#Ходасевич
Владимир Ходасевич. Зимой
День морозно-золотистый
Сети тонкие расставил,
А в дали, пурпурно-мглистой,
Кто-то медь ковал и плавил.
Кто-то золотом сусальным
Облепил кресты и крыши.
Тихий ветер дымам дальним
Приказал завиться выше...
К сизым кольцам взоры вскинем!
Мир печалью светлой болен...
Стынет в небе, ярко-синем,
Строй прозрачных колоколен.
Владимир Ходасевич. Зимой
День морозно-золотистый
Сети тонкие расставил,
А в дали, пурпурно-мглистой,
Кто-то медь ковал и плавил.
Кто-то золотом сусальным
Облепил кресты и крыши.
Тихий ветер дымам дальним
Приказал завиться выше...
К сизым кольцам взоры вскинем!
Мир печалью светлой болен...
Стынет в небе, ярко-синем,
Строй прозрачных колоколен.
#современник #Коровин
Андрей Коровин
таких сугробов намела зима
сестра остановись пока не поздно
пока на свете звёздно и морозно
ничто не повод выжить из ума
зима в России больше чем зима
горячий чай с малиновым вареньем
здесь каждый день горчит стихотвореньем
и пахнут дымом тёплые дома
пускай цветут подснежные цветы
и расцветают снежные медведи
мы никуда отсюда не уедем
ни я ни ты
Telegram-канал Андрея Коровина
Андрей Коровин
таких сугробов намела зима
сестра остановись пока не поздно
пока на свете звёздно и морозно
ничто не повод выжить из ума
зима в России больше чем зима
горячий чай с малиновым вареньем
здесь каждый день горчит стихотвореньем
и пахнут дымом тёплые дома
пускай цветут подснежные цветы
и расцветают снежные медведи
мы никуда отсюда не уедем
ни я ни ты
Telegram-канал Андрея Коровина
Audio
#звучатстихи #Блок
Она пришла с мороза... Александр Блок. Читает Георгий Тараторкин.
Она пришла с мороза,
Раскрасневшаяся,
Наполнила комнату
Ароматом воздуха и духов,
Звонким голосом
И совсем неуважительной к занятиям
Болтовней.
Она немедленно уронила на пол
Толстый том художественного журнала,
И сейчас же стало казаться,
Что в моей большой комнате
Очень мало места.
Всё это было немножко досадно
И довольно нелепо.
Впрочем, она захотела,
Чтобы я читал ей вслух «Макбета».
Едва дойдя до пузырей земли,
О которых я не могу говорить без волнения,
Я заметил, что она тоже волнуется
И внимательно смотрит в окно.
Оказалось, что большой пестрый кот
С трудом лепится по краю крыши,
Подстерегая целующихся голубей.
Я рассердился больше всего на то,
Что целовались не мы, а голуби,
И что прошли времена Паоло и Франчески.
6 февраля 1908
Она пришла с мороза... Александр Блок. Читает Георгий Тараторкин.
Она пришла с мороза,
Раскрасневшаяся,
Наполнила комнату
Ароматом воздуха и духов,
Звонким голосом
И совсем неуважительной к занятиям
Болтовней.
Она немедленно уронила на пол
Толстый том художественного журнала,
И сейчас же стало казаться,
Что в моей большой комнате
Очень мало места.
Всё это было немножко досадно
И довольно нелепо.
Впрочем, она захотела,
Чтобы я читал ей вслух «Макбета».
Едва дойдя до пузырей земли,
О которых я не могу говорить без волнения,
Я заметил, что она тоже волнуется
И внимательно смотрит в окно.
Оказалось, что большой пестрый кот
С трудом лепится по краю крыши,
Подстерегая целующихся голубей.
Я рассердился больше всего на то,
Что целовались не мы, а голуби,
И что прошли времена Паоло и Франчески.
6 февраля 1908
#Губанов
Леонид Губанов
Иглы дождь зашивают
В голубые стога.
Ты пришла неживая,
Тонкоока, строга.
Ты перчатки не снимешь
И не сбросишь платок.
Ты меня не покинешь,
Как предсмертный глоток.
Ты все знаешь и веришь —
Я ведь не виноват.
Ты меня не изменишь,
Потому что крылат.
И когда головою
Лягу на мостовой,
Я шепну: Бог с тобою,
Свет единственный мой!
И когда ты раздета
С моей легкой руки,
Я как поле, что ветром
Гнет к губам васильки.
1981 г.
Леонид Губанов
Иглы дождь зашивают
В голубые стога.
Ты пришла неживая,
Тонкоока, строга.
Ты перчатки не снимешь
И не сбросишь платок.
Ты меня не покинешь,
Как предсмертный глоток.
Ты все знаешь и веришь —
Я ведь не виноват.
Ты меня не изменишь,
Потому что крылат.
И когда головою
Лягу на мостовой,
Я шепну: Бог с тобою,
Свет единственный мой!
И когда ты раздета
С моей легкой руки,
Я как поле, что ветром
Гнет к губам васильки.
1981 г.
#современник #Зензинов
Алексей Зензинов
От западных границ до ледяных морей,
От ковылей степных до Дальнего Востока,
Страна моя, страна, здесь ключ от всех дверей,
Здесь ласково казнят и милуют жестоко.
От сумрачных карел до персианских дев,
От шляхтичей хмельных до внуков Чингиз-хана,
Страна моя, страна, узнала Божий гнев,
Самой себе лгала и бередила раны.
От стен кавказских гор до снов амурских волн,
От Крымского моста до Балтики штормящей,
Страна моя, страна, ты – новый Вавилон,
Или земной удел той Матери скорбящей?
Страна моя, страна, спокойствием своим
Ты всех превозмогла – и половцев, и немцев.
На Третьей Мировой воюет Третий Рим,
Покуда длится век, покуда бьётся сердце.
ВК Алексея Зензинова
Алексей Зензинов
От западных границ до ледяных морей,
От ковылей степных до Дальнего Востока,
Страна моя, страна, здесь ключ от всех дверей,
Здесь ласково казнят и милуют жестоко.
От сумрачных карел до персианских дев,
От шляхтичей хмельных до внуков Чингиз-хана,
Страна моя, страна, узнала Божий гнев,
Самой себе лгала и бередила раны.
От стен кавказских гор до снов амурских волн,
От Крымского моста до Балтики штормящей,
Страна моя, страна, ты – новый Вавилон,
Или земной удел той Матери скорбящей?
Страна моя, страна, спокойствием своим
Ты всех превозмогла – и половцев, и немцев.
На Третьей Мировой воюет Третий Рим,
Покуда длится век, покуда бьётся сердце.
ВК Алексея Зензинова
#современник #Мориц
Юнна Мориц
Я помню времена, где пять рублей потратив,
Три дня обедаешь в студенческом буфете
И завтракаешь там кефиром и батоном.
В те времена полны поэзией тетради,
Где Гумилёв и Мандельштам, они - в запрете,
Давным-давно их нет на этом свете,
Но заливать беспамятства бетоном
Никак поэзию великую нельзя, -
Бетон беспамятства стирают в порошок
Нам наизусть читающие старцы
Поэтство, заживо казнённое!.. Слеза
Небес в их голосе, который в нас разжёг
Живую радость, мы - не страха потрошок,
А мы - бесстрашия сияющие кварцы,
И мы кварцуем воздух жизни, чтобы
Не жрали память нашу вирусы, микробы
Беспамятства!.. Нам двадцать лет в то время,
Где старцам - сорок, память их бездонна,
И эта память - высшая из премий,
Когда в тетрадях не запретно, не бездомно
"Шестое чувство" Николая Гумилёва.
Мы все - оттуда, где В НАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО,
И мы кварцуем воздух жизни, переписывая
Пером , чернилами , не авторучкой даже ,
Поэтство русское, великое, запретное, -
А в это время, остановка где "Каретная",
Одна тетрадь случайно есть в продаже,
Тетрадь китайская, у ней - бумага рисовая!..
Тетрадь такую моментально схватывай,
Кварцуя душу - вопреки удушью
Запретов!.. И перо, макая в склянку с тушью,
Я в ту тетрадь вписала "Реквием" Ахматовой,
Где море горя омывает сушу.
27.01.24.
Telegram-канал Юнны Мориц
Юнна Мориц
Я помню времена, где пять рублей потратив,
Три дня обедаешь в студенческом буфете
И завтракаешь там кефиром и батоном.
В те времена полны поэзией тетради,
Где Гумилёв и Мандельштам, они - в запрете,
Давным-давно их нет на этом свете,
Но заливать беспамятства бетоном
Никак поэзию великую нельзя, -
Бетон беспамятства стирают в порошок
Нам наизусть читающие старцы
Поэтство, заживо казнённое!.. Слеза
Небес в их голосе, который в нас разжёг
Живую радость, мы - не страха потрошок,
А мы - бесстрашия сияющие кварцы,
И мы кварцуем воздух жизни, чтобы
Не жрали память нашу вирусы, микробы
Беспамятства!.. Нам двадцать лет в то время,
Где старцам - сорок, память их бездонна,
И эта память - высшая из премий,
Когда в тетрадях не запретно, не бездомно
"Шестое чувство" Николая Гумилёва.
Мы все - оттуда, где В НАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО,
И мы кварцуем воздух жизни, переписывая
Пером , чернилами , не авторучкой даже ,
Поэтство русское, великое, запретное, -
А в это время, остановка где "Каретная",
Одна тетрадь случайно есть в продаже,
Тетрадь китайская, у ней - бумага рисовая!..
Тетрадь такую моментально схватывай,
Кварцуя душу - вопреки удушью
Запретов!.. И перо, макая в склянку с тушью,
Я в ту тетрадь вписала "Реквием" Ахматовой,
Где море горя омывает сушу.
27.01.24.
Telegram-канал Юнны Мориц
#современник #Кушнер
Александр Кушнер
Поэт своей страною дорожит,
Он никакой другой стране не нужен.
Переведи его хоть на санскрит,
Хоть на французский — жалок и сконфужен.
Он на чужом богатом языке —
Все языки по-своему богаты —
Живет в ему несвойственной тоске,
«Ко звуку звук нейдет…», и губы сжаты.
Представь себе картину: все мазки
Чужой рукой написаны и краски.
Оригинал и копия близки,
Но Рафаэль на копии как в маске.
Понравится, но вряд ли восхитит,
Какою рамкой список ни украсьте.
Поэт своей страною дорожит,
Любя ее и в горе и в несчастье.
"Звезда", 1/24
Александр Кушнер
Поэт своей страною дорожит,
Он никакой другой стране не нужен.
Переведи его хоть на санскрит,
Хоть на французский — жалок и сконфужен.
Он на чужом богатом языке —
Все языки по-своему богаты —
Живет в ему несвойственной тоске,
«Ко звуку звук нейдет…», и губы сжаты.
Представь себе картину: все мазки
Чужой рукой написаны и краски.
Оригинал и копия близки,
Но Рафаэль на копии как в маске.
Понравится, но вряд ли восхитит,
Какою рамкой список ни украсьте.
Поэт своей страною дорожит,
Любя ее и в горе и в несчастье.
"Звезда", 1/24
#современник #Караулов
Игорь Караулов
Отныне я простой и добрый,
совсем себе не на уме.
Вооружился некой домброй
и восседаю на кошме.
Пою про подвиги дедóвы,
родную волю без конца,
гнев Зевса и костёр Дидоны
и дух степного чабреца.
Чужих имён иерогл'ифы
ветра повытерли с камней.
Мы скифы? Да, пожалуй, скифы.
Не знаю, надо ли точней.
Но знаю точно, что не надо
метаться на исходе дня,
когда последний из отряда
разведчик сядет у огня.
И у пустынного затона
звучит струна на берегу,
неся бесстрастно, монотонно
проклятье и позор врагу.
Telegram-канал Игорь Караулов. Стихи и вокруг них
Игорь Караулов
Отныне я простой и добрый,
совсем себе не на уме.
Вооружился некой домброй
и восседаю на кошме.
Пою про подвиги дедóвы,
родную волю без конца,
гнев Зевса и костёр Дидоны
и дух степного чабреца.
Чужих имён иерогл'ифы
ветра повытерли с камней.
Мы скифы? Да, пожалуй, скифы.
Не знаю, надо ли точней.
Но знаю точно, что не надо
метаться на исходе дня,
когда последний из отряда
разведчик сядет у огня.
И у пустынного затона
звучит струна на берегу,
неся бесстрастно, монотонно
проклятье и позор врагу.
Telegram-канал Игорь Караулов. Стихи и вокруг них
#современник #Кубрин
Сергей Кубрин
Я знаю всех районных прокуроров,
Ментов, гаишников и следаков.
От младших лейтенантов до майоров,
От мужиков до папиных сынков.
Мы вместе с ними пили и курили,
Халяву звали, ставили зачёт.
Ходили в клуб, мы по соседству жили,
А остальное в общем-то не в счёт.
Когда остались мы у битого корыта,
Я первым начал выгодный делёж.
Один сказал: “Какой ты мозговитый,
Наверно, далеко пойдёшь“.
Мы вышли в жизнь по воле Божьей,
Распили в честь дешёвый сиволдай,
Мне восклицали: “Если что, поможем!
Ты позвони! Ты сам не пропадай“.
Но зналось мне, мокруха или драка,
Никто из них не выручит зазря
Отличника престижного юрфака,
Ушедшего в далёкие края.
Telegram-канал Виноватых бьют
Сергей Кубрин
Я знаю всех районных прокуроров,
Ментов, гаишников и следаков.
От младших лейтенантов до майоров,
От мужиков до папиных сынков.
Мы вместе с ними пили и курили,
Халяву звали, ставили зачёт.
Ходили в клуб, мы по соседству жили,
А остальное в общем-то не в счёт.
Когда остались мы у битого корыта,
Я первым начал выгодный делёж.
Один сказал: “Какой ты мозговитый,
Наверно, далеко пойдёшь“.
Мы вышли в жизнь по воле Божьей,
Распили в честь дешёвый сиволдай,
Мне восклицали: “Если что, поможем!
Ты позвони! Ты сам не пропадай“.
Но зналось мне, мокруха или драка,
Никто из них не выручит зазря
Отличника престижного юрфака,
Ушедшего в далёкие края.
Telegram-канал Виноватых бьют
#современник #Максимычева
Софья Максимычева
Глумлива осень, набожна зима,
в сусеки собираются пожитки,
стоят осоловелые дома:
и стены их черны, а шеи хлипки.
Но в этом состоянии извне
не видима история другая,
о том, как оживает на войне
твоя прожилка неба голубая,
и ты, сбивая первый снег с дерев,
настроен опрометчиво бездушно,
что кажется, убив и отогрев,
он будет, как вода тебе послушный.
А мне всего-то станется – смотреть
на тёмные подпалины собаки,
и вместе с нею выть, скорбеть, взрослеть,
лакая отстоявшуюся накипь.
ВК Софьи Максимычевой
Софья Максимычева
Глумлива осень, набожна зима,
в сусеки собираются пожитки,
стоят осоловелые дома:
и стены их черны, а шеи хлипки.
Но в этом состоянии извне
не видима история другая,
о том, как оживает на войне
твоя прожилка неба голубая,
и ты, сбивая первый снег с дерев,
настроен опрометчиво бездушно,
что кажется, убив и отогрев,
он будет, как вода тебе послушный.
А мне всего-то станется – смотреть
на тёмные подпалины собаки,
и вместе с нею выть, скорбеть, взрослеть,
лакая отстоявшуюся накипь.
ВК Софьи Максимычевой
#современник #Нервин
Валентин Нервин
Поезд отслоился от перрона,
расцвела попутная луна.
В тамбуре купейного вагона
женщина курила у окна.
Что ей на дорогу нагадали,
что наговорили под шумок,
за какие дали-цинандали
сигаретный тянется дымок?
Женщина за это не в ответе.
...Выдали постельное белье
и в купейно-сумеречном свете
прошлое забыло про нее.
Всякое случается, но всё же
хорошо, когда сошло на нет
прошлое, которое похоже
на пустую пачку сигарет.
ВК Валентина Нервина
Валентин Нервин
Поезд отслоился от перрона,
расцвела попутная луна.
В тамбуре купейного вагона
женщина курила у окна.
Что ей на дорогу нагадали,
что наговорили под шумок,
за какие дали-цинандали
сигаретный тянется дымок?
Женщина за это не в ответе.
...Выдали постельное белье
и в купейно-сумеречном свете
прошлое забыло про нее.
Всякое случается, но всё же
хорошо, когда сошло на нет
прошлое, которое похоже
на пустую пачку сигарет.
ВК Валентина Нервина
#звучатстихи #современник #Никольский
Игорь Никольский
Посвящается русской авиации вообще и А.А. в частности
Парни взлетают, работают, возвращаются.
Парням подвешивают новый боезапас.
Грачи летят, закатное солнышко мается.
Винтокрылые в небе выделывают па.
Красота какая! Да вы смотрите, смотрите!
Штурвалы спокойны в руках и опытных, и салажат.
Где-то под Харьковом случается Ми-Ми-Митинг –
Это русские вертолёты над степью кружат.
Где-то в столице граждане кушают суши.
Где-то там под Купянском в окопе сидит мой друг.
Разрывают воздух неудержимые СУшки,
Самовар закипает, заходят на новый круг,
Аллигатор поднимает когтистую лапу,
В небе чёрные плывут акулы и сеют смерть.
А если гибнуть, то встретят те суки папу –
Всё равно в конце мы все обнимаем твердь.
Будет как надо, вражушка. Будет опять Россия и хорошо.
Замироточит горилкой твоя гробовая доска.
Что ты, братка, крикнешь, когда увидишь, куда пришёл?
Ты крикнешь, увидев русских: СУ! КА!
Январь 2024
Telegram-канал Игоря Никольского
Игорь Никольский
Посвящается русской авиации вообще и А.А. в частности
Парни взлетают, работают, возвращаются.
Парням подвешивают новый боезапас.
Грачи летят, закатное солнышко мается.
Винтокрылые в небе выделывают па.
Красота какая! Да вы смотрите, смотрите!
Штурвалы спокойны в руках и опытных, и салажат.
Где-то под Харьковом случается Ми-Ми-Митинг –
Это русские вертолёты над степью кружат.
Где-то в столице граждане кушают суши.
Где-то там под Купянском в окопе сидит мой друг.
Разрывают воздух неудержимые СУшки,
Самовар закипает, заходят на новый круг,
Аллигатор поднимает когтистую лапу,
В небе чёрные плывут акулы и сеют смерть.
А если гибнуть, то встретят те суки папу –
Всё равно в конце мы все обнимаем твердь.
Будет как надо, вражушка. Будет опять Россия и хорошо.
Замироточит горилкой твоя гробовая доска.
Что ты, братка, крикнешь, когда увидишь, куда пришёл?
Ты крикнешь, увидев русских: СУ! КА!
Январь 2024
Telegram-канал Игоря Никольского
Forwarded from 90% культуры
…Я боюсь тех, кто между строк ищет тенденции и кто хочет видеть меня непременно либералом или консерватором. Я не либерал, не консерватор, не постепеновец, не монах, не индифферентист.
Я хотел бы быть свободным художником и - только, и жалею, что бог не дал мне силы, чтобы быть им. Я ненавижу ложь и насилие во всех их видах, и мне одинаково противны как секретари консисторий, так и Нотович с Градовским. Фарисейство, тупоумие и произвол царят не в одних только купеческих домах и кутузках; я вижу их в науке, в литературе, среди молодежи...
Потому я одинако не питаю особого пристрастия ни к жандармам, ни к мясникам, ни к ученым, ни к писателям, ни к молодежи. Фирму и ярлык я считаю предрассудком.
Мое святая святых - это человеческое тело, здоровье, ум, талант, вдохновение, любовь и абсолютнейшая свобода, свобода от силы и лжи, в чем бы последние две ни выражались. Вот программа, которой я держался бы, если бы был большим художником…
Из письма Плещееву. 1888.
День рождения Антона Павловича сегодня.
Я хотел бы быть свободным художником и - только, и жалею, что бог не дал мне силы, чтобы быть им. Я ненавижу ложь и насилие во всех их видах, и мне одинаково противны как секретари консисторий, так и Нотович с Градовским. Фарисейство, тупоумие и произвол царят не в одних только купеческих домах и кутузках; я вижу их в науке, в литературе, среди молодежи...
Потому я одинако не питаю особого пристрастия ни к жандармам, ни к мясникам, ни к ученым, ни к писателям, ни к молодежи. Фирму и ярлык я считаю предрассудком.
Мое святая святых - это человеческое тело, здоровье, ум, талант, вдохновение, любовь и абсолютнейшая свобода, свобода от силы и лжи, в чем бы последние две ни выражались. Вот программа, которой я держался бы, если бы был большим художником…
Из письма Плещееву. 1888.
День рождения Антона Павловича сегодня.
#современник #Сорокин
Роман Сорокин
Голова гудит от гама,
Под ногами галька жжёт.
Ялта, красная от срама,
Никого не бережёт.
Обгоревшие затылки,
Ожиревшие тела...
На курорте точно в ссылке
За московские дела.
Люди, кони, экипажи,
Ресторанная чума,
Пляжи, пляжи, пляжи, пляжи –
Помутнение ума.
Где тут спрячешься от гвалта
Отдыхающей толпы?
Адюльтеровская Ялта
Вся во власти наготы.
В этой крымской преисподней
Не вздохнуть, не продохнуть –
Там, в Москве, куда свободней
Дышит раненая грудь.
В тёмно-русой эспаньолке
Белых ниток седина –
Человек без селезёнки
Поднял камушек со дна.
Жизнь дана не по размеру
Всеобъемлющей души.
Там, в Москве, сыграв премьеру,
МХАТ считает барыши.
На фуршете за здоровье
Пьют игристое вино.
Но здоровье не коровье,
То есть вовсе нет его.
Всё же нос не стоит вешать –
Не удержится пенсне.
Горький осенью утешит,
Бунин будет по весне!
Здесь – ручной журавль курлычет
Мягкой песней горловой.
Там – холодный дождик хнычет
Над покинутой Москвой.
2019
Telegram-канал Романа Сорокина
Роман Сорокин
Голова гудит от гама,
Под ногами галька жжёт.
Ялта, красная от срама,
Никого не бережёт.
Обгоревшие затылки,
Ожиревшие тела...
На курорте точно в ссылке
За московские дела.
Люди, кони, экипажи,
Ресторанная чума,
Пляжи, пляжи, пляжи, пляжи –
Помутнение ума.
Где тут спрячешься от гвалта
Отдыхающей толпы?
Адюльтеровская Ялта
Вся во власти наготы.
В этой крымской преисподней
Не вздохнуть, не продохнуть –
Там, в Москве, куда свободней
Дышит раненая грудь.
В тёмно-русой эспаньолке
Белых ниток седина –
Человек без селезёнки
Поднял камушек со дна.
Жизнь дана не по размеру
Всеобъемлющей души.
Там, в Москве, сыграв премьеру,
МХАТ считает барыши.
На фуршете за здоровье
Пьют игристое вино.
Но здоровье не коровье,
То есть вовсе нет его.
Всё же нос не стоит вешать –
Не удержится пенсне.
Горький осенью утешит,
Бунин будет по весне!
Здесь – ручной журавль курлычет
Мягкой песней горловой.
Там – холодный дождик хнычет
Над покинутой Москвой.
2019
Telegram-канал Романа Сорокина
День рождения #деньрождения #современник #Богомяков
Владимир Богомяков
В одном зажиточном селе
Танцует карлик на столе.
Он ножками перебирает,
Не ведая цены своей в рублях.
Его коричневую печень зажарят девки на углях.
И председатель сельсовета, ковыря вилкою в зубах,
Поймёт что всё — проходит лето на волочаевских лугах…
🔷 29 января 1955 года родился поэт, прозаик Владимир Геннадьевич Богомяков. Почти всю жизнь (кроме первых шести лет) прожил в Тюмени. Окончил истфак Тюменского университета. Доктор философских наук. В 2000—2008 годах - завкафедрой политологии Тюменского университета. С 2008 года — профессор кафедры. Стихи печатались в журналах «Знамя», «Новый мир», а также в «Лимонке», газете «Завтра». Издал восемь сборников стихов и два романа. Живёт под Тюменью в посёлке Метелёво.
Владимир Богомяков
В одном зажиточном селе
Танцует карлик на столе.
Он ножками перебирает,
Не ведая цены своей в рублях.
Его коричневую печень зажарят девки на углях.
И председатель сельсовета, ковыря вилкою в зубах,
Поймёт что всё — проходит лето на волочаевских лугах…
🔷 29 января 1955 года родился поэт, прозаик Владимир Геннадьевич Богомяков. Почти всю жизнь (кроме первых шести лет) прожил в Тюмени. Окончил истфак Тюменского университета. Доктор философских наук. В 2000—2008 годах - завкафедрой политологии Тюменского университета. С 2008 года — профессор кафедры. Стихи печатались в журналах «Знамя», «Новый мир», а также в «Лимонке», газете «Завтра». Издал восемь сборников стихов и два романа. Живёт под Тюменью в посёлке Метелёво.
#современник #Богомяков
Владимир Богомяков
В населённом пункте Тягыш
Протекает речка Соловьюшка.
На её берегу сидит малыш
И что-то шепчет цапелю в ушко.
А цапель: хы-хы! глядь-поглядь!
А цапель: ой-ёй-ёй-ёй-ёй!
Пойдём с тобой скоро гулять
Под всей приуральской землёй.
Средь мёрзлых корней и камней мерцанье подземных планеток.
Средь мёрзлых корней и камней мы купим подземных конфеток.
______
В Ишиме пацаны танцевали, как череда небесных светил.
А в Патрушеве танцевали-спали. Но один воробьёнком ходил.
В Тюмени быстрое ведение бровями отличает мастеров тюменского танца.
А в Тобольске дикое трясение мудями изумляет зашедшего на танцы иностранца.
В Салехарде же, за Полярным кругом,
Уже не пляшут, а ходят важно друг за другом.
______
Каждый день я проезжаю Бабарынку.
Там когда-то жил странный человек по имени Мух.
А там на холме, затянутом в нечистую дымку,
Жили муж и жена, людоеды, они ловили и ели местных старух.
В XIX веке здесь протекала чистая речушка
И архимандрит отец Владимир даже разводил в ней раков.
А теперь мы видим мутный, грязный ручей, протекающий
Вдоль обветшавших болгарских пансионатов и деревянных бараков.
И как-то поехал я на семнадцатом и вдруг вспомнилось невспоминаемое.
Какое-то чё-то такое невнятное, как книги Сергей Сергеича Минаева.
Такое что-то древнее, разухабное, как мне ударили копьём по голове
И вот именно здесь несколько веков назад я лежал и умирал в сухой траве.
Тут вышел какой-то вроде бы в пункерских штанишках, похож на глиста.
И сказал: «Лет через триста, парнишка, тебе понравятся эти места!»
Владимир Богомяков
В населённом пункте Тягыш
Протекает речка Соловьюшка.
На её берегу сидит малыш
И что-то шепчет цапелю в ушко.
А цапель: хы-хы! глядь-поглядь!
А цапель: ой-ёй-ёй-ёй-ёй!
Пойдём с тобой скоро гулять
Под всей приуральской землёй.
Средь мёрзлых корней и камней мерцанье подземных планеток.
Средь мёрзлых корней и камней мы купим подземных конфеток.
______
В Ишиме пацаны танцевали, как череда небесных светил.
А в Патрушеве танцевали-спали. Но один воробьёнком ходил.
В Тюмени быстрое ведение бровями отличает мастеров тюменского танца.
А в Тобольске дикое трясение мудями изумляет зашедшего на танцы иностранца.
В Салехарде же, за Полярным кругом,
Уже не пляшут, а ходят важно друг за другом.
______
Каждый день я проезжаю Бабарынку.
Там когда-то жил странный человек по имени Мух.
А там на холме, затянутом в нечистую дымку,
Жили муж и жена, людоеды, они ловили и ели местных старух.
В XIX веке здесь протекала чистая речушка
И архимандрит отец Владимир даже разводил в ней раков.
А теперь мы видим мутный, грязный ручей, протекающий
Вдоль обветшавших болгарских пансионатов и деревянных бараков.
И как-то поехал я на семнадцатом и вдруг вспомнилось невспоминаемое.
Какое-то чё-то такое невнятное, как книги Сергей Сергеича Минаева.
Такое что-то древнее, разухабное, как мне ударили копьём по голове
И вот именно здесь несколько веков назад я лежал и умирал в сухой траве.
Тут вышел какой-то вроде бы в пункерских штанишках, похож на глиста.
И сказал: «Лет через триста, парнишка, тебе понравятся эти места!»
#современник #Орлов
Даниэль Орлов
Ночь. мотора стон.
М-4 Дон.
18 часов в пути.
и устал, будь здоров,
объездная Ростов,
поскорей КПП пройти.
Век ужалил нас.
В комендантский час
меня знают все патрули.
Друг звонит - в слезу,
я парням везу,
им опять с утра на нули.
На Нули…
Наколенники, бронеплиты
Чтоб живые вы, не убиты.
Помолюсь за вас, знаю слово:
Не взгляну в глаза вашим вдовам.
Мне в обратный путь не везти
Матерям вашим новости
Те недобрые новости.
Сохрани и прости.
До Успенки путь
За рулем не заснуть.
Глянут в паспорт, кивнут - езжай.
Пусть по сто рублей,
Но со ста друзей
Соберем на передний край.
Там беда, там мрак
Где был брат, там враг -
Я уже его не спасу.
За тебя, родной,
Монастырский строй.
Они молятся, я везу.
Я везу…
Наколенники, бронеплиты
Чтоб живые вы, не убиты
Пошепчу за вас, знаю слово:
Не взгляну в глаза вашим вдовам.
Мне в обратный путь не везти
Матерям вашим новости
Не дай Бог эти новости.
Сохрани и прости.
Боль. болит внутри
Сердце раз два три
Перестань, не дури, не так.
Там ничто не зря
Сберегут друзья.
Что ж ты скис, размазня, дурак!
Дома дел парад,
Но спешу назад -
Мать поймет, а жена простит.
В снег, в жару, в грозу
Я парням везу
И когда везу, не болит
Не болит.
Наколенники, бронеплиты
Чтоб живые вы, не убиты
Промолчу за вас, зная слово:
Не взгляну в глаза вашим вдовам.
Мне в обратный путь не везти
Матерям вашим новости
Не по глупости, не по кОрысти...
Не меня, ты его спаси.
Telegram-канал Даниэля Орлова
Даниэль Орлов
Ночь. мотора стон.
М-4 Дон.
18 часов в пути.
и устал, будь здоров,
объездная Ростов,
поскорей КПП пройти.
Век ужалил нас.
В комендантский час
меня знают все патрули.
Друг звонит - в слезу,
я парням везу,
им опять с утра на нули.
На Нули…
Наколенники, бронеплиты
Чтоб живые вы, не убиты.
Помолюсь за вас, знаю слово:
Не взгляну в глаза вашим вдовам.
Мне в обратный путь не везти
Матерям вашим новости
Те недобрые новости.
Сохрани и прости.
До Успенки путь
За рулем не заснуть.
Глянут в паспорт, кивнут - езжай.
Пусть по сто рублей,
Но со ста друзей
Соберем на передний край.
Там беда, там мрак
Где был брат, там враг -
Я уже его не спасу.
За тебя, родной,
Монастырский строй.
Они молятся, я везу.
Я везу…
Наколенники, бронеплиты
Чтоб живые вы, не убиты
Пошепчу за вас, знаю слово:
Не взгляну в глаза вашим вдовам.
Мне в обратный путь не везти
Матерям вашим новости
Не дай Бог эти новости.
Сохрани и прости.
Боль. болит внутри
Сердце раз два три
Перестань, не дури, не так.
Там ничто не зря
Сберегут друзья.
Что ж ты скис, размазня, дурак!
Дома дел парад,
Но спешу назад -
Мать поймет, а жена простит.
В снег, в жару, в грозу
Я парням везу
И когда везу, не болит
Не болит.
Наколенники, бронеплиты
Чтоб живые вы, не убиты
Промолчу за вас, зная слово:
Не взгляну в глаза вашим вдовам.
Мне в обратный путь не везти
Матерям вашим новости
Не по глупости, не по кОрысти...
Не меня, ты его спаси.
Telegram-канал Даниэля Орлова
Telegram
Daniel Orlov
Думал, что про литературу, а получается про войну и про нас.
#современник #Курчатова
Наталия Курчатова. Полк 1487
Когда на веранде, в брусничный закат
Мы песни о Родине пели,
Кто ж знал, что доподлинно нас породнят
Донецкие эти метели.
В краю, что родным стал от пота и слез
И крови, в ту землю пролитой,
Мы вспомним взлетающий Троицкий мост
Над невской волной и гранитом.
Мы вспомним дробящийся в стёклах кармин
Приморской зари небывалой
И клинопись ветки сосновой, и клин
Гусиный, что тянет устало
Последние метры - домой, брат, домой!
К молочному блеску залива.
Ты так же уходишь сейчас, к огневой
И вьётся метель терпеливо
У ног твоих - словно бы кобель цепной
Признал своего, и от правды такой
Облаять тебя позабыл он.
...Уходит в метель за отрядом отряд,
И ветер взвывает кого-то,
На штурм заглубленных советских громад
И рестика "Царской охоты".
И как бы то ни было -
Странно и зло,
Нелепо, кроваво, ужасно, смешно,
И как бы то ни было было -
Нам выпала честь отодвинуть, признай -
Лëт стаи над кромкой прилива.
А что до того, что лишь здесь, на краю
Отчётливо выдалось братство...
Мы - птицы морские,
Мы, всё ж - моряки,
В движении вечном имперской руки...
Мы, словом одним - ленинградцы.
Telegram-канал Наталии Курчатовой
Наталия Курчатова. Полк 1487
Когда на веранде, в брусничный закат
Мы песни о Родине пели,
Кто ж знал, что доподлинно нас породнят
Донецкие эти метели.
В краю, что родным стал от пота и слез
И крови, в ту землю пролитой,
Мы вспомним взлетающий Троицкий мост
Над невской волной и гранитом.
Мы вспомним дробящийся в стёклах кармин
Приморской зари небывалой
И клинопись ветки сосновой, и клин
Гусиный, что тянет устало
Последние метры - домой, брат, домой!
К молочному блеску залива.
Ты так же уходишь сейчас, к огневой
И вьётся метель терпеливо
У ног твоих - словно бы кобель цепной
Признал своего, и от правды такой
Облаять тебя позабыл он.
...Уходит в метель за отрядом отряд,
И ветер взвывает кого-то,
На штурм заглубленных советских громад
И рестика "Царской охоты".
И как бы то ни было -
Странно и зло,
Нелепо, кроваво, ужасно, смешно,
И как бы то ни было было -
Нам выпала честь отодвинуть, признай -
Лëт стаи над кромкой прилива.
А что до того, что лишь здесь, на краю
Отчётливо выдалось братство...
Мы - птицы морские,
Мы, всё ж - моряки,
В движении вечном имперской руки...
Мы, словом одним - ленинградцы.
Telegram-канал Наталии Курчатовой
Telegram
Возле Войны
Очерки Наталии Курчатовой о военной и мирной жизни Донбасса
Связь на случай если вы хотите что-то сообщить: @BeCheFourBot
Связь на случай если вы хотите что-то сообщить: @BeCheFourBot
Стихотворение вечера #стихотворениевечера #современник #Диденко
Даниил Диденко. Тишина
Откуда столько скорби в тишине,
Торжественно шагающей по миру,
Баюкая обиженных и си'рот?
Она приходит иногда ко мне.
И этот взгляд из пустоты гнетущий
Из мировых рассерженных глазниц
Следит за мною миллионом лиц.
А я, тоскуя, говорю ей: «Слушай,
Откуда столько скорби в тишине,
Торжественно шагающей по миру?»
Она берет мою кривую лиру
И подаёт исправленную мне.
Затем же - сутки суматохи странной.
Гляжу на мир из собственных глазниц:
Вот миллионы неизвестных лиц,
Шагающих походкою жеманной.
Пирующих, жиреющих, скупых,
И я боюсь найти себя средь этих.
Таких гламурных, говорят, две трети,
А я же в «серой массе» остальных.
Да, ненавидят нас за простоту,
Цедят сквозь зубы: «Идиот!» и «Ватник!».
Разглядывая дорогой салатник,
Они свою встречают пустоту...
Достану я исправленную лиру,
И строки пробиваются ко мне:
Кто подаёт одну лишь злобу миру -
Отдаст остатки жизни тишине.
Telegram-канал Даниила Диденко
Даниил Диденко. Тишина
Откуда столько скорби в тишине,
Торжественно шагающей по миру,
Баюкая обиженных и си'рот?
Она приходит иногда ко мне.
И этот взгляд из пустоты гнетущий
Из мировых рассерженных глазниц
Следит за мною миллионом лиц.
А я, тоскуя, говорю ей: «Слушай,
Откуда столько скорби в тишине,
Торжественно шагающей по миру?»
Она берет мою кривую лиру
И подаёт исправленную мне.
Затем же - сутки суматохи странной.
Гляжу на мир из собственных глазниц:
Вот миллионы неизвестных лиц,
Шагающих походкою жеманной.
Пирующих, жиреющих, скупых,
И я боюсь найти себя средь этих.
Таких гламурных, говорят, две трети,
А я же в «серой массе» остальных.
Да, ненавидят нас за простоту,
Цедят сквозь зубы: «Идиот!» и «Ватник!».
Разглядывая дорогой салатник,
Они свою встречают пустоту...
Достану я исправленную лиру,
И строки пробиваются ко мне:
Кто подаёт одну лишь злобу миру -
Отдаст остатки жизни тишине.
Telegram-канал Даниила Диденко