Медикаменты, запчасти и топливо. Это то, что сейчас необходимо фонду Children New Generation, чтобы эвакуировать пожилых и маломобильных людей из Покровского района Донецкой области, находящихся под постоянными атаками российской армии. Сумма, которая необходима для бесперебойной работы команд эвакуации, нужна неогромная, ее реально, мне кажется, собрать, - 7000 евро. Речь идет о том, что люди, которых фонд пытается вывезти, могут оказаться в оккупации прямо завтра. Вот вещь, которую можно прямо взять и сделать, пожалуйста, если есть такая возможность: помочь конкретным людям в конкретной ситуации. Давайте ее сделаем, если, опять же, возможность есть и получается. И: даже маленькие пожертвования имеют огромное значение, из них потом складываются большие суммы. И спасибо, спасибо, спасибо вам огромное: https://secure.wayforpay.com/donate/cngsafe.
Forwarded from ROAR: Resistance and Opposition Arts Review
АЛЕКСАНДР БАРАШ
Освобождение от ностальгии
Из цикла «Стихи о постсоветском человеке»
То что происходит в России — лишает
среди других общих и частных потерь —
возможности лирически относиться
к месту рождения детства и юности
испытывать то что в просторечии
называется ностальгией
Гуляя в детстве а потом со своим ребенком
— сирень детские площадки — в парке
у кинотеатра «Ленинград» на Соколе
то есть на бывшем кладбище во Всехсвятской роще
то есть на месте массовых расстрелов
можно было тешиться иллюзией что это
в прошлом
Теперь это часть настоящего
И так было всегда — вопрос только
в проявленности и осознанности
Чудовищность насилия подлости лжи
залакированная нефтяными деньгами
сменила прежнюю бесчувственную заброшенность
безжизненную приглушенность серость вечности
и провинциальность безнадежности
Туда больше нельзя вернуться
ни физически ни в мыслях и фантазиях
если хочешь быть
лучшим что есть в тебе
а не частью этого мира
Но сто́ит заснуть или просто прикрыть веки —
и я снова на улице детства в Замоскворечье или
в безжизненной квартире на краю Москвы над пустырями
после развода с первой женой
А чаще всего — на даче
на веранде или на дорожке под вишнями в саду
Почему?
Это не ностальгия
Я по-прежнему — там
Нет тоски сожаления желания вернуться
Всё вокруг так же реально как сегодня
или завтра
Это тело моей жизни
Освободиться от него?
https://www.roar-review.com/ROAR-4f985958977d45c0bf6ef8fa7dfa6e7d?p=9335078796bb4a40a493fb1186c54b5a&pm=c
Освобождение от ностальгии
Из цикла «Стихи о постсоветском человеке»
То что происходит в России — лишает
среди других общих и частных потерь —
возможности лирически относиться
к месту рождения детства и юности
испытывать то что в просторечии
называется ностальгией
Гуляя в детстве а потом со своим ребенком
— сирень детские площадки — в парке
у кинотеатра «Ленинград» на Соколе
то есть на бывшем кладбище во Всехсвятской роще
то есть на месте массовых расстрелов
можно было тешиться иллюзией что это
в прошлом
Теперь это часть настоящего
И так было всегда — вопрос только
в проявленности и осознанности
Чудовищность насилия подлости лжи
залакированная нефтяными деньгами
сменила прежнюю бесчувственную заброшенность
безжизненную приглушенность серость вечности
и провинциальность безнадежности
Туда больше нельзя вернуться
ни физически ни в мыслях и фантазиях
если хочешь быть
лучшим что есть в тебе
а не частью этого мира
Но сто́ит заснуть или просто прикрыть веки —
и я снова на улице детства в Замоскворечье или
в безжизненной квартире на краю Москвы над пустырями
после развода с первой женой
А чаще всего — на даче
на веранде или на дорожке под вишнями в саду
Почему?
Это не ностальгия
Я по-прежнему — там
Нет тоски сожаления желания вернуться
Всё вокруг так же реально как сегодня
или завтра
Это тело моей жизни
Освободиться от него?
https://www.roar-review.com/ROAR-4f985958977d45c0bf6ef8fa7dfa6e7d?p=9335078796bb4a40a493fb1186c54b5a&pm=c
"...<издательства, которые продолжают работать в России, самой публикацией <антивоенных> книг, демонстрируют, на мой взгляд, выдающуюся смелость. Конечно, они должны <продолжать> выпускать книги и маркировать их всей этой байдой, потому что их задача — давать голос и предоставлять площадку тем, кого правительство Российской Федерации пытается заглушить. И если для этого нужно на лбу у книги нарисовать какое-нибудь позорное клеймо… Ну, это как Савельич (у Пушкина в «Капитанской дочке») говорил Петруше Гриневу: «Поцелуй злодею ручку, плюнь да поцелуй».
«Новости-26»: Литература, очевидно, остро реагирует на войну. Быстрее всего это делает поэзия. У вас тоже выходят такие книги, — например, книга Веры Полозковой. Зачем сейчас читать такую литературу, если вокруг и без нее страшно и плохо?
Александр Гаврилов: Ну смотрите, Аристотель (древнегреческий философ, чьи идеи легли в основу многих очень важных философских концепций) учил нас, что когда ты видишь то, чего боишься, с тобой случается катарсис, — твои эмоции высвобождаются, твои внутренние конфликты разрешаются, ты, возможно, испытываешь огромное облегчение и в целом внутренне растешь. Когда ты видишь то, чего боишься, в произведении искусства, а не в реальной жизни, оно не может нанести тебе прямой урон, верно? Ты видишь то, чего в жизни испугался бы до визга, — но ты отделён от этого силой искусства. Вот как раз Вера Полозкова, мне кажется, — очень чистый случай такого искусства, потому что и в любовных стихах, и в стихах о путешествиях, например, это — ее поэтическая задача. Она даёт слова тем, кто испытывает схожие с ее собственными страхи и переживания, но не находит слов. И очень часто именно поклонники Веры говорят: «О боже мой, это же просто обо мне!» Так и с войной: покуда у всего этого нет слов, эмоции не могут прорваться наружу, не могут быть даже выплаканы, а как только появляются слова, появляется возможность назвать происходящее — появляется возможность что-то делать с этим происходящим дальше. И в этом смысл тех стихотворений, которые возникли первыми, сразу после начала войны, и тех прозаических произведений, которые появились позже. В этом смысле антивоенного искусства вообще."
Спасибо огромное Александру Гаврилову за маленькое интервью (целиком оно тут) нашему проекту "Новости-26: подросткам о российской политике". Нам это очень важно. И спасибо нашей журналистке Ане за ее работу.
«Новости-26»: Литература, очевидно, остро реагирует на войну. Быстрее всего это делает поэзия. У вас тоже выходят такие книги, — например, книга Веры Полозковой. Зачем сейчас читать такую литературу, если вокруг и без нее страшно и плохо?
Александр Гаврилов: Ну смотрите, Аристотель (древнегреческий философ, чьи идеи легли в основу многих очень важных философских концепций) учил нас, что когда ты видишь то, чего боишься, с тобой случается катарсис, — твои эмоции высвобождаются, твои внутренние конфликты разрешаются, ты, возможно, испытываешь огромное облегчение и в целом внутренне растешь. Когда ты видишь то, чего боишься, в произведении искусства, а не в реальной жизни, оно не может нанести тебе прямой урон, верно? Ты видишь то, чего в жизни испугался бы до визга, — но ты отделён от этого силой искусства. Вот как раз Вера Полозкова, мне кажется, — очень чистый случай такого искусства, потому что и в любовных стихах, и в стихах о путешествиях, например, это — ее поэтическая задача. Она даёт слова тем, кто испытывает схожие с ее собственными страхи и переживания, но не находит слов. И очень часто именно поклонники Веры говорят: «О боже мой, это же просто обо мне!» Так и с войной: покуда у всего этого нет слов, эмоции не могут прорваться наружу, не могут быть даже выплаканы, а как только появляются слова, появляется возможность назвать происходящее — появляется возможность что-то делать с этим происходящим дальше. И в этом смысл тех стихотворений, которые возникли первыми, сразу после начала войны, и тех прозаических произведений, которые появились позже. В этом смысле антивоенного искусства вообще."
Спасибо огромное Александру Гаврилову за маленькое интервью (целиком оно тут) нашему проекту "Новости-26: подросткам о российской политике". Нам это очень важно. И спасибо нашей журналистке Ане за ее работу.
1. Обсуждение фейков в государственной методичке про «фейки» и поиск пропаганды в новом учебнике истории: как оппозиционные учителя выдерживают работу в российских школах https://yangx.top/novosti_26_2022/711
2. Жилая многоэтажка, общежитие, административное здание, парковка… Все эти мирные объекты в украинском городе Одессе подверглись массированной атаке со стороны российской армии. https://yangx.top/novosti_26_2022/709
3. Сильнейшая атака армии России на украинские города, антивоенные акции по всему миру и сбор денег с российских школьников на войну против Украины: 3 важных новости, о которых стоит знать #дайджест https://yangx.top/novosti_26_2022/710
4. В начале недели бомба рухнула с российского военного самолета на село в Белгородской области. Эту бомбу российские военные везли, чтобы сбросить на мирные украинские города, — а попала она в российскую же школу. https://yangx.top/novosti_26_2022/715
5. "...Я знаю много прекрасных, умных, взрослых людей, которые говорят, что им бывает страшно. Но страх часто делает для нас одну важную штуку: он предупреждает об опасности. Поэтому бояться, мне кажется, нормально." https://yangx.top/novosti_26_2022/716
6. Россия ожесточенно обстреливает мирные объекты в Украине, — а еще повторяется фраза, что «Украине разрешили наносить удары вглубь России». И все это — во время слухов о возможном скором прекращении войны. Что, как нам кажется, важно знать на самом деле? https://yangx.top/novosti_26_2022/717
7. В этом году появилось новое русскоязычное издательство — Vidim Books. Сейчас там выходят книги, которые не могут быть изданы в России, потому что их авторов и высказанные ими идеи в России преследует государство. Мы поговорили с основателем Vidim Books Александром Гавриловым о том, каково это сейчас — издавать книги «иноагентов», а еще о том, зачем читать тексты, откликающиеся на тему войны. https://yangx.top/novosti_26_2022/718
Это - часть материалов проекта "Новости-26: подросткам о российской политике" (https://yangx.top/novosti_26_2022/) за последнюю неделю. Огромное спасибо всей команде проекта!
2. Жилая многоэтажка, общежитие, административное здание, парковка… Все эти мирные объекты в украинском городе Одессе подверглись массированной атаке со стороны российской армии. https://yangx.top/novosti_26_2022/709
3. Сильнейшая атака армии России на украинские города, антивоенные акции по всему миру и сбор денег с российских школьников на войну против Украины: 3 важных новости, о которых стоит знать #дайджест https://yangx.top/novosti_26_2022/710
4. В начале недели бомба рухнула с российского военного самолета на село в Белгородской области. Эту бомбу российские военные везли, чтобы сбросить на мирные украинские города, — а попала она в российскую же школу. https://yangx.top/novosti_26_2022/715
5. "...Я знаю много прекрасных, умных, взрослых людей, которые говорят, что им бывает страшно. Но страх часто делает для нас одну важную штуку: он предупреждает об опасности. Поэтому бояться, мне кажется, нормально." https://yangx.top/novosti_26_2022/716
6. Россия ожесточенно обстреливает мирные объекты в Украине, — а еще повторяется фраза, что «Украине разрешили наносить удары вглубь России». И все это — во время слухов о возможном скором прекращении войны. Что, как нам кажется, важно знать на самом деле? https://yangx.top/novosti_26_2022/717
7. В этом году появилось новое русскоязычное издательство — Vidim Books. Сейчас там выходят книги, которые не могут быть изданы в России, потому что их авторов и высказанные ими идеи в России преследует государство. Мы поговорили с основателем Vidim Books Александром Гавриловым о том, каково это сейчас — издавать книги «иноагентов», а еще о том, зачем читать тексты, откликающиеся на тему войны. https://yangx.top/novosti_26_2022/718
Это - часть материалов проекта "Новости-26: подросткам о российской политике" (https://yangx.top/novosti_26_2022/) за последнюю неделю. Огромное спасибо всей команде проекта!
"Привет! Это Линор. Нам прислали очень классный вопрос наш в анонимный бот о том, как сейчас не бояться того, что происходит. И я подумала: а зачем не бояться? Да, бояться неприятно, это мучительное ощущение, конечно. И да, мне самой сейчас бывает страшно очень часто, потому что происходят вещи, которые, я думаю, могут напугать кого угодно. И я знаю много прекрасных, умных, взрослых людей, которые говорят, что им бывает страшно. Но страх часто делает для нас одну важную штуку: он предупреждает об опасности. Поэтому бояться, мне кажется, нормально. Я давно решила для себя, что страх - это инструмент, он может подсказать мне, как не вляпываться в неприятности. Это не значит, что я буду делать все, что он мне велит, но я буду стараться время от времени к нему прислушиваться. Пока страх не толкает меня на поступки, которые кажутся мне подлыми, в отношении себя или других, я буду стараться не испытывать страха перед страхом. И вы держитесь, пожалуйста - и спасибо вам, что вы тут."
Иногда я записываю голосовые или кружочки в канал нашего проекта "Новости-26: подросткам о российской политике". Вот такое, например. Ужасно нервничала, когда его писала, - но я вообще ужасно нервничаю, когда им пишу.
Иногда я записываю голосовые или кружочки в канал нашего проекта "Новости-26: подросткам о российской политике". Вот такое, например. Ужасно нервничала, когда его писала, - но я вообще ужасно нервничаю, когда им пишу.
Мой "Бобо" выходит на бумаге - впервые - на польском языке, великими и прекрасными трудами переводчика Никиты Кузнецова. Спасибо ему огромное за то, как бережно он работал с текстом, какие захватывающие вопросы задавал мне и как старался довести слоника до конца пути в самом что ни на есть живом состоянии. Спасибо, дорогой Никита! И вообще огромное спасибо всем причастным к книге, конечно, - от издателей и создателя очень нравящейся мне обложки до корректоров!
Несмотря на боль в спине, шее и челюстях, Тимур и Тая целовались третий час, потому что каждый из них боялся прервать процесс первым.
Серебряная бумага, линер, черный картон.
Серия "Малые сии": linorgoralik.org/little_ones.html.
Все картиночки в этой серии можно купить, если вдруг захочется. Напишите мне, пожалуйста, на [email protected], и мы все устроим!
Серебряная бумага, линер, черный картон.
Серия "Малые сии": linorgoralik.org/little_ones.html.
Все картиночки в этой серии можно купить, если вдруг захочется. Напишите мне, пожалуйста, на [email protected], и мы все устроим!
Панк Василий вынужден публично извиняться на камеру за то, что он врубил венский вальс на балу, где приличные люди чинно танцевали менуэт;
Серебряная бумага, линер, черный картон.
Серия "Малые сии": linorgoralik.org/little_ones.html.
Все картиночки в этой серии можно купить, если вдруг захочется. Напишите мне, пожалуйста, на [email protected], и мы все устроим!
Серебряная бумага, линер, черный картон.
Серия "Малые сии": linorgoralik.org/little_ones.html.
Все картиночки в этой серии можно купить, если вдруг захочется. Напишите мне, пожалуйста, на [email protected], и мы все устроим!
Под внимательным взглядом опытного терапевта бокал холодного белого вина медленно покрывается испариной. // (Для Олеси)
Серебряная бумага, линер, черный картон.
Серия "Малые сии": linorgoralik.org/little_ones.html.
Все картиночки в этой серии можно купить, если вдруг захочется. Напишите мне, пожалуйста, на [email protected], и мы все устроим!
Серебряная бумага, линер, черный картон.
Серия "Малые сии": linorgoralik.org/little_ones.html.
Все картиночки в этой серии можно купить, если вдруг захочется. Напишите мне, пожалуйста, на [email protected], и мы все устроим!
Меня тут спросил дорогой мне человек, как себя вести, если у тебя есть близкий с биполярным расстройством и ты хочешь, разумеется, поддерживать его и всячески облегчать его жизнь и его состояния. Это гигантский вопрос, и у меня, конечно же, нет на него ответа (а биполярное расстройство есть). Этот вопрос в его общей форме надо, понятное дело, задавать специалистам, а не мне. Но у меня есть маленькое соображение, которым я очень хочу поделиться, - как человек, которого невероятно поддерживают в тяжелые моменты его близкие. Это соображение, разумеется, жестко ограничено моим крошечным личным опытом, - я делюсь им не как эксперт, а исключительно как _частное лицо в частной ситуации_, - помните об этом, пожалуйста.
Так вот: если у вас есть близкий человек с биполярным расстройством (а может быть, и с другим психиатрическим заболеванием), то, как бы вы ни хотели поддержать его и помочь ему, - сохраняйте себя, пожалуйста. Оставаться собой, все время напоминать себе, что вот рядом человек в болезни, а вот здоровый сохранный ты, - это ужасно важно, на мой взгляд. Это ужасно важно для вас, живых и ценных людей, - но это ужасно важно и для человека в болезни, поверьте, - чтобы рядом был здоровый сохранный _отдельный_ _целый_ человек, не включенный и не провалившийся в твое состояние. А то любовь, - не обязательно романтическая любовь, просто наша любовь к ближнему, - иногда играет очень злые шутки. Folie à deux, все дела, - и это прямо плохой, ненужный сценарий, негодный. Пожалуйста, сохраняйте себя, - ради себя, в первую очередь, но и ради болеющего человека рядом - тоже.
Второе. Можно не мочь быть рядом. Быть рядом с человеком в мании очень тяжело; быть рядом с человеком в депрессии очень тяжело. Можно не смочь. Так бывает, и в этот момент вас можно понять. Это может быть частью того самого сохранения себя, и если совсем не получается, то стоит спросить себя, надо ли оставаться рядом через силу, через страх и боль, или надо немного отойти в сторону. Потому что через страх и боль можно навредить (представьте себе, что вы срываетесь на человека в депрессии, - не очень удачный сценарий, правда?), и это, между прочим, тоже аргумент. Можно не мочь. Это нормально.
И третье. Помните, пожалуйста, что (если я все правильно понимаю) вы _не ответственны_ за болеющего биполярным расстройством (и вообще психиатрическим заболеванием) человека, вы не можете его вылечить или спасти ни в целом, ни в конкретной фазе, ни просто сегодня. Вы можете сострадать, если сострадаете (но и не сострадать, а чувствовать усталость, страх или даже злость, или что-то еще, тоже можете), вы можете помогать, если помогается, - но вы _не отвечаете за него_. Это очень, очень, очень важно. Вы не волшебная таблетка, вы не панацея, как бы вы его ни любили. Об этом очень часто забывают при психических расстройствах: "А вдруг я его мало радовал или плохо поддерживал?" Нет, это болезнь, и вы не можете вылечить ее _собой_. Вы делаете прекрасное дело, если находитесь рядом и поддерживаете (но если у вас это не получается - вас более чем можно понять). Вы можете в какие-то моменты оказаться огромной, неизмеримой помощью. Но вы не можете стать лекарством и спасением, это не работает так. И вы точно _не обязаны_ пытаться ими стать, как мне кажется.
Вот, - простите за длинный и, наверное, наивный монолог. Короче говоря: сохраняйте себя, пожалуйста. Хотя бы потому, что рано или поздно человек, который болеет рядом с вами, окажется в гораздо лучшем состоянии, чем сейчас, и ему будете очень нужны вы, его близкий, здесь, на берегу, и если вы будете к этому моменту разрушены его болезнью... Словом, ничего хорошего. Сохраняйте, пожалуйста, себя.
PS: Я пишу этот пост, ежесекундно думая о моих друзьях и родителях, которые поддерживают меня, в каком бы состоянии я ни находилась, и к которым я возвращаюсь из любого состояния, зная, что они ждут меня на берегу. Спасибо вам.
Так вот: если у вас есть близкий человек с биполярным расстройством (а может быть, и с другим психиатрическим заболеванием), то, как бы вы ни хотели поддержать его и помочь ему, - сохраняйте себя, пожалуйста. Оставаться собой, все время напоминать себе, что вот рядом человек в болезни, а вот здоровый сохранный ты, - это ужасно важно, на мой взгляд. Это ужасно важно для вас, живых и ценных людей, - но это ужасно важно и для человека в болезни, поверьте, - чтобы рядом был здоровый сохранный _отдельный_ _целый_ человек, не включенный и не провалившийся в твое состояние. А то любовь, - не обязательно романтическая любовь, просто наша любовь к ближнему, - иногда играет очень злые шутки. Folie à deux, все дела, - и это прямо плохой, ненужный сценарий, негодный. Пожалуйста, сохраняйте себя, - ради себя, в первую очередь, но и ради болеющего человека рядом - тоже.
Второе. Можно не мочь быть рядом. Быть рядом с человеком в мании очень тяжело; быть рядом с человеком в депрессии очень тяжело. Можно не смочь. Так бывает, и в этот момент вас можно понять. Это может быть частью того самого сохранения себя, и если совсем не получается, то стоит спросить себя, надо ли оставаться рядом через силу, через страх и боль, или надо немного отойти в сторону. Потому что через страх и боль можно навредить (представьте себе, что вы срываетесь на человека в депрессии, - не очень удачный сценарий, правда?), и это, между прочим, тоже аргумент. Можно не мочь. Это нормально.
И третье. Помните, пожалуйста, что (если я все правильно понимаю) вы _не ответственны_ за болеющего биполярным расстройством (и вообще психиатрическим заболеванием) человека, вы не можете его вылечить или спасти ни в целом, ни в конкретной фазе, ни просто сегодня. Вы можете сострадать, если сострадаете (но и не сострадать, а чувствовать усталость, страх или даже злость, или что-то еще, тоже можете), вы можете помогать, если помогается, - но вы _не отвечаете за него_. Это очень, очень, очень важно. Вы не волшебная таблетка, вы не панацея, как бы вы его ни любили. Об этом очень часто забывают при психических расстройствах: "А вдруг я его мало радовал или плохо поддерживал?" Нет, это болезнь, и вы не можете вылечить ее _собой_. Вы делаете прекрасное дело, если находитесь рядом и поддерживаете (но если у вас это не получается - вас более чем можно понять). Вы можете в какие-то моменты оказаться огромной, неизмеримой помощью. Но вы не можете стать лекарством и спасением, это не работает так. И вы точно _не обязаны_ пытаться ими стать, как мне кажется.
Вот, - простите за длинный и, наверное, наивный монолог. Короче говоря: сохраняйте себя, пожалуйста. Хотя бы потому, что рано или поздно человек, который болеет рядом с вами, окажется в гораздо лучшем состоянии, чем сейчас, и ему будете очень нужны вы, его близкий, здесь, на берегу, и если вы будете к этому моменту разрушены его болезнью... Словом, ничего хорошего. Сохраняйте, пожалуйста, себя.
PS: Я пишу этот пост, ежесекундно думая о моих друзьях и родителях, которые поддерживают меня, в каком бы состоянии я ни находилась, и к которым я возвращаюсь из любого состояния, зная, что они ждут меня на берегу. Спасибо вам.
Я очень ищу на совместный (волонтерский! не денежный!) маленький проект человека, который не только разбирается в израильской политике, но еще и умеет и хочет писать о ней простым человеческим языком (русским :)) Сразу говорю: проект мой личный, он никем и ничем не спонсируется, не связан ни с какой партией, организацией, ни с каким медиа, - и так далее, - речь идет про "Ульпан.Политика", это мы его потихоньку расширяем, и мы все на нем волонтеры и ищем еще одного, на этот раз - пишущего, человека в команду. Если вы такой человек и хотели бы попробовать поработать вместе - напишите мне, пожалуйста, на [email protected] пару предложений о себе, я буду страшно благодарна. И спасибо огромное заранее!
Как и каждого 1 числа, перечислила 10% от доходов своей Странной лавочки Mazeze? (то есть ювелирных украшений) в израильскую "Скорую". Спасибо вам большое, что вы даете мне возможность это делать. И: если вы тоже хотите им помочь, то вот: https://www.mdais.org/en/donation.
Forwarded from ROAR: Resistance and Opposition Arts Review
РОМАН ЛЕЙБОВ
КОНСПЕКТ
Вовка был мелкий злой крысеныш
Папаша стремный глаза белые как у психа
Вовка водился с дворовыми
С 12 лет на учете
Впервые залетел по малолетке
Потом выходил садился все мелочи
Ларек прохожие по ночам какая-то драка по пьянке
Взлет посадка взлет посадка
В 1984 в Мордовии ему воткнул в печень заточку
Один башкир
Так Вовка стал попаданцем
Он очнулся в Питере в 1964 ранним утром
Долго смотрел на свои тонкие руки
С обкусанными ногтями
Прикидывал что-то под стук
Ходиков на кухне
Шевелил тонкими губами
Двигал хлебные крошки по клеткам
Клеенки на коммунальном столе
И тут по радио заиграли гимн
https://www.roar-review.com/ROAR-4f985958977d45c0bf6ef8fa7dfa6e7d?p=43306a77a2e2443ca9d484b2968d467f&pm=c
КОНСПЕКТ
Вовка был мелкий злой крысеныш
Папаша стремный глаза белые как у психа
Вовка водился с дворовыми
С 12 лет на учете
Впервые залетел по малолетке
Потом выходил садился все мелочи
Ларек прохожие по ночам какая-то драка по пьянке
Взлет посадка взлет посадка
В 1984 в Мордовии ему воткнул в печень заточку
Один башкир
Так Вовка стал попаданцем
Он очнулся в Питере в 1964 ранним утром
Долго смотрел на свои тонкие руки
С обкусанными ногтями
Прикидывал что-то под стук
Ходиков на кухне
Шевелил тонкими губами
Двигал хлебные крошки по клеткам
Клеенки на коммунальном столе
И тут по радио заиграли гимн
https://www.roar-review.com/ROAR-4f985958977d45c0bf6ef8fa7dfa6e7d?p=43306a77a2e2443ca9d484b2968d467f&pm=c
Вы все // (посв. Марусе и Еве)
--------------------------------
Я слышал, как он пыхтит и что-то сосёт. На секунду я представил себе, как его ноздри раздуваются от гнева, и вдруг предугадал момент, когда он тяжело и быстро вгрызся в чупа-чупс, и грохот несчастной раскалывающейся конфеты оглушил меня. Но я продолжал ждать, только перевёл телефон на спикер, чтобы освободить руки и начать рисовать прямоугольник в прямоугольнике в прямоугольнике на белом форзаце тёмно-синей книги, лежащей передо мной. У меня были теории. Что он что-то натворил, - и это было бы лучше всего, потому что что такого можно натворить в возрасте девяти лет? Или что что-то сотворили с ним. Что что-то сотворили с ним. Я почувствовал тошноту. Я решил, что после пятого прямоугольника скажу ему что-нибудь банальное и успокаивающее, - например, что я никуда не спешу, что у нас есть весь вечер, что я готов, когда он готов. Но прямоугольники продвигались медленно, потому что рука моя была слаба, а паника наполняла мое тело кипящим маслом, и я был уверен, что он тоже слышит, как я дышу, хотя я старался вести себя тихо, очень тихо. Пятый прямоугольник вышел кривым, но он вышел, и я открыл рот, и наполнил его воздухом, и тут он спросил:
- Сколько миллионов евреев есть в мире?
На секунду я растерялся. Я открыл тёмно-синюю книгу, открыл её на стихотворении, которого у себя совсем не помнил, - на стихотворении, которое называлось «Катюша» и начиналось со слов: «Груши и яблони, кончены ваши дни, и цвести не смейте!..» В нём не было ответа, и я осторожно сказал:
- Я не знаю, а что?
- Больше шести миллионов? — спросил он.
- Я полагаю, что да, — сказал я, и направление беседы очень мне не понравилось.
- Намного больше? — спросил он.
- Я думаю, да, — сказал я честно.
- То есть, если будет новый Холокост, и все, кто останется, побегут сюда, у нас не будет достаточно места и еды, и нам каюк, и в любом случае мы погибли, - сказал он очень спокойно, и я услышал, как его зубы уничтожают остатки чупа-чупса.
Я тоже постарался звучать спокойно, насколько это только возможно.
- Почему ты думаешь, что будет ещё один Холокост, Данечка? — спросил я его.
- Есть у меня такое чувство.
Он внезапно звучал как очень инфантильный, усталый взрослый, - как Ривка.
- Давно? — спросил я.
- Я тут разговариваю с людьми», — ответил он.
- Расскажи, — попросил я, пообещав себе в этот момент, что буду говорить с ним, как если бы я говорил с Иланом или с Йонатаном.
- Приходила тут одна поговорить с нами в школу, - сказал он, помолчав и подышав несколько секунд в телефон. - Приходила тут одна, которая была там. Реально, реально была там. Её освободили. Понимаешь?
ДАЛЬШЕ
--------------------------------
Я слышал, как он пыхтит и что-то сосёт. На секунду я представил себе, как его ноздри раздуваются от гнева, и вдруг предугадал момент, когда он тяжело и быстро вгрызся в чупа-чупс, и грохот несчастной раскалывающейся конфеты оглушил меня. Но я продолжал ждать, только перевёл телефон на спикер, чтобы освободить руки и начать рисовать прямоугольник в прямоугольнике в прямоугольнике на белом форзаце тёмно-синей книги, лежащей передо мной. У меня были теории. Что он что-то натворил, - и это было бы лучше всего, потому что что такого можно натворить в возрасте девяти лет? Или что что-то сотворили с ним. Что что-то сотворили с ним. Я почувствовал тошноту. Я решил, что после пятого прямоугольника скажу ему что-нибудь банальное и успокаивающее, - например, что я никуда не спешу, что у нас есть весь вечер, что я готов, когда он готов. Но прямоугольники продвигались медленно, потому что рука моя была слаба, а паника наполняла мое тело кипящим маслом, и я был уверен, что он тоже слышит, как я дышу, хотя я старался вести себя тихо, очень тихо. Пятый прямоугольник вышел кривым, но он вышел, и я открыл рот, и наполнил его воздухом, и тут он спросил:
- Сколько миллионов евреев есть в мире?
На секунду я растерялся. Я открыл тёмно-синюю книгу, открыл её на стихотворении, которого у себя совсем не помнил, - на стихотворении, которое называлось «Катюша» и начиналось со слов: «Груши и яблони, кончены ваши дни, и цвести не смейте!..» В нём не было ответа, и я осторожно сказал:
- Я не знаю, а что?
- Больше шести миллионов? — спросил он.
- Я полагаю, что да, — сказал я, и направление беседы очень мне не понравилось.
- Намного больше? — спросил он.
- Я думаю, да, — сказал я честно.
- То есть, если будет новый Холокост, и все, кто останется, побегут сюда, у нас не будет достаточно места и еды, и нам каюк, и в любом случае мы погибли, - сказал он очень спокойно, и я услышал, как его зубы уничтожают остатки чупа-чупса.
Я тоже постарался звучать спокойно, насколько это только возможно.
- Почему ты думаешь, что будет ещё один Холокост, Данечка? — спросил я его.
- Есть у меня такое чувство.
Он внезапно звучал как очень инфантильный, усталый взрослый, - как Ривка.
- Давно? — спросил я.
- Я тут разговариваю с людьми», — ответил он.
- Расскажи, — попросил я, пообещав себе в этот момент, что буду говорить с ним, как если бы я говорил с Иланом или с Йонатаном.
- Приходила тут одна поговорить с нами в школу, - сказал он, помолчав и подышав несколько секунд в телефон. - Приходила тут одна, которая была там. Реально, реально была там. Её освободили. Понимаешь?
ДАЛЬШЕ
Facebook
Linor Goralik
Вы все // (посв. Марусе и Еве)
--------------------------------
Я слышал, как он пыхтит и что-то сосёт. На секунду я представил себе, как его ноздри раздуваются от гнева, и вдруг предугадал момент,...
--------------------------------
Я слышал, как он пыхтит и что-то сосёт. На секунду я представил себе, как его ноздри раздуваются от гнева, и вдруг предугадал момент,...
1. Студенток вузов допрашивают об их личной жизни, а фраза «не хочу детей» теперь вне закона в России: как связаны эти два события? https://yangx.top/novosti_26_2022/720
2. 3 примера репрессий ни за что: как силовики выискивают преступления там, где их нет https://yangx.top/novosti_26_2022/721
3. «Я очень тебя люблю! Прости меня, пожалуйста, за все!»
У наших коллег из «ОВД-Инфо» вышел очень крутой проект — он о том, что разделенные тюрьмой дети и родители пишут в письмах друг другу https://yangx.top/novosti_26_2022/724
4. «Я чувствую свободу, но одноклассники меня гнобят». Видеоинтервью с девочками-квадробберами о том, каково это — иметь сейчас такое хобби и быть квадробером, — записало издание «Такие дела».https://yangx.top/novosti_26_2022/728
5. 3 безумных факта о том, как пропаганда в России пытается убедить всех, что война — это нормально https://yangx.top/novosti_26_2022/729
Это - часть материалов проекта "Новости-26: подросткам о российской политике" (https://yangx.top/novosti_26_2022/) за последнюю неделю. Огромное спасибо всей команде проекта!
2. 3 примера репрессий ни за что: как силовики выискивают преступления там, где их нет https://yangx.top/novosti_26_2022/721
3. «Я очень тебя люблю! Прости меня, пожалуйста, за все!»
У наших коллег из «ОВД-Инфо» вышел очень крутой проект — он о том, что разделенные тюрьмой дети и родители пишут в письмах друг другу https://yangx.top/novosti_26_2022/724
4. «Я чувствую свободу, но одноклассники меня гнобят». Видеоинтервью с девочками-квадробберами о том, каково это — иметь сейчас такое хобби и быть квадробером, — записало издание «Такие дела».https://yangx.top/novosti_26_2022/728
5. 3 безумных факта о том, как пропаганда в России пытается убедить всех, что война — это нормально https://yangx.top/novosti_26_2022/729
Это - часть материалов проекта "Новости-26: подросткам о российской политике" (https://yangx.top/novosti_26_2022/) за последнюю неделю. Огромное спасибо всей команде проекта!
Уже в ду́ше Алиса обнаруживает, что новая мочалка с глазками вызывает у нее сложные чувства.
Серебряная бумага, линер, черный картон.
Серия "Малые сии": linorgoralik.org/little_ones.html.
Все картиночки в этой серии можно купить, если вдруг захочется. Напишите мне, пожалуйста, на [email protected], и мы все устроим!
Серебряная бумага, линер, черный картон.
Серия "Малые сии": linorgoralik.org/little_ones.html.
Все картиночки в этой серии можно купить, если вдруг захочется. Напишите мне, пожалуйста, на [email protected], и мы все устроим!
Когда поднос с печеньками переворачивается, пряничный человечек Павел вскакивает на пряничного зайца Артура, и они несутся прочь, за батарею, чтобы жить свободно и самим решать свою судьбу.
Серебряная бумага, линер, черный картон.
Серия "Малые сии": linorgoralik.org/little_ones.html.
Все картиночки в этой серии можно купить, если вдруг захочется. Напишите мне, пожалуйста, на [email protected], и мы все устроим!
Серебряная бумага, линер, черный картон.
Серия "Малые сии": linorgoralik.org/little_ones.html.
Все картиночки в этой серии можно купить, если вдруг захочется. Напишите мне, пожалуйста, на [email protected], и мы все устроим!
Сдав кровь, слюну мочу и кал и сделав МРТ, КТ, УЗИ, колоноскопию, гастроскопию и ЭКГ, Сергей забирается под кровать ждать результатов.
Серебряная бумага, линер, черный картон.
Серия "Малые сии": linorgoralik.org/little_ones.html.
Все картиночки в этой серии можно купить, если вдруг захочется. Напишите мне, пожалуйста, на [email protected], и мы все устроим!
Серебряная бумага, линер, черный картон.
Серия "Малые сии": linorgoralik.org/little_ones.html.
Все картиночки в этой серии можно купить, если вдруг захочется. Напишите мне, пожалуйста, на [email protected], и мы все устроим!
"...Если кто-то считает, что протестным взрослым людям трудно в России, с ним нельзя не согласиться. Но еще труднее — когда тебе 14 лет и ты протестный. Ты не можешь бросить родаков, у которых орет Первый канал бесконечно. Ты не можешь уйти и снять другую квартиру. Ты не можешь уйти из школы, где надо вставать под гимн, слушать “Разговоры о важном” бесконечно и зиговать. Ты не можешь выбрать других друзей, потому что кто есть в классе, тот есть. Тебе некуда деться. И ты не можешь ни с кем поговорить. Ты не можешь пойти к терапевту. Ты ничего не можешь. Ты живешь в аду. И еще вдобавок ты знаешь, что этот ад на много лет. А если ты, не дай бог, гей... Такой мальчик написал письмо в наш анонимный бот: “Я пишу просто для того, чтобы куда-то выговориться. Я понимаю, что я в аду и в аду на много лет. Пока я не смогу уехать”. Вот это называется “плохо жить в России”. Мы просто не представляем себе, мне кажется, что это за ад — быть протестным подростком. Такой человек не может создать вокруг себя пузырь из друзей, которые читают только “Медузу”. Ему некуда деться. Никто с ним разговаривает по-человечески про то, что происходит. Это очень страшно."
И еще всякое. Спасибо огромное за это интервью той, кто у меня его взяла, и спасибо огромное "Словам вне себя" - за публикацию и за незаслуженно добрую подводку.
https://slova-vne.com/interview/kogda-zakonchitsya-voyna-razgovor-s-linor-goralik
И еще всякое. Спасибо огромное за это интервью той, кто у меня его взяла, и спасибо огромное "Словам вне себя" - за публикацию и за незаслуженно добрую подводку.
https://slova-vne.com/interview/kogda-zakonchitsya-voyna-razgovor-s-linor-goralik
Slova-Vne
“Когда закончится война”. Разговор с Линор Горалик | Слова вне себя
Сара Тарелкина для Слов_вне_себя поговорила с писательницей, поэтессой и художницей Линор Горалик о войнах, эмиграции, литературе, помощи, памяти, любви и многом-многом другом.
Мы из Воронежа
------------------
Я обнял ее. Объятие вышло кривым и неловким, и я обнаружил, что не обнимал ее с каким-нибудь чувством как минимум двадцать лет. Внезапно она обняла меня в ответ, обняла с силой, ее длинный подбородок больно вдавился мне в плечо, она держала меня обеими руками в точности так, как держала, когда вынимала из ванны, и запах мыла «Оливия» немедленно вызвал у меня головокружение. Я сказал себе, что мыло «Оливия» больше не производят, я попытался успокоиться, и тут она прошептала мне в ухо:
- Я правда, правда выхожу замуж.
Я сказал ей, что все будет нормально, что все устроится, но продолжал чувствовать, что она смущена и напряжена, и видел, что ее взгляд пытается найти точку, на которой можно остановиться, чтобы не встречаться с моим. Я понял, что напуган; ну что там, моя дорогая? Предположим, это женщина. Картинка получалась очень ясной: моя тонкокостная сестра с глазами затравленной серны, с дрожащими руками и этой нелепой текстильной конструкцией на голове тянет губы в направлении маленькой, мускулистой женщины-буч в спортивной футболке и велосипедных леггинсах. Об этом она, бедняжка, боится мне рассказать? Еще варианты? Он за Биби, - человек с широкой шеей, короткими руками и поджатыми губами, за которыми скрывается огромный рот, готовый все тебе объяснить. Меня передернуло. Что остается? Это не она и не он, это садистическая пара, и они...
- Когда ты нас познакомишь? – быстро спросил я с широкой улыбкой серого волка.
- Ты его знаешь, - прошептала она. – ты однажды его видел.
- Где? – спросил я, продолжая улыбаться, продолжая чувствовать, что окончу эту беседу куда более опытным и куда более несчастным.
- Прямо тут, - сказала она и внезапно посмотрела мне в глаза, такая смелая, - прямо тут.
Я был с ней тут, в маленьком странном парке на вершине Рамат-Гана, только один раз. Я посмотрел на небо, а потом на Рамат-Ган под нами, а потом на свою сестру. Ее глаза были красными, но сухими, и вся она была упорство, как если бы я был совсем другим человеком, давным-давно умершим, чей кулак мог в любую секунду...
Сергей вышел из-под нашей скамейки, его шерсть была еще более густой и блестящей, чем тогда, в феврале. Он обнял ногу Ривки и протянул лапу вверх, ко мне. Я осторожно пожал ее, чувствуя, как когда дикобраза погружаются в мою ладонь.
- Ей от меня хорошо, твоей сестре, - сказал он с тяжелым русским акцентом, и я попытался угадать, играет настоящее время глагола определенную роль в этом предложении или просто позволяет ему легко выразить свою мысль. Я представил себе, как они спят: ее, в длинной розовой ночной рубашке, и его, вжавшегося попой ей в живот, и тонкое одеяло, защищающее ее от игл.
Он оперся о ее ногу, как если бы это был ствол дуба или тополя, и я увидел, что она боится шелохнуться. Я сдавил ей плечо. Она чуть не подпрыгнула, и он чуть не упал. Я знал, что буду гореть в аду, но мне было все равно. Он встряхнулся, посмотрел на меня исподлобья и сказал:
- Ей понравится Воронеж. Красивый город, хороший.
ДАЛЬШЕ
------------------
Я обнял ее. Объятие вышло кривым и неловким, и я обнаружил, что не обнимал ее с каким-нибудь чувством как минимум двадцать лет. Внезапно она обняла меня в ответ, обняла с силой, ее длинный подбородок больно вдавился мне в плечо, она держала меня обеими руками в точности так, как держала, когда вынимала из ванны, и запах мыла «Оливия» немедленно вызвал у меня головокружение. Я сказал себе, что мыло «Оливия» больше не производят, я попытался успокоиться, и тут она прошептала мне в ухо:
- Я правда, правда выхожу замуж.
Я сказал ей, что все будет нормально, что все устроится, но продолжал чувствовать, что она смущена и напряжена, и видел, что ее взгляд пытается найти точку, на которой можно остановиться, чтобы не встречаться с моим. Я понял, что напуган; ну что там, моя дорогая? Предположим, это женщина. Картинка получалась очень ясной: моя тонкокостная сестра с глазами затравленной серны, с дрожащими руками и этой нелепой текстильной конструкцией на голове тянет губы в направлении маленькой, мускулистой женщины-буч в спортивной футболке и велосипедных леггинсах. Об этом она, бедняжка, боится мне рассказать? Еще варианты? Он за Биби, - человек с широкой шеей, короткими руками и поджатыми губами, за которыми скрывается огромный рот, готовый все тебе объяснить. Меня передернуло. Что остается? Это не она и не он, это садистическая пара, и они...
- Когда ты нас познакомишь? – быстро спросил я с широкой улыбкой серого волка.
- Ты его знаешь, - прошептала она. – ты однажды его видел.
- Где? – спросил я, продолжая улыбаться, продолжая чувствовать, что окончу эту беседу куда более опытным и куда более несчастным.
- Прямо тут, - сказала она и внезапно посмотрела мне в глаза, такая смелая, - прямо тут.
Я был с ней тут, в маленьком странном парке на вершине Рамат-Гана, только один раз. Я посмотрел на небо, а потом на Рамат-Ган под нами, а потом на свою сестру. Ее глаза были красными, но сухими, и вся она была упорство, как если бы я был совсем другим человеком, давным-давно умершим, чей кулак мог в любую секунду...
Сергей вышел из-под нашей скамейки, его шерсть была еще более густой и блестящей, чем тогда, в феврале. Он обнял ногу Ривки и протянул лапу вверх, ко мне. Я осторожно пожал ее, чувствуя, как когда дикобраза погружаются в мою ладонь.
- Ей от меня хорошо, твоей сестре, - сказал он с тяжелым русским акцентом, и я попытался угадать, играет настоящее время глагола определенную роль в этом предложении или просто позволяет ему легко выразить свою мысль. Я представил себе, как они спят: ее, в длинной розовой ночной рубашке, и его, вжавшегося попой ей в живот, и тонкое одеяло, защищающее ее от игл.
Он оперся о ее ногу, как если бы это был ствол дуба или тополя, и я увидел, что она боится шелохнуться. Я сдавил ей плечо. Она чуть не подпрыгнула, и он чуть не упал. Я знал, что буду гореть в аду, но мне было все равно. Он встряхнулся, посмотрел на меня исподлобья и сказал:
- Ей понравится Воронеж. Красивый город, хороший.
ДАЛЬШЕ
Facebook
Linor Goralik
Мы из Воронежа
------------------
Я обнял ее. Объятие вышло кривым и неловким, и я обнаружил, что не обнимал ее с каким-нибудь чувством как минимум двадцать лет. Внезапно она обняла меня в ответ,...
------------------
Я обнял ее. Объятие вышло кривым и неловким, и я обнаружил, что не обнимал ее с каким-нибудь чувством как минимум двадцать лет. Внезапно она обняла меня в ответ,...
Я. Закончила. Книжку. Ивритских. Рассказов. Я ее закончила. Я ее закончила. Я ее закончила. Я ее закончила аааа!!! (Которая "Ани Хошев ше-Ани Маргиш", "Я думаю, что я чувствую"). 110,000 знаков, 19 связанных между собой общими героями рассказов, де-факто маленький роман с единым ходом действия и цельным финалом. Я начала ее после чудовищного 7 Октября и думала закончить с концом войны, - нашей войны, израильской войны, - но конца войне не видно. Она про то, что происходит в Израиле здесь и сейчас, - в моем видении, конечно.
Теперь редактура, - в этот раз придется редактировать, - проверять язык, проверять сюжетные связки.
Вот несколько рассказов из нее в автопереводе на русский:
"Цыпленок войны"
"Ты только посмотри на него"
"Когда придет, тогда придет"
"Теперь видел"
"Аида"
"Наконец-то я заставлю вас себя ненавидеть"
"Вы все"
Теперь редактура, - в этот раз придется редактировать, - проверять язык, проверять сюжетные связки.
Вот несколько рассказов из нее в автопереводе на русский:
"Цыпленок войны"
"Ты только посмотри на него"
"Когда придет, тогда придет"
"Теперь видел"
"Аида"
"Наконец-то я заставлю вас себя ненавидеть"
"Вы все"