Пару дней назад, в одном специализированном магазине мы покупали тактические штаны в поездку на Донбасс.
Я кривилась, что все штаны как-то сидят не так, и не очень они и удобные-то.
Там парень Саша, рассказывал, что такие магазины для мужчин, как модный шопинг в крутых тц для девушек, и что мы никогда не поймем силу этого места.
Такие штаны я увидела на всех мужчинах в придорожном кафе, куда мы заехали пообедать на пути в Донецк, отъехав чуть дальше Воронежа.
Подумала - странно, неужели все мужчины так одеваются? Отец, обедавший напротив, сидел в таких же зеленых штанах с карманами. Говорю, пап, а что за штаны-то такие? Почему все в них? Ответил, удобно.
Парни допили чай и толпой пошли к автобусу. Зал в кафешке опустел.
Неприметный автобус отправился в сторону границы, а за ним в сопровождении Скорая с мигалками. Тут я поняла, что за штаны-то такие….
Работайте, братья! Возвращайтесь живыми домой…
Я кривилась, что все штаны как-то сидят не так, и не очень они и удобные-то.
Там парень Саша, рассказывал, что такие магазины для мужчин, как модный шопинг в крутых тц для девушек, и что мы никогда не поймем силу этого места.
Такие штаны я увидела на всех мужчинах в придорожном кафе, куда мы заехали пообедать на пути в Донецк, отъехав чуть дальше Воронежа.
Подумала - странно, неужели все мужчины так одеваются? Отец, обедавший напротив, сидел в таких же зеленых штанах с карманами. Говорю, пап, а что за штаны-то такие? Почему все в них? Ответил, удобно.
Парни допили чай и толпой пошли к автобусу. Зал в кафешке опустел.
Неприметный автобус отправился в сторону границы, а за ним в сопровождении Скорая с мигалками. Тут я поняла, что за штаны-то такие….
Работайте, братья! Возвращайтесь живыми домой…
Время близится к комендантскому часу. Граница пустая, как и в 14м году в мою первую поездку. Две фуры, парни с баулами, видимо добровольцы, и одна семья на въезд. Пограничники уже меня знают в лицо, общаемся, просят беречь себя. Тут остается надеяться только на удачу, которая сопутствовала мне все эти годы.
Раньше я знала, что шумно обычно по вечерам и есть опасные районы, которые обстреливаются регулярно. Сейчас невозможно угадать, куда будет прилет.
Проезжаем нашу границу, сердце бьется чаще. Поднимаю голову, делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться. Небо усыпано звездами, такими яркими, в Москве таких давно не видно. Немного отпускает.
Друг встречает на границе, перекладывает автомат на заднее сиденье и двигаем в сторону Донецка, маневрируя, чтобы не попадать в ямы.
В комнате прохладно, за окном слышны сильные выстрелы. Закрываю плотной шторой окно, на всякий случай…
Раньше я знала, что шумно обычно по вечерам и есть опасные районы, которые обстреливаются регулярно. Сейчас невозможно угадать, куда будет прилет.
Проезжаем нашу границу, сердце бьется чаще. Поднимаю голову, делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться. Небо усыпано звездами, такими яркими, в Москве таких давно не видно. Немного отпускает.
Друг встречает на границе, перекладывает автомат на заднее сиденье и двигаем в сторону Донецка, маневрируя, чтобы не попадать в ямы.
В комнате прохладно, за окном слышны сильные выстрелы. Закрываю плотной шторой окно, на всякий случай…
Есть мужики, их словами сложно описать, с ними рядом надо побыть. Таким был, например, Батя. Честный, справедливый, с открытым простым лицом, широкой улыбкой и добрыми глазами.
Его видишь и сразу понимаешь, что когда он рядом все будет хорошо... может не сейчас, может нелегко, но будет, обязательно.
Сегодня мне посчастливилось встретить такого мужчину.
Заведующий детского отделения в одной из больниц Донецка.
Только увидев его, я сразу поняла, что у этих детей все будет хорошо. Вежливый, добрый, любящий свою работу и тех, кому помогает. Извинился за щетину, не успел побриться, оперировал всю ночь. Уставший, не любящий внимание и назойливые камеры, но искренний в разговоре со мной.
Дети и их родители в этой больнице, в основном сейчас из Мариуполя. Очень много со страшными ранениями. То, что я видела, лучше никогда не видеть - такова реальность на войне.
Сплошное мясо, гной, а внутри кусок марли, тампоном затыкали потерю крови, так ребёнок держался день, два, несколько - в подвалах, в пыли, пока не пришли наши и не забрали их из этого ужаса. Кому-то на месте кое-как зашивали, по приезду в больницу, детям проводят повторные операции, пытаясь избежать ампутации. Творят чудо…
Врач говорит, что семьи сложные, с разными взглядами, мыслями, ситуациями, а ему не важно… ему главное спасти. Говорит дети-наше светлое будущее.
Раны не только от осколков, а от пуль. А пули от своих же..
Врачу женщина рассказывала, что сидели на нижних этажах дома, а на верхних были украинские солдаты. Кричали - "не выходи, убьем". Когда бежали, те стреляли по ногам. Показал фото дырок в конечностях…огромные рваные отверстия осложнениями.
Этот врач стал для меня олицетворением таких мужчин, которым не нужно говорить. По его делам все видно.
А дети, даже в больнице на обезболивающих - просто дети.
Спросила - что хотите больше всего?
"Пиццу.... и чтобы больше не стреляли "
Пиццу я привезла.
Его видишь и сразу понимаешь, что когда он рядом все будет хорошо... может не сейчас, может нелегко, но будет, обязательно.
Сегодня мне посчастливилось встретить такого мужчину.
Заведующий детского отделения в одной из больниц Донецка.
Только увидев его, я сразу поняла, что у этих детей все будет хорошо. Вежливый, добрый, любящий свою работу и тех, кому помогает. Извинился за щетину, не успел побриться, оперировал всю ночь. Уставший, не любящий внимание и назойливые камеры, но искренний в разговоре со мной.
Дети и их родители в этой больнице, в основном сейчас из Мариуполя. Очень много со страшными ранениями. То, что я видела, лучше никогда не видеть - такова реальность на войне.
Сплошное мясо, гной, а внутри кусок марли, тампоном затыкали потерю крови, так ребёнок держался день, два, несколько - в подвалах, в пыли, пока не пришли наши и не забрали их из этого ужаса. Кому-то на месте кое-как зашивали, по приезду в больницу, детям проводят повторные операции, пытаясь избежать ампутации. Творят чудо…
Врач говорит, что семьи сложные, с разными взглядами, мыслями, ситуациями, а ему не важно… ему главное спасти. Говорит дети-наше светлое будущее.
Раны не только от осколков, а от пуль. А пули от своих же..
Врачу женщина рассказывала, что сидели на нижних этажах дома, а на верхних были украинские солдаты. Кричали - "не выходи, убьем". Когда бежали, те стреляли по ногам. Показал фото дырок в конечностях…огромные рваные отверстия осложнениями.
Этот врач стал для меня олицетворением таких мужчин, которым не нужно говорить. По его делам все видно.
А дети, даже в больнице на обезболивающих - просто дети.
Спросила - что хотите больше всего?
"Пиццу.... и чтобы больше не стреляли "
Пиццу я привезла.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Дети на Донбассе всегда меня удивляли. Им не нужны новые телефоны и кроссовки. Здесь они быстрее взрослеют, умеют любить свой родной дом и радуются простым вещам.
Эти дети рады, что наконец-то открыли садики в поселке Мирное, Тельмановский район.
Это недавно освобожденная территория, здесь, к счастью, не было сильных боев. Наши когда зашли, всушники быстро покинули поселок. Садик целый и ждет детишек.
Эти дети рады, что наконец-то открыли садики в поселке Мирное, Тельмановский район.
Это недавно освобожденная территория, здесь, к счастью, не было сильных боев. Наши когда зашли, всушники быстро покинули поселок. Садик целый и ждет детишек.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Всем привет от Семы Пегова!
Вот такие встречи в прифронте.
Вот такие встречи в прифронте.
За долгие годы я изучила менталитет русских солдат. Это сильные люди, простые, честные, они всегда помогут тем, кто в этом нуждается.
Русский солдат- потомок советских героев, а не бандеровских ублюдков...
О подобных традициях украинских вояк, гордящихся своей преемственностью от шуцполиции и эсэсовских дивизий известно давно. Они не гнушаются воевать с безоружными пленными, с детьми, женщинами и стариками.
Это нелюди.
Я общалась с людьми, которые были у них в плену, которым повезло выжить после таких зверств. В то, что они рассказывают, даже тяжело поверить, но с ними все это происходило на самом деле.
Что касается Бучи, у меня болит сердце за людей, которые там были убиты. Но не распространяйте и не верьте ложной информации мудаков.
Русский солдат- потомок советских героев, а не бандеровских ублюдков...
О подобных традициях украинских вояк, гордящихся своей преемственностью от шуцполиции и эсэсовских дивизий известно давно. Они не гнушаются воевать с безоружными пленными, с детьми, женщинами и стариками.
Это нелюди.
Я общалась с людьми, которые были у них в плену, которым повезло выжить после таких зверств. В то, что они рассказывают, даже тяжело поверить, но с ними все это происходило на самом деле.
Что касается Бучи, у меня болит сердце за людей, которые там были убиты. Но не распространяйте и не верьте ложной информации мудаков.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Сегодня я поговорила с Ольгой Селецкой. Она содержалась в тюрьме «Библиотека» в аэропорту Мариуполя и подвергалась жестокими пыткам СБУ, за поддержку Донбасса и участие в пророссийских митингах. Ольга рассказывает о методах украинской армии и пытках, которые они используют. Саму Ольгу избивали до смерти, душили, били током. Не представляю, как она это пережила.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Женщина недавно вышла из Мариуполя. Рассказывает про то, что творили Азовцы. Такие слова я слышу почти от каждого, с кем общаюсь. Выводы делайте сами.
Ждет освобождения города и хочет вернуться домой.
ПВР Новоазовск, 2я школа
Ждет освобождения города и хочет вернуться домой.
ПВР Новоазовск, 2я школа