Как и зачем?🧐
Британский математик Мартин Хайрер из Имперского колледжа в Лондоне получил премию Breakthrough Prize в размере 2,3 миллиона фунтов стерлингов за решение сложных уравнений, возникающих в результате перемешивания чашки чая.
44-летний ученый написал 180-страничный трактат, описывающий идею "структур регулярности", основываясь на перемешивании чая в чашке. Его работа ошеломила и впечатлила коллег.
Исследование Хайрера посвящено тому, как такие обыденные процессы, как помешивание чая, превращаются в сложные математические уравнения.
"Математика – это истина. Все, что вы обнаружите в математике, относится к вечности", считает Хайрер.
Премия Breakthrough Prize - одна из крупных научных премий, учреждена при участии Марка Цукерберга с женой Присциллой Чан, основателя Google Сергея Брина с женой Энн Войжицки, китайских миллиардеров Ма Хуатэна и Джека Ма, российского предпринимателя Юрия Мильнера.
Британский математик Мартин Хайрер из Имперского колледжа в Лондоне получил премию Breakthrough Prize в размере 2,3 миллиона фунтов стерлингов за решение сложных уравнений, возникающих в результате перемешивания чашки чая.
44-летний ученый написал 180-страничный трактат, описывающий идею "структур регулярности", основываясь на перемешивании чая в чашке. Его работа ошеломила и впечатлила коллег.
Исследование Хайрера посвящено тому, как такие обыденные процессы, как помешивание чая, превращаются в сложные математические уравнения.
"Математика – это истина. Все, что вы обнаружите в математике, относится к вечности", считает Хайрер.
Премия Breakthrough Prize - одна из крупных научных премий, учреждена при участии Марка Цукерберга с женой Присциллой Чан, основателя Google Сергея Брина с женой Энн Войжицки, китайских миллиардеров Ма Хуатэна и Джека Ма, российского предпринимателя Юрия Мильнера.
Утешил
У Гильберта был студент, принесший ему однажды работу с попыткой доказательства гипотезы Римана. Гильберт тщательно изучил работу и был сильно поражен глубиной рассуждения; однако, к сожалению, он нашел ошибку в доказательстве, которую и сам не мог исправить. На следующий год этот студент умер. Гильберт попросил у скорбящих родителей разрешения выступить с речью на похоронах.
Когда под дождем родственники и друзья покойного стояли со слезами на глазах над могилой, вперед вышел Гильберт. Он начал свою речь, сказав, что смерть такого одаренного молодого человека является настоящей трагедией, ведь у него были все возможности показать, на что он способен. Однако, продолжал он, несмотря на то, что его доказательство гипотезы Римана содержало ошибку, еще остается возможность, что когда-нибудь доказательство знаменитой проблемы будет получено на путях, намеченных покойным. «Действительно, — с энтузиазмом продолжил он, стоя под дождем над могилой умершего студента, — рассмотрим функцию комплексной переменной...»
У Гильберта был студент, принесший ему однажды работу с попыткой доказательства гипотезы Римана. Гильберт тщательно изучил работу и был сильно поражен глубиной рассуждения; однако, к сожалению, он нашел ошибку в доказательстве, которую и сам не мог исправить. На следующий год этот студент умер. Гильберт попросил у скорбящих родителей разрешения выступить с речью на похоронах.
Когда под дождем родственники и друзья покойного стояли со слезами на глазах над могилой, вперед вышел Гильберт. Он начал свою речь, сказав, что смерть такого одаренного молодого человека является настоящей трагедией, ведь у него были все возможности показать, на что он способен. Однако, продолжал он, несмотря на то, что его доказательство гипотезы Римана содержало ошибку, еще остается возможность, что когда-нибудь доказательство знаменитой проблемы будет получено на путях, намеченных покойным. «Действительно, — с энтузиазмом продолжил он, стоя под дождем над могилой умершего студента, — рассмотрим функцию комплексной переменной...»
Новая версия
На вступительном экзамене по математике абитуриент рассказывает аксиому о параллельных:
— Через любую точку, не лежащую на данной прямой, можно провести одну прямую, параллельную данной, если проводить ее ровно.
— Ровно?! — экзаменатор потрясен. — Откуда вы это взяли?
— Из школьного учебника, — невозмутимо отвечает абитуриент. — Хотите, я вам покажу?
Через минуту приносит книжку и показывает нужное место: «Через любую точку, не лежащую на данной прямой, можно провести ровно одну прямую, параллельную этой данной...»
На вступительном экзамене по математике абитуриент рассказывает аксиому о параллельных:
— Через любую точку, не лежащую на данной прямой, можно провести одну прямую, параллельную данной, если проводить ее ровно.
— Ровно?! — экзаменатор потрясен. — Откуда вы это взяли?
— Из школьного учебника, — невозмутимо отвечает абитуриент. — Хотите, я вам покажу?
Через минуту приносит книжку и показывает нужное место: «Через любую точку, не лежащую на данной прямой, можно провести ровно одну прямую, параллельную этой данной...»
👍4
Теорвер большой...
Семинары по теории вероятностей в разных группах нашего курса вели молодой доктор наук А. Вентцель (кстати, сын автора классического учебника по теорверу Е. Вентцель) и доцент М. Козлов. Первый славился особой лютостью на экзаменах, второму же сдать экзамен ничего не стоило. Про эту антагонистическую парочку в наше время сложили характерный анекдот.
Во время сессии в коридоре мехмата встречаются Вентцель и Козлов, только что закончившие принимать экзамены в своих группах.
— Ну, как студенты? — спрашивает Вентцель. — Нормально сдают?
— Да как сказать, — мнется Козлов. — Вот сейчас мне сдавал один студент. По билету ничего не сказал, на дополнительные вопросы не ответил. Но я ему все-таки поставил «четыре».
— Как?! За что? — поражается собеседник. — Он же ничего не знает!
— Теорвер большой, — задумчиво отвечает Козлов, — что-нибудь да знает...
Потом спрашивает Вентцеля.
— А у тебя как студенты?
— Да тоже не очень, — отвечает тот. — Только что принимал экзамен у студента. По билету все рассказал без запинки, на все дополнительные вопросы ответил, однако я ему поставил-таки «три».
— Но почему?! — теперь уже поражается Козлов.
— Теорвер большой, — невозмутимо говорит Вентцель, — что-нибудь да не знает.
Семинары по теории вероятностей в разных группах нашего курса вели молодой доктор наук А. Вентцель (кстати, сын автора классического учебника по теорверу Е. Вентцель) и доцент М. Козлов. Первый славился особой лютостью на экзаменах, второму же сдать экзамен ничего не стоило. Про эту антагонистическую парочку в наше время сложили характерный анекдот.
Во время сессии в коридоре мехмата встречаются Вентцель и Козлов, только что закончившие принимать экзамены в своих группах.
— Ну, как студенты? — спрашивает Вентцель. — Нормально сдают?
— Да как сказать, — мнется Козлов. — Вот сейчас мне сдавал один студент. По билету ничего не сказал, на дополнительные вопросы не ответил. Но я ему все-таки поставил «четыре».
— Как?! За что? — поражается собеседник. — Он же ничего не знает!
— Теорвер большой, — задумчиво отвечает Козлов, — что-нибудь да знает...
Потом спрашивает Вентцеля.
— А у тебя как студенты?
— Да тоже не очень, — отвечает тот. — Только что принимал экзамен у студента. По билету все рассказал без запинки, на все дополнительные вопросы ответил, однако я ему поставил-таки «три».
— Но почему?! — теперь уже поражается Козлов.
— Теорвер большой, — невозмутимо говорит Вентцель, — что-нибудь да не знает.
"Баян"
- Где 12 рёбер?
- У нас в кубе.
- Где грани квадратны?
- У нас в кубе.
- Где впишут икосаэдр?
- У нас в кубе.
- Ищешь третью степень?
- Ищи её в кубе!
- Где 12 рёбер?
- У нас в кубе.
- Где грани квадратны?
- У нас в кубе.
- Где впишут икосаэдр?
- У нас в кубе.
- Ищешь третью степень?
- Ищи её в кубе!
🔥2
Задом наперёд
Реальный случай в одном из московских педвузов. Экзамен по математическому анализу. Студентка дает определение предела последовательности:
— Число A называется пределом последовательности, если для любого эпсилон задом наперед...
— Постойте! — изумленно перебивает ее экзаменатор. — Откуда вы взяли такое странное определение?
Студентка ударяется в слезы:
— Но так было на ваших лекциях! Вы сами так говорили!
— Ну что вы, милочка! — смеется профессор. — Я говорил чуть-чуть иначе: «...для любого эпсилон, заданного наперед...».
Реальный случай в одном из московских педвузов. Экзамен по математическому анализу. Студентка дает определение предела последовательности:
— Число A называется пределом последовательности, если для любого эпсилон задом наперед...
— Постойте! — изумленно перебивает ее экзаменатор. — Откуда вы взяли такое странное определение?
Студентка ударяется в слезы:
— Но так было на ваших лекциях! Вы сами так говорили!
— Ну что вы, милочка! — смеется профессор. — Я говорил чуть-чуть иначе: «...для любого эпсилон, заданного наперед...».
Святая простота
Из письма читателя в редакцию журнала «Наука и жизнь»:
История эта происходила в 1990 году на зачете в одном из Рижских вузов. Студентку спросили про сечения цилиндра. Что отвечать — она не знала. Преподаватель, желая вытянуть из нее хоть что-нибудь, доброжелательно говорит:
— Петрова, ну вы дома морковку резали?
— (недоуменно) Да...
— А по диагонали?
— (еще более недоуменно) Да-а...
— И что у вас в сечении получалось?
— Морковка...
Из письма читателя в редакцию журнала «Наука и жизнь»:
История эта происходила в 1990 году на зачете в одном из Рижских вузов. Студентку спросили про сечения цилиндра. Что отвечать — она не знала. Преподаватель, желая вытянуть из нее хоть что-нибудь, доброжелательно говорит:
— Петрова, ну вы дома морковку резали?
— (недоуменно) Да...
— А по диагонали?
— (еще более недоуменно) Да-а...
— И что у вас в сечении получалось?
— Морковка...