Часть 2.

Помимо данного аспекта рассуждения Кагарлицкого о переходе на зелёную энергетику вообще выглядят как анекдот (особенно на фоне открытия в той же Германии ранее закрытых угольных шахт. Все ведь знают, что уголь это самое экологически чистое топливо, ага).

И НАКОНЕЦ ЧЕТВЁРТОЕ, состоит в том, что главная проблема всей книги (исключительно на мой взгляд) заключается в изначальном восприятии истории в виде глобальной исторически детерминированной установки на связь всего со всем, развивающуюся по одним и тем же принципам. При этом подобная квазигегельянская идея истории никак не обосновывается в самой книге, а просто берётся в качестве исходной посылки как что-то самоочевидное. По этой причине не стоит удивляться, что протесты в Иране или военные конфликты оказываются не последствиями тех или иных политических решений со стороны носителей суверенной власти, а лишь следствием глобальной исторической установки (которая развивается подобно единой божественной сущности). Проблема заключается только в том, что в этом случае крах марксистского политического проекта в начале 1990-х годов, который в реальности так и не смог как-либо возродиться за последние 30 лет не выглядит как какое-то долгое отступление (скорее как разумный итог). В этом плане книгу скорее можно назвать определённым реквиемом по марксизму, представители которого в реальности так и не смогли осмыслить большинство изначальных проблем, связанных с необходимостью критической рефлексии над своими наиболее общими фундаментальными основаниями. В этом плане книга оставляет за собой, к большому сожалению, лишь разочарование.

Немного заметок на полях вокруг «Материализма встречи». Контингентность как практика у Альтюссера и стерильная контингентность Мейясу.

Сложно не заметить, что проблематика, которой озадачен Мейясу в своем диссере, а также его основные операциональные понятия, да и манера себя именовать (тоже «материализм») имеют прямое отношение к тому, чем занимается Альтюссер в «Материализме встречи». Один из первых авторов, которых Мейясу приплетает к своим выкладкам о контингентности, по чудесному стечению обстоятельств (контингентненько) также оказывается Хайдеггер с его es gibt. Одна из теоретических проблем, стоящих перед Мейясу выглядит примерно следующим образом: «Если мир контингентен, почему законы природы не меняются непрерывно?». Честно говоря, из головы каждый раз вылетает, как именно Мейясу отвечает на этот вопрос. Однако Альтюссер придумывает такую серию образов, которая делает этот вопрос неуместным: да просто встречи длятся, и это условие наличия мира. Это не строгая аргументация, но за этим образами стоит вполне научный комон сенс, связанный с идеями энтропии, инерции, среды и тому подобными вещами (а Мейясу вроде у нас любитель науки). Кроме того, идея о длительности позволяет исключить жесткую альтернативу между «быть статичным/меняться». Спекулятивный материалист у нас Мейясу, но у Альтюссера дела со спекуляцией обстоят несколько лучше. Мейясу же в этом отношении вообще деревянный и оперирует в основном какими-то логическим конструктами, сидя в комнате. Таким образом, у Мейясу есть (очень относительно) строгие доводы в пользу контингентности (вся первая часть его диссертации — это попытка рационально это обосновать), но это всё кажется очень стерильным, как если бы госпожа контингентность не любила быть обосновываемой (т.е. быть чем-то неслучайным), а любила встречи в стиле той, что произошла с Альтюссером: сидел в комнате, увидел дождь, выдал текст про «материализм дождя»😂.

Чтож, мне 28 лет. За прошедший год я так и не защитил кандидатскую диссертацию, не выпустил собственную книгу (которая была полностью написана ещё в 2021 году) и не окончил свой авторский курс лекций. Зато я смог наконец-то устроиться на официальную работу в академическом учреждении, и повстречать свою настоящую любовь. Подводя итог, можно сказать, что год был насыщенным даже с чисто профессиональной точки зрения (чего стоят даже сами факты знакомств с рядом культовых фигур в отечественной гуманитарной науке), однако в тоже самое время остаётся ещё очень много чего не сделанного. Работаем!

Собственно моё выступление на вышкинской конференции по политической теологии в Центре фундаментальной социологии. Рассказывал о возможности материалистической интерпретации принципов политической теологии, основывающейся на структурной аналогии между Богом и исключительным случаем как некоторой выразительной совокупностью непредвиденных обстоятельств. В данном контексте определённый мировоззренческий союз между Карлом Шмиттом и Луи Альтюссером в теоретическом плане представляется вполне себе возможной перспективой.

«Альтюссер/Шмитт: материализм, политическая теология и многополярный мир»

https://www.youtube.com/watch?v=o3vD5i2RyC4

Вокруг «Материализма встречи» Альтюссера. Ипполит и Хайдеггер.

Во вводной части текста Альтюссер не только упоминает свою дрим-тим материалистов-встречи (Лукреций, Эпикур, Макиавелли, Гоббс, Руссо, Хайдеггер, Деррида), но и заявляет необходимость упразднить интерпретацию этих товарищей в русле «идеализма» и «логоцентризма». Альтюссер почти не говорит об Эпикуре, поскольку с Эпикуром ход понятен: если хотим, чтобы он не трактовался идеалистски, давайте не думать о clinamen, отклонении, как о проявлении свободы в целиком механически детерминированном мире, но думать как-то ещё. В противном случае, получится, что есть что-то онтологически гетерогенное материи и её законам — условный дух, который находит свой венец, воплощаясь в человеках. Получается классическая картина, от которой двадцатый век активно пытался уклониться (клинамен пытался сделать😂).

Сразу после этого от идеализма спасают Хайдеггера. Да, очерёдность слегка нарушилась. Почему именно его, и кто вообще читал Хайдеггера в таком ключе? Альтюссер многократно повторяет, что хайдеггеровское es gibt, «оно/это даёт», шатает любые фигуры, в которых предстаёт перед нами абсолют: Необходимость, Цель, Разум, Смысл. «Смысл», упоминаемый с заглавной, наводит на мысли о научном руководителе Альтюссера — на тот момент покойном Ипполите, который умер в 1968. Последний кажется хорошим кандидатом, по меньшей мере во Франции, на роль того, чью трактовку Хайдеггера Альтюссер мог считать вполне логоцентричной.

Как связаны Ипполит, «Смысл» с заглавной и Хайдеггер? В 1952-м году Ипполит пишет программный текст «Логика и существование». Среди прочего, текст представляется попыткой гегельянски прочитать хайдеггеровскую историю про da-sein или être-là на французском, т.е. сущем, которое задаётся вопросом о своём бытии. На тот момент Франция активно интересуется «Феноменологией духа» Гегеля и понятием «несчастное сознание»: это то самое сознание, которое рассматривает себя как объект, тем самым отрицает себя, приобретает темпоральный характер, начинает становиться, а ещё оно несчастно, потому что становиться — это, как нас научил Делёз, весьма геморойная штука; почитайте «как стать ТбО», это всё кажется той ещё сранью, и да, Жак Лакан улыбается и пляшет, потому что хорошенько посмотреть на себя = отрицать себя; да, история про стадию зеркала насквозь гегельянская. В отличие от условного Кожева Ипполит делает акцент скорее на гегелевской «Науке логики». Кроме этого, в книге ощущается попытка дать реакцию на грядущий «лингвистик тёрн», и ниже станет ясно почему. Один из важных сюжетов этой книги можно попытаться рассказать, используя своеобразный продающий слоган, который неоднократно звучит, как и у самого Ипполита, так и в знаменитой рецензии Делёза с одноимённым названием: «Бытие — это Смысл, а смысл — это Бытие». Согласно Ипполиту, смысл, каким он представлен в языке, сам же выступает своим опосредующим предметом, но предметом стёртым. Другими словами, одно предложение может выразить смысл другого предложения, но к моменту высказывания второго смысл стирается (парадокс бесконечной сигнификации), поскольку последнее стремится указать на смысл первого, но не на свой. Самоопосредование смысла — штука уникальная по следующей причине: в гегелевской диалектике «опосредованием» называется предмет, который выражает вещи, некогда противоречившие друг другу: скажем, Гегель считает становление — опосредованием противоречия между бытие и ничто. Со смыслом эта схема (различие, будучи противоречием, требует нового предмета, чтобы быть выраженным) даёт осечку, и это даёт основание взглянуть на всё происходившее ранее и заявить, что диалектика никогда особо не работала. Если у Хайдеггера язык — это дом бытия, то у Ипполита — дом Смысла, который всегда стремился обрести форму (Логика смысла), в которой он мог бы самоопосредоваться именно таким образом. В человечестве Смысл находит контингентного посредника для своей парусии, своего второго пришествия в мир.

Все выступления с прошедшей конференции наконец-то стали доступны. Рекомендую особым образом обратить внимание на доклады Святослава Каспэ «Не по Шмитту: политическая теология современных войн», моего друга и коллеги Вячеслава Кондурова «Кризис международно-правового порядка и политическая теология» и Евгения Учаева «Идея катехона в политической теологии Карла Шмитта: незамеченный универсализм?». Конкретно мне их выступления запомнились больше всего (последнее я правда посмотрел уже в записи).

https://cfs.hse.ru/news/837499748.html

Почти два года назад мы с коллегами с проекта Insolarance Cult записали подкаст о политической теории Карла Шмитта. C того времени я смог несколько лучше узнать отдельные аспекты творчества одного из своих наиболее любимых мыслителей и теоретиков, однако должен сказать, что по итогу мне кажется, что получилось максимально краткое и точное введение в его политическую мысль. В общем, желаю приятного просмотра всем децизионистам!

https://www.youtube.com/watch?v=4OZFqi2jDNA

Во время своей недавней поездки в Москву зашёл на подкаст к ребятам с проекта «Это базис». Интересно поговорили про сущность понятия экономической идеологии, и обсудили саму по себе традицию описания политики в экономических категориях.

https://youtu.be/_ve9gnG0rrA

Жак РАНСЬЕР: несогласие как сущность политики. Лекция Сергея Реброва

Возможно ли всю историю политической философии описать словосочетанием "забвение политики"? Как указывает французский философ Жак Рансьер, данная дисциплина буквально начала собственную историю с отчаянных попыток ликвидации политического несогласия со стороны философов посредством создания их собственных проектов идеальных полисов и государств. В противовес данной традиции отсутствие границ для радикальной эмансипации, согласно Рансьеру, выступает в качестве подлинного содержания политики как возможности подрыва любых устоявшихся полицейских структур. Исходное несогласие отдельных индивидов и групп друг с другом в этом смысле становится подлинным началом противостояния политики и полиции, как практик эмансипации стандартизирующим структурам социального.

#ребров #рансьер #философия #несогласие #лекция

Имея за плечами в общей сложности 9 лет политологического образования, мне часто приходиться наблюдать некоторые особенности устройства профессионального дискурса внутри отечественного сообщества политологов. Иногда я действительно испытываю радость, что мне в итоге повезло связать собственную жизнь именно с данным направлением социо-гуманитарного знания (главным образом из-за максимально развитой структуры профессиональной коммуникации за счёт таких весьма живых структур как РАПН и РОП), однако в тоже самое время некоторые мировоззренческие противостояния в политологической среде заставляют меня порой задуматься о смене наименования собственной научной работы. В данном случае я имею в виду, конечно, максимально карикатурное противостояние политологов и "политических учёных", представленное в России рядом особо одарённых личностей (не будем называть имён). Ключевым мировоззренческим яблоком раздора в данном случае выступает исходное разделение между политологией как специфически русской квазинаучной дисциплиной без "адекватной" методологии и непосредственно великой политической наукой, созданной "настоящими" учёными с американского континента с максимально математизированной совокупностью методов исследования. И дело здесь заключается не только в самих терминологических неточностях (вроде различия между political science и political theory), но и самом по себе около колониальном подходе к восприятию научного знания как такового. Дело всё в том, что в мире "политических учёных" они сами оказываются подлинными проводниками того самого света научного знания, посланного нецивилизованным народам белыми людьми с целью всеобщего просвещения (достаточно вспомнить всем известную фразу одного петербургского социолога о разделении российской науки на колониальную и туземную). При всём этом ключевой проблемой для племени политических учёных, несомненно, является то простое обстоятельство, что никто из них оказывается не в состоянии объяснить, то чем они таким специфическим занимаются как исследователи, чем бы не занимались их "коллеги" с иных не-прогрессивных факультетов и институтов. Использование тех же количественных методов и математических моделей давно не является для кого-то чем-либо особенным. Я хорошо помню, как мы будучи студентами факультета политологии СПбГУ целый год их изучали, постоянно совершенствую собственные навыки. Более того, среди преподавателей и сотрудников факультета были те учёные, которые только и занимались количественными исследованиями. То есть даже в случае мировоззренческого обожествления математических методов (над чем лично я сам всегда смеялся) вышеописанная картинка всё-таки никак не получается, однако сам бы я отметил ещё один весьма показательный пример. Почему-то так получилось, что непосредственно в теоретическом плане политические учёные, несмотря всё своё желание казаться адептами передовой западной науки, чаще всего оказываются сторонниками весьма устаревших (по западным меркам) концепций и теорий. Особым образом речь в данном случае идёт о теории модернизации, лежащей в основании довольно известной в кругах политических учёных концепции о "Недостойном правлении". То обстоятельство, что в нынешнем виде теория модернизации мало кем всерьёз на Западе востребована не должно вводить вас в заблуждение. Всё-таки как мне кажется это довольно иронично, что, несмотря на всё желание подобных личностей выступать в роли проводников наиболее современных и передовых научных концепций, фактически на деле им достаются лишь объедки с учёного стола, которые они сами интерпретируют в качестве истины в последней инстанции. Абсолютно та же история происходила (и происходит сейчас) с теорией рационального выбора. Конкретно у нас на факультете кстати по ней одной был целый курс во втором семестре. Иронично?

В эту пятницу буду читать онлайн-лекцию в ZOOM (лекторий «Сигнум»).

Буду рассказывать о децизионизме Карла Шмитта, и о том, как в рамках современной политической теории становится возможным максимально расширить данное понятие путём критики традиционных дихотомий. Также постараюсь затронуть область материалистической интерпретации идеи политического решения, о чём не так давно я рассказывал на конференции в Центре фундаментальной социологии НИУ ВШЭ.

Подключайтесь!

16.06.2023. Пятница. 20:00. Ссылка на обязательную регистрацию: https://signum.timepad.ru/event/2463612/

На днях на площадке проекта НаукаPRO записали большую серию небольших видеороликов, посвящённых наиболее известным фигурам в истории политической философии Нового и Новейшего времени (в общей сложности 15 штук). Вообще, несмотря на то, что сам данный формат в своё время стал для меня началом какой-либо публичной деятельности, я уже успел от него несколько отвыкнуть. Тем не менее, получилась весьма насыщенная серия, как мне кажется.

Огромное спасибо команде проекта за приглашение!

Нет времени объяснять! Просто идите и смотрите новый выпуск подкаста Insolarance Cult с Анастасией Тороповой - потрясающим специалистом по философии телесности, кандидатом философских наук и просто прекрасной девушкой. Настоятельно рекомендую.

https://www.youtube.com/watch?v=YAvxv3WtE_A&lc=UgzOPydirvE-YPg41GR4AaABAg

Хоть я и клятвенно обещал заняться глубинным изучением творчества Вернера Зомбарта только после окончания собственного лекционного курса, должен признаться, что я всё-таки не удержался и с головой окунулся в его произведения. Особым образом меня заинтересовала возможность интерпретации истории капиталистического развития постсоветской России сквозь призму зомбартовской социологии (ведь очевидно, что когда мы говорим непосредственно о новорусском капитализме куда чаще разговоров о протестантской этике на ум приходят такие понятия как "расточительство", "жажда наживы", "война" и прочее). В этом плане мне кажется, что конкретно Зомбарт (будучи забытым мыслителем среди представителей англосаксонской социальной науки) может оказаться весьма полезным для осмысления постсоветской действительности (особенно в контексте его полемики с Вебером), что также можно связать с традицией критики небезызвестной теории модернизации. По этой причине я постараюсь использовать опыт прочтения его текстов в рамках двух ближайших научных конференций (запланированных на сентябрь и октябрь), и уже только потом (по окончанию последней лекции курса) попробовать организовать некоторое публичное выступление обо всём его творческом наследии. Будет ли это лекция или же что-то другое я пока не знаю. Благо, что переводов Зомбарта на русский язык в настоящее время существует предостаточно. Такие дела.

Весьма неплохое введение в общую проблематику современных исследований творчества Альтюссера (и частично альтюссерианства вообще). Несмотря на ряд спорных лично для меня моментов, лекция получилась весьма качественной. Вообще я всегда поддерживал любую дискуссию, связанную с обсуждением философии Альтюссера, и тот момент, что о нём начинают все чаще говорить отечественные исследователи имеет весьма благоприятную тенденцию.

https://www.youtube.com/watch?v=zi05yyv7qhY&t=1270s

«С Вебером, после Вебера: новые перспективы социальной науки»: прием заявок до 31 августа 2023 года

Центр фундаментальной социологии НИУ ВШЭ и журнал «Социологическое обозрение» приглашают российских и зарубежных исследователей, специалистов по исторической и теоретической социологии, социальной философии, интеллектуальной истории и смежных дисциплин принять участие в ежегодной конференции, посвященной Максу Веберу. Тематический фокус в этом году смещается с вопросов изучения веберовского наследия и его интерпретации на более широкую проблематику фундаментальной социологии и ее приложения к решению острых, насущных проблем.

(Фактически именно здесь я попытаюсь применить собственный опыт прочтения текстов Зомбарта в контексте его собственной полемики с Вебером. Ко всему прочему я попробую использовать итоговые результаты для осмысления процесса возникновения капитализма в постсоветской России. Правда сам пока ещё думаю над точностью формулировок).

https://cfs.hse.ru/news/838460793.html