Двести девятый день

С малышом-карандашом
Вместе бегать хорошо.
По тропинкам тонким
С крошечным ребёнком.

С малышом-карандашом
Вместе прыгать хорошо.
Он сидит в коляске,
Не боится тряски.

С малышом-карандашом
На скамейке хорошо.
Осень золотая
Рядом облетает.

С малышом-карандашом
Обниматься хорошо.
Дать ему игрушку
Подышать в макушку.

С малышом-карандашом
Вместе плакать хорошо.
Ты сидишь немая,
А он не понимает.

#русскийвоенныйкорабльтысамвсёзнаешь

Существует значительное отличие характера гетеросексуального взаимодействия в обществах, классифицированных как «склонные к сексуальному насилию», если их сравнить с теми, которых классифицировали как «свобод­ные от сексуального насилия». В «свободных от сексуального насилия» обще­ствах к женщинам относятся со значительным уважением и женские продук­тивные и репродуктивные роли наделяются престижем. Межличностное наси­лие минимизировано, и отношение людей к естественной среде обитания явля­ется в большей степени отношением почтения, нежели отношением эксплуата­ции. Описание Тернбалла пигмеев мбути из Итурийского леса в Африке пред­лагает прототип «свободного от сексуального насилия» общества.

Насилие между двумя полами или кем-либо еще фактически отсутствует в организации пигмеев-охотников мбути, когда они находятся в своей лесной среде обитания. Отношение мбути к лесу является отражением их отношения друг к другу. К лесу обращаются как к «отцу», к «матери», к «любимому» и к «другу». Мбути говорят, что лес является всем — он дает пищу, кров, тепло, одежду и любовь. Каждый человек и животное наделено некоторой сверхъестественной силой, «которая проистекает из единственного источника, чьим физическим воплощением является сам лес». Простота отно­шения мбути к своей среде обитания отражена в отношениях между полами. Существует только небольшое разделение труда между полами. Охота часто является совместным предприятием. Мужчина не стыдится собирать грибы или орехи, если он найдет их, или мыть и чистить ребенка.

В общем, лидерство является минимальным и не существует попыток контролировать или господ­ствовать ни над географической, ни над человеческой окружающей средой. Принятие решений осуществляется на основе общего согласия: мужчины и женщины имеют равное право высказаться, потому что охота и собиратель­ство одинаково важны для экономики. Лес является единственно признавае­мым высшим авторитетом. При принятии решений расхождение во мнениях может быть выражено, но длительные разногласия рассматриваются как «шум» и оскорбление леса. Если муж и жена ссорятся, то весь лагерь может действо­вать так, чтобы смягчить их вражду, пока разногласия не стали слишком раз­рушительны для общественного союза.

Существенные подробности идиллического описания Тернбаллом народа мбути повторяются в других «свободных от сексуального насилия» обществах. Одной из отличительных черт этих обществ является церемониальная важ­ность женщин и уважение, оказываемое вкладу женщин в социальную жизнь; уважение, которое располагает мужчин и женщин в относительно сбалансированных сферах власти. Это уважение явно присутствует у мбути, а также и в более сложных «свободных от насилия» обществах.

В западно-африканском королевстве Ашанти, например, верят, что толь­ко женщина может производить будущие поколения. Женщины ашанти говорят: «Я мать мужчины. Я одна могу передать кровь королю... Если мой пол умрет в клане, то тогда сам клан станет вымирать, поскольку будет ли один или останутся тысячи мужских членов, ни один не сможет передать кровь, и жизнь клана станет измеряться на этой земле продолжительностью жизни муж­чины».

Важность женских атрибутов роста и воспроизводства обнаруживают в религии и ритуалах ашанти. Жрицы участвуют вместе со жрецами во всех глав­ных ритуалах. История сотворения ашанти подчеркивает взаимодополнительность и неразделимость мужского и женского. Верят, что основная женская богиня, Богиня Земли, является вместилищем прошлых и будущих поколений, также как источником пищи и воды. Священная взаимо­связь земли-женщины-крови делает акт сексуального насилия несовместимым с культурой ашанти. Уличенный в нем мужчина приговаривается к смерти.

В заключение можно сказать, что свободные от сексуального насилия общества характеризуются сексуальным равенством и пониманием того, что полы взаимодополнительны. Хотя полы могут и не осуществлять одни и те же обязанности или не иметь одних и тех же прав или привилегий, ни один из них не исключается из деятельности другого. Ключом к пониманию относительного отсутствия сексуального насилия в свободных от сексуального насилия обществах в противоположность склонным к сексуальному насилию является значение, которое, будучи в некоторых случаях священным, приписывается вкладу женщин в общественную жизнь.


Пегги Ривз Сендей
Социально-культурный контекст насилия: кросс-культурное исследование

К горю
привыкаешь
как к собственному
сердцу
его стуку
под нёбом

Так наркоман
однажды может
привыкнуть
к ломке

К ее невыносимым
стадиям

А как же
ты
или я?

Вроде того
что позвоночник
вне тела.


Люба Макаревская

Студенческий студёный городок,
дом – спичечный картонный коробок
гремит обыкновенным людьми,
здесь мы живём, здесь хлопаем дверьми.
Здесь говорим на разных языках,
сосед-китаец ходит на руках,
сосед-индус всё в лотосе сидит,
сосед-румын на скрипочке гудит.
У всех в запасе личная страна,
лишь у меня – картинка из окна,
лишь у меня в душе ни то, ни сё,
лишь у меня война украла всё.


Катя Капович

Мобилизация, могилизация,
Крови напицция, слёз нализацция
Всем убегающим сигнализация
Мы вас отыщем, не скрыться, не спрятаться.

Не обращайся ни к чёрту, ни к батюшке,
Наше СС - высочайшего качества.
Ты, колобок, укатился от бабушки,
А вот от дедушки ты не укатишься.

Сколько вас? Горстка? Так что ж вы пытаетесь
Протестовать, партизанить намазались?
Что же вы сыром тут в масле катаетесь,
Сыр, как известно, давили камазами.

Мобилизация, всех обналичили,
В очередь с майками, ложкой и шлёпками.
Был колобком, возвращаешься блинчиком,
Блинчики проще ведь складывать стопками.

Так не бывает же, правда, не можется?
Пчёлы малы, но летают и жалятся.
Был колобком - превращаешься в ёжика.
Вытащи нож из кармана, пожалуйста.

#русскийвоенныйкорабльтысамвсёзнаешь

обсудили
готовность к плохому
и очень плохому

собеседник
опытный выживальщик
знает что делать
и как протянуть
достаточно долго
в диких условиях

вспоминает
учебный лагерь спасателей
тренировки
по несколько часов в день

я ничего такого не умею
но если случится плохое
или очень плохое
попаду в знакомое
почти привычное состояние

потому что
те же тренировки
по несколько часов в день

а значит что-то похожее
на общий язык
у нас всё же есть
когда мы говорим
о готовности к плохому
и очень плохому

за неимением
других тем


Ольга Зондберг
2021

Многочисленные исследования показывают, что отношение к женщине, жертве изнасилования, вот многом определяется гендерными стереотипами, так как ситуация затрагивает одновременно иллюзию правильности мироустройства вообще и представление о правильности традиционных межгендерных отношений.
Традиционная культура, закрепляя гендерную иерархию, поддерживает и право мужчин на насилие, которое «опирается на патриархальные общественные ценности, подчеркивающие главенство сильного и подчинение слабого (особенно половым путем)» (Андронникова, 2015).

Люди с традиционными взглядами на гендерные роли, как показывают имеющиеся данные, в большей степени склонны оправдывать насилие в отношении женщин вообще и сексуальное насилие в частности, приписывать жертвам значительную вину за происшедшее.
Сексуальное насилие по отношению к женщинам опосредовано ощущением «мужского права», чувства, что потребности мужчин имеют приоритет над потребностями женщин, а социальная роль мужчин позволяет ожидать от женщин удовлетворения их потребностей, включая
сексуальные.

При этом традиционный взгляд на гендерные роли вносит больший вклад в приписывание вины жертве изнасилования, чем пол участников исследования, и женщины, разделяющие ценности гендерной иерархии, соглашаются с правом мужчин проявлять насилие по отношению к женщинам. Чем выше уверенность в оправданности и справедливости гендерной иерархии, тем с большей вероятностью можно ожидать и оправдания насилия со стороны мужчин по отношению к женщинам. Это согласуется с исследованиями, показывающими прямую связь сексизма с принятием насилия по отношению к женщинам.


Е.Улыбина
Вера в справедливый мир: мужские нормативные установки и атрибуция вины жертвам преступления

Что теперь? Тупой думскролинг.
Злой удав и серый кролик.
Кролик глуп, удав плешив.
Ну давайте, руки в ноги
Вы умрёте, бандерлоги,
И убьёте. Я решил.

Так что вы не сомневайтесь,
Приходите, оставайтесь,
Кто не смог - приволокут.
Наших в пекле уважают,
Бабы новых нарожают,
С мясом булочки спекут.

Тех очкариков на свалку,
Этих с дредами - под скалку,
Поспеши, у нас аврал.
Бандерлог ты или кролик,
Был студентик-трудоголик,
Станешь "без вести пропал".

Здесь почтенье самым нервным,
Протестуешь - будешь первым,
Позвонить не отпущу.
Что ж вы встали на пороге
Подходите, бандерлоги,
Я вас смертью угощу.

Upd: ахаха, 10 минут на фб этот текст провисел до бана. Рекорд.

#русскийвоенныйкорабльтебяужезаждалисьнахуе

кто намыливает в раковине подмышки
кто играет в кошки и мышки
кто путает правила
кто отказывается от варева
кто ничего не слышит
кто пишет записки
кто давит улики
кто надкусывает сырую улитку
кто заливается писком
кто швыряет в решетку миску
кто трогает киску
кто надевает маску
кто начинает сказку
“однажды в таком-то царстве”
кто завершает сказку
“на этом мы приостанавливаем трансляцию
событий российского вторжения в украину”
кто делает эпиляцию
кто революцию
кто подает апелляцию
кто выделяет смазку
кто уже ничего не хочет
кто ложится прямо посреди ночи

мы всем вам желаем ночи


Татьяна Красильникова
Из цикла "автозак-poetry"

К сожалению, ни в одном учебнике не найти фамилии женщины-врача, чья судьба вдохновила Вениамина Каверина на написание романа «Открытая книга», в центре которого биография некой Татьяны Власенковой.

В.А. Каверин написал свою книгу о жене брата – врача-микробиолога Л.А Зильбера. Ее имя – З.В. Ермольева и именно ей, выпускнице Донского университета (1925), долгие годы посвятившей изучению холеры (один из вибрионов носит ее имя), быстро защитившей и кандидатскую, и докторскую диссертации, принадлежит честь создания в 1942 г. дешевого отечественного аналога пенициллина (открытого Флемингом в 1928 г.).

Когда в январе 1944 г. в Москву в составе иностранной делегации приехал профессор Флори и привез с собой свой пенициллиновый штамм, чтобы сравнить два продуцента, то превосходство осталось за русским препаратом (что закрепило за ученой шутливое прозвище «мадам Пенициллин»).

Сталинскую премию, полученную за открытие дешевого аналога западного пенициллина (полученную вместе с еще одной ученой, Л.М. Якобсон) в 1943 году, З.В. Ермольева отдала в фонд обороны страны для строительства самолета. На эти деньги был построен истребитель, на борту которого была надпись «Зинаида Ермольева».

Образ каверинского романа был собирательным. Помимо З.В. Ермольевой, в те же годы работала врач-онколог редкой для того времени аллерго-иммунологической ориентации Н.Г. Клюева (1898–1971), развернувшая исследования рака еще до войны и продолжившая их с особой интенсивностью в 1944 году и позже, за что после войны подверглась репрессиям, но осталась верной направлению экспериментальной биологии в онкологии, самоотверженной и блестяще образованной женщиной.


Н.Л. Пушкарева
Незабытые имена: к истории вклада женщин-ученых в победу в Великой Отечественной войне

Полки набиты пылью,
перчатки, платья, зонты,
думали, всё достали,
а ещё три шкафа в коридоре.
Собираешь по ним историю:
дефицит, война,
что ещё,
ещё
несёшь мешок за мешком,
песенку насвистываешь –
вещи молчат,
люди молчат.


Мария Затонская

"История о том, как Ева Браун не смогла спасти Германию"


Изобретательница портативной
машины времени
Ева Браун
Пала жертвой собственной привлекательности
Она не успела создать
более совершенную машину
Поскольку после знакомства с Гитлером
У нее совсем не было времени
на разработки

С портативной машиной
проблема заключалась в том
Что запустить ее можно было всего несколько раз
И максимум на 24 часа

И Ева решила, что воспользуется машиной
Только ради спасения Германии

Когда Гитлер сбежал в Швейцарию
И Германия объявила о капитуляции
Это никого не устроило

Сказали:
"Не простим Германию!
Пока чудовище живо -
Капитуляция не засчитывается"

Тогда Ева впервые воспользовалась машиной

Когда американец Кит Хилкок
С помощью Евы
Подобрался к Гитлеру
достаточно близко
Чтоб убить его
И, собственно, убил
И объявил о капитуляции Германии
Это опять никого не устроило

Сказали:
"Не простим Германию!
Потому что Гитлера должны были убить сами немцы
Только тогда капитуляция была бы настоящей!"

Тогда Ева снова воспользовалась машиной
И сама убила Гитлера
И объявила о капитуляции Германии
(Хотя понимала, что после этого
Продолжить разработки ей не удастся)
Но и это никого не устроило

Сказали:
"Не простим Германию!
Потому что Гитлер должен был сам покончить с собой
Только тогда капитуляция была бы настоящей!"

Тогда Ева еще раз воспользовалась машиной
И стала уговаривать Гитлера убить себя
И уговорила
Но перед этим он убил и Еву

И Германия объявила о капитуляции
Но это опять никого не устроило

Сказали:
"Не простим Германию!
Гитлер сам должен был объявить о капитуляции
И только потом покончить с собой!
Только тогда капитуляция была бы настоящей!"

Но Ева уже не могла ничего исправить

Это история о том, как Ева Браун не смогла спасти Германию
Несмотря на то, что у машины оставался ресурс
Где-то ведь, наверное, стоит эта машина
Но всё-таки есть ощущение
Что она неспособна спасти
Ни Германию
Ни любую другую страну


Анна Русс

Двести двенадцатый день

Всё печёшь, плетёшь ребёнку локоны,
Машешь первоклашкам с рюкзаками,
Ниточку нормальности, что лопнула,
Непрерывно вяжешь узелками.

На привычный мир (вернись, услышь меня)
Ставишь, ставишь наскоро заплаты.
То накупишь три телеги лишнего
То на дроны ухнешь ползарплаты.

Осень здесь пронзительно красивая,
Над полями ветер колокольный.
Сердце каменеет от бессилия,
А под камнем холодно и больно.

Этот камень тяжелее в сумерки
Никуда нам от него не деться.
Этот камень нынче в каждой сумочке
В школьном рюкзаке, в коляске детской.

- Сядь за стол и ешь, моя горошинка,
Как дела сегодня, друг мой нежный?
- Мама, правда, в мире все хорошие,
Кроме злых солдатиков, конечно?

Утереть глаза одним движением,
Придвигая блюдечко с малиной
И ответить:
- В первом приближении
Ты права.

Пирог пересолила.

#русскийвоенныйкорабльдавайужепоскорее

Сибирские переселенцы, как и крестьяне-старожилы, избегали в своих семьях громких ссор и скандалов. Общественное мнение считало конфликтные ситуации неприличным и непристойным явлением, особенно если они выходили за рамки семейного круга. Про некоторых чрезмерно эмоциональных переселенцев, выказывавших свои семейные конфликты напоказ, шла дурная слава, про них говорили, что «жили – люд смешили».

Значительная роль в преодолении конфликтов принадлежала старшим по возрасту женщинам семьи, от которых требовались мудрость, тактичность и выдержка. Особенно эта роль была заметна в больших семейных коллективах с несколькими поколениями проживавших под одной крышей родственников и приемных членов.

<...>

В многолюдной семье Федора Агаповича Толмачева, потомка переселенцев 1881 г. из Рязанской губернии, помимо него и жены, проживали три сына, пять дочерей, три невестки («снохи»), семеро внуков. В процессе интервью с потомками Толмачевых, проведенному в ходе полевых исследований, выяснилось, что из восьмерых детей не все были родными, так как Федор Агапович женился на женщине с тремя детьми, старшие из которых к 1917 г. вышли замуж и отделились. Главой семьи был старший мужчина, статус которого был столь высок, что он не вмешивался в отношения детей, снох, внуков между собой.

Решение конфликтных ситуаций лежало на старшей в семье женщине Федоре Толмачевой. Конфликтные ситуации в семье возникали, но, как вспоминала внучка Толмачева Татьяна Ивановна Шадрина (1910 г.р.), всегда решались по соображениям справедливости.

Приведем некоторые примеры из семейных воспоминаний. Незамужние дочери от 12 до 17 лет были ответственны за внуков Федора Агаповича, которые ласково звали их «няньками». Из-за того, что всем хотелось нянчить маленьких по возрасту детей, случались споры и ругань между тетками.

Рассказ Т.И. Шадриной: «Мама далеко от дома вязала снопы или косила. Время подошло, бежит меня маленькую кормить. Я в зыбке лежала. И тетки ссорились, кому меня нести кормить маме». На семейном совете, чтобы прекратить ссоры, подросткам стали поручать дежурство по очереди: «Решили им по недели дежурить. Одна носит меня одну неделю, другая – другую».

Когда братья женились и привели в семь. своих жен, то те нередко ссорились по причине защиты интересов своих детей, которых будто бы обижали двоюродные братья и сестры. Бабушка Федора, заметив, что молодые женщины прядут молча, строго командовала: «А ну, перестаньте дуться, чтобы все пели!» Дело в том, что при длительном и монотонном прядении льна женщины обычно пели. Это им помогало в работе, создавало дружественную атмосферу, снимало напряжение в межличностных отношениях. В целом молчание во время выполнения любых хозяйственных работ являлось верным признаком наметившихся разногласий.

Старшая женщина («бабушка», «бабонька») распределяла работы среди домочадцев, улаживала споры, мирила поссорившихся. Как рассказывали информанты, «бабонька» («мамонька») следили, чтобы все женщины жили в согласии, общались, помогали друг другу. И это при условии, что общим семейным бюджетом женщины не распоряжались, так как абсолютным авторитетом и полноправным хозяином был мужчина.


Е.Ф. Фурсова
Традиции миротворчества в семье рязанских переселенцев алтайской деревни начала ХХ в.

Так болит. Погладь меня.
Вроде началось.
Кто рожает? Матери.
Так уж повелось.

Чёлки разлохматили,
Дырки на локтях.
Кто причешет? Матери.
Дети не хотят.

В школе невнимателен,
Двойка по труду
Кто жалеет? Матери
Отведут беду.

Звякнешь? Обязательно.
Ну чего опять?
Кто хоронит? Матери
Фото три на пять.

Вороны над папертью,
Душный суховей.
Плачут, плачут матери,
Прячут сыновей.

Стань - к чертям амбиции -
Скотником в селе,
Лишь бы не убийцею
На чужой земле.

Мир от края катится
Тихо - кать да кать.
Кто толкает? Матери
Им не привыкать.

#русскийвоенныйкорабльдавайужепоскорее

одиннадцать лет чему только не учили:
валентность, зигота, косинус, апрельские тезисы
надевать противогаз -- быстро и чтоб не порвался
потому что смысла нет в дырявой резине
"Qui est de service aujourd'hui?" --
вскакиваешь: Je suis! Я вечно дежурный!

помнишь, по любви перешла из "А" в "Г"
прилетела классная, схватила тебя за галстук
повертела тебя на нём перед лицом товарищей
в тишине алой, звенящей проговорила:
предала класс, значит предаст родину!
и пепел класса в сердце вошел без стука

столько лет учили ерунде всякой
каждое утро этот подъем, бутербродик
раздевалка, первый звонок, сменная обувь
но кто из прилежных самых, полных усердия
из тех, кто досидел до звонка последнего
кто из них понял, что с этим делать дальше
со своим странным, отдельным от мира телом?


Сабрина Брило
2016

Табличка на входе в эти стихи
гласит: осторожно! женское.
Рядом знаки:
высокое напряжение
и восемнадцать плюс.
Двое стоят в подъезде, тихи,
но чувствуется напряжение.
Она бормочет: Боюсь.

Он гладит белый пушок на шее, шепчет:
Моя хорошая,
не кипеши, вернусь, всё же армия, не тюрьма.
Если кто-то тебя попортит,
я тебя, разумеется, брошу.
Что поделать, мужская гордость,
ты должна понимать.

И она понимает,
понимание вещь полезная.
Свет из чьей-то двери, как лезвие,
отрезает ей голову по ключицы.
Она и сама себя бросит,
если что-то такое случится.
Каждый день наряжается и боится.
Боится и красит ресницы.
На случай беды договариваются так:
она пришлет телеграмму, условный знак,
одно только слово — слоненок, трамвай, корица.
Увидел и знаешь — можно не возвращаться.

Если выпить весь страх,
в сердце будет кристалл в полтора карата,
троллий осколок, семечко сталагмита.
В декабре их распишет толстая женщина,
в униформе синего цвета.
В июне она повзрослеет,
родит мне старшего брата,
красивого, в мать:
ледяное уральское небо, пшеничное поле.
Станет мало спать и плохо учиться в школе.

Здесь бы нужен некий финал,
неожиданный, мудрый, резкий.
Но для этой истории автор
спустился до уровня поэтесски —
это когда вместо якобы новых форм
просто солнце сквозь занавески.
Не хотелось, но вот пришлось,
простите , мышата-критики,
прощайте, надежды питавшие трясогузки.
Все диалоги надуманы,
все персонажи случайны,
даже те, что стоят по сей день у меня за плечами,
в страхе, в любви, в подъезде,
в семидесятом году.
Слушают клекот времени,
дышат, ждут.


Дана Сидерос

Не первый и не десятый раз вижу анекдот, над которым люди смеются и говорят, ну это же просто юмор, это просто весело, в то время как я смотрю на этот анекдот и думаю, что те, кому весело, не отдают себе отчета над чем они собственно смеются.

Практически никогда нет такой вещи, как "просто юмор". Бывает юмор относительно нейтральный, например с игрой слов. Бывает не нейтральный, но когда предметом насмешки является группа, имеющая власть, а не угнетаемая. Но очень, очень большая часть юмора основана на том, что смех предполагается над теми, кому больно или плохо, над маргинализованными или стигматизированными группами и такой юмор нормализует многие негативные явления. Потому что мы всегда помним свои эмоции, и если нам было смешно, мы запоминаем это ощущение, мы продолжаем смеяться над похожими анекдотами, но это отношение к объектам насмешек просачивается в наше мировоззрение. Так что анекдоты это почти никогда не просто юмор.

Наверное пора все таки начать рубрику
#почемуэтотанекдотнесмешной
#сексизмванекдотах

Давайте возьмем старенький и короткий анекдот про Красную Шапочку.
"- А чего мне бояться, - думала Красная Шапочка, - лес я знаю, секс люблю..."
Что не так с этим анекдотом? Начнем с того, что анекдот говорит, девушку (а может и девочку, в сказке то Красной Шапочке лет 7-8, получается героиню детской сказки сексуализировали, это уже не нормально) предупредили, что в лесу опасно, неизвестно кто может напасть и принудить к сексу. Девушку это не отвращает , потому что она "любит секс".

И тут у анекдота вылезают уши автора мужчины, который считает, что это нормально для девушек любить секс в лесу (на еловых колючках и корявых пеньках ?) с незнакомыми людьми (волками?). И хотя анекдот нам говорит, что девушка заранее согласна на секс неизвестно с кем в лесу, на самом то деле это про вредный стереотип, что якобы жен щинам приятно се ксуальное на силие. А еще это про стереотип, что такое насилие происходит как раз в темных подозрительных местах (темные переулки и темные леса) с незнакомцами. Хотя статистика нам рассказывает, что увы, подавляющая часть насилия такого рода происходит в знакомых местах со знакомыми и часто родными людьми.

Так что анекдот нам предлагает посмеяться над тем, какая молодец эта смелая Красная Шапочка, будешь смелой и тебе обломится счастье в виде секса неизвестно с кем (кстати, еще один стереотип, любой секс для женщины счастье, ведь традиционно одно из самых распространенных оскорблений для любой женщины это "у вас просто недо трах"). А подстрочником анекдот нормализует, что рискованный секс с незнакомцами, это хорошо и пусть этого будет побольше, смешно ведь! И изнасилования нормализует, а чо такого, сказала же что секс любит! Для однострочного анекдота, даже удивительно, сколько стереотипов в нем ухитрились уместить. По шкале сексизма от 1 до 10, я даю этому анекдоту 6. Вредные стереотипы в нем не по максимуму и завуалированы, но вред перевешивает юмор существенно.

Предвижу, что многие скажут, ну совсем распоясались со своей политкорректностью, уже и посмеяться ни над чем нельзя, цензура сплошная. Ну во первых, власти у меня нет, а если бы и была, да, просто так запрещать анекдоты это цензура. А я и не запрещаю. Я рассказываю, над чем нам предлагают смеяться и что предлагают воспринимать как норму. И предлагаю задуматься, а чего хорошего в том, чтобы над этим смеяться? Знание это все таки сила.


Ирина Серова

Работая с группами женщин, мы обнаружили, что легкий, забавный и полезный способ сделать видимыми формы функционирования дискурса — это чтобы одна из нас, ведущих группы, отыграла их. Дискурс отыгрывается как некий экстернализованный персонаж кем-то, кто много знает о его функционировании. Этого человека группа интервьюирует о том, какие у этого дискурса есть уловки и тактики.

Например, в работе с группой или во время собрания сообщества матерей, которые пережили насилие, мы часто интервьюируем «обвинение матери». Мы приглашаем этого особого гостя в группу, и группа после этого начинает расспрашивать «обвинение матери», как если бы члены группы были журналистам, проводящими расследование. Мы задаем вопросы, чтобы сорвать маску с намерений, тактик и способов функционирования «обвинения матери». Мы задаем «обвинению матери» вот такие, например, вопросы:

Чего ты хочешь достичь в жизни женщины?
Какие идеи и убеждения, существующие в нашей культуре, поддерживают твою работу?
В чем ты хочешь убедить женщин?
Кто твои друзья и союзники?
Как ты влияешь на взаимоотношения женщин с их детьми?
Каковы твои излюбленные уловки, приемы и тактики?

Мы также исследуем те тактики, которые могут подорвать функционирование «обвинения матери»:

Что могут сделать женщины, чтобы не впустить тебя в свою жизнь?
Что может мотивировать женщин к тому, чтобы освободиться из твоей хватки?
В каких местах тебе сложнее всего находиться?
Какие у женщин бывают идеи, которые тебя просто бесят?
Каково тебе вот так, как сейчас, разговаривать о себе?
Беспокоит ли тебя то, что женщины начинают лучше соображать, что им с тобой делать?

В подобных разговорах с «обвинением матери» женщинам в группе становится очевидно, что они — не единственные, на кого когда-либо влиял этот дискурс. Они теперь могут видеть «обвинение матери» как оно есть – как набор не очень полезных идей и убеждений, заставляющих женщин верить, что за все, что происходит с их детьми, необходимо обвинять матерей,- в частности, за то насилие, которому подверглись дети. Такое интервьюирование дискурса может быть крайне полезным, чтобы прорвать завесу молчания, окружающую обвинение матери


Феминизм, терапия и нарративные идеи

Осень, зима ли, холодное лето,
ходят деревья за мною по свету,
безотносительно времени года
следом за мною ходят и ходят.

Выйдешь на улицу – клены и вязы –
тени на клумбах лежат долговязы;
из водоема подашься на сушу –
яблони, персики, сливы и груши.

У магазина – орех и шиповник,
терн и рябина у старой часовни;
ели и сосны, ветвями качая,
непревзойденностью душу печалят.

Дикий боярышник, вишня степная –
где б ни ходила, куда бы ни шла я,
ходят деревья повсюду за мною
или беззвучно стоят за спиною.


Ганна Шевченко