#современник #Мельников
Дмитрий Мельников
Бог ставит свет, холодный и нагой,
и слушает погибшую березу,
держа ее под голову рукой,
как мальчик держит сломанную розу.
Что вымолит бездомная старуха?
Поднять ее из грязи или сжечь?
В расщелину божественного слуха
течет нечеловеческая речь,
и воздух, потрясая сединой,
стоит за Ним, как раб за господином,
держа корзинку с полною Луной,
держа платок с единородным Сыном,
и нити снега сквозь меня летят,
и, задрожав, поваленное древо
становится к своим товаркам в ряд,
и время, обращенное назад,
потоки снега возвращает в небо…
Telegram-канал Дмитрия Мельникова
Дмитрий Мельников
Бог ставит свет, холодный и нагой,
и слушает погибшую березу,
держа ее под голову рукой,
как мальчик держит сломанную розу.
Что вымолит бездомная старуха?
Поднять ее из грязи или сжечь?
В расщелину божественного слуха
течет нечеловеческая речь,
и воздух, потрясая сединой,
стоит за Ним, как раб за господином,
держа корзинку с полною Луной,
держа платок с единородным Сыном,
и нити снега сквозь меня летят,
и, задрожав, поваленное древо
становится к своим товаркам в ряд,
и время, обращенное назад,
потоки снега возвращает в небо…
Telegram-канал Дмитрия Мельникова
День рождения #деньрождения #Кузмин
18 октября родился поэт, прозаик, драматург, композитор Михаил Александрович Кузмин (1872 - 1936 гг.). Кузмин считается первым в России мастером свободного стиха. Он увлекался европейской культурой, позже учился в консерватории, писал музыку, путешествовал по Африке и Европе. Дебют Кузмина, как поэта, состоялся в декабре 1904 года, когда вышел в свет альманах «Зеленый сборник стихов и прозы», где был напечатан цикл его стихотворений «XIII сонетов». Популярным поэт стал после создания цикла «Александрийские песни» и повести «Крылья». Творчество Кузмина повлияло на многих поэтов «Серебряного века». Блок писал о Кузмине: «Ценители поэзии Кузмина ясно видят его сложную, печальную душу, близкую, как душа всякого подлинного человека». После революции Кузмин решил остаться в России и со временем превратился в авторитетного мэтра для нового поколения ленинградских поэтов и литераторов. Впрочем, позже его произведения мало печатались. Зарабатывал поэт больше переводами.
18 октября родился поэт, прозаик, драматург, композитор Михаил Александрович Кузмин (1872 - 1936 гг.). Кузмин считается первым в России мастером свободного стиха. Он увлекался европейской культурой, позже учился в консерватории, писал музыку, путешествовал по Африке и Европе. Дебют Кузмина, как поэта, состоялся в декабре 1904 года, когда вышел в свет альманах «Зеленый сборник стихов и прозы», где был напечатан цикл его стихотворений «XIII сонетов». Популярным поэт стал после создания цикла «Александрийские песни» и повести «Крылья». Творчество Кузмина повлияло на многих поэтов «Серебряного века». Блок писал о Кузмине: «Ценители поэзии Кузмина ясно видят его сложную, печальную душу, близкую, как душа всякого подлинного человека». После революции Кузмин решил остаться в России и со временем превратился в авторитетного мэтра для нового поколения ленинградских поэтов и литераторов. Впрочем, позже его произведения мало печатались. Зарабатывал поэт больше переводами.
#Кузмин
Михаил Кузмин. На берегу сидел слепой ребёнок
На берегу сидел слепой ребёнок,
И моряки вокруг него толпились;
И улыбаясь он сказал: «Никто не знает,
Откуда я, куда иду и кто я,
И смертный избежать меня не может,
Но и купить ничем меня нельзя.
Мне все равны: поэт, герой и нищий,
И сладость неизбежности неся,
Одним я горе, радость для других.
И юный назовет меня любовью,
Муж — жизнью, старец — смертью. Кто же я?»
Псковский август
Ю. П. Анненкову
Веселушки и плакушки
Мост копытят козами,
А заречные макушки
Леденцеют розами.
По пестро-рябым озерцам
Гребенцы наверчены.
Белым, черным, серым перцем
Лодочки наперчены.
Мельниц мелево у кручи
Сухоруко машется.
На березы каплет с тучи
Янтарева кашица.
Надорвясь, вечерня, шмелем,
Взвякивает узенько.
Белки снедки мелко мелем, –
Тпруси, тпруси, тпрусенька.
Завинти, ветрило, шпонтик, –
Что-нибудь получится!
Всколесила желтый зонтик
На балкон поручица!
Август 1917
Михаил Кузмин. На берегу сидел слепой ребёнок
На берегу сидел слепой ребёнок,
И моряки вокруг него толпились;
И улыбаясь он сказал: «Никто не знает,
Откуда я, куда иду и кто я,
И смертный избежать меня не может,
Но и купить ничем меня нельзя.
Мне все равны: поэт, герой и нищий,
И сладость неизбежности неся,
Одним я горе, радость для других.
И юный назовет меня любовью,
Муж — жизнью, старец — смертью. Кто же я?»
Псковский август
Ю. П. Анненкову
Веселушки и плакушки
Мост копытят козами,
А заречные макушки
Леденцеют розами.
По пестро-рябым озерцам
Гребенцы наверчены.
Белым, черным, серым перцем
Лодочки наперчены.
Мельниц мелево у кручи
Сухоруко машется.
На березы каплет с тучи
Янтарева кашица.
Надорвясь, вечерня, шмелем,
Взвякивает узенько.
Белки снедки мелко мелем, –
Тпруси, тпруси, тпрусенька.
Завинти, ветрило, шпонтик, –
Что-нибудь получится!
Всколесила желтый зонтик
На балкон поручица!
Август 1917
#Кузмин
Михаил Кузмин. Панорама с выносками (Сборник Форель разбивает лёд)
3. Мечты пристыжают действительность
Есть ли что-нибудь нелепей,
Когда в комнатке убогой
От земных великолепий
Разбегаются глаза?
По следам науки строгой
Не излечит и Асклепий,
Если висельник двурогий
Заберется вам в глаза.
Комфортабельны покои,
Есть и выезд, и премьеры,
Телефоны и лифтбои,
Телеграммы, вечера.
Всех мастей и всякой меры,
То гурьбою, то их двое,
Молодые кавалеры
Коротают вечера.
Приглашенья и изданья
На веленевой бумаге,
От поклонников признанья,
Путешествия, моря,
Легкомысленной отваги
Мимолетные свиданья, –
И сверканья резвой влаги
Разливаются в моря...
Летний сад, надутый гений,
Бестолковый спутник Лева,
Иностранных отделений
Доморощенный Вольтер.
Грузно скачет Большакова...
От балетных сновидений
Впечатленья никакого,
Будто прав мосье Вольтер.
А поэмы, а романы,
Переписки, мемуары, –
Что же, это всё обманы
И приснилось лишь во сне?
Поэтические пары –
Идиотские чурбаны?
И пожары, и угары –
Это тоже всё во сне?
Право, незачем портрету
Вылезать живьем из рамок.
Если сделал глупость эту –
Получилась чепуха.
Живописен дальний замок –
Приближаться толку нету:
Ведь для дядек и для мамок
Всякий гений – чепуха.
1926
Михаил Кузмин. Панорама с выносками (Сборник Форель разбивает лёд)
3. Мечты пристыжают действительность
Есть ли что-нибудь нелепей,
Когда в комнатке убогой
От земных великолепий
Разбегаются глаза?
По следам науки строгой
Не излечит и Асклепий,
Если висельник двурогий
Заберется вам в глаза.
Комфортабельны покои,
Есть и выезд, и премьеры,
Телефоны и лифтбои,
Телеграммы, вечера.
Всех мастей и всякой меры,
То гурьбою, то их двое,
Молодые кавалеры
Коротают вечера.
Приглашенья и изданья
На веленевой бумаге,
От поклонников признанья,
Путешествия, моря,
Легкомысленной отваги
Мимолетные свиданья, –
И сверканья резвой влаги
Разливаются в моря...
Летний сад, надутый гений,
Бестолковый спутник Лева,
Иностранных отделений
Доморощенный Вольтер.
Грузно скачет Большакова...
От балетных сновидений
Впечатленья никакого,
Будто прав мосье Вольтер.
А поэмы, а романы,
Переписки, мемуары, –
Что же, это всё обманы
И приснилось лишь во сне?
Поэтические пары –
Идиотские чурбаны?
И пожары, и угары –
Это тоже всё во сне?
Право, незачем портрету
Вылезать живьем из рамок.
Если сделал глупость эту –
Получилась чепуха.
Живописен дальний замок –
Приближаться толку нету:
Ведь для дядек и для мамок
Всякий гений – чепуха.
1926
#Гумилев
Николай Гумилев
Однообразные мелькают
Все с той же болью дни мои,
Как будто розы опадают
И умирают соловьи.
Но и она печальна тоже,
Мне приказавшая любовь,
И под ее атласной кожей
Бежит отравленная кровь.
И если я живу на свете,
То лишь из-за одной мечты:
Мы оба, как слепые дети,
Пойдем на горные хребты,
Туда, где бродят только козы,
В мир самых белых облаков,
Искать увянувшие розы
И слушать мертвых соловьев.
1917 г.
Николай Гумилев
Однообразные мелькают
Все с той же болью дни мои,
Как будто розы опадают
И умирают соловьи.
Но и она печальна тоже,
Мне приказавшая любовь,
И под ее атласной кожей
Бежит отравленная кровь.
И если я живу на свете,
То лишь из-за одной мечты:
Мы оба, как слепые дети,
Пойдем на горные хребты,
Туда, где бродят только козы,
В мир самых белых облаков,
Искать увянувшие розы
И слушать мертвых соловьев.
1917 г.
Картина "Большая Ордынка" (художник Игорь Разживин)
#современник #Рубанов
Роман Рубанов
Октябрь на Толмачах и на Ордынке
бряцает ржавой связкою ключей.
Листва осела в скверах, как ордынцы,
собрав всю дань с Москвы и москвичей.
К ней на поклон идут и щедро платят,
пока труба её не призвала.
Я в комнате с тебя снимаю платье
под тусклый свет у круглого стола.
Ты вскидываешь руки, обнажаясь,
как будто бы ныряя в полынью
и вздрогнет грудь в окошке отражаясь,
и ты шагнёшь из света в полутьму,
посыплются слова, сорвётся голос…
И вновь трубач не справится с трубой,
когда листва оставит этот город
в котором мы так счастливы с тобой.
Telegram-канал Романа Рубанова
#современник #Рубанов
Роман Рубанов
Октябрь на Толмачах и на Ордынке
бряцает ржавой связкою ключей.
Листва осела в скверах, как ордынцы,
собрав всю дань с Москвы и москвичей.
К ней на поклон идут и щедро платят,
пока труба её не призвала.
Я в комнате с тебя снимаю платье
под тусклый свет у круглого стола.
Ты вскидываешь руки, обнажаясь,
как будто бы ныряя в полынью
и вздрогнет грудь в окошке отражаясь,
и ты шагнёшь из света в полутьму,
посыплются слова, сорвётся голос…
И вновь трубач не справится с трубой,
когда листва оставит этот город
в котором мы так счастливы с тобой.
Telegram-канал Романа Рубанова
#современник #Купреянов
Иван Купреянов
Дорогая Зверь, я пишу тебе с острова
с оборванными краями,
он дрейфует между сознанием и автопилотом.
Ты и я останемся мишками-моногамми
и в 2020-м, и даже в 2100-м.
Что за остров такой, ты, наверное, спросишь - ну так
здесь довольно тепло, здесь не чувствуешь вес, но сырость
разъедает характер и опыт за пару суток,
а у местных принято покупать алкоголь на вырост.
Дорогая Зверь, ты встречала меня квадратной
и всегда провожала похожей на эллипсоид.
На бесформенном острове время идёт обратно,
и поэтому будущее ничего не стоит.
Мы дрейфуем туда, где под ропот жд-составов
я боялся дантиста, которого звали Фима.
Проплывёт и это, царапины не оставив...
..из обугленной палки торчит сыроежка дыма...
Никакого различия нет между тем и этим,
просто то - абстрактно, а это - слегка конкретней.
Дорогая Зверь, мы мы однажды друг друга встретим -
там, где все острова собираются в континенты.
2017
Telegram-канал Ивана Купреянова
Иван Купреянов
Дорогая Зверь, я пишу тебе с острова
с оборванными краями,
он дрейфует между сознанием и автопилотом.
Ты и я останемся мишками-моногамми
и в 2020-м, и даже в 2100-м.
Что за остров такой, ты, наверное, спросишь - ну так
здесь довольно тепло, здесь не чувствуешь вес, но сырость
разъедает характер и опыт за пару суток,
а у местных принято покупать алкоголь на вырост.
Дорогая Зверь, ты встречала меня квадратной
и всегда провожала похожей на эллипсоид.
На бесформенном острове время идёт обратно,
и поэтому будущее ничего не стоит.
Мы дрейфуем туда, где под ропот жд-составов
я боялся дантиста, которого звали Фима.
Проплывёт и это, царапины не оставив...
..из обугленной палки торчит сыроежка дыма...
Никакого различия нет между тем и этим,
просто то - абстрактно, а это - слегка конкретней.
Дорогая Зверь, мы мы однажды друг друга встретим -
там, где все острова собираются в континенты.
2017
Telegram-канал Ивана Купреянова
#современник #Заславская
Елена Заславская. Границы
Нас разделяют границы.
Линия фронта. Линия жизни.
Мы будем друг другу сниться,
Это всё, что осталось нам ныне.
Я ничего не забыла...
Но снова – в который раз –
Обрывается связь мобильная,
Остаётся сердечная связь.
Ни прощения, ни отмщения,
Только боль распинает грудь,
Не осталось путей сообщения,
Только Млечный Путь.
И по звёздам, что в небе светятся,
Через взорванные мосты
Я лечу к тебе, чтобы встретиться
У взятой тобой высоты.
2014
Telegram-канал Елены Заславской
Елена Заславская. Границы
Нас разделяют границы.
Линия фронта. Линия жизни.
Мы будем друг другу сниться,
Это всё, что осталось нам ныне.
Я ничего не забыла...
Но снова – в который раз –
Обрывается связь мобильная,
Остаётся сердечная связь.
Ни прощения, ни отмщения,
Только боль распинает грудь,
Не осталось путей сообщения,
Только Млечный Путь.
И по звёздам, что в небе светятся,
Через взорванные мосты
Я лечу к тебе, чтобы встретиться
У взятой тобой высоты.
2014
Telegram-канал Елены Заславской
#Северянин
Игорь Северянин
Люблю октябрь, угрюмый месяц,
Люблю обмершие леса,
Когда хромает ветхий месяц,
Как половина колеса.
Люблю мгновенность: лодка… хобот…
Серп… полумаска… леса шпиц…
Но кто надтреснул лунный обод?
Кто вор лучистых тонких спиц?
Морозом выпитые лужи
Хрустят и хрупки, как хрусталь;
Дороги грязно-неуклюжи,
И воздух сковывает сталь.
Как бред земли больной, туманы
Сердито ползают в полях,
И отстраданные обманы
Дымят при блеске лунных блях.
И сколько смерти безнадежья
В безлистном шелесте страниц!
Душе не знать любви безбрежья,
Не разрушать душе границ!
Есть что-то хитрое в усмешке
Седой улыбки октября,
В его сухой, ехидной спешке,
Когда он бродит, тьму храбря.
Октябрь и Смерть – в законе пара,
Слиянно-тесная чета…
В полях – туман, как саван пара,
В душе – обмершая мечта.
Скелетом черным перелесец
Пускай пугает: страх сожну.
Люблю октябрь, предснежный месяц,
И Смерть, развратную жену!..
1910. Октябрь
Игорь Северянин
Люблю октябрь, угрюмый месяц,
Люблю обмершие леса,
Когда хромает ветхий месяц,
Как половина колеса.
Люблю мгновенность: лодка… хобот…
Серп… полумаска… леса шпиц…
Но кто надтреснул лунный обод?
Кто вор лучистых тонких спиц?
Морозом выпитые лужи
Хрустят и хрупки, как хрусталь;
Дороги грязно-неуклюжи,
И воздух сковывает сталь.
Как бред земли больной, туманы
Сердито ползают в полях,
И отстраданные обманы
Дымят при блеске лунных блях.
И сколько смерти безнадежья
В безлистном шелесте страниц!
Душе не знать любви безбрежья,
Не разрушать душе границ!
Есть что-то хитрое в усмешке
Седой улыбки октября,
В его сухой, ехидной спешке,
Когда он бродит, тьму храбря.
Октябрь и Смерть – в законе пара,
Слиянно-тесная чета…
В полях – туман, как саван пара,
В душе – обмершая мечта.
Скелетом черным перелесец
Пускай пугает: страх сожну.
Люблю октябрь, предснежный месяц,
И Смерть, развратную жену!..
1910. Октябрь
Стихотворение дня #стихотворениедня #современник #Борисенко
Игорь Борисенко. Плыть по курсу
Когда бушует океан,
Незакалённый болью ран
Не спит спокойно.
Волна или руины скал -
Необходимо свой штурвал
Держать достойно.
Не осветит беду маяк,
А лишь укажет через мрак,
Как плыть по курсу.
На судне истина одна -
Морская соль и глубина
Не терпят трусов.
28.10.2020.
Telegram-канал Игоря Борисенко
Игорь Борисенко. Плыть по курсу
Когда бушует океан,
Незакалённый болью ран
Не спит спокойно.
Волна или руины скал -
Необходимо свой штурвал
Держать достойно.
Не осветит беду маяк,
А лишь укажет через мрак,
Как плыть по курсу.
На судне истина одна -
Морская соль и глубина
Не терпят трусов.
28.10.2020.
Telegram-канал Игоря Борисенко
Сравню ли с летним днем
Уильям Шекспир
#звучатстихи #Шекспир #Смоктуновский
Сонет №18. Сравню ли с летним днем. Уильям Шекспир. Читает Иннокентий Смоктуновский. Гостелерадиофонд. 1979 г.
Сонет №18. Сравню ли с летним днем. Уильям Шекспир. Читает Иннокентий Смоктуновский. Гостелерадиофонд. 1979 г.
#Ахматова
Анна Ахматова
Я научилась просто, мудро жить,
Смотреть на небо и молиться Богу,
И долго перед вечером бродить,
Чтоб утомить ненужную тревогу.
Когда шуршат в овраге лопухи
И никнет гроздь рябины желто-красной,
Слагаю я веселые стихи
О жизни тленной, тленной и прекрасной.
Я возвращаюсь. Лижет мне ладонь
Пушистый кот, мурлыкает умильней,
И яркий загорается огонь
На башенке озерной лесопильни.
Лишь изредка прорезывает тишь
Крик аиста, слетевшего на крышу.
И если в дверь мою ты постучишь,
Мне кажется, я даже не услышу.
1912 г.
Анна Ахматова
Я научилась просто, мудро жить,
Смотреть на небо и молиться Богу,
И долго перед вечером бродить,
Чтоб утомить ненужную тревогу.
Когда шуршат в овраге лопухи
И никнет гроздь рябины желто-красной,
Слагаю я веселые стихи
О жизни тленной, тленной и прекрасной.
Я возвращаюсь. Лижет мне ладонь
Пушистый кот, мурлыкает умильней,
И яркий загорается огонь
На башенке озерной лесопильни.
Лишь изредка прорезывает тишь
Крик аиста, слетевшего на крышу.
И если в дверь мою ты постучишь,
Мне кажется, я даже не услышу.
1912 г.
Стихотворение дня #стихотворениедня #Караулов #современник
19 октября - Всероссийский день лицеиста. 19 октября (по старому стилю) 1811 года открылся Императорский Царскосельский лицей, в котором воспитывался Александр Пушкин и многие другие люди, прославившие Россию. На тему дня размышляет Игорь Караулов.
Игорь Караулов
Не покидайте, милые мои,
родных краёв питейные галеры.
Не уходите в верхние слои
отравленной озоном атмосферы.
А всё равно не слушают: ушли,
не дождались лицейской годовщины
клеймёные губители земли,
цисгендерные белые мужчины.
Повсюду воцарилась благодать,
вернулся мир и стало вечным детство.
Да, надо было выучиться ждать,
и вот оно случилось наконец-то.
Но будет день, когда из темноты
в заброшенные явятся таверны
цисгендерные белые скоты
с тетрадками своих стихотворений.
И с криками "да здравствует Лицей"
свои стаканы сдвинут обормоты.
Спустись в овраг, поройся в багреце:
там паспорта и свежие банкноты.
15.10.2020
Telegram-канал Игоря Караулова
19 октября - Всероссийский день лицеиста. 19 октября (по старому стилю) 1811 года открылся Императорский Царскосельский лицей, в котором воспитывался Александр Пушкин и многие другие люди, прославившие Россию. На тему дня размышляет Игорь Караулов.
Игорь Караулов
Не покидайте, милые мои,
родных краёв питейные галеры.
Не уходите в верхние слои
отравленной озоном атмосферы.
А всё равно не слушают: ушли,
не дождались лицейской годовщины
клеймёные губители земли,
цисгендерные белые мужчины.
Повсюду воцарилась благодать,
вернулся мир и стало вечным детство.
Да, надо было выучиться ждать,
и вот оно случилось наконец-то.
Но будет день, когда из темноты
в заброшенные явятся таверны
цисгендерные белые скоты
с тетрадками своих стихотворений.
И с криками "да здравствует Лицей"
свои стаканы сдвинут обормоты.
Спустись в овраг, поройся в багреце:
там паспорта и свежие банкноты.
15.10.2020
Telegram-канал Игоря Караулова
#современник #Синицын
Тихон Синицын. Музыка для путешествия
Играла музыка нон-стоп платанам и полянам,
В осеннем пламени осин, на берегу песчаном,
В кирпичных брошенных домах, на улицах и пляжах,
Среди степей, где раз в сто лет случаются вояжи.
Играла музыка в купе порывисто и ловко
В тревожной городской толпе, на дальних остановках,
В сожженной лесополосе и где-то по соседству;
Однажды показалось мне: я слышал ее с детства,
Где папоротник расцветал в саду перед отелем,
За домом, там где бродишь ты с кудрявым спаниелем.
Играла там, где кроны пальм перечеркнули горы.
Я запишу тебе её. Дождись. Я буду скоро.
Telegram-канал Тихона Синицына
Тихон Синицын. Музыка для путешествия
Играла музыка нон-стоп платанам и полянам,
В осеннем пламени осин, на берегу песчаном,
В кирпичных брошенных домах, на улицах и пляжах,
Среди степей, где раз в сто лет случаются вояжи.
Играла музыка в купе порывисто и ловко
В тревожной городской толпе, на дальних остановках,
В сожженной лесополосе и где-то по соседству;
Однажды показалось мне: я слышал ее с детства,
Где папоротник расцветал в саду перед отелем,
За домом, там где бродишь ты с кудрявым спаниелем.
Играла там, где кроны пальм перечеркнули горы.
Я запишу тебе её. Дождись. Я буду скоро.
Telegram-канал Тихона Синицына
#современник #Артис
Дмитрий Артис
Когда не станет смерти никакой –
ни медленной, ни скорой – никакой,
щемящий неминуемый покой
миры наполнит жизнью никакой –
ни медленной, ни скорой – никакой.
И мы одни с тобой (рука в руке)
пойдём к реке, и будем налегке,
и перейдём ту реку налегке –
рука в руке – моя в твоей руке
спульсирует, как рыба в тростнике.
И снова станет жизнь такой, какой
была до самой смерти никакой,
и снова станет смерть такой, такой,
какой была до жизни никакой,
какой была и – никакой другой.
_____________
«Не убоится верности предавший» –
ввернёшь и замолчишь на пару дней,
обдумываешь реплику: чем дальше
уходишь в речь, тем паузы длинней.
«Не убоится пастыря заблудший» –
и тишина, хоть колоколом бей,
величественна поза, лик: чем глубже
суждения, тем выглядишь глупей.
«Не убоится вечности убивший» –
молчание, по-гамлетовски тих,
взволнован как ребёнок, но чем ближе
тебе слова, тем непонятней стих.
Telegram-канал Дмитрия Артиса
Дмитрий Артис
Когда не станет смерти никакой –
ни медленной, ни скорой – никакой,
щемящий неминуемый покой
миры наполнит жизнью никакой –
ни медленной, ни скорой – никакой.
И мы одни с тобой (рука в руке)
пойдём к реке, и будем налегке,
и перейдём ту реку налегке –
рука в руке – моя в твоей руке
спульсирует, как рыба в тростнике.
И снова станет жизнь такой, какой
была до самой смерти никакой,
и снова станет смерть такой, такой,
какой была до жизни никакой,
какой была и – никакой другой.
_____________
«Не убоится верности предавший» –
ввернёшь и замолчишь на пару дней,
обдумываешь реплику: чем дальше
уходишь в речь, тем паузы длинней.
«Не убоится пастыря заблудший» –
и тишина, хоть колоколом бей,
величественна поза, лик: чем глубже
суждения, тем выглядишь глупей.
«Не убоится вечности убивший» –
молчание, по-гамлетовски тих,
взволнован как ребёнок, но чем ближе
тебе слова, тем непонятней стих.
Telegram-канал Дмитрия Артиса
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
#звучатстихи #Самойлов
Вот и все. Давид Самойлов. Моноспектакль "Мои любимые стихи". Читает Контантин Райкин. Телеканал "Культура", 2003 г. Telegram-канал источника.
Вот и все. Давид Самойлов. Моноспектакль "Мои любимые стихи". Читает Контантин Райкин. Телеканал "Культура", 2003 г. Telegram-канал источника.
#Ходасевич
Владислав Ходасевич. Перед зеркалом
Я, я, я! Что за дикое слово!
Неужели вон тот — это я?
Разве мама любила такого,
Желто-серого, полуседого
И всезнающего, как змея?
Разве мальчик, в Останкине летом
Танцевавший на дачных балах, -
Это я, тот, кто каждым ответом
Желторотым внушает поэтам
Отвращение, злобу и страх?
Разве тот, кто в полночные споры
Всю мальчишечью вкладывал прыть, -
Это я, тот же самый, который
На трагические разговоры
Научился молчать и шутить?
Впрочем — так и всегда на средине
Рокового земного пути:
От ничтожной причины — к причине,
А глядишь — заплутался в пустыне,
И своих же следов не найти.
Да, меня не пантера прыжками
На парижский чердак загнала.
И Виргилия нет за плечами, -
Только есть одиночество — в раме
Говорящего правду стекла.
Владислав Ходасевич. Перед зеркалом
Я, я, я! Что за дикое слово!
Неужели вон тот — это я?
Разве мама любила такого,
Желто-серого, полуседого
И всезнающего, как змея?
Разве мальчик, в Останкине летом
Танцевавший на дачных балах, -
Это я, тот, кто каждым ответом
Желторотым внушает поэтам
Отвращение, злобу и страх?
Разве тот, кто в полночные споры
Всю мальчишечью вкладывал прыть, -
Это я, тот же самый, который
На трагические разговоры
Научился молчать и шутить?
Впрочем — так и всегда на средине
Рокового земного пути:
От ничтожной причины — к причине,
А глядишь — заплутался в пустыне,
И своих же следов не найти.
Да, меня не пантера прыжками
На парижский чердак загнала.
И Виргилия нет за плечами, -
Только есть одиночество — в раме
Говорящего правду стекла.
#Мандельштам
Осип Мандельштам. Ленинград
Я вернулся в мой город, знакомый до слез,
До прожилок, до детских припухлых желез.
Ты вернулся сюда, — так глотай же скорей
Рыбий жир ленинградских речных фонарей.
Узнавай же скорее декабрьский денек,
Где к зловещему дегтю подмешан желток.
Петербург, я еще не хочу умирать:
У тебя телефонов моих номера.
Петербург, у меня еще есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.
Я на лестнице черной живу, и в висок
Ударяет мне вырванный с мясом звонок.
И всю ночь напролет жду гостей дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.
1930 г.
Осип Мандельштам. Ленинград
Я вернулся в мой город, знакомый до слез,
До прожилок, до детских припухлых желез.
Ты вернулся сюда, — так глотай же скорей
Рыбий жир ленинградских речных фонарей.
Узнавай же скорее декабрьский денек,
Где к зловещему дегтю подмешан желток.
Петербург, я еще не хочу умирать:
У тебя телефонов моих номера.
Петербург, у меня еще есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.
Я на лестнице черной живу, и в висок
Ударяет мне вырванный с мясом звонок.
И всю ночь напролет жду гостей дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.
1930 г.
#современник #Орынянская
Полина Орынянская. Позднее осеннее
Как в эту пору нужно мне,
как мне сейчас необходимо,
вдыхая отголоски дыма,
бродить в остывшей тишине,
где август птицами отпет
давно, навеки, без оглядки,
и топка хвоя на тропе,
и листьев бледные заплатки
худыми пальцами ветвей
пришиты к памяти моей.
И в этой зябкой тишине
и сладко мне, и горько мне,
как покаяния плоды,
срывать холодные рябины;
у тёмной медленной воды
стоять, стоять, сутуля спину,
вдыхая сырость и покой, –
река сродни новокаину,
я обезболена рекой.
И слыша, как сочится в вены
травы усталость и озноб,
принять и дождь, и запах тлена
и по-старушечьи блаженно
перекрестить на небо лоб.
Telegram-канал Полины Орынянской
Полина Орынянская. Позднее осеннее
Как в эту пору нужно мне,
как мне сейчас необходимо,
вдыхая отголоски дыма,
бродить в остывшей тишине,
где август птицами отпет
давно, навеки, без оглядки,
и топка хвоя на тропе,
и листьев бледные заплатки
худыми пальцами ветвей
пришиты к памяти моей.
И в этой зябкой тишине
и сладко мне, и горько мне,
как покаяния плоды,
срывать холодные рябины;
у тёмной медленной воды
стоять, стоять, сутуля спину,
вдыхая сырость и покой, –
река сродни новокаину,
я обезболена рекой.
И слыша, как сочится в вены
травы усталость и озноб,
принять и дождь, и запах тлена
и по-старушечьи блаженно
перекрестить на небо лоб.
Telegram-канал Полины Орынянской
#современник #Чернобровкин
Георгий Чернобровкин
Негромкой осенью дождливой
река поддёрнута туманом.
На берегу дичится слива
в дождевике сентябрьском рваном.
Страницы русского романа
пейзаж укладывает в руки,
где всё для иностранца странно,
но познаваемо без скуки.
Где все какие-то иные,
где бытие живёт без быта,
где если любишь, то впервые,
где слово «совесть» не забыто.
Трава твои ласкает пальцы
и шелковиста, словно кожа.
На горизонте виснут пяльцы,
на солнце, вроде бы, похожи.
И дождь за влажной пеленою
скрывает времени приметы,
где жизнь проходит стороною
и ты уже не знаешь где ты.
И понимаешь, что ты тоже
лишь персонаж того романа,
бредёшь и землю не тревожишь,
и, боже, как всё это странно…
Telegram-канал Георгия Чернобровкина
Георгий Чернобровкин
Негромкой осенью дождливой
река поддёрнута туманом.
На берегу дичится слива
в дождевике сентябрьском рваном.
Страницы русского романа
пейзаж укладывает в руки,
где всё для иностранца странно,
но познаваемо без скуки.
Где все какие-то иные,
где бытие живёт без быта,
где если любишь, то впервые,
где слово «совесть» не забыто.
Трава твои ласкает пальцы
и шелковиста, словно кожа.
На горизонте виснут пяльцы,
на солнце, вроде бы, похожи.
И дождь за влажной пеленою
скрывает времени приметы,
где жизнь проходит стороною
и ты уже не знаешь где ты.
И понимаешь, что ты тоже
лишь персонаж того романа,
бредёшь и землю не тревожишь,
и, боже, как всё это странно…
Telegram-канал Георгия Чернобровкина