Подписчица спросила меня, есть ли список хороших детских книг современных зарубежных авторов.
Я не занимаюсь детской литературой, но стало интересно, что предлагают детям для чтения сегодня.
Из плюсов отмечу наличие книг Бианки, Сутеева, сборников сказок и романов Жюля Верна.
Но вот современные книги зарубежных авторов вызывают во мне некоторые сомнения. Очень странно выглядит оформление, заглавия ставят в тупик, а от аннотаций всё становится только хуже. Я бы такое ребёнку не купила.
Барто и Чуковского вообще не нашла.
Я не занимаюсь детской литературой, но стало интересно, что предлагают детям для чтения сегодня.
Из плюсов отмечу наличие книг Бианки, Сутеева, сборников сказок и романов Жюля Верна.
Но вот современные книги зарубежных авторов вызывают во мне некоторые сомнения. Очень странно выглядит оформление, заглавия ставят в тупик, а от аннотаций всё становится только хуже. Я бы такое ребёнку не купила.
Барто и Чуковского вообще не нашла.
У Пелевина выходит новая книга. Здесь к странностям не привыкать🤷♀
РБК
Новая книга Пелевина «KGBT+» выйдет в конце сентября
Издатель впервые раскрыл дату выхода нового романа писателя и проанонсировал ее содержание: читатели прочтут историю «великого вбойщика», который даст множество мемосоветов и расскажет об отсидке в
Этих мразей кто-то воспитал. Или не воспитывал совсем.
Хорошо работает пропаганда. Только не наша, к сожалению. Надеюсь, органы хотя бы сработают.
Ждём, когда вместе с мамками и папками "детки" начнут размазывать сопли по лицу.
Хорошо работает пропаганда. Только не наша, к сожалению. Надеюсь, органы хотя бы сработают.
Ждём, когда вместе с мамками и папками "детки" начнут размазывать сопли по лицу.
Lenta.RU
В России избили 12-летнюю школьницу в шапке с цветами российского флага
В Екатеринбурге три подростка напали на 12-летнюю школьницу и избили ее из-за шапки, которая была с цветами российского флага. По словам женщины, инцидент случился в Компрессорном районе города, когда школьница направлялась в секцию. К ней подошли трое подростков…
Болдинская осень
Вздыхает ветер. Штрихует степи
Осенний дождик – он льёт три дня…
Седой, нахохленный, мудрый стрепет
Глядит на всадника и коня.
А мокрый всадник, коня пришпоря,
Летит намётом по целине.
И вот усадьба, и вот подворье,
И тень, метнувшаяся в окне.
Коня – в конюшню, а сам – к бумаге.
Письмо невесте, письмо в Москву:
«Вы зря разгневались, милый ангел, –
Я здесь как узник в тюрьме живу.
Без вас мне тучи весь мир закрыли,
И каждый день безнадежно сер.
Целую кончики ваших крыльев
(Как даме сердца писал Вольтер).
А под окном, словно верный витязь,
Стоит на страже крепыш дубок…
Так одиноко! Вы не сердитесь:
Когда бы мог – был у ваших ног!
Но путь закрыт госпожой Холерой…
Бешусь, тоскую, схожу с ума.
А небо серо, на сердце серо,
Бред карантина – тюрьма, тюрьма…»
Перо гусиное он отбросил,
Припал лицом к холодку стекла…
О злая Болдинская осень!
Какою доброю ты была –
Так много Вечности подарила,
Так много русской земле дала!..
Густеют сумерки, как чернила,
Сгребает листья ветров метла.
С благоговеньем смотрю на степи,
Где он на мокром коне скакал.
И снова дождик, и снова стрепет –
Седой, все помнящий аксакал.
Юлия Друнина
Вздыхает ветер. Штрихует степи
Осенний дождик – он льёт три дня…
Седой, нахохленный, мудрый стрепет
Глядит на всадника и коня.
А мокрый всадник, коня пришпоря,
Летит намётом по целине.
И вот усадьба, и вот подворье,
И тень, метнувшаяся в окне.
Коня – в конюшню, а сам – к бумаге.
Письмо невесте, письмо в Москву:
«Вы зря разгневались, милый ангел, –
Я здесь как узник в тюрьме живу.
Без вас мне тучи весь мир закрыли,
И каждый день безнадежно сер.
Целую кончики ваших крыльев
(Как даме сердца писал Вольтер).
А под окном, словно верный витязь,
Стоит на страже крепыш дубок…
Так одиноко! Вы не сердитесь:
Когда бы мог – был у ваших ног!
Но путь закрыт госпожой Холерой…
Бешусь, тоскую, схожу с ума.
А небо серо, на сердце серо,
Бред карантина – тюрьма, тюрьма…»
Перо гусиное он отбросил,
Припал лицом к холодку стекла…
О злая Болдинская осень!
Какою доброю ты была –
Так много Вечности подарила,
Так много русской земле дала!..
Густеют сумерки, как чернила,
Сгребает листья ветров метла.
С благоговеньем смотрю на степи,
Где он на мокром коне скакал.
И снова дождик, и снова стрепет –
Седой, все помнящий аксакал.
Юлия Друнина