#Шубин

Павел Шубин

Я знаю: влюблялись в тебя города
И возле дверей до зари
Ждала тебя улиц раскосых орда,
До бельм наслезив фонари.

А утром играли рожки на путях,
И снова он — твой и ничей —
Рассвет журавлиных ватаг и бродяг,
Матросов, цыган, скрипачей.

Какими силками тебя залучат,
Какою любовью убьют,
Полёта взамен посулившие чад
Годами обжитых кают?

Так пусть же ни тёплых квартир, ни гроша,
И жгуча слеза, как иод,
Но — плачет от боли и счастья душа,
Но — иволгой скрипка поёт.

Гварнери её для тебя, для одной
Сработал два века назад,
В ней море играет зелёной волной
И чистые зори плывут стороной,
И древняя радость любови земной,
И росный — под звёздами — сад.

Я знаю, что снятся тебе по ночам,
Наполненным запахом сот,
Когда припадает к прозрачным ключам
Луна с тополёвых высот:

Чудесную землю не втиснуть в жильё,
Но жить с нею — право твоё,
Как тополь — весенней любовью её,
Рассветною песней её.

А я, на приколе сходящий с ума,
Живущий с рожденья земли
Запойной бессонницей, тенью письма
В почти межпланетной дали,

Я, самый ревнивый и жадный из всех,
Следивших тебя на пути,
Я — рву телеграммы. Ни слёз, ни помех…
И ласки не надо — лети!

Опубликовано telegram-канал Олега Демидова

#современник #Клинков

Клеон Клинков

Знаешь, нет никакого «позже»,
В череде бесконечных «здесь»,
Только то, что ещё возможно
Под звенящую медь дождей.

И случайности не случайны,
Бумерангом вернётся грусть,
Если жить, превращая тайны
В несуразнейшую игру.

Я, конечно же, не намерен,
Проходить по своим следам,
С каждым годом всё меньше веря,
В очарованность юных дам.

Твоему колдовскому взгляду,
Не понять меня, не украсть
В обжигающую прохладу
Лабиринтов двухцветных глаз.

Не сумеет меня стреножить
Даже мистика странных слов,
Строчкой Каббалы в нежность кожи
Запечатанная иглой.

Я давно уже стал несносен
И, возможно, сгорел внутри,
Но, прошу тебя, эту осень,
Напоследок мне подари.

Только чтоб без игры и фальши,
Каждый миг, как последний раз,
Не спеша, ради мнимых «дальше»,
Убивать то, что есть сейчас.

А когда заклубится ладан
Над свинцовым костром зимы,
Ты увидишь, как всё, что надо
Обретёт неизбежный смысл.
Октябрь 2023

Telegram-канал Клеона Клинкова

День рождения #деньрождения #Есенин

3 октября 1895 года в селе Константиново Рязанской губернии родился поэт Сергей Александрович Есенин (1895 - 1925 гг.). Впервые стихи поэта были опубликованы в 1914 году в журнале «Мирок». Уже в 1916 году в Петербурге вышел первый сборник поэта «Радуница». Стихи Есенина получили прекрасные отзывы и полюбилась читателям. Октябрьский переворот 1917 года Есенин встретил с восторгом, пытался записаться в партию большевиков, но принят не был. С 1920-х гг. до самой смерти в декабре 1925 года Есенин жил на одном дыхании: трижды был женат, выпустил более 30 разных изданий своих произведений, посетил Урал, Оренбуржье, Ташкент, Самарканд, трижды был на Кавказе, посетил Европу и США. Поэзия Есенина получила признание ещё при жизни поэта. Современники отмечали лиризм, глубокую пейзажность его стихов. Есенина называли «певцом крестьянской Руси», «знатоком народного языка и народной души».

Дом-музей Сергея Есенина в селе Константиново Рязанской области

#Есенин

Сергей Есенин. Не жалею, не зову, не плачу…

Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный,
Я не буду больше молодым.

Ты теперь не так уж будешь биться,
Сердце, тронутое холодком,
И страна березового ситца
Не заманит шляться босиком.

Дух бродяжий! ты все реже, реже
Расшевеливаешь пламень уст
О моя утраченная свежесть,
Буйство глаз и половодье чувств.

Я теперь скупее стал в желаньях,
Жизнь моя? иль ты приснилась мне?
Словно я весенней гулкой ранью
Проскакал на розовом коне.

Все мы, все мы в этом мире тленны,
Тихо льется с кленов листьев медь…
Будь же ты вовек благословенно,
Что пришло процвесть и умереть.
1922 г.

Современники о Есенине

Андрей Белый

«Мне очень дорог тот образ Есенина, как он вырисовался передо мной. Ещё до революции, в 1916 году, меня поразила одна черта, которая потом проходила сквозь все воспоминания и все разговоры. Это — необычайная доброта, необычайная мягкость, необычайная чуткость и повышенная деликатность. Так он был повёрнут ко мне, писателю другой школы, другого возраста, и всегда меня поражала эта повышенная душевная чуткость. Таким я видел его в 1916 году, таким я с ним встретился в 18–19-х годах, таким, заболевшим, я видел его в 1921 году, и таким был наш последний разговор до его трагической кончины. Не стану говорить о громадном и душистом таланте Есенина, об этом скажут лучше меня. Об этом много было сказано, но меня всегда поражала эта чисто человеческая нота».

Владислав Ходасевич

«Весной 1918 года я познакомился в Москве с Есениным. Он как-то физически был приятен. Нравилась его стройность; мягкие, но уверенные движения; лицо некрасивое, но миловидное. А лучше всего была его весёлость, лёгкая, бойкая, но не шумная и не резкая. Он был очень ритмичен. Смотрел прямо в глаза и сразу производил впечатление человека с правдивым сердцем, наверное — отличнейшего товарища».

#днирождениявеликих #есенин

Утро, зарядка,
кофе и новостная сводка.
Село Мирное, село Весёлое
село Дружба и село Вишнёвка
за минувшую ночь
перешли под полный контроль.

Бутерброды, кабина лифта,
вагон метро.
Офисный день, документы
за электронной подписью.
Беспилотники в небе
над Белгородской областью.
Очередное вторжение осуждают
очередные добрые страны.
Эскортницы
в приложении для свиданий —
ничего странного.

Ничего страшного.
Это ведь просто такое время,
а значит, поц, не ссы.
Билборд обещает единовременно
восемьсот косых.
Задумался на минутку
о бытии, о мужской субъектности.
Один друг получил
квартиру в Москве
и звезду Героя России,
двое — пропали без вести.

Это ведь просто такое время,
а значит, парень, не ной, не надо.
Унывать — преступление
против детства и красоты.
Осень беременна ядерной тройней
или триадой.
Отец — не ты.

А русские — все геройские дети.
На русских не действуют
гойские веды, горькие беды,
враки и бреды,
парламентские запреты,
Греты и Гензели,
Ройзманы и Мизулины.

На морозе лизал качели,
хули мне пули.
Землю вернули.
Ещё себя бы себе вернули.
И стало бы вечно, здорово,
замечательно.

Вечер, подъезд, коридор,
щелчок выключателя.
Ужин, микроволновка,
пиликанье игровой консоли.

Дружба, Вишнёвка, Мирное
и Весёлое.

(2024)
#стихи

Ольге Жернаковой

Прощайте бабочки и осы,
Всего хорошего, грачи!
Над городом взлетает осень,
Бравурным Моцартом звучит.

До полного изнеможенья,
Отдав последние часы,
Запоминать преображенье
Её божественной красы.

От золотистого атласа
И до велюра в небесах
Осеннего иконостаса
Необозримые леса.

И в день торжественный, нечастый
Запахло яблоком тепло,
Душа настроена на счастье,
На белоснежное крыло.

И я снова поверю себе —
и себя обману,
и я снова прощу сам себя и
предам себя снова.
Улыбнись мне во сне —
отпусти мне чужую вину.
И я храм возведу,
взяв улыбку твою за основу.
Мне осталось недолго
горбатые бревна тесать,
молчаливый топор
заносить над своей головою.
Мне бы только успеть
подпереть над тобой небеса
до того, как они упадут
и очнутся травою.
Сколько жизней подряд
я не мог ничего поменять —
я глаза закрывал и мне снилось,
что радость мне снится.
Моё сердце глазами твоими
глядит на меня, улыбается мне
и уже ничего не боится.

2024.

#Цветаева

🔷 Марина Ивановна Цветаева родилась в Москве 8 октября 1892 года. Писать стихи начала ещё в шесть лет и не только на русском, но и на французском, и немецком языках. Так же с детства была увлечена античной культурой, любовь к которой пронесла через всю жизнь.

🔷 Первый сборник стихов Цветаевой — «Вечерний альбом» - был издан в сентябре-октябре 1910 г., второй - «Волшебный фонарь» в 1912 г. За ним - один сборник в год - последовали ещё два.

🔷 В мае 1911 г. Цветаева познакомилась с Сергеем Эфроном и в январе 1912 г. они обвенчались. Первая дочь Цветаевой и Эфрона - Ариадна (Аля) родилась в сентябре 1912 года, вторая дочь - Ирина, рождённая в 1917 году умерла от голода через три года.

🔷 Революцию и последовавшие годы Гражданской войны Цветаева пережила очень тяжело. Её муж, Сергей Эфрон, служил в войсках «белой гвардии» и был вынужден эмигрировать в Европу. Цветаева жила в Москве с дочерью Ариадной, много писала, участвовала в литературной деятельности, но жила очень бедно. В мае 1922 г. Цветаева с дочерью уехали сначала в Ригу, а затем в Берлин к Эфрону.

🔷 Во время эмиграции с 1922 года по 1939 гг. Цветаева жила в Чехии, затем во Франции. Все эти годы поэтесса очень много работала, но семья, в которой появился в 1925 году ещё сын Георгий, жила фактически впроголодь и терзалась ностальгией по родине.

🔷 Цветаева вернулась в СССР вслед за дочерью и мужем в 1939 году. В том же году Ариадна Эфрон была арестована, за ней Сергей Эфрон. В октябре 1941 года Сергей Эфрон был расстрелян. Марина Цветаева этого так и не узнала. Война, беспокойство за судьбу дочери и мужа, тревоги и болезни сказались на душевном состоянии поэтессы. 31 августа 1941 года Марина Цветаева покончила жизнь самоубийством (повесилась) в Елабуге, куда была эвакуирована с сыном. Сын Георгий - Мур, как называла его Марина Цветаева, участвовал в ВОВ, умер в июле 1944 года после тяжелого ранения в Витебской области Белоруссии. Дочь Марины Цветаевой Ариадна после пятнадцати лет заключения и ссылки была реабилитирована в 1955 году.

🔷 Поэзия Цветаевой любима и читателями, и профессионалами. Она, без преувеличения, один из лучших поэтов XX века. Иосиф Бродский говорил: «С Цветаевой я чувствую особое родство: мне очень близка ее поэтика, ее стихотворная техника. Конечно, до ее виртуозности я никогда не мог подняться. Прошу прощения за нескромность, но я иногда задавался целью написать что-нибудь «под Мандельштама» — и несколько раз получалось нечто похожее. Но Цветаева — совсем другое дело. Ее голосу подражать невозможно. Профессиональный литератор всегда невольно себя с кем-то сравнивает. Так вот, Цветаева — единственный поэт, с которым я заранее отказался соперничать».

#Цветаева

Марина Цветаева. Родина

О, неподатливый язык!
Чего бы попросту — мужик,
Пойми, певал и до меня:
«Россия, родина моя!»

Но и с калужского холма
Мне открывалася она —
Даль, тридевятая земля!
Чужбина, родина моя!

Даль, прирожденная, как боль,
Настолько родина и столь —
Рок, что повсюду, через всю
Даль — всю ее с собой несу!

Даль, отдалившая мне близь,
Даль, говорящая: «Вернись
Домой!» Со всех — до горних звезд —
Меня снимающая мест!

Недаром, голубей воды,
Я далью обдавала лбы.

Ты! Сей руки своей лишусь, —
Хоть двух! Губами подпишусь
На плахе: распрь моих земля —
Гордыня, родина моя!
1932 г.

По пути в Ярославль


По дороге в Загорск
понимаешь невольно...

Евг. Блажеевский


По пути в Ярославль понимаешь невольно, что август,
и от Вологды к Волге трепещет знамён синева,
и Войска Дяди Васи поют свой крылатый акафист,
и безмолвствует Днепр, и белеет от боли Нева,

И резные дома, и тибулловой Делии слёзы, –
всё останется в прошлом, и будут смотреть пацаны
с негативов Буллы, принимая неловкие позы,
в царскосельских бинтах позабытой потомком войны...

По пути в Ярославль понимаешь, что женские руки,
и белеющий праздник, и рыжие кудри твои,
и живые глаза, и ровесников мёртвых подруги,

Обратившие в вечность прозрачные лица свои, –
всё останется жить, преломляясь сквозь русское горе
на лице Богородицы в белом Успенском соборе...

3 августа 2024 г.
Ярославль

***

Всё, как водится ранней осенью –
тени длинные, зыбкий свет,
золотишка на ветках россыпи,
солнце тёплое, воздух – нет.

Раньше было: потянет горечью
облетающих тополей –
и саднит внутри, и ворочаю
будто камни в душе своей.

А потом время с глузду съехало,
стрелки дрогнули, понесли...
Тех печалей смешное эхо
мне аукает из дали.

Жизнь листаешь, как будто книжицу,
в непреложном порядке дней,
а стоишь на ветру – и слышится
канонада с далёких полей.

И такое всё, знаешь, хрупкое,
улетучее, словно пар.
И теперь бережёшь, баюкаешь,
принимаешь как божий дар

и туманные ранние сумерки,
и грядущие ноябри,
и ушедшего дня окурки –
в лужах рыжие фонари...


© Полина Орынянская, 2024

Мама рассказывает маленькому Гоше о священнике, который пошёл добровольцем на СВО, был ранен и потерял много крови.

- А куда она пролилась, эта кровь? - спрашивает Гоша.

- На землю - отвечает ему мама.

- И что, выросли вишни?..


/Заметка Инны Кучеровой
__
Вишни.

Вырастут вишни, малыш.
Ну конечно же, вырастут вишни.
Только война отгремит, и рассеется дым.
Нам-то пока неизвестно, тебе - уже слышно...
Будут сады - расцветать, небосвод - голубым.
Эта земля, пропитавшись солдатскою кровью
В дни лихолетья, остынет, и вырастет сад
В том самом месте, где нас закрывая собою
Жизнь отдавал, не жалея, наш Русский Солдат.
Вырастут вишни, малыш. Так, конечно же, будет.
Мы доживём. Это будет солдатский привет
Мне и тебе, и Донбассу, и всем добрым людям
С неба от тех, кого с нами сейчас уже нет
Здесь, на земле. Только знай, они все-таки  с нами.
С облака белого смотрят, и машут рукой.
Красными вишнями, словно своими сердцами,
Всё же вернутся сюда... Вот увидишь, родной!

Татьяна Яшина

Во всём услышанном тобой,
за время пребывания на солнце,
с пути ли сбитый или толку,
дыханьем неминуемой судьбы,

с невыносимым сором из избы -
к чему пришли к тому ещё вернёмся -
не раз ещё, пока восходит солнце -
предашь его в стремлении забыть,

единственное вырванное слово,
с корнями из контекста бытия.
События вонзаются в меня,
смешавшись начисто с сознанием и кровью,

опавшим чёрным небом к изголовью,
склонилось время склонное ко лжи -
его не слушай! Правдой обвяжи
уста свои, дозируя свободу
поганого отчасти языка,

а лучше, чтоб совсем наверняка,
забудь о нём, прислушайся к дождю:
война идёт, смыкается редут,
привычно озираясь на века
идущие на свет единым строем.

18.06.24

#Случевский

Константин Случевский. Будущим могиканам

Да, мы, смирясь, молчим... в конце концов -
бесспорно!
Юродствующий век проходит над землей;
Он развивает ум старательно, упорно,
И надсмехается над чувством и душой.

Ну, что ж? Положим так, что вовсе не позорно
Молчать сознательно, но заодно с толпой;
В веселье чувственности сытой и шальной
Засмеивать печаль и шествовать покорно!

Толпа - всегда толпа! В толпе себя не видно;
В могилу заодно сойти с ней не обидно;
Но каково-то тем, кому судьба - стареть,

И ждать, как подрастут иные поколенья
И окружат собой их, ждущих отпущенья,
Последних могикан, забывших умереть!