Децизионист

Около года назад (в более спокойные времена) я прочитал лекцию о Жаке Рансьере, к которой готовился тогда довольно давно. Сама лекция получилась, в общем, достаточно информативной, однако, среди последующих после её окончания вопросов был тот единственный, который особым образом поселился у меня в голове. Дело было не только в том, что я не смог на него тогда полноценно ответить, но ещё и в том обстоятельстве, что я тогда действительно искренне не знал, к какой условно политико-философской традиции можно причислить самого Рансьера. На первый взгляд, конечно, его вполне резонно можно обозначить как постмарксиста и постальтюссерианца (как сам я и пишу в своей диссертации), однако, в действительности данные характеристики мало что могут сказать о его концептуальной системе. Существует также относительно известная традиция интерпретации Рансьера как анархиста (даже скорее как постанархиста), отрицающего любой полицейский порядок социального распределения, связанная, по большей части с именем Тодда Мэя, однако лично я ещё тогда на лекции постарался объяснить собственные претензии к данной точке зрения. В действительно сейчас же мне кажется, что самого Рансьера было бы куда разумнее попытаться рассмотреть в качестве сторонника постмодернистской версии руссоизма, которую действительно можно назвать одновременно и относительно оригинальным философским течением нашего времени, и при этом максимально распространённой среди многих около левых современных мыслителей формой политического мировоззрения. Всё-таки идея неограниченного народного суверенитета, способного к разрушению любых устоявшихся социальных и политических структур в независимости от их истинного содержания, кажется весьма привлекательной для многих нынешних леволиберальных авторов. Конечно, стоит учесть, что, согласно Рансьеру, в данном случае и само понятие "народа" является последствием полицейской логики восприятия социальной реальности, однако сам французский теоретик, говоря о народе, конечно, имеет в виду совершенно иное, чем то, о чём когда-то давно писал Жан-Жак Руссо. Для Рансьера в данном случае народ является скорее синонимом маргинализированных сообществ, которым само по себе общество отказывает предоставить место в рамках собственной структуры. Фокус в данном случае заключается в том, что для Рансьера как таковой отказ от встраивания в общество оказывается политическим актом сам по себе (в независимости от содержания позиций представителей этих самых сообществ).

То есть здесь вырисовывается весьма интересный взгляд, согласно которому, любой низовой протест в независимости от его характеристик всегда должен быть поддержан прогрессивными мыслителями по причине праведности практики сопротивления структурам полиции как таковым. Несмотря на то, что Рансьер в этом плане старается максимально отстраняться от области этики и морали, его главный аргумент фактически является сугубо нормативным. Таким образом, любая политика сверху становится просто невозможной (так как она в любом случае моментально превратится в полицейскую машину в момент захвата власти вчерашними революционерами). Возможно именно по этой причине Рансьера очень любят в нынешних западных леволиберальных кругах. Собственно нынешняя американская политическая система, как мне кажется, в полной мере соответствует принципам подобного постмодернистского руссоизма (максимально лояльное отношение к тем же ЛГБТ-протестам или акциям BLM при практически полной блокаде любых реальных политических организаций, не относящих себя к республиканцам или демократам).

611 viewsSergey Rebrov, edited 09:50