Немосковская прописка
Фирменный поезд "Тихий Дон" сообщением Ростов-Москва стоит на станции Каменская две минуты. Вовремя приехать на вокзал, выйти по объявлению диспетчера на платформу, найти нужный вагон и устроиться в уютном купе. Несложная задача для жителя российского Каменска Шахтинского. И вот уже поезд размеренным стуком колес отсчитывает километры, увозя его из маленькой провинции в большую столицу.
Совсем другое дело, если ты - житель территории, бывшей некогда частью страны, а ставшей непризнанной республикой. В этом случае добраться до поезда - все одно, что стартовать в забеге на длинную дистанцию с препятствиями, преодоление которых от тебя в большинстве случаев не зависит. Но оставим за скобками томительное ожидание в очередях на границе, испытывающее на прочность нервной системы прохождение таможни, унизительное вранье о целях визита в соседнюю страну, где нет войны, а есть работа и всё, что хочешь в магазинах. Четыре луганчанки, выдохнув суету тяжелых сборов и уже оставшейся в прошлом дороги из родного дома до границы, доехали вскладчину на такси до вокзала и в положенный срок расположились в третьем купе вагона номер 5. Четырнадцать часов в пути, в замкнутом пространстве, развязывают языки и странным образом связывают в одну компанию разных людей.
Рыжеволосая (чтоб седина не так быстро проступала на отросших корнях), с задорным взглядом лучистых глаз и обаятельной улыбкой Лера вдохнула в купе радость бытия, неиссякаемый оптимизм и потрясающую способность видеть в людях только хорошее. Вопрос, куда бежать от войны, для нее не стоял. Москва -город студенческих лет, живущих на Рублевке родственников и ежегодных зимних и летних каникул. Востребованный в родном Луганске косметолог, она сумела завоевать и избалованных
столичных жительниц. Умение работать, усердие и безотказность, помноженные на золотые руки и стопроцентное знание своего ремесла, сделали свое дело.
Как чеховские сестры, только в обратном направлении, она все время собирается домой, из Москвы. Вроде и не стреляют уже в городе, а она знает не понаслышке, что значит, когда установка Град стоит во дворе твоего дома, но в Москве ее удерживает сын-студент и страх, что прежней жизни в родном городе уже не будет.
А что же будет и когда будет хоть что-то? Этот вопрос не устает задавать себе и всем, кто остался дома, маленькая хрупкая Лариса. Неприметная внешне, острая на язычок, с быстрой речью и сложными оборотами, выдающими выпускницу филфака, она встретила войну сотрудником социальных служб. Лариса уехала с семьей в самом начале конфликта, потому долгое время только по рассказам соседей и друзей представляла, как выглядит ее дом после того, как в соседний подъезд влетел снаряд. В Москве она воспитатель частного детского сада. Скорее всего, без официального оформления, но стоит ли об этом говорить. Она уже сложила мнение о детях и их родителях. Московских родителях, которые в суете большого города и занятиях бизнесом забывают, что иногда важно со своими детьми просто поговорить. Пять дней в неделю с самого утра и до позднего вечера она на работе и в пути на и с нее. Свободу выходных реализует в походах по красивым торговым центрами, паркам и уютным улочкам старой Москвы. Ей столица нравится. Она мечтает о том, чтоб сюда переехал ее сын.
Ее муж, впрочем, как и муж Леры, мечтает поскорей вернуться домой, в Луганск. Но скорей всего, последнее слово будет за женами. Иерархическая расстановка во многих донбасских семьях с началом войны претерпела существенные изменения. Мужчины растерялись, оставшись не у дел, без жилья, без работы, часто без должностей. Женский инстинкт сохранения потомства и себя ради него, а также умение обустроить очаг хоть в подвале, хоть у приютивших родственников оказались сильнее столетиями налаженного патриархального быта. 👇 #моё
Фирменный поезд "Тихий Дон" сообщением Ростов-Москва стоит на станции Каменская две минуты. Вовремя приехать на вокзал, выйти по объявлению диспетчера на платформу, найти нужный вагон и устроиться в уютном купе. Несложная задача для жителя российского Каменска Шахтинского. И вот уже поезд размеренным стуком колес отсчитывает километры, увозя его из маленькой провинции в большую столицу.
Совсем другое дело, если ты - житель территории, бывшей некогда частью страны, а ставшей непризнанной республикой. В этом случае добраться до поезда - все одно, что стартовать в забеге на длинную дистанцию с препятствиями, преодоление которых от тебя в большинстве случаев не зависит. Но оставим за скобками томительное ожидание в очередях на границе, испытывающее на прочность нервной системы прохождение таможни, унизительное вранье о целях визита в соседнюю страну, где нет войны, а есть работа и всё, что хочешь в магазинах. Четыре луганчанки, выдохнув суету тяжелых сборов и уже оставшейся в прошлом дороги из родного дома до границы, доехали вскладчину на такси до вокзала и в положенный срок расположились в третьем купе вагона номер 5. Четырнадцать часов в пути, в замкнутом пространстве, развязывают языки и странным образом связывают в одну компанию разных людей.
Рыжеволосая (чтоб седина не так быстро проступала на отросших корнях), с задорным взглядом лучистых глаз и обаятельной улыбкой Лера вдохнула в купе радость бытия, неиссякаемый оптимизм и потрясающую способность видеть в людях только хорошее. Вопрос, куда бежать от войны, для нее не стоял. Москва -город студенческих лет, живущих на Рублевке родственников и ежегодных зимних и летних каникул. Востребованный в родном Луганске косметолог, она сумела завоевать и избалованных
столичных жительниц. Умение работать, усердие и безотказность, помноженные на золотые руки и стопроцентное знание своего ремесла, сделали свое дело.
Как чеховские сестры, только в обратном направлении, она все время собирается домой, из Москвы. Вроде и не стреляют уже в городе, а она знает не понаслышке, что значит, когда установка Град стоит во дворе твоего дома, но в Москве ее удерживает сын-студент и страх, что прежней жизни в родном городе уже не будет.
А что же будет и когда будет хоть что-то? Этот вопрос не устает задавать себе и всем, кто остался дома, маленькая хрупкая Лариса. Неприметная внешне, острая на язычок, с быстрой речью и сложными оборотами, выдающими выпускницу филфака, она встретила войну сотрудником социальных служб. Лариса уехала с семьей в самом начале конфликта, потому долгое время только по рассказам соседей и друзей представляла, как выглядит ее дом после того, как в соседний подъезд влетел снаряд. В Москве она воспитатель частного детского сада. Скорее всего, без официального оформления, но стоит ли об этом говорить. Она уже сложила мнение о детях и их родителях. Московских родителях, которые в суете большого города и занятиях бизнесом забывают, что иногда важно со своими детьми просто поговорить. Пять дней в неделю с самого утра и до позднего вечера она на работе и в пути на и с нее. Свободу выходных реализует в походах по красивым торговым центрами, паркам и уютным улочкам старой Москвы. Ей столица нравится. Она мечтает о том, чтоб сюда переехал ее сын.
Ее муж, впрочем, как и муж Леры, мечтает поскорей вернуться домой, в Луганск. Но скорей всего, последнее слово будет за женами. Иерархическая расстановка во многих донбасских семьях с началом войны претерпела существенные изменения. Мужчины растерялись, оставшись не у дел, без жилья, без работы, часто без должностей. Женский инстинкт сохранения потомства и себя ради него, а также умение обустроить очаг хоть в подвале, хоть у приютивших родственников оказались сильнее столетиями налаженного патриархального быта. 👇 #моё
❤8😢1
Немосковская прописка (продолжение)
В тоске по дому, но в твердой уверенности, также порожденной войной, что дом там - где есть работа, второй год живет в Москве Юля. Работу предложили мужу, а она с ним и по жизни за ним, хотя главная в принятии решений всегда она. В российской столице ей не хватает солнца, близких людей, привычного уклада и статуса. Нервы измотаны, и подкосилось здоровье. Проплакав весь первый год, чтоб не сойти с ума и не свести с ума мужа, пошла на курсы парикмахеров. Учиться полгода, а в итоге - умение, которое в любом случае пригодиться.
Между Луганском и Москвой зависла жизнь четвертой пассажирки - Сони. В своем Средиземье она ищет ответ на один из двух вечных вопросов: что делать дальше? Интуиция подсказывает ей, что искать ответы на другой вечный вопрос бесполезно. Уже понятно, что в прошлом осталась сложившаяся карьера, постарели родители и снова построить свое королевство вряд ли получится. А силы, желания и потребности еще остались. Полно. Начать все сначала - хочется и колется, была б компания, хотя бы муж поддержал. Приспособиться к существующей реальности можно, но тут, как в «Горе от ума». Потому и выстроена ее жизнь между российской столицей, где учится старший сын и временно работает муж, и городком, внезапно ставшим волею большой политики горячей точкой, где подрастает младший сын и живут родители. Всякий раз, садясь в поезд, она мечтает разложить свою старую жизнь по полочкам и найти алгоритм для новой жизни. И всякий раз выходит на перрон без нужных формул.
У каждой из четырех пассажирок в довоенной жизни осталось то, что так не хочется терять и что уже вряд ли удастся вернуть. Понимая это, рыжеволосая Лера помчалась с Казанского вокзала прямо в свой салон, зарабатывать деньги и завоевывать авторитет. Уже скучая по дому, маленькая Лариса поехала на съемную квартиру, которую делит на двоих с подругой. Ее перспектива - работа, проблемы чужих детей, состоявшаяся жизнь их родителей, по сути, таких же, как она, но с которыми вдруг не случилась война. С твердой убежденностью, что нет смысла в ближайшее время рваться домой, поехала с вокзала со встретившим ее мужем Юля. Отдохнуть с дороги и дальше заполнять смысл бытия заботой о здоровье, построением планов на будущее, переживаниями за сына. У Сони с выходом из поезда начался московский период. Временный. Она походит по театрам и музеям, наболтается с сыном и накормит его домашними вкусностями, повидается с мужем. А потом назад, в Зазеркалье, где жизнь - лишь слабое и очень неточное отражение суеты большого города.
Поставив точку в разговорах о доме, они разбежались кто куда. Четыре луганчанки, чужие Москве, но уже и не свои Луганску. Кто-то живет самообманом, кто-то -надеждой, кто-то давно не питает иллюзий. Их временная московская прописка будто жизнь взаймы. Когда-то они снова заживут своей жизнью. Когда закончится война, когда политики найдут решение проблемы Донбасса, когда наступит такая долгожданная определенность. Когда-то... #моё
В тоске по дому, но в твердой уверенности, также порожденной войной, что дом там - где есть работа, второй год живет в Москве Юля. Работу предложили мужу, а она с ним и по жизни за ним, хотя главная в принятии решений всегда она. В российской столице ей не хватает солнца, близких людей, привычного уклада и статуса. Нервы измотаны, и подкосилось здоровье. Проплакав весь первый год, чтоб не сойти с ума и не свести с ума мужа, пошла на курсы парикмахеров. Учиться полгода, а в итоге - умение, которое в любом случае пригодиться.
Между Луганском и Москвой зависла жизнь четвертой пассажирки - Сони. В своем Средиземье она ищет ответ на один из двух вечных вопросов: что делать дальше? Интуиция подсказывает ей, что искать ответы на другой вечный вопрос бесполезно. Уже понятно, что в прошлом осталась сложившаяся карьера, постарели родители и снова построить свое королевство вряд ли получится. А силы, желания и потребности еще остались. Полно. Начать все сначала - хочется и колется, была б компания, хотя бы муж поддержал. Приспособиться к существующей реальности можно, но тут, как в «Горе от ума». Потому и выстроена ее жизнь между российской столицей, где учится старший сын и временно работает муж, и городком, внезапно ставшим волею большой политики горячей точкой, где подрастает младший сын и живут родители. Всякий раз, садясь в поезд, она мечтает разложить свою старую жизнь по полочкам и найти алгоритм для новой жизни. И всякий раз выходит на перрон без нужных формул.
У каждой из четырех пассажирок в довоенной жизни осталось то, что так не хочется терять и что уже вряд ли удастся вернуть. Понимая это, рыжеволосая Лера помчалась с Казанского вокзала прямо в свой салон, зарабатывать деньги и завоевывать авторитет. Уже скучая по дому, маленькая Лариса поехала на съемную квартиру, которую делит на двоих с подругой. Ее перспектива - работа, проблемы чужих детей, состоявшаяся жизнь их родителей, по сути, таких же, как она, но с которыми вдруг не случилась война. С твердой убежденностью, что нет смысла в ближайшее время рваться домой, поехала с вокзала со встретившим ее мужем Юля. Отдохнуть с дороги и дальше заполнять смысл бытия заботой о здоровье, построением планов на будущее, переживаниями за сына. У Сони с выходом из поезда начался московский период. Временный. Она походит по театрам и музеям, наболтается с сыном и накормит его домашними вкусностями, повидается с мужем. А потом назад, в Зазеркалье, где жизнь - лишь слабое и очень неточное отражение суеты большого города.
Поставив точку в разговорах о доме, они разбежались кто куда. Четыре луганчанки, чужие Москве, но уже и не свои Луганску. Кто-то живет самообманом, кто-то -надеждой, кто-то давно не питает иллюзий. Их временная московская прописка будто жизнь взаймы. Когда-то они снова заживут своей жизнью. Когда закончится война, когда политики найдут решение проблемы Донбасса, когда наступит такая долгожданная определенность. Когда-то... #моё
❤24🔥3🥰1😁1🙏1💔1🤗1
Мой летчик от Бога
27 июня 1920 года в Луганске родился дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Александр Молодчий. Современники говорили о нем, что он летчик от Бога, прирожденный пилот. Он налетал 600 тысяч километров, на его счету 311 боевых вылетов, большей частью в ночное время, и более двухсот тонн бомб, сброшенных на объекты противника.
Александр Молодчий заболел небом с юных лет. Параллельно с учебой в школе номер 13 занимался в аэроклубе, еще школьником руководил авиамодельной лабораторией и даже принимал участие в республиканских соревнованиях как авиамоделист. А уже в 16 лет совершил первые полеты на настоящем планере.
В 1938 году в звании младшего лейтенанта Александр Молодчий окончил знаменитую на всю страну кузницу лётных кадров – Ворошиловградскую военную школу пилотов имени пролетариата Донбасса. С июня 1941 года он на фронте. За годы Великой Отечественной Молодчий освоил три вида самолетов – Ер-2, Ил-4 и полученный по ленд-лизу американский Б-25. По собственной инициативе с первых же дней войны он начал летать с повышенной бомбовой нагрузкой – большинство экипажей в то время так не летали. Молодчий же снял ограничения с рулей высоты, чтобы резче поднимать самолет. Мог взлететь даже с двумя с половиной тоннами груза на борту.
К 1942 году из тысячи советских самолетов авиации дальнего действия в строю оставалось лишь около трехсот. Все потому, что поначалу бомбардировщики летали днем, подвергаясь атакам немецких истребителей и ПВО. Молодчий одним из первых освоил ночные полеты. Его экипажу доверяли бомбардировать самые неуязвимые объекты противника, давали самые сложные задания. Чтобы разбомбить, к примеру, мост под Ленинградом, через который шло снабжение немецких войск, осаждавших город, и который они охраняли, как зеницу ока, были изготовлены специальные бомбы с метровыми крючьями и замедлением взрыва.
В ночь на 27 августа 1942 года советские самолеты бомбардировали военно-промышленные объектыГермании. Первым над Берлином появился самолет Героя Советского Союза Александра Молодчего. Газета «Правда» тогда сообщала, что с борта самолета гвардии капитан отправил радиограмму на имя Сталина о выполнении задания. Умолчали, правда, в статье о том, что тем самым экипаж нарушил обязательный в таких случаях режим полного радиомолчания. И что еще до приземления летчики получили ответ: «Все понятно, благодарим. Желаем благополучного возвращения».
В экипаже Молодчего и штурман, и стрелки-радисты были старше и даже стрелянее своего командира, но подчинялись ему и доверяли всецело. Это был настоящий лидер, организованный и честный, при этом дерзкий и заводной по натуре. Его экипаж, помимо смертоносного груза, сброшенного на объекты противника, сумел подбить еще и пять вражеских самолетов – даже для истребителей это серьезный результат.
Молодчий не раз возвращался с заданий, как поется в песне, - на честном слове и на одном крыле. Но ни разу не покинул борт самолета в воздухе. И воевал, по воспоминаниям коллег, с азартом. Умел уходить от истребителей противника, маневрируя и резко теряя высоту. К концу войны его старались удержать на земле, но Молодчий рвался в небо, несмотря на высокие звания и должности.
Он участвовал едва ли не во всех ключевых битвах и стратегических операциях Великой Отечественной, а закончил войну командиром эскадрильи и помощником командующего корпусом. Уже в 1948 году в родном городе ему установили бронзовый бюст, а спустя время появился второй – у школы, где учился герой.
После Победы Александр Молодчий еще двадцать лет прослужил в дальней авиации. Он был первым, кто взлетел на стратегическом бомбардировщике 3-М с полной боевой загрузкой с ледового аэродрома в Заполярье. И первым же с грунтового аэродрома поднял в небо тяжелый Ту-16.
27 июня 1920 года в Луганске родился дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Александр Молодчий. Современники говорили о нем, что он летчик от Бога, прирожденный пилот. Он налетал 600 тысяч километров, на его счету 311 боевых вылетов, большей частью в ночное время, и более двухсот тонн бомб, сброшенных на объекты противника.
Александр Молодчий заболел небом с юных лет. Параллельно с учебой в школе номер 13 занимался в аэроклубе, еще школьником руководил авиамодельной лабораторией и даже принимал участие в республиканских соревнованиях как авиамоделист. А уже в 16 лет совершил первые полеты на настоящем планере.
В 1938 году в звании младшего лейтенанта Александр Молодчий окончил знаменитую на всю страну кузницу лётных кадров – Ворошиловградскую военную школу пилотов имени пролетариата Донбасса. С июня 1941 года он на фронте. За годы Великой Отечественной Молодчий освоил три вида самолетов – Ер-2, Ил-4 и полученный по ленд-лизу американский Б-25. По собственной инициативе с первых же дней войны он начал летать с повышенной бомбовой нагрузкой – большинство экипажей в то время так не летали. Молодчий же снял ограничения с рулей высоты, чтобы резче поднимать самолет. Мог взлететь даже с двумя с половиной тоннами груза на борту.
К 1942 году из тысячи советских самолетов авиации дальнего действия в строю оставалось лишь около трехсот. Все потому, что поначалу бомбардировщики летали днем, подвергаясь атакам немецких истребителей и ПВО. Молодчий одним из первых освоил ночные полеты. Его экипажу доверяли бомбардировать самые неуязвимые объекты противника, давали самые сложные задания. Чтобы разбомбить, к примеру, мост под Ленинградом, через который шло снабжение немецких войск, осаждавших город, и который они охраняли, как зеницу ока, были изготовлены специальные бомбы с метровыми крючьями и замедлением взрыва.
В ночь на 27 августа 1942 года советские самолеты бомбардировали военно-промышленные объектыГермании. Первым над Берлином появился самолет Героя Советского Союза Александра Молодчего. Газета «Правда» тогда сообщала, что с борта самолета гвардии капитан отправил радиограмму на имя Сталина о выполнении задания. Умолчали, правда, в статье о том, что тем самым экипаж нарушил обязательный в таких случаях режим полного радиомолчания. И что еще до приземления летчики получили ответ: «Все понятно, благодарим. Желаем благополучного возвращения».
В экипаже Молодчего и штурман, и стрелки-радисты были старше и даже стрелянее своего командира, но подчинялись ему и доверяли всецело. Это был настоящий лидер, организованный и честный, при этом дерзкий и заводной по натуре. Его экипаж, помимо смертоносного груза, сброшенного на объекты противника, сумел подбить еще и пять вражеских самолетов – даже для истребителей это серьезный результат.
Молодчий не раз возвращался с заданий, как поется в песне, - на честном слове и на одном крыле. Но ни разу не покинул борт самолета в воздухе. И воевал, по воспоминаниям коллег, с азартом. Умел уходить от истребителей противника, маневрируя и резко теряя высоту. К концу войны его старались удержать на земле, но Молодчий рвался в небо, несмотря на высокие звания и должности.
Он участвовал едва ли не во всех ключевых битвах и стратегических операциях Великой Отечественной, а закончил войну командиром эскадрильи и помощником командующего корпусом. Уже в 1948 году в родном городе ему установили бронзовый бюст, а спустя время появился второй – у школы, где учился герой.
После Победы Александр Молодчий еще двадцать лет прослужил в дальней авиации. Он был первым, кто взлетел на стратегическом бомбардировщике 3-М с полной боевой загрузкой с ледового аэродрома в Заполярье. И первым же с грунтового аэродрома поднял в небо тяжелый Ту-16.
❤🔥19❤6👍4
Я знаю точно, что за пять минут может кардинально измениться любая стабильная ситуация, за полторы минуты можно успеть сказать очень многое, а за минуту с третьего этажа одного здания добежать до первого этажа другого, причем на каблуках. Я знаю точно, что в течении нескольких секунд можно принять единственное правильное решение, а искренность способна растопить лед и враждебность. Я знаю точно, что когда ты с командой, ты – сила, и что в любом конфликте нужно услышать обе стороны. Всему этому меня научил ЛОТ. 67 лет назад, 2 июля 1958 года, начало вещание Луганское областное телевидение. И я знаю точно, что главная его ценность не передатчики, камеры и осветительные приборы, главное его богатство во все времена и при любой власти - люди. Низкий им поклон за бесценные советы, переданный опыт и утертые слезы. С днем рождения, ЛОТ! #мои
❤27❤🔥13👍10🤝1
В гостях у Манюни
- В этом доме уже никто не живет. Старики давно ушли, молодые уехали. А татик и папик теперь мы.
Я поднимаюсь на второй этаж по нехитрым домашним способом сооруженной лестнице, увитой самовольно разросшимся без хозяев виноградом. На столе посреди комнаты портрет мужчины и цветы в кувшине рядом с ним, позади, прям в стенной нише книги, письменные принадлежности, справа металлическая кровать, слева невысокий буфет, у входа старинный сундук. На бывшей кухне разная диковинная для современных городских жителей утварь. Жильцов давно нет, но и ощущения нежилого почему-то не возникает.
Татик по-армянски бабушка, папик – дедушка, с ударениями на последние слоги. Все произошло так стремительно и неожиданно для меня, что мы даже не успеваем толком познакомиться, но уже пьем кофе на втором этаже веранды типичного дома небольшого городка Берд, окруженного со всех сторон живописными горами. Но я уже неделю в Армении, а потому знаю, что тут только так и бывает. Подъехали на минутку, чтоб хоть одним глазком посмотреть на отчий дом Наринэ Абгарян, а к тебе уже выходят ее родственники из соседнего дома и засыпают вопросами: вы откуда? на дом Манюни приехали посмотреть? вам кофе с сахаром или без. Армянская речь переплетается с русской, армянской больше, но мне нравится ее слушать, только иногда приходится напоминать, мол, ну скажите хоть что-нибудь и мне. И все тут же переходят на русский. Но ненадолго.
- Ох, если б я знала, что вы приедете, испекла бы гату. Только от этой безусловной искренности у меня щемит сердце и собираются во рту слюнки. Гату, нежную, сладкую, так вкусно описанную Наринэ, в армянских семьях пекут, как правило, бабушки, каждая повторяя точь-в-точь рецепт своей семьи.
Длинный самодельный деревянный стол, мы усаживаемся на лавки по обе его стороны. Тут же рядом сушиться овечья шерсть для будущих одеял, под которыми будешь, как в печке, даже в самую холодную зиму. Говорим обо всем сразу, и такое чувство, что я знаю этих людей всю свою жизнь. Это еще одна примета Армении.
- Я училась в Ереване, когда он сделал мне предложение и пообещал отвезти в армянскую Швейцарию, - татик, грузинская армянка, лукаво кивает в сторону мужа, — вот ведь как меня обманул, привез сюда, в Берд, так и живу здесь, уже 52 года.
- А «Манюню» снимали не в Берде, в других наших городах, еще в селе Навур, оно в нескольких километрах отсюда. А вы какие книги Наринэ читали? - возвращает меня к цели визита её невестка. Приходится признаться, что истории про Манюню и Ба я как раз не читала, зато все остальные сборники рассказов Наринэ Абгарян, а также ее «Симона» и «Зулали» буквально проглотила, что полюбила ее слог с первой строчки, что мечтала побывать именно здесь уже несколько лет.
Не вступая в разговор взрослых, но внимательно всех слушая, четырнадцатилетняя Элизабет застенчиво улыбается, когда встречаешься с ней взглядом. Она уже знает, что хочет профессионально изучать армянский и английский и мечтает уехать жить в Ереван. Учиться ей еще три года, в армянских школах двенадцатилетняя программа среднего образования.
- Только под присмотром мамы в столицу поедешь, - с некоторой повелительной интонацией вмешивается в наш разговор татик. Она, кстати, дала имена обеим внучкам. Старшую сестру Элизабет зовут Эдит, в честь знаменитой французской певицы. После учебы в университете девушка вернулась в родной Берд. Эдит единственная из всей семьи не вышла к нежданным гостям – очень она у нас стеснительная, оправдываются стар и млад. С моими восторженными эпитетами этому месту татик соглашается, но, погрустнев, добавляет, страшно, когда стрелять начинают, здесь неподалеку, на горе, снова Карабахские войны вспоминаются, первая, разрушительная, и совсем недавняя вторая, забравшая у армян чуть ли не целое поколение молодых ребят, рожденных в 2000 – 2002 годах. 👇#моё
- В этом доме уже никто не живет. Старики давно ушли, молодые уехали. А татик и папик теперь мы.
Я поднимаюсь на второй этаж по нехитрым домашним способом сооруженной лестнице, увитой самовольно разросшимся без хозяев виноградом. На столе посреди комнаты портрет мужчины и цветы в кувшине рядом с ним, позади, прям в стенной нише книги, письменные принадлежности, справа металлическая кровать, слева невысокий буфет, у входа старинный сундук. На бывшей кухне разная диковинная для современных городских жителей утварь. Жильцов давно нет, но и ощущения нежилого почему-то не возникает.
Татик по-армянски бабушка, папик – дедушка, с ударениями на последние слоги. Все произошло так стремительно и неожиданно для меня, что мы даже не успеваем толком познакомиться, но уже пьем кофе на втором этаже веранды типичного дома небольшого городка Берд, окруженного со всех сторон живописными горами. Но я уже неделю в Армении, а потому знаю, что тут только так и бывает. Подъехали на минутку, чтоб хоть одним глазком посмотреть на отчий дом Наринэ Абгарян, а к тебе уже выходят ее родственники из соседнего дома и засыпают вопросами: вы откуда? на дом Манюни приехали посмотреть? вам кофе с сахаром или без. Армянская речь переплетается с русской, армянской больше, но мне нравится ее слушать, только иногда приходится напоминать, мол, ну скажите хоть что-нибудь и мне. И все тут же переходят на русский. Но ненадолго.
- Ох, если б я знала, что вы приедете, испекла бы гату. Только от этой безусловной искренности у меня щемит сердце и собираются во рту слюнки. Гату, нежную, сладкую, так вкусно описанную Наринэ, в армянских семьях пекут, как правило, бабушки, каждая повторяя точь-в-точь рецепт своей семьи.
Длинный самодельный деревянный стол, мы усаживаемся на лавки по обе его стороны. Тут же рядом сушиться овечья шерсть для будущих одеял, под которыми будешь, как в печке, даже в самую холодную зиму. Говорим обо всем сразу, и такое чувство, что я знаю этих людей всю свою жизнь. Это еще одна примета Армении.
- Я училась в Ереване, когда он сделал мне предложение и пообещал отвезти в армянскую Швейцарию, - татик, грузинская армянка, лукаво кивает в сторону мужа, — вот ведь как меня обманул, привез сюда, в Берд, так и живу здесь, уже 52 года.
- А «Манюню» снимали не в Берде, в других наших городах, еще в селе Навур, оно в нескольких километрах отсюда. А вы какие книги Наринэ читали? - возвращает меня к цели визита её невестка. Приходится признаться, что истории про Манюню и Ба я как раз не читала, зато все остальные сборники рассказов Наринэ Абгарян, а также ее «Симона» и «Зулали» буквально проглотила, что полюбила ее слог с первой строчки, что мечтала побывать именно здесь уже несколько лет.
Не вступая в разговор взрослых, но внимательно всех слушая, четырнадцатилетняя Элизабет застенчиво улыбается, когда встречаешься с ней взглядом. Она уже знает, что хочет профессионально изучать армянский и английский и мечтает уехать жить в Ереван. Учиться ей еще три года, в армянских школах двенадцатилетняя программа среднего образования.
- Только под присмотром мамы в столицу поедешь, - с некоторой повелительной интонацией вмешивается в наш разговор татик. Она, кстати, дала имена обеим внучкам. Старшую сестру Элизабет зовут Эдит, в честь знаменитой французской певицы. После учебы в университете девушка вернулась в родной Берд. Эдит единственная из всей семьи не вышла к нежданным гостям – очень она у нас стеснительная, оправдываются стар и млад. С моими восторженными эпитетами этому месту татик соглашается, но, погрустнев, добавляет, страшно, когда стрелять начинают, здесь неподалеку, на горе, снова Карабахские войны вспоминаются, первая, разрушительная, и совсем недавняя вторая, забравшая у армян чуть ли не целое поколение молодых ребят, рожденных в 2000 – 2002 годах. 👇#моё
❤14👍1😢1🙏1
В гостях у Манюни
(продолжение)
- Так это свои, учения на местном полигоне проходят, надо же быть готовыми ко всему, - успокаивает женщин Артак. Вот уже почти тридцать лет он на военной службе, сразу после окончания в Москве академии имени Фрунзе. Он – хозяин нашей с Кнарик небольшой уютной гостиницы и проводник к этому гостеприимному дому. Мы прощаемся, но нас уже приглашают приехать снова и только просят предупредить заранее, чтобы успеть приготовить гату.
Мы едем по спиральной дороге выше, оставляем машину у входа в Бердский дендрарий и поднимаемся еще в гору. Запах горных трав и цветов опьяняет, не могу удержаться – собираю букет, краше которого, кажется, и не видела раньше. Артак протягивает крохотные ароматные ягоды, и только сейчас обнаруживаю в шелковистой траве мураве заросли земляники. Но попробуй отыщи вкусняшку, удивляюсь, как это удается ему.
- Я же вырос здесь, каждый сантиметр знаю, - Артак немногословный, во всяком случае со мной по-русски, но чувствуются в нем сила и надежность. Потому не страшно, когда неподалеку, или мне так кажется, что совсем рядом, раздается вой шакалов, словно смешливые мальчишки дразнят собак, подражая их лаю. Мы поднимаемся на верхушку склона, со всех сторон такие же зеленые холмы, на макушках которых уютно устроились облака. Ощущение такое, что до них рукой подать.
- Говорят, это следы нашего древнего царя, - Артак показывает нам так называемые камни-следовики, на которых хорошо видны гигантские отпечатки ног. У армян восприятие древности и легенд гармонично вплетается в современную жизнь. С вершины этого холма отлично видна полуразрушенная Тавушская крепость 10 века. Еще утром мы с Кнарик не без усилий, но все-таки на нее забрались, и оно того стоило! Поднимаясь в гору, я словно на машине времени, перенеслась и в далекое прошлое этой земли, и в совсем недавнюю его историю. Издалека любуюсь двумя скалами, будто охраняющими крепость – два великана явно с армянскими лицами, во всяком случае, носы у этих гигантов точно характерные.
А на рассвете следующего дня зависаю в первозданной тишине и от потрясающих видов лесистых склонов, вдыхаю свежайший горный воздух, и так и хочется вымолить у Времени это мгновение. И коль его не остановить, то хотя бы запомнить. И я уверена, что так и будет, ведь всё увиденное здесь ассоциируется у меня с конкретными людьми. История и деликатность – с Кнарик, мужественность и любовь к родной земле – с Артаком, радушие и гостеприимство – с семейством татик и папик у дома Манюни. Все они словно вышли из книг Наринэ Абгарян, а значит всё еще живет здесь любовь, позволяющая людям оставаться людьми, несмотря на утраты, испытания и неопределенность будущего. #моё
(продолжение)
- Так это свои, учения на местном полигоне проходят, надо же быть готовыми ко всему, - успокаивает женщин Артак. Вот уже почти тридцать лет он на военной службе, сразу после окончания в Москве академии имени Фрунзе. Он – хозяин нашей с Кнарик небольшой уютной гостиницы и проводник к этому гостеприимному дому. Мы прощаемся, но нас уже приглашают приехать снова и только просят предупредить заранее, чтобы успеть приготовить гату.
Мы едем по спиральной дороге выше, оставляем машину у входа в Бердский дендрарий и поднимаемся еще в гору. Запах горных трав и цветов опьяняет, не могу удержаться – собираю букет, краше которого, кажется, и не видела раньше. Артак протягивает крохотные ароматные ягоды, и только сейчас обнаруживаю в шелковистой траве мураве заросли земляники. Но попробуй отыщи вкусняшку, удивляюсь, как это удается ему.
- Я же вырос здесь, каждый сантиметр знаю, - Артак немногословный, во всяком случае со мной по-русски, но чувствуются в нем сила и надежность. Потому не страшно, когда неподалеку, или мне так кажется, что совсем рядом, раздается вой шакалов, словно смешливые мальчишки дразнят собак, подражая их лаю. Мы поднимаемся на верхушку склона, со всех сторон такие же зеленые холмы, на макушках которых уютно устроились облака. Ощущение такое, что до них рукой подать.
- Говорят, это следы нашего древнего царя, - Артак показывает нам так называемые камни-следовики, на которых хорошо видны гигантские отпечатки ног. У армян восприятие древности и легенд гармонично вплетается в современную жизнь. С вершины этого холма отлично видна полуразрушенная Тавушская крепость 10 века. Еще утром мы с Кнарик не без усилий, но все-таки на нее забрались, и оно того стоило! Поднимаясь в гору, я словно на машине времени, перенеслась и в далекое прошлое этой земли, и в совсем недавнюю его историю. Издалека любуюсь двумя скалами, будто охраняющими крепость – два великана явно с армянскими лицами, во всяком случае, носы у этих гигантов точно характерные.
А на рассвете следующего дня зависаю в первозданной тишине и от потрясающих видов лесистых склонов, вдыхаю свежайший горный воздух, и так и хочется вымолить у Времени это мгновение. И коль его не остановить, то хотя бы запомнить. И я уверена, что так и будет, ведь всё увиденное здесь ассоциируется у меня с конкретными людьми. История и деликатность – с Кнарик, мужественность и любовь к родной земле – с Артаком, радушие и гостеприимство – с семейством татик и папик у дома Манюни. Все они словно вышли из книг Наринэ Абгарян, а значит всё еще живет здесь любовь, позволяющая людям оставаться людьми, несмотря на утраты, испытания и неопределенность будущего. #моё
❤21🥰4👍3
Мой Лангемак
20 июля 1898 года в Старобельске родился один из создателей легендарной «катюши» Георгий Лангемак. Его отец – немец, мама – швейцарка, они приняли российское подданство и поступили на службу в министерство просвещения. По вероисповеданию лютеране, они крестили своих сыновей в православном обряде. Георгий был крещен в Покровском соборе уездного Старобельска. Родители преподавали иностранные языки, по семейной традиции учительствовать должен был и Георгий. Однако он единственный из детей семьи Лангемак пошел против воли родителей. Потому что с детства бредил армией и военной формой.
В качестве уступки маме, Георгий поступил в Петроградский университет – на японскую филологию. Но вскоре ушел в армию (в разгаре была Первая мировая война), окончил по первому разряду школу прапорщиков по Адмиралтейству. В марте 1918 года, будучи исполняющим обязанности командира 28 артиллерийской батареи Приморского фронта на острове Руссарэ (сейчас это Финляндия), Лангемак отказался признать капитуляцию вверенной ему крепости и был взят немцами в плен. Чудом остался жив и на свободу вышел уже после заключения Брест-Литовского мира.
В революциях он участия не принимал, ни в Февральской, ни в Октябрьской, но, как и многие в тот период, метался в поисках своего места в новом мире. Побывал и в армии гетмана Скоропадского, пробовал служить у Петлюры. В этот киевский период познакомился с Михаилом Булгаковым. Дружил с писателем до самой своей гибели. Вполне вероятно, что и его черты можно узнать в героях романа "Белая гвардия". В 1919 году по офицерской мобилизации Лангемак был принят на службу уже в ряды Красного флота. Правда, его чуть было не расстреляли взбунтовавшиеся матросы во время Кронштадтского мятежа 1921 года. На тот момент он был комендантом форта Тотлебен.
В Кронштадте, в Никольском морском соборе, уже будучи членом партии большевиков и помощником начальника береговой артиллерии Балтийского флота, Георгий Лангемак венчался со своей женой Еленой. Не смог изменить традициям русских морских офицеров. За что лишился партийного билета. Но принципиальность, как и честность, были у него в крови.
Будучи слушателем Военно-технической академии РККА имени Дзержинского, Георгий Лангемак понял, что хочет посвятить жизнь научно-исследовательской и конструкторской деятельности. По окончании учебы, как перспективного специалиста, его оставили работать в Газодинамической лаборатории Николая Тихомирова – здесь занимались разработкой реактивных снарядов на твердом топливе и созданием жидкостных ракетных двигателей. Главное детище конструктора Лангемака – реактивные снаряды калибра 82 и 132 миллиметра. Уже в конце тридцатых годов прошлого века ими оснащали советские истребители. И они же стали основой легендарной «катюши».
Во время работы в Газодинамической лаборатории Георгий Лангемак написал статью о единой терминологии в системе обозначений по ракетной технике. И получил полнейшее одобрение Константина Циолковского. Вообще великий ученый считал, что Лангемак способен воплотить в жизнь его идеи. Они вели переписку – артиллерийский инженер и один из родоначальников современной космонавтики. А вот сам термин «космонавтика» ввел в русский язык именно Лангемак, заменив принятый ранее звездоплавание.
Донос подчиненного и карательная машина налаженной системы обвинений и приговоров не позволили Георгию Лангемаку закончить работы по созданию нового типа оружия и воплотить мечты о невоенном применении ракет. Он был расстрелян как враг народа в январе 1938 года, реабилитирован в 55 -ом, а официальное признание получил лишь в 91-ом - посмертно ему присвоили звание Героя Социалистического Труда.
В 1934 году в Старобельске был разрушен Покровский собор. Очевидцы вспоминали, что храм рухнул не с первой попытки, несколько раз под сооружение закладывали взрывчатку – настолько крепки были его стены. За свою короткую жизнь Георгий Эрихович несколько раз оказывался на грани гибели. Такое вот горькое переплетение судьбы человека и храма, в котором его крестили. #мои
20 июля 1898 года в Старобельске родился один из создателей легендарной «катюши» Георгий Лангемак. Его отец – немец, мама – швейцарка, они приняли российское подданство и поступили на службу в министерство просвещения. По вероисповеданию лютеране, они крестили своих сыновей в православном обряде. Георгий был крещен в Покровском соборе уездного Старобельска. Родители преподавали иностранные языки, по семейной традиции учительствовать должен был и Георгий. Однако он единственный из детей семьи Лангемак пошел против воли родителей. Потому что с детства бредил армией и военной формой.
В качестве уступки маме, Георгий поступил в Петроградский университет – на японскую филологию. Но вскоре ушел в армию (в разгаре была Первая мировая война), окончил по первому разряду школу прапорщиков по Адмиралтейству. В марте 1918 года, будучи исполняющим обязанности командира 28 артиллерийской батареи Приморского фронта на острове Руссарэ (сейчас это Финляндия), Лангемак отказался признать капитуляцию вверенной ему крепости и был взят немцами в плен. Чудом остался жив и на свободу вышел уже после заключения Брест-Литовского мира.
В революциях он участия не принимал, ни в Февральской, ни в Октябрьской, но, как и многие в тот период, метался в поисках своего места в новом мире. Побывал и в армии гетмана Скоропадского, пробовал служить у Петлюры. В этот киевский период познакомился с Михаилом Булгаковым. Дружил с писателем до самой своей гибели. Вполне вероятно, что и его черты можно узнать в героях романа "Белая гвардия". В 1919 году по офицерской мобилизации Лангемак был принят на службу уже в ряды Красного флота. Правда, его чуть было не расстреляли взбунтовавшиеся матросы во время Кронштадтского мятежа 1921 года. На тот момент он был комендантом форта Тотлебен.
В Кронштадте, в Никольском морском соборе, уже будучи членом партии большевиков и помощником начальника береговой артиллерии Балтийского флота, Георгий Лангемак венчался со своей женой Еленой. Не смог изменить традициям русских морских офицеров. За что лишился партийного билета. Но принципиальность, как и честность, были у него в крови.
Будучи слушателем Военно-технической академии РККА имени Дзержинского, Георгий Лангемак понял, что хочет посвятить жизнь научно-исследовательской и конструкторской деятельности. По окончании учебы, как перспективного специалиста, его оставили работать в Газодинамической лаборатории Николая Тихомирова – здесь занимались разработкой реактивных снарядов на твердом топливе и созданием жидкостных ракетных двигателей. Главное детище конструктора Лангемака – реактивные снаряды калибра 82 и 132 миллиметра. Уже в конце тридцатых годов прошлого века ими оснащали советские истребители. И они же стали основой легендарной «катюши».
Во время работы в Газодинамической лаборатории Георгий Лангемак написал статью о единой терминологии в системе обозначений по ракетной технике. И получил полнейшее одобрение Константина Циолковского. Вообще великий ученый считал, что Лангемак способен воплотить в жизнь его идеи. Они вели переписку – артиллерийский инженер и один из родоначальников современной космонавтики. А вот сам термин «космонавтика» ввел в русский язык именно Лангемак, заменив принятый ранее звездоплавание.
Донос подчиненного и карательная машина налаженной системы обвинений и приговоров не позволили Георгию Лангемаку закончить работы по созданию нового типа оружия и воплотить мечты о невоенном применении ракет. Он был расстрелян как враг народа в январе 1938 года, реабилитирован в 55 -ом, а официальное признание получил лишь в 91-ом - посмертно ему присвоили звание Героя Социалистического Труда.
В 1934 году в Старобельске был разрушен Покровский собор. Очевидцы вспоминали, что храм рухнул не с первой попытки, несколько раз под сооружение закладывали взрывчатку – настолько крепки были его стены. За свою короткую жизнь Георгий Эрихович несколько раз оказывался на грани гибели. Такое вот горькое переплетение судьбы человека и храма, в котором его крестили. #мои
👍13❤9🔥1
Мой Ляхов
Будущий космонавт с позывным «Протон 1» родился через месяц после начала Великой Отечественной войны, 20 июля 1941 года. Своего отца, шахтера, ушедшего с первых дней на фронт и погибшего в 43-ем, Владимир Афанасьевич не знал. Из раннего детства запомнил лишь, как тяжело, на шахте, трудилась его мама. По воспоминаниям учителей и одноклассников Владимира Ляхова, характер у него был непростой, но пылкий и любознательный. Душа компании, с хорошим чувством юмора, Владимир играл в школьном оркестре и сперва был уверен, что будущее свяжет с музыкой. Но однажды мама рассказала, что отец его мечтал быть летчиком, но не прошел по здоровью. И тогда Владимир решил исполнить отцовскую мечту.
Когда Юрий Гагарин полетел в космос и мечтой о звездах «заболела» вся страна, Ляхов был уже курсантом Харьковского высшего военного авиационного училища. А после выпуска служил в подразделениях ПВО на Сахалине и в Хабаровском крае. И тогда же он написал рапорт с просьбой пройти отбор в космонавты. Но право так называться, даже после успешного прохождения многоуровневой программы испытаний, получил не сразу. С 1967 по 69 год он проходит общекосмическую подготовку, активно тренируется по лунной программе, хотя на тот момент в Советском Союзе еще не было пилотируемых запусков на Луну.
В отряд космонавтов Владимир Ляхов был зачислен 7 мая 1967 года. Двенадцать лет он готовился к своему первому полету к звездам, который совершил вместе с Валерием Рюминым в 79 году. На тот момент это был самый длительный космический полет - 175 суток. Тогда же у космонавтов случился незапланированный выход в открытый космос. Все равно что попасть в черную бездну – так потом об этом вспоминал Ляхов. Тогда антенна радиотелескопа зацепилась за конструкцию станции и, по сути, заблокировала ее.
А вообще в каждый из трех полетов Ляхова случались нештатные ситуации, требующие от космонавтов нестандартного мышления и недюжинной выдержки. Во время возвращения на Землю после третьего своего полета, а тогда Ляхов возглавлял советско-афганский экипаж, возник сбой в системе автоматической ориентации. Посадку отложили. Более суток космонавты провели в спускаемом аппарате без воды, еды, туалета, с ограниченным запасом кислорода. Лишь с третьей попытки Владимир Ляхов смог запустить двигатель для спуска и посадить корабль. Космонавт тогда гордился, что стал на тот момент единственным героем Афганистана не афганцем. После удачного приземления президент Наджибулла лично вручил ему орден Солнце Свободы. Ляхов работал на разных космических станциях – Салют 6, Салют 7 и Мир. Как летчик освоил десять типов самолетов, в том числе МиГи и Су. Был ведущим испытателем сверхзвукового ракетоносца Ту-22М.
На малой родине, в Антраците, Ляхова обожали. Земляки обращались к нему с любыми просьбами, и, имея авторитет и заслуги перед страной, он всегда старался помочь. Сорок пятый в списке советских космонавтов и девяносто первый в международной классификации, Владимир Ляхов был очень земным человеком – страстно любил рыбалку и имел третий разряд по футболу. Но до конца своей жизни не переставал гордится страной, покорившей космос, и стремился этим чувством заразить молодежь.
Будущий космонавт с позывным «Протон 1» родился через месяц после начала Великой Отечественной войны, 20 июля 1941 года. Своего отца, шахтера, ушедшего с первых дней на фронт и погибшего в 43-ем, Владимир Афанасьевич не знал. Из раннего детства запомнил лишь, как тяжело, на шахте, трудилась его мама. По воспоминаниям учителей и одноклассников Владимира Ляхова, характер у него был непростой, но пылкий и любознательный. Душа компании, с хорошим чувством юмора, Владимир играл в школьном оркестре и сперва был уверен, что будущее свяжет с музыкой. Но однажды мама рассказала, что отец его мечтал быть летчиком, но не прошел по здоровью. И тогда Владимир решил исполнить отцовскую мечту.
Когда Юрий Гагарин полетел в космос и мечтой о звездах «заболела» вся страна, Ляхов был уже курсантом Харьковского высшего военного авиационного училища. А после выпуска служил в подразделениях ПВО на Сахалине и в Хабаровском крае. И тогда же он написал рапорт с просьбой пройти отбор в космонавты. Но право так называться, даже после успешного прохождения многоуровневой программы испытаний, получил не сразу. С 1967 по 69 год он проходит общекосмическую подготовку, активно тренируется по лунной программе, хотя на тот момент в Советском Союзе еще не было пилотируемых запусков на Луну.
В отряд космонавтов Владимир Ляхов был зачислен 7 мая 1967 года. Двенадцать лет он готовился к своему первому полету к звездам, который совершил вместе с Валерием Рюминым в 79 году. На тот момент это был самый длительный космический полет - 175 суток. Тогда же у космонавтов случился незапланированный выход в открытый космос. Все равно что попасть в черную бездну – так потом об этом вспоминал Ляхов. Тогда антенна радиотелескопа зацепилась за конструкцию станции и, по сути, заблокировала ее.
А вообще в каждый из трех полетов Ляхова случались нештатные ситуации, требующие от космонавтов нестандартного мышления и недюжинной выдержки. Во время возвращения на Землю после третьего своего полета, а тогда Ляхов возглавлял советско-афганский экипаж, возник сбой в системе автоматической ориентации. Посадку отложили. Более суток космонавты провели в спускаемом аппарате без воды, еды, туалета, с ограниченным запасом кислорода. Лишь с третьей попытки Владимир Ляхов смог запустить двигатель для спуска и посадить корабль. Космонавт тогда гордился, что стал на тот момент единственным героем Афганистана не афганцем. После удачного приземления президент Наджибулла лично вручил ему орден Солнце Свободы. Ляхов работал на разных космических станциях – Салют 6, Салют 7 и Мир. Как летчик освоил десять типов самолетов, в том числе МиГи и Су. Был ведущим испытателем сверхзвукового ракетоносца Ту-22М.
На малой родине, в Антраците, Ляхова обожали. Земляки обращались к нему с любыми просьбами, и, имея авторитет и заслуги перед страной, он всегда старался помочь. Сорок пятый в списке советских космонавтов и девяносто первый в международной классификации, Владимир Ляхов был очень земным человеком – страстно любил рыбалку и имел третий разряд по футболу. Но до конца своей жизни не переставал гордится страной, покорившей космос, и стремился этим чувством заразить молодежь.
❤33👍6👎1🔥1
Поэт моего города
«Целую ночь соловей нам насвистывал, город молчал и молчали дома, белой акации гроздья душистые ночь напролет нас сводили с ума»
Белой акации гроздья душистые, если и не сводят с ума своим ароматом, но до сих пор украшают некоторые улицы Луганска. Романс, созданный специально для телефильма «Дни Турбиных», поэт Михаил Матусовский писал, вспоминая благоухающие от цветения в мае улицы родного города. И стихи, и песни, написанные на его строки, а их около трехсот, могут рассказать буквально всё – и о нем самом, и о его малой родине, и о родине большой.
23 июля 1915 года в Луганске родился Михаил Матусовский.
Как сам поэт признавался, он не любил писать стихи на готовую музыку, предпочитая древнее – «в начале было слово». А самое первое свое поэтическое слово он сказал, когда ему едва исполнилось 12 лет. Тогда в областной газете «Луганская правда» напечатали стихотворение «Велопробег». Михаил Львович вспоминал, что скупил тогда целую кипу газет и открывал каждую с его стихотворением. Юному поэту казалось, что слово, облаченное в печать, становится весомее.
«Что сделало меня литератором, что заставило взяться за перо…? Конечно, прежде всего, это город с южными улицами, решительно сбегавшими вниз, … город с духовым оркестром, игравшим в Профессиональном саду имени 1 мая, … город, где я родился, земля с сизыми пирамидами терриконов и степными оврагами, именуемая здесь «балками».
Здесь, окончив школу, он писал клубные афиши, рисовал карикатуры для местной многотиражки, строил заводскую медсанчасть и даже работал тапером в кинотеатре. Своего отца Льва Моисеевича, популярного в Луганске фотографа, Матусовский называл летописцем города. Но и сам стал таковым, когда в 1939 году по окончании Московского литературного института приехал домой вместе со своим другом Константином Симоновым. Результатом этой поездки стала совместная повесть «Луганчане», в которой авторы рассказали о событиях гражданской войны в Луганске.
Когда в 1950-ом году «Школьный вальс» Исаака Дунаевского на стихи Михаила Матусовского уже звучал по всей стране, в редакцию одной из газет, где публиковался поэт, пришло для него письмо – «а не тот ли Вы Миша Матусовский, который учился в школе номер 13?». Это была Мария Семеновна Тодорова, учительница русского языка и литературы. Именно ей мы обязаны строками, ставшими негласным гимном всех выпускников на все времена. И именно Мария Семеновна поддержала творческие начинания будущего поэта – никогда не критиковала, не поучала, как нужно писать и даже не советовала учиться у классиков, но от нее ученик Матусовский непременно уходил со стоящей книгой.
В родной город Матусовский приезжал, даже уже будучи знаменитым. В последний раз – незадолго до смерти, в 1987 году, когда ему присудили звание почетного гражданина Ворошиловграда. В 2007 -ом луганский скульптор Евгений Чумак создал ему памятник, а в 2014-ом – академии культуры и искусств, у фасада которой он был установлен, присвоили имя Михаила Матусовского.
Он писал просто и, на первый взгляд, безыскусно, но о том, что понятно каждому, и так, что берет за душу. Михаилу Матусовскому, видевшему в Луганске «истоки всех своих песен», как никому, пожалуй, удалось в поэтических строках передать суть людей, живущих в нашем крае.
«Где в темноте стоит свеченье, как в небе дальнем, где все слова звучат в значенье первоначальном, где пролегла степей безмерность, холмами горбясь, где верность это значит Верность, где подлость – Подлость». #мои
«Целую ночь соловей нам насвистывал, город молчал и молчали дома, белой акации гроздья душистые ночь напролет нас сводили с ума»
Белой акации гроздья душистые, если и не сводят с ума своим ароматом, но до сих пор украшают некоторые улицы Луганска. Романс, созданный специально для телефильма «Дни Турбиных», поэт Михаил Матусовский писал, вспоминая благоухающие от цветения в мае улицы родного города. И стихи, и песни, написанные на его строки, а их около трехсот, могут рассказать буквально всё – и о нем самом, и о его малой родине, и о родине большой.
23 июля 1915 года в Луганске родился Михаил Матусовский.
Как сам поэт признавался, он не любил писать стихи на готовую музыку, предпочитая древнее – «в начале было слово». А самое первое свое поэтическое слово он сказал, когда ему едва исполнилось 12 лет. Тогда в областной газете «Луганская правда» напечатали стихотворение «Велопробег». Михаил Львович вспоминал, что скупил тогда целую кипу газет и открывал каждую с его стихотворением. Юному поэту казалось, что слово, облаченное в печать, становится весомее.
«Что сделало меня литератором, что заставило взяться за перо…? Конечно, прежде всего, это город с южными улицами, решительно сбегавшими вниз, … город с духовым оркестром, игравшим в Профессиональном саду имени 1 мая, … город, где я родился, земля с сизыми пирамидами терриконов и степными оврагами, именуемая здесь «балками».
Здесь, окончив школу, он писал клубные афиши, рисовал карикатуры для местной многотиражки, строил заводскую медсанчасть и даже работал тапером в кинотеатре. Своего отца Льва Моисеевича, популярного в Луганске фотографа, Матусовский называл летописцем города. Но и сам стал таковым, когда в 1939 году по окончании Московского литературного института приехал домой вместе со своим другом Константином Симоновым. Результатом этой поездки стала совместная повесть «Луганчане», в которой авторы рассказали о событиях гражданской войны в Луганске.
Когда в 1950-ом году «Школьный вальс» Исаака Дунаевского на стихи Михаила Матусовского уже звучал по всей стране, в редакцию одной из газет, где публиковался поэт, пришло для него письмо – «а не тот ли Вы Миша Матусовский, который учился в школе номер 13?». Это была Мария Семеновна Тодорова, учительница русского языка и литературы. Именно ей мы обязаны строками, ставшими негласным гимном всех выпускников на все времена. И именно Мария Семеновна поддержала творческие начинания будущего поэта – никогда не критиковала, не поучала, как нужно писать и даже не советовала учиться у классиков, но от нее ученик Матусовский непременно уходил со стоящей книгой.
В родной город Матусовский приезжал, даже уже будучи знаменитым. В последний раз – незадолго до смерти, в 1987 году, когда ему присудили звание почетного гражданина Ворошиловграда. В 2007 -ом луганский скульптор Евгений Чумак создал ему памятник, а в 2014-ом – академии культуры и искусств, у фасада которой он был установлен, присвоили имя Михаила Матусовского.
Он писал просто и, на первый взгляд, безыскусно, но о том, что понятно каждому, и так, что берет за душу. Михаилу Матусовскому, видевшему в Луганске «истоки всех своих песен», как никому, пожалуй, удалось в поэтических строках передать суть людей, живущих в нашем крае.
«Где в темноте стоит свеченье, как в небе дальнем, где все слова звучат в значенье первоначальном, где пролегла степей безмерность, холмами горбясь, где верность это значит Верность, где подлость – Подлость». #мои
❤19👍2🔥1
Мой город
Здесь в пять часов уже никто не спит.
Горят в степи огни земных созвездий.
То скрип колес, то гулкий стук копыт
С утра до ночи слышатся в подъезде.
Здесь выпадает черный снег зимой,
Здесь крестят небо вспышки автогена.
Ночная смена движется домой,
Идет навстречу утренняя смена.
И раздувая зарева во мгле, подобно негасимому сиянью,
Лежит в огромном каменном котле
Старинный город над рекой Луганью.
Всё в этом царстве вечного труда
Знакомо мне и дорого до боли.
Тяжелый шлак и горная руда
Служили мне учебниками в школе.
Здесь встали рядом, годы победив,
Любовь отцов и преданность сыновья.
Здесь в сквере спит прославленный комдив,
Всегда держав клинок у изголовья.
В пыли и стружках, в щебне и золе,
Подобно величавому сказанью,
Лежит в огромном каменном котле
Любимый город над рекой Луганью.
Багровый свет пронизывает тьму.
Литое солнце плавится над миром.
И только город все еще в дыму,
Он, как чертеж, намеченный пунктиром.
Всё раскалилось – ничего не тронь,
Летят из топок тысячи дождинок.
Здесь две стихии – камень и огонь –
Вступают в беспощадный поединок.
И вырубленный мастером в скале,
Как памятник труду и созиданью,
Лежит в огромном каменном котле
Суровый город над рекой Луганью.
Здесь в пять часов уже никто не спит.
Горят в степи огни земных созвездий.
То скрип колес, то гулкий стук копыт
С утра до ночи слышатся в подъезде.
Здесь выпадает черный снег зимой,
Здесь крестят небо вспышки автогена.
Ночная смена движется домой,
Идет навстречу утренняя смена.
И раздувая зарева во мгле, подобно негасимому сиянью,
Лежит в огромном каменном котле
Старинный город над рекой Луганью.
Всё в этом царстве вечного труда
Знакомо мне и дорого до боли.
Тяжелый шлак и горная руда
Служили мне учебниками в школе.
Здесь встали рядом, годы победив,
Любовь отцов и преданность сыновья.
Здесь в сквере спит прославленный комдив,
Всегда держав клинок у изголовья.
В пыли и стружках, в щебне и золе,
Подобно величавому сказанью,
Лежит в огромном каменном котле
Любимый город над рекой Луганью.
Багровый свет пронизывает тьму.
Литое солнце плавится над миром.
И только город все еще в дыму,
Он, как чертеж, намеченный пунктиром.
Всё раскалилось – ничего не тронь,
Летят из топок тысячи дождинок.
Здесь две стихии – камень и огонь –
Вступают в беспощадный поединок.
И вырубленный мастером в скале,
Как памятник труду и созиданью,
Лежит в огромном каменном котле
Суровый город над рекой Луганью.
❤26🔥1
О чем молчат половецкие бабы
У каждого свое олицетворение родного города. В Луганске есть несколько узнаваемых архитектурных символов, но мое место притяжения – бабы. Так просторечно говорят многие местные жители. Но это не просто бабы, каменные бабы, это одна из самых больших на всем постсоветском пространстве коллекция языческих скульптур под открытым небом. В моем детстве их было меньше, они стояли не там, где сейчас, но каждый раз, когда я приезжаю домой, мне хочется их повидать. 👇
У каждого свое олицетворение родного города. В Луганске есть несколько узнаваемых архитектурных символов, но мое место притяжения – бабы. Так просторечно говорят многие местные жители. Но это не просто бабы, каменные бабы, это одна из самых больших на всем постсоветском пространстве коллекция языческих скульптур под открытым небом. В моем детстве их было меньше, они стояли не там, где сейчас, но каждый раз, когда я приезжаю домой, мне хочется их повидать. 👇
❤5
О чем молчат половецкие бабы
(продолжение)
Начиная с одиннадцатого века и вплоть до нашествия монголо-татар в тринадцатом южные земли Луганской области, где с востока на запад проходит Донецкий кряж, были местами активного заселения половцев. Так называемая Дешт-и-Кипчак, половецкая степь. Половцы не оставили письменности, но дошедшие до наших дней предметы их быта и культуры говорят о высоком уровне развития и организованности этих кочевников. Доказательство тому – каменные изваяния из песчаника, которым богата наша земля. Самые высокие из них – три с половиной метра над землей и еще полтора под. Весом некоторые доходят до трех тонн.
Вообще 12 век на территории нашего края считается золотым веком тюркского камнерезного искусства. Эти древние скульптуры по праву заняли свою нишу в сокровищнице мирового изобразительного искусства. Возраст многих каменных изваяний – восемьсот-девятьсот лет. Всех их собрали на территории Луганской области студенты и преподаватели исторического факультета педагогического университета. Первый экспонат коллекции появился более пятидесяти лет назад.
Парк скульптур под открытым небом – детище Константина Красильникова, археолога, без преувеличения, с мировым именем. Собранные здесь экспонаты – и учебное пособие для студентов, и послание из прошлого. Языческие статуи, хоть время и ветер их не пощадили, говорят и о статусе изображенного человека, и о его возрасте и даже о характере. Всего около семидесяти фигур – стелы, воины, но больше всего женских. В половецком обществе женщина занимала очень высокое положение. Наравне с мужчинами женщины выступали в военные походы, в случае гибели мужчины могли взять на себя бразды правления. Но самое главное, конечно, женщина рождала сына, будущего воина, или девочку, будущую продолжательницу рода.
Кочевники устанавливали статуи у курганов, степных погребальных холмов. К подножию изваяний приносили жертвы, просили плодородия, получали благословение перед военными походами. В двадцатом веке скульптуры разместились на территории Луганского государственного педагогического университета. Жаль только, что по законам нынешнего времени, вуз огорожен, и погулять вокруг каменных баб, как раньше, пока невозможно. Хочется верить, что так будет не всегда. #мои
(продолжение)
Начиная с одиннадцатого века и вплоть до нашествия монголо-татар в тринадцатом южные земли Луганской области, где с востока на запад проходит Донецкий кряж, были местами активного заселения половцев. Так называемая Дешт-и-Кипчак, половецкая степь. Половцы не оставили письменности, но дошедшие до наших дней предметы их быта и культуры говорят о высоком уровне развития и организованности этих кочевников. Доказательство тому – каменные изваяния из песчаника, которым богата наша земля. Самые высокие из них – три с половиной метра над землей и еще полтора под. Весом некоторые доходят до трех тонн.
Вообще 12 век на территории нашего края считается золотым веком тюркского камнерезного искусства. Эти древние скульптуры по праву заняли свою нишу в сокровищнице мирового изобразительного искусства. Возраст многих каменных изваяний – восемьсот-девятьсот лет. Всех их собрали на территории Луганской области студенты и преподаватели исторического факультета педагогического университета. Первый экспонат коллекции появился более пятидесяти лет назад.
Парк скульптур под открытым небом – детище Константина Красильникова, археолога, без преувеличения, с мировым именем. Собранные здесь экспонаты – и учебное пособие для студентов, и послание из прошлого. Языческие статуи, хоть время и ветер их не пощадили, говорят и о статусе изображенного человека, и о его возрасте и даже о характере. Всего около семидесяти фигур – стелы, воины, но больше всего женских. В половецком обществе женщина занимала очень высокое положение. Наравне с мужчинами женщины выступали в военные походы, в случае гибели мужчины могли взять на себя бразды правления. Но самое главное, конечно, женщина рождала сына, будущего воина, или девочку, будущую продолжательницу рода.
Кочевники устанавливали статуи у курганов, степных погребальных холмов. К подножию изваяний приносили жертвы, просили плодородия, получали благословение перед военными походами. В двадцатом веке скульптуры разместились на территории Луганского государственного педагогического университета. Жаль только, что по законам нынешнего времени, вуз огорожен, и погулять вокруг каменных баб, как раньше, пока невозможно. Хочется верить, что так будет не всегда. #мои
❤15👍4
Мой архитектор Шеремет
О сегодняшнем герое пишу и с трепетом, и немного волнуясь. Не только потому, что знаю его дочь, которую бесконечно уважаю и которая очень строга ко всему, что связано с памятью об отце. А потому, что город, в котором я родилась, придумал в том виде, каким я его полюбила, именно он. Александр Степанович Шеремет не был коренным луганчанином, но семейное предание хранит историю о том, как жена его часто в шутку упрекала, мол, Луганск – твоя любовница. 19 августа 1898 года в Нежине Черниговской области родился будущий главный и, пожалуй, единственный настоящий архитектор Луганска.
Он с юных лет рассчитывал только на себя, не чураясь никакой работы, не отступая перед трудностями. Был и грузчиком, и репетитором, работал и на заводе, и на земле, служил экспедитором и счетоводом. В 1924 году Александр Шеремет поступил на архитектурный факультет Киевского художественного института. А когда по его окончании оказался перед выбором преподавать или работать непосредственно по специальности, не задумываясь, выбрал второе. И уехал в Харьков, где проектировал жилье для рабочих тракторного завода, а также был одним из соавторов проекта местного стадиона «Динамо». В 1933 году Александр Шеремет приехал на работу в Луганск.
Пыльный, ветреный, с одноэтажными застройками, узкими улицами и множеством тупиков и переулков промышленный город утопал в грязи, особенно по весне и осенью. Мощеных дорог не было, не хватало зеленых насаждений. Но именно этот город стал судьбой и всем смыслом жизни архитектора Александра Шеремета. Сразу четыре многоквартирных дома строятся в Луганске с его приходом – их и сегодня отличает особый, шереметьевский, стиль, они и сегодня, несмотря на неухоженность, придают старой части города неповторимую прелесть. Один из них коренные луганчане знают, как дом старых большевиков. До 1934 года школы Луганска размещались в приспособленных помещениях, но уже в 1935 городу выделили более 300 тысяч рублей на строительство трех школ - №7, 17 и 20. В те годы, как, впрочем, и всю дальнейшую карьеру, Шеремету есть дело до всего – и до проекта оперного театра в Луганске, и до трамвайных остановок по первому маршруту. 👇#мои
О сегодняшнем герое пишу и с трепетом, и немного волнуясь. Не только потому, что знаю его дочь, которую бесконечно уважаю и которая очень строга ко всему, что связано с памятью об отце. А потому, что город, в котором я родилась, придумал в том виде, каким я его полюбила, именно он. Александр Степанович Шеремет не был коренным луганчанином, но семейное предание хранит историю о том, как жена его часто в шутку упрекала, мол, Луганск – твоя любовница. 19 августа 1898 года в Нежине Черниговской области родился будущий главный и, пожалуй, единственный настоящий архитектор Луганска.
Он с юных лет рассчитывал только на себя, не чураясь никакой работы, не отступая перед трудностями. Был и грузчиком, и репетитором, работал и на заводе, и на земле, служил экспедитором и счетоводом. В 1924 году Александр Шеремет поступил на архитектурный факультет Киевского художественного института. А когда по его окончании оказался перед выбором преподавать или работать непосредственно по специальности, не задумываясь, выбрал второе. И уехал в Харьков, где проектировал жилье для рабочих тракторного завода, а также был одним из соавторов проекта местного стадиона «Динамо». В 1933 году Александр Шеремет приехал на работу в Луганск.
Пыльный, ветреный, с одноэтажными застройками, узкими улицами и множеством тупиков и переулков промышленный город утопал в грязи, особенно по весне и осенью. Мощеных дорог не было, не хватало зеленых насаждений. Но именно этот город стал судьбой и всем смыслом жизни архитектора Александра Шеремета. Сразу четыре многоквартирных дома строятся в Луганске с его приходом – их и сегодня отличает особый, шереметьевский, стиль, они и сегодня, несмотря на неухоженность, придают старой части города неповторимую прелесть. Один из них коренные луганчане знают, как дом старых большевиков. До 1934 года школы Луганска размещались в приспособленных помещениях, но уже в 1935 городу выделили более 300 тысяч рублей на строительство трех школ - №7, 17 и 20. В те годы, как, впрочем, и всю дальнейшую карьеру, Шеремету есть дело до всего – и до проекта оперного театра в Луганске, и до трамвайных остановок по первому маршруту. 👇#мои
❤2🔥2🤝2
Мой архитектор Шеремет
(продолжение)
Но его главное детище – Парк культуры и отдыха имени Горького, ставший жемчужиной города. Шеремет – и руководитель всего проекта, и автор главного входа парка, двух его павильонов, центрального фонтана, вышки для прыжков в воду, кстати, одной из самых высоких в Советском Союзе. Вот лишь несколько цифр и фактов из газеты «Ворошиловградская правда» от 18 августа 1936 года, в день открытия парка: 17000 квадратных метров асфальта покрыли аллеи и площади, около миллиона цветов высажены в клумбах и цветниках, 80000 ведер воды в сутки выливают все фонтаны и бассейны парка, 5000 человек могут одновременно танцевать на центральной площади у эстрады.
В ноябре 1937 года в Луганске открыли еще один архитектурный шедевр, созданный по проекту Александра Шеремета – памятник Борцам революции.
На плитах памятника, схожего по своему художественному решению со стеной коммунаров в Париже, были высечены имена тех, кто погиб при защите города и на фронтах гражданской войны. В этом же году Александр Шеремет стал главным архитектором Луганска и пробыл на этой должности 32 года!
Он не воспользовался бронью, а ушел на фронт в годы Великой Отечественной войны – прошел от Каспийского моря до Праги-Польской. Всю войну главный архитектор хранил в кармане гимнастерки тот самый спецвыпуск газеты «Ворошиловградская правда» об открытии Парка имени Горького. В августе 1942 года он был назначен старшим инженером строительного батальона по созданию единой системы обороны Кавказа на суше, море и в воздухе. Позже строил оборону Центрального и Воронежского фронтов на Дону. А в декабре 44-го Шеремета отозвали с фронта – восстанавливать освобожденный Ворошиловград.
И он не просто восстанавливал, Александр Степанович установил правила строительства и благоустройства города, защищал его от хаотичных застроек и архитектурного уродства. Уже через год после Победы по проекту Александра Шеремета построили парадный вход в Сад имени 1 мая, в 1949 – был открыт построенный на месте разрушенного войной драматический театр на Пушкинской, в 1950 – началась застройка Красной площади. Старожилы наверняка помнят, какой популярностью пользовался у луганчан летний кинотеатр «Молодая гвардия» – это тоже проект Шеремета.
Ему предлагали стать главным архитектором Черкасс, приглашали работать в Ялту и даже в Одессу. Он всякий раз отказывался, отшучиваясь: «У нас вода вкуснее, чем в Крыму», и даже после его ухода город Луганск жил и застраивался по генеральному плану, соавтором которого он был. Александр Шеремет мечтал одеть в гранит набережную Лугани, был убежден, что Луганску необходим театр оперы и балета, и, хотя этому не суждено было воплотиться, почти все созданные по его проектам сооружения включены в списки памятников архитектуры и градостроительства областного или национального значения, все они – образцы, которые по-прежнему восхищают и на которые и сегодня не помешало бы равняться современным градостроителям.
Архивные фото из книги «Город, ставший судьбой» (авторы Т.Шеремет, Н. Селезнева, А. Закорецкий, А. Кравченко) #мои
(продолжение)
Но его главное детище – Парк культуры и отдыха имени Горького, ставший жемчужиной города. Шеремет – и руководитель всего проекта, и автор главного входа парка, двух его павильонов, центрального фонтана, вышки для прыжков в воду, кстати, одной из самых высоких в Советском Союзе. Вот лишь несколько цифр и фактов из газеты «Ворошиловградская правда» от 18 августа 1936 года, в день открытия парка: 17000 квадратных метров асфальта покрыли аллеи и площади, около миллиона цветов высажены в клумбах и цветниках, 80000 ведер воды в сутки выливают все фонтаны и бассейны парка, 5000 человек могут одновременно танцевать на центральной площади у эстрады.
В ноябре 1937 года в Луганске открыли еще один архитектурный шедевр, созданный по проекту Александра Шеремета – памятник Борцам революции.
На плитах памятника, схожего по своему художественному решению со стеной коммунаров в Париже, были высечены имена тех, кто погиб при защите города и на фронтах гражданской войны. В этом же году Александр Шеремет стал главным архитектором Луганска и пробыл на этой должности 32 года!
Он не воспользовался бронью, а ушел на фронт в годы Великой Отечественной войны – прошел от Каспийского моря до Праги-Польской. Всю войну главный архитектор хранил в кармане гимнастерки тот самый спецвыпуск газеты «Ворошиловградская правда» об открытии Парка имени Горького. В августе 1942 года он был назначен старшим инженером строительного батальона по созданию единой системы обороны Кавказа на суше, море и в воздухе. Позже строил оборону Центрального и Воронежского фронтов на Дону. А в декабре 44-го Шеремета отозвали с фронта – восстанавливать освобожденный Ворошиловград.
И он не просто восстанавливал, Александр Степанович установил правила строительства и благоустройства города, защищал его от хаотичных застроек и архитектурного уродства. Уже через год после Победы по проекту Александра Шеремета построили парадный вход в Сад имени 1 мая, в 1949 – был открыт построенный на месте разрушенного войной драматический театр на Пушкинской, в 1950 – началась застройка Красной площади. Старожилы наверняка помнят, какой популярностью пользовался у луганчан летний кинотеатр «Молодая гвардия» – это тоже проект Шеремета.
Ему предлагали стать главным архитектором Черкасс, приглашали работать в Ялту и даже в Одессу. Он всякий раз отказывался, отшучиваясь: «У нас вода вкуснее, чем в Крыму», и даже после его ухода город Луганск жил и застраивался по генеральному плану, соавтором которого он был. Александр Шеремет мечтал одеть в гранит набережную Лугани, был убежден, что Луганску необходим театр оперы и балета, и, хотя этому не суждено было воплотиться, почти все созданные по его проектам сооружения включены в списки памятников архитектуры и градостроительства областного или национального значения, все они – образцы, которые по-прежнему восхищают и на которые и сегодня не помешало бы равняться современным градостроителям.
Архивные фото из книги «Город, ставший судьбой» (авторы Т.Шеремет, Н. Селезнева, А. Закорецкий, А. Кравченко) #мои
❤8👍3