#Рубцов
Николай Рубцов. Оттепель
Нахмуренное, с прозеленью, небо,
Во мгле, как декорации, дома,
Асфальт и воздух
Пахнут мокрым снегом,
И веет мокрым холодом зима.
Я чувствую себя больным и старым,
И что за дело мне до разных там
Гуляющих всю ночь по тротуарам
Мне незнакомых девушек и дам!
Вот так же было холодно и сыро,
Сквозил в проулках ветер и рассвет,
Когда она задумчиво спросила:
— Наверное, гордишься, что поэт? —
Наивная! Ей было не представить,
Что не себя, ее хотел прославить,
Что мне для счастья
Надо лишь иметь
То, что меня заставило запеть!
И будет вечно веять той зимою,
Как повторяться будет средь зимы
И эта ночь со слякотью и тьмою,
И горький запах слякоти и тьмы...
Николай Рубцов. Оттепель
Нахмуренное, с прозеленью, небо,
Во мгле, как декорации, дома,
Асфальт и воздух
Пахнут мокрым снегом,
И веет мокрым холодом зима.
Я чувствую себя больным и старым,
И что за дело мне до разных там
Гуляющих всю ночь по тротуарам
Мне незнакомых девушек и дам!
Вот так же было холодно и сыро,
Сквозил в проулках ветер и рассвет,
Когда она задумчиво спросила:
— Наверное, гордишься, что поэт? —
Наивная! Ей было не представить,
Что не себя, ее хотел прославить,
Что мне для счастья
Надо лишь иметь
То, что меня заставило запеть!
И будет вечно веять той зимою,
Как повторяться будет средь зимы
И эта ночь со слякотью и тьмою,
И горький запах слякоти и тьмы...
#Примеров
Борис Примеров. Русский язык
Я не стесняюсь, я – мужик,
Мужицкий у меня язык.
Давно его колокола
Гудят во все концы села,
И падает, как капля с крыш,
Его пророческая тишь.
Он мудр, как богатырский сон, –
Что с ним в сравненье – Соломон?!
Живая эта речь как миф, –
Что с ней в сравненье – Суламифь?!
Его побаивался хан,
Когда набрасывал аркан
На травы шумные земли,
Чтоб тихо те себя вели.
Но ханскую пронзала грудь
Его отточенная суть!
И падала, как капля с крыш,
Его пророческая тишь.
Борис Примеров. Русский язык
Я не стесняюсь, я – мужик,
Мужицкий у меня язык.
Давно его колокола
Гудят во все концы села,
И падает, как капля с крыш,
Его пророческая тишь.
Он мудр, как богатырский сон, –
Что с ним в сравненье – Соломон?!
Живая эта речь как миф, –
Что с ней в сравненье – Суламифь?!
Его побаивался хан,
Когда набрасывал аркан
На травы шумные земли,
Чтоб тихо те себя вели.
Но ханскую пронзала грудь
Его отточенная суть!
И падала, как капля с крыш,
Его пророческая тишь.
День рождения #деньрождения #современник #Проханов
🔷 26 февраля 1938 года родился Александр Андреевич Проханов — писатель, журналист, прозаик, сценарист, общественный и политический деятель, главный редактор газеты «Завтра». Проханов автор десятка книг, по которым можно изучать историю страны.
Александр Проханов. Белый пароход
Милый друг, свиданье было долгим.
Ни друзей вокруг и ни врагов.
Белый пароход плывет по Волге,
А у Волги нету берегов.
Как светлы и кратки были ночки.
Как свистел за речкой соловей.
Посажу лазоревый цветочек
На могилу любушки моей.
Как цвело и пламенело лето,
Как сверкала моря бирюза.
Мне осина круглые монеты
Осенью положит на глаза.
Век мой вскрикнул, вспыхнул, и умчался,
И растаял где-то вдалеке.
Я в саду сиреневом качался
В клетчатом дырявом гамаке.
🔷 26 февраля 1938 года родился Александр Андреевич Проханов — писатель, журналист, прозаик, сценарист, общественный и политический деятель, главный редактор газеты «Завтра». Проханов автор десятка книг, по которым можно изучать историю страны.
Александр Проханов. Белый пароход
Милый друг, свиданье было долгим.
Ни друзей вокруг и ни врагов.
Белый пароход плывет по Волге,
А у Волги нету берегов.
Как светлы и кратки были ночки.
Как свистел за речкой соловей.
Посажу лазоревый цветочек
На могилу любушки моей.
Как цвело и пламенело лето,
Как сверкала моря бирюза.
Мне осина круглые монеты
Осенью положит на глаза.
Век мой вскрикнул, вспыхнул, и умчался,
И растаял где-то вдалеке.
Я в саду сиреневом качался
В клетчатом дырявом гамаке.
#современник #Проханов
Александр Проханов. Сухое море
Посвящаю Захару Прилепину
Мой стих упал на дно сухого моря.
Ушёл на фронт, забыв полить цветок.
Лицо жены, померкшее от горя.
Блокпост. Стрельба. Алеющий восток.
* * *
Всю ночь в Донецке грохотали пушки.
Горел бетон, дымилась арматура.
В развалинах лежал убитый ГРУшник.
Зловещая войны архитектура.
* * *
Комбат убит. Мы молча пили водку
В прифронтовом дешёвом кабаке.
А рядом миномёты драли глотку,
И мины разрывались вдалеке.
* * *
Пронзённый в грудь, лежал на дне воронки.
Я был один, заброшен на земле.
В заре летели чёрные вороны
И что-то хриплое они кричали мне.
* * *
В степи, на месте минного разрыва,
Где бинт лежал разорван и кровав,
Растёт травы серебряная грива.
В народе имя ей — «разрыв-трава».
* * *
Кто ты, светловолосый украинец?
Кого любил? В каком посёлке жил?
Кому на праздник привозил гостинец?
Будь проклят час, когда тебя убил.
* * *
Он был сражён недрогнувшей рукой,
Всадившей пулю точно и жестоко.
И был подхвачен белою рекой,
В которой нет ни устья, ни истока.
* * *
В пшеничном поле — два подбитых танка.
Я заглянул в распахнутые люки:
Танкистов обгорелые останки,
На пулемёте скрюченные руки.
* * *
Как воск, потёк железный ствол винтовки.
Платок жены по небу гонит ветер.
Мокры, как кровь, в газетах заголовки.
Я умер. Я проснулся на рассвете.
* * *
Он был носатый одессит,
Играл в одесском джазе.
Его брелок ещё висит
В подорванном КАМАЗе.
* * *
Девушка в холщовой вышиванке.
Поцелуи сладкие, как мёд.
На рассвете появились танки.
Я стянул с плеча гранатомёт.
* * *
Мы ночью охраняем мост,
Отец и мы, два сына.
Когда б ты знала, сколько звёзд —
Зелёных, белых, синих.
* * *
Пусть ты издал последний крик,
Но жить не перестал.
Твой луч пройдёт в смертельный миг
Сквозь радужный кристалл.
* * *
Когда промчусь я по кругам,
И мой настанет срок,
Смерть поднесёт меня к губам
И сделает глоток.
* * *
Железных мух назойливое пенье.
Багровые зарницы вдалеке.
Я помню, как на праздник, на Успенье,
Ты подошла в сиреневом платке.
* * *
Они его втроем забили в угол.
Железный прут без устали хлестал.
В миру он добывал донецкий уголь.
Став ополченцем, умер за Христа.
* * *
Мой дед снискал георгиевскую славу.
А мой отец погиб под Сталинградом.
Я пережил шестнадцать войн кровавых.
Теперь лежу под украинским «градом».
* * *
Ваши алые знамёна,
Ваши рыжие чубы.
Огневые батальоны
И простреленные лбы.
* * *
Кто поднял бурю? Кто за ней грядёт?
Чей лик узрим? К какому исполину
Прильнут народы? Кто перегрызёт
Истории гнилую пуповину?
* * *
Я акушер. Я принимаю роды.
В моих руках грядущее родится.
Открылся зев, и истекают воды.
Своё дитё рождает дьяволица.
* * *
Весь этот опыт с кровью и слезами
Я никому на свете не отдам.
Я смерть встречал с открытыми глазами,
Закрыв глаза убитым городам.
Александр Проханов. Сухое море
Посвящаю Захару Прилепину
Мой стих упал на дно сухого моря.
Ушёл на фронт, забыв полить цветок.
Лицо жены, померкшее от горя.
Блокпост. Стрельба. Алеющий восток.
* * *
Всю ночь в Донецке грохотали пушки.
Горел бетон, дымилась арматура.
В развалинах лежал убитый ГРУшник.
Зловещая войны архитектура.
* * *
Комбат убит. Мы молча пили водку
В прифронтовом дешёвом кабаке.
А рядом миномёты драли глотку,
И мины разрывались вдалеке.
* * *
Пронзённый в грудь, лежал на дне воронки.
Я был один, заброшен на земле.
В заре летели чёрные вороны
И что-то хриплое они кричали мне.
* * *
В степи, на месте минного разрыва,
Где бинт лежал разорван и кровав,
Растёт травы серебряная грива.
В народе имя ей — «разрыв-трава».
* * *
Кто ты, светловолосый украинец?
Кого любил? В каком посёлке жил?
Кому на праздник привозил гостинец?
Будь проклят час, когда тебя убил.
* * *
Он был сражён недрогнувшей рукой,
Всадившей пулю точно и жестоко.
И был подхвачен белою рекой,
В которой нет ни устья, ни истока.
* * *
В пшеничном поле — два подбитых танка.
Я заглянул в распахнутые люки:
Танкистов обгорелые останки,
На пулемёте скрюченные руки.
* * *
Как воск, потёк железный ствол винтовки.
Платок жены по небу гонит ветер.
Мокры, как кровь, в газетах заголовки.
Я умер. Я проснулся на рассвете.
* * *
Он был носатый одессит,
Играл в одесском джазе.
Его брелок ещё висит
В подорванном КАМАЗе.
* * *
Девушка в холщовой вышиванке.
Поцелуи сладкие, как мёд.
На рассвете появились танки.
Я стянул с плеча гранатомёт.
* * *
Мы ночью охраняем мост,
Отец и мы, два сына.
Когда б ты знала, сколько звёзд —
Зелёных, белых, синих.
* * *
Пусть ты издал последний крик,
Но жить не перестал.
Твой луч пройдёт в смертельный миг
Сквозь радужный кристалл.
* * *
Когда промчусь я по кругам,
И мой настанет срок,
Смерть поднесёт меня к губам
И сделает глоток.
* * *
Железных мух назойливое пенье.
Багровые зарницы вдалеке.
Я помню, как на праздник, на Успенье,
Ты подошла в сиреневом платке.
* * *
Они его втроем забили в угол.
Железный прут без устали хлестал.
В миру он добывал донецкий уголь.
Став ополченцем, умер за Христа.
* * *
Мой дед снискал георгиевскую славу.
А мой отец погиб под Сталинградом.
Я пережил шестнадцать войн кровавых.
Теперь лежу под украинским «градом».
* * *
Ваши алые знамёна,
Ваши рыжие чубы.
Огневые батальоны
И простреленные лбы.
* * *
Кто поднял бурю? Кто за ней грядёт?
Чей лик узрим? К какому исполину
Прильнут народы? Кто перегрызёт
Истории гнилую пуповину?
* * *
Я акушер. Я принимаю роды.
В моих руках грядущее родится.
Открылся зев, и истекают воды.
Своё дитё рождает дьяволица.
* * *
Весь этот опыт с кровью и слезами
Я никому на свете не отдам.
Я смерть встречал с открытыми глазами,
Закрыв глаза убитым городам.
#МандельштамРоальд
🔷 26 февраля 1961 года в Ленининграде скончался поэт Роальд Мандельштам (1932 — 1961 гг.). Он не был родственником поэта Осипа Мандельштама. Отец Роальда коммунист Чарльз приехал в СССР из США. Фамилию Роальд получил от матери — Елены Иосифовны. Мандельштам — поэт-одиночка, "последний романтик" Серебрянного века, следовавший традициям Блока и Гумилёва. При жизни автора не было опубликовано ничего из написанного им.
Роальд Мандельштам. Золотое руно
Я - варвар, рожденный в тоскующем завтра
Под небом, похожим на дамский зонт,
Но помню былое: плывут аргонавты,
Под килем рыдает взволнованный Понт.
И мир, околдованный песней Орфея,
Прозрачен до самого дна
И дремлет, как сказочно-добрая фея,
Влюбленная в песнь колдуна.
И в час неизвестный на берег покатый
Любви приходили помочь
Прекрасная, злая, больная Геката
И чудная царская дочь.
Усталое море спокойно и сонно,
Храпит на седых валунах -
Так спи же: не будет второго Ясона,
Как нет золотого руна!
🔷 26 февраля 1961 года в Ленининграде скончался поэт Роальд Мандельштам (1932 — 1961 гг.). Он не был родственником поэта Осипа Мандельштама. Отец Роальда коммунист Чарльз приехал в СССР из США. Фамилию Роальд получил от матери — Елены Иосифовны. Мандельштам — поэт-одиночка, "последний романтик" Серебрянного века, следовавший традициям Блока и Гумилёва. При жизни автора не было опубликовано ничего из написанного им.
Роальд Мандельштам. Золотое руно
Я - варвар, рожденный в тоскующем завтра
Под небом, похожим на дамский зонт,
Но помню былое: плывут аргонавты,
Под килем рыдает взволнованный Понт.
И мир, околдованный песней Орфея,
Прозрачен до самого дна
И дремлет, как сказочно-добрая фея,
Влюбленная в песнь колдуна.
И в час неизвестный на берег покатый
Любви приходили помочь
Прекрасная, злая, больная Геката
И чудная царская дочь.
Усталое море спокойно и сонно,
Храпит на седых валунах -
Так спи же: не будет второго Ясона,
Как нет золотого руна!
#Библиотека
🔷 Друзья, в разделе Библиотека на нашем канале уже размещены следующие книги (хронологический порядок):
Джон Стейнбек. Русский дневник.
Эдгар По. Убийство на улице Морг (рассказ)
Николай Мельников. Русский крест (поэма)
Булат Окуджава. Школяр (повесть)
Иван Лукин. Стихи
Екатерина Катина. Рыжая с камерой. Дневники военкора
Евдокия Ростопчина. Стихотворения. Проза. Письма.
Игорь Холин. Избранное. Стихи и поэмы.
Дмитрий Ханин. Так хочется сердцу читать научиться… Стихи
Наталья Николенкова. Большая култовая книга Натальи Николенковой.
🔷 Друзья, в разделе Библиотека на нашем канале уже размещены следующие книги (хронологический порядок):
Джон Стейнбек. Русский дневник.
Эдгар По. Убийство на улице Морг (рассказ)
Николай Мельников. Русский крест (поэма)
Булат Окуджава. Школяр (повесть)
Иван Лукин. Стихи
Екатерина Катина. Рыжая с камерой. Дневники военкора
Евдокия Ростопчина. Стихотворения. Проза. Письма.
Игорь Холин. Избранное. Стихи и поэмы.
Дмитрий Ханин. Так хочется сердцу читать научиться… Стихи
Наталья Николенкова. Большая култовая книга Натальи Николенковой.
Глеб Горбовский
Порхов. Остатки плотины. Трава.
Камни торчат из травы – жернова.
Здесь, на Шелони, забыть не дано –
мельница мерно молола зерно.
Мерно и мудро трудилась вода.
Вал рокотал, и вибрировал пол.
Мельник – ржаная торчком борода –
белый, как дух, восходил на престол.
Там, наверху, где дощатый помост,
хлебушком он загружал бункерок
и, осенив свою душу и мозг
знаменьем крестным – работал урок.
...Мне и тогда, и нередко теперь
мнится под грохот весенней воды:
старая мельница – сумрачный зверь –
всё ещё дышит, свершая труды.
Слышу, как рушат её жернова
зёрен заморских прельщающий крик.
Так, разрыхляя чужие слова,
в муках рождается русский язык.
Пенятся воды, трепещет каркас,
ось изнывает, припудрена грусть.
Всё перемелется – Энгельс и Маркс,
Черчилль и Рузвельт – останется Русь.
Не потому, что для нас она мать, –
просто не выбраны в шахте пласты.
Просто трудней на Голгофу вздымать
восьмиконечные наши кресты.
26 февраля — 5 лет со дня смерти поэта, прозаика Глеба Яковлевича Горбовского (1931 — 2019 гг.)
Порхов. Остатки плотины. Трава.
Камни торчат из травы – жернова.
Здесь, на Шелони, забыть не дано –
мельница мерно молола зерно.
Мерно и мудро трудилась вода.
Вал рокотал, и вибрировал пол.
Мельник – ржаная торчком борода –
белый, как дух, восходил на престол.
Там, наверху, где дощатый помост,
хлебушком он загружал бункерок
и, осенив свою душу и мозг
знаменьем крестным – работал урок.
...Мне и тогда, и нередко теперь
мнится под грохот весенней воды:
старая мельница – сумрачный зверь –
всё ещё дышит, свершая труды.
Слышу, как рушат её жернова
зёрен заморских прельщающий крик.
Так, разрыхляя чужие слова,
в муках рождается русский язык.
Пенятся воды, трепещет каркас,
ось изнывает, припудрена грусть.
Всё перемелется – Энгельс и Маркс,
Черчилль и Рузвельт – останется Русь.
Не потому, что для нас она мать, –
просто не выбраны в шахте пласты.
Просто трудней на Голгофу вздымать
восьмиконечные наши кресты.
26 февраля — 5 лет со дня смерти поэта, прозаика Глеба Яковлевича Горбовского (1931 — 2019 гг.)
#современник #Орлова
Алиса Орлова
– Далеко ль до победы? – спрошу я у ветра.
– Километры могил и руин километры.
– Далеко ль до Победы? – спрошу я у моря.
– Океаны беды и столетия горя.
– Далеко ль до Победы? – спрошу я у Солнца.
Солнце как-то недобро в ответ засмеётся.
– Далеко ль до победы? – спрошу у Луны.
– Подожди, это только начало войны.
/24 февраля 2024/
Telegram-канал Алисы Орловой
Алиса Орлова
– Далеко ль до победы? – спрошу я у ветра.
– Километры могил и руин километры.
– Далеко ль до Победы? – спрошу я у моря.
– Океаны беды и столетия горя.
– Далеко ль до Победы? – спрошу я у Солнца.
Солнце как-то недобро в ответ засмеётся.
– Далеко ль до победы? – спрошу у Луны.
– Подожди, это только начало войны.
/24 февраля 2024/
Telegram-канал Алисы Орловой
#звучатстихи #современник #Никольский
Вот они... Игорь Никольский. Читает автор.
Вот они выходят из огня,
Министерства весело кляня.
Вон они выходят в белый свет.
Никаких прилётов больше нет.
Вот они, сгоревшие дотла,
Что сварили всех свиней в котлах.
Вот отобран вражеский укреп.
Вот горит родной, донецкий хлеб.
По улыбкам, стиснутым зубам,
Речи, что смертельна и груба,
По сгоревшей, выбитой броне,
Матному девизу на стене –
Ты узнаешь их победный шаг.
Скинешь пару тысяч на теплак,
Чтоб солдат, как в сказке наяву,
Не упал – в асфальт, в снега, в траву –
Чтоб вернулся, молчалив и горд.
Наступает ночь. Идёт дозор.
Чтоб сказал: «Напейся, не тужи.
Слава Богу, целы, будем жить».
Выдохни, спокойно. Не дрожи.
Февраль 2024
Telegram-канал Игоря Никольского
Вот они... Игорь Никольский. Читает автор.
Вот они выходят из огня,
Министерства весело кляня.
Вон они выходят в белый свет.
Никаких прилётов больше нет.
Вот они, сгоревшие дотла,
Что сварили всех свиней в котлах.
Вот отобран вражеский укреп.
Вот горит родной, донецкий хлеб.
По улыбкам, стиснутым зубам,
Речи, что смертельна и груба,
По сгоревшей, выбитой броне,
Матному девизу на стене –
Ты узнаешь их победный шаг.
Скинешь пару тысяч на теплак,
Чтоб солдат, как в сказке наяву,
Не упал – в асфальт, в снега, в траву –
Чтоб вернулся, молчалив и горд.
Наступает ночь. Идёт дозор.
Чтоб сказал: «Напейся, не тужи.
Слава Богу, целы, будем жить».
Выдохни, спокойно. Не дрожи.
Февраль 2024
Telegram-канал Игоря Никольского
#современник #Сабиров
Амир Сабиров
Колчан засохший Приднепровья,
умытый солнцем лес,
лежит браток у изголовья
помаранных небес,
то спелый иней на слетевшей,
оттаявшей листве,
укутавший кустарник вещи
на батюшке Днепре,
Гудзенко вот траншею роет
и Левитанский спит,
я их узнал в лицо обоих
сквозь копоть и гранит.
Они отступят, возвернутся:
уедут далеко.
Останусь с ротой добровольцев
с какого-то ШО.
Останусь около траншеи
смотреть на титеву
намотки, грязь сотру на шее:
Господь, я не умру?
———
За киллометрами помашут
в бинокль хохлы рукой,
и утром грязевую кашу
растрепит дальнобой.
Мы рядовые капитала,
солдаты темноты,
кусочек хлеба, лука, сало
на противне листвы,
оно затихнет- неизбежно-,
и полетит туда,
где через годы незалэжной
не будет и следа.
2024
Telegram-канал Амира Сабирова
Амир Сабиров
Колчан засохший Приднепровья,
умытый солнцем лес,
лежит браток у изголовья
помаранных небес,
то спелый иней на слетевшей,
оттаявшей листве,
укутавший кустарник вещи
на батюшке Днепре,
Гудзенко вот траншею роет
и Левитанский спит,
я их узнал в лицо обоих
сквозь копоть и гранит.
Они отступят, возвернутся:
уедут далеко.
Останусь с ротой добровольцев
с какого-то ШО.
Останусь около траншеи
смотреть на титеву
намотки, грязь сотру на шее:
Господь, я не умру?
———
За киллометрами помашут
в бинокль хохлы рукой,
и утром грязевую кашу
растрепит дальнобой.
Мы рядовые капитала,
солдаты темноты,
кусочек хлеба, лука, сало
на противне листвы,
оно затихнет- неизбежно-,
и полетит туда,
где через годы незалэжной
не будет и следа.
2024
Telegram-канал Амира Сабирова
Telegram
Сабиров Амир
автор — @a_mlogos
#современник #Маркевич
Максим Маркевич
Вся шаурма в этом городе проклята
На всех красотках тяжёлая порча
Здесь по серьезке зубов твоих золото
И матюков наречие орочье
Город зимой как ленин в апатии
До октября ему далеко ещё
Мы покидаем свои предприятия
И посещаем чадные сборища
Город сияет огнями коммерции
Из подворотен дурманом повеяло
Снежное месиво мнется под берцами
Мчатся по льду шумеры на великах
Где золотая дремотная Азия
Где Атлантида и Гиперборея
Город плывёт в состоянии стазиса
Словно иссякла его батарея
Я одобряю его коридоры
Фикусы кактусы клей под обоями
Тёмное плотское пламя которое
Может тебя удержать от запоя
Я одобряю в потоке бессмертия
Всякую сущность я в сущности добр
Песня тяжёлая в памяти вертится
Вязкая песня в тональности до
Telegram-канал Максима Маркевича
Максим Маркевич
Вся шаурма в этом городе проклята
На всех красотках тяжёлая порча
Здесь по серьезке зубов твоих золото
И матюков наречие орочье
Город зимой как ленин в апатии
До октября ему далеко ещё
Мы покидаем свои предприятия
И посещаем чадные сборища
Город сияет огнями коммерции
Из подворотен дурманом повеяло
Снежное месиво мнется под берцами
Мчатся по льду шумеры на великах
Где золотая дремотная Азия
Где Атлантида и Гиперборея
Город плывёт в состоянии стазиса
Словно иссякла его батарея
Я одобряю его коридоры
Фикусы кактусы клей под обоями
Тёмное плотское пламя которое
Может тебя удержать от запоя
Я одобряю в потоке бессмертия
Всякую сущность я в сущности добр
Песня тяжёлая в памяти вертится
Вязкая песня в тональности до
Telegram-канал Максима Маркевича
#современник #Калиниченко
Николай Калиниченко. Шаманизм
Из чащи, из жути таëжной,
От гор, опоясанных мглой,
Шагает вдоль сети дорожной
Усталый шаман пожилой.
Идет он, горбатый и хмурый,
Гортанно поëт на ходу,
А мимо проносятся фуры,
Везущие лес и руду.
А мимо проносятся птицы
Над зеркалом синих озер.
У Сашки болит поясница,
И давит разросшийся горб,
Но как бы к себе не тянула
Шамана сырая земля,
Он видит глазами вогула
Высокие шпили Кремля.
И к ним неотрывно стремится,
Ломая слежавшийся снег,
Смешная бескрылая птица,
Усталый больной человек.
Он хочет на площади Красной,
Унтами брусчатку топча,
Камлать вдохновенно и страстно,
Камлать на весь мир сгоряча,
И явятся те, кто невидим,
И слушая бубен его,
Отменят войну и ковиды,
И вмиг завершат СВО.
В мечтах о прекрасном вздыхая,
Задремлет усталый шаман,
А горб его всë набухает,
Топорщится, точно курган,
И вдруг оседая прорвется,
И выйдет под шорох газет,
Мужчина, прекрасный, как солнце,
И яростный, точно рассвет,
Подтянутый, в брюченьках узких,
Точеной головкой тряхнет,
И выпалит громко "Я русский!
Подайте сюда вертолет! "
И вот уже он на эстраде.
Прекраснее нет на земле!
Красивый с фасада и сзади
Поëт в вожделенном Кремле.
О вере, любви и отчизне,
Бесстрашен и непобедим.
Мы всë получаем при жизни,
Вот только не так, как хотим.
Telegram-канал Николая Калиниченко
Николай Калиниченко. Шаманизм
Из чащи, из жути таëжной,
От гор, опоясанных мглой,
Шагает вдоль сети дорожной
Усталый шаман пожилой.
Идет он, горбатый и хмурый,
Гортанно поëт на ходу,
А мимо проносятся фуры,
Везущие лес и руду.
А мимо проносятся птицы
Над зеркалом синих озер.
У Сашки болит поясница,
И давит разросшийся горб,
Но как бы к себе не тянула
Шамана сырая земля,
Он видит глазами вогула
Высокие шпили Кремля.
И к ним неотрывно стремится,
Ломая слежавшийся снег,
Смешная бескрылая птица,
Усталый больной человек.
Он хочет на площади Красной,
Унтами брусчатку топча,
Камлать вдохновенно и страстно,
Камлать на весь мир сгоряча,
И явятся те, кто невидим,
И слушая бубен его,
Отменят войну и ковиды,
И вмиг завершат СВО.
В мечтах о прекрасном вздыхая,
Задремлет усталый шаман,
А горб его всë набухает,
Топорщится, точно курган,
И вдруг оседая прорвется,
И выйдет под шорох газет,
Мужчина, прекрасный, как солнце,
И яростный, точно рассвет,
Подтянутый, в брюченьках узких,
Точеной головкой тряхнет,
И выпалит громко "Я русский!
Подайте сюда вертолет! "
И вот уже он на эстраде.
Прекраснее нет на земле!
Красивый с фасада и сзади
Поëт в вожделенном Кремле.
О вере, любви и отчизне,
Бесстрашен и непобедим.
Мы всë получаем при жизни,
Вот только не так, как хотим.
Telegram-канал Николая Калиниченко
Telegram
Николай Калиниченко
Стихотворения, проза, критика
#современник #Сергеев
Егор Сергеев. Весна скоро
По улицам хлипким —
короткими перебежками.
Предчувствие своё резвое
до поры прячу,
от глаз работяг,
ментов и правобережных
построек,
похожих на заводские ящики.
Весна скоро.
Колотится,
чешется под сердечной накипью.
Весна скоро.
Засохшие тексты
отваливаются чешуйками.
Без нас город
не сможет на себя в зеркало
посмотреть, заплаканный.
Без нас город,
не сможет на себе прелести
разглядеть, жуткий.
Как сладости прячут от деток,
мол, это на Новый год,
так и я свою вислоухую нежность
скрываю от взглядов резких.
Так план наступления до последнего
скрывают от штурмовых рот,
так прячут в паролях
слезами искрящие смски.
(2024)
Telegram-канал Егора Сергеева
Егор Сергеев. Весна скоро
По улицам хлипким —
короткими перебежками.
Предчувствие своё резвое
до поры прячу,
от глаз работяг,
ментов и правобережных
построек,
похожих на заводские ящики.
Весна скоро.
Колотится,
чешется под сердечной накипью.
Весна скоро.
Засохшие тексты
отваливаются чешуйками.
Без нас город
не сможет на себя в зеркало
посмотреть, заплаканный.
Без нас город,
не сможет на себе прелести
разглядеть, жуткий.
Как сладости прячут от деток,
мол, это на Новый год,
так и я свою вислоухую нежность
скрываю от взглядов резких.
Так план наступления до последнего
скрывают от штурмовых рот,
так прячут в паролях
слезами искрящие смски.
(2024)
Telegram-канал Егора Сергеева
#Тягунов
Роман Тягунов
Политика — игра без правил.
Тасуя правила буры,
брат Каин ждёт своей поры.
Спроси его: «Где брат твой Авель?»
Ответит: «Разве Вацлав Гавел
Вернул данайцам их дары?»
Спроси Петра: «Где брат твой Павел?»
Кто хоть единожды слукавил —
Тому не выйти из игры.
Политика — игра в науку,
Необходимую как рожь.
Когда протягиваешь руку,
Ориентируйся по звуку —
Что ты посеял, то и жмёшь.
Роман Тягунов
Политика — игра без правил.
Тасуя правила буры,
брат Каин ждёт своей поры.
Спроси его: «Где брат твой Авель?»
Ответит: «Разве Вацлав Гавел
Вернул данайцам их дары?»
Спроси Петра: «Где брат твой Павел?»
Кто хоть единожды слукавил —
Тому не выйти из игры.
Политика — игра в науку,
Необходимую как рожь.
Когда протягиваешь руку,
Ориентируйся по звуку —
Что ты посеял, то и жмёшь.
День рождения #деньрождения #Файзуллин
Роман Файзуллин
Человек убивает животных,
а животные красят огни.
Не смотри в мои грязные окна
и свободой меня не мани.
Я не верю, что кто-то и где-то
существует, чтоб жить просто так.
Словно мертвая птичка согрета
в чьих-то добрых и нежных руках.
Словно женщина, стоя на льдине,
прижимает родное дитя…
И в безумии комы повинный,
умирая, не вспомнит тебя.
И это все — извращенное — в сумме,
так и давит стеною к стене.
Прав был Рыжий Борис, что умер,
хоть и право имел не вполне.
🔷 26 февраля — день рождения поэта, писателя Роман Халилевича Файзуллина (1986 — 2016 гг.)
Роман Файзуллин
Человек убивает животных,
а животные красят огни.
Не смотри в мои грязные окна
и свободой меня не мани.
Я не верю, что кто-то и где-то
существует, чтоб жить просто так.
Словно мертвая птичка согрета
в чьих-то добрых и нежных руках.
Словно женщина, стоя на льдине,
прижимает родное дитя…
И в безумии комы повинный,
умирая, не вспомнит тебя.
И это все — извращенное — в сумме,
так и давит стеною к стене.
Прав был Рыжий Борис, что умер,
хоть и право имел не вполне.
🔷 26 февраля — день рождения поэта, писателя Роман Халилевича Файзуллина (1986 — 2016 гг.)
Стихотворение вечера #стихотворениевечера #современник #Чернобровкин
Георгий Чернобровкин
Оно настанет – время умирать,
смотреть на мир без кисеи событий,
и принимать, как должно, благодать
свершённых в детстве для себя открытий.
И будут так отчётливо легки
шаги твои по лестнице навстречу
к тому, кто ждёт, и будет у щеки
дыхание гореть от тихой речи.
Всё будет так. И ясности ясней
коснётся время уст твоих перстами.
И на ступенях, отсветом теней,
качнётся свет, что будет между нами.
Telegram-канал Георгия Чернобровкина
Георгий Чернобровкин
Оно настанет – время умирать,
смотреть на мир без кисеи событий,
и принимать, как должно, благодать
свершённых в детстве для себя открытий.
И будут так отчётливо легки
шаги твои по лестнице навстречу
к тому, кто ждёт, и будет у щеки
дыхание гореть от тихой речи.
Всё будет так. И ясности ясней
коснётся время уст твоих перстами.
И на ступенях, отсветом теней,
качнётся свет, что будет между нами.
Telegram-канал Георгия Чернобровкина
#Фофанов
Константин Фофанов
Ещё повсюду в спящем парке
Печально веет зимним сном,
Но ослепительны и ярки
Снега, лежащие ковром.
Их греет солнце… Скоро, скоро,
Под лаской девственных лучей,
Стремглав помчится с косогора
Весною созданный ручей.
И, торжествуя счастьем новым,
Любовью новой веселя,
Травой и запахом сосновым
Вздохнёт усталая земля.
1897 г.
Константин Фофанов
Ещё повсюду в спящем парке
Печально веет зимним сном,
Но ослепительны и ярки
Снега, лежащие ковром.
Их греет солнце… Скоро, скоро,
Под лаской девственных лучей,
Стремглав помчится с косогора
Весною созданный ручей.
И, торжествуя счастьем новым,
Любовью новой веселя,
Травой и запахом сосновым
Вздохнёт усталая земля.
1897 г.
#Разгуляев
Юрий Разгуляев
Скольжу и думаю: скольжу.
Хотя еще держусь как будто.
А спросит кто: скользишь? Скажу:
Скольжу. Как сумасшедший скутер,
Как набалованный смычок,
К струне натянутой прильнувший,
Как на паркете башмачок,
Как змей (а может, зверь?) воздушный.
Подошвой шарю по стеклу
Залгавшегося гололеда,
Надеясь, что на твердь ступлю,
Которая не портит хода.
Юрий Разгуляев
Скольжу и думаю: скольжу.
Хотя еще держусь как будто.
А спросит кто: скользишь? Скажу:
Скольжу. Как сумасшедший скутер,
Как набалованный смычок,
К струне натянутой прильнувший,
Как на паркете башмачок,
Как змей (а может, зверь?) воздушный.
Подошвой шарю по стеклу
Залгавшегося гололеда,
Надеясь, что на твердь ступлю,
Которая не портит хода.
Audio
#звучатстихи #Ахматова
В тот давний год. Анна Ахматова. Читает Игорь Кваша. 1977 год.
Анна Ахматова
В тот давний год, когда зажглась любовь
Как крест престольный в сердце обреченном,
Ты кроткою голубкой не прильнула
К моей груди, но коршуном когтила.
Изменой первою, вином проклятья
Ты напоила друга своего.
Но час настал в зеленые глаза
Тебе глядеться, у жестоких губ
Молить напрасно сладостного дара
И клятв таких, каких ты не слыхала,
Каких еще никто не произнес.
Так отравивший воду родника
Для вслед за ним идущего в пустыне
Сам заблудился и, возжаждав сильно,
Источника во мраке не узнал.
Он гибель пьет, прильнув к воде прохладной,
Но гибелью ли жажду утолить?
В тот давний год. Анна Ахматова. Читает Игорь Кваша. 1977 год.
Анна Ахматова
В тот давний год, когда зажглась любовь
Как крест престольный в сердце обреченном,
Ты кроткою голубкой не прильнула
К моей груди, но коршуном когтила.
Изменой первою, вином проклятья
Ты напоила друга своего.
Но час настал в зеленые глаза
Тебе глядеться, у жестоких губ
Молить напрасно сладостного дара
И клятв таких, каких ты не слыхала,
Каких еще никто не произнес.
Так отравивший воду родника
Для вслед за ним идущего в пустыне
Сам заблудился и, возжаждав сильно,
Источника во мраке не узнал.
Он гибель пьет, прильнув к воде прохладной,
Но гибелью ли жажду утолить?