Невский проспект
Бывают в жизни дни
Ты молча идёшь
Мимо цветных витрин
Куда и зачем
Ты не знаешь сам
Невский проспект
Опять с тобой я снова
Наедине
Отчего я здесь,
А ни где-нибудь
Я не знаю сам
Ведь можно было сесть
в любой автобус
И уехать всё равно
куда-нибудь,
А я шатаюсь здесь
Ведь можно было сесть
в любой автобус
И уехать всё равно
куда-нибудь
А я шатаюсь здесь.
Группа «Мануфактура», 1983.
Бывают в жизни дни
Ты молча идёшь
Мимо цветных витрин
Куда и зачем
Ты не знаешь сам
Невский проспект
Опять с тобой я снова
Наедине
Отчего я здесь,
А ни где-нибудь
Я не знаю сам
Ведь можно было сесть
в любой автобус
И уехать всё равно
куда-нибудь,
А я шатаюсь здесь
Ведь можно было сесть
в любой автобус
И уехать всё равно
куда-нибудь
А я шатаюсь здесь.
Группа «Мануфактура», 1983.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
В 1987 году в Риге Курехин и компания познакомились с берлинским диджеем Максимиллианом Ленцем, он же Westbam. Молодой человек, сводивший пластинки, впечатлил ленинградцев (такого они еще не видели), поучаствовал там же, в Риге, в «Поп-механике», ну и крепко сдружился с авангардистами с Невы. Все это известная история.
Далее, в Ленинграде, по инициативе Новикова, Гурьянова и прочих «Новых», стали проводить первые танцевальные вечеринки, начала формироваться танцевальная культура в целом, свои диджеи и пошло-поехало.
Все это логично укладывалось в стратегию Новикова по расширению пространства борьбы. Неудивительно, что в 1996 году Тимур Петрович заявил, что именно он придумал рейв. А Курехин - раз первый опыт диджеинга в отечественной культуре случился в рамках «Поп-механики» - разделил с Новиковым титул отца этого самого рейва. Все это, с одной стороны, очередные упражнения по созданию мифов, а с другой, вполне себе правда.
В эфире телепрограммы «Те, кто» Сергей Анатольевич кратко обозначает свой вклад. Как всегда, метафорично.
Далее, в Ленинграде, по инициативе Новикова, Гурьянова и прочих «Новых», стали проводить первые танцевальные вечеринки, начала формироваться танцевальная культура в целом, свои диджеи и пошло-поехало.
Все это логично укладывалось в стратегию Новикова по расширению пространства борьбы. Неудивительно, что в 1996 году Тимур Петрович заявил, что именно он придумал рейв. А Курехин - раз первый опыт диджеинга в отечественной культуре случился в рамках «Поп-механики» - разделил с Новиковым титул отца этого самого рейва. Все это, с одной стороны, очередные упражнения по созданию мифов, а с другой, вполне себе правда.
В эфире телепрограммы «Те, кто» Сергей Анатольевич кратко обозначает свой вклад. Как всегда, метафорично.
«Мельче Моргулиса - только растворимый кофе» - Довлатов об одном из нью-йоркских знакомых. Обидно, но как образно.
Вспоминается схожая по теме (и еще более колкая) реплика Стенича.
Вспоминается схожая по теме (и еще более колкая) реплика Стенича.
Вот еще художник, о котором мало что известно. Михаил Лядов. По настоянию отца (преподавателя консерватории) получил диплом юриста, воевал в Первую мировую. Пару лет отучился в Академии художеств. Работал на заводе, писал для себя. Жил где-то на Петроградской.
«Где-то» нашлось в итоге. Это дом на углу Пионерской и Чкаловского (он на снимке). По крайней мере, две работы сделаны там.
Вещи Лядова - разнообразные, с замечательным цветом и настроением.
Михаил Лядов погиб в 1942-м.
PS. Жена Лядова Ольга Пригоровская тоже в некоторой степени из музыкальной семьи: ее родственник Александр Вержбилович, как и отец Михаила Лядова, преподавал в консерватории.
Среди его учеников - Леопольд Ростропович (отец Мстислава Ростроповича) и Евгений Вольф-Израэль (отец поэта Сергея Вольфа).
Но это уже детали.
«Где-то» нашлось в итоге. Это дом на углу Пионерской и Чкаловского (он на снимке). По крайней мере, две работы сделаны там.
Вещи Лядова - разнообразные, с замечательным цветом и настроением.
Михаил Лядов погиб в 1942-м.
PS. Жена Лядова Ольга Пригоровская тоже в некоторой степени из музыкальной семьи: ее родственник Александр Вержбилович, как и отец Михаила Лядова, преподавал в консерватории.
Среди его учеников - Леопольд Ростропович (отец Мстислава Ростроповича) и Евгений Вольф-Израэль (отец поэта Сергея Вольфа).
Но это уже детали.
Ночь
Одинаково важна
Для мухи и меня,
Она
Накроет нас одной
рукой,
Чтоб друг от друга
Дать покой,
И каждый в зыбком
уголке
Заснет, висок прижав
к руке.
Ночь
Одинаково слышна
Как дятлу, так и мне,
Она
Обнимет нас одной
рукой,
Ему и мне даря покой,
И я услышу сон его,
Он – грохот сердца
моего.
Ночь
Одинаково смешна
Тебе и мне,
Моя жена.
Она раздвинет нас
рукой,
Чтоб дать покой
И взять покой,
И ты услышишь в этот
миг
И дятла крик,
И мухи крик.
Сергей Вольф.
Одинаково важна
Для мухи и меня,
Она
Накроет нас одной
рукой,
Чтоб друг от друга
Дать покой,
И каждый в зыбком
уголке
Заснет, висок прижав
к руке.
Ночь
Одинаково слышна
Как дятлу, так и мне,
Она
Обнимет нас одной
рукой,
Ему и мне даря покой,
И я услышу сон его,
Он – грохот сердца
моего.
Ночь
Одинаково смешна
Тебе и мне,
Моя жена.
Она раздвинет нас
рукой,
Чтоб дать покой
И взять покой,
И ты услышишь в этот
миг
И дятла крик,
И мухи крик.
Сергей Вольф.