Проглотив залпом несколько совершенно разных по жанру азиатских романов, я столкнулась с тем, что не знаю, как из кипящего котла моих размышлений выловить хоть крупицу здравого смысла, не говоря уже о дельных мыслях для написания полноценного отзыва.
Однако я не нашла лучшего выхода, чем взяться за новую книгу, хотя с ней рискую уплыть в какой-то сюрреализм. И знаете, что? Она меня уже успела удивить! Речь идет о романе южнокорейской писательницы Пэ Суа «Непостижимая ночь, неразгаданный день» (2020).
Сюжет там таков: Потеряв работу в аудиотеатре, бывшая актриса Аями не знает, что ей делать дальше. Пока — отыскать пропавшую учительницу немецкого языка Ёни, а остальные проблемы решать по мере их поступления. Шагая по плавящемуся асфальту в изнемогающем от жары Сеуле, блуждая среди миражей, беседуя с директором театра о жизни и искусстве, Аями все больше увязает в мире, в котором самым причудливым образом сплелись явь и сон. И с каждой минутой окружающая ее реальность все сильнее разваливается на части.
До откровенной фантасмагории я еще не дошла, но завуалированную уже уловила. И кто бы мог подумать, что корейский автор вплетет в сюжет тонкую отсылку к одной из моих любимых иранских повестей! Подобное мне встречается впервые, но кто знает лучше о состоянии между былью и небылью, чем трансцендентальный Садек Хедаят (1903-1951) – автор «Слепой совы» (1937) – в которой безымянный художник адресует свои убийственные признания тени на стене, напоминающей сову?
Вот они, самые настоящие литературные перекрестки!
#Korea #novel #BaeSuah #surrealism #SadeghHedayat #crossroads
Однако я не нашла лучшего выхода, чем взяться за новую книгу, хотя с ней рискую уплыть в какой-то сюрреализм. И знаете, что? Она меня уже успела удивить! Речь идет о романе южнокорейской писательницы Пэ Суа «Непостижимая ночь, неразгаданный день» (2020).
Сюжет там таков: Потеряв работу в аудиотеатре, бывшая актриса Аями не знает, что ей делать дальше. Пока — отыскать пропавшую учительницу немецкого языка Ёни, а остальные проблемы решать по мере их поступления. Шагая по плавящемуся асфальту в изнемогающем от жары Сеуле, блуждая среди миражей, беседуя с директором театра о жизни и искусстве, Аями все больше увязает в мире, в котором самым причудливым образом сплелись явь и сон. И с каждой минутой окружающая ее реальность все сильнее разваливается на части.
До откровенной фантасмагории я еще не дошла, но завуалированную уже уловила. И кто бы мог подумать, что корейский автор вплетет в сюжет тонкую отсылку к одной из моих любимых иранских повестей! Подобное мне встречается впервые, но кто знает лучше о состоянии между былью и небылью, чем трансцендентальный Садек Хедаят (1903-1951) – автор «Слепой совы» (1937) – в которой безымянный художник адресует свои убийственные признания тени на стене, напоминающей сову?
Вот они, самые настоящие литературные перекрестки!
#Korea #novel #BaeSuah #surrealism #SadeghHedayat #crossroads
Пришлось расписаться в том, что воспринимать на слух корейский сюрреализм – это тот еще взрыв мозга, поэтому решила сменить пластинку и прослушать роман современного израильского писателя Эшколя Нево (внук премьер-министра Израиля Леви Эшколя, 1963-1969) «Тоска по дому» (2004).
Сюжет таков: Влюбленные Амир и Ноа решают жить вместе. Он учится на психолога в университете Тель-Авива, она — в художественной школе в Иерусалиме, поэтому их выбор останавливается на небольшой квартирке в поселении, расположенном как раз посредине между двумя городами…
Это книга о том, как двое молодых людей начинают совместную жизнь, обретают свой первый общий дом. О том, как в этот дом, в их жизнь проникают жизни других людей — за тонкой стеной муж с женой конфликтуют по поводу религиозного воспитания детей; соседи напротив горюют об утрате погибшего в Ливане старшего сына, перестав уделять внимание так нуждающемуся в нем младшему; со стройки чуть ниже по улице за их домом пристально наблюдает пожилой рабочий-палестинец, который хорошо помнит, что его семью когда-то из него выселили...
Первые впечатления такие: постоянная смена голосов и взглядов напомнила мне роман египетского писателя Аля Аль-Асуани «Дом Якобяна» (2002), где таким же причудливым калейдоскопом происходит смена историй и судеб, объединенных общим пространством проживания. С другой стороны, я неожиданно почувствовала вайбы простых бытовых зарисовок первого израильского романа, который я прочитала много лет назад – Амос Оз появился в моей жизни с романом «Мой Михаэль» (1968) и прочно закрепился после прочтения «Иуды» (2014).
#Israel #novel #EshkolNevo #AmosOz #Egypt #novel #AlaaAlAswany #crossroads
Сюжет таков: Влюбленные Амир и Ноа решают жить вместе. Он учится на психолога в университете Тель-Авива, она — в художественной школе в Иерусалиме, поэтому их выбор останавливается на небольшой квартирке в поселении, расположенном как раз посредине между двумя городами…
Это книга о том, как двое молодых людей начинают совместную жизнь, обретают свой первый общий дом. О том, как в этот дом, в их жизнь проникают жизни других людей — за тонкой стеной муж с женой конфликтуют по поводу религиозного воспитания детей; соседи напротив горюют об утрате погибшего в Ливане старшего сына, перестав уделять внимание так нуждающемуся в нем младшему; со стройки чуть ниже по улице за их домом пристально наблюдает пожилой рабочий-палестинец, который хорошо помнит, что его семью когда-то из него выселили...
Первые впечатления такие: постоянная смена голосов и взглядов напомнила мне роман египетского писателя Аля Аль-Асуани «Дом Якобяна» (2002), где таким же причудливым калейдоскопом происходит смена историй и судеб, объединенных общим пространством проживания. С другой стороны, я неожиданно почувствовала вайбы простых бытовых зарисовок первого израильского романа, который я прочитала много лет назад – Амос Оз появился в моей жизни с романом «Мой Михаэль» (1968) и прочно закрепился после прочтения «Иуды» (2014).
#Israel #novel #EshkolNevo #AmosOz #Egypt #novel #AlaaAlAswany #crossroads