Ждать ли ядерной войны? Страшный, но серьёзный разбор

В России снова зазвучали призывы к ядерному удару. Повод – атака дронами по аэродромам стратегической авиации. Z-комментаторы требуют «удара возмездия», «нового уровня эскалации». Вбросы вроде «мы имеем право» или «условия применения уже наступили» подаются в формате тревожных «инсайдов» о заседании Совбеза. — становится жутко не от самого удара, а от его последствий.

Во-первых, никакой военной задачи это не решит. Те, кто на голубом глазу мечтает стереть Харьков или Одессу, упускают из виду: эффект будет не стратегический, а символический. Но символом станет не «решительность России», а её окончательное превращение в ядерного изгоя. Даже дружественный Китай от подобного сценария дистанцировался ещё в 2022 году — Си Цзиньпин лично предупреждал Путина. Лидеры G7, США, Индия, Япония — список тех, кто будет «крайне разочарован», длинный. И ни одного, кто бы поддержал.

Во-вторых, даже внутри страны ядерный удар не станет «мобилизующим триггером». Русские в Украине окончательно увидят в РФ не освободителя, а агрессора. Лоялисты потеряют «скрепу», когда осознают, что после удара не НАТО, а они останутся без зарплат и без курицы по скидке. А нейтральные, которым ещё вчера было «всё равно», завтра получат курс по 300, хлеб по 200 и полное цифровое эмбарго. Тут уже не до «патриотизма» – до Симферополя доехать не выйдет, не то что до Еревана.

И наконец, Трамп не спасёт. Те, кто мечтает, что он придёт и «всё порешает», забывают: ни один американский президент не простит ядерного удара. Даже если он сделан не по Вашингтону, а по Краматорску.

Так ждать ли ядерной войны? Пожалуй, нет. Не потому что власть боится убить сотни тысяч — а потому что боится потом не выжить самой. Ядерное оружие — не кнопка вседозволенности, а петля, которую можно затянуть и на собственной шее. И именно страх перед этой петлёй пока что удерживает от последнего шага. Но чем хуже идёт обычная война — тем чаще пальцы тянутся к красной кнопке.

#ЧебыкинОбъяснит

Турбопатриотам пора напрячься

Обыски в редакции URA.RU — это не просто очередной конфликт силовиков с прессой. Это внятный щелчок по лбу всей ультрапатриотической публике, которая решила, что ей дозволено больше, чем «либералам». URA.RU — не оппозиционный ресурс, а образцово-показательное лояльное медиа, лояльное по всем фронтам. Но и его не пощадили. Силовики вломились, журналистов повязали, главреда уложили, адвокатов не пустили. Повод? Ну, «утечки» из сводок МВД и какие-то финансовые связи пятилетней давности. Но, как всегда, дело не в повестке, а в моменте.

А момент — очень острый. Украинские дроны жгут аэродромы стратегической авиации, мосты падают, рельсы взрываются. А Z-журналисты, вместо того чтобы бодро писать о героизме и перехватах, задают вопросы: где ПВО, кто в ответе, почему опять мимо? И вот им, видимо, и ответили — с обысками. Прецедент, как подчеркнул Иван Панкин. Сигнал для всей Z-тусовки от Shot до Mash: фильтруйте информацию, или вас отфильтруют.

Проблема власти в том, что они больше не знают, кого бояться. Условные либералы —либо уже за границей, либо молчат внутри России, либо уже сидят. А вот национал-патриоты никуда не делись. Они рядом. Они вооружены, читаемы, влиятельны. И — не согласны. И чем громче они задают вопросы, тем тоньше намекает система: не задавайте. Не вам решать, когда СВО идёт «успешно». Не вам объяснять провалы на фронте. Ваша задача — бодрый оптимизм и молчание. Или Ура.ру.

Когда к тебе приходят не потому, что ты против, а потому что ты не по уставу за, — напрягаться придётся всем.

#ЧебыкинОбъяснит

Летнее наступление России: последняя ставка?

Россия снова идёт в наступление — и снова без ясной цели, без стратегического резерва и без плана «Б». Всё напоминает украинский контрнаступ 2023 года, только в зеркале. Тогда украинская армия шла вперёд через минные поля и эшелонированную оборону. Сейчас — то же самое, но с другой стороны линии фронта. И результат, по всей логике, будет аналогичным: огромные потери, минимальные территориальные сдвиги, ухудшение переговорных позиций.

Подготовка длилась пять месяцев, силы стянуты на всех направлениях, но концепция осталась прежней — «продавим числом». Новоназначенный командующий Сухопутных войск генерал Мордвичев, известный как сторонник «мясных штурмов», лишь усиливает ощущение, что ставка сделана не на эффективность, а на износ. Это не наступление ради победы — это наступление ради расхода.

На фоне этого информационное сопровождение выглядит тревожно знакомо. Обещают скорую победу, мобилизуют лоялистов, уверяют, что у власти всё под контролем. Но при этом 61% россиян, по данным Левада-центра, хотят начала переговоров. И только 30% выступают за продолжение войны. Разрыв между телевизионной риторикой и реальным общественным настроением — максимальный за всё время конфликта.

Украина, в отличие от 2023 года, не застигнута врасплох. Оборона выстроена в несколько эшелонов, поставки вооружений продолжаются, а разведка работает. Российский Генштаб, в свою очередь, всё ещё не смог взять под контроль даже Курщину, хотя прошло уже 10 месяцев. Признаков стратегического прорыва — никаких.

В экономике — перегрев, в демографии — убыль, в управлении — ставка на старые кадры. И всё это — ради попытки снова «переломить ситуацию» путём фронтального давления. Но этот метод давно не работает. Запад это понимает и, скорее всего, не станет мешать. Потому что следующий провал России уже встроен в их расчёты.

Пока на передовой будут гибнуть очередные «мобики», те, кто принимает решения, займутся перераспределением контрактов на поставку новой техники. И к концу года обсуждение «условий мира» с Россией станет не вопросом дипломатии, а вопросом остаточной дееспособности.

#ЧебыкинОбъяснит

Миграционная капитуляция

Пока государственные СМИ продолжают демонстрировать борьбу с миграцией, факты говорят об обратном. На фоне острого дефицита рабочей силы в ключевых секторах — от сельского хозяйства до IT — власти негласно разворачивают курс. Формальные квоты сохраняются, но неформальные ограничения — постепенно отменяются или обходятся через «квалифицированный статус».

Данные указывают на структурный кадровый провал. В промышленности не хватает до миллиона человек, в строительстве — дефицит вырастет до 400 тысяч к 2030 году. В IT пустует миллион вакансий. Число трудоспособных снижается: мобилизация, эмиграция и переток кадров в оборонку сделали своё. Экономика просто не может функционировать без притока внешней рабочей силы.

Региональные власти теперь официально выступают против ограничений на мигрантов. Формулировка: «аграрный сектор не справляется». При этом ещё в декабре вводились постановления, ограничивающие их число. Но уже весной пошли откаты — Минтруд предлагает увеличить квоту на «квалифицированных» на 50%. Политики делают заявления о необходимости миграционного контроля, но сами признают, что предложенные меры либо невыполнимы, либо не имеют реального воздействия.

Это не просто противоречие между словами и действиями. Это управленческая модель: балансировка между имитацией жёсткой позиции и вынужденным отступлением под давлением демографической реальности. Всё это сопровождается ростом социальной напряжённости и падением доверия к механизмам регулирования.

Кремль, по сути, признал невозможность контроля над миграцией. Но вместо того чтобы объявить о пересмотре политики — выдает это за инициативу регионов. Что, в свою очередь, свидетельствует о полной неготовности к открытой миграционной дискуссии. В условиях военного времени это становится не только кадровым, но и политическим вызовом.

#ЧебыкинОбъяснит

Вместо самолёта — картонная модель. А деньги улетели.

Когда в России говорят про импортозамещение и суверенные технологии, лучше сразу уточнять: речь о прототипе, о демонстрационной модели или о чьей-то даче в Барвихе? Вот вам свежий кейс — самолёт «Байкал», который должен был заменить древний АН-2. Помните «кукурузники» 40-х годов? Так вот, Россия в 2025-м всё ещё мечтает научиться их «глубоко перерабатывать».

Проект под личным контролем Путина, финансирование есть, министры бодро отчитываются, что «всё идёт по плану» — и всё равно самолёт не построен. Ни один. Зато цена с 200 млн рублей выросла до 455 млн. Это почти частный джет. Разве что без двигателя, крыльев и графика поставок. А главное — без перспектив.

На фоне всего этого Узбекистан (!) запускает серийное производство лёгкомоторных машин по 200 тыс. долларов. Пока у нас — бессмысленные брифинги, у них — настоящие самолёты. Пока у нас — ещё один инвестпроект с «освоением» 55 миллиардов на бумаге, у них — техника, которой можно летать. Не воровать, а летать.

Проблема даже не в коррупции. Проблема — в институциональном гниении. Когда ключевые для страны программы проваливаются даже под президентским патронажем — это не кризис, это диагноз. Авиасвязь на Дальнем Востоке? Пусть летают на старых АН-2. Медицинская эвакуация, срочные грузы, продукты — это где-то между строк в отчётах.

Проект «Байкал» — это уже не провал. Это памятник системе, которая может только пилить, но не строить. В прямом и переносном смысле.

#ЧебыкинОбъяснит

Возвращение ваучеров: теперь с вас настоящие деньги

В 90-е за ваучеры нам дали бумажки. В 2025-м — хотят взять живые накопления.
Чтобы выполнить очередной указ Путина и «удвоить капитализацию фондового рынка», нужно 56 трлн рублей. Совпадение: примерно столько же россияне держат на депозитах. Деньги вроде как частные, но государство смотрит на них как на резервный бюджет.

Экономика России превратилась в большого безработного родственника: стесняется просить напрямую, но уже роется по тумбочкам. Одна из идей — «долгосрочные инвестиционные продукты»: деньги нельзя будет снять 3 года, зато можно «инвестировать» в госкорпорации с миллиардными убытками. Привет, Газпром.

15 июня экономист Игорь Николаев назвал это как есть: «Сбережения растут, но у половины страны их нет вообще. Между цифрами и жизнью — пропасть». Просто напоминание: если в среднем по больнице у пациента есть миллион, это не значит, что он у вас.

Чтобы народу было не так страшно, повысили страховку на безотзывные вклады. Но как там говорили в классике? «Забудь о процентах — пора спасать вклад».

Особенно откровенно звучит инициатива главы РСПП Шохина: использовать 55 трлн вкладов для покупки акций. Формально добровольно. Фактически — куда денетесь, родные?

Когда правительство говорит, что даст вам «часть национального богатства» — лучше сразу проверить, не про ваши деньги ли речь. В этот раз ваучеры будут выглядеть солиднее. Но исход всё тот же — люди рискуют остаться с нулями на счетах и акциями в убыточных корпорациях. Только не по наивности, а по принуждению.

#ЧебыкинОбъяснит

🛒 Структурный сдвиг, которого никто не заказывал

Картофель дорожает, яйца продаются поштучно, курятина исчезает с прилавков. Всё это — не сбой, а результат системных изменений. Власти называют происходящее «структурным сдвигом в потреблении», подчёркивая: россияне теперь якобы выбирают продукты «с более высокими характеристиками». На практике же речь идёт не о выборе, а об ограничении — в первую очередь экономическом.

С начала года картофель подорожал на 85%. Цены растут, доступность снижается, а попытки компенсировать дефицит за счёт импорта — временное решение. В страну уже завозят картошку из Египта, Пакистана и Израиля, и правительство выделяет квоты на беспошлинный ввоз. Но эти меры лишь гасят острые пики, не решая проблему системно.

Импортозамещение в агросекторе, как и в других сферах, оказалось уязвимым. Яйца — пример: рост цен более чем на 40%, дефицит, экстренное открытие границ для поставок. Курятина — та же траектория. Всё это происходит в условиях сохраняющейся двузначной продовольственной инфляции (12% за 4 месяца), при том что реальные доходы населения снижаются: потребление овощей и рыбы падает, растут продажи хлеба и макарон. Не из-за новых вкусовых предпочтений, а из-за снижения покупательной способности.

Важно понимать: такие сдвиги происходят не только в потреблении, но и в производстве. Военные расходы вытесняют инвестиции из ранее приоритетных секторов — от пищевой безопасности до космоса. Даже проекты «Росатома» за рубежом строятся уже не на технологиях, а на финансовой уступчивости.

Поэтому вопрос не в том, почему исчезают яйца. А в том, исчезнут ли с полок и другие базовые вещи — вместе с возможностью влиять на ситуацию иначе, чем через импорт из Египта.

#ЧебыкинОбъяснит

Каждый год на ПМЭФе обещают «новую Россию» — и каждый раз всё заканчивается старой речью Владимира Путина. Цифры, лозунги, мантры о «технологичности» и «инновациях». В этот раз снова: ВВП растёт, инфляция под контролем, бедность на рекордно низком уровне. Только вот в жизни всё наоборот — ключевая ставка 21%, реальные доходы не растут, а ценники в магазинах растут стабильно.

Самое интересное — даже чиновники в кулуарах форума всё это опровергают. Пока Путин со сцены рассказывает, что «сырьевой этап пройден» и экономика «диверсифицирована», представители Минэкономразвития в сессионных залах признают: всё держится на нефти и газе, и падение цен в 2025-м уже стало проблемой. Центральный банк объясняет, почему смягчать денежно-кредитную политику рано: инфляция не просто не побеждена — она маскируется под цифрами, выверенными до последнего процента.

А проект с «ценными компонентами из промотходов», который президент выдает за технологический прорыв, эксперты называют не иначе как попытку «реанимировать лоббистскую схему 2019 года» — ту самую, от которой тогда отказались из-за отсутствия экономического смысла. Сейчас же под ту же обёртку хотят выделить миллиарды. Потому что время такое — главное не эффективность, а освоение.

Бизнесмены шепчутся о «параллельных реальностях»: одна — на сцене, где всё стабильно и «по плану», другая — в переговорах, где говорят о рисках, санкциях, падении потребления и отсутствии инвестиций. Даже организаторы форума признают: уровень тревожности бизнеса выше, чем в прошлом году.

Путинская речь — не экономическая программа, а акт политического ритуала. Где главное — не то, чтобы получилось, а чтобы выглядело. Но уже и внутри системы начинают понимать: краска на фасаде слишком быстро облезает.

#ЧебыкинОбъяснит

Когда-то Путин уверенно вещал: «Западный бизнес хочет вернуться. Ко мне выходят». Сегодня Минфин аккуратно сообщает: заявок — ноль. Ни одной. Совсем. Даже не «подумали». Вместо «очередей из инвесторов» — очередь к выходу. В каждом месячном отчёте — десятки новых желающих уйти. Возвращаться никто не спешит. И дело тут не в санкциях, а в том, что в стране, где верховный правитель лично решает, кого «пускать», а кого «отказать с тысячей причин», предсказуемость умерла.

На словах — «импортозамещение» и «технологический суверенитет». На деле — поздний СССР с поправкой на Telegram. Производим «бренды без брендов», танки вместо станков и надеемся, что из этого внезапно получится экономика. Мантуров на ПМЭФ бодро заявляет, что Россия готова к «умным инвестициям». Вот только снаружи всё выглядит не как приглашение к развитию, а как ловушка, где за входом следует ручное управление и мобилизация.

Запад не просто не спешит — он давно понял, что без России можно. А вот Россия без него — уже не может. Без технологий, инвестиций и деловой культуры — откат идёт по всем направлениям: от авиации до носков. А те, кто рассказывают сказки про возвращение, в следующем абзаце рассуждают, кого из «эмигрантов» вернуть не надо. Это не экономика — это контрнаступление на здравый смысл.

Миф о возвращении бизнеса — это не просто пропагандистская пыль. Это очередной кирпич в стене самоизоляции. Ведь если никто не возвращается — значит, нужно снова искать виноватых. И снова — не в Кремле. Значит, придётся ужесточить правила, повысить контроль, ввести пошлины и приписать очередной провал «коварному Западу».

Добро пожаловать в импортозамещённую Россию. Бигмака не будет. Как и Apple, Siemens, IKEA, Adidas — да и нормальной стиральной машины тоже. Зато будет «умный инвестклимат», в котором даже китайцы всё чаще предпочитают не рисковать.

#ЧебыкинОбъяснит

Контроль за тем, что и как покупают граждане, перестал быть теорией — он становится новой политикой государства. Уже обсуждаются ограничения на приобретение «неправильных» товаров для предпринимателей и работников бюджетной сферы. Сначала — только если есть «российские аналоги», потом — как получится.

Под предлогом поддержки отечественного производителя вводится идея «разрешённых» покупок. Чиновники прямо говорят: если ты получаешь деньги из бюджета, то и тратить должен «патриотично». Формально — ради экономики. На деле — чтобы иметь рычаги над миллионами людей. А это, на минуточку, более 40% работающих в стране, без учёта членов их семей.

Цифровой рубль, хоть его запуск и отложили до 2026 года, остаётся в этой схеме важным элементом. Его функции — отслеживание и ограничение трат, географическая привязка, срок действия, автоматическое списание штрафов — показывают, куда всё движется. Просто механизм пока откладывают, но подход остаётся.

Контроль за расходами может встраиваться и в банковские продукты, и в социальные платформы. Сегодня — запрет на покупку импортной одежды или техники, завтра — лимит на продукты, послезавтра — рекомендованные поставщики. И всё это без шума, шаг за шагом, «в интересах стабильности».

Тотальная оцифровка экономики даёт государству беспрецедентные инструменты влияния. Но вместо удобства и гибкости мы наблюдаем попытку подменить свободу потребления централизованным управлением. Уже не важно, какая у тебя карта в кармане — важно, одобрил ли твой выбор кто-то наверху.

#ЧебыкинОбъяснит

Владимир Путин снова говорит о Стамбуле, переговорах и «поиске компромисса». А ведь недавно те же переговоры назывались «невозможными», а Украина — «марионеткой Запада». Что же изменилось? Ответ — в экономике. Прямо со сцены саммита ЕАЭС в Минске Путин признал: Россия заплатила за оборону инфляцией, и теперь даже «мягкая посадка экономики» под вопросом.

Пока НАТО увеличивает военные бюджеты до 5% ВВП, Россия якобы собирается сокращать траты на оборону. Это подаётся как «взвешенное решение», но читается иначе — денег просто нет. Сам Путин признаёт: 13,5 трлн рублей уже ушли на СВО. Результат? Мемы с дронами и бронетехникой 60-х годов.

Ирония в том, что Путин, кажется, всё ещё верит, будто дирижирует глобальной повесткой. Говорит о возможной встрече с Трампом, делает ставку на «усталость» Запада — хотя это именно он сам разбудил гиганта. Европа пересчитала риски, достала калькулятор и начала перевооружение на миллиарды. Как там в 80-х было?

Министр иностранных дел Польши напомнил: Советский Союз обрушился под тяжестью гонки вооружений. Путин сам однажды это признал — а теперь идёт по тому же пути. Только СССР имел для старта хоть какую-то экономику. Сейчас — обвалы, долги, инфляция и три года бесплодной «спецоперации».

Ключевой момент — признание Путина о невозможности продолжать. Он говорит: «Мы заплатили за это инфляцией» — это уже не угроза, а оправдание. Как писал один телеграм-канал: «Не имея возможности достичь желаемого, сделали вид, что этого и не хотели».

#ЧебыкинОбъяснит

Армения больше не ждёт — и идёт дальше без России

Пока в России продолжают петь гимны и вручать медальки за «освобождение» новых руин, на южных рубежах идёт процесс, который в тишине кабинетов Кремля не хотят ни замечать, ни обсуждать. Армения, ещё недавно — «союзник», «братская страна», «форпост России на Кавказе», — делает всё, чтобы стереть эти штампы из политического словаря. Причём делает это демонстративно и последовательно.

Нацэлиты в Ереване уже не делают вид, что доверяют Москве. Арест одного из главных «пророссийских» бизнесменов страны, Самвела Карапетяна, чистка силовых структур от кадров с «московским бэкграундом», национализация бывших российских активов — это не просто внутренние реформы. Это зачистка. Симметричный ответ на годы высокомерия и равнодушия, с которыми Россия «партнёрствовала» со своими союзниками.

И дело, конечно, не только в предательстве в вопросе Карабаха. Дело в том, что российская внешняя политика за пределами Украины больше не существует. Она выгорела — как поле после артобстрела. Где-то на её месте вырастает Китай, где-то — Турция, где-то — ЕС. А где Россия? Она занята фронтом. Один фронт — и вся система захлёбывается.

Потеря Армении как союзника — это не просто провал на одном из направлений. Это зеркало, в котором можно разглядеть судьбу всего постсоветского пространства. Туркмения, даже Беларусь, Молдова, Казахстан, Грузия — каждый по-своему, но все — прочь. И не потому, что их кто-то переманил. А потому что рядом — дыра, из которой доносится только «вставай страна огромная» и списки мобиков.

Когда Армения идёт на сближение с ЕС и нормализует отношения с Турцией, это не «предательство». Это прагматизм. Это сигнал, что её больше не пугают страшилки про «турецкую угрозу» — потому что старая угроза, от которой ожидали защиты, оказалась ненадёжней.

Да, Россия не проиграла войну. Но она уже теряет то, что строилось десятилетиями. Без единого выстрела.

#ЧебыкинОбъяснит

Трамп возвращается — но не к Путину, а к «евроатлантической дисциплине». Санкции снова на повестке дня, и в этот раз всё серьёзно. Законопроект сенатора Грэма о пошлинах в 500% для покупателей российской нефти — это не тонкий намёк, а дубинка, которую уже поднимают. И Трамп, по словам самого Грэма, дал понять: «время пришло». Не в Твиттере, не на митинге — в личном разговоре. Именно так в американской политике сообщают о разворотах. С оглядкой, но уверенно.

У Путина был шанс — выторговать у Трампа не просто передышку, а новую сделку. Прекрати войну, получи легализацию. Но нет, Кремль снова решил играть в привычную игру: «всех переиграли». И снова результат — самопереигрыш. Трамп, долго терпевший и колебавшийся, увидел, что даже проблемные НАТО-партнёры надёжнее, чем путинская Россия. А заодно понял, что симулировать мир с Путиным — это уже токсично даже в правом электорате США.

Теперь российской экономике грозит не просто спад, а изоляция от Индии и Китая — именно им Грэм целит своим законопроектом. Если в Нью-Дели и Пекине выбор между дешёвой нефтью и беспошлинным доступом на американские рынки, ответ очевиден. И для Москвы — смертельный. Мечты о «повороте на Восток» могут закончиться тем, что Восток просто развернётся и уйдёт. Без оглядки.

Можно, конечно, продолжать убаюкивать себя риторикой «всё равно возьмём Киев». Но на это может уйти лет 20, если не век — и то при условии, что в стране ещё останется чем воевать и кого мобилизовывать. Пока же на горизонте — Верхняя Вольта с ядерной боеголовкой и пустыми полками.

Даже Трамп — последний политик крупной лиги, готовый «понять и простить» Путина — больше не видит смысла. Значит, в ближайшие месяцы Москва столкнётся с самым неприятным сценарием: полным одиночеством. Без сделок, без партнёров и без плана «Б».

#ЧебыкинОбъяснит

БРИКС, встань и иди… А где Путин на фото?

Саммит БРИКС в Рио-де-Жанейро завершился, но вместо геополитического прорыва миру показали очередную иллюстрацию кризиса смысла. На фоне бодрых (но липовых) заявлений Путина о том, что БРИКС уже якобы «превзошёл G7», реальность напомнила: номинальный ВВП «группы товарищей» — $28 трлн, а у G7 — $51 трлн. Риторика сильна, цифры — не поддакивают.

Пока Москва тратит ресурсы на то, чтобы запихнуть в итоговую декларацию хоть одну строчку про «осуждение Украины», Китай демонстративно отходит в сторону, а Индия и Бразилия вполне комфортно чувствуют себя на полпути к Западу. «Геополитическое большинство», о котором твердит Кремль, не спешит становиться антиЗападом. Оно вообще не торопится никуда — потому что у него нет задачи спасать Путина.

Сама попытка использовать БРИКС как новый глобальный альянс провалилась. Организация по-прежнему не имеет ни устава, ни общей стратегии. Даже идея общей валюты была тихо похоронена, когда Трамп грозно напомнил о 100% пошлинах — и в Кремле тут же всё «поняли». БРИКС снова стал «клубом по интересам» без ясных целей. А Россия — её главным администратором по фрустрации.

Да, Путин не приехал в Рио — боится Гааги. Выступал по видеосвязи, читая нудную лекцию, где экономика смешалась с мифами, а лидерство — с иллюзией. Взамен — абстрактное «осуждение атак на железнодорожную инфраструктуру». Ни слова про Украину — просто «атаки». На четвёртом году войны Россия с помпой добивается, чтобы в многостраничной декларации БРИКС появилось нечто, что даже не осмеливаются связать с Киевом. И это подается как дипломатическая победа. Хотя выглядит скорее как намёк: может, и не Украина это сделала?


По сути, саммит показал: БРИКС не хочет быть «новым миром». Китай — балансирует, Индия — торгуется, остальные — присутствуют. А Россия, разменяв остатки суверенитета на «иллюзию глобальности», осталась у разбитого геополитического корыта.


#ЧебыкинОбъяснит

Пока вы планируете отпуск, кто-то в Госдуме планирует отпуск за вас. Вернее — его отсутствие. Новый налог на выезд за границу подается как забота о внутреннем туризме, но на деле — это обкатка системы контроля. За передвижением, за желаниями, за деньгами. Сначала — 200 рублей. Потом — 2000. А потом не «сколько», а «можно ли вообще».

Сангаджи Тарбаев, председатель думского комитета по туризму, вдохновенно сообщил: россияне вывезли за рубеж 700 миллиардов рублей. И почему бы не доить тех, кто ещё способен выехать? Тут вам и деньги в бюджет, и патриотическая риторика. Всё бы ничего, но параллельно продолжается и другая линия — на запрет. Уже действуют ограничения на выезд для чиновников, депутатов, «секретоносителей», должников, призывников. К ним прибавятся просто желающие сменить климат. Добро пожаловать в КНДР с российской спецификой.

И да, если вы подумали, что это «просто налог», вспомните, как в России работают «временные меры». Помните временную блокировку Telegram? Или временное отключение международных платёжных систем? Или временные правила мобилизации? Вот и выездные пошлины, скорее всего, станут не механизмом развития внутреннего туризма, а удобным рычагом социального сита.

Под соусом «борьбы с утечкой капитала» на самом деле запускается фильтр: кто достоин выезда, а кто — нет. Похоже, будущие рейсы на Бали станут такой же привилегией, как раньше — поездки в Вену за колбасой для ЦК.

Это не просто налог. Это тест: насколько далеко можно зайти, прежде чем кто-то всерьёз вскинет бровь. И, судя по реакции, можно очень далеко. Пока ещё есть аэропорты — присмотритесь к ним. Скоро они будут не для всех.

#ЧебыкинОбъяснит

🔌 Тарифная индексация по-русски: когда инфляция — ноль, а плата — плюс 15%

За первую неделю июля россиянам «проиндексировали» тарифы на воду, отопление и электричество на 13–15%. Формально — просто пересчёт. Неформально — грабёж при дневном свете. Особенно, если заглянуть в официальный бюллетень инфляции: по данным Росстата, за ту же неделю она составила аж 0,79%. То есть меньше процента. А тарифы — сразу на 15. Очень точная арифметика.

До начала войны власть хотя бы делала вид, что пытается сдерживать тарифы: рост был ниже инфляции. Теперь — наоборот. Впервые индексация выше инфляции в десять раз, и это подаётся как нечто нормальное. Подорожали только услуги ЖКХ. Цены на продукты и непродовольственные товары — наоборот, упали. Получается, рост тарифов и сгенерировал всю инфляцию. Спрашивается: зачем вообще тогда вся эта декорация с процентами? Чтобы оправдать обнуление наших счетов?

Ответ прост. Других источников, чтобы затыкать дыры в бюджете и спасать убыточные госкомпании, не осталось. Доходы от нефти падают. «Газпром» в убытке. Ресурсы — есть, но денег нет. А значит — платить будет население. Без вариантов. Без иллюзий. Коммуналка — новый способ налогов. Только без парламента и обсуждений.

Особый цинизм — на фоне официальной риторики. Ещё недавно нам обещали, что война никак не скажется на мирной жизни. Сейчас — сказывается. И сильно. Развороченная инфраструктура, прорывы труб зимой, неотремонтированные сети — всё это теперь не только остаётся, но и подорожает. Участникам СВО — льготы, всем остальным — «индексация». И да, вы за это тоже заплатите.

Когда энергетическая «сверхдержава» не может обеспечить население ни теплом, ни светом, ни нормальными ценами — это не просто провал. Это финальная стадия паразитизма, где власть живёт за счёт остаточной прочности своего же народа.

И всё же у этого есть плюсы. Теперь даже те, кто раньше думал, что всё «не так однозначно», начнут читать квитанции. А там — каждый месяц по новой декларации о реальном положении дел.

#ЧебыкинОбъяснит

🔴 Цифровой намордник-2025: теперь ФСБ знает, какие трусы ты покупаешь

Пока в Госдуме бодро принимают законы об «экстремистских сообществах» (в которые теперь можно записать кого угодно — от феминисток до волонтёров), на фоне незаметно проскочила новость, куда более всеобъемлющая. Минцифры обновило проект правил, по которым любой маркетплейс в стране должен будет передавать силовикам всю информацию о вас — при малейшем запросе. Причём «обновило» — в сторону расширения.

Если раньше речь шла о базовых данных — телефон, IP, e-mail, покупки — то теперь под каток пойдут: IMEI телефона, данные SIM-карты, уникальные ID устройств, даже координаты, где вы были в момент покупки. Добро пожаловать в цифровой пастух, где каждое ваше движение, покупка и устройство автоматически становятся достоянием МВД, ФСБ, Росгвардии, СК, ФСО — весь силовой букварь.

Официальный повод — как всегда — «предложения заинтересованных ведомств». Интерес силовиков понятен: зачем ловить преступников, если можно следить за теми, кто покупает VPN, «не ту» музыку или презервативы «против демографии»?

Это не фантазия. Это реальность, вступающая в силу с 1 сентября. На фоне скачка коммуналки, роста цен и дефицита бюджета власть не только не собирается компенсировать населению издержки войны — она готовится подавить любую реакцию на них. Не поддержка, а профилактика страха. Не диалог, а цифровое подавление.

И если статья за лайк раньше казалась сюрреализмом, то теперь в уголовку можно влететь за совершенно обыденную покупку. В стране, где «статья найдётся» — теперь найдётся и повод: даже ваша корзина на Ozon может стать уликой.

Так что нет, это не просто «новые правила для маркетплейсов». Это ещё одна строка в контракте на полный цифровой контроль. Без суда, без следствия, без шансов.

#ЧебыкинОбъяснит

Сто первое российское предупреждение
Военная риторика Кремля снова на взводе. Песков грозит Прибалтике, Медведев дразнит Европу ядерной дубиной, а федеральные телеканалы хором рисуют картины торжества российских «Искандеров» над беспомощной НАТО. Кажется, будто на Останкинской телебашне кто-то повернул ручку громкости на максимум — и она уже заскрипела от перегруза.

Но чем громче Россия «врывается с запада», тем очевиднее: рёв — это ширма. За ним — немощь, провалы и страх. Кремль пугает Европу четвёртый год подряд, но за всё это время не рискнул пересечь ни одну «красную линию». Вместо этого — одни холостые заявления: HIMARS в Эстонии? «Россия — тоже балтийское государство». Германия «опасна»? Ну да, особенно для российских ток-шоу.

Европа уже не боится. Страны Балтии не бегут, а укрепляют оборону. Ирония в том, что балтийская «глушилка» работает разве что на российское воображение — зато громогласно. Между тем внутри страны эта военная истерика играет другую роль: пока население занято страхами про Литву, у него под носом отжимают бизнес, повышают тарифы и прикручивают гайки.

Проблема в том, что россияне тоже начинают догадываться, что «новая война» — это мыльный пузырь. Когда страшилка про Европу перестанет работать, Кремлю останется одно: страх внутри. Уже не «натовцы» будут врагом, а собственные граждане. И ФСБ с МВД охотно переключатся с «либералов» на всех, кто вовремя не сказал «да».

Потому что репрессии — единственное, что в этой системе работает по-настоящему эффективно. А война с Европой? Её, как и ядерный апокалипсис, оставим для шоу Соловьёва.

#ЧебыкинОбъяснит

🇷🇺 Когда страна идёт вперёд, это видно по заводу. Когда катится назад — тоже.

КамАЗ, Кировский завод, АвтоВАЗ, ЧЭМК, Ростсельмаш, ЯЗДА, шахты Кузбасса — вся эта индустриальная гвардия переходит на четырёхдневку. Некоторые — с увольнениями. Некоторые — с убытками. Почти все — с падением производства.

Что случилось? Всё просто: экспорт схлопнулся, внутренний спрос затух, а гособоронзаказ — волшебный щит от бед — больше не спасает. Даже чемезовские гиганты, купающиеся в бюджетных потоках, не вытягивают. Про «необоронные» заводы вообще можно не заикаться. Дефицит бюджета — штука заразная, и первая его жертва — зарплата рабочих.

В Кузбассе уже 20 угледобывающих предприятий на грани банкротства. Ростсельмаш делает в три раза меньше комбайнов, чем в прошлом году. Уровень PMI в обрабатывающей промышленности — ниже 50, что означает прямое падение отрасли. И это всё — на фоне патриотических реляций про подъём экономики и импортозамещение.

Только вот импорт — действительно заместили. А вот спрос, инвестиции и платежеспособность населения заместить не получилось. Рабочие получают меньше, работают больше (напряжение-то растёт), а по телевизору всё стабильно: то «новая индустриализация», то «цифровой суверенитет», то «бренд „Лада“ покоряет Узбекистан».

В девяностые нас хотя бы честно предупреждали, что будет больно. Сейчас — только успокаивают: всё под контролем, надо немного потерпеть. Но даже госзаводы больше не терпят. Они встают. А за ними — регионы, налоговая база, занятость, та самая «социальная стабильность», которую так любят в речах на съездах.

Может, пора признать, что экономика не работает в условиях войны? И что война — это не «фактор развития», а груз на шее всей страны?

#ЧебыкинОбъяснит

Раньше давали 50 дней. Теперь — 10.

Именно столько, по новой ремарке Трампа, остаётся Путину, чтобы «сделать красиво». Иначе — вторичные санкции, стоп-кран экономики и Пэтриоты в небе.

Полгода российская власть бодро игнорировала предложения о мире. Казалось, можно играть в многозначительное молчание вечно. Но время вышло. А теперь его даже не осталось — оно сжалось в ультиматум. За десять дней Трамп предлагает Кремлю определиться: либо компромисс, либо обвал.

На словах — у нас «всё под контролем». На деле — валютные дыры, латаемые костылями ЦБ, и фронт, который медленно, но верно становится полигоном для новейших западных ПВО. Трамп обещает отправить Украине 17 систем Patriot — это значит, что российская авиация окажется под угрозой массовой утилизации.

А экономика уже реагирует. Доллар тут же отыграл новость — курс подскочил до 81 рубля. То есть всё работает. Рынки умеют читать между строк, даже если телевидение ещё делает вид, что ничего не произошло.

А ведь всего пару месяцев назад Путину предлагали мир — пусть и не на блюдечке, но хотя бы с ручкой. Сейчас на столе — обломки иллюзий и предупредительный срок, за которым последует либо капитуляция через экономику, либо продолжение мясорубки уже на новых условиях. Плохих для всех — и для нас в первую очередь.

Кремль, конечно, может снова ответить привычным: ядерным подмигиванием, мобилизацией или новой партией заявлений про «красные линии». Но когда тебе прямо говорят «или-или» и отводят 10 дней, отвечать нужно не пафосом, а здравым смыслом. Вопрос только — остался ли он у тех, кто нами управляет.

#ЧебыкинОбъяснит