​​Рузиля Бишева работала учительницей русского языка и литературы в школе. Пару лет назад она уволилась и занялась домашним обучением 10-летнего сына. Но даже после увольнения происходящее в школах не перестало ее волновать. Учительница стала общаться с другими активными родителями, — и создала для них общий чат. За который быстро поплатилась. В ноябре 2022 года за обсуждение в родительском чате выборов Рузилю оштрафовали за «дискредитацию армии России». А спустя еще полгода в дом к бывшей учительнице и ее сыну силовики ворвались с обыском. Против Рузили завели уголовное дело.

Почему?
Причина — анонимное письмо, которое было отправлено саратовскому чиновнику от имени активных родителей города. В нем папы и мамы ребят школьного возраста требовали от местных властей, среди прочего, отремонтировать старые школы, построить новые, а еще — отменить «Разговоры о важном», так как политическая пропаганда в школах запрещена законом. «Главные террористы — не дети и родители, а те, кто поддерживал политику [властной партии] “Единая Россия” и поддерживают сейчас войну <...>. Это война против украинцев, против мирных жителей прекрасной Украины», — говорилось также в письме. Силовики решили, что это послание написала Рузиля. И во второй раз обвинили ее в «дискредитации армии». Теперь обвинение грозило ей тюрьмой. 

Что было дальше?
На протяжении года письмо изучали разные эксперты. В конце концов они пришли к выводу, что раз никаких упоминаний военных и армии России в письме нет, — то и «дискредитации армии» быть не может. Уголовное дело против Рузили закрыли, — редчайшая история политического преследования в России, когда все закончилось хорошо. По крайней мере — пока.

Почему «пока»?
Потому что даже несмотря на то, что сейчас уголовное дело против Рузили прекращено, активистка все равно переживает за свою безопасность: «С одной стороны, [отказ властей от обвинений] большое облегчение — да. А с другой стороны, ты понимаешь, что все равно на мушке у этих силовиков находишься, что одно неосторожное слово в средствах массовой информации, и они могут продолжать преследовать». И так, конечно, не должно быть.

Еще 1664 ребенка и подростка получили ранения, сообщили украинские власти. Больше всего детей погибли и пострадали в Донецкой и Харьковской областях Украины, — регионах, которые власти России в попытках захватить побольше украинских территории обстреливают сильнее всего. 

Эти очень страшные цифры говорят о том, что развязанная Путиным и его приспешниками война, вопреки сказкам российской пропаганды, уже касается и еще может коснуться миллионов мирных жителей Украины. В том числе — детей и подростков. 

Мы очень надеемся, что рано или поздно каждый такой случай будет расследован, — и все причастные понесут заслуженное наказание.

​​Почему пропаганда в России так внимательно следит за выборами в США и заставляет делать это всех вокруг: две причины

В Америке на этой неделе прошли выборы президента. Новостями об этом были заполнены все государственные российские СМИ. Некоторые пропагандисты даже забыли на время про российские новости — эфиры были только про Америку. Почему вообще пропаганде в России так важно было заинтересовать всех вопросом о том, кто победит в президентской гонке на другом континенте? 

Причина 1: «Америка — виновница войны, которую Россия ведет против Украины». 

Это — ложь, в которой вот уже больше двух лет Путин и его приспешники пытаются всех убедить. Мол, «это мы не по своей воле напали на Украину, чтобы захватить ее земли и распоряжаться ее территориями, это нас вынудили». А кто вынудил? Конечно, США и другие западные страны: якобы дружба и союзничество Украины с США и вообще с Западом могли чем-то угрожать России. «А вот сменится власть в США, — может, никакой угрозы и не будет», — пытаются убедить граждан российские власти. Словом, они делают вид, что ответственность за войну лежит не на Путине и его приближенных, а на США и странах Запада (нет, это ложь). И что кто-нибудь, кроме российских властей, может эту войну завершить (и это ложь тоже). 

Причина 2: «США — главный противник России во всем». 

Это — еще одна идея, популярная среди российских пропагандистов. Они привыкли все хорошие события в жизни страны связывать с российскими властями, а во всех плохих винить «зарубежных врагов». Главным таким «врагом» власти в России назначили США. Якобы правительство Америки только и мечтает о том, чтобы навредить России и ее гражданам: «вводят неприятные санкции», «тренируют шпионов», «спонсируют теракты» — и так далее. И все это — вроде как для того, чтобы «контролировать ситуацию в России». Только зачем властям другого государства, у которого и своих дел полно, вмешиваться в политику далекой России, российские пропагандисты никогда не объясняют.

А почему за выборами в США действительно следят по всему миру?
Потому что США — влиятельное государство, которое сотрудничает с десятками других стран. А еще (и это действительно важно для всех, кто интересуется судьбой России) США — одно из наиболее сильных и богатых государств на земле, и оно до сих пор очень серьезно поддерживало Украину в ее борьбе с Россией. Смена власти в США, действительно, может привести к тому, что этой поддержки может стать меньше, — или, наоборот, больше. Но в первую очередь выборы в США, конечно, влияют на жизнь граждан США, и об этом стоит помнить. Мы будем наблюдать за происходящим и рассказывать обо всем важном вам.

​​Запорожье, Одесса, Харьков, — крупные города Украины снова под ударами российской армии. Дронами, ракетами и авиабомбами военные из России вновь обстреляли мирные здания.

▪️ Украинский город Запорожье обстреливали вчера. Российская армия нанесла по городу как минимум пять ударов. Одна авиабомба упала рядом с жилой четырехэтажкой. Взрывной волной повредило здание больницы. Из-под завалов спасатели достали четырех погибших. 40 человек получили ранения. Среди них — трое детей, совсем маленькие: четырехмесячная девочка, годовалый и пятилетний мальчики, — а еще — подросток 15 лет.

▪️ Еще один украинский город, — приморскую Одессу, — армия России обстреляла сегодня ночью. Сразу несколько дронов со взрывчаткой атаковали небольшие жилые дома. В некоторых из них начался пожар. Разлетевшиеся после взрывов осколки повредили одну из самых больших, старейших, школ в городе. В результате атаки погиб один человек. Еще девять — получили ранения.

▪️ Ночью российские военные сбросили несколько авиабомб на украинский Харьков. Взрывы раздавались и в спальных районах города, и в самом центре, — среди исторических зданий. Повреждены площадь Свободы, торговые павильоны, магазины, выходы со станций метро... Один из снарядов попал в жилую многоэтажку. «Я на часы посмотрела, было 3:30. Услышала первый взрыв, далеко-далеко. Проснулась, читаю: “Летит”. Ну, думаю, уйду. Хотя бы от окон подальше. Я обычно в коридор иду. Пошла в туалет — и все. Бах и все. Просто дым. Полностью дым», — рассказала жительница дома Олена. В ее многоэтажке бомба разрушила целый подъезд, — с третьего по первый этаж. Ранены 25 человек, среди них четверо детей, в том числе — трехмесячный младенец.

«Весь вечер и ночь террористы атаковали наши города и общины», — сказал о российских атаках президент Украины Владимир Зеленский. «Терорристы» — верное слово для тех, кто бомбит мирные города украины. Мы надеемся, что рано или поздно каждое нападение террористов будет расследовано и все причастные к ним понесут наказание.

«Наступит момент, когда вы окажетесь победителями»

Интервью с преподавателем и политологом Екатериной Шульман для подросткового проекта «Новости-26: подросткам о российской политике»

Линор Горалик, главный редактор «Новостей-26»: Мы часто говорим в «Новостях-26» о том, что свобода — это очень важно. Что такое «свобода» лично для вас?

Екатерина Шульман, преподаватель, политолог: Те, кто учились в советской школе и вузе, помнят фразу «Свобода — это осознанная необходимость». Ее обычно приписывают экономисту и философу Карлу Марксу (хотя похоже мыслили еще более ранние философы — Гегель и Спиноза). Это определение свободы мало кому нравится: звучит как оправдание рабства.

Подразумевается, однако, вот что: разобраться, насколько наши собственные желания принадлежат нам, бывает не так-то просто. Во-первых, мы всегда окружены обстоятельствами, которые сильнее нас. А во-вторых, наши собственные желания тоже сформированы какими-то обстоятельствами: наследственностью, физическим состоянием, средой в которой мы выросли, обществом, в котором мы живем, и многим другим. Чего мы хотим сами, а какие желания нам внушает общество? Насколько свободен тот, кто стремится к свободе?

Французский философ и социолог Пьер Бурдьё сформулировал понятие «габитус». Габитус — это сочетание всего, что составляет многогранную личность человека: наших внешних свойств, возраста, социальной принадлежности, привычек и наследственности. Так вот, свобода — это возможность поступать в соответствии с габитусом, с нашими личными свойствами. Или, на языке рекламных слоганов, быть собой.

Опираясь на эту идею, можно попробовать понять, что такое свобода, двигаясь от обратного. Например, я говорю себе, что отсутствие свободы для нас — это невозможность сделать то, что, как нам кажется, нам полагается по праву. Скажем, я преподаватель, мне полагается преподавать, но в моей родной стране, России, мне это запрещено специальным федеральным законом, потому что меня назначили «иностранным агентом». Теперь я не могу преподавать ни в школе, ни в ВУЗе. Для меня это возмутительное ограничение моей свободы. А, например, невозможность приобрести яхту и плавать на ней по морям никак моей свободы не ограничивает: наверное, это хорошая вещь, но мне она ни для чего не нужна.

Другой пример: человек вырос с определенным уровнем достатка и внезапно лишается его. У него есть чувство, что этот достаток положен ему по праву, и свой новый, вынужденный, образ жизни он воспринимает как несвободу. Но отсутствие чего-нибудь другого, важного для иных людей, для него несвободой не окажется. Например, ему может быть неважно, преподает он или нет.

ПРОДОЛЖЕНИЕ

ПРЕДЫДУЩИЙ ОТРЫВОК

Екатерина Шульман, преподаватель, политолог: Возьмем для еще одного примера свободу передвижения. Когда человека запирают в тюрьму, это возмущает почти всех. Никто не воспринимает это как естественную ситуацию. Но, скажем, возможность путешествовать за границу для одних важна, а для других — не очень. Или, скажем, во время социологических опросов очень многие респонденты говорят о свободе от бедности, и их нельзя упрекать в том, что они чересчур зациклены на деньгах. Когда человек вынужден каждый день высчитывать, может он купить кило творога или полкило, он, разумеется, переживает состояние несвободы. Так и получается, что понимание свободы зависит от наших личных свойств, — и мое понимание свободы зависит от моих личных свойств, конечно.

А еще есть концепция, которая говорит, что свобода бывает негативной и позитивной. Негативная свобода — это свобода «от» чего-то: от насилия, от произвольного заключения, от дискриминации. А позитивная – свобода «для» чего-то: для того, чтобы учиться, передвигаться, зарабатывать, голосовать, высказываться. Они одинаково важны, но негативную свободу в людям большой степени обеспечивают государство и законы, а позитивную люди могут раздобыть себе сами. Понятно, что закон и правопорядок должен защищать нас от произвольного насилия, но кто должен ограждать нас от бедности и невежества?

При этом важно, чтобы свобода выбора не была связана с запредельными рисками. Человек должен иметь возможность делать то, что он хочет, и при этом оставаться в безопасной ситуации, - или, по крайней мере, в относительно безопасной. Например, когда людям в России говорят: «У вас есть свобода выйти на протестный митинг, но там вас сперва побьют, а потом к вам домой придет полиция», — то здесь ни о какой свободе речь не идет. Конечно, никакой выбор не бывает совершенно безопасным. Если вы выбираете пойти учиться на переводчика, есть риск, что для вас потом не найдется работы или что вас выгонят за неуспеваемость. Но за обучение какому-нибудь предмету, — например, философии, — людей не должны сажать в тюрьму. Иными словами, когда мы говорим, что свобода и наше понимание свободы зависит от того, как устроены лично мы, важно не забывать, что это зависит еще и от того, как устроено общество вокруг нас.

ПРОДОЛЖЕНИЕ

ПРЕДЫДУЩИЙ ОТРЫВОК

Линор Горалик, главный редактор «Новостей-26»: Как вам удается не терять надежду, что будущее окажется лучше настоящего, особенно в такие тяжелые времена?

Екатерина Шульман, преподаватель, политолог: Знаете, мне кажется, что людям, которые занимаются тем, чем занимаюсь я, это дается легче, чем многим другим. Мы исследователи и преподаватели, мы занимаемся интеллектуальным трудом. Слово «просветитель» звучит громко и чересчур пафосно, но мы те люди, которые перерабатывают информацию и передают ее окружающим. Причем речь идет не об информации сиюминутного характера, а о материях, связанных с наукой и культурой — материями хоть и меняющимися, но достаточно стабильными. Наша работа — это, по возможности, поддержание и сохранение цивилизации. Мы противостоим наползающему хаосу от имени космоса — осмысленного порядка, основанного на знании. Мы знаем, что хаос будет наползать всегда, и наша работа никогда не кончится. Хуже того, однажды хаос победит лично нас — мы закроем глаза и растворимся в небытии, и им же поглотиться часть трудов наших. Но также мы знаем, что культура будет существовать всегда, и всегда будут те, кто её поддерживает. Хаос старше космоса, но космос сменяет хаос: боги победили титанов, герои наследуют богам (почитайте про это в Теогонии Гесиода).

Работа наша бесконечна. Условно говоря, детей надо учить читать. Родятся новые дети, они опять будут неграмотными, их снова надо будет учить читать... Чего расстраиваться? Надо работать.

Конечно, у людей нашей профессии, у всей нашей социальной группы бывают провалы. Тогда становится очень грустно. Вроде мы ткали эту ткань культуры долгое время, и у нас что-то получалось. А потом раз, — и эта ткань рвется (или ее рвут), и в ней возникают большие дыры. И тогда все люди культуры, культуры в широком смысле, от рестораторов до дирижеров, смотрят друг на друга и в ужасе думают: «Что это мы? Где это мы ошиблись? Что мы сделали не так? Почему опять в дыру пролезла хтонь и пожрала всё, что мы тут делали?..» Этот вопрос, который люди русской культуры задавали себе на рубеже XIX и XX веков. Вопрос, который люди немецкой культуры задавали себе в 30-е годы XX века, когда поднимал голову фашизм в Германии. Мы можем только воображать, что чувствовали китайские интеллектуалы и ученые во время Культурной революции, — тотального погрома, когда рушилось все здание многовековой китайской цивилизации. Этот же вопрос многие из нас задают себе сейчас в России и глядя на Россию.

Наверное, самый яркий и памятный пример большого провала в истории западной цивилизации, — это гибель Римской империи, о которой вы можете много где послушать и почитать. В такие периоды самое главное, как мне кажется, — помнить вот что: в моменте, в каком-то конкретном моменте, бывает по-настоящему страшно и очень больно. Но когда смотришь на большую дорогу истории, понимаешь, что, с одной стороны, прогресс очевиден, не видеть его нельзя. Но, с другой стороны, он не линеен и не постоянен. Иногда он совершается скачками, иногда отскакивает назад. Так тоже бывает. На великой дороге цивилизации есть провалы. Самое обидное и болезненное, когда эти провалы случаются на твоем участке и в твое дежурство, — on your watch, как говорится. Тяжко, когда чувствуешь за это ответственность. Но нельзя не осознавать, что это не конец истории.

ПРОДОЛЖЕНИЕ

ПРЕДЫДУЩИЙ ОТРЫВОК

Линор Горалик, главный редактор «Новостей-26»: Если бы лично вы, Екатерина Шульман, были подростком сейчас, вас бы интересовала политика?

Екатерина Шульман, преподаватель, политолог: Я была очень политизированным ребенком, — и в 13, и в 14 лет это был один из основных моих интересов. Вероятно, одна из причин тому — исторические обстоятельства моего детства. Я пошла в школу в 1985 году. Я выросла в обстановке постоянно расширяющегося пространства свободы — а не наоборот. Перестройка начиналась с движения педагогов-новаторов. Первым полем экспериментов была именно школа. Вся моя семья — педагоги, и поэтому меня очень интересовало социальное и политическое. Мне хотелось понимать, о чем говорят взрослые, и как можно скорее выйти из детского состояния, которое мне всегда казалось довольно унизительным (знаю, что это непопулярная точка зрения: наша культура велит нам считать детство наилучшим временем, и любить детское в себе, но я никогда ничего особенно привлекательного в этом не находила. Взрослым быть лучше, а лучше всего иметь профессию и осмысленное занятие; ничего этого у детей нет). Я хотела перейти в лагерь взрослых, а там говорили о политике и реформах, о свободе и литературе. Это было важно и интересно. Но надо помнить, что это было время, когда свободы становилось все больше. Если бы я жила, как сейчас, в обстановке схлопывающегося пространства свободы, не знаю, какой бы я была. Может быть, мне хотелось бы закрыться от любых социальных вопросов в чем-нибудь очень частном или умозрительном, как многие сейчас делают: изучают что-нибудь безобидное и мало кому нужное. Но мне кажется, что в любое время социально-политическое — это интересно, большие системы и большие процессы — это сложно и увлекательно.

Я понимаю тех, кто сейчас испытывает отвращение к политике. Сейчас и взрослому приходится очень тяжело, а юному человеку, наверное, еще тяжелее. Но всe же юные люди следят за политикой и интересуются ею, и меня это восхищает. Моей старшей дочери сейчас 16 лет. Нельзя не видеть, что это поколение политически воспитал Навальный. Он рассказал им, что политика вообще бывает. Он научил их политическому языку. Он объяснил им, что такое политическое действие. Это произошло с ними в возрасте, когда вообще рождается то, что писатель Герцен называл «общечеловеческий интерес», — интерес к чему-то, что выходит за пределы маленького тебя. У них был вождь, и его убили. Они этого не забудут.

ПРОДОЛЖЕНИЕ

ПРЕДЫДУЩИЙ ОТРЫВОК

Линор Горалик, главный редактор «Новостей-26»: Многие из тех подростков, которые пишут нам в анонимный бот, спрашивают, как не поддаваться пропаганде, которую бесконечно льют им в уши и в школе, и на внешкольных занятиях. Есть ли у вас для них какой-нибудь совет или лайфхак?

Екатерина Шульман, преподаватель, политолог: Дорогие подростки, первое: та пропаганда, которая льется вам в уши, — это не дождь, не природное явление. Это действия взрослых, и это их вина. Я напоминаю об этом, потому что об этом часто забывают. Те, кто задумывают, организуют, проводят эту пропагандистскую работу, виновны, это их преступление. Они злоупотребляют своей властью и вашим доверием. Их долг — распространять знания, а они сеют варварство и невежество, они пожирают ваше время и врут вам. Философ Шопенгауэр писал, что предательство — это вредить там, где поклялся защищать. Нарушение своего долга — это преступление. Чем выше должность и больше полномочия, тем больше вина: директор школы виноват больше, чем учитель, министр больше, чем директор, а самая тяжкая вина — на политических властях, без чьего указания ничего этого не было бы.

Второе. Многие, мне кажется, боятся не столько лично зомбифицироваться, сколько быть в окружении зомби. Многим кажется, что все вокруг слушают пропаганду и согласны с ней, а я один — нет, что всем нравится то, что говорится, а мне — нет. Это очень страшная мысль. Но старайтесь помнить, что сосед точно так же думает о вас. Он думает, что вам нравится происходящее, а ему, единственному, — нет, и что если вы узнаете, что он думает, то разорвете его на части. Но это неправда. И эта неправда изолирует людей друг от друга.
Она изолирует вас от ваших друзей. Она изолирует вас от учителя, который что-то лепечет, боясь, что ученики на него донесут. Ровно этого сейчас добиваются власти, не жалея ни средств, ни сил, ни огромного федерального бюджета на пропаганду среди детей и подростков. Знайте, что когда все это закончится, вы будете с изумлением смотреть друг на друга и не увидите никого, кто сказал бы: «Где же наши "Разговоры о важном"? Я так скучаю по ним. Давайте сами соберемся и будем друг другу рассказывать, как хорошо воевать в Украине!» Этого не будет.

Страх — одна из самых искажающих эмоций в человеческой жизни. От страха делаются самые страшные вещи. Самая чудовищная агрессия и насилие часто объясняются страхом. Даже насилие, которое родители применяют к детям. Они боятся, что если не наказать ребенка каким-нибудь ужасным образом, он навредит себе. Если не запереть его в доме, то он погибнет на улице. Если самим не перевоспитать его каким-нибудь немыслимым способом в «правильную сексуальную ориентацию», то его убьют другие... Понятно, что это ненормальная логика, но очень часто такие вещи делаются от страха, — и еще от того, что людей не научили ничему другому.

Когда ваши старшие внушают вам эту пропагандистскую ахинею, очень часто они боятся за вас. Они боятся, что если они скажут вам правду, а вы ее где-то повторите, вам будет грозить опасность. И их страхи не беспочвенны. Вы знаете, что примеры есть, и примеры страшные. Помните о власти страха и о том, что он делает с людьми, и, пожалуйста, берегите себя. Если у вас получится, переглянувшись с соседом, понять, что он ваш единомышленник, попробуйте аккуратно проверить эту версию. Будьте крайне осторожны, но знайте, что вы на самом деле не одиноки. Наступит момент, когда вы окажетесь победителями: вам надо до него дожить.

Екатерина Шульман дала интервью нашему главному редактору Линор Горалик, - специально для "Новостей-26". Спасибо ей огромное.
1. Про свободу: часть 1 и часть 2.
2. Про то, как удается не терять надежду на лучшее будущее.
3. Про то, как сама Екатерина Шульман была подростком, - и про подростковый интерес к политике.
4. Про то, как не поддаваться пропаганде, - и про то, что в итоге вы, подростки, окажетесь победителями.

​​«Изготовление шапочек из фольги — это не только полезное и творческое занятие, но и важный патриотический акт, символизирующий готовность защищать свою Родину от внешних угроз». Учителя семи школ в Воронежской области повелись на пранк и изготовили «шлемы» из фольги. Они думали, что это «патриотическая акция властей»

А что же это было?!
На самом деле письмо с требованием участвовать в такой «акции» разослал в школы  художник-акционист, бывший учитель истории из Беларуси Владислав Бохан. В его письме были совершенно идиотские объяснения, — мол, «шлем из фольги должен помочь защититься от облучения «западных космических спутников», — и прочая дребедень. Но закрыть глаза на всю эту несуразицу учителей заставила и еще одна причина: организовать «акцию» с шапочками Бохан потребовал от имени властной партии «Единая Россия».

Чем все закончилось?
Всерьез пранк восприняли в семи школах в Воронежской области (это на юге России). В двух школах, отчитываясь о проведении акции, учителя записали видеообращения, где заявили, что изготовление «шлемов из фольги — важный патриотический акт». Еще одна учительница попросила у Бохана «сертификат участницы патриотической акции». В общем, совершенный сюр! 

Почему это все вообще оказалось возможным?
Как нам кажется, у происшедшего есть по меньшей мере два объяснения. 

1. Власти (реальные власти!) являются для школьных учителей очень жестокими начальниками. От них зависит, будет ли работать учитель в школе или его уволят, будет ли ему, чем кормить, свою семью, или нет. Поэтому критиковать даже самые идиотские требования властей и прекословить им решается далеко не каждый учитель. 

2. Сами власти в последнее время приняли столько нелогичных и попросту глупых решений в отношении школ, что разобраться, где пранк, а где нет, иногда бывает почти невозможно. 

Пожалуйста, держитесь, и если школе вас будут заставлять «ради патриотизма» надеть шапочку из фольги, помните, — учителям иногда тоже противно заниматься такими идиотскими вещами, — но выбора у них почти никогда нет.

​​А все потому, что на одном из приемов врач-педиатр якобы заговорила с пациенткой о войне... 

Почему якобы? 
О том, что на самом деле происходило тогда в кабинете поликлиники между врачом-педиатром, — 68-летней Надеждой Буяновой, — и ее пациенткой Анастасией не знает никто, кроме них самих. Никаких видео или аудиозаписей с этого приема не существует. Пациентка во время судебных заседаний постоянно меняла показания. Но ее сбивчивых слов оказалось достаточно, чтобы Надежду обвинили в «фейках об армии России по мотивам политической ненависти». За эти «фейки» суд отправил врача в тюрьму на пять с половиной лет.

Как все вообще началось?
Анастасия — многодетная мама. В прошлом году она пришла вместе с сыном к Надежде на прием. Мальчик начал хулиганить, и Анастасия рассказала врачу, что его отец был военным и погиб на войне против Украины. 

▪️ Анастасия уверяет, что педиатр в ответ на это вместо слов сочувствия заявила, будто в этой войне виновата Россия, и российский военный «был законной целью для Украины», — ведь никаких российских солдат в Украине быть не должно.

▪️ Сама врач утверждает, что могла сделать мальчику замечание, но говорить о политике у нее как у врача с десятками пациентов в день просто не было времени. «В чем усмотрели политическую ненависть? Я не политик и не собираюсь политикой заниматься», — говорила Надежда на суде.

Что было дальше?
Несмотря на заверения Надежды, против нее ополчились власти: завести уголовное дело потребовал личный друг Путина — глава Следственного комитета Александр Бастрыкин. Над Надеждой с его подачи начался суд.

Почему это очень важное дело?
Как минимум по двум причинам.

1. Кроме слов Анастасии, никаких доказательств вины Надежды ни у суда, ни у кого другого не было и нет до сих пор. Но даже этих слов, — слов всего одного свидетеля, — оказалось достаточно, чтобы отправить человека в тюрьму на несколько лет. И это немыслимая несправедливость. Суд всегда должен рассматривать обе точки зрения сторон и принимать решение, исходя из имеющихся доказательств, а не из чьих-то личных желаний. Даже если этот кто-то — друг Путина.

2. Даже если представить себе, что Надежда действительно сказала своей пациентке что-нибудь про войну, ее поступок заслуживал рассмотрения на этической комиссии. Такая комиссия решает, среди прочего, правильно ли врач ведет себя с пациентами. Но суд и уголовное дело тут абсолютно точно ни при чем. В свободной стране человек имеет право высказывать свое личное мнение без страха перед уголовным преследованием. Теперь правозащитники считают Надежду политической заключенной и требуют ее немедленного освобождения.

​​Генерал Мороз вместо Деда Мороза и милитари-шоу вместо елки: государственный музей в Москве рассказал о «новогоднем празднике» для детей

Что?! Да…
«Интерактивная новогодняя программа “Генерал Мороз”» с «солдатским новогодним столом», «елкой в блиндаже», спектаклем в стенах «фронтовой больницы» и «встречей Нового года в “окопах на передовой”». Звучит как страшный сон. Но только не для современных российских пропагандистов. Все это они не только собираются п̶о̶в̶т̶о̶р̶и̶т̶ь̶ воссоздать в стенах музея, но и сделать из этих страшных событий «новогоднее шоу» для детей. 

А подробнее?
Милитари-шоу с «генералом Морозом» вместо Деда Мороза этой зимой пройдет в государственном музее на Поклонной горе в Москве, обратили внимание журналисты. На «детском празднике» организаторы хотят передать «новогоднюю атмосферу» на линии фронта в годы Великой Отечественной войны. И будем честны, если бы это действительно была историческая программа, — похожа она, скорее всего, была бы на сложную драму, где можно было бы понять, как ожидание праздника хотя бы на несколько часов позволяло солдатам отвлечься от ужасов войны. Но в музее на Поклонной горе все будет по-другому. «Особые угощения» на солдатском столе, военные стихи, песни, игры с перетягиванием каната, танцевальные конкурсы… В общем, атмосфера какого-то бесчувственного праздника.

Что тут не так?
Буквально все :(( Начиная с того, что война сама по себе, — да и праздники на войне, когда солдаты, рискуя каждую секунду погибнуть, вынуждены встречать Новый год в окопе, а не в безопасности рядом с родными и близкими, — это ни капли не весело. А заканчивая тем, что, как нам кажется, совершенно отвратительны попытки убедить совсем маленьких детей, что война — это круто, весело, и, главное, нормально.