одного боезапаса, что, конечно, далеко не так) весьма ограничен. И счет потоку грузов, необходимому для сохранения боеспособности, должен идти на десятки тонн в сутки. В условиях, где дорожная сеть от границы не слишком богата, а недостатка в средствах разведки и подавно поражения, наносимого в том числе по тыловым районам и резервам по ту сторону границы, у нас быть не может.

Как именно сейчас построена работа по изоляции поля боя (при всей условности этого термина в тамошней обстановке), мы не видим и видеть не можем. Но в том, что она построена, ведется и даст свои плоды, сомнений нет: это азы, мимо которых командование на местах пройти не может по определению.

И хотя набитая вчера в приграничье чубатая танковая рота внешне выглядит, безусловно, эффектнее, в основе разгрома нахрюка в целом, думаю, окажется именно результат планомерного систематического воздействия по местным не слишком богатым коммуникациям.

В помощь Курской области направляем свои силы и ресурсы

По поручению Президента России создаём условия для временного пребывания людей, которые были вынуждены покинуть свои дома.

За сутки в Курской области обустроили 24 пункта вместимостью до 20 тысяч человек со всем необходимым для проживания.

Задействованы 1000 сотрудников столичного Комплекса городского хозяйства, 345 единиц техники — сделаем всё возможное, чтобы поддержать жителей пострадавшей области.

Наши службы будут работать на месте столько, сколько нужно. Мы с вами.

Два так называемых майора, не имеющих ни малейшего отношения к армии, зато прославленных срочносбором на премиальный джип себе, любимым, в ночи вбросили вот такое. Началась паника. В чате "майоров" наблюдались призывы расстрелять всех генералов, устроить революцию, сдать хохлам новые регионы, чтобы они отстали, и много чего еще.

Само собой разумеется, что вброс оказался враньем от первого до последнего слова.

В Великую Отечественную такие практики повлекли бы даже не столько военный трибунал, сколько отстрел на месте без суда и следствия. У нас специального уголовного состава за вброс панических слухов, увы, до сих пор нет, хотя уже совсем пора.

Поэтому предположу, что самым подходящим воздаянием для "майоров" было бы свезти их на местность, в которой сеяли панику, чтобы посмотрели людям в глаза. Если по итогам у подонков потекла бы тушь с ресниц, значит, таков их путь.

И повторю еще и еще раз: ни капли, ни грамма веры ни одному коммерсанту от военной тематики ни в одном их слове.

Насколько могу судить, после начала курского нахрюка интенсивность наших наступательных действий везде, где они ведутся, не уменьшилась и не увеличилась. Не уменьшилась - значит, резервы в Курскую область с основных фронтовых направлений если и отправляются, то весьма и весьма дозированно. Не увеличилась - значит, время ввода вторых эшелонов и резервов ни на одном из этих направлений пока не пришло. Но в том, что с каждым следующим днем в курском приграничье это время приближается на глазах, сомнений у меня мало.

Очень многие вполне справедливо заметили, что хохлы ведут обреченную на провал игру ва-банк, пытаясь всем, что им удалось накопить (в масштабах войны в целом - очень немногим), переломить тенденции, ведущие их к полной военной катастрофе. Уже вполне очевидно, что на поле боя никакого перелома им не добиться - даже если бросят еще несколько бригад на убой где-то еще. И когда то, что сейчас бросается на убой, догорит или даже прогорит, вот тогда, скорее всего, и придет момент переводить всю партию в эндшпиль. Рисунок которого, предположу, будет весьма отличаться от характера нашей наступательной работы с прошлой осени.

Тень единственного и последнего шанса, который бандеровцы имеют хотя бы в теории, вполне очевидным образом заключается в дестабилизации нашей внутренней обстановки. Дестабилизации настолько глубокой, чтобы подорвать либо волю, либо способность (не одно и то же) страны вести войну до безоговорочной победы.

И в этом отношении судьба победы находится в руках абсолютно каждого. Полное, абсолютное, безоговорочное доверие армии, командованию, Верховному. Полное, абсолютное и безоговорочное, несмотря на любые информационные атаки извне и изнутри, которые, подозреваю, в ближайшем будущем могут только усиливаться. И рефлекс доверия к информации, особенно информации о фактах, исключительно из официальных источников.

Это намного проще, чем задачи, которые армия решает сегодня и будет решать завтра. И это долг перед армией и страной каждого, кто не хочет оказаться пособником врага.

По случаю завершения парижского блудилища стоит обратить внимание на довольно характерное мнение изнутри околоспортивной тусовки: право спортсменов справить олимпийскую нужду свято и имеет высший приоритет перед любыми иными соображениями, государство в лице спортивного начальства обязано обеспечивать это право (контекстно - в любой обстановке и ценой любых унижений для себя, для допущенных и для недопущенных) - а если не обеспечивает, то проклято вовеки.

Тут, собственно, даже нечего критиковать или осуждать. Тут достаточно просто помнить, что вся околоспортивная тусовка в самом расширенном смысле, до журналистов и, допустим, профильных медиков включительно - это 0,0х% населения. И даже если допустить, что вся тусовка поголовно того же мнения (а это не так), то по нашу сторону пузыря, в котором живет тусовка, текущие приоритеты настолько другие, что можно только плечами пожать.

А приоритеты нас, подавляющего большинства, здесь тоже имеют некоторое значение. В первую очередь в связи с тем, что уже доводилось заметить: спортсмен представляет интерес, ценность и значимость для общества постольку, поскольку он это общество явным образом представляет. Если эта связь разрывается любым способом и по любой причине, то и обязательства общества (включая спортивное начальство) перед спортсменом, выражаясь деликатно, не останутся неизменными, а все вопросы его допуска и выступления на мероприятии, не имеющем в отношении нас иного целеполагания, чем унизить страну, становятся его личной проблемой. Частью которой является вопрос, как, пойдя поперек интересов общества, потом в этом обществе существовать.

Тем спортсменам, которые это понимают, ждут и терпят, честь, хвала и наша благодарность - назвать их жертву солидарности маленькой нельзя, и тем она ценнее. Те сравнительно немногие, кому важно выступать без ограничений любой ценой, могут это сделать и делают общеизвестными способами.

Из слов Верховного только что вытекает одно очевидное следствие и одно, скажем так, вероятное.

Очевидное: предложения от 14 июня со стола уходят, и судьба сопредельной территории будет решаться, во-первых, нами и только нами, во-вторых, по итогам военного разгрома, никаких разумных альтернатив этому сценарию сказанное, похоже, не оставляет.

Вероятное: не гарантировано, но теперь уже не исключено, что по Зеленскому и не только может быть принято решение - зажились на свете.

Поскольку Верховный мыслит в первую очередь категориями достижения цели, а не возмездия, последний сценарий, думаю, может быть запущен в случае, если будет признано, что сейчас он сработает на главную цель.

Пароксизм осатанелого счастья у немецкого официоза и прессы по случаю курского нахрюка изумительно рифмуется с официальным благословением официально славить ветеранов вермахта, будь они хоть нацистами, хоть эсэсовцами. И по случаю этого комбо надо очень хорошо осознать - это все у них само совершенно точно не рассосется. Слишком нутряное, чтобы рассосаться. И вот это нутряное касается не одних немцев, в той или иной форме касается практически всей Европы - в своем остром желании, чтобы нас больше не было никогда, они едины.

И именно поэтому есть сильнейшее ощущение, что выбивать хохлов с чаши весов предстоит не по очкам, а таким нокаутом, чтобы ни малейших иллюзий о последствиях для себя на следующем шаге не было ни у кого из этой своры. Возможно, и недостаточное, но абсолютно необходимое условие для ее бескровного загона в стойло на срок, достаточный, чтобы успели окончательно сгноить сами себя.

Пока Иран продолжает держать паузу с ответным ударом по Израилю, стоит напомнить о нескольких вещах, которые могли попасть на глаза не всем.

Буквально на днях на фронте, на днепровско-запорожском направлении, была уничтожена израильская РЛС. В июле - израильская станция контрбатарейной борьбы. И нет особых оснований сомневаться, что то и другое (и, вполне возможно, разная другая номенклатура) поставлено потомками жертв погромов потомкам гайдамаков, петлюровцев и оуновцев в количестве большем, чем то, что уже выбито. Как самому Израилю живется с вековым трупным запахом, которым разит от выбранной им стороны, это проблема его отношений с собственной исторической памятью - но сторону там в любом случае выбрали.

И этот выбор стороны мы, разумеется, видим и, разумеется, учтем. В том числе в контексте формирования личного отношения ко всему, что может происходить на Ближнем Востоке дальше.

В очередной сводке из курского приграничья говорится об ударах по силам пяти бандеровских бригад. С одной стороны, это не значит, что пять бригад вторглись в полном штатном составе: штатно укомплектованных людьми и тем более техникой соединений у хохлов давно уже нет, да и независимо от укомплектованности своих подразделений бригада, оперирующая в полном сборе, всеми подразделениями - тоже очень большая редкость. С другой стороны, полно свидетельств, что этим бригадам могли придать силы, побатальонно и поротно сдернутые отовсюду с Донбасса, включая самые горячие для чубатых точки, где у них после этого даже не хрустит, а трещит - каждый день отваливаются новые квадратные километры, и не по одному.

То, что в приграничье хохлам набито за неделю, и по людям, и по технике с очень хорошей точностью соответствует полностью уничтоженному боевому ядру (за вычетом обеспечивающих и тыловых подразделений) счетной, то есть полнокровной, мотопехотной бригады. С поправкой на их исходную некомплектность это значит, что размотан до потери боеспособности эквивалент по людям двух, а по технике - трех-четырех реальных, а не счетных, бригад.

Ограничиваться уже потерянным хохлы, судя по наблюдаемому, и не думают: в мясорубку продолжают постоянно тащить дополнительные силы, не считаясь с тем, что и тыловые районы в Сумской области и подавно коммуникации просматриваются и простреливаются. Их представление о перемоге ровно в том и заключается, чтобы любой ценой как можно дольше удерживать как можно больше: пока это удается хоть как-то, ценой можно пренебрегать. В том числе потому, что когда удаваться перестанет, маятник зрады мгновенно понесется обратно с огромной силой. И в этом отношении, возможно, нам даже было бы выгоднее не форсировать процесс, позволив противнику бросить в мясорубку весь фарш, какой можно и в идеале - какой нельзя. Впрочем, политические соображения - освободить территорию полностью, не затягивая - здесь могут перевесить, и какой из логик будет отдано предпочтение, предсказать сложно.

В любом случае уже сейчас вполне очевидно, что итоговая цена нахрюка для противника будет много выше, чем текущая, и что эти потери, особенно в железе, имеют все шансы оказаться невосполнимыми в масштабе войны в целом.

Очень быстро, за сутки, слова Путина по теме претворились в официальное заявление с ооновской трибуны: щедрое предложение, сделанное хохлам в июне, утратило силу.

Планета услышала, что возможность переговорных сценариев бесповоротно похерена - и глобальное большинство прекрасно понимает, кто несет за это ответственность. Мирные инициативы любой степени осмысленности тем самым тоже кончаются, и ни у кого из тех, кто не является нам врагом, не повернется язык упрекнуть в этом Россию.

Будут ли с нашей стороны в какой-то момент оглашаться те или иные новые условия, содержательно отличные от безоговорочной капитуляции, сейчас не предсказать. Но даже если будут, оглашаться они будут не к обсуждению, а к принятию как есть. И уже не раньше, чем неизбежность разгрома станет не просто общеочевидной, но и перспективой недель, если не дней.

И не менее очевидно, что принимать и исполнять эти условия будут не те рыла, что сидят в Киеве сейчас.

Официально произнесены очень важные слова: генерал Алаудинов заявил, что целью курского нахрюка был захват АЭС с дальнейшим выдвижением легко предсказуемых требований террористического характера.

Слова эти надо воспринимать в строжайшей связке с горячим одобрением нахрюка со стороны великого множества западных говорящих голов. Одобрением настолько массовым, единодушным и горячим, что поверить хоть на секунду, что хозяева хохлов об этой цели могли не знать, никак не получается.

Не знаю и не гадаю, дождутся ли именно хозяева нашей предметной практической реакции в моменте - тут можно привести весомые доводы в пользу любого из решений. Но в том, что в конечном счете, не позднее, чем придет время собирать разбрасываемые сейчас камни, за соучастие в покушении на акт ядерного терроризма отвечать придется недвусмысленно и болезненно, сомневаться не приходится.

Двуногая свинья, которую по этому вопросу не тянут за язык ни в какой форме, признается, что в захваченных селах расстреливают мирное население. Боюсь, по мере освобождения приграничья с немалой вероятностью может оказаться, что это не единичные эксцессы, а системное.

Сказать в этой связи очень хочется очень многое, но большим усилием ограничу себя двумя вещами.

Во-первых, ведущим государствоведам сейчас самое время основательно подумать, не способен ли международный договор с любой дружественной страной об учреждении международного трибунала и утверждении его устава преодолеть ограничения по смертной казни, предусмотренные нашим внутренним законодательством. Не являясь ведущим государствоведом, ничего не готов утверждать в этом отношении категорически, кроме того, что тщательно проверить эту гипотезу категорически стоит.

Во-вторых, скачущему стаду не должно казаться, что последствия характерных бандеровских "подвигов" в приграничье никак не лягут на него само - особенно по мере того, как начнет проясняться их масштаб. И в этом отношении стоит вспомнить, что наша дальняя авиация не получала новых боевых задач уже свыше месяца: обо всяком гуманизме в отношении остатков укроэнергетики самое время забывать полностью и окончательно.