#детали 85 лет назад в этот день снесли Сухареву башню. Эти часы на Красных (парадных) воротах Коломенского - один из немногих сохранившихся фрагментов знаменитой постройки (в Донском монастыре есть ещё наличник одного из окон третьего этажа башни).
Когда башню снесли, механизм часов передали в Московский инженерно-физический институт, где механизм в течение нескольких лет был учебным пособием на кафедре точной механики. Потом часы оказались с той же целью в Московском машиностроительном институте. После этого часовой механизм передали в музей «Коломенское», в часовую палату над Красными воротами, где он сначала стал экспонатом, а в 1964 году его начали опять использовать по прямому назначению.
Механизм был отреставрирован, циферблат установилен над воротами, где он находится и сейчас и часы начали новую жизнь. Недавно часы "научили" музыке и теперь с девяти утра до девяти вечера каждые три часа часы воспроизводят мелодию виватного канта XVIII века неизвестного автора «Орле Российский». Это музыкальное произведение посвящено полтавской победе Петра I, исполнялось в XVIII в. по случаю официальных торжеств и напоминает о том, что Коломенское родина Петра.
Когда башню снесли, механизм часов передали в Московский инженерно-физический институт, где механизм в течение нескольких лет был учебным пособием на кафедре точной механики. Потом часы оказались с той же целью в Московском машиностроительном институте. После этого часовой механизм передали в музей «Коломенское», в часовую палату над Красными воротами, где он сначала стал экспонатом, а в 1964 году его начали опять использовать по прямому назначению.
Механизм был отреставрирован, циферблат установилен над воротами, где он находится и сейчас и часы начали новую жизнь. Недавно часы "научили" музыке и теперь с девяти утра до девяти вечера каждые три часа часы воспроизводят мелодию виватного канта XVIII века неизвестного автора «Орле Российский». Это музыкальное произведение посвящено полтавской победе Петра I, исполнялось в XVIII в. по случаю официальных торжеств и напоминает о том, что Коломенское родина Петра.
#публикуетсявпервые Питание простого москвича за несколько дней августа 1935 года (из личного дневника москвича). Среди блюд бутерброд «с повидлой» (у Ю.Никулина был сослуживец в цирке, который, если ему кто-то делал гадость, возмущался и кричал: «какая повидла дешевая это сделала???»), «винегред» и «пшенные котлеты». Сравните со своим нынешним рационом.
https://news.ru/kultura/v-moskve-nachalsya-fleshmob-protiv-zatiraniya-skulptur-na-ploshadi-revolyucii/ закономерное продолжение темы, которая была у нас совсем недавно https://yangx.top/moskvafishki/4932
NEWS.ru
В Москве начался флешмоб против затирания скульптур на «Площади Революции»
Музей архитектуры имени Щусева запустил флешмоб, чтобы спасти скульптуры на станции метро «Площадь Революции». Он призывает всех распространить информацию о вреде потираний носов бронзовых собак, удержаться от которых не могут пассажиры.
#редкаякнига Памятка московского велосипедиста. 1936 год. Такое сегодня нельзя себе и представить. Подробно описаны правила езды (не быстрее 12 км.ч.), поворотов, подачи сигналов, каким требованиям должен отвечать велосипед (номерной знак обязателен. см.фото), по каким улицам движение категорически запрещено и что нельзя (ездить без рук, с детьми и пр.) В общем, велосипедисту в 1930-х годах в Москве жилось несладко.
#публикуетсявпервые Пропуск в Кремль. 1919 год. Простая маленькая бумажка.
#староефото
Праздничное оформление Казанского вокзала в Москве к 1-му мая. Фото 1932 года.
Праздничное оформление Казанского вокзала в Москве к 1-му мая. Фото 1932 года.
Наш читатель А.Акишин обнаружил ещё одно окно Фальконье (вернее его остатки) на брандмауэре дома по адресу ул. Петровка 17, стр.3. Искренне благодарим за наводку и фото и призываем читателей продолжать собирать коллекцию московских окон Фальконье. Предыдущие здесь https://yangx.top/moskvafishki/4894 и далее по ссылкам.
#публикуетсявпервые Счёт из московской гостиницы «Марсель» - все, что осталось от некогда знаменитого отеля. 1919 год. Дом, где находилась гостиница, сохранился. Это доходный дом А.С. Грачевой (Петровка, д. 13/15, на углу Столешникова переулка).
Прейскурант московского Торгсина. 1933 год. Тогсин (Всесоюзное объединение по торговле с иностранцами. 1931-1936 годы) был организацией, которая обслуживала людей, имевших валюту и драгоценности. Организация имела в Москве ряд магазинов, где можно было за золото, серебро, драгоценные камни, валюту приобрести различные дефицитные товары. Таким образом у людей легально изымали драгоценности и валюту. Как выглядел Торгсин на Смоленской, прекрасно описано у М.Булгакова.
«У зеркальных дверей торгсина на Смоленском рынке появился длинный гражданин в клетчатом костюме и с ним черный крупный кот. Ловко извиваясь среди прохожих, гражданин открыл наружную дверь магазина. Но тут маленький, костлявый и крайне недоброжелательный швейцар преградил ему путь и раздраженно сказал:
– С котами нельзя.
– Я извиняюсь, – задребезжал длинный и приложил узловатую руку к уху, как тугоухий, – с котами, вы говорите? А где же вы видите кота?
Швейцар выпучил глаза, и было отчего: никакого кота у ног гражданина уже не оказалось, а из-за плеча его вместо этого уже высовывался и порывался в магазин толстяк в рваной кепке, действительно, немного смахивающий рожей на кота. В руках у толстяка имелся примус. Эта парочка посетителей почему-то не понравилась швейцару-мизантропу.
– У нас только на валюту, – прохрипел он, раздраженно глядя из-под лохматых, как бы молью изъеденных, сивых бровей.
– Дорогой мой, – задребезжал длинный, сверкая глазом из разбитого пенсне, – а откуда вам известно, что у меня ее нет? Вы судите по костюму? Никогда не делайте этого, драгоценнейший страж! Вы можете ошибиться, и притом весьма крупно. Перечтите еще раз хотя бы историю знаменитого калифа Гарун-аль-Рашида. Но в данном случае, откидывая эту историю временно в сторону, я хочу сказать вам, что я нажалуюсь на вас заведующему и порасскажу ему о вас таких вещей, что не пришлось бы вам покинуть ваш пост между сверкающими зеркальными дверями.
– У меня, может быть, полный примус валюты, – запальчиво встрял в разговор и котообразный толстяк, так и прущий в магазин. Сзади уже напирала и сердилась публика. С ненавистью и сомнением глядя на диковинную парочку, швейцар посторонился, и наши знакомые, Коровьев и Бегемот, очутились в магазине.
Здесь они первым долгом осмотрелись, и затем звонким голосом, слышным решительно во всех углах, Коровьев объявил:
– Прекрасный магазин! Очень, очень хороший магазин!
Публика от прилавков обернулась и почему-то с изумлением поглядела на говорившего, хотя хвалить магазин у того были все основания.
Сотни штук ситцу богатейших расцветок виднелись в полочных клетках. За ними громоздились миткали и шифоны и сукна фрачные. В перспективу уходили целые штабеля коробок с обувью, и несколько гражданок сидели на низеньких стульчиках, имея правую ногу в старой, потрепанной туфле, а левую – в новой сверкающей лодочке, которой они и топали озабоченно в коврик. Где-то в глубине за углом пели и играли патефоны».
«У зеркальных дверей торгсина на Смоленском рынке появился длинный гражданин в клетчатом костюме и с ним черный крупный кот. Ловко извиваясь среди прохожих, гражданин открыл наружную дверь магазина. Но тут маленький, костлявый и крайне недоброжелательный швейцар преградил ему путь и раздраженно сказал:
– С котами нельзя.
– Я извиняюсь, – задребезжал длинный и приложил узловатую руку к уху, как тугоухий, – с котами, вы говорите? А где же вы видите кота?
Швейцар выпучил глаза, и было отчего: никакого кота у ног гражданина уже не оказалось, а из-за плеча его вместо этого уже высовывался и порывался в магазин толстяк в рваной кепке, действительно, немного смахивающий рожей на кота. В руках у толстяка имелся примус. Эта парочка посетителей почему-то не понравилась швейцару-мизантропу.
– У нас только на валюту, – прохрипел он, раздраженно глядя из-под лохматых, как бы молью изъеденных, сивых бровей.
– Дорогой мой, – задребезжал длинный, сверкая глазом из разбитого пенсне, – а откуда вам известно, что у меня ее нет? Вы судите по костюму? Никогда не делайте этого, драгоценнейший страж! Вы можете ошибиться, и притом весьма крупно. Перечтите еще раз хотя бы историю знаменитого калифа Гарун-аль-Рашида. Но в данном случае, откидывая эту историю временно в сторону, я хочу сказать вам, что я нажалуюсь на вас заведующему и порасскажу ему о вас таких вещей, что не пришлось бы вам покинуть ваш пост между сверкающими зеркальными дверями.
– У меня, может быть, полный примус валюты, – запальчиво встрял в разговор и котообразный толстяк, так и прущий в магазин. Сзади уже напирала и сердилась публика. С ненавистью и сомнением глядя на диковинную парочку, швейцар посторонился, и наши знакомые, Коровьев и Бегемот, очутились в магазине.
Здесь они первым долгом осмотрелись, и затем звонким голосом, слышным решительно во всех углах, Коровьев объявил:
– Прекрасный магазин! Очень, очень хороший магазин!
Публика от прилавков обернулась и почему-то с изумлением поглядела на говорившего, хотя хвалить магазин у того были все основания.
Сотни штук ситцу богатейших расцветок виднелись в полочных клетках. За ними громоздились миткали и шифоны и сукна фрачные. В перспективу уходили целые штабеля коробок с обувью, и несколько гражданок сидели на низеньких стульчиках, имея правую ногу в старой, потрепанной туфле, а левую – в новой сверкающей лодочке, которой они и топали озабоченно в коврик. Где-то в глубине за углом пели и играли патефоны».