МыЖИВЫ

Ночь в Мариуполе - это что-то особенное. Тем более, когда остаёшься не по своей воле. Вчера долго искали адреса людей, чтобы отдать им лекарства. Потом ездили менять потекший генератор в пункт оформления пенсий. И ночь опустилась внезапно, а половина дел ещё не была сделана. Но сначала был закат. Он высветил руины, расплескивался в чёрных остовах разрушенных зданий. Непонятно было, где ты - в прошлом, в сороковых, в страшном своём сне или в потусторонней реальности. Или в реальной реальности - что ещё страшней. А потом резко стало темно. И руины, чёрные дома выглядывали уже пятнами, выхваченные светом фар. В эти световые пятна попадали редкие люди, катящие велосипеды и породистые собаки, каких увидишь не на каждой выставке. Фары погасли и наступила кромешная темнота. Ничего не было видно. Только с каждой минутой высился собачий лай. И было ощущение, что весь этот разбитый город принадлежит только тебе, все равно вот такой он никому не нужен. Но и ты весь принадлежишь только ему, и если ему до сих пор не надоело что-то плохое делать с людьми, он может и с тобой сделать что-то плохое, и ты уже живым из него не вернёшься, присоединишься к толпам мертвых.

Пока мы ездили в пенсионный, машина напоролась на осколки. Пробило два колёса, а запаска была одна. Мы долго пытались справиться с проблемой, а потом фары выключили, и город нас засосал. Казалось, эту темноту можно отщипнуть, и в пальцах будет биться чья-то душа - живая или мёртвая. Какую-нибудь - хотя бы одну - живую душу хотелось спасти, увезти с собой. И я отщипнула. Вот эту головешку - собаку. Кокер-спаниеля. Из темноты какие-то люди, припозднившиеся у подъезда уговаривали меня забрать ее. Ей восемь месяцев, у неё есть паспорт, говорили они. Ее хозяин не смог ее кормить, отвёл на рынок и там бросил. Но она вернулась и снова стала приставать к нему с едой. Он попытался всучить ее соседям - все-таки паспорт есть, дорогая, ценность. Сосед согласился, но потом ему тоже показалось, что это - чересчур ее кормить. Ее передали третьему соседу и вот тот уговаривал меня ее забрать, она боится больших собак. И ему тоже не по возможностям. Я забрала ее в машину. Несколько часов мы просидели с ней там, пока ребята пытались наладить колёса.
Перед тем, как нам уезжать кто-то из темноты постучал в окно:
- Я вспомнил как ее зовут, - сказал мужской голос. - Джесси. Вам точно не нужен паспорт, чтобы подтвердить ее цену? А то сейчас темно, сложно искать.
- Не нужен, - сказала я.

Приехали в Донецк в середине ночи. Я зашла с ней в подъезд. Увидев лестницу, Джесси поднялась, обогнав меня. Попав в квартиру, она подпрыгнула и лизнула меня в лицо. Дав ей воды (еды не было), я сразу легла спать. Посреди ночи проснулась от того, что кто-то сопел рядом. Стоило пошевелиться, как она облизала мои руки, нос, лоб, глаза.
Утром ее забрала Юля Горбачева и повезла в приют, который уже начали строить, организованный детским омбудсменом ДНР. Если кто-то из Москвы откликнется, Джесси, хоть и без паспорта, но живая душа из Мариуполя станет вам хорошей подругой

380 views09:55