#современник #Маленко
Влад Маленко
В ковшах медведиц
молоко со льдом.
Свет посинел.
Корову взяли в дом.
На спрятанных деньгах замёрзли лица.
За печкой, как герой Аустерлица,
Мышь в треуголке
доблестно шурша,
Поблёскивает бусинкой,
Душа
К иконам подлетала троекратно,
Но в пять утра к хозяину обратно
Вернулась.
Это русская черта -
Влюбиться в жизнь
и мять ее нелепо,
У жизни утром роды принимать,
Со спиртом банку
прятать под кровать,
Картошкой заменить
святую репу,
В мечтах о небе
Бога позабыть,
Смерть топором
весёлым зарубить
И слушать дальше,
как шуршит за печкой
Волк-время,
притворившийся
овечкой.
17.1.24
Telegram-канал Влада Маленко
Влад Маленко
В ковшах медведиц
молоко со льдом.
Свет посинел.
Корову взяли в дом.
На спрятанных деньгах замёрзли лица.
За печкой, как герой Аустерлица,
Мышь в треуголке
доблестно шурша,
Поблёскивает бусинкой,
Душа
К иконам подлетала троекратно,
Но в пять утра к хозяину обратно
Вернулась.
Это русская черта -
Влюбиться в жизнь
и мять ее нелепо,
У жизни утром роды принимать,
Со спиртом банку
прятать под кровать,
Картошкой заменить
святую репу,
В мечтах о небе
Бога позабыть,
Смерть топором
весёлым зарубить
И слушать дальше,
как шуршит за печкой
Волк-время,
притворившийся
овечкой.
17.1.24
Telegram-канал Влада Маленко
#современник #Токарев
Дмитрий Токарев
Открыв глаза, скажи,
чего здесь не хватает?
Всё на своих местах,
печётся о своём.
Ручей бежит к реке,
с небес, водою талой -
поныне - как когда-то -
на место, на своë.
И каждый Божий день
становится вчерашним,
грядущему за ним
отмерив свой черёд.
К чему тебе жалеть
о прошлом понапрасну?
Ведь каждый Божий день -
движение вперёд.
Всему придёт своё
назначенное время -
едва ли нам под силу
хоть что-то изменить...
Пройдёт немало лет,
эпох и поколений,
пройдём и мы как день
однажды, вслед за ним.
17.01.2024
Telegram-канал Дмитрия Токарева
Дмитрий Токарев
Открыв глаза, скажи,
чего здесь не хватает?
Всё на своих местах,
печётся о своём.
Ручей бежит к реке,
с небес, водою талой -
поныне - как когда-то -
на место, на своë.
И каждый Божий день
становится вчерашним,
грядущему за ним
отмерив свой черёд.
К чему тебе жалеть
о прошлом понапрасну?
Ведь каждый Божий день -
движение вперёд.
Всему придёт своё
назначенное время -
едва ли нам под силу
хоть что-то изменить...
Пройдёт немало лет,
эпох и поколений,
пройдём и мы как день
однажды, вслед за ним.
17.01.2024
Telegram-канал Дмитрия Токарева
#современник #Сабиров
Амир Сабиров
В степи сквозные тучи стыли
и мокли на рассвете.
Объятые клубами пыли
не прадеды, а эти
все в грязи, только что со шконки,
в тельняшке бело-синей,
со мной плыли, как на задворках
чугунных строф России,
по грязи, хохоту, распаду,
по соснам перебитым.
Сквозь рёбра вскормленного ада
соляры льются литры.
Нас-обманули; вас-убили,
потерям нет возврата.
Мы выезжали на рассвете,
гремела канонада.
2024
_____
Возвращаясь, буду прежним, прежним,
Господи, ты за вину прости,
что рядил тоску не по одежде
и сумел надежду запасти
перед тем, как умирать и верить,
растерять и заново собрать;
позади заснеженные ели,
впереди нестоптанная гать
выпьем напоследок, ангелочек,
быть походу одному добру,
кто себе сомнение пророчит,
в переломанном глухом бору.
2024
Telegram-канал Амира Сабирова
Амир Сабиров
В степи сквозные тучи стыли
и мокли на рассвете.
Объятые клубами пыли
не прадеды, а эти
все в грязи, только что со шконки,
в тельняшке бело-синей,
со мной плыли, как на задворках
чугунных строф России,
по грязи, хохоту, распаду,
по соснам перебитым.
Сквозь рёбра вскормленного ада
соляры льются литры.
Нас-обманули; вас-убили,
потерям нет возврата.
Мы выезжали на рассвете,
гремела канонада.
2024
_____
Возвращаясь, буду прежним, прежним,
Господи, ты за вину прости,
что рядил тоску не по одежде
и сумел надежду запасти
перед тем, как умирать и верить,
растерять и заново собрать;
позади заснеженные ели,
впереди нестоптанная гать
выпьем напоследок, ангелочек,
быть походу одному добру,
кто себе сомнение пророчит,
в переломанном глухом бору.
2024
Telegram-канал Амира Сабирова
Стихотворение вечера #стихотворениевечера #современник #Долгарева
Анна Долгарева
Идет человек, растворяясь почти,
идет по накрытому снегом пути,
до самого, самого края,
уже превращается в свет фонарей,
и белую землю, и ветер над ней,
и грохот ночного трамвая.
А в окнах гирлянды, и сотни домов
глядят, как сей год удивительно нов,
блестящий, как свежая краска.
И новым, и странным становится все,
идет человек, свою нежность несет,
как чудо, как долгую сказку.
Когда нас не станет, мы станем коты,
и звезды, и травы среди высоты –
горячие горные травы.
Идет человек, это я или ты,
и снег проступает среди темноты,
летящий, мерцающий вправо.
Telegram-канал Анны Долгаревой
Анна Долгарева
Идет человек, растворяясь почти,
идет по накрытому снегом пути,
до самого, самого края,
уже превращается в свет фонарей,
и белую землю, и ветер над ней,
и грохот ночного трамвая.
А в окнах гирлянды, и сотни домов
глядят, как сей год удивительно нов,
блестящий, как свежая краска.
И новым, и странным становится все,
идет человек, свою нежность несет,
как чудо, как долгую сказку.
Когда нас не станет, мы станем коты,
и звезды, и травы среди высоты –
горячие горные травы.
Идет человек, это я или ты,
и снег проступает среди темноты,
летящий, мерцающий вправо.
Telegram-канал Анны Долгаревой
#Нарбут
Владимир Нарбут. Россия
Щедроты сердца не разменяны,
и хлеб — все те же пять хлебов,
Россия Разина и Ленина,
Россия огненных столбов!
Бредя тропами незнакомыми
и ранами кровоточа,
лелеешь волю исполкомами
и колесуешь палача.
Здесь, в меркнущей фабричной копоти,
сквозь гул машин вопит одно:
— И улюлюкайте, и хлопайте
за то, что мне свершить дано!
А там — зеленая и синяя,
туманно-алая дуга
восходит над твоею скинией,
где что ни капля, то серьга.
Бесслезная и безответная!
Колдунья рек, трущоб, полей!
Как медленно, но всепобедная
точится мощь от мозолей.
И день грядет — и молний трепетных
распластанные веера
на труп укажут за совдепами,
на околевшее Вчера.
И Завтра… веки чуть приподняты,
но мглою даль заметена.
Ах, с розой девушка — Сегодня! — Ты
обетованная страна.
Владимир Нарбут. Россия
Щедроты сердца не разменяны,
и хлеб — все те же пять хлебов,
Россия Разина и Ленина,
Россия огненных столбов!
Бредя тропами незнакомыми
и ранами кровоточа,
лелеешь волю исполкомами
и колесуешь палача.
Здесь, в меркнущей фабричной копоти,
сквозь гул машин вопит одно:
— И улюлюкайте, и хлопайте
за то, что мне свершить дано!
А там — зеленая и синяя,
туманно-алая дуга
восходит над твоею скинией,
где что ни капля, то серьга.
Бесслезная и безответная!
Колдунья рек, трущоб, полей!
Как медленно, но всепобедная
точится мощь от мозолей.
И день грядет — и молний трепетных
распластанные веера
на труп укажут за совдепами,
на околевшее Вчера.
И Завтра… веки чуть приподняты,
но мглою даль заметена.
Ах, с розой девушка — Сегодня! — Ты
обетованная страна.
#Маяковский
Владимир Маяковский. России
Вот иду я,
заморский страус,
в перьях строф, размеров и рифм.
Спрятать голову, глупый, стараюсь,
в оперенье звенящее врыв.
Я не твой, снеговая уродина.
Глубже
в перья, душа, уложись!
И иная окажется родина,
вижу —
выжжена южная жизнь.
Остров зноя.
В пальмы овазился.
«Эй,
дорогу!»
Выдумку мнут.
И опять
до другого оазиса
вью следы песками минут.
Иные жмутся —
уйти б,
не кусается ль? —
Иные изогнуты в низкую лесть.
«Мама,
а мама,
несет он яйца?» —
«Не знаю, душечка,
Должен бы несть».
Ржут этажия.
Улицы пялятся.
Обдают водой холода.
Весь истыканный в дымы и в пальцы,
переваливаю года.
Что ж, бери меня хваткой мёрзкой!
Бритвой ветра перья обрей.
Пусть исчезну,
чужой и заморский,
под неистовства всех декабрей.
Владимир Маяковский. России
Вот иду я,
заморский страус,
в перьях строф, размеров и рифм.
Спрятать голову, глупый, стараюсь,
в оперенье звенящее врыв.
Я не твой, снеговая уродина.
Глубже
в перья, душа, уложись!
И иная окажется родина,
вижу —
выжжена южная жизнь.
Остров зноя.
В пальмы овазился.
«Эй,
дорогу!»
Выдумку мнут.
И опять
до другого оазиса
вью следы песками минут.
Иные жмутся —
уйти б,
не кусается ль? —
Иные изогнуты в низкую лесть.
«Мама,
а мама,
несет он яйца?» —
«Не знаю, душечка,
Должен бы несть».
Ржут этажия.
Улицы пялятся.
Обдают водой холода.
Весь истыканный в дымы и в пальцы,
переваливаю года.
Что ж, бери меня хваткой мёрзкой!
Бритвой ветра перья обрей.
Пусть исчезну,
чужой и заморский,
под неистовства всех декабрей.
#Багрицкий
Эдуард Багрицкий. Россия
Тревогой древнею полна,
Над городищами пустыми
Копье простершая жена
Воздвиглась в грохоте и дыме.
Степной ковыль и дикий прах.
Сияли росы. А в лесах
Косматый вепрь и тур суровый
Толкались меж кустов густых,
И глотки клокотали их,
Когда трещал пожар багровый.
И ты носилась по лесам
Охотницею необорной
По топким кочкам и по мхам
Сквозь строй стволов, сухой и черный.
И там, где смоляная мгла
Текла над волчьею тропой, —
Отпущенная тетивой,
Звенела легкая стрела.
И после ловли и охот
В страну, где солнечный восход
Колышет тяжкое сиянье,
Ты клалась, затаив дыханье…
И вот, одежду изорвав,
Из-за кустов и жестких трав
Стерей ты видела разбеги,
Где, вольным солнцем сожжены,
Гоняли к рекам табуны
Воинственные печенеги.
О Русь, тебя ведет стезя
До заповедного порога.
Пусть страшно тешатся князья
Междоусобною тревогой.
Пусть цокает татарский кнут
По ребрам и глазам огромным,
Пусть будет гноищем бездомным
В ночи последний твой приют!
О страстотерпица, вперед,
Тебя широкий ветр несет
Сквозь холод утр, сквозь влагу ночи,
Гремя и воя в пустоте.
И к соколиной высоте
Ты жадно подымаешь очи.
И вот, как пение рогов,
Клубясь промчался рой веков.
Ты падала и восставала,
Ты по дороге столбовой
Бродила с нищенской клюкой
Иль меч тяжелый подымала
И шла на заповедный бой.
Теперь ты перешла рубеж, —
К былому нет возврата ныне.
Ты гулкий кинула мятеж —
Как гром — на царские твердыни.
И в блеске молний роковом,
На камнях и листве опалой,
Ты дивной и ужасной встала
На перекрестке мировом.
И, покидая душный лог
В туманах, за морем сердитым,
Тебе, храпя, грозит копытом
Британии единорог.
О Русь, твой путь тернист и светел.
Пусть галльский красноглазый петел
Наскакивает на тебя,
Ты видишь зорь огонь широкий
И, вольность буйную любя,
Идешь без страха в путь жестокий.
Эдуард Багрицкий. Россия
Тревогой древнею полна,
Над городищами пустыми
Копье простершая жена
Воздвиглась в грохоте и дыме.
Степной ковыль и дикий прах.
Сияли росы. А в лесах
Косматый вепрь и тур суровый
Толкались меж кустов густых,
И глотки клокотали их,
Когда трещал пожар багровый.
И ты носилась по лесам
Охотницею необорной
По топким кочкам и по мхам
Сквозь строй стволов, сухой и черный.
И там, где смоляная мгла
Текла над волчьею тропой, —
Отпущенная тетивой,
Звенела легкая стрела.
И после ловли и охот
В страну, где солнечный восход
Колышет тяжкое сиянье,
Ты клалась, затаив дыханье…
И вот, одежду изорвав,
Из-за кустов и жестких трав
Стерей ты видела разбеги,
Где, вольным солнцем сожжены,
Гоняли к рекам табуны
Воинственные печенеги.
О Русь, тебя ведет стезя
До заповедного порога.
Пусть страшно тешатся князья
Междоусобною тревогой.
Пусть цокает татарский кнут
По ребрам и глазам огромным,
Пусть будет гноищем бездомным
В ночи последний твой приют!
О страстотерпица, вперед,
Тебя широкий ветр несет
Сквозь холод утр, сквозь влагу ночи,
Гремя и воя в пустоте.
И к соколиной высоте
Ты жадно подымаешь очи.
И вот, как пение рогов,
Клубясь промчался рой веков.
Ты падала и восставала,
Ты по дороге столбовой
Бродила с нищенской клюкой
Иль меч тяжелый подымала
И шла на заповедный бой.
Теперь ты перешла рубеж, —
К былому нет возврата ныне.
Ты гулкий кинула мятеж —
Как гром — на царские твердыни.
И в блеске молний роковом,
На камнях и листве опалой,
Ты дивной и ужасной встала
На перекрестке мировом.
И, покидая душный лог
В туманах, за морем сердитым,
Тебе, храпя, грозит копытом
Британии единорог.
О Русь, твой путь тернист и светел.
Пусть галльский красноглазый петел
Наскакивает на тебя,
Ты видишь зорь огонь широкий
И, вольность буйную любя,
Идешь без страха в путь жестокий.
#Снегова
Ирина Снегова
Я смотрю, как быстро и искусно
Рубят в поле женщины капусту.
В этих грядках сизых и лохматых,
Говорят, и нас нашли когда-то…
Я лежала на листе капустном,
Хрусткий холод чувствуя спиною,
Медленно, торжественно и пусто
Небо проплывало надо мною.
И тогда она ко мне склонилась,
Мать моя, от ветра заслонила, —
Самую свою большую милость
В этот миг мне жизнь моя явила.
Убирают женщины капусту,
Ветер сыплет пылью ледяною…
Медленно, торжественно и пусто
Небо проплывает надо мною.
1962 г.
Ирина Снегова
Я смотрю, как быстро и искусно
Рубят в поле женщины капусту.
В этих грядках сизых и лохматых,
Говорят, и нас нашли когда-то…
Я лежала на листе капустном,
Хрусткий холод чувствуя спиною,
Медленно, торжественно и пусто
Небо проплывало надо мною.
И тогда она ко мне склонилась,
Мать моя, от ветра заслонила, —
Самую свою большую милость
В этот миг мне жизнь моя явила.
Убирают женщины капусту,
Ветер сыплет пылью ледяною…
Медленно, торжественно и пусто
Небо проплывает надо мною.
1962 г.
#Дронников
Виктор Дронников
От самого себя отстану,
От этой жизни перемётной.
Ни к чьей не прибиваюсь стае,
Поскольку я неперелётный.
Не лезу под чужую крышу,
На чем стою – того и стою.
Когда незримое предвижу,
Я слышу крылья за спиною.
Пока в России есть знаменья –
Я знаю, свет идёт откуда!
Россия – Божье озаренье,
А не бесовская причуда.
Она, спеленутая в муки,
Принадлежит тому, кто слышит…
Она очнётся в трубном звуке,
И Бог уже над нею дышит…
Виктор Дронников
От самого себя отстану,
От этой жизни перемётной.
Ни к чьей не прибиваюсь стае,
Поскольку я неперелётный.
Не лезу под чужую крышу,
На чем стою – того и стою.
Когда незримое предвижу,
Я слышу крылья за спиною.
Пока в России есть знаменья –
Я знаю, свет идёт откуда!
Россия – Божье озаренье,
А не бесовская причуда.
Она, спеленутая в муки,
Принадлежит тому, кто слышит…
Она очнётся в трубном звуке,
И Бог уже над нею дышит…
#Наровчатов
Сергей Наровчатов
Трехминутный праздник
(Прорыв блокады)
Еще три залпа по сволочам!
И вот в одиннадцать сорок
Врываемся первыми из волховчан
В горящий Первый поселок.
С другого конца, мимо шатких стен,
Огнем на ветру распятых,
Люди ль, фашисты ль сквозь чадную темь
В дымных скользят маскхалатах.
К бою! Но искрой негаданных встреч
Вспыхнуло слово далече.
Все ярче и шире русская речь
Разгорается нам навстречу!
И там, где разгромленный замер дот –
Хоть памятник ставь над ними, –
Питерец волховцу руки жмет,
Целуются. Не разнимешь!
Стоило жизнью не дорожить,
Снова рискуя и снова,
Чтоб не мы, так другие смогли дожить
До этого дня большого.
И прямо на улице фляжки с ремней
Срываем и светлым утром
За нашу победу, за память о ней
На празднике пьем трехминутном.
Еще раз целуемся. Время не ждет.
Боевые порядки выстроив,
Навек неразлучные, вместе в поход
До последнего вздоха и выстрела.
Я праздники лета знал и зимы –
Только лишь память тронь.
На приисках золотой Колымы
Я пил голубой огонь.
Я чтил обычаи Кабарды,
Гулянья помню Урала,
Со всей Ферганой я выпил на «ты»
На стройке Большого канала.
Я шел навстречу веселым речам,
Где б ни скитался по свету,
Но лучшего празднества не встречал,
Чем трехминутное это.
Сергей Наровчатов
Трехминутный праздник
(Прорыв блокады)
Еще три залпа по сволочам!
И вот в одиннадцать сорок
Врываемся первыми из волховчан
В горящий Первый поселок.
С другого конца, мимо шатких стен,
Огнем на ветру распятых,
Люди ль, фашисты ль сквозь чадную темь
В дымных скользят маскхалатах.
К бою! Но искрой негаданных встреч
Вспыхнуло слово далече.
Все ярче и шире русская речь
Разгорается нам навстречу!
И там, где разгромленный замер дот –
Хоть памятник ставь над ними, –
Питерец волховцу руки жмет,
Целуются. Не разнимешь!
Стоило жизнью не дорожить,
Снова рискуя и снова,
Чтоб не мы, так другие смогли дожить
До этого дня большого.
И прямо на улице фляжки с ремней
Срываем и светлым утром
За нашу победу, за память о ней
На празднике пьем трехминутном.
Еще раз целуемся. Время не ждет.
Боевые порядки выстроив,
Навек неразлучные, вместе в поход
До последнего вздоха и выстрела.
Я праздники лета знал и зимы –
Только лишь память тронь.
На приисках золотой Колымы
Я пил голубой огонь.
Я чтил обычаи Кабарды,
Гулянья помню Урала,
Со всей Ферганой я выпил на «ты»
На стройке Большого канала.
Я шел навстречу веселым речам,
Где б ни скитался по свету,
Но лучшего празднества не встречал,
Чем трехминутное это.
#Шишова
Зинаида Шишова
На метры вглубь промерзшая земля
Не поддается лому и лопате.
Пусть ветер валит с ног, пускай прохватит
Сорокаградусною стужей февраля,
Пускай к железу примерзает кожа,
Молчать я не хочу. Я не могу,
Через рогатки я кричу врагу:
«Проклятый, там ты коченеешь тоже!
Ты это хорошенько всё запомни,
И детям ты, и внукам закажи
Глядеть сюда, за наши рубежи...
Да, ты пытал нас мором и огнем,
Да, ты бомбил и разбомбил наш дом,
Но разве мы от этого бездомней?
Ты за снарядом посылал снаряд,
И это — двадцать месяцев подряд,
Но разве ты нас научил бояться?
Нет, мы спокойнее, чем год назад,
Запомни, этот город — Ленинград,
Запомни, эти люди — ленинградцы!»
Зинаида Шишова
На метры вглубь промерзшая земля
Не поддается лому и лопате.
Пусть ветер валит с ног, пускай прохватит
Сорокаградусною стужей февраля,
Пускай к железу примерзает кожа,
Молчать я не хочу. Я не могу,
Через рогатки я кричу врагу:
«Проклятый, там ты коченеешь тоже!
Ты это хорошенько всё запомни,
И детям ты, и внукам закажи
Глядеть сюда, за наши рубежи...
Да, ты пытал нас мором и огнем,
Да, ты бомбил и разбомбил наш дом,
Но разве мы от этого бездомней?
Ты за снарядом посылал снаряд,
И это — двадцать месяцев подряд,
Но разве ты нас научил бояться?
Нет, мы спокойнее, чем год назад,
Запомни, этот город — Ленинград,
Запомни, эти люди — ленинградцы!»
Audio
#звучатстихи #современник #Никольский
Я хочу написать попроще... Игорь Никольский. Читает автор.
Telegram-канал Игоря Никольского
Я хочу написать попроще... Игорь Никольский. Читает автор.
Telegram-канал Игоря Никольского
#современник #Коптелова
Татьяна Коптелова
Даже помня о чуде пасхальном, рождественском, святочном,
Не пиши мне ни строчки о нём, я прошу: мне о нём не пиши.
Может быть, если верить сильней, чем для Бога достаточно,
Он, услышав, подумает: ты к нему страстно зачем-то спешишь.
Даже помня о доме, пропахшем смолой и смородиной,
Не пиши мне ни строчки о нём, я прошу: мне о нём не пиши.
Я боюсь засыпать, но страшней просыпаться, особенно
Когда в снах – бутафорская кровь, в камуфляжном тряпье муляжи.
Даже помня о смерти и тень замечая над крышами,
Не пиши мне ни строчки о ней, я прошу: мне о ней не пиши.
Здесь цепляется ночь за антенны – помехи, чуть слышные,
Отзываются где-то немного левее и выше души.
Telegram-канал Татьяны Коптеловой
Татьяна Коптелова
Даже помня о чуде пасхальном, рождественском, святочном,
Не пиши мне ни строчки о нём, я прошу: мне о нём не пиши.
Может быть, если верить сильней, чем для Бога достаточно,
Он, услышав, подумает: ты к нему страстно зачем-то спешишь.
Даже помня о доме, пропахшем смолой и смородиной,
Не пиши мне ни строчки о нём, я прошу: мне о нём не пиши.
Я боюсь засыпать, но страшней просыпаться, особенно
Когда в снах – бутафорская кровь, в камуфляжном тряпье муляжи.
Даже помня о смерти и тень замечая над крышами,
Не пиши мне ни строчки о ней, я прошу: мне о ней не пиши.
Здесь цепляется ночь за антенны – помехи, чуть слышные,
Отзываются где-то немного левее и выше души.
Telegram-канал Татьяны Коптеловой
Forwarded from ПОЭЗИЯ | Стихи нового дня
#Глинка
Картина итальянского живописца Перуджино (ок. 1448-1523) создана примерно в 1498–1500 годах.
Фёдор Глинка
И Он сошел к потоку Иордана,
И преклонил державную главу
Под дланию крестящей Иоанна;
И чудное свершилось в вышине:
Таинственно, на самой глубине,
Сафирное вдруг растворилось небо;
И свет блеснул, как отблеск заревой,
И, — под кристальной, дальней синевой,
Явился голубь белый… световой,
И, над драгой Крестимого главой,
Он плавал в влаге светло голубой…
И огласилось нечто, как трубой,
Как голосом могучим исполина;
И в первый раз, — в великий миг чудес,
Услышала земля из уст небес
Великое, — святое имя Сына!
Картина итальянского живописца Перуджино (ок. 1448-1523) создана примерно в 1498–1500 годах.
Фёдор Глинка
И Он сошел к потоку Иордана,
И преклонил державную главу
Под дланию крестящей Иоанна;
И чудное свершилось в вышине:
Таинственно, на самой глубине,
Сафирное вдруг растворилось небо;
И свет блеснул, как отблеск заревой,
И, — под кристальной, дальней синевой,
Явился голубь белый… световой,
И, над драгой Крестимого главой,
Он плавал в влаге светло голубой…
И огласилось нечто, как трубой,
Как голосом могучим исполина;
И в первый раз, — в великий миг чудес,
Услышала земля из уст небес
Великое, — святое имя Сына!
#современник #Бершин
Ефим Бершин
Хочу к Иисусу Христу,
туда, где луна – коромыслом,
где черных ночей пустоту
еще не заполнили смыслом.
Где воет, как раненый зверь,
песок, перемешанный с ветром.
И слово, скользнувшее в дверь,
еще не назвали заветом.
Туда, где у самой воды
еще не устроены церкви,
и цели еще не видны
и даже не выбраны цели.
Где спит на заре Назарет,
как в обмороке глубоком,
где юный еще назорей,
пока не назначенный Богом,
в застолье к исходу поста,
хвалу принимая и ругань,
целует Иуду в уста,
как самого близкого друга.
ВК Ефима Бершина
Ефим Бершин
Хочу к Иисусу Христу,
туда, где луна – коромыслом,
где черных ночей пустоту
еще не заполнили смыслом.
Где воет, как раненый зверь,
песок, перемешанный с ветром.
И слово, скользнувшее в дверь,
еще не назвали заветом.
Туда, где у самой воды
еще не устроены церкви,
и цели еще не видны
и даже не выбраны цели.
Где спит на заре Назарет,
как в обмороке глубоком,
где юный еще назорей,
пока не назначенный Богом,
в застолье к исходу поста,
хвалу принимая и ругань,
целует Иуду в уста,
как самого близкого друга.
ВК Ефима Бершина
#Актёрыпоэты #современник #Шагин
Антон Шагин
Крещенской проруби окно,
как человеческое око.
Вселенную заволокло
до неназначенного срока.
В безмерном озере звезда,
не безымянная - родная,
и до Великого поста
плывёт она превозмогая,
теченье вод покрытых льдом.
Береговой песок под снегом -
теряет золото времён,
во власти зимнего набега.
В запястье жилистых ветвей
пробился пульс от птицы редкой
и стало в воздухе теплей,
влетела жизнь в грудную клетку.
Распространились голоса:
слова любви звучали тихо.
Смотрели люди в небеса
и открывался людям выход.
11.01.2023
Telegram-канал Антона Шагина
Антон Шагин
Крещенской проруби окно,
как человеческое око.
Вселенную заволокло
до неназначенного срока.
В безмерном озере звезда,
не безымянная - родная,
и до Великого поста
плывёт она превозмогая,
теченье вод покрытых льдом.
Береговой песок под снегом -
теряет золото времён,
во власти зимнего набега.
В запястье жилистых ветвей
пробился пульс от птицы редкой
и стало в воздухе теплей,
влетела жизнь в грудную клетку.
Распространились голоса:
слова любви звучали тихо.
Смотрели люди в небеса
и открывался людям выход.
11.01.2023
Telegram-канал Антона Шагина
Картина Николая Пимоненко «Святочное гадание», 1888 год
#Фет
Афанасий Фет
Ночь крещенская морозна,
Будто зеркало — луна.
«Побегу: еще не поздно,
Да боюсь идти одна».
«Я, сестрица, за тобою
Не пойду — одна иди!»
«Я с тобою,- за избою
Наводи да наводи!»
Ничего: пес рябой ходит,
Вот и серый у ворот…
И красавица наводит —
И никак не наведет.
«Вижу, вижу! потянулись:
Раз, два, три, четыре, пять…
Заструились, покачнулись,
Стало только три опять.
Ну, захочет почудесить?
Со страстей рехнулся я…
Шесть, семь, восемь, девять, десять —
Чешуя как чешуя…
Вот одиннадцать — всё лица!
Вот собаки лай и вой…
Чур меня!..» — «Ну что, сестрица?»
«Раскрасавец молодой!»
#Фет
Афанасий Фет
Ночь крещенская морозна,
Будто зеркало — луна.
«Побегу: еще не поздно,
Да боюсь идти одна».
«Я, сестрица, за тобою
Не пойду — одна иди!»
«Я с тобою,- за избою
Наводи да наводи!»
Ничего: пес рябой ходит,
Вот и серый у ворот…
И красавица наводит —
И никак не наведет.
«Вижу, вижу! потянулись:
Раз, два, три, четыре, пять…
Заструились, покачнулись,
Стало только три опять.
Ну, захочет почудесить?
Со страстей рехнулся я…
Шесть, семь, восемь, девять, десять —
Чешуя как чешуя…
Вот одиннадцать — всё лица!
Вот собаки лай и вой…
Чур меня!..» — «Ну что, сестрица?»
«Раскрасавец молодой!»
#современник #СорокинАнатолий
Анатолий Сорокин
Куды лётали сизы голуби,
Далеко ли лётали, близко ли?
По такому-то лютому холоду
Высоко ли лётали, низко ли?
В земли дальние к Богу лётали,
К Богу лётали подивиться, мы.
Над Ёрданскими тёплыми водами
Мы кружилися с голубицами.
Но одна лишь, голубка белая,
Паче снега, иль серебра была.
Прикоснулася к Богу первая
И заплакала. И заплакала.
16.01.2024
Telegram-канал Анатолия Сорокина
Анатолий Сорокин
Куды лётали сизы голуби,
Далеко ли лётали, близко ли?
По такому-то лютому холоду
Высоко ли лётали, низко ли?
В земли дальние к Богу лётали,
К Богу лётали подивиться, мы.
Над Ёрданскими тёплыми водами
Мы кружилися с голубицами.
Но одна лишь, голубка белая,
Паче снега, иль серебра была.
Прикоснулася к Богу первая
И заплакала. И заплакала.
16.01.2024
Telegram-канал Анатолия Сорокина